Стихотворение пушкина в поле чистом серебрится: В поле чистом серебрится… — Пушкин. Полный текст стихотворения — В поле чистом серебрится…

Александр Пушкин — В поле чистом серебрится: читать стих, текст стихотворения полностью

В поле чистом серебрится
Снег волнистый и рябой,
Светит месяц, тройка мчится
По дороге столбовой.

Пой: в часы дорожной скуки,
На дороге, в тьме ночной
Сладки мне родные звуки,
Звуки песни удалой.

Пой, ямщик! Я молча, жадно
Буду слушать голос твой.
Месяц ясный светит хладно,
Грустен ветра дальний вой.

Пой: «Лучинушка, лучина,
Что же не светло горишь?

Анализ стихотворения «В поле чистом серебрится» Пушкина

Стихи «В поле чистом серебрится» Александра Сергеевича Пушкина – созвучие дорожных впечатлений с душевным состоянием поэта.

Стихотворение написано осенью 1833 года. В августе поэт собирает материалы о восстании под предводительством Е. Пугачева, а в октябре возвращается в памятное Болдино, старинное родовое имение. В этот раз в родных стенах он пишет больше прозу, чем стихи. В жанровом отношении – элегия, по размеру – четырехстопный хорей, 4 строфы с перекрестной рифмовкой (впрочем, в финале есть строчки без рифм).

Стихотворение по форме отчасти напоминает сонет. В первой же строфе упоминается снег «волнистый и рябой». То ли зима была столь ранняя, то ли поэт обращается к теме зимней дороги как к классическому фольклорному сюжету, вне связи с настоящим моментом. Стих – словно еще одна грань начатой ранее дорожной темы, скажем, в «Бесах». Вплоть до совпадения мотивов и лексики (например, то же «чистое поле»). Собственно, и интонация здесь более умиротворенная только на первый взгляд. Ведь «Лучинушка», которую слушает поэт, это печальная народная песня о женской судьбе. Лирический герой стиха чувствует себя затерянным в родных просторах, сердце его сжимается от предчувствий. Мается он в пути и от всегдашней скуки. «Тьме ночной»: и в прямом, и в переносном, философском смысле. «Родные звуки»: еще один источник восполнить «недостатки проклятого своего воспитания», как однажды признался поэт. Принадлежат ему и другие откровенные слова на ту же тему: «Россия слишком мало известна русским». Оттого он с жадностью слушает песню, рожденную в народной среде. Сюжет стиха, его форма и смысл предельно просты, безыскусны, как сама подлинная жизнь. Поэту родственен и этот одинокий путь, и песня на ветру. Пейзаж набросан несколькими штрихами и живо воссоздает то время и природу, с тех пор совсем не изменившуюся. Путник трижды повелительно просит ямщика петь. Эпитеты в народном духе: столбовая дорога (большая, с верстовыми столбами), поле чистое (это еще и инверсия), месяц ясный (этот оборот появится и в его же «Сказке о мертвой царевне и о семи богатырях»), песня удалая. Среди прочих эпитетов: снег волнистый, дорожной скуки, дальний вой. Инверсия: светит месяц. Повторы слов, задумчивый вопрос в финале. Метафора: серебрится.

Произведение «В поле чистом серебрится» А. Пушкина осталось незавершенным и при жизни поэта не публиковалось.

Анализ стихотворения Пушкина “В поле чистом серебрится 👍

Александр Пушкин вырос на русских народных сказках и преданиях. К тому же, эстетика села ему была знакома не понаслышке, ведь детские годы поэта прошли в родовом поместье Михайловское. Став взрослым, Пушкин неоднократно мысленно возвращался в детство и с удовольствием вспоминал вечера, проведенные в обществе няни Арины Родионовны.

Поэту приходилось довольно много путешествовать, и дорога доставляла ему огромное удовольствие. Именно в пути Пушкин мог предаваться воспоминаниями и наслаждаться красотой родной природы. Кроме этого, ему

доставляло удовольствие общаться с ямщиками, которые нередко рассказывали ему удивительные истории из собственной жизни.

Именно одной из таких поездок поэт в 1833 году посвятил стихотворение “В поле чистом серебрится…” , наполненное дорожной романтикой и предвкушением праздника, ведь поэт вновь ехал в свое родное имение Михайловское.

“Свети месяц, тройка мчится по дороге столбовой”, – это простая картина вызывает в душе поэта чувство спокойствия и умиротворения. Автор испытывает легкую скуку, которая является постоянной спутницей его путешествий, но при этом наслаждается обществом

своего попутчика, который развлекает его народными песнями. Поэтому Пушкин обращается к нему со словами: “Пой, ямщик!

Я молча, жадно буду слушать голос твой”.

Любовь к народным песням поэту была привита с детства, поэтому он знает многие из произведений, исполняемые ямщиком, и признается: “Сладки мне родные звуки, звуки песни удалой”. В этом признании нет бахвальства или же высокомерия – Пушкин не считает зазорным восхищаться русской культурой, которая в то время считалась несовершенной и “простонародной”. При этом не стоит сбрасывать со счетов тот факт, что сам поэт получил блестящее образование и прекрасно разбирался в литературе других стран.

Но при этом даже простая мужицкая песня содержала для него гораздо больше ярких образов и эмоций, чем самая популярная романтическая баллада средневековья или же лирика эпохи романтизма.

“Месяц ясный светит хладно, грустен ветра дальний вой”, – этот пейзаж как нельзя лучше соответствует настроению автора, который предается воспоминаниям и мечтает о теплоте домашнего очага. Поэтому он просит ямщика: “Пой: “Лучинушка, лучина, что же не светло горишь?”. Эта песня согревает сердце и вселяет надежду на то, что душа обретет спокойствие в родном поместье, куда так торопится поэт.

В поле чистом серебрится · Пушкин · анализ стихотворения

В поле чистом серебрится
Снег волнистый и рябой,
Светит месяц, тройка мчится
№4 По дороге столбовой.

Пой: в часы дорожной скуки,
На дороге, в тьме ночной
Сладки мне родные звуки,
№8 Звуки песни удалой.

Пой, ямщик! Я молча, жадно
Буду слушать голос твой.
Месяц ясный светит хладно,
№12 Грустен ветра дальний вой.

Пой: «Лучинушка, лучина,
Что же не светло горишь?»

V pole chistom serebritsya
Sneg volnisty i ryaboy,
Svetit mesyats, troyka mchitsya
Po doroge stolbovoy.

Poy: v chasy dorozhnoy skuki,
Na doroge, v tme nochnoy
Sladki mne rodnye zvuki,
Zvuki pesni udaloy.

Poy, yamshchik! Ya molcha, zhadno
Budu slushat golos tvoy.
Mesyats yasny svetit khladno,
Grusten vetra dalny voy.

Poy: «Luchinushka, luchina,
Chto zhe ne svetlo gorish?»

D gjkt xbcnjv ctht,hbncz
Cytu djkybcnsq b hz,jq,
Cdtnbn vtczw, nhjqrf vxbncz
Gj ljhjut cnjk,jdjq/

Gjq: d xfcs ljhj;yjq crerb,
Yf ljhjut, d nmvt yjxyjq
Ckflrb vyt hjlyst pderb,
Pderb gtcyb elfkjq/

Gjq, zvobr! Z vjkxf, ;flyj
,ele ckeifnm ujkjc ndjq/
Vtczw zcysq cdtnbn [kflyj,
Uhecnty dtnhf lfkmybq djq/

Gjq: «Kexbyeirf, kexbyf,
Xnj ;t yt cdtnkj ujhbim?»

Тег audio не поддерживается вашим браузером.

Анализ стихотворения

Символов	356
Символов без пробелов	296
Слов	57
Уникальных слов	48
Значимых слов	20
Стоп-слов	12
Строк	14
Строф	4
Водность	64,9 %
Классическая тошнота	1,73
Академическая тошнота	11,1 %

Строфы

Размер: четырёхстопный хорей

Стопа: двухсложная с ударением на 1-м слоге

Форма: английский сонет

Строки	Рифмы	Рифмовка
4 строки, четверостишие	серебрится-рябой-мчится-столбовой	ABAB (перекрёстная)
4 строки, четверостишие	скуки-ночной-звуки-удалой	ABAB (перекрёстная)
4 строки, четверостишие	жадно-твой-хладно-вой	ABAB (перекрёстная)
2 строки, двухстишие	лучина-горишь	AB

Семантическое ядро

Слово	Кол-во	Частота
петь	3	5,26 %
дорога	2	3,51 %
звук	2	3,51 %
месяц	2	3,51 %
светить	2	3,51 %

Александр Сергеевич Пушкинв поле чистом серебритсяСнег волнистый и рябой,Светит месяц, тройка мчитсяПо

серая мышь. 1. Прочитайте текст. Как вы думаете, почему он так называет- ся? Выпишите существительные, вместо точек вставьте окон- чания. Что помогло … вам сделать это? Дуб-ветеран На самой опушке леса стоит громадный дуб. В лесу это самое старое и толстое дерев…. Сейчас уже не скажешь, как попал счастливый желудь на лесную опушку. Может быть, упал с дерева и удачно избежал крепких зубов лесного мышонка. Возможно, рыжая белк… спрятала его в землю. Через четверть века молодое дерев… дало первый урожай​

6. Вообразите, что вы работаете экскурсоводом в зоопарке. Расскажите о птицах, которые там представлены.​

почему приставки делятся на три группы?объясните пж​

6. Составьте и запишите предложения по рисункам. Образец: Я беру (что?) книгу и кладу (куда?) на стол. Книга лежит (где?) на столе.​

сочинение на тему дальнейшая судьба героев повести Метель​

Составьте 2 словосочетания, в одном из которых слово совет является главным, а в другом — зависимым словом.

нул её юноше. Прочитайте текст и выполните требования теста. Один кулец отправил своего сына к самому главному мудрецу за секретом счастья. Сорок дней … юноша шёл по пустыне пока не увидел на вершине горы великолепный дворец. Там ижил мудрец. Мудрец выслушал юношу, затем взял чайную ложку с двумя каплями масла и протя- „Погуляй по моему дворцу и приходи в этот зал через два часа, — сказал он. — Возьми с собой эту ложечку и Смотри, не разлей масло». Через два часа юноша вновь предстал перед мудре- „Ну, — сказал мудрец, понравились тебе персидские ковры, деревья и цветы в саду, книги в моей библиотеке?» Пристыженный юноша признался, что ничего этого не видел, потому что всё время смотрел на масло, чтобы его не разлить, Мудрец вновь отправил юношу осматривать свой дворец, дав опять ему ложечку с маслом. Вернувшись к мудрецу, юноша подробно перечислил всё, что видел во цом. дворце, А где те две капли масла, которые я просил тебя донести и не пролить?» — спросил мудрец. И тут юноша увидел, что капли пролиты. „Вот это и есть единственный совет, который я могу тебе дать, — ска- зал ему мудрец. – Секрет счастья в том, чтобы видеть всё, чем чуден и славен мир, и никогда при этом не забывать о двух каплях масла в чайной ложке». (По П. Коэльо) 1. Подберите и запишите заголовок, который отражает тему текста,​

O povestire cum am petrecut vara la limba Rusa dau corona

va rog repede dau coroana​

Булия Лариса Григорьевна: февраля 2014

                                   Долго ль мне гулять на свете                                    То в коляске, то верхом,

                                   То в кибитке, то в карете,                                                                                              То в телеге, то пешком? –                                                  этим горьким вопросом начинается  одно из стихотворений  А.С.Пушкина 1830 года. Вопрос этот появляется не случайно, он как бы подготовлен всей предыдущей жизнью поэта, значительная часть которой проведена в дороге. География пушкинских путешествий обширна. Около 35 тысяч верст проделал поэт по дорогам России, Украины, Молдавии, Кавказа, был он и в Крыму, в Оренбургском крае, в Поволжье, на Урале.

           Причины, заставлявшие поэта отправляться в дорогу, были различны. Оказавшись жертвой правительственных репрессий, он в 1820 году едет в южную ссылку,  которая в 1824 году заменяется ссылкой  в Михайловское. Какие-то поездки были связаны с решением хозяйственных вопросов, как поездка в Болдино в 1830 году. Были поездки, связанные с литературной деятельностью, так в 1833 году, во время работы над историей пугачевского движения, Пушкин едет на места событий, где работает с архивными материалами, опрашивает свидетелей народного восстания.              Особенно много Пушкин ездит сразу после Михайловской ссылки, в 1826-1830 годах, и в последние годы жизни.               Путешествуя, поэт наблюдал и изучал жизнь страны, народа. Его интересовало и волновало практически все, кажется, он все хотел увидеть своими глазами, поэтому одинаково хорошо знал жизнь столичного света и псковской деревни, московского барина и нижегородского крепостного, кочующих калмыков, цыгана из молдавских степей и станционного смотрителя из Выры. Дорожные впечатления, пройдя через творческую лабораторию поэта, нашли отражение во многих стихах, поэмах, повестях. Пушкин обладал прекрасной зрительной памятью. Его поэтические пейзажи, городские и сельские зарисовки удивительно точны, конкретны, изобразительно наглядны и вместе с тем пронизаны мыслью и чувством поэта.  Увиденное  под его пером обретало новую жизнь.   Достаточно вспомнить описание Петербурга в «Медном всаднике»:                                      Люблю тебя, Петра творенье,                                      Люблю твой строгий, стройный вид,                                      Невы державное теченье,                                      Береговой ее гранит,                                      Твоих оград узор чугунный,                                      Твоих задумчивых ночей                                       Прозрачный сумрак, блеск безлунный,                                       Когда я в комнате моей                                       Пишу, читаю без лампады,                                       И ясны спящие громады                                       Пустынных улиц, и светла                                       Адмиралтейская игла… – или горный пейзаж Кавказа в стихотворении «Кавказ»:                                        Кавказ подо мною. Один в вышине                                        Стою над снегами у края стремнины                                        Орел, с отдаленной поднявшись вершины,                                        Парит неподвижно, со мной наравне.                                        Отселе я вижу потоков рожденье                                        И первое грозных обвалов движенье.                                        Здесь тучи смиренно идут подо мной;                                        Сквозь них, низвергаясь, шумят водопады;                                        Под ними утесов нагие громады;                                        Там ниже мох тощий, кустарник сухой;                                        А там уже рощи, зеленые сени,

                                       Где птицы щебечут, где скачут                                                                                                                          олени.                                                 

               Пушкин не только любил путешествовать, но часто  бывал  вынужден отправиться в дорогу. Неслучайно в его творчестве звучит мотив дороги. Отношение поэта к дороге неоднозначно. Образ дороги в творчестве Пушкина является одним из наиболее  сложных   и противоречивых. Хотя стихотворений с «дорожной» тематикой  у Пушкина не так уж много, дорожный мотив фактически проходит через все его творчество.            Образ дороги у Пушкина обладает удивительной емкостью, глубиной, многозначностью.  Необыкновенно конкретные картины дорожных зарисовок часто поражают огромной силой обобщения, глубоким философским содержанием. Дорожный мотив переплетается и с думами поэта о себе, о своей судьбе, своем месте в жизни.             Вообще, какими бы разнообразными и далекими по своему содержанию ни были пушкинские стихи, все они истоком своим имеют многогранную личность поэта.  Поэтому многообразные направления пушкинской мысли, поэтические поиски и решения, выраженные в мгновенном лирическом переживании, родившись, не расходились, не обособлялись, а продолжали жить в душе поэта в тесном единстве  и взаимодействии. И, может быть, как раз это взаимодействие способствовало возникновению новых проблем и решений, новых аспектов лирического «я» и его взаимоотношений с миром. Именно поэтому пушкинские стихи, даже имеющие какой-то общий сквозной образ, нельзя свести к единому решению.             Стихи, рассматриваемые в данной статье, сближаются на основании присутствия в них образа дороги: дороги как реальной действительности (дороги, по которой поэт едет), дороги  как воплощения жизненного пути человека, пути его духовных исканий, дороги как постоянного движения, выражающего характер самой жизни.              Особым содержанием наполняется образ дороги, когда он выражает размышления поэта о вечном развитии  и  изменении человека в связи с необратимым движением времени, о действии общих и неотвратимых законов жизни.                  Итогом многолетних раздумий звучат следующие строки из статьи «Александр Радищев», написанной в 1835 году:  «Время изменяет человека, как в физическом, так и в духовном отношении. Муж,  со вздохом иль  с  улыбкою, отвергает мечты, волновавшие юношу. Моложавые мысли, как и моложавое лицо, всегда имеют  что-то странное и смешное. Глупец один не изменяется, ибо время  не приносит ему развития, а опыты для него не существуют».              Одним из лирических откликов на эту проблему явилось написанное еще в 1823 году стихотворение «Телега жизни». Распространенная в мировой литературе тема  человека и времени в этом стихотворении  раскрывается  в традиционных формах: путешествие  «до ночлега» символизирует течение жизни, а связанные с ним перемены в состоянии путника на трех этапах однодневного путешествия – утром, днем, вечером – соотносятся с изменением отношения человека к окружающему его миру в разные периоды жизни.               Но традиционные образы и мотивы получают у Пушкина совершенно нетрадиционное звучание. Прежде всего, они  приобретают национально-историческую определенность  и индивидуальность пушкинской интонации. В стихотворении движение  жизни выступает под видом крестьянской телеги, противостоящей традиционной (высокой) «колеснице жизни», вводится образ  «седого времени», превращенного в «лихого ямщика».  Все стихотворение написано живым народным языком, с приметами бытовой разговорной речи.                Движением «телеги жизни» руководит ямщик – время. Законы этого поступательного движения даются как нечто вечное  и неизменное:                                     Хоть тяжело подчас в ней бремя,                                     Телега на ходу легка;                                     Ямщик лихой, седое время,                                     Везет, не слезет с облучка.              В стихотворении движение поэтической мысли выражается в меняющемся отношении седока к ямщику, в соотношении человека и времени,  а в конечном счете – человека и истории.  Хотя движение «телеги жизни»,  подгоняемой временем, всегда неизменно, отношение седока к этому движению меняется. В юности он нетерпелив и неосмотрителен, ни о чем глубоко не задумываясь, ничего не опасаясь, он гонит время, торопит его:                                         С утра садимся мы в телегу;                                                   Мы рады голову сломать                                         И, презирая лень и негу,                                         Кричим: пошел!..           С  годами к путнику приходит осторожность, «благоразумие», трезвая оценка жизни. Пыл и задор юности сменяются страхом перед трудностями:                                           Но в полдень нет уж той отваги;                                           Порастрясло нас, нам страшней                                           И косогоры и овраги;                                           Кричим: полегче,  дуралей!            В старости появляется усталость и привычка, а вместе с ними –  смирение, покорность перед неумолимым законом жизни, жажда покоя, безразличие к движению жизни.            В меняющейся экспрессии образов выражается меняющееся психологическое и физическое состояние путника, его отношение к движению жизни. Сначала путник пытается понукать ямщика,  потом,   с течением времени, лихое приказание «пошел!», звучащее как радостное приветствие жизни, сменяется опасливым  «полегче,  дуралей!» А в конце пути вообще оставлены попытки всякого руководства ямщиком  («И, дремля, едем до ночлега»). В поединке со временем человек проигрывает. Время оказывается сильнее человека, и оно по-прежнему  «гонит лошадей».             При всей, казалось бы, грустной, пессимистической интонации последней строфы, отражающей неизбежные взаимоотношения человека со временем, в целом стихотворение оставляет ощущение молодости, задора. Так «запросто» может обращаться с жизнью человек, для которого «утро наших дней» еще не прошло и до «вечера» далеко.  В конкретных условиях русской жизни той поры  это стихотворение выражает ощущение жизни поэтом, для которого, при всех уже испытанных разочарованиях, не наступил еще кризисный 1825 год.               Более глубокие размышления о необратимом движении времени придут в лирику Пушкина позже, в 1830-е годы. (Стихотворение «Вновь я посетил…» и другие). Но стихотворение  «Телега жизни» своеобразно откликнется в других «дорожных» стихах поэта. Так, мотив дороги в дальнейшем будет неизменно включать мотив национальный,  в различных художественных контекстах появятся образы телеги, облучка, ямщика…   Кроме того, сам принцип сопоставления высокого и бытового, поэтического и прозаического, выражающий сложную гамму чувств и отношений, неся иронию и шутку, открытость и доброту, еще не раз станет основой поэтических дорожных дум. Летом 1824-го года  Александр Первый распорядился о высылке Пушкина из Одессы в имение Михайловское Псковской губернии под надзор местных властей без права выезда из деревни. Тоска одиночества, стремление вырваться из вынужденного затворничества звучат во многих письмах этой пор. В письме Пушкина Плетневу от 26-го января 1826-го года читаем: «Кстати: не может ли Жуковский узнать, могу ли я надеяться на высочайшее снисхождение, я шесть лет нахожусь в опале, а что ни говори – мне всего 26. Покойный император в 1824 году сослал меня в деревню за две строчки нерелигиозные – других художеств за собой не знаю. Ужели молодой наш царь не позволит удалиться куда-нибудь, где бы потеплее? – если  уж никак нельзя мне показаться в Петербурге – а? Прости, душа, скучно, мочи нет». В сентябре 1826-го года Пушкина вызывают в Москву. Михайловская ссылка окончилась, началась жизнь под негласным надзором в Москве. Радищевский путь, совершенный Пушкиным в конце 1826-го года, печальные думы о своей судьбе, воспоминания о заточении в деревне навеяли стихотворение «Зимняя дорога». В пушкинскую лирику входит новый мотив –  мотив  дороги. Казалось бы, мотив дороги после ссылки должен звучать радостно, так как связан с долгожданным освобождением, но свобода принесла поэту не успокоение, а новые тревоги, внешним выражением которых стала его скитальческая жизнь. Само отношение поэта к дороге созвучно тому, как воспринимает дорогу радищевский  путешественник:  «Я лежу в кибитке. Звон почтового колокольчика, наскучив моим ушам, призвал наконец благодетельного Морфея. Горесть разлуки моея, преследуя за мною в смертоподобное мое состояние, представила меня воображению моему уединенна…»   Или другое: « Лошади меня мчат; извозчик мой затянул песню, по обыкновению заунывную. Кто знает голоса русских народных песен, тот признается, что есть в них нечто скорбь душевную означающее… Извозчик мой поет. – Третий был час пополуночи. Как прежде колокольчик, так теперь его песня произвела опять во мне сон». Ощущение скорби, покинутости,  душевного одиночества,  дорожную тоску, печаль, вызванную заунывным пением ямщика, наскучивший звон почтового колокольчика – все эти впечатления мы находим и в «Зимней дороге» Пушкина. Все стихотворение проникнуто щемящим ощущением тоски, одиночества затерянного в снегах путника, давящей скуки. Анализ текста стихотворения показывает, что почти четверть слов говорят о скуке, грусти. Как художественный прием активно используется повторение, позволяющее углубить впечатление дорожной тоски. Настроение скуки, грусти, охватившее путника, созвучно состоянию природы: печальны поляны, печален свет луны, скучна дорога, которая не радует глаз ни одним огоньком. Скучный путь скрашивается песней ямщика, но и в ней удалое разгулье сменяется сердечной тоской, а затем и сама песня замирает. Одиночество путника не только подчеркнуто:                          Ни огня, ни черной хаты,                          Глушь и снег… Навстречу мне                          Только версты полосаты                           Попадаются одне… – но и усилено тем, что не один он одинок на этой зимней дороге: одинока  и бегущая тройка, и луна, пробирающаяся сквозь туманы, и колокольчик, однозвучно и утомительно гремящий Поэт пытается разогнать печаль, найти выход из «сердечной тоски». Огоньком в ночи звучит обращение к любимой:                            Скучно, грустно… Завтра, Нина,                            Завтра к милой возвратясь,                            Я забудусь у камина,                            Загляжусь не наглядясь. Но стихотворение не заканчивается на этих строчках, а поэтому они звучат как мечта, которой, может, и не суждено сбыться. Ведь считают, что Ниной в стихотворении названа Софья Пушкина, на которой поэт хотел когда-то жениться. Но едва ли можно считать стихотворение иллюстрацией конкретных фактов жизни поэта, принимать его за зеркальное отражение биографии. Конечно, стихотворения «дорожной» тематики носят биографический характер, но при всем биографизме лирика и здесь остается прежде всего биографией души поэта. Реальные факты жизни не переносятся буквально в стихотворение, они проходят через огромную духовную работу автора и представляют собой глубокое осмысление пережитого, а не констатацию факта. Так, в стихотворении «Зимняя дорога» в обращении лирического героя к любимой перед читателем возникает образ дома. Приход Пушкина к теме дома закономерен, ведь у самого поэта не было дома на протяжении большего периода жизни. С неожиданной силой тоска по дому, по своему очагу чувствуется именно в дороге, когда поэт оторван от друзей, близких, когда некому развеять мрачные думы, одолевающие его. Тоска по дому выразилась в «Зимней дороге» мечтой о любимой. Но от мечты путник опять переходит к действительности. В последней строфе в обратном порядке звучат все основные мотивы стихотворения:                            Грустно, Нина: путь мой скучен,                            Дремля смолкнул мой ямщик,                            Колокольчик однозвучен,                            Отуманен лунный лик. Подобный прием связывает начало стихотворения с его концом и еще раз воспроизводит в памяти все стихотворение. Ощущение дорожной скуки, однообразной повторяемости картин и впечатлений достигается не только лексическим, но и чисто звуковым путем. Музыкальная однотонность стиха создается частым употреблением звуков      Л, Н, М. С особенной настойчивостью они звучат в первой и последней строфах, что является еще одним дополнительным средством соединения конца и начала стихотворения. Это движение по кругу подчеркивает безысходность дорожной тоски, замкнутость путника на себе. На поверхность выходят глубоко личные, интимные переживания путника – поэта, связанные с неустроенностью личной жизни, с долгими, утомительными переездами, скукой дорожного пейзажа:                            По дороге зимней, скучной                            Тройка борзая бежит,                             Колокольчик однозвучный                             Утомительно гремит.              Лирика Пушкина, начиная с 1825 года, приобретает черты, несвойственные его раннему творчеству.  «Поэт уже не просто в гармонических стихах изливает свои чувства, а словно бы наблюдает их извне, изучает их как объект, поэтически размышляет не об обстоятельствах, вызывающих его душевные переживания, а о самих переживаниях, чувствах, их сложности и необычности», — пишет  С.М.Бонди  в статье  «О Пушкине».             Уже в «Телеге жизни» Пушкина волнуют проблемы взаимоотношения человека и времени, изменения человека,  но здесь поэт еще выступает как наблюдатель, стоящий над жизнью, принимающий ее как объективный факт. После трагических событий 1825 года на Сенатской площади, поняв и осознав трагизм декабризма, испытав чувство человеческой сопричастности общему делу,  поэт стремится глубже всмотреться в объективную действительность, понять ее во всей ее сложности и противоречивости.                Мотив дороги в лирике Пушкина этого периода позволяет уловить какие-то новые черты личности поэта, новое в его восприятии мира. Показательна группа стихов, в которых улавливается нечто общее,  таких, как  «Поедем, я готов…», «19 октября 1828», «Дорожные жалобы».                Но прежде несколько слов о том сложном и тяжелом положении, в котором оказался Пушкин в  последекабрьскую  пору.  Иллюзорными оказались надежды, связанные с новым царем,  «мелочная опека» Бенкендорфа  угнетает и унижает поэта,  возобновляется  дело   о «Гаврилиаде».   Это дело доставило поэту много неприятностей  и хлопот. Пушкин долгое время отрекался от поэмы,  но  в конце концов вынужден был признать свое авторство.  В 1829 поэт получает отказ на просьбу отправиться в действующую армию и уезжает на Кавказ  без разрешения.               В это время ощущается и творческая изоляция Пушкина, намечаются признаки расхождения между поэтом и публикой,  о котором писал Вяземский: «По мере созревания и усиливающейся мужественности таланта своего он соразмерно утрачивал чары, коими опаивал молодые поколения и нашу бессознательную и слабоголовую публику».                                 Снова тучи надо мною                                 Собралися в тишине;                                Рок зависливый  бедою                                Угрожает  снова  мне… –                                                                                               так определяет свое положение Пушкин. Эти строки из стихотворения «Предчувствие», написанного в 1828 году, хорошо передают смятенное душевное состояние поэта. По настроению стихотворение в чем-то сходно с написанными позднее «Бесами», а по образной системе  непосредственно предшествует ему, хотя лишено той многозначности, обобщенности, которая появляется в «Бесах».                   Стихотворения «Предчувствие», «Город пышный, город бедный…» характеризуют душевное состояние поэта перед лицейской годовщиной 1828 года. Пушкин отправляется на празднование лицейской годовщины к Тыркову. Радостной была встреча с друзьями. Поэт активно включился в праздник и сам вел протокол годовщины, выдержанный в шутливо – торжественном тоне. За полночь затянулась беседа друзей, а затем, как записано в протоколе годовщины, «и завидели на дворе час первый и стражу вторую, скотобратцы разошлись, пожелав доброго пути воспитаннику императорского лицея Пушкину-Французу, иже написа сию грамоту».  (Из воспоминаний К.Л.Грота  «Празднование лицейских годовщин при Пушкине и после него»).              В ночь с 19-го на 20-е октября, сразу после праздника, Пушкин уезжает в Малинники. В тексте протокола после подписи восьми собравшихся лицеистов поэт записывает  четыре стихотворные строчки:                                     Усердно помолившись богу,                                     Лицею прокричав ура,                                     Прощайте, братцы: мне в дорогу,                                     А вам в постель уже пора.                Небольшое шутливое стихотворение «19 октября 1828» по праву заняло свое место в цепочке лицейских «годовщин». В нем переплетаются традиционные для лицейских стихов темы верности лицейским традициям и разных жизненных путей. За двумя последними строчками стоит как будто реальный факт – отъезд поэта. Тем более,  что картина конкретизируется при помощи бытовых деталей: «мне в дорогу», «вам  в постель». Но стихотворение нельзя рассматривать лишь как поэтическую зарисовку жизненного факта. Появляющийся мотив дороги имеет не только конкретный биографический характер, содержание его шире   и важнее. Дорога здесь является уделом жизненного пути  поэта этих лет, судьбы человека, обреченного на скитания.                 «Мне в дорогу…» –  за конкретной деталью встает мятежная, скитальческая жизнь поэта,  противопоставленная спокойной  и размеренной жизни прочих лицеистов, собравшихся на праздник.  Но это «мне в дорогу»  можно понять и еще шире: как состояние души поэта, как выражение его неуспокоенности, неуемности, нежелания остановиться на достигнутом, как поиски чего-то нового, как стремление к  постоянному движению…   Добровольному?  Вынужденному ли?   Думается,  образ  дороги, в стихотворениях даже шутливого характера, несет в себе мысль о выборе пути вечных жизненных исканий, сомнений, открытий и потерь. Поэт выбирает именно этот трудный путь.                Таким образом, появление мотива дороги в лирике  Пушкина второй половины  20-х годов определяется не только фактами жизни поэта, но и фактами его духовного развития. Реалистическое изображение окружающей действительности выступает одновременно и как символ бесприютного одиночества поэта, и как символ бесконечных и неустанных исканий на жизненном пути.                   К неприятностям политического и общественного характера в 1829 году прибавляются и неудачи в личной жизни поэта: Пушкин был горячо взволнован судьбой своего сватовства к Наталье Николаевне Гончаровой  и тяжело переживал свои отношения с семьей Гончаровых.                Весной 1829 года Пушкин уезжает из Петербурга на Кавказ,  он совершает путешествие на театр военных действий – в Арзум.  В  Москву поэт возвращается в сентябре, где узнает, что надежды на брак  с Гончаровой по-прежнему нет. В это же время в печати появляются  и отрицательные отзывы критики о «Полтаве».                  Личная неустроенность, политические, общественные неприятности вызвали постоянное желание «бежать,  куда глаза глядят». Несколько раз Пушкин обращался к Николаю 1  и  Бенкендорфу  с просьбой разрешить ему поездку за границу. Он хочет совершить путешествие во Францию или Италию. В случае,  если это не будет разрешено, просит  «соизволения посетить Китай», но все просьбы Пушкина оставлены без внимания. Его не только не отпускают за границу,  но требуют объяснений при допущении любых,  даже самых незначительных отлучек.  Самовольная поездка Пушкина на Кавказ вызвала гнев Николая 1  и повлекла за собой новые неприятности.                  Стремление поэта уехать куда угодно, от всего и от всех,  даже  от самого себя, отвлечься, уйти от мучительных, порой  мелочных   и неразрешимых забот и волнений нашло отражение в стихотворении, написанном в конце декабря 1829 года «Поедем, я готов…»:   Поедем, я готов, куда бы вы, друзья,                               Куда б ни вздумали, готов за вами я                               Повсюду следовать, надменно убегая:                               К подножию ль стены далекого Китая,                               В кипящий ли Париж, туда ли наконец,                               Где Тасса не поет уже ночной гребец,                               Где древних городов под пеплом дремлют мощи,                               Где кипарисные благоухают рощи,                               Повсюду я готов. Поедем… но, друзья,                               Скажите: в странствиях умрет ли страсть моя?                               Забуду ль гордую, мучительную деву                               Или к ее ногам, ее младому гневу,                               Как дань привычную, любовь я принесу?                 Исследователи творчества Пушкина подчеркивают сугубо автобиографический характер этого стихотворения.  Но многие из них для «расшифровки» текста стихотворения обращаются к какому-то одному,  на их взгляд, наиболее подходящему событию из жизни поэта. Так  М.П. Алексеев  в книге  «Пушкин»  говорит,  что  стихотворение  является обращением к Шиллингу  и  Иакинфу Бигурину, с экспедицией которых поэт собирался посетить Китай.  А  в статье  Р.В. Иезуитовой «Легенда» из книги «Стихотворения Пушкина. 1820 – 1830-х годов»  обращается внимание лишь на то, что в стихотворении развивается «мотив безнадежной страсти». Такое понимание стихотворения кажется узким, упрощает его содержание.                   Интересна и убедительна работа  С. Громбаха  «К истории стихотворения  «Поедем, я готов…», в которой доказывается, «что это стихотворение, в котором буквально за каждой строкой стоит биографическая реалия, имеет в своей основе, кроме жизненной ситуации, еще и литературный источник». Этим литературным источником является элегия  А.Шенье  «Partons, la voile est prete…»  («Едем, парус поднят. Византия зовет меня…»)  Но проведя сравнение  этих стихотворений,  С.Громбах пишет, что «это не перевод, не переложение, даже не «фантазия на тему». Заимствовав общий контур элегии Шенье, Пушкин переплавил его, наполнил совершенно оригинальным, сугубо личным, пережитым, можно даже сказать –  выстраданным содержанием».                 Стремление лирического героя уехать  настойчиво подчеркивается в стихотворении  проекратным  повторением слова  «готов». ( «Поедем,  я готов…»,  «готов за вами я / Повсюду следовать»,  «Повсюду я готов».) Знаменательно и неоднократное повторение слова  «повсюду»,  также убеждающее в готовности  и даже нетерпении поэта уехать. Но не только.  Удивительно раскрывается в стихотворении это «повсюду». Это выход  в широчайший, безграничный мир,  полный жизни,  тайны,  поэзии  мир Европы,  Азии, античности, так отличающийся от того,  что «сейчас» и  «здесь».  Далее следует полный надежды призыв: «Поедем…»  (с этого призыва и начинается стихотворение), но он как бы разбивается  о звучащий  далее вопрос, возвращающий героя к реальности. Возможно ли бегство от любви, от «страсти» к «гордой, мучительной деве», от самой жизни, то есть бегство от самого себя, возможно ли найти выход из своего мучительного состояния?  В самом вопросе ясно ощущается сомнение в достижении этой цели.                В рабочих вариантах конца стихотворения подчеркивается,  что герой даже считает себя виноватым перед любимой за предполагаемое бегство от нее: «Я робко принесу повинную главу» или «Беглец,  повергну я повинную главу». В окончательном варианте чувство вины исчезает, хотя остается  «младой гнев»  возлюбленной.                Стихотворение заканчивается нерифмованной строкой,  чем усиливается ее напряженность.  Драматизм завершающего стихотворение  вопроса состоит, очевидно, в понимании того, что от себя,  от жизни,  от мучительных размышлений о ней убежать нельзя, что подчеркивается  и следующей далее строкой точек.                 Интересно и то, что рисуя места земного шара, где герой  может найти успокоение, поэт в своем воображении, в своей мечте уносится далеко за пределы России, исключает путешествие по родной земле,  как возможный вариант осуществления цели своей поездки. Очевидно, как ни велика Россия, путешествие по ней не давало возможности уйти от тревог окружающей жизни, а, возможно, лишь лишний раз наполняло горечью сердце.                  Да и само представление о русских дорогах едва  ли  могло удовлетворить желание  «убежать»  от себя, от окружающей жизни.  Ведь русские дороги – это особенные дороги, родившие образ необыкновенной широты и размаха.  Закономерно,  что когда на протяжении многих  верст не  встретится ни одна живая душа,  когда вокруг бесконечная  степь, пустынные поля или дремучие леса,  человек свое физическое,  даже кратковременное, одиночество начинает чувствовать более остро, трагически, ощущать его как духовное одиночество. Путник не отвлекается от своих дум и переживаний, а, наоборот, углубляется в них.                В заключение еще раз хочется повторить  первые  строки стихотворения, которые кажутся особенно знаменательными  в выражении душевного состояния поэта в конце  20-х  годов:                                     Поедем, я готов…                                                                                   В 1830 году Пушкин получил согласие родителей Натальи Николаевны на брак. Но свадьба откладывалась, и поэту приходилось жить  в  постоянном страхе, что помолвка может быть расторгнута.  О подавленном,  угнетенном состоянии, о внутренней смуте, охватившей Пушкина, говорят  не только стихи,   в которых поэт обращается к самому себе, но и дошедшая до нас переписка, где читатель оказывается «лицом к лицу с мыслью,  чувством,  настроением»  поэта, непосредственно слышит его живой голос.  Во многих письмах к друзьям Пушкин с горечью упрекает себя в том, что смел  надеяться на счастье.   «Милый  мой, расскажу тебе все, что у меня на душе: грустно,  тоска, тоска.  Жизнь  жениха тридцатилетнего хуже  30-ти  лет жизни игрока.   Дела будущей тещи  моей расстроены. Свадьба моя отлагается день от дня далее… Так-то, душа моя. От добра добра не ищут. Черт меня  догадал  бредить  о  счастии, как будто  я  для него создан…» — пишет Пушкин в августе 1830-го года Плетневу.             Письма убеждают и в том, что поэт нигде не находит себе места,  мечется. Все вокруг кажется ему скучным, тоскливым.  Из письма к  Н.И. Гончаровой (апрель 1830-го года):  «…в ту же ночь я уехал в армию; вы спросите меня  – зачем?  Клянусь вам, не знаю, но какая-то непроизвольная тоска гнала меня из Москвы…»  Из письма от 20 июля 1830 –го года: «Петербург уже кажется  мне страшно скучным, и я хочу сократить насколько возможно мое пребывание  в нем».               Внешним выражением смятенного состояния поэта стала его скитальческая жизнь.  1827 – 1830-ые  годы проходят в беспрерывных  разъездах, в чем можно убедиться, схематично набросав путь следования поэта. Пушкин едет  из Москвы в Петербург, оттуда в Михайловское, снова в Петербург, потом  в Малинники, на Кавказ, в Москву, Малинники, Петербург и опять в  Москву.                                  Им овладело беспокойство,                                  Охота к перемене мест, – пишет Пушкин о своем герое в 8 –ой главе «Евгения Онегина», а затем в скобках добавляет:                                 (Весьма мучительное свойство,                                  Немногих добровольный крест).              Эти строки звучат как откровенное признание поэта и о своей жизни. На первый взгляд может показаться, что здесь заключается противоречие.  «Охота  к перемене мест»  определяется Пушкиным как  «мучительное свойство»  и одновременно «добровольный крест». Само словосочетание  «добровольный крест» содержит в себе взрывную силу,  ведь объединяются  два взаимоисключающих друг друга понятия.               Мучительное желание все бросить, уехать, отвлечься  заставляет отправляться в дорогу, это движение, несмотря на все трудности и лишения, несет внутреннее успокоение и, в конечном итоге, спасение. «Охота к перемене мест становится свойством поэта, свойством мучительным, вынужденным, но, по-видимому, необходимым.                Бесконечные русские дороги, бескрайность России и ее техническая отсталость…  Об этом много писали и в публицистике, и в художественной литературе  30 – 40-ых  годов. Показательно стихотворение  Вяземского «Станция» (1825 – 1828), иронически рисующее состояние русских дорог:                                  Дороги наши сад для глаз:                                  Деревья, с дерном вал, канавы;                                  Работы много, много славы,                                  Да жаль – проезда нет подчас.                Пригодными для проезда дороги становятся, лишь если сама природа придет на помощь путнику, а это бывает                                  В двух только случаях: когда                                  Наш Мак-Адам, или Мак-Ева –                                  Зима свершит, треща от гнева,                                  Опустошительный набег.                                  Пусть окует чугуном льдистым                                  И запорошит ранний снег                                  Следы ее песком пушистым,                                  Или когда поля проймет                                 Такая знойная засуха,                                 Что через лужу может вброд                                 Пройти, глаза зажмуря, муха.            Эти строки из стихотворения Вяземского Пушкин поместил в примечания к 34-ой строфе седьмой главы «Евгения Онегина», где поэт, словно состязаясь  с Вяземским, дает свою сатирическую зарисовку русских дорог:             Теперь у нас дороги плохи,             Мосты забытые гниют,             На станциях клопы да блохи             Заснуть минуты не дают;             Трактиров нет. В избе холодной             Высокопарный, но голодный              Для виду прейскурант висит              И тщетный дразнит аппетит,              Меж тем как сельские циклопы              Перед медлительным огнем              Российским лечат молотком              Изделье легкое Европы,              Благословляя колеи              И рвы отеческой земли.              О том, как тяжела была езда по русским дорогам, сколько опасностей готовила она путникам, можно судить и по письмам Пушкина. Из письма  к  И.П. Зубкову (1-ое декабря 1826 года): «Дорогой Зубков, ты не  получил письма от меня, — и вот этому объяснение: я хотел сам явиться к вам,  как бомба, 1 декабря, то есть сегодня, и потому выехал 5 – 6  дней тому назад из моей проклятой деревушки на перекладной из-за отвратительных дорог. Псковские ямщики не нашли ничего лучшего, как опрокинуть меня ;  у меня помят бок, болит грудь, и я не могу дышать;  от бешенства играю  и проигрываю. Довольно об этом; жду, чтобы мне стало хоть немного  лучше, дабы пуститься дальше на почтовых».              Такие поездки не развеивали скуку, а, наоборот, усугубляли ее.  «Путешествие мое было довольно скучно», — читаем  в письме  Ф.И.Толстому. В письме  Н.Н.Гончаровой находим ту же жалобу: «Мое путешествие  было скучно до смерти».              Неслучайно из всех стихотворений «дорожной» тематики беззаботный, «легкий» характер носит лишь послание Соболевскому  (1826 год) – шуточный путеводитель, заполненный советами гастрономического характера. Во всех же остальных стихотворениях преобладают грустные  или даже трагические ноты.                С наибольшей силой взаимосвязь грустных настроений поэта с общей неустроенностью русской жизни отразилась в стихотворении  «Дорожные жалобы».                Окончательный вариант  «Дорожных жалоб» написан в  Болдине осенью 1830-го года, но задумано и начато стихотворение было  осенью 1829-го года после возвращения поэта из поездки на Кавказ. Сам Пушкин  в собрании стихотворений 1832-го года включил  «Дорожные жалобы» в число стихов, написанных в 1829-ом году. Этим объясняется то, что в  различных изданиях  «Дорожные жалобы» датированы разными годами.                 Дорожный мотив, как и в других  стихотворениях  неразрывно связанный с жизненным путем поэта, становится здесь средством   для выражения душевного одиночества, личной  неустроенности   и одновременно неустроенности всей русской жизни.                 Уже в первой строчке ощущается почти вселенское  одиночество лирического героя:                                        Долго ль мне гулять на свете…                 Размышления о собственной судьбе рождают думы  о смерти.  С  горькой иронией звучит в стихотворении мысль не только и не столько о дорожных трудностях, сколько о «бездомности» поэта:      На большой мне, знать, дороге      Умереть господь судил.      На каменьях под копытом,      На горе под колесом,      Иль во рву, водой размытом,      Под разобранным мостом.      Иль чума меня подцепит,      Иль мороз окостенит,      Иль мне в лоб шлагбаум влепит      Непроворный инвалид.      Иль в лесу под нож злодею      Попадуся в стороне,      Иль со скуки околею      Где-нибудь в карантине.                Если обратиться к первоначальным вариантам стихотворения, то можно  найти и чисто биографические данные. Например, пятый стих первоначально читался:         Не в Москве, не в Таганроге, –  то есть названы места пребывания Пушкина в эти годы. Но в окончательном варианте этого нет, и стихотворение приобретает более  обобщенный характер.               Стихотворение написано подчеркнуто сниженным языком,  поэт наполняет его бытовыми деталями, просторечиями («чуму подцепит»,  «в лоб шлагбаум влепит», «околею»), с помощью которых создается прозаическая картина русской действительности  и выражается  горькая ирония над своей судьбой. За внешней картиной дорожных опасностей  с особой остротой  чувствуются переживания поэта, его грустные думы о себе самом, своем одиночестве, неприкаянности, своей скитальческой  судьбе.                Стихотворение «Дорожные жалобы» имеет композицию замкнутого круга. Это достигается и синтаксическим, и ритмическим путем.  Каждая строфа соединяется со следующей с помощью повторения одинаковых зачинов, эти же зачины повторяются и внутри каждой строфы.                Кажется, в конце стихотворения поэт делает попытку хотя бы в мечте вырваться из окружающего его мира, окунуться в другую,  более естественную для человек,  спокойную жизнь без опасностей  и  скитаний:       То ли дело быть на месте,       По Мясницкой разъезжать,       О деревне, о невесте       На досуге помышлять!       То ли дело рюмка рома,       Ночью сон, поутру чай.              Здесь обращает на себя внимание слово «на месте».  Что значит  «место»  в сознании поэта?  Может быть, это тоже временное пристанище?       То ли дело, братцы, дома!.. – восклицает затем поэт. Но эта строка оборвана.  Если после строки:       То ли дело быть на месте, – поэт конкретно указывает, какая жизнь его ждет «на месте», то здесь мы не видим, что же вкладывает он  в образ далекого «дома».  И это не случайно, ведь и дома, по существу, у Пушкина в эти годы не было.               Слова о доме звучат с такой искренностью, с такой болью,  что заставляют читателя почти физически ощутить, как не хватает поэту обычного человеческого счастья, семейного уюта, тепла, заботы близких людей.                Так, мотив дороги в этом стихотворении порождает мотив дома  в широком, общем смысле. Более глубоко и властно мысль о доме, семье,  о личном счастье будет развиваться в поздней лирике Пушкина, а  «Дорожные жалобы»  обрываются строкой  («Ну, пошел же, погоняй!..»),  возвращающей героя от мечты к действительности,  то есть опять к началу стихотворения, вызывая в памяти безысходное «долго ль».                 Не веря в свое счастье, лирический герой как бы резко обрывает  и думы о нем. Для него главное – не подчиниться тоске, отчаянию, а для этого необходимо прежде всего постоянное движение.  Именно динамика, движение помогают заглушить ощущение глубокого одиночества.                 «Дорожные жалобы» — одно из самых горьких стихотворений Пушкина, где вынужденность вечных странствий рождает отчаяние, а вместе с ним и мечту о доме, достигающую трагической остроты. Следует особо подчеркнуть, что образ дома, при всей его конкретности, недосказан, обобщен  и, как следствие, философски значим.                  Интересно проследить, как в каждом следующем стихотворении открывается что-то новое для читателя: так мотив дороги обогащается новыми идеями, темами, настроением. Старое порой не уходит, но отодвигается на другой план, переосмысляется. Так и стихотворение «Дорожные жалобы» подхватывает вопрос из «Телеги жизни», развивает его, обогащает новыми философскими идеями. Идет время, меняется личность поэта, более глубокими и емкими становятся его дорожные думы.                Осень 1830 года была для Пушкина особенной.  Как писал  Д.Д.Благой в книге  «Творческий путь Пушкина (1826 – 1836)»,  этой осенью  «произошел гигантский взрыв, высвободивший колоссальное количество творческой энергии» и «все то, что таилось на той или иной стадии развития  в подспудных пластах творческого сознания Пушкина, – планы, приступы, частичные осуществления – все это силой вулканического извержения разом вырвалось наружу».                 У этого  «взрыва»  были весьма существенные причины,  которые  за давностью времени и в силу того, что мы имеем дело с творческим процессом, нельзя установить в точности, но что-то не вызывает сомнения.                  После вторичного предложения Пушкин наконец получает согласие на брак с Натальей Николаевной Гончаровой. В связи с этим отец Пушкина выделяет ему часть нижегородского имения. Дела по имению и привели поэта в Болдино.  (Хотя не только дела).                   Пушкин осознавал предстоящую женитьбу как крутой поворот в своей судьбе, может быть, к счастью, которого он до сих пор не знал, а, может быть, наоборот…  «В женихах счастлив только  дурак,  а человек мыслящий беспокоен и волнуем будущим», – писал Пушкин, повторяя слова Баратынского,  П.А.Плетневу уже из Болдина в сентябре 1830-го года. Удивительно точно и емко выразилось в этих словах то сложное, тревожное состояние поэта, которое вызвало особенную остроту восприятия жизни и настоятельную необходимость многое осмыслить в себе и в ней.                  Мне кажется, что поэту необходимо было уехать не только в связи с предстоящей женитьбой, тем более, что после ссоры с матерью невесты Пушкин уезжает в полной неизвестности о своей судьбе                  Как уже было отмечено, в эти годы все увеличивается «забота»  о мятежном поэте властей. «Малейшие мои поступки вызывают подозрение  и недоброжелательство…  Я ежеминутно чувствую себя накануне несчастья, которого я не могу ни предвидеть, ни избежать», — читаем в письме  к Бенкендорфу от  24-го марта  1830-го года.                   К этому времени отчетливее обозначился и разрыв с публикой. Лирика Пушкина была отнесена к разряду «бездумной поэзии».  «Нет! воля ваша! – писал в «Вестнике Европы» Надеждин, –  Александр Пушкин – не мастер мыслить». Что самое страшное, поэт оказался под ударом  не только профессиональной критики и публики, но и старых друзей и соратников, таких как Вяземский, Тургенев, Кюхельбекер.                   Но подходила осень. А осенью для Пушкина начиналась совсем особая пора  («И с каждой осенью я расцветаю вновь»…)  Осенью чаще всего приходило вдохновение, когда      Душа стесняется лирическим волненьем,      Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,      Излиться, наконец, свободным проявлением…               Желание выплеснуть самое сокровенное, освободиться от наболевшего, наверное, и привело поэта в Болдино. Ведь здесь было главное, что нужно для творчества – уединение, свобода. Была возможность остаться одному, погрузиться в себя, в свое настроение, внутренне сосредоточиться, осмыслить то, что только смутно мелькало и едва угадывалось в вихре несущейся жизни.                Но это «спокойствие» само по себе не могло быть причиной «взрыва творческой энергии».  «Взрыв» смог осуществиться лишь благодаря предшествующему душевному волнению.                При отъезде Пушкин не забывает уложить в дорожный сундук старые тетради с черновиками и планами. Один из старых набросков лег в основу нового стихотворения «Бесы», ставшего одной из вершин творчества Пушкина.                 Стихотворение «Бесы» сюжетно близко стихотворению «Зимняя дорога», но  их связь выражается не только в чисто внешнем сходстве картин утомительного ночного путешествия по заснеженным необъятным просторам. Здесь есть и внутренняя взаимосвязь: «Бесы» органично вытекают из темы «Зимней дороги», но в новом стихотворении перед читателем предстает совершенно иное по силе внутренних переживаний мироощущение героя.                   В сравнении с «Зимней дорогой» в «Бесах» меняется картина зимнего пейзажа, вводится мотив вьюги. Очевидно, образ вьюги, метели был чем-то близок поэту осенью 1830-го года, выражал то душевное состояние, в котором он приехал в Болдино.                    В стихотворении уже нет печальной луны и печальных равнин, все закружилось и понеслось в темной мгле. Три раза повторяется строфа:                                    Мчатся тучи, вьются тучи;                                    Невидимкою луна                                    Освещает снег летучий;                                    Мутно небо, ночь мутна.                  Каждый раз после этого повторения краски сгущаются, возникают все более страшные картины: сначала путник сбивается с дороги, затем появляются жалобно поющие бесы, а в конце они рой за роем несутся мимо, надрывая воем сердце.                   В «Бесах» в сравнении с «Зимней дорогой» с изменением пейзажа меняется и внутреннее душевное состояние путника. Многократно повторяемые слова «скучно», «грустно» передают настроение путника в «Зимней дороге».  В «Бесах» внутреннее состояние определяется другим словом: «страшно». По черновикам поэта можно проследить, как велись поиски нужного слова, наиболее верно передающего состояние лирического героя стихотворения. Первоначальный вариант:            Сердцу грустно поневоле, —            Скучно, страшно поневоле.            Слово найдено, а поэтому и «грустно», и «скучно» убираются и остается одно «страшно».               Страшно, страшно поневоле, –                                   так звучит конечный вариант строки. Повторение одного и того же слова нагнетает атмосферу и подготавливает появление бесов.            Само название стихотворения заставляет задуматься: в нем заключено нечто уводящее от обыкновенной человеческой жизни. Уже первые строки убеждают, что речь в стихотворении идет не о бесах из народных преданий и сказок, нестрашных и всегда побеждаемых человеком, а о чем-то сверхъестественном, неподвластном человеку и трагическом для него. Раскрывая смысл заглавия, начало стихотворения ведет в мир всеобщей, фантастической, космической вьюги. Сверхъестественная  скорость, вихреобразное движение, усиливающаяся мгла рождают ощущение фантастичности всего происходящего. Эта мутность, неясность, тучи, снежный вихрь, ночь, мгла заполняют собой все пространство.               В первой строфе появляется и путник:                                       Еду, еду в чистом поле.          Интересно, что глагол «еду» употребляется в первом лице. В черновиках было третье лицо:                                        Путник едет в темном поле. «Еду, еду», – в  повторе одного глагола открывается бездна смысла эмпирически конкретного и философского: длительность, затрудненность движения, бесконечность пути, открытое «пространство» жизни и в то же время – воля, упорство,  стремление во что бы то ни стало пробиться через эту мутность неба и земли, не затеряться в выросшей до космических масштабов стихии, найти свою дорогу.              Образ вьюги не является для поэта новым, он был в известном смысле подготовлен еще  стихотворением «Зимний вечер» (1825-ый год).     В нем буря, вьюга так же предстают в виде стихии:                                        Буря мглою небо кроет,                                        Вихри снежные крутя…            Но это только природная стихия. Сам поэт, хотя у него и горько на душе («Выпьем с горя…»), не одинок – с ним «добрая старушка – и как бы спрятан от бури, пусть и в «ветхой лачужке».  В «Зимнем вечере»  намечен и образ путника, но важно, что «путник запоздалый»  тоже находит себе пристанище, свое «окошко».  В «Бесах» картина меняется. Герой оказывается в центре стихии, один на один с нею. Вся первая строфа построена на усилении ощущения одиночества и нарастающего страха человека, попавшего во власть стихии.               По сюжету герой не одинок, с ним ямщик. Первоначально тема бесов вводится именно им и наполняется народным, фольклорным содержанием. Бес ямщика олицетворяет грозную враждебную человеку силу, выступающую как реальное препятствие:                                         Посмотри: вон, вон играет,                                         Дует, плюет на меня;                                         Вот – теперь в овраг толкает                                         Одичалого коня…              Этот бес страшен, но понятен. Но поэт не останавливается на этом и повторяет  уже данную вначале картину:                                         Мчатся тучи, вьются тучи;                                         Невидимкою луна                                         Освещает снег летучий;                                         Мутно небо, ночь мутна…                Он как бы возвращает читателя к своему видению, отличному от видения ямщика. Затем дается уже совершенно другой образ бесов, образ, возникший перед глазами путника:                                         Вижу: духи собралися                                         Средь белеющих равнин.             Далее опять настойчиво подчеркивается нарастание разбушевавшейся стихии, а вместе с ней нарастание тревоги путника, страха оказаться во власти «бесовских сил».  Бесы, выступающие в образе духов, приобретают космический размах  (неслучайно их много, а не один, как было прежде).               Вынужденная остановка таит в себе опасность запутаться в вихре, подчиниться враждебным силам. Герою важно отстоять себя в этом всеобщем бесовском круговороте жизни, и он находит силы и волю для этого.                 Интересно и отношение Пушкина к движению. Динамика, движение для него, очевидно, равносильны спасению, а остановка, прекращение движения – гибели.                 Неслучайно, лишь  «кони снова понеслися»,  отношение путника к бесам меняется: их действия непонятны, но они становятся скорее жалки, чем страшны. Ведь вьюга жизни, захватившая путника, также неумолимо управляет и движением жалобно ноющих бесов, которые не вольны в выборе своего пути.                Герой оказывается сильнее бесов, так как продолжает свой путь  вопреки их «игре» и даже вопреки той силе, которой подчинены сами бесы. Оказавшись в своем движении сильнее стихии, он одерживает победу над ней. Но победа не несет душевного успокоения, появляется некий надрыв как ощущение дисгармонии жизни и мира в целом.                «Бесы» – чрезвычайно  многоплановое произведение пушкинской лирики. Это – и  реалистическая картина метели, в которой кружится сбившийся с дороги одинокий путник.  Это – и  итог горьких раздумий Пушкина о путях современной ему России.  Это, в конечном счете, —  и стихотворение о самом себе, о своем месте в жизни, о своем отношении к окружающей действительности», – пишет  Городецкий в книге «Лирика Пушкина». Эта многогранность стихотворения объясняет различное понимание его критиками.                В книге «Мудрость Пушкина» критик М.О.Гершензон рассматривает стихотворение соответственно требованиям поэтики символизма и, согласно этим требованиям, видит в стихотворении только выражение душевного состояния поэта, что дало ему возможность утверждать, будто  «Пушкин вовсе не хотел изобразить  зимнюю поездку, и вьюгу, и настроение путников». Расшифровка символики заключается в следующем: «Густо сдвинулась, обступила его  (Пушкина)  со всех сторон липкая, темная существенность, загораживала ему жизненный путь, по которому он когда-то шел так легко и беззаботно», «судьба и людская толпа – сплелись  вокруг него в бесовской пляске». В подтверждение своего вывода о том, что стихотворение является субъективным отражением внутреннего мира поэта, Гершензон приводит данные,  говорящие, что «Бесы» были написаны сразу после приезда в Болдино – 7-го сентября 1830-го года, когда о метели еще не могло быть и речи. На самом деле стихотворение задумано задолго до приезда Пушкина в Болдино и работа над ним начата еще в октябре – ноябре 1829-го года. Тогда Пушкин работал над первыми набросками «Бесов», но работа не клеилась и была закончена только в 1830-ом году.                 С противоположной точкой зрения выступает Борис Соломонович Мейлах в книге «Пушкин и русский романтизм». Критик утверждает, что стихотворение  «и по замыслу и по выполнению является конкретным изображением метели и связанных с нею переживаний путника и ямщика, а не символических абстракций». Проведя анализ работы Пушкина над текстом, сравнив первоначальные наброски, показав, с какой тщательностью Пушкин отбирает каждое слово,  Мейлах делает вывод,  что  вся  эта трудоемкая работа направлена на очищение текста «от всех элементов, которые могли бы способствовать «раздуванию» поэтических условностей  в как бы реально утверждаемую фантастику». «Пушкин на протяжении всего творческого процесса, – пишет Мейлах, – стремится строго выдержать «двуплановость» композиции, с одной стороны, воспроизводя реальную обстановку ситуации (вьюга, потеря ориентира в поле), а с другой – психологические функции, вызванные этими обстоятельствами в воспаленном воображении путника и ямщика». При таком подходе стихотворение теряет свою глубину, философичность, многосторонность.                Нельзя не согласиться с выводом Городецкого, который пишет в статье «Лирика Пушкина»: «Все стихотворение – сложнейший сплав самых многообразных элементов пушкинского отношения к жизни, к своей судьбе, к окружающей действительности, и все это переплавлено в единое целое, обусловленное определенными общественными сторонами русской жизни и жизни самого Пушкина, без чего стихотворение не может быть понято до конца во всей его глубине».                Действительно, в стихотворении отражены переживания путника, связанные с трудностями путешествия, рисуется конкретная картина метели, но в то же время образ дороги соотносится и с жизненным путем самого Пушкина, а в образе бесов выступают силы, враждебные поэту в реальной действительности.                Образ путника, сбившегося с дороги,  можно соотнести и с образом России. Как поиски выхода из создавшейся  после разгрома декабристов обстановки реакционного террора, звучат слова:         Хоть убей, следа не видно;         Сбились мы. Что делать нам!                На минуту бег тройки прекращается дорога потеряна, но затем «кони снова понеслися»;  и не от того ли, что путь найден, так жалобно звучит вой и визг враждебных бесов?                Чуть меньше века отделяет Пушкина от эпохи символизма в русской литературе. Но стихотворение «Бесы» будто предугадывает новую эпоху, оно полно символов, рождает целый ряд ассоциаций и воспринимается шире и многозначнее, чем попытки объяснить его тайный смысл.                     В августе 1833-го года Пушкин отправляется в новое путешествие, предпринятое для более полного ознакомления с историей Пугачевского восстания. Опять поэта ждет длинный утомительный путь по разбитым дорогам  в глубь России. О том, как нелегок был этот путь, можно судить по письмам поэта к жене, Наталье Николаевне Пушкиной. В письме от  14- го сентября читаем: «Опять я в Симбирске. Третьего дня, выехав ночью, отправился я к Оренбургу. Только выехал на большую дорогу, заяц перебежал мне ее. Черт его побери, дорого бы дал я, чтоб его затравить. На третьей станции стали закладывать мне лошадей – гляжу, нет ямщиков – один слеп, другой пьян и спрятался. Пошумев изо всей мочи, решился я возвратиться и ехать другой дорогой…  Повезли меня обратно – я заснул – просыпаюсь утром – что же?  Не отъехал я и пяти верст. Гора – лошади не влезут – около меня человек 20 мужиков. Черт знает как бог помог – наконец взъехали мы, и я воротился в Симбирск!  Дорого бы дал я, чтоб быть борзой собакой;  уж этого зайца я бы отыскал. Теперь еду опять другим трактом. Авось без приключений.                Дорожные впечатления легли в основу нового стихотворения «В поле чистом серебрится…»:                          В поле чистом серебрится                          Снег волнистый и рябой,                          Светит месяц, тройка мчится                          По дороге столбовой… Стихотворение осталось в неоконченном черновом варианте. Оно перекликается с «Бесами», с «Зимней дорогой»  многими сквозными образами, общим настроением. Дается картина, ставшая уже почти традиционной спутницей дорожной темы: ночь, тройка, мчащаяся по зимней дороге, единственный спутник поэта – ямщик, затянувший долгую песню. Особенно близко стихотворение «В поле чистом серебрится…» соотносится с «Зимней дорогой». Возможно даже построчное сравнение. «В поле чистом серебрится…»                   «Зимняя дорога» 1.        Светит месяц, тройка мчится                  По дороге зимней, скучной             По дороге столбовой.                               Тройка борзая бежит.         2.     Месяц ясный светит хладно.                   Льет печально свет она.                                                                                                                                                               3.     Пой в часы дорожной скуки                    Грустно, Нина: путь мой скучен.    4.     Сладки мне родные звуки,                      Что-то слышится родное             Звуки песни удалой.                                  В долгих песнях ямщика. В стихотворении слышен и отголосок образа бесов, жалобный визг и вой которых будто доносится грустным воем ветра. Если в «Зимней дороге» путник уносится мечтой к любимой, то герой стихотворения «В поле чистом серебрится…» просит развеять дорожную скуку звуками удалой песни. Трижды обращается он к ямщику с просьбой: «Пой…»  В стихотворении «Зимний вечер» веселая народная песня помогает преодолеть герою душевную печаль и одиночество:                          Спой мне песню,                          Как синица тихо за морем жила… Такая надежда возникает и сейчас:                                     Пой, ямщик!  Я молча, жадно                                     Буду слушать голос твой. Но вместо ожидаемого удалого разгулья сам герой неожиданно предлагает петь «Лучинушку», песню в которой в полной мере зазвучит та «сердечная тоска», которую так хотелось заглушить. Видимо, несмотря на все желание преодолеть дорожную скуку и подавленность, именно «Лучинушка» оказалась созвучна душевному настроению поэта.  А   несрифмованностью последней строфы ярко подчеркнет контраст между открывающейся  в первой строфе красотой окружающего мира и душевным состоянием путника. Стихотворения «В поле чистом серебрится…», «Зимняя дорога», «Бесы», «Дорожные жалобы» написаны четырехстопным хореем. Очевидно, именно этот размер стиха ассоциировался у Пушкина с ритмом дорожной езды. Обращает на себя внимание и то, что во всех этих стихотворениях Пушкин показывает именно зимнюю дорогу. Вообще зима в лирике Пушкина представлена очень широко и чаще воспринимается поэтом как праздник жизни. Это можно увидеть в таких стихотворениях, как «Зимнее утро», «Зима. Что делать нам в деревне…»,  «Осень» и других.  «В  радостном восприятии зимы, морозной и снежной (которая, однако, горячит кровь), поэт открывал и в себе и в других одно из удивительных,  коренных свойств отличительного русского характера», – читаем в статье  К.И.Соколовой  «Элегия  П.А.Вяземского «Первый снег»  в творчестве   А.С.Пушкина».  Но, как свидетельствуют названные стихи, праздничное восприятие зимы у Пушкина всегда предполагает наличие дома, семьи, хозяйки. Зимняя дорога дается поэтом совсем в другом освещении. Здесь царит одиночество, сердечная тоска. В поэтическом восприятии образ зимней дороги органично сочетается с образами вьюги, бури. Если в «Зимнем вечере» и в «Зимнем утре» ощущение дома  (пусть это только « ветхая лачужка»)  хранит героя от зимней вьюги, от вьюги жизни, помогает выстоять в жизненной буре, то зимняя дорога оставляет путника один на один с этой природной стихией, со своими печальными думами,  с вьюгой зимы и жизни,  в которой, кажется, нет просветления,  как нет конца дороге. Неслучайно и то, что зимняя дорога почти всегда показана ночью. Очевидно,  и потому, что зимой день короток,  и потому, что путешествие в сумерках, ночью, лишая возможности развлечься внешними впечатлениями, являлось наиболее скучным и тягостным, оно способствовало сосредоточению на своих грустных думах.  Несомненно, что ночь имела для Пушкина и символическое значение, как тьма, отсутствие просвета в жизни. Образ дороги в стихах неразрывно связан и с образом России. Именно Россия, страна снегов, бескрайних просторов, бесконечных дорог встает перед читателями.  В этом выражается национальный, народный характер пушкинской лирики. Русские дороги с их беспредельностью порождают постоянные эпитеты: «скучная», «зимняя». Органично и естественно входят в пушкинский стих народные, фольклорные образы:  столбовая дорога, ясный месяц, удалая или долгая песня, ямщик, тройка, колокольчик…   Но народность заключается не только в присутствии фольклорных реалий народной жизни, но и в том, как поэтом осмысляется изображаемое. Единение  с народной жизнью смягчает одиночество поэта, рассеивает его грусть. Так,  в «Зимнем вечере» в просьбе к няне: «Спой мне песню», – для лирического героя уже намечается путь преодоления своего «горя».  В «Зимней дороге» путник  чувствует родство с ямщиком через его песню:                             Что-то слышится родное                              В долгих песнях ямщика… В «Бесах» спасение путников  (героя и ямщика)  во мраке жизни заключается в их общем движении.  В стихотворении «В поле чистом серебрится…» уже ощущается некое внутреннее духовное единство лирического героя и ямщика, единство, выраженное через народную песню, в которой, как в зеркале, отразилось состояние обоих путников:                             Пой: «Лучинушка, лучина,                             Что же не светло горишь?» Итак, подводя итоги, хочется повторить, что мотив дороги, звучащий во многих стихах Пушкина разных лет, является одним из существенных  в  его лирике, поэтому и была сделана попытка рассмотреть «дорожные» стихи в их внутреннем развитии и единстве, в их связи с жизнью и творческими исканиями поэта. Как было показано, мотив дороги в лирике Пушкина оказался чрезвычайно многообразным по интонации и емким по содержанию, так как вобрал в себя бесконечное многообразие жизненных  впечатлений и дум поэта, рождающихся в его долгих скитаниях. Среди «дорожных»  стихов можно выделить своего рода развернутые метафоры («Телега жизни»), стихи, выражающие внутреннюю смятенность поэта («Поедем, я готов…»), стихи философского плана и так далее. Наконец, как это на первый взгляд ни парадоксально, приходится сделать вывод, что мотив дороги, при всей свойственной Пушкину жажде новых впечатлений, оказывается одним из самых трагических в лирике поэта. Может быть, поэтому  образы рода, дома, семьи как основы жизни, особенно характерные для  философской лирики Пушкина 30-ых годов,  в чем-то противостояли скитаниям,  несложившейся  жизни и, значит, порвавшейся связи поколений, связи времен. Благой Д.Д.               Творческий путь Пушкина (1826 – 1830) «Советский писатель» М. 1967 Городецкий               Лирика Пушкина                                       Издательство Академии наук СССР  М. – Л.  1962 Макогоненко Г.П.     Творчество А.С.Пушкина в 1830-е годы (1830 – 1833)                                       «Художественная литература»   Л.   1974 Степанов Н.А.            Лирика Пушкина. Очерки и этюды                                       «Художественная литература»   М.  1974 Томашевский  Б.В.   Пушкин   книга 2  Материалы к монографии (1824 – 1837)                                       Издательство Академии наук СССР  М. – Л.  1961 Мейлах  Б.С.               Пушкин и русский романтизм                                       Изд. АН СССР  М. – Л.  1937 Гинзбург Л.Я.             О лирике                                       «Советский писатель»   М.  1964 Бонди С.М.                 О Пушкине Статьи и исследования                                       «Художественная литература»  М. 1978 Донская С. Л.              К истории стихотворения Пушкина «Телега жизни»                                        в книге «Пушкин. Исследования и материалы»  том 7                                        «Наука»  Л.  1974 Левкович Я.Л.             Лицейские «годовщины»    в книге  «Стихотворения                                        Пушкина  1820 – 1830-х  годов                                         «Наука»   Л. 1974                                                                                                                                                                           Громбах  А.А.              К истории стихотворения «Поедем, я готов…»                                               журнал «Вопросы литературы» №4  1983 Германович Л. И.       Опыт анализа языка, стиля и поэтики стихотворения                                                А.С.Пушкина «Зимняя дорога»                                         журнал «Русский язык в школе» №3  1970 Иезуитова Р.В.            Легенда в книге «Стихотворения Пушника 1820 – 1830-х                                        годов»                                        «Наука»   Л.  1974 Соколова К.И.             Элегия П.Я.Вяземского «Первый снег» в творчестве                                          А.С.Пушкина           Телега жизни Хоть тяжело подчас в ней бремя. Телега на ходу легка; Ямщик лихой, седое время, Везет, не слезет с облучка. С утра садимся мы в телегу; Мы ради голову сломать И, презирая лень и негу, Кричим: пошел!.. Но в полдень нет уж той отваги; Порастрясло нас, нам страшней И косогоры и овраги; Кричим:  полегче,  дуралей! Катит по-прежнему телега; Под вечер мы привыкли к ней И, дремля, едем до ночлега – А время гонит лошадей.                                                (1823)       Зимняя дорога Сквозь волнистые туманы Пробирается луна, На печальные поляны Льет печально свет она. По дороге зимней, скучной Тройка борзая бежит, Колокольчик однозвучный  Утомительно  гремит. Что-то слышится родное В долгих песнях ямщика: То разгулье  удалое, То сердечная тоска… Ни огня, ни черной хаты, Глушь и снег…  Навстречу мне Только версты полосаты Попадаются одне… Скучно, грустно… Завтра, Нина, Завтра к милой возвратясь, Я забудусь у камина, Загляжусь не наглядясь. Звучно стрелка часовая Мерный круг свой совершит, И, докучных удаляя, Полночь нас не разлучит. Грустно, Нина: путь мой скучен, Дремля смолкнул мой ямщик. Колокольчик однозвучен, Отуманен лунный лик.                                                  (1826)         19 октября 1828 Усердно помолившись богу, Лицею прокричав  УРА, Прощайте, братцы: мне в дорогу, А вам в постель уже пора.                                                  (1828)

 Поедем, я готов, куда бы вы, друзья,    

 Куда б ни вздумали, готов за вами я                                                                     

Повсюду следовать, надменной убегая: К подножию ль стены далекого Китая, В кипящий ли Париж, туда ли наконец, Где Тасса не поет уже ночной певец, Где древних городов под пеплом дремлют мощи, Где кипарисные  благоухают рощи, Повсюду я готов. Поедем… но, друзья, Скажите: в странствиях умрет ли страсть моя? Забуду ль гордую, мучительную деву, Или к ее ногам, ее младому гневу, Как дань привычную, любовь я принесу?                                                                         (1829)    Дорожные жалобы Долго ль мне гулять на свете То в коляске, то верхом, То в кибитке, то в карете, То в телеге, то пешком? Не в наследственной берлоге, Не средь отческих могил, На большой мне, знать, дороге Умереть господь судил, На каменьях, под копытом, На горе под колесом, Иль во рву, водой размытом, Под разобранным мостом. Иль чума меня подцепит, Иль мороз окостенит. Иль мне в лоб шлагбаум влепит Непроворный инвалид. Иль в лесу под нож злодею Попадуся в стороне, Иль со скуки околею Где-нибудь в карантине. Долго ль мне в тоске голодной Пост невольный соблюдать И телятиной холодной Трюфли Яра поминать? То ли дело быть на месте, По Мясницкой разъезжать, О деревне, о невесте На досуге помышлять! То ли дело рюмка рома, Ночью сон, поутру чай; То ли дело, братцы, дома!.. Ну, пошел же, погоняй!..                                        (1830)               Бесы Мчатся тучи, вьются тучи; Невидимкою луна Освещает снег летучий; Мутно небо, ночь мутна. Еду, еду в чистом поле; Колокольчик дин-дин-дин… Страшно, страшно поневоле Средь неведомых равнин! «Эй, пошел, ямщик!..» – «Нет мочи: Коням, барин, тяжело; Вьюга мне слипает очи; Все дороги занесло; Хоть убей, следа не видно; Сбились мы. Что делать нам! В поле бес нас водит, видно, Да кружит по сторонам. Посмотри: вон, вон играет, Дует, плюет на меня; Вон – теперь в овраг толкает Одичалого коня; Там верстою небывалой Он торчал передо мной; Там сверкнул он искрой малой И пропал во тьме пустой». Мчатся тучи, вьются тучи; Невидимкою луна Освещает снег летучий; Мутно небо, ночь мутна. Сил нам нет кружиться доле; Колокольчик вдруг умолк; Кони стали… «Что там в поле?» –   «Кто их знает? пень иль волк?» Вьюга злится, вьюга плачет; Кони чуткие храпят; Вот уж он далече скачет; Лишь глаза во мгле горят; Кони снова понеслися; Колокольчик дин-дин-дин… Вижу: духи собралися Средь белеющих равнин. Бесконечны, безобразны, В мутной месяца игре Закружились бесы разны, Будто листья в ноябре… Сколько их! куда их гонят? Что так жалобно поют? Домового ли хоронят, Ведьму ль замуж выдают? Мчатся тучи, вьются тучи; Невидимкою луна Освещает снег летучий; Мутно небо, ночь мутна. Мчатся бесы рой за роем В беспредельной вышине, Визгом жалобным и воем Надрывая сердце мне…                                         (1830)              ***** В поле чистом серебрится Снег волнистый и рябой, Светит месяц, тройка мчится По дороге столбовой. Пой: в часы дорожной скуки, На дороге,  в тьме ночной Сладки мне родные звуки, Звуки песни удалой. Пой, ямщик!  Я молча, жадно Буду слушать голос твой. Месяц ясный светит хладно, Грустен ветра дальний вой. Пой: «Лучинушка, лучина, Что же не светло горишь?»                                            (1833)

Сборник идеальных эссе по обществознанию

В каких произведениях русских поэтов звучит мотив дороги и в чем эти произведения можно сопоставить со стихотворением А.С.Пушкина «В поле чистом серебрится…»?

Показать текст целиком

---

Мотив дороги можно также встретить в лирике А.С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова. Рассмотрим сходства мотива дороги в стихотворении «В поле чистом серебрится» А.С. Пушкина, со стихотворениями «Зимняя дорога» А.С. Пушкина и «Выхожу один я на дорогу» М.Ю. Лермонтова.

В стихотворении «В поле чистом серебрится…» А. С. Пушкин описывает пейзаж зимней дороги, описывает эмоциональное состояние, которое вызывает у него окружающая его природа. Автор испытывает скуку от своей поездки, хочет скорее прибыть на место назначения и просит ямщика: «Пой: «Лучинушка, лучина, что же не светло горишь?». Эта песня является родной для автора, она должна поднять ему настроение и навеять радость в его сердце.

Стихотворение М. Ю. Лермонтова «Выхожу один я на дорогу» имеет сходство со стихотворением А. С. Пушкина, оно заключается в том, что образ дороги, природа помогают автору разобраться в себе и найти гармонию с собой. Образ дороги в этом с

Вы видите только 35% текста. Оплатите один раз,
чтобы читать целиком более 6000 сочинений сразу по всем предметам

Доступ будет предоставлен бессрочно, навсегда.

Критерии

• 2 из 2К1Сопоставление первого выбранного произведения с предложенным текстом
• 2 из 2К2Сопоставление второго выбранного произведения с предложенным текстом
• 4 из 4К3Привлечение текста произведения для аргументации
• 2 из 2К4Логичность и соблюдение речевых норм
• ИТОГО: 10 из 10

Готовые сборники сочинений и эссе от экспертов

✅ 46 идеальных эссе по истории

✅ 30 образцовых эссе по обществознанию

✅ 55 сочинений по литературе от эксперта

✅ Подготовка к ЕГЭ по литературе для ленивых

Кроме того, можно сопоставить пушкинское стихотворение с поэтическим переложением молитвы И. Е. Великопольским и определить, в чем преимущества пушкинского текста.

Господь жизневластитель, Будь грешника хранитель И немощному друг! Да праздности недуг С томящею печалью, Меня не отягчит И зов к любоначалью Души не совратит. Да ввек непраздно слово Пребудет лишь готово На истину одну!

Страстей всех тишину, Любовью и терпеньем, Дай грешнику, молю. Ей Господи Царю! Дай зреть мне прегрешенье! Дел братних осужденье От уст моих отринь! Да, сердца в умиленьи, На мне Отца Святынь Узрю благословенье Во век веков! Аминь.

Для закрепления навыков анализа текста можно провести урок-практикум «Тема дороги в лирике А. С. Пушкина», используя исследовательские задания для самостоятельной работы.

Задание 1. Прочитайте стихотворение Пушкина «Зимняя дорога».

Сквозь волнистые туманы
Пробирается луна,
На печальные поляны
Льет печальный свет она.

По дороге зимней, скучной
Тройка борзая бежит,
Колокольчик однозвучный
Утомительно гремит.

Что-то слышится родное
В долгих песнях ямщика:
То разгулье удалое,
То сердечная тоска…

Ни огня, ни черной хаты…
Глушь и снег… Навстречу мне
Только версты полосаты
Попадаются одне…

Скучно, грустно… Завтра, Нина,
Завтра, к милой возвратясь,
Я забудусь у камина,
Загляжусь, не наглядясь.

Звучно стрелка часовая
Мерный круг свой совершит,
И, докучных удаляя,
Полночь нас не разлучит.

Грустно, Нина; путь мой скучен,
Дремля смолкнул мой ямщик,
Колокольчик однозвучен,
Отуманен лунный лик.

1. Какое настроение вызывает это стихотворение? Меняется ли оно по ходу текста?
2. Какие образы и картины вам представились? Какими художественными средствами они создаются?
3. Попытайтесь проследить особенности поэтической формы стихотворения на фонетическом, лексическом, синтаксическом, композиционном уровнях. Приведите примеры.
4. Каков ритмический рисунок текста? Почему ритм замедленный? Какую картину рисует обилие гласных звуков?
5. Какими красками, звуками наполнен текст? как это помогает лучше понять настроение?
6. Каково движение в поэтическом пространстве текста? В чем смысл кольцевой композиции: «пробирается луна» — «отуманен лунный лик»?

Задание 2. Прочитайте стихотворение Пушкина «В поле чистом серебрится…»

В поле чистом серебрится
Снег волнистый и рябой,
Светит месяц, тройка мчится
По дороге столбовой.

Пой: в часы дорожной скуки,
На дороге в тьме ночной
Сладки мне родные звуки
Звонкой песни удалой.

Пой, ямщик! Я молча, жадно
Буду слушать голос твой.
Месяц ясный светит хладно,
Грустен ветра дальний вой.

Пой: «Лучинушка, лучина,
Что же не светло горишь?»

1. Каково настроение текста?
2. Какие фольклорные мотивы вы заметили в стихотворении? Какие образы и картины показались вам наиболее яркими, интересными?
3. Почему 1, 2, 3 строфы начинаются одинаково? С какими интонациями можно прочитать слово «пой» в каждой строфе?
4. Какими звуками, красками наполнен текст?
5. Какими вы представляете ямщика и лирического героя? Докажите текстом.
6. О чем думает и что чувствует лирический герой?
7. Какой смысл придает тексту открытый финал?
8. Имеет ли смысл необычное графическое оформление текста?

Задание 3. Прочитайте стихотворение А. С. Пушкина «Стою печален на кладбище…».

Стою печален на кладбище.
Гляжу кругом — обнажено
Святой смерти пепелище
И степью лишь окружено.
И мимо вечного ночлега
Дорога сельская лежит,
По ней рабочая телега
изредка стучит.
Одна равнина справа, слева.
Ни речки, ни холма, ни древа.
Кой-где чуть видятся кусты.
Немые камни и могилы,
И деревянные кресты
Однообразны и унылы.

1. Какое настроение вызывает текст? Как решается в нем тема дороги?
2. Какие особенности поэтической формы текста вы заметили (ритм, аллитерации, ассонансы, лексика, синтаксис и т. п.)?
3. Какие синонимы поэт находит для слова «кладбище»? Определите их внутренний смысл?
4. Проанализируйте глагольную лексику. Почему в начале и в конце текста почти нет глаголов?
5. Как вы понимаете выражение «рабочая телега»? Каков его иносказательный смысл?
6. Каковы мысли лирического героя о «дороге жизни»?

Задание 4. Прочитайте стихотворение Пушкина «Дорожные жалобы».

Долго ль мне гулять на свете
То в коляске, то верхом,
То в кибитке, то в карете,
То в телеге, то пешком.

Не в наследственной берлоге,
Не средь отческих могил,
На большой мне ,знать, дороге
Умереть господь судил,

На каменьях под копытом,
На горе под колесом,
Иль во рву, водой размытом,
Под разобранным мостом.

Иль чума меня подцепит,
Иль мороз окостенит,
Иль мне в лоб шлагбаум влепит
Непроворный инвалид.

Иль в лесу под нож злодею
Попадуся в стороне,
Иль со скуки околею
Где-нибудь в карантине.

Долго ль мне в тоске голодной
Пост невольный соблюдать
И телятиной холодной
Трюфли Яра вспоминать?

То ли дело рюмка рома,
Ночью сон, поутру чай;
То ли дело, братцы, дома!..
Ну пошел же, погоняй!..

1. Какое настроение вызывает это стихотворение? Как оно меняется по ходу текста?
2. Какие картины дорожной жизни рисует поэт? Каково авторское отношение к дорожным проблемам?
3. Как в художественной структуре текста (существительные, глаголы, местоимения, союзы, синтаксические конструкции и т. п.) прослеживается мотив движение, дороги?
4. Сколько частей в этом тексте? Какова интонация каждой части?
5. О чем мечтает лирический герой? Осуществимы ли его мечты?
6. Каков поэтический смысл последнего стиха?

Задание 5. Прочитайте стихотворение Пушкина «Приметы» («Я ехал к вам…»).

Я ехал к вам: живые сны
За мной вились толпой игривой,
И месяц с правой стороны
Сопровождал мой путь ретивый.

Я ехал прочь: иные сны…
Душе влюбленной грустно было;
И месяц с левой стороны
Сопровождал меня уныло.

Мечтанью вечному в тиши
Так предаемся мы, поэты;
Так суеверные приметы
Согласны с чувствами души.

1. Сколько частей в этом стихотворении? Каким настроением проникнута каждая часть?
2. Каковы мысли и чувства лирического героя и как они созвучны картинам природы?
3. Почему стихотворение называется «Приметы»? Каково авторское отношение в приметам?
4. С какой целью 1 и 2 строфы построены по одной модели, а смысл имеют противоположный? Сопоставьте звукопись, лексику и поэтические интонации этих строф?
5. В чем, по-вашему, особенности поэтического восприятия мира в этом стихотворении?

Задание 6. Прочитайте стихотворение Пушкина «Телега жизни».

Хоть тяжело подчас в ней бремя,
Телега на ходу легка;
Ямщик лихой, седое время,
Везет, не слезет с облучка.

С утра садимся мы в телегу;
Мы рады голову сломать
И, презирая лень и негу,
Кричим: пошел!..

Но в полдень нет уж той отваги;
Порастрясло нас; нам страшней
И косогоры, и овраги;
Кричим: полегче, дуралей!

Катит по-прежнему телега;
Под вечер мы привыкли к ней,
И дремля едем до ночлега —
А время гонит лошадей.

1. Какой подтекст приобретает тема дороги в этом стихотворении?
2. Почему стихотворение так называется? О какой телеге идет речь?
3. Кто везет путника в телеге жизни? Каков образ времени в стихотворении? Почему он появляется в первой и последней строфах?
4. Каким видится лирическому герою жизненный путь? А вам? Согласны ли вы с авторскими оценками каждого периода жизни?
5. Найдите смыслообразующие особенности поэтической формы стихотворения на каждом языковом и композиционном уровне. Каков их поэтический смысл?
6. Как автору удается создать картину непрерывного движения времени, неподвластного воле человека?

На уроках по лирике М. Ю. Лермонтова необходимо продолжать учить анализу поэтического текста, показывая, какими могут быть интерпретации текстов, поэтому вопросы и задания уроков должны быть более подробными, многочисленными. Это поможет направить осмысление стихотворений в нужное русло, сделать его более грамотным и профессиональным. На последующих уроках вопросов и заданий может быть меньше, интерпретации текста, созданные школьниками, становятся более самостоятельными.

Вопросы и задания к стихотворению «Дума»:

1. Какие разноречивые чувства вызывает это стихотворение (гнев, горечь, иронию, грусть)?
2. Как бы вы определили жанр стихотворения (элегия, сатира, реквием)?
3. Какой характер придает стихотворению его длинный стих (5 — 6 стопный ямб)? Сопоставьте ритм текста со стихотворением А. Пушкина «Памятник».
4. Почему ритм стихотворения замедленный? Какими средствами это достигается? (Много определений-эпитетов, замедляющих ритм, цезура в середине каждой строки ).
5. В чем упрекает автор свое поколение? Почему при этом в I строфе он употребляет местоимение «я», а далее «мы»?
6. На какие логические части автор делит стихотворение межстрофными пробелами? Какой смысл при этом выявляется?

1 катрен — тезис. Это пролог ко всему тексту. В нем пророчество, предсказание своему поколению его дальнейшей судьбы. Ключевой глагол в будущем времени — «состарится».

2- 4 катрены — развитие тезиса. Это авторский приговор, аргументация того, что у его поколения нет будущего. Ключевые глаголы «томит», «вянем», «висит» в настоящем времени, глаголов мало, текст статичен.

5- 9 катрены — антитезис. В тексте много отрицательных частиц, местоимений, предлоги и приставки со значением отсутствия, глаголов много, но в 5 — 6 катренах они все в прошедшем времени, что указывает на то, что у потерянного поколения все в прошлом, все его попытки к духовной жизни не дали результата. В 7 — 9 катренах звучит следствие бездействия поколения, которое ни к чему не стремится, все у него случайно, хотя «огонь горит в крови». Результат такой жизни — прийти к гробу «без счастья и без славы», так и не поняв душевных порывов поколения отцов.

10- 11 катрены — синтез. Это эпилог в развитии чувства. Поколение 30-х годов не способно оставить после себя нерукотворных памятников, т. к. никаких добрых чувств оно не пробудило. Поэтому и прах его будет «оскорблен презрительным стихом» потомков, которые стыдятся своих отцов. Ключевые глаголы «пройдем», «оскорбит» стоят в будущем времени. Такова перспектива потерянного поколения. Глаголов всего два, текст как бы остановился в своем развитии, замер. Жизнь толпы прошла «без шума и следа», не родив гениев. Толпа — это что-то нерасчлененное, в ней нет выдающихся, нет индивидуальностей.

1. Как соотнесены в тексте ключевые образы «отцов» и «детей»? Какой приговор выносит автор тем и другим? Как эти роли меняются в последнем четверостишии? (Поколение 30-х из «детей» стало «отцами», детьми стали его потомки, которые походят к прошлому «со строгостью судьи» ).
2. Какой смысл придает стихотворению кольцевая композиция? Как в финале доказываются положения «пролога»?
3. В чем богатство изобразительно-выразительных средств, использованных автором?
4. Почему в финале поэт называет свое поколение «толпой»?

Вопросы и задания к стихотворению «1 января».

1. Какие два мира владеют чувствами лирического субъекта в стихотворении?
2. Определите ключевые образы мира реального. Какими способами его рисует автор? (Маскарадность мира; все в нем лживо; мир наполнен резкими звуками, а его зрительные очертания туманны; мир видится «как будто бы сквозь сон». Мир-маскарад как бы лишен красок, он черно-белый. Реальный мир неясен, но его звуки неприятны лирическому субъекту ).
3. Как характеризует реальный мир глагольная лексика? (Глаголов мало, что говорит о внутренней статичности текста, а это не соответствует внешней суете маскарада. Их лексическое значение (мелькают, касаются) создает ощущение чего-то незначительного, случайного. Ср. «И ненавидим мы, и любим мы случайно» в «Думе» .)
4. 1 и 2 строфы, изображающие реальный мир, — это одно предложение, одна предельно распространенная синтаксическая конструкция. Какой смысл при этом выявляется? (Это говорит о нерасчлененности, замкнутости мира, из него трудно вырваться, но это мир уродливый и дисгармоничный ).
5. Как меняется пространство текста во 2 строфе? Какой смысл при этом выявляется? (Мир как бы приближается к лирическому субъекту, руки «красавиц городских» касаются рук поэта, и именно это становится последней каплей его терпения. Мир-маскарад отвратителен, лирический субъект с трудом освобождается от его оков, убегая в мечты ).
6. Каким предстает мир мечты, мир воображаемый? Каковы его ключевые образы? Почему в тексте описание воображаемого мира занимает больше места, чем описание мира реального? (Мир воображаемый виден поэту отчетливо, ясно. Он ощущает его детали, подробности (3 — 4 строфы). Это мир правдивый, живой, цветной, а не маскарадный; лирический субъект ощущает его краски, звуки, запахи ).
7. Каково движение в поэтическом пространстве мира мечты? (Мир как бы приближается к зрителю, становятся видны его детали. Это мир ярких картин, но он не целостный, не единый, т. к. это мир сна; он как бы распадается на фрагменты, кадры прошлого, «старины», «старинной мечты» ).
8. Каков доминантный образ мира мечты? Каковы его приметы? (Мир мечты, свободы предстает в образе прекрасной женщины и венчается любовью; даже само слово «люблю» повторяется дважды ).
9. Почему лирическому субъекту так важен, так нужен мир мечты? (Это «царство дивное», в нем хорошо быть одному, в нем нет лживости суетного света, там ничто не беспокоит, там нет «тягостных сомнений и страстей» ).
10. Какова композиционная и смысловая роль последней строфы? Почему в ней опять появляется образ «толпы»? В чем ее конфликт? Каким пафосом проникнуты финальные строки? Как это настроение подчеркивается элементами художественной формы? (В строфе противопоставлены толпа и мечта. Толпа царствует, она законодательница жизни, а мечта — робкая, неуверенная, ее можно легко спугнуть, она «незваная гостья». В финальных строках появляется настроение гнева и протеста. Это крик души поэта, страстно желающего «смутить веселость» толпы «железным стихом». Именно стихом, т. е. одной строчкой, мощной, как оружие. Но это пока только порыв. Категоричность нравственного решения подчеркивается глаголами в форме инфинитива ).

Таким образом, в обществе масок, лжи и пошлости не может взрасти духовность, такое общество не способно к душевным порывам, оно никогда не оставит после себя нерукотворных памятников и поэтому обречено на преждевременную смерть и забвение.

Вопросы и задания к стихотворению «Я не унижусь пред тобой».

Вначале необходимо выяснить, можно ли разделить стихотворение на смысловые части, хотя автор не сделал в нем пробелов между строфами. (Стихотворение явно делится на части, т.к. в них меняется настроение лирического субъекта).

1. Каково настроение и ключевые образы 1 — 3 катренов? (Главные образы — Я и Ты, но «мы — чужие», «я не отдам своей свободы», «я целый мир возненавидел»). Можно ли любить сильней, возненавидев весь мир?
2. Как в 4 — 7 катренах противопоставлены любовь и творчество? Какой характер придают этой части текста вопросительные и восклицательные интонации? В чем упрекает герой свою возлюбленную? Сопоставьте 7 катрен с финалом стихотворения Пушкина «Я вас любил». Есть ли здесь основания для сопоставления?
3. Каковы ключевые слова 8 — 10 катренов? Какой выход видит герой из ситуации неудавшейся любви? До какого обобщения поднимается лирический субъект? («Иль женщин уважать возможно, когда мне ангел изменил?»).
4. Каков общий вывод стихотворения в 11 — 12 катренах? («Тебе я душу отдавал», но только потому, что ошибся — «я тебя не знал»). Как поэтические интонации подчеркивают чувства лирического субъекта?

Мы приводим в качестве примера фрагменты из сочинения выпускницы 2000 года Овсянниковой Юлии (г. Торопец Тверской области) на тему «Стихотворение М. Ю. Лермонтова «Я не унижусь пред тобою…»: восприятие, истолкование, оценка»:

Стихотворение М. Ю. Лермонтова «Я не унижусь пред тобою…» входит в цикл стихотворений (1830-1832 гг.), предпосылкой к созданию которого явилась трагическая любовь поэта к Наталье Федоровне Ивановой — адресату цикла. По мнению Б. Эйхенбаума, И. Андроникова, занимавшихся текстологическими исследованиями цикла, он является одним из концептуальных этапов творчества поэта, определившим в чем-то последующее развитие его поэзии. В цикле обозначена характерная для М. Ю. Лермонтова тенденция осмысления интимного жизненного опыта в мировом, общебытийном контексте, в нем же исповедь лирического героя становится способом разрешения высших вопросов бытия.

В стихотворении «Я не унижусь пред тобою…» реализована мысль, присущая всей любовной лирике Лермонтова. Лирическое «я» стихотворения стремится к любви, пониманию, которое должно быть воплощено в «ты», но объединение «я» и «ты» невозможно, потому что для лирического «я» неприемлема потеря своей исключительности, значимости, своей индивидуальности.<…>

Уже первая строка стихотворения устанавливает оппозицию «я» и «ты». И «я», и «ты» в стихотворении самодостаточны. Они противостоят друг другу. Оппозиция получает развитие в двух следующих строках: местоимение «твой» противопоставляется параллельному «моей». В четвертой строке происходит, казалось бы, снятие оппозиции, так как «я» и «ты» объединяются в «мы», но это объединение немедленно корректируется эпитетом «чужие». Таким образом, противопоставление «я» и «ты» через мнимое снятие оппозиции еще более усиливается. Антитеза продолжается и в параллельных синтаксических конструкциях: «Ты позабыла…» — «…я…не отдам». Полнейшее несовпадение «я» и «ты» подчеркивается употреблением частиц «не» и сочетаний букв «не» и «ни» на фонологическом уровне: «возНЕнавидел», «уНИжусь». Антитеза «я» и «ты» развивается, градируя, и достигает кульминации в последней строке: «Ты знала — я тебя не знал!» Тире подчеркивает параллельность, несовпадение «я» и «ты», как и содержащийся в строке синтаксический параллелизм, а частица «не» обозначает их противопоставление.

Антитеза «я» и «ты» заключает в себе и оппозицию отдельных понятий, действий, связанных с ними и тоже противопоставляемых. Попробуем составить ряд этих антитез:

«я» — «ты»
свобода — заблужденье
бессмертие — годы, мгновенья
душа, вдохновение — улыбка, глаза
свобода, гордость — рабство
душа — земное

Итогом этого противопоставления становится антитеза «ты» и «мир», который лирический герой променял на ложную, по его мнению, любовь.

Особенно важны в тексте пространственные отношения. Они намечены уже в первой строке: «Я не унижусь пред тобою…». Глагол «унижусь» имеет значение действия, осуществляемого в направлении «сверху вниз». Итак, с первой же строки «низ» в стихотворении семантически связывается с «ты». Позже эта связь подкрепляется следующими строками: «…у ног твоих…». «Я» же стремится в обратном направлении, «снизу вверх». С «я» связываются такие слова, как «небесной», «горам», небо». Итог: «я» стремится к высшему, к духовному началу, «ты» же обращает его к «земному». Интересно, что с пространственными отношениями в тексте связаны и два параллельных лексико-семантических ряда. С «земным» «ты» соотносятся слова «ног», «улыбке», «глазам», «руку», то есть слова, выступающие в стихотворении в роли прозаизмов. «Высшему» же, тому, к чему стремится «я», соответствуют слова высокого стиля: «вдохновенье», «мыслию небесной», «силой духа», «бессмертье», «горд» и т. д. Эти наблюдения позволяют сделать вывод о сущности трагедии лирического героя: то, что предназначено для него как для поэта, все высшее, исполненное вдохновения, творчества, он променял на «земное», пошлое, обыденное, поверив, что и в этой обыденности можно найти идеал.

Очевидно, что в связи с таким прочтением не следует воспринимать это стихотворение как произведение, относящееся только к интимной лирике. Для Лермонтова характерно историческое и пространственное обобщение. В стихотворении герой не только не приемлет земную любовь — все поэтическое, высокое, жестоко обманутое, но и не приемлет пошлости и обыденности мира. Недаром в тексте употребляется слова «мир», «вдохновение», «бессмертье», доказывающие эту мысль. <…>

Стихотворение написано в жанре послания, что сразу же отсылает нас к пушкинской традиции. Но в отличие от стихов в альбом, от стихотворений, воспевающих любовь и говорящих о ней как о чувстве, дающим творческие силы, «Я не унижусь пред тобою…» говорит о любви как о чувстве, невозможном для героя, а потому не только не дарящем ему радости бытия, творческих сил, но и лишающем их. Герой одинок и даже озлоблен. Ни один из поэтов до Лермонтова не осмелился бы в послании к женщине, некогда им любимой, позволить себе употребление ораторских интонаций, ораторского пафоса. А между тем Лермонтов предельно насыщает свой монолог эмоциями: в тексте присутствуют и укоряющие, горькие восклицания, и гневные, яростные вопросы. Поток эмоций непрерывен, он обрушивается на читателя грохочущей лавиной. Очевидно, поэтому поэт отказывается от деления текста на традиционные строфы, чувства лирического героя слиты, едины. Этот поток вызывает ответные чувства у читателя.

«Жесткость» интонаций, горечь чувств героя реализуется и на фонологическом уровне организации стихотворения. Нетрудно заметить частое повторение согласных «т» — «д» — «к» — «ж». Эти фонемы помогают созданию у читателя чувства «жесткости», яростности строчек стихотворения. Интересна роль звуков для усиления оппозиции «я» и «ты» в первой строке стихотворения. Легко заметить, что и транскрипция слова «я», и транскрипция слова «тобою» содержит согласный «й». Таким образом, еще раз подчеркивается самодостаточность «я» и «ты», их параллельность.

Для стихотворения Лермонтов избирает классический четырехстопный ямб, восходящий к одической традиции. Размер подчеркивает важность того, о чем говорится в стихотворении, значимость, делает стихотворение «монументальным».

Трагизм стихотворения реализуется и на уровне рифмы. Избрана классическая перекрестная рифмовка, чередование женских рифм с мужскими, причем последняя строка, являющаяся итоговой, содержит мужскую рифму, усиливающую чувство несоединимости лирического героя с бывшей возлюбленной, их противоположность.<…>

Стоит отметить и повторение эпитета «чужим». Оно подчеркивает антитезу «я» и «ты», ведь «чужие горы» оказываются для лирического героя ближе, чем «чужая» бывшая возлюбленная. <…>

Лирический герой Лермонтова, вечно ищущий любви, ищущий тот самый абсолют, к которому стремятся все романтики, не может найти его в пошлом мире, мире обыденных, земных забот. Ни любовь, ни «битвы» не могут облегчить герою этот поиск, эту жажду счастья. Мир не может дать романтику этого идеала, а потому конфликт героя с миром заведомо неразрешим. Осознание этой обреченности, этого отсутствия прекрасного и необходимого душе в страшном, чуждом мире делает всю поэзию Лермонтова и данное стихотворение трагичными. Читателя не может оставить равнодушным боль, крик ищущей, терзающейся, томящейся души, выраженные в лирике Лермонтова. Его стихи волнуют, тревожат, заставляют задуматься об ужасе, трагизме бытия и душе, одиноко блуждающей в поисках света.

Вопросы и задания к стихотворению «Расстались мы; но твой портрет…».

1. Какое настроение вызывает это стихотворение?
2. Какие поэтические образы рисуют нам состояние лирического героя?
3. Охарактеризуйте функциональную роль глаголов и прилагательных в этом тексте.
4. Какова роль инверсии в первом стихе?
5. Какие новые смыслы приобретают в этом тексте местоимения и союзы?
6. Какую композиционную роль играет в этом стихотворении антитеза?
7. Обратите внимание на знаки препинания, встречающиеся в этом стихотворении. Какие смысловые отношения они выражают?
8. Как вы понимаете смысл двух последних стихов?
9. Как проведенный вами анализ помогает понять поэтическую идею стихотворения?

При анализе стихотворения М. Ю. Лермонтова «Расстались мы; но твой портрет … » учащиеся выявляли образную структуру текста, замечая и «эмоции материала», и «эмоции формы».

«Летящая гряда редеет тучи», анализ стихотворения Пушкина.

Летающий гребень истончается;
Печальная звезда, вечерняя звезда
Твой луч посеребрил увядшие равнины
И дремлющую бухту, и вершины черных скал;
Я люблю твой слабый свет на небесной высоте:
Он разбудил мысли, которые уснули во мне.
Я помню восход твой, знакомая звезда
Над мирной страной, где все сладко сердцу,
Где взошли стройные тополя в долинах,
Где дремлют нежный мирт и темный кипарис,
И сладко шелестят полуденные волны.
Был когда-то в горах, полон сердца,
По морю таскал задумчивую лень,
Когда тень упала на хижины ночью —
И девица искала тебя в темноте
И позвала своих друзей по имени.

ИЗ. Какие воспоминания пробудили в поэте прекрасные и загадочные картины природы?

АТ 8. К каким средствам художественного изображения прибегает поэт в первой строке стихотворения (« облаков, летящих по гребню»).

AT 9. На каком размере написано стихотворение Пушкина?

В 10 ЧАСОВ. Укажите прием усиления выразительности стиха, основанный на схожести начального звучания строк:

Где взошли стройные тополя в долинах,
Где дремлют нежный мирт и темный кипарис …

АТ 11. Как называется художественный образ, несущий многозначный смысл и становящийся своеобразной поэтической «эмблемой» («печальная звезда, вечерняя звезда»)?

В 12. Укажите название стилистического приема, усиливающего выразительность поэтической речи и основанного на близости идентичных согласных звуков (« затянувшаяся задумчивая лень»)

C1. Как в стихотворении переданы переживания лирического героя?

C2 … Какие произведения русской лирики тематически перекликаются с этим стихотворением? Обосновать ответ.

AT 8. метафора

В 10 ЧАСОВ.анафора, повтор

AT 11. условное обозначение

АТ 12. Аллитерация, озвучивание.

Серебро в чистом поле
Серебро в чистом поле
Снег волнистый и рябый,
Месяц сияет, тройка мчится
По полюсной дороге.

Пой: в часы скуки в дороге
В дороге, в темноте ночи
Мои родные звуки сладки
Смелые звуки песни.

Пой, кучер! Я молча, жадно
Я буду слушать твой голос.
Холодно светит ясная луна,
Печален далекий вой ветра.

Пойте: «Лучинушка, осколок,
Почему не горишь свет?»

A.S. Пушкин

АТ 8 … Как в литературном произведении называется своеобразное описание, с помощью которого автор создает поэтическую картину русской зимы:

Серебро в чистом поле
Снег волнистый и рябый,
Месяц светит, тройка мчится
По полюсной дороге.

………………….

Холодно светит ясная луна,
Печален далекий вой ветра.

AT 9. Вторая, третья и четвертая (незаконченные) строфы А.С. Поэма Пушкина начинается со слова «пой». Как называется этот художественный прием?

В 10 ЧАСОВ. Укажите термин, который в литературоведении называется стилистическим приемом, заключающийся в повторении однородных согласных звуков в поэтической строфе.

АТ 11 … Из текста стихотворения А.С. Пушкин «Серебро в чистом поле …» напиши два наречия, которые точно определяют, как поэт слушает пение кучера.

АТ 12. как называется средство художественного выражения, обнаруженное в стихотворении А.С. Пушкина «В чистом поле серебристо …» ( «В чистом поле», «Дерзкая песня», «ясный месяц» ) и позволяет говорить о связи этого произведения с традициями Русский фольклор.

С3. Назовите основные темы и мотивы поэмы «Серебро в чистом поле …».

C4 … Почему изображение дороги часто появляется в творчестве А.С. Пушкин, а в каких произведениях русской литературы тоже звучит тема выбора жизненного пути?

Ответы:

АТ 9. анафора, однообразие

В 10 ЧАСОВ. аллитерация, озвучивание

В 11.тихо, жадно

АТ 12. постоянные эпитеты, устойчивые фольклорные сочетания

«Осень»

Знакомая русская природа здесь двоится. С одной стороны, он поэтизирован, описан поэтически высоким слогом; отсюда и «великолепные» эпитеты («Люблю пышное увядание природы, // Леса в малине и золоте»), персонификации (осень — нелюбимое дитя; см. описание Татьяны в «Евгении Онегине»), подробные сравнения (осень — это чахоточная дева, VI строфа).С другой стороны, стихотворение отличается содержательной конкретностью в изображении меняющейся природы:

О, лето красное! Я буду любить тебя
Когда не было жары, да пыли, комаров и мух —

подчеркивает органическую связь природы и повседневной жизни:

И каждую осень я снова расцветаю;
Русская простуда полезна для здоровья;
Я снова чувствую любовь к привычкам бытия:
Сон улетает по очереди, голод приходит по очереди.

В «Осени» «высокий» гармонично сочетается с «низким» («Я снова полон жизни» — здесь тон повышенный, поэтичный, а затем резкое движение «вниз»: «.. . это мое тело // (извините за ненужную прозу) »; быт и быт прекрасно сосуществуют (в одной строчке Такова жизнь, таково стихотворение. В поэзии того времени аллегорическое понимание осени как горького результат жизни привычен (см. «Осень» Е.А. Баратынского) В «Осени» Пушкина описание природы становится сложным и противоречивым (как и сама жизнь), обогащается тонкими и разнообразными смысловыми оттенками.Так, осенью с одной стороны отмечается болезненность и отчужденность, с другой — изящество и праздничность. Осень описывается как пограничное состояние природы между жизнью и смертью, затем как время задумчивости и меланхолии, затем как время бодрости и здоровья, молодости и счастья. И вот сюрприз: чуть ли не впервые в мировой поэзии указывается физиологическая связь природы и творчества.

«Я снова был в гостях …»

Я снова посетил

Уголок земли, где я провел

Ссылка два года незамеченной.

С тех пор прошло уже десять лет — и много

Изменилось в жизни для меня

И сам, подчиняясь общему закону,

Поменял — но вот опять

Прошлое обнимает меня живым

И кажется, тот вечер еще бродил

Я в этих рощах.

Вот опальный дом

Где я жил со своей бедной няней.

Старуха ушла — уже за стеной

Не слышу ее тяжелых шагов,

Никакого кропотливого патрулирования.

Вот лесистый холм, часто над которым

Сижу неподвижно — смотрю

К озеру, печально вспоминая

Остальные берега, другие волны …

Между золотыми полями и зелеными пастбищами

Широкий синий цвет;

По неизведанным водам

Рыбак плывет и тянет за собой

Проклятый невод. Спускаемся по берегу

Разрозненные деревни — там за ними

Мельница свернулась, крылья свои заставлю

Бросает ветер…

На границе

Дедушкины вещи, в том месте, где

Там, где дорога поднимается в гору

Три сосны изрыты дождями

Стоя — один на расстоянии, два других

Друг другу близок, — вот, когда они проходят

Я ехал верхом при лунном свете

Знакомый шум шороха своих пиков

Меня приветствовали. По этой дороге

Вот я ехал, а передо мной

Я видел их снова.Они все те же

Все тот же шорох знакомый на слух —

Но недалеко от истоков своего устаревшего

(Где когда-то все было пусто, голо)

Сейчас подросла молодая роща,

Зеленая семья; кусты теснятся

Под своей тенью как дети. И вдалеке

Есть один хмурый товарищ

Как старый холостяк, а вокруг него

Все еще пусто.

Привет, племя

Молодой, незнакомый! не я

Увижу твой могучий поздний возраст

Когда перерастешь моих знакомых

А ты старую голову спрячешь

Глазами прохожего.Но пусть мой внук

Услышь свой приветственный шум, когда,

Возвращаясь с дружеской беседы,

Полный веселых и приятных мыслей,

Он пройдет мимо вас во тьме ночи

И он меня вспомнит.

Работа завершена в Михайловском 26 сентября 1835 года. Творчество Пушкина развивалось в направлении реализма. Этим объясняется точность и простота деталей ландшафта.

Поэма «Я снова побывала» основана на размышлениях о смысле жизни.Образ Времени как философской категории помогает поэту передать эти мысли. Перед нами прошлое, настоящее и будущее. Жизнь, по словам поэта, — это «сплоченность» трех времен, единое целое под общим названием Вечность, существующее независимо от человека, его воли. А лирический герой стихотворения «покорен общему закону». Так поэт выражает свой христианский взгляд на жизнь и смерть. Все в мире рационально, цельно. Человек также вечен, если он попадает в ритм законов Бытия.Идея «вечной разумной жизни» воплощает в себе художественный образ дерева и листьев. Мы, все люди, как листья на деревьях. Листья опадают, а дерево остается. Весной появляются новые листья, как у новых поколений людей. Человек остается в мире через семью, детей, память. Мотив памяти звучит в первой и третьей частях стихотворения, где появляются картины прошлого и будущего.

Память — это связующая нить между ними. Носителем памяти о прошлом является сам лирический герой стихотворения; в его памяти хранятся дорогие сердцу образы: «опальный дом», появление няни, «лесистый холм», озеро, «другие берега, другие волны».Обыденное становится для него символом вечности. В части 3 стихотворения внук становится носителем памяти. И это прекрасно, считает поэт. И он приветствует это «племя, молодое, незнакомое». Смысл жизни в этой памяти потомков. Мы все части друг друга. Мы все едины: человек с человеком, человек с природой, поэтому связь времен не распадается, и жизнь человека имеет смысл, она не подлежит смерти. Христианский взгляд на мир — это любовь к жизни, спокойное и мудрое принятие смерти как общего закона бытия.Любовь как состояние души спасает человека от одиночества. Быть «подчиненным общему закону» означает принимать рациональность Бытия. Это путь к любви, гармонии, Богу. К такому восприятию жизни человек идет всю свою жизнь, познает его сам, а «научившись», обретает вечность. Пушкин с большой мудростью учит нас «любить благоволение» ко всему живому, как творению и по образу Божию ».

Природа одухотворена. Молодые побеги сосен называют «зеленым семейством», «кусты теснятся // В тени» старых деревьев, «как дети».А стоящая рядом одинокая сосна сравнивается с угрюмым холостяком, лишенным потомства. Вокруг этой сосны — «все еще пусто».

Роща Млада — олицетворение вечного обновления природы. И поэт убежден: будущее за молодыми, растущими. И хотя он больше не увидит «могучий поздний возраст» сосен, его внук услышит их «приветственный шум, когда // Вернувшись из дружеской беседы, // Он полон веселых и приятных мыслей, // Он будет пройти мимо »их.

Сам поэт всегда испытывал эту радость общения с друзьями, когда обогащал их своими мыслями, и они не оставались в долгу.

Преемственность поколений, вечное движение и обогащение человеческой мысли — это законы бытия. А Пушкин встречает новые поколения афористической фразой:

Привет племя
Молодой, незнакомый!

« Я снова побывал …» лишен обилия тропинок, сложных изображений … В нем преобладают слова литературной речи, но автор обращается также к разговорной лексике ( вечер, ворочаясь, сб , брегам, голова, молодые ). И вся эта лексика органично слита в единое целое.

Поэма , написанная ямбом без рифм.

«Летящий хребет разрежает облака» Пушкин

Анализ произведения — тема, идея, жанр, сюжет, композиция, персонажи, проблемы и другие вопросы раскрываются в этой статье.

История создания

Поэма «Летящий хребет редеет тучи» написана в усадьбе братьев Давыдовых на Каменке (ныне Черкасская область). Пушкин прибыл сюда в ноябре 1820 года по приглашению генерала Н.Н. Раевский, герой 1812 года и брат Давыдовых. На берегу реки Тясмин в Каменке Пушкин написал стихотворение — воспоминание о первой поездке с Раевскими в период южной ссылки.

Когда поэт в Екатеринославе в начале лета 1820 года сильно простудился, Раевский, уезжавший на Кавказ, уговорил Инзова (начальник службы Пушкина) отпустить его на Кавказ лечиться.

На обратном пути остановились в Гурзуфе на три недели. Вскоре Пушкин написал брату о своем пребывании здесь как о «самых счастливых минутах жизни». Но 21-летний Пушкин скрывал от брата свою любовь к 15-летней Марии Раевской. Видимо, сестры Раевские рассказали Пушкину, что на Украине, где они выросли, Венеру иногда называют «Звездой Марии» …

Спустя несколько лет Александр Бестужев в письме к Пушкину просит разрешения на печать. стихотворение в антологии «Полярная звезда».Пушкин соглашается, но просит не печатать последние три стиха, в которых зашифровано имя того, кому посвящено его произведение!

Бестужев не исполнил волю поэта. Пушкин писал ему в 1824 году: «Представьте мое отчаяние, когда я увидел их напечатанными — журнал может попасть в ее руки. Что она подумает? .. Признаюсь, что я ценю одну мысль об этой женщине больше, чем мнения всех журналов мира и всей нашей публики. «

» К тому времени юношеский роман Пушкина и Марии Раевской стал для них обоих лишь сладким далеким воспоминанием.Мария была помолвлена ​​с молодым генералом, князем Сергеем Волконским.

Литературное направление, жанр

Поэма «Летящий хребет, тонущие облака» — романтическая элегия. Звезда, вздымающаяся над «увядшими равнинами» и крутыми берегами реки Каменки, вызывает воспоминания о лучшем времени и месте, о мирной стране, «где все сладко сердцу». Романтический пейзаж вызывает в памяти образ «юной девушки», ставшей причиной «сердечных мыслей» лирического героя.

В одном автографе стихотворение названо «Таврическая звезда», в другом наряду с несколькими другими стихотворениями — «Эпиграмма во вкусе древних».

Тема, основная идея и композиция

Поэма состоит из 16 строк и 3 предложений почти одинаковой длины. Каждое предложение — это отдельная картинка и новая мысль. Всех их объединяет образ вечерней звезды, которую лирический герой наблюдает тогда и сейчас, — «знакомой звезды». К ней обращается лирический герой.

Первая часть — унылый осенний пейзаж, в котором угадываются берега реки Тясмин. Вторая часть — крымский пейзаж-память. Третья часть описывает состояние любви лирического героя и намекает на личность возлюбленного.

Тема стихотворения — легкая грусть о прошлой любви. Основная идея: все, что было в жизни, остается частью личности. Природа как божественное начало пробуждает воспоминания и оживает.

Размер и рифма

Поэма написана шестифутовым ямбом с множеством пиррров.Речь плавная, близкая к разговорной. Мужские и женские рифмы чередуются. Первая рифма — мужского рода, что бывает редко. Рифма в парилке. В стихотворении 8 куплетов.

Следы и образы

Поэма основана на развернутой персонификации. Лирический герой обращается к вечерней звезде (Венере), которая свидетельствует о его счастливых днях и его чувствах. Звезда — посредник между лирическим героем и его возлюбленной «юной девушкой». Венера, «звезда Марии» — тезка возлюбленной.Глядя на звезду, лирический герой вспоминает девушку.

Образы оживляют и чувствуют природу: дремлющая бухта, дремлющий мирт, мысли пробуждают звездный свет … Метафорические эпитеты вдохновляют природу: грустная звезда, стройные тополя, нежный мирт .

Есть метафоры в стихотворении изменчивый гряда облаков, посеребренный луч равнины, сладко шелестят волны … Эти образы делают пейзаж романтичным, как эпитеты вершины черных скал, небесная высота, умиротворение деревня, полуденные волны, сердечная мысль, юная дева .

Старославянство в метафоре над морем Тащила задумчивая лень дает возможность в высоком стиле рассказать о повседневных занятиях лирического героя на юге: прогулках, размышлениях и праздности.

Метонимия увядшей равнины определяет время происходящего. Поэма описывает одно время суток, но разные места (Каменка и Гурзуф) и разные времена года (осень и лето). Время суток — вечер, момент восхода Венеры.Именно она пробуждает воспоминания о любви.

1. Настроение стихотворения грусть, размышления, ностальгия. В первой части лирический герой открывает для себя свою печаль, воспоминания, которые бросает на него звезда, трогает его сердце и вызывает ряд образов:

«Где взошли стройные тополя в долинах,
Где нежный мирт и темный кипарис doze,
И сладко шелестят полуденные волны ».

Хребет летящий истончается;

… Он разбудил мысли, которые во мне засыпали.

Часть 2:

Я помню твой восход, знакомая звезда

… И она звала своих друзей по имени.

3. Два лирических образа: один — лирический герой, от лица которого рассказывается история, и «юная дева».

4. Слова к каждому изображению:

лирическому герою — «Я люблю твой слабый свет», «Он разбудил мысли, которые во мне уснули», «все сладко сердцу», «исполнено сердца, «,» Я вынашивал задумчивую лень. «

лирической герине:» И девица искала тебя в темноте
И звала друзей по имени «.

5. Ассоциативные ранги:

Лирический герой в начале стихотворения находится в отдаленном, укромном месте: необъятность местности (равнины), величие скал, залив вызывают в нем воспоминания о определенная страна.

иссохшие равнины — долины

вершины черных скал — «тополя взошли»

дремлющая бухта — радостно шелестят полуденные волны.

6. На основании вышеуказанного ассоциативного ряда можно сделать вывод о развитии эмоций.Дремлющий в ночном покое пейзаж и некая звезда сначала создают у лирического героя настроение задумчивости и пробуждают воспоминания. Главный толчок дает звезда — ведь именно она объединяет лирического героя с некой «юной девой». Затем лирический герой погружается в воспоминания о праздничном мире некой «мирной страны», образы которой так дороги его сердцу. Эти образы наполнены жизнью и солнцем («сладко шелестят полуденные волны».) После чего в стихотворении снова появляются вечер и звезда, но теперь в строках нет горечи, потому что здесь появляется образ некой девушки, которые вместе с героем восхищались этой звездой.

7. Изобразительные средства языка:

эпитеты: дремлющая бухта, тусклый свет, мирная страна. нежный мирт и др.

метафора: облака летящего гребня (гребень — общее название удлиненных, относительно невысоких положительных форм рельефа), спящие мысли (он разбудил мысли, которые спали во мне), нежный мирт дремлет

«Летящий хребет редеет тучи …» Александр Пушкин

Летающий гребень истончается.
Печальная звезда, вечерняя звезда!
Твой луч посеребрил увядшие равнины
И спящую бухту, и черные скалы вершины.
Я люблю твой слабый свет на небесной высоте;
Он разбудил мысли, которые во мне заснули:
Я помню твой восход, знакомая звезда
Над мирной страной, где все сладко сердцу,
Где взошли стройные тополя в долинах,
Где нежный мирт и темный кипарис doze,
И сладко шелестят полуденные волны.
Был когда-то в горах, полон сердца,
По морю таскал задумчивую лень,
Когда тень упала на хижины ночью —
И девица искала тебя в темноте
И позвала своих друзей по имени.

Анализ стихотворения Пушкина «Летящая гряда редеет тучи …»

Поэма «Летящая гряда редеет …» написана в 1820 году, в ранний период южной ссылки. Пушкин поехал туда из-за нескольких работ, которые, по мнению властей, не соответствовали статусу госслужащего. Изначально свободолюбивому поэту грозило куда более суровое наказание — ссылка в Сибирь или поселение в Соловецком монастыре. Александра Сергеевича спасло заступничество влиятельных друзей.В одном из первых автографов в белой книге стихотворение озаглавлено «Таврическая звезда». Работа создавалась под впечатлением от пребывания в Гурзуфе. Там Пушкин был с семьей Раевских с августа по сентябрь 1820 года. До сих пор точно неизвестно, кого имел в виду поэт, говоря в последних строчках о «девушке». Литературоведы называют нескольких претендентов. Среди них Екатерина Николаевна Раевская, Екатерина Андреевна Карамзина, Мария Аркадьевна Голицына.

В рассматриваемом тексте мотивы античного искусства сочетаются с чертами романтической элегии.Крымский полуостров воспринимается через призму его богатой древней истории. Для лирического героя эти земли — древняя Таврида, место, вошедшее в мифы. Например, в мифе об Ифигении, дочери микенского царя Агамемнона и его жены Клитемнестры. В первых строках герой обращается к звезде, скорее всего, речь идет о Венере, названной в честь древнеримской богини любви. Она появляется в небе, пробуждая дремлющие мысли. Благодаря повторению — «грустная звезда, вечерняя звезда» — возникает ощущение, будто вы читаете заклинание.Есть версия, что Александр Сергеевич позаимствовал ключевой мотив стихотворения из VII идиллии Биона «Гесперу» в переводе Кошанского. На нем изображена древняя гармония, позволяющая человеку соединиться с природой, небом.

В произведении «Летящий хребет редеет …» явно присутствуют черты романтической элегии. Первые четыре строки — это описание пейзажа, вызывающего у лирического героя воспоминания. По мнению исследователей лирики Пушкина, имеется в виду горный берег реки Тясмина в Каменке (ныне село в Черкасской области Украины).Именно там был составлен анализируемый текст. Далее идет развитие сюжета. Воображение героя рисует прекрасные картины южной природы. Создается атмосфера спокойствия. Читателям представлена ​​«мирная страна», «где дремлют нежный мирт и темный кипарис», где многовековые горы возвышаются над землей, где слышен шум морских волн. Лирическому герою не удается достичь полного слияния с природой. Мешает тоска по утраченному идеалу, характерная для романтической литературы.Он начинает проявляться ближе к финалу стихотворения. Как упоминалось выше, в последних строках упоминается «молодая девушка», которая искала звезду Венеру в темноте и назвала ее своим именем. Так женский образ становится олицетворением самой любви.

По мнению поэта Вячеслава Иванова, романтическое и античное содержание звезды связано с христианским символизмом. В средневековых католических гимнах Дева Мария фигурировала под именем stella maris, то есть звезда морей.То же имя носила Венера. Александр Сергеевич знал о stella maris. Подтверждением этому служат строки из проекта «Акафиста К. Н. Карамзина»:
Пресвятая Богородица,
Звезда морей, Дева Небесная …

Произведение «Летящая гряда редеет …», как и многие другие стихотворения Пушкина, положено на музыку. Одноименный романс написал выдающийся русский композитор XIX века Николай Андреевич Римский-Корсаков.

Александр Сергеевич Пушкин

Летающий гребень истончается.
Печальная звезда, вечерняя звезда!
Твой луч посеребрил увядшие равнины
И спящую бухту, и черные скалы вершины.
Я люблю твой слабый свет на небесной высоте;
Он разбудил мысли, которые во мне заснули:
Я помню твой восход, знакомая звезда
Над мирной страной, где все сладко сердцу,
Где взошли стройные тополя в долинах,
Где нежный мирт и темный кипарис doze,
И сладко шелестят полуденные волны.
Был когда-то в горах, полон сердца,
По морю таскал задумчивую лень,
Когда тень упала на хижины ночью —
И девица искала тебя в темноте
И позвала своих друзей по имени.

Пушкин и Раевская

Поэма «Летящая гряда редеет …» написана в 1820 году, в ранний период южной ссылки. Пушкин поехал туда из-за того, что ряд работ, по мнению властей, не соответствовал статусу госслужащего.Изначально свободолюбивому поэту грозило куда более суровое наказание — ссылка в Сибирь или поселение в Соловецком монастыре. Александра Сергеевича спасло заступничество влиятельных друзей. В одном из первых автографов в белой книге стихотворение озаглавлено «Таврическая звезда». Работа создавалась под впечатлением от пребывания в Гурзуфе. Там Пушкин был с семьей Раевских с августа по сентябрь 1820 года. До сих пор точно неизвестно, кого имел в виду поэт, говоря в последних строчках о «девушке».Литературоведы называют нескольких претендентов. Среди них Екатерина Николаевна Раевская, Екатерина Андреевна Карамзина, Мария Аркадьевна Голицына.

В рассматриваемом тексте мотивы античного искусства сочетаются с чертами романтической элегии. Крымский полуостров воспринимается через призму его богатой древней истории. Для лирического героя эти земли — древняя Таврида, место, фигурировавшее в мифах. Например, в мифе об Ифигении, дочери микенского царя Агамемнона и его жены Клитемнестры.В первых строках герой обращается к звезде, скорее всего, речь идет о Венере, названной в честь древнеримской богини любви. Она появляется в небе, пробуждая дремлющие мысли. Благодаря повторению — «грустная звезда, вечерняя звезда» — возникает ощущение, что вы читаете заклинание. Есть версия, что Александр Сергеевич позаимствовал ключевой мотив стихотворения из VII идиллии Биона «Гесперу» в переводе Кошанского. На нем изображена древняя гармония, позволяющая человеку соединиться с природой, небом.

В произведении «Летящий хребет редеет …» явно присутствуют черты романтической элегии. Первые четыре строки — это описание пейзажа, вызывающего у лирического героя воспоминания. По мнению исследователей лирики Пушкина, речь идет о горном берегу реки Тясмина, что в Каменке (ныне село в Черкасской области Украины). Именно там был составлен анализируемый текст. Далее идет развитие сюжета. Воображение героя рисует прекрасные картины южной природы.Создается атмосфера спокойствия. Читателям представлена ​​«мирная страна», «где дремлют нежный мирт и темный кипарис», где многовековые горы возвышаются над землей, где слышен шум морских волн. Лирическому герою не удается достичь полного слияния с природой. Мешает тоска по утраченному идеалу, характерная для романтической литературы. Он начинает проявляться ближе к финалу стихотворения. Как упоминалось выше, в последних строках упоминается «молодая девушка», которая искала звезду Венеру в темноте и назвала ее своим именем.Так женский образ становится олицетворением самой любви.

По мнению поэта Вячеслава Иванова, одновременно романтическое и античное наполнение звезды обусловлено христианской символикой. В средневековых католических гимнах Дева Мария фигурировала под именем stella maris, то есть звезда морей. То же имя носила Венера. Александр Сергеевич знал о stella maris. Об этом свидетельствуют строки из черновика «Акафиста К. Н. Карамзина»:

Святая Дама,
Звезда морей, Дева Небесная…

Произведение «Летящая гряда редеет …», как и многие другие стихотворения Пушкина, положено на музыку. Одноименный романс написал выдающийся русский композитор XIX века Николай Андреевич Римский-Корсаков.

Литература детская-Пушкин-Царь Салтан

Сказание о царе Салтане, о его сыне, о славном и могучем рыцаре князе Гвидоне Салтоновиче и о прекрасной царевне-лебеде Александра Пушкина Иллюстрации: I.Билибин Посвящается: Российскому композитору Н. Римскому-Корсакову И. Билибин, 1905 г. Переведено: Луи Зелликофф HTML-разметка: Для marxists.org в декабре 2001 г. Три прекрасные девушки, поздно ночью, Сб, кружились при свечах. «Если бы наш царь женился на мне», Сказал старший из троих, «Я бы приготовил и испек… Сказал второй из трех: «Если бы наш царь женился на мне, я бы сплела ткань из золота Прекрасная и чудесная на вид. Но самый младший из трех пробормотал: «Если бы он женился на мне — , я бы дал нашему царю наследника Красивый, храбрый, вне всякого сравнения». При этих словах дверь их палаты Тихонько скрипнула — и вот, перед Глаза этих трех девушек К их удивлению, встал их царь. Он слушал у их ворот Куда его вела судьба, И слова, которые он слышал в прошлом Заставили его сердце с любовью биться быстрее. «Привет, красавица», — сказал он — «Ты будешь царицей моей, И до того, как закончится следующий сентябрь, Смотри, родишь мне сына. Что до вас, две прекрасные сестры, Оставьте свой дом без промедления; Выйди из дома и следуй за мной И моя будущая невеста. Королевский ткач, я сделаю ВАС, ВАС, как королевский повар, я возьму «. Тогда царь выступил вперед, и все двинулись в путь. Там он не терял времени и не останавливался. В тот же вечер он женился; Царь Салтан и его молодая невеста На пиру сидели бок о бок. Затем гости торжественно, Повели молодоженов К своему дивану, белоснежному, Там, где оставили их на ночь. Горько вздохнул ткач, И повар в страсти закричал, Полный ревности и ненависти О счастливой судьбе их сестры. Но любовью и долгом сожжены, Она зачала, не дожидаясь ночи, В объятиях своего царственного мужа. Это были тревожные дни войны. Еще до того, как он выступил на войну, Царь Салтан обнял свою жену, Повелел ей позаботиться о себе О себе и о будущем наследнике; Пока он сражался на поле боя, Вынуждая бесчисленных врагов уступить, Бог дал ей наследника — Похотливая, здоровенная и красивая. Она, как орелистка, ревностно охраняла его; Послал весть о радостном даре Божьем Царю всадником Стремительным. Но царский повар и ткач, И мать их, хитрая обманщица, Стремились погубить ее, поэтому они По пути похитили его, Послали вместо него другого. Слово в слово, его послание гласило: «Царица твоя, государь, вчера вечером От испуга избавилась — Ни сын, ни дочь, ни Подобного мы не видели раньше.« При этих словах королевский сир Возмутился и взбесился в бешеной ярости, «Повесьте этого посланника!» взревел он, «Повесьте его на ближайшем дереве!» Но, смягчившись, пощадил его, и Отправил обратно с такой командой: «От всех поспешных шагов воздерживайся Пока царь не вернется домой». Посыльный ехал быстро, Наконец добрался до городских ворот. Но царский повар и ткач, С их матерью, хитрой обманщицей, Напоил его; и во сне Украл сообщение из его крепости И, прежде чем он смог выздороветь, Они заменили его другим. Итак, с неустойчивыми ногами, он Пришел ко двору со следующим указом: «Возьми королеву, и пусть ее отродье тайно утонет до рассвета». Скорбящие о наследнике своего монарха, О матери молодой и прекрасной, Торжественно царские бояры Сказал королеве этого указа, О жестокой гибели, которую так недоброжелательно поджидала судьба . Эта неприятная обязанность выполнена, Положите царицу и положите ее сына В бочонок и плотно запечатайте его; Хорошо просмолили, а потом бросили в море Бочку и ношу — Таков, правда, царский указ. Звезды мерцают в синем небе, Синие волны вздымаются и вздыхают. Грозовые тучи над голубым небом ползут, Пока бочка едет в глубины. Как огорченная овдовевшая невеста, Рыдала царица и била ее в грудь, Пока дитя до мужества росло Как быстро летели часы. Настало утро, королева все еще ждала Но ее сына приветствовали валы: «О, ты, распутные волны такие синие — Ты можешь приходить и уходить, Лихо, когда и где хочешь, С легкостью носить камни — Ты, наполняющий горы высокие, Ты, тот, кто поднимает корабли в небо — Услышь мою молитву, о волны, и пощади нас — Спокойно на сушу неси нас.» Итак, волны, без промедления, Несли бочонок и заключили два Плавно к песчаному берегу, Затем, отступая, больше не плескались. Сын и мать, живые и невредимые, Почувствуйте, что они на твердой земле. . Но из их бочки, кто их возьмет? Неужели Бог не оставит их? Бормочет: «Интересно, Мы могли бы теперь разрушить нашу тюрьму?» Сын встал на цыпочки, Вытянулся, и сказал: «Поехали!» — Уперся головой в крышку, Вырви ее — и он скользнул вперед. Сын и мать, снова свободны, Видел на равнине холм; На его вершине рос дуб; Вокруг них струился голубой океан. Сказал сын: «Немного еды и питья. Думаю, не помешает». Из дуба отрезал ветку И согнул лук прочный. Шелковой веревкой, которая висела Вокруг его шеи, лук, который он натянул. Из тонкого тростника и света, В форме стрелы, верной в полете. Потом исследовал остров на дичь, Пока не подошел к берегу моря. Как только он подошел к берегу, Наш молодой охотник услышал визг ..; Он сказал о бедствии на море. Он огляделся вокруг, и вот, увидел лебедя в бедственном положении; Кружит над ним — воздушный змей, Когти и окровавленный клюв. Уравновешенный, приготовивший свою смерть к сеянию, Пока беспомощная птица плескалась, Своими крыльями хлестала вода. Но его древко с губительной нотой, Попал коршуну в горло. Истекая кровью, в море он упал, Визжал, как душа в аду. Он с опущенным луком смотрел на Как с клювом и крыльями, лебедь, Наносил беспощадный удар на удар На жестокого воздушного змея, ее противник, Ускорял его смерть, пока, наконец, Безжизненный он не утонул в море. Потом, с русским акцентом, она Простенько пробормотала, как можно проще: «О, царевич, бесподобный чемпион, Мой избавитель такой бесстрашный — Не горюй, что из-за меня Твоя добрая шахта в море: Что ты Придется поститься три утра — Это наименьшее из горестей. Я заплачу за ваш добрый поступок — Я буду служить и вам однажды; ‘Это не лебедь, которого ты освободил, Но девушка очаровала, понимаешь; ‘Это был волшебник, а не воздушный змей, Ты убил, о благородный рыцарь; Я никогда не забуду твой поступок — Я буду с тобой в твоей нужде. А теперь вернись и отдохни — Все будет хорошо ». Тогда птица-лебедь улетела из поля зрения В то время как по воле случая двое неудачников, Голодный, уложили их спать, Моля Бога сохранить их души. Дремота от его глаз Как солнце взошло в небе, Наш царевич, сильно изумленный, На просторный город смотрел, Опоясанный широкой и высокой, Крепко укрепленной белоснежной стеной. Церквей стояли златоглавые, Свято-монастырские, особняки ярмарочные. «Мать моя, проснись!» воскликнул он — «О!» она ахнула; он сказал: «Я вижу Вещи только-только начались — Мой белый лебедь бьет трубой», Они направляются в город, их шаги наклонились, Они прошли через городские ворота. Колокольни прогремели над головой Достаточно громко, чтобы разбудить мертвых. Вокруг них собралось сильное множество, Хор мальчиков хвалил Господа песнями; Дворяне, великолепно одетые, Приехали в каретах, инкрустированные золотом. Все люди безумно приветствовали их, Как их князь приветствовал его с радостью, С благословения своей матери он, Милостиво уступив, В тот же день начал править В своем недавно открытом владении Сидел на престоле И был коронован как князь Гвидон. Бриз над океаном играет, Скорость барка в пути; Паруса все распространились, он скользит по морям, Быстро бегает по ветру. Моряки, торговцы, толпятся на палубе, Чудо громко и вытягивают шеи. Чудесные перемены встречают их взгляд На острове, который они знали! Там большой золотой город, Новостройка, и крепость, Пушки с могучим ревом Сделайте ставку купцам на берег. Когда купцы приземляются, Гвидон Предлагает им стать его гостями в ближайшее время; Сначала угощает их мясом и остроумием Затем он говорит: «Теперь, господа мои — Скажите мне, что у вас есть на продажу, Куда направляются и откуда вы родом?» Сказали купцы: «Пожалуйста. Мы плыли по семи морям; Дорогие меха, князь, были нашей вещью. Чернобурка и соболь редкие. Сейчас наше время истекло, Восток — прямо Восток — наш курс проложен, Минуя остров Буян, Обратно к милостивому царю Салтану. «Нежно», — пробормотал принц Гвидон, — «Майский ветерок ускорит вас. , И, когда царь Салтан, ты видишь Поклонись ему низко для меня. Вот купцы поклонились, И князь, задумчиво брови, Смотрел, как их корабль выходит из берега Пока не видно больше не надо. Вдруг перед Гвидоном Поплыл изящный белоснежный лебедь. «Привет, мой прекрасный принц», — сказала она — «Почему ты такой грустный, скажи мне? Почему ты такой унылый, скажем, Как в пасмурный, пасмурный день?» «Горе гложет мою грудь», — ответил огорченный принц Гвидон. «У меня только одно желание — Я хочу увидеть своего отца». «Это все?» был ее ответ — «Послушай, ты хочешь полететь, Обгони этот корабль в море? Почему тогда — комар будет!» Потом она хлопнула шестернями два, Громко забила воду синим, Облила его с головы до ног Прежде, чем он мог сказать «да» или «нет». И он парил тут же, Комар, в воздухе. Жужжал и быстро летел, Настиг корабль в море, Бесшумно поселился и утащил Вне поля зрения, в яму. Весело поет ветерок, Над волнами плывет корабль Мимо острова Буян В царство царя Салтана. Теперь его вожделенная земля такая дорогая Выделяется вдалеке, ясно, Сейчас корабль стоит на якоре И купцы, почетные гости, Дворца их шаги делают С нашими доблестными следами. Там, в царственных одеждах, пребывает царь Салтан в царском государстве. На его голове — его украшенная драгоценностями корона; На его лице — задумчивый хмурый взгляд, В то время как королевский повар и ткач, И их мать, хитрая обманщица, Сидя слева и справа от него, Смотрели на него изо всех сил. Царь Салтан, с царственной милостью, Отдал купцам свое место, Затем он сказал: «Теперь, господа мои, Проплыли вас далеко по рассолу? Хорошо ли там, где вы были? Какие странные чудеса у вас есть видимый?» Сказали торговцы: «Пожалуйста, Мы плавали по семи морям; За океаном царит мир, безмятежность. Там мы увидели эту чудесную сцену: Есть остров в море, Берега настолько крутые, насколько крутыми могут быть; Некогда унылый, безлюдный, голый — Там рос только дуб. Сейчас здесь недавно построенный город, Величественных особняков, красивые сады, Церкви высокие с куполами. Прекрасные и чудесные на вид. Там правит князь Гвидон, и шлет тебе привет ». Вот сказал царь в изумлении: «Если только Бог продлит мои дни, Я побываю на этом странном острове, Гость с этим Гвидоном ненадолго.« Но королевский повар и ткач, С матерью, хитрой обманщицей, Не хотел позволить своему царю так далеко увидеть этот чудесный остров. « Какое чудо », — сказал повар, Подмигивая остальным «Смотрите: А на берегу есть город! Вы слышали подобное раньше? Но вот чудо, о котором стоит рассказать — Там живет белочка В ели; весь день Орехи трещит, поет песню. Орехи — самое чудесное зрелище! Каждая раковина из чистого золота; Ядра — каждое чистое изумрудное! Это, конечно, чудо.» Царь Салтан подумал, что это очень любопытно, Наш комар рассердился сильнее всего И своей москитной мощью, Укусил тете правый глаз, несмотря на то, что Бледнея, она упала в обморок от боли — Но ее глаз никогда не видел». снова Сестра, служанка и мать, Гнались за ним, спотыкаясь, Кричала: «Проклятое насекомое, ты! Только подождите! »Но он только что вылетел Через створку, наверху, Быстро в свои владения. Задумчиво Гвидон еще раз Смотрит с берега в сторону моря. Вдруг перед его взором Поплыл грациозный лебедь, белоснежный. «Привет, мой прекрасный принц», — сказала она — «Почему ты такой грустный, скажи мне? Почему ты такой унылый, скажи Как в пасмурный, пасмурный день?» «Горе гложет мою грудь», Отвечал принц Гвидон, огорченный — «Есть чудо, признаюсь, Я горю, чтобы обладать. Это чудо, о котором стоит рассказать — Где-то есть белка. жилище В елке; весь день Орехи трещит, песнь поет. Орехи, как мне сказали, чудеснейшие; Каждая раковина из чистого золота, Ядра — каждое чистое изумрудное. Но могу ли я в этом быть уверенным? » Здесь лебедь сказал в ответ: « Да — этот слух не лжет; Не чудо — хотя это может быть Странно для вас, это не для меня. Не горюй — я с радостью сделаю тебе эту небольшую услугу, князь. Он поспешил домой бодрым шагом, Двор дворца расширился. Вот, под елью — вот! золото, Изумруды влево и вправо летят, Сидит эта чудо-белка, поет: «Она идет через сад, Споткнувшись о свои изящные пальцы ног.» Хвостом белка сметает Ракушки и камни аккуратными кучками, Пока очарованная и счастливая толпа Слушала песню белки. Пораженный изумлением, принц Гвидон Тихо прошептал:» Спасибо, лебедь! Дай бог тебе счастья И такую ​​радость, какую ты дал мне. Затем он построил беличий дом. Хрусталь, стекло и серебро, позолота; Поставил стража, а также писца, Который записал каждую раковину. Так сокровища князя росли, И беличья слава тоже. Бриз над океаном play Скорость барка в пути; Паруса все раскинуты, они скользят по морю, Быстро бегут «от ветра Мимо скалистого острова, где стоит город, гордый и прекрасный. купцы приземляются, Гвидон Предлагает им стать его гостями в ближайшее время; Сначала угощает их мясом и вином, Затем он говорит: «Теперь, хозяева мои — Скажите мне, что у вас есть на продажу, Куда направляются и откуда вы родом?» Сказали купцы: «Прошу вас, Мы плыли по семи морям, Продавали лошадей, князь Гвидон — Жеребцы из степей Дона. Мы опаздываем, знаете ли, И нам еще далеко — Минуя остров Буян, Назад к милостивому царю Салтану. «Нежно, — пробормотал принц Гвидон, — — Пусть вас пронесет легкий ветерок на . Над океаном, над главной, Снова возвращаюсь к царю Салтану, Когда видишь милостивого царя, Передай ему комплимент от меня ». Низко склонившись перед ним, они покинули Гвидон и уплыли. Но он поспешил к берегу, Где он снова встретил лебедя, Сказал ей, что его сердце горит, По его отцу, его душа тосковала… В мгновение ока Он превратился в крошечную муху, И перелетел через море Где, в небе и океане, он Осел на палубе и украл Скрывшись из виду, в нору. Весело поет ветерок, Над волнами плывет корабль, Мимо острова Буян, В царство царя Салтана, Теперь его вожделенная земля такая родная, Вдали, ясно , Теперь корабль стоит на якоре, И купцы, почетные гости, Дворцовые пути их шаги составляют С нашими доблестными следами. Там, в царственных одеждах, пребывает царь Салтан в царском государстве. На голове — его украшенная драгоценностями корона, На его лице — задумчивая хмурость, В то время как одноглазый повар и ткачиха, И их мать, хитрая обманщица, Сидят вокруг царя и смотрят на него жабоподобный взгляд. Царь Салтан, с царственной милостью, Отдал каждому купцу свое место, Затем он сказал: «Теперь, хозяева мои — Проплыли вас далеко через рассол? Хорошо ли там, где вы были? Какие странные чудеса у вас есть видимый?» Сказали торговцы: «Пожалуйста, Мы плавали по семи морям; За океаном царит мир, безмятежность. Там мы увидели эту чудесную сцену: На далеком острове, Стоит город, величественный и веселый — Высокие церкви с золотыми куполами, Зеленые сады и величественные дома; У дворца растет ель В тени которой, о царственный государь, Стоит хрустальная клетка; а там обитает белка, странная и редкая — полная резвится; в течение всего дня, Крекинг орехов, он поет песню, Орехов, самых чудесных на вид — Каждая скорлупа из чистого золота, Ядра — каждое яркое изумрудное; Часовые охраняют его днем ​​и ночью, У него есть рабы, как и у любого лорда, Да, и записывает каждый орех. Проходящие войска приветствуют Боевыми барабанами и флейтами. Девы хранят эти драгоценности подальше Каждый день под замком; монет чеканится из каждой оболочки, монет, на которые они покупают и продают. Людей там в достатке, Не бараками, а особняками ярмарочными. Там правит князь Гвидон, и он Передает тебе комплименты ». Здесь царь сказал в изумлении: « Если, но Бог продлит мои дни, я на время наведусь на этот странный остров Гость с этим Гвидоном ».» Но повар и царский ткач, С матерью, хитрой обманщицей, Царю не желали видеть этот чудесный остров так далеко. И ткач, криво улыбаясь, Так обращался к царю очень лукаво. : «В чем заключается это чудо, молитесь? Белки ломают орехи весь день — Кучу изумрудов, говорят нам, Кидают золото влево и вправо! Ничего странного в этом не вижу! Будь это правдой или ложью, Я знаю чудо получше. Ло! Океан вздымается громом, Волны с могучим грохотом, Разливаются по пустынному берегу, Уходят, приятно видеть, Тридцать стойких рыцарей и три, Все в кольчугах, сияющих яркими кольцами, Гордо маршируют влево и вправо; Каждый несравненно храбрый, Высокого роста, молодой и красивый, Все невероятно похожи, Во главе с Черномором, их вождем. Вот это чудо, теперь для вас, Удивительно странно, но факт. Но и мудро, гости молчали — Они с ней не спорили. Но царь очень любопытствовал, И Гвидон пришел в ярость. , Яростно зажужжал и осел правый Несмотря на левый глаз тети. Бледнея, она вскрикнула — Она ослепла на глаз. Крики гнева наполнили воздух — «Поймай его! убить там насекомое! О, мерзкое насекомое, ты! » Но Гвидон спокойно пролетел. Через створку, наверху, Быстро в свои владения. По синему морю он ходит, Он смотрит на синее море. И еще раз перед его взором Поплыл грациозный лебедь, белоснежный. «Привет, мой прекрасный принц», — сказала она, «Почему ты такой грустный, скажи мне? Почему ты такой мрачный, скажем, Как в пасмурный, пасмурный день?» «Горе гложет мою грудь», Ответил принц Гвидон, огорченный — «Есть чудо, признаюсь, , которым я жажду обладать» «Скажи мне тогда, что это за чудо?» «Где-то море вздымается громом, Разрушители вздымаются, и с ревом, Подметая бесплодный берег, Оставьте позади, чтобы все увидели» Тридцать стойких рыцарей и три, Все в кольчугах, сверкающих яркими , Гордо марширует влево и вправо; Каждый несравненно храбрый, Высокого роста, молодой и справедливый. Все невероятно похожи друг на друга, Во главе с Черномором, их вождем. В ответ белоснежный лебедь пробормотал: «Это все, Гвидон? Не удивляйтесь — хотя это может быть Странно для вас, это не для меня, или эти морские рыцари, принц, никто не Но мои братья, все до единого. Не горюй; иди домой и подожди, Встреть моих братьев у своих ворот ». Он бодро повиновался ей, Взошел на свою башню и осмотрел моря Вот! воды с ревом. Бурлили и пронеслись по бесплодному берегу, Уходили, замечательно смотреть, Тридцать стойких рыцарей и трое, Все в кольчугах, сияющих яркими, Гордо марширующими влево и вправо, Два на два; и Черномор, Седоголовый, шел впереди, Ведя их в боевом состоянии Прямо к городским воротам, Князь Гвидон, с летающими ногами, Бежал в спешке, чтобы поприветствовать гостей; Толпы сомкнулись в неверии. «Принц», — провозгласил седой вождь — «Это по просьбе лебедя. И, по ее прямому указанию, . Мы пришли из моря. Стражи твоего прекрасного города должны быть. Отныне из синего океана, Мы всегда будем приходить к вам Каждый день на страже стоять У ваших высоких стен, таких величественных. Теперь, однако, мы должны идти — Мы не привыкли к приземлению, вы знаете: Мы вернемся, Я обещаю тебе.» И они исчезли из поля зрения. Бриз над океаном. Паруса все распространились, он скользит по морю, Быстро бегает по ветру, Мимо скалистого острова, где стоит город, гордый и справедливый. Пушки с мощным грохотом Попросите купцов вывести на берег; Когда купцы приземляются, Гвидон Предлагает им стать его гостями в ближайшее время; Сначала угощает их мясом и вином, Затем он говорит: «Теперь, господа мои — Скажите мне, что у вас есть на продажу, Куда направлен и откуда вы родитесь?» Сказали торговцы: «Пожалуйста, Мы плыли по семи морям; Меча из булатной стали мы продали, Девственного серебра тоже и золота. еще далеко — Мимо острова Буян, Назад к милостивому царю Салтану, «Нежный», — пробормотал принц Гвидон. main, Снова возвращаемся к царю Салтану. Да, а когда увидишь своего царя, Передай ему комплимент от меня ». Низко склонившись перед ним, они Оставили князя и уплыли. Но он поспешил к берегу Где он снова встретил лебедя; Сказал ей, что его сердце пылает, По его отцу, его душа тоскует … И она облила его с головы до пят. В мгновение ока он сжался, и вот! Ere или он даже задохнулся, Он превратился в осу. Тогда он зажужжал, и быстро догнал корабль в море; Осторожно устроился на корме и украл Скрытый в яме. Весело поет ветерок, О’эрт машет, корабль летит Мимо острова Буян В царство царя Салтана. Теперь его вожделенная земля такая родная. Выделяется вдалеке, ясно. Корабль стоит на якоре, И купцы, почетные гости Дворцовые пути их шаги составляют С нашими храбрыми следами. Там, в царственных одеждах, пребывает царь Салтан в царском государстве. На его голове — его украшенная драгоценностями корона, На его лице — задумчивый хмурый взгляд, Рядом с ним — королевский повар и ткач И их мать, хитрая обманщица. С четырьмя глазами, хотя их три, Смотри на него жадно. Царь Салтан, с царской милостью, Отдал купцам свое место. Затем он сказал: «Теперь, хозяева мои — Проплыли вас далеко через рассол? Хорошо ли там, где вы были? Какие странные чудеса вы видели?» Сказали торговцы: «Если угодно, Мы плыли по семи морям; За океаном царит мир, безмятежность, Там мы увидели эту чудесную сцену: Там далеко остров — На этом острове — город веселый; Там каждый рассвет приносит новые чудеса: Там океан вздымается и гремит, Разрушители с могучим ревом, Пенятся, затопляют его бесплодный берег, Уходят, замечательно смотреть, Тридцать стойких рыцарей и три Всего в сверкающая яркая почта Гордо марширует влево и вправо, Каждый храбрый вне всякого сравнения Высокий, молодой и красивый, Все невероятно похожи; Седой Черномор, их вождь, Марширует с ними из глубины, графа их по двое, чтобы охранять Страж этого прекрасного острова, и они Прекращают патрулирование ни днем, ни ночью. И охранников не встретишь такими верными, Бдительными и бесстрашными. Там правит князь Гвидон, и он Передает тебе комплименты ». Здесь царь сказал в изумлении: « Если, но Бог продлит мои дни, я посетлю этот странный остров, Гость с этим Гвидоном ненадолго. Молчаливые были кухаркой и ткачихой. Но их мать, хитрая обманщица, Сказал, криво улыбнувшись: «Вы можете подумать это странно — не мы! Fancy! Idle mermen play Sentry — выходите на сушу весь день! Будь это правдой или ложью, В этом нет ничего странного. I– Странные вещи существуют, заметьте… Этот отчет, однако, совершенно правдив: Говорят, что есть молодая принцесса. Она очаровывает всех. сердца прочь. Ярче солнца в полдень, Она затмевает полуночную луну, В ее косах серповидные лучи, На ее лбу сияет яркая звезда. Она сама мила лицом. Полный величия и грации. Когда она говорит, ее голос кажется Музыка ручья. Вот это чудо, теперь для вас — Удивительно странно, но факт. Но гости благоразумно предпочитают Не болтать с ней слов. Царь Салтан, он очень любопытствовал, Наш царевич пришел в ярость, Но решил, что потратит Глаза бабушки на ее седые волосы. Жужжит, как шмель, Вокруг бабки кружил он, Укусил ее нос изо всех сил, Волдыри поднимались красные и белые. Паника снова заполнила воздух: «Убийство! Поймай это насекомое! Помогите! О, не отпускай его! Поймай его! -А ты! Погоди! » Однако Гвидон пролетел через окно, через главную Снова вернулся в свои владения. По морю теперь ходит князь, Теперь он смотрит на синее море, Вдруг перед Гуидоном Поплыл изящный белоснежный лебедь. «Привет, мой прекрасный принц», — сказала она. «Почему ты такой грустный, скажи мне? Почему ты такой унылый, скажем, Как в пасмурный, пасмурный день?» «Горе гложет мою грудь», Ответил принц Гвидон, огорченный «У каждого юноши есть своя невеста — Только я не замужем». «За кого ты хочешь выйти замуж? Скажи мне сейчас». Затем Гвидон сказал: «Есть прекрасная принцесса; говорят Что она очаровывает и молодых, и старых — Ярче солнца в полдень, Она затмевает полуночную луну; В ее косах светится полумесяц, На ее лбу» , сияет яркая звезда. Сама она мила лицом, Полна величия и грации. Когда она говорит, ее сладкий голос кажется Как поток звенящих ручьев. Правда это или ложь? » С тревогой ждет ответа. Молча, белоснежный лебедь. Подумал, потом она сказала:« Гвидон — Да, эту девушку я могу найти; А у жены рукавицы нет, ум, От руки твоей лилии бросить, Или к поясу твоему пристегни; Послушайте теперь мой совет: Хорошо взвесьте — подумайте дважды, Дабы завтра в свадьбе Не раскаивались в печали.» Здесь Гвидон горячо поклялся Что он думал об этом раньше; То, что ему пора было жениться, Слишком долго он оставался одиноким; Что для этой прекрасной принцессы Он осмелился бы на любую опасность, Пожертвуйте своей душой, Босиком, иди прямо к столбу. Задумчиво вздохнув, лебедь Пробормотал: «Почему так далеко, Гвидон? Знай, твоя будущая невеста здесь — Я та принцесса, моя дорогая. Затем она расправила крылья, чтобы парить Над волнами к берегу. Там, среди зарослей деревьев, Сложила их с грациозной легкостью, Встряхнула, и тут же Превратилась в девичью ярмарку — В ее косах сиял полумесяц, На ее лбу сияла яркая звезда; Она была милой формой и лицом, Полная величия и грации. Когда она заговорила, ее сладкий голос казался Как поток звенящих ручьев. Обнял прекрасную принцессу, Прижал ее к груди. Взявшись за руки с нею, он поспешил К своей дорогой матери и сказал: Падая на колени: «Мать, дорогая — пожалуйста, Я выбрал себе невесту — Она будет твоей любовью и гордостью, Ваше согласие, которого мы жаждем вступить в брак, И ваше благословение тоже, — сказал он — — Благослови наш брак, чтобы мы Жили в любви и гармонии. Она стоит на коленях, Икона в руках, Улыбается сквозь счастливые слезы, Говорит: «Да благословит вас Бог, мои дорогие». Князь Гвидон не откладывал — Они поженились, что тот же день, Оселись, счастливая пара, Не имея ничего, кроме наследника. Бриз над океаном играет, Скорость барка в пути; Паруса все распространились, он скользит по морям, Быстро бегает по ветру, Мимо скалистого острова, где стоит город, гордый и справедливый. Пушки с могучим ревом Предложите купцам высадиться на берег, Когда купцы высадятся, Гуидон Предложит им стать его гостями в ближайшее время; Сначала угощает их мясом и вином, Затем он говорит: «Теперь, господа мои — Скажите мне, что у вас есть на продажу, Куда вы идете и откуда вы родитесь?» Сказали торговцы: «Прошу вас, Мы плыли по семи морям, Контрабанда, принц, была нашей вещью, И наши прибыли — богатые и редкие, Нам еще далеко путешествовать — Домой — Восток — наша курс установлен, Мимо острова Буян, Назад к милостивому царю Салтану.« « Нежные », — пробормотал принц Гвидон, — « Пусть вас пронесет легкий ветерок, Над океаном, над главной, Снова возвращаемся к царю Салтану. Прошу напомнить от меня своему царю, Его милостивое величество Сказал, что однажды посетит нас: Мы сожалеем о его долгой задержке. Передай ему привет ». На этом Купцы ушли. Гвидон На этот раз остался со своей прекрасной невестой, Никогда больше не оставлять ее. Весело поет ветерок, Над волнами плывет корабль Мимо острова Буян В царство царя Салтана. Теперь его вожделенная земля, такая родная, Выделяется вдалеке, ясно. Теперь каждый купец — гость Царя, по его велению. На своем королевском государственном престоле, Коронованный в славе, там он восседал, В то время как королевский повар и ткач, И их мать, хитрая обманщица, С четырьмя глазами, хотя их было три, Жадно смотрели на него. Царь Салтан, с царской милостью, Отдал купцам свое место. Затем он сказал: «Теперь, хозяева мои — Проплыли вас далеко через рассол? Хорошо ли там, где вы были? Какие странные чудеса вы видели?» Сказали торговцы: «Пожалуйста, Мы плавали по семи морям. За океаном царит мир, безмятежность. Там мы увидели эту чудесную сцену: На далеком острове, Стоит большой и веселый город — Высокие церкви с золотыми куполами, Зеленые сады и величественные дома. Возле его дворца растет ель В тени которой, о царственный государь, Стоит хрустальный дом; и там обитает белка странная и редкая, полная резвится; весь день, Орехи трещит, поет песню. Орехи, чудеснейшие для bekold — Раковины из чистейшего желтого золота, Все его ядра — изумруды яркие. Часовые охраняют его днем ​​и ночью. Там мы увидели еще одно чудо — Каждое утро громом громы И волны могучим ревом, Залить бесплодный берег, Уходя, замечательно смотреть, Тридцать стойких рыцарей и три. Каждый несравненно храбрый, Высокого роста, молодой и справедливый. Все в кольчугах, сияющие ярко, Гордо маршируют влево и вправо: Все невероятно похожи, Во главе с Черномором, их начальником. Вы также не найдете таких верных стражников, Бдительных и бесстрашных. Князь Гвидон правит там во славе, Его прославляют в песнях и рассказах. И его жена прекрасна, о сир — Взгляни на нее — ты никогда не устанешь. Ярче солнца в полдень, Она затмевает полуночную луну; В косичках светится полумесяц, На ее лбу сияет яркая звезда. Принц Гвидон передает свое почтение, Баде говорит, что он все еще ожидает Однажды вы его посетите И сожалеет о вашей долгой задержке. « Весь нетерпеливый, царь Салтан Отдал командование своим флотом людям, Но царский повар и ткачиха, И их мать, хитрая обманщица, Изо всех сил старались удержать своего царя С этого чудесного острова до сих пор. Он, по их уговорам, глухой, Заставил женщин затаить дыхание. «Я твой царь, а не ребенок!» Дико крикнул он — «Сегодня мы поплывем. Топнул ногой и захлопнул дверь. Князь Гвидон молча смотрел из окон на море. Едва рябь пробежала по глубине. Она вздохнула, как будто во сне. На дальнем горизонте голубые Паруса показывались одно за другим. Флот царя Салтана, наконец-то, За море плывет быстро. При этом виде Гвидон выскочил, Сильно закричал: «Мать дорогая, подойди сюда, сделай — Ты, моя прекрасная принцесса, иди тоже — Только смотри туда — вот Паруса, мой отец, я объявляю! » В подзорную трубу принц Гвидон Наблюдает за плывущим королевским флотом; На палубе стоит его отец, Подзорная труба тоже в его руках. С ним кухарка и ткачиха, И мать их, хитрая обманщица; Чудо в их взглядах, они смотрят На этот остров, такой странный и прекрасный. В салют взревели пушки, Колядки с колокольни взлетели. На берег прибежал Гвидон, Там встретить царя Салтана, И царского повара, и ткача, И их мать, хитрая обманщица. В сторону города царь вел он — Ни слова не сказал. Теперь показался дворец, часовых, одетых в яркие доспехи. Царь Салтан посмотрел и увидел Тридцать стойких рыцарей и трех — Каждый несравненно храбрый, Высокий, молодой и красивый, Все невероятно похожи, Во главе с Черномором, их вождем. Затем он достиг двора шириной, Там, где он увидел высокую ель. В тени своей — вот, Орехи из чистого золота, Сидела белочка, поющая, Изумруды в мешки швыряли. Золотые скорлупы от орехов лежат около На просторной дворовой площадке. Далее гости теперь нажимают, Знакомьтесь, прекрасная принцесса: В косах, лучах полумесяца, На ее лбу сияет яркая звезда; Она мила формы и лица, Полная величия и грации, Собственная жена царя Салтана рядом с ней. Он посмотрел и узнал ее. И его сердце начало подпрыгивать, «Мне снится во сне?» Царь ахнул от крайнего удивления, Слезы текли из его глаз, С гордостью обнял жену, Поцеловал сына, прекрасную невесту сына; Тогда все сели пировать. Где смех их не утихал, В то время как кухарка и царская ткачиха, И мать их, хитрая обманщица, Бежали и спрятались под лестницей Но их вытаскивали за волосы. Плача, в каждом ее преступлении сознаваясь, Просила прощения, била ее в грудь. Так царь в великом ликовании Отправил их домой за море, Поздно ночью, с подвыпившей головой Царя Салтана уложили спать. Я там пил пиво и медовуху, но Только усы промокли.

Евгений Онегин Глава 4 Сводка и анализ

Сводка

Пушкин начинает главу с осуждения холодной манипулятивной любовной игры, в которой Онегин когда-то так хорошо разбирался, но теперь сильно презирает.Имея в виду эту мысль, Онегин резко и назидательно отвергает Татьяну, ссылаясь на ее наивность и неприятности брака, которые он считает скучными и ограничивающими. Тем не менее, он признает, что Татьяна вызвала у него долгое дремлющее чувство, но также говорит, что он не достоин ее доброты. Одержимая несчастьем, Татьяна начинает чахнуть.

Затем Пушкин обращается к розовой любви Ленского к Ольге и к множеству стихов, которые он пишет в ее альбоме. Хотя, как рассказывает Пушкин, альбом — общественная условность со всей сопутствующей лукавостью, Ленский тем не менее пишет с искренним чувством и необычайным поэтическим задором.Ольга, однако, не читает то, что пишет страстный любовник.

В своем имении Онегин коротает дни в праздности. Несмотря на то, что сейчас лето, это все еще крайний север, и начинает падать снег, делая пейзаж еще более безликим и скучным для Онегина. К его удовольствию, однажды ночью приезжает Ленский, и они вдвоем пьют. Ленский упоминает, что Онегин был приглашен на празднование именины Татьяны, и успокаивает своего друга, что там будет много местных жителей, говоря, что это будет только семейный праздник.

Глава заканчивается мрачными размышлениями о юношеском незнании Ленским скуки брака и поверхностности или недостатке любви Ольги к нему.

Анализ

Эпиграф к главе «Нравственность в природе вещей», кажется, относится к нравоучительной речи Онегина («И снова он исполнил свой моральный долг») к Татьяне в начале главы (IV.18). Как будто в уме Онегина, вспоминая свое прошлое, Пушкин снова критикует лукавых и лукавых дам из высшего общества, как он это сделал в предыдущей главе, чтобы осветить простоту и честность Татьяны по контрасту.

После этого Пушкин возвращается к сцене, где он остановился, где Онегин отвечает на письмо Татьяны, отвергая ее любовь по трем причинам: нежелательность семейной жизни, собственное недостойное положение и легкость, с которой молодые девушки находят новая любовь.

Первая причина — это та, которую Пушкин снова упоминает в конце главы в случае с Ленским; и Татьяна, и Ленский любят самодовольство юности и без недовольства старшего Онегина.Это кажется справедливым, но, как заметил сам Онегин, размышляя о Ленском, нехорошо навязывать такую ​​практичность неопытным.

Описывая себя как «холодно ревнивого, эгоистичного зверя» по второй причине, Онегин на самом деле довольно точен, хотя особенно потому, что, как он не осознает, его собственное самоуничижение принимает во внимание только себя и игнорирует чувства Татьяны (IV.15). Как позже назовет ее Пушкин, Онегин думает, что когда-нибудь назовет ее «моим идеалом», но считает себя недостойным ее из-за собственного несчастья и отсутствия сочувствия (IV.13). Строчка Онегина: «Неужели судьба так недоброжелательна?» позже будут вспоминаться в собственном обращении Татьяны к нему в конце романа, когда их позиции меняются местами, в которых она подчиняется Судьбе (IV. 15).

Онегин также проводит контраст между собой, прошедшим свои юные годы, как он это видит, и все еще молодой Татьяной, думая, что, приняв «сдержанность и разум», какими он сейчас обладает, она обретет счастье, хотя и с другим мужчиной ( IV.16). Здесь есть явное столкновение между эмоциональностью Татьяны и рационализмом Онегина, параллельное противостояние поэзии и прозы между Ленским и Онегиным.Как и в общей структуре романа-в-стихах, дело не в том, что одна сторона побеждает, а другая проигрывает; у каждого есть свои достоинства и недостатки, и в конце концов они каким-то образом сойдутся. Хотя Ленский умирает, не успев измениться, и Онегин внезапно прерывается в конце, Татьяна явно обрела тот зрелый контроль над своими эмоциями, который советовал Онегин, хотя ее чувства не так меланхоличны и пренебрежительно относятся к своему прошлому, как у Онегина.

Глубоко обиженная этим отказом, Татьяна теряет сон, и ее здоровье начинает ухудшаться, как и Онегин позже, когда Татьяна не отвечает на его письма и не заходит.Сам Пушкин не может «не заботиться / И испытывать глубокое сочувствие» к Татьяне и даже говорит: «Я так люблю свою дорогую Татьяну!» (IV.24). Интересно, что «мое», которое использует Пушкин, может иметь значение Пушкина, персонажа, любящего Татьяну, но в этом случае гораздо более вероятным кажется, что это Пушкин, рассказчик, любящий созданного им персонажа, поскольку он упоминает, что придумывает Татьяну и Онегина. в последней строфе романа.

Этим одним из своих многочисленных авторских вмешательств Пушкин ловко обращает внимание на более счастливую пару, Ленского и Ольгу.И снова Пушкин поднимает и критикует пустые обычаи аристократов, чтобы показать честность чувств своих героев; В данном случае Ленский пишет в альбоме Ольги настоящие стихи настоящей любви, несмотря на закостенелую условность самого альбома.

В строчках «Никаких мадригалов чистой условности / Так сочиняет Ленский у Ольги; / Его перо дышит любовью, а не чистой выдумкой / Или искрометным остроумием, ясным, как проза», Пушкин — подход к поэзии, который он сам принял в юности ( IV.31). Честный поэтический стиль Ленского в душе его совпадает с честной любовью и в целом честным образом жизни, связью литературы и жизни.

Ольга, однако, не проявляет такого рвения, как Ленский, ни в стихах, ни в любви. Пушкин упоминает, что Ленский писал оды: «Но Ольга не читала вещей» (IV.34). Действительно, кажется, что первоначальное суждение Онегина в последней главе было правильным, и сам Ленский приходит к пониманию простодушия своей возлюбленной, когда навещает ее за день до дуэли.Тем не менее, сам Ленский человек простой, поэтому он не отчаивается, что Ольге не хватает эмоциональной глубины его сестры.

Пожалуй, одна из самых восхитительных строк в романе — «Мороз уже трескается и хрустит; / Серебристые поля там, где замерзли… / (А ты, добрый читатель, с интуицией, / Ожидай рифмы, так что прими — — Роза!) »(IV.42). Здесь гораздо ярче, чем где бы то ни было, Пушкин показывает свое осознание и пародию на присутствие читателя и литературные прецеденты.Такие частые и беззаботные перерывы со стороны автора делают роман совершенно непохожим на любой другой, который постоянно осознает свое положение как художественного произведения.

В последней строфе Пушкин снова возвращается к контрасту Ленского и Онегина: простая любовь и пережитое недовольство. Как он говорит в нескольких других подобных размышлениях, Пушкин превозносит беспечность молодых и жалеет муки зрелых.

Ах, как ты слаще, моя смиренная девочка! Александр пушкин Не дорожу непокорным

Нет, я не ценю бунтарского восторга

Стонами, криками молодой вакханки,
Когда, змея кружась в моих руках,
Всплеск страстных ласк и язвы поцелуев
Она ускоряет момент последнего содрогается!

Ой, как мучительно счастлив я с тобой,
Когда, кланяясь долгим молитвам,
Ты отдаешься мне нежно без опьянения,
Холодно застенчиво, к моему восторгу
Ты едва отвечаешь, ничего не слышишь
И вот ты приходишь к жизни больше, больше —
И наконец раздели мое пламя против моей воли

Раньше, читая это стихотворение Пушкина, я, как и многие пушкинцы, был уверен, что оно посвящено жене поэта Наталье.Маститый исследователь жизни и творчества Пушкина П. Щеголев сделал из этого стихотворения вывод о равнодушии Натальи к мужу. А. Зиновьев в своей книге «Медовый месяц императора» пошел еще дальше, заявив, что у Пушкина и его жены «проблема сексуальной несовместимости».
Это пушкинская проблема сексуальной несовместимости! Да он совместит любую несовместимость.

Невольно у меня возникло сомнение: посвящен ли этот стих моей жене? Что ж, Пушкин, как и любой другой мужчина, не может каждый раз «кланяться долгим молитвам», умоляя законную жену «сдаться ему без восторга».«Что это за жена такая холодная? Судя по тому, как поэт боготворил свою Мадонну, мы можем сделать вывод, что она не была такой и отреагировала на восторг мужа, как и ожидалось. в своей интимной откровенности, посвященной? »Известный ученый-филолог Л. М. Аринштейн сказал об этом произведении:« Пушкин написал одну из самых выразительных эротических сцен в мировой литературе. С дразнящей откровенностью поэт изображает момент «бунтарского восторга»
Чувственное наслаждение , безумие, безумие,
Стонет, кричит молодая вакханка… »

Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо сначала знать точную дату этого произведения. В десятитомном издании Пушкинского собрания сочинений указан 1831 год. Пушкин и Наталья поженились в феврале 1831 года, значит, все совпадает, и Пушкин мог бы посвятить это стихотворение своей жене. Открываю книгу Я.А. Мильнера-Иринина «Пушкин и Вечность», издательство «Наука», 2004 г., читаю: «Точная дата ее написания еще не установлена. Я склонен датировать это стихотворение рассматриваемым 1831 годом.
В 4-м издании 10-томной академической книги сказано: «При жизни Пушкина она не была издана … Издана в 1858 г. с датой« 1830 г. », однако эта дата сомнительна: судя по экземпляров, на автографе стояла этикетка: «19 января, Санкт-Петербург» — без указания года. Копия, принадлежащая вдове Пушкина, имела дату «1831».
Л.М. Аринштейн пишет, что стихотворение написано «вероятно, в осень 1830 года »

Опять ничего конкретного: и 1830, и 1831 год.Продолжаю упорно искать дату написания стихотворения. К сожалению, автограф этого стихотворения не сохранился, но он дошел до нас в нескольких экземплярах, в том числе и рукописного друга Пушкина С.А.Соболевского. Этот экземпляр датирован 19 января 1830 года. Эта же дата повторяется на копиях других современников Пушкина.

Невольно напрашивается вывод, что это стихотворение посвящено не его жене (в январе 1830 года Пушкин был женат не на Наталье Гончаровой), а какой-то другой неопытной скромной женщине, которая «застенчиво остыла» и ожила под «напором» поэта лишь позже и разделили «наконец» свое непроизвольное пламя.«
Но я пришел к другому выводу. Не нужно искать, кому посвящено это стихотворение, потому что оно никому не посвящено.

Главное в этом стихотворении — не какой-то эротизм (хотя это и есть также присутствует), но в противовес распутству истинной любви. В подтексте стихотворения Пушкин категорически «нет» «молодым вакханкам», которые «бродят … в объятиях змеи, с всплеск страстных ласк и язва поцелуев … спешите момент последней дрожи », и во второй части стиха он говорит« да »скромной женщине:
О, как ты слаще, моя смиренная женщина !
Ой, как я с тобой до боли счастлив…

Я согласен с выводом писательницы Нины Забабуровой:
«Молодые вакханки»… противопоставлены «скромному», а изощренное «любовное искусство» — очарование «неопытной красоты».

Литература:
Я.А. Мильнер-Иринин. Пушкин и вечность. Москва, изд. «Наука», 2004
Л.М. Аринштейн. Пушкин. Неопрятная биография. Москва, изд. дом «Муравей», 1999 г.
Нина Забабурова. Я любил тебя. Музы великого поэта и их судьбы. Москва. «АСТ-Пресс», 2011
Собрание сочинений А.С. Пушкин.

Обзоры

На мой взгляд, молодых вакханок в окрестностях Петербурга не находили; скорее, это описание общения с вакханками из заведения Софии Астафьевны, их обязанностью было представить бурную вакхическую страсть, и они отлично с ней справились.
«Поклонение долгим молитвам» — поэтическое определение самого процесса, как молитва, речь идет не о фригидности, а о полном соответствии темпераментов, доставляющих поэту мучительное счастье, известно, что в высшем их проявлении оба счастье и страдание имеют одинаковую реакцию.
В христианстве существует двойственность в восприятии женщины — с одной стороны, женщина — это недостаток греха, а с другой — Дева, Дева, Мадонна,
эти две женские ипостаси описываются поэт, предпочитающий безупречную женщину, обладание которой позволяет счастью достигать высот страданий …

«Нет, бунтарское удовольствие не ценю …»

Александр Пушкин

Нет, бунтарского восторга не ценю,

Чувственное наслаждение, безумие, безумие,

Со стенаниями, криками молодой вакханки,

Когда, извиваясь, как змея в моих руках,

Прилив страстных ласк и язвы поцелуев

Она ускоряет момент последней дрожи!

Ах, как ты слаще, моя смиренная женщина!

Ой как до боли счастлив я с тобой,

Когда, кланяясь долгим молитвам,

Ты сдаешься мне, нежный без опьянения,

Холодно застенчиво, к моему удовольствию

Едва отвечаешь, ничего не слышишь

А то оживляешь еще, еще

И, наконец, поделись моим пламенем против твоей воли!

Когда в очередную пушкинскую годовщину наизусть повторяют «Пушкин — наше все», то иногда даже не подозревают, насколько это правда.Он действительно «все», он во всем и везде, он в нас и вне нас, и нет такой области, сферы человеческой деятельности, где бы Пушкин не реализовал себя целиком и полностью, во всем грандиозном масштабе. его гениальная личность. Ни один человек ни до, ни после него не проявил себя и не проявит себя с такой безграничной щедростью, неутомимостью и самозабвением, не раскрылся и никогда не раскроется так широко и полно как поэт, как гражданин , и, наконец, как мужчина.

Пушкин не был учителем, он даже не претендовал на эту роль и открыто презирал «новейшие самоучители» в виде новоявленных пророков и корректоров человеческого рода. И если сейчас мы говорим об уроках, которые все же преподает Пушкин, то только потому, что мы сами, как говорится, в здравом уме и твердой памяти пытаемся их выучить и усвоить — задача вообще непосильная. обычного человека наших дней.

Пушкин был очень некрасивым.В юношеском стихотворении, написанном на французском языке, он назвал себя «настоящей обезьяной». Это прозвище прижилось в мире и долгое время раздражало поэта. К тому же он был невысокого роста, что, конечно, не добавляло ему оптимизма в отношении собственной персоны. «Пушкин сам был дураком, — говорил брат поэта Лев Сергеевич, — но лицо его было выразительным и оживленным; он был невысокого роста, но сложен необычайно крепко и пропорционально. Женщинам нравился Пушкин; он был необычайно очарован ими. Этому свидетельству вторил А. Н. Вольф, близкий друг поэта, который сказал, что «он знает женщин как никто другой.Именно поэтому, не пользуясь никакими внешними преимуществами, которые всегда сказываются на представительницах прекрасного пола, одним своим блестящим умом он добивается их благосклонности. «Пушкин не был красив, но одержанные им победы над самыми блестящими красотками своего времени служат прекрасным доказательством того, что представительницы прекрасного пола могут сводить с ума не только нарисованные красотки».

А я, грабли вечно без дела, —

он написал в другом юношеском стихотворении —

Некрасивый потомок негров,

Выросший в дикой простоте

Любовь, не ведающая страданий

Я нравлюсь юной красавице

Бесстыдное безумие желаний.

Поэт еще в юности четко осознавал, что нужно женщинам, и как мужчина максимально оправдал их ожидания. Предположительно, «египетские» страсти в его «спектакле» повергали в экстатический шок тех, на кого они были рассчитаны и направлены. Женщины падали к его ногам, как спелые, а иногда и перезревшие плоды с дерева. По словам А.П. Керна, Пушкин «не умел скрывать свои чувства, он всегда искренне их выражал и был неописуемо хорошо, когда что-то его приятно волновало.Когда он осмеливался быть вежливым, ничто не могло сравниться с блеском, резкостью и очарованием его речи. «Что ж, уважаемая (и обожаемая поэтом) Анна Петровна знала, о чем говорит. Многое здесь было, конечно, из игры Дон Жуана, много из упомянутого выше комплекса юношеской неполноценности, испытанного поэтом, много из лихой юноша, который велел мужчине чаще менять женщин, чем перчатки … Но было и еще кое-что, о чем красноречиво рассказал все тот же А.П. Керн.«Живо воспринимая добро, Пушкин не любил его в женщинах; он был в них гораздо больше очарован остроумием, блеском и внешней красотой … Причина, по которой Пушкин был очарован блеском, а не достоинством и простотой характера женщин, заключалась, конечно, в его низком отношении к ним, полностью в духе того времени », (В этой связи стоит сравнить божественные поэтические строки, посвященные А.П. Керн, и характеристику, данную ей поэтом в частном письме.«Лед и огонь не так уж и разные между собой».) Доля правды в наблюдениях «гениальной» Анны Петровны, безусловно, есть. Но только доля, да и то не слишком значительная.

Дело в том, что Пушкина при всем его «африканизме» привлекали именно достоинство, тихая простота и бесхитростность в отношениях с женщинами. Иначе ему бы никогда не удалось создать образ Татьяны Лариной, иначе он вышел бы из-под пера замученным и нежизнеспособным.Его идеалом был тот, о котором он однажды сказал:

Она была неторопливой

Не холодно, не разговорчиво,

На всех без наглого взора,

Без претензий на успех

Без этих маленьких выходок

Без подражания …

Все было тихо, просто было.

Этот образ оставался «невостребованным» в душе поэта всю жизнь, пока не приобрел живые черты Натальи Николаевны Гончаровой.То, к чему бессознательно тянулась восприимчивая душа Пушкина, воплотилось всего за несколько лет до его смерти, и достойно удивления и восхищения, как легко вся эта «египетская» шелуха слетела с него, когда он по-настоящему полюбил. Прежняя любовь поэта к женщинам, вообще бездуховным, несмотря на многочисленные «чудодейственные» свидетельства, оставленные потомкам, сменилась любовью к одной-единственной, к Мадонне, «чистейшему обаянию чистейшего образца». Только тогда поэт познал истинную и весьма незначительную ценность «бунтарских удовольствий, чувственных наслаждений, безумия, безумия», которыми была наполнена его жизнь, познал истинную ценность «молодых вакханок», для которых он был в большой степени лишь средство для достижения последних «последних содроганий».Настоящая любовь к своему сладкому «скромнику», как и все настоящее, оказалась «кислой», как кисло-сладкое яблоко, которое на русский вкус намного слаще сладких «африканских» фруктов.

Поэма Пушкина «Нет, я не дорожу бунтарским восторгом» относится к позднему периоду жизни поэта и, как кажется очевидным, адресована жене поэта Наталье Николаевне. В конце жизни Пушкин с удивлением обнаружил в себе тягу к «мучительному» счастью. Тот, кого считали честью уступить самым блестящим дамам Северной Венеции, был вынужден прибегнуть к «долгим молитвам», чтобы добиться взаимности собственной жены! Это дало толчок многим исследователям (в том числе В.Брюсов) «пожалел» Пушкина: мол, какая у него холодная жена, несчастный поэт простерся в прах перед «этим …», так что она «снизошла» до супружеской привязанности. Хотя этим исследователям и другим комментаторам стоит себя пожалеть. Ведь «скромная Наталья Николаевна дала ему то, чего он не получил от« молодых вакханок », которые зря тратят« пылкие ласки »и терзают своих жертв« язвами поцелуев ». Она дала ему возможность почувствовать себя настоящим человек.

В арсенале женщины, состоящей в законном браке, есть много способов отказать своему законному супругу в интимных отношениях — и это прекрасно, когда женщины, которых мы любим, отказывают нам! Благодаря этим отказам мы получаем возможность проявить все свои мужские качества в полной мере, а в случае успеха — только наедине с любимой женщиной. С нелюбимой или, не дай бог, публичной женщиной церемониться не надо: здесь «ключ» — взаимное удовлетворение (пресловутый секс) или просто деньги. Мы, мужчины, будучи неплатежеспособными точно так же, как мужчины, не зная, как правильно взяться за дело, не обладая достаточным интеллектом, чувством и по-настоящему мужским талантом, бежим от наших законных половин налево и направо, мы прекрасно себя чувствуем и остаемся безответственными и безответственными. на всю оставшуюся жизнь.мальчики », вечные ученики, ленивые и нелюбопытные. Дайте нам только «стонущих» и «кричащих»: с ними меньше проблем, и в целом … Мы просто не справимся с умными женщинами, которые знают себе цену — этому не учат ни в школах, ни в институтах. Не поэтому ли в наше время удел умных людей, знающих себе цену, гордится одиночеством, ведь выбирать не из кого. Сегодняшние мужчины обходят стороной таких женщин за версту, изобретая себе дешевые отговорки типа «если красивы, то дураки».«Любовь — это, прошу прощения, не секс. Любовь требует полного напряжения всех наших телесных и духовных сил, в первую очередь духовных. (Короче говоря, секс — это любовь к противоположному полу как таковому, а любовь — это влечение к одному человеку. представительнице или единственному представителю этого самого противоположного пола.Поэтому известная фраза «у нас секса нет» также может означать, что женщина, произнесшая ее, окружена искренней любовью и не знает механических проявлений секса. В этом случае ей можно только позавидовать, а не смеяться над ней.)

Причина, по которой нежные супруги отрицают близкие отношения своим горячо любимым супругам, может быть самой разной. Пресловутая «головная боль» может быть, например, инстинктивным протестом против рутины брачного ложа, а для умного мужчины женская мигрень является сигналом к ​​самосовершенствованию. Женщина может быть просто молодой, неопытной, невинной, «застенчиво холодной», у нее могут быть пуританские родители и строгое воспитание. Священный долг мужчины, как только он женится, — помочь жене избавиться от девичьих комплексов, для чего нужно иметь запас умения, терпения и такта.Кроме того, необходимо … впрочем, лучше, чем А.И. Гончаров в его «Обыкновенной истории», все равно не скажешь, поэтому воспользуемся цитатой. «Чтобы быть счастливым с женщиной … вам нужно много условий … вам нужно уметь формировать женщину из девушки по осознанному плану, по методу, если вы хотите, чтобы она поняла и выполнила свое предназначение. … Ох, нужна сложная и тяжелая школа, а эта школа — умный и опытный человек! «

Задолго до морализаторства Гончарова Пушкин был самым умным и опытным.Разыскивая свою возлюбленную («долгие молитвы»), он вооружил в битве весь свой ум, весь свой интеллект, всю свою изобретательность, наконец, весь свой талант — и как счастлив был тот, ради которого преклонил колени первый русский поэт! Может быть, она инстинктивно или сознательно проявила непримиримость (женщины лукавят, этого у них не отнять), намеренно затягивала момент «последних содроганий», чтобы в полной мере насладиться прелюдией, в которой поэт был настоящим виртуозом. Но когда он настоящий мужчина! — наконец он стремился к своему «мучительному счастью»… На этом остановимся, ибо любые догадки такого рода уже выходят за рамки приличия. Иначе нельзя обозначать это состояние как редкое понятие «супружеская гармония» … Незадолго до свадьбы поэт написал:

Мои желания сбылись. Создатель

Он послал тебя ко мне, ты, моя Мадонна,

Чистейшее очарование, чистейший образец.

Он оказался прав, хотя сравнение земной женщины с Богородицей попахивает кощунством.Но поэтам и влюбленным, по словам Бомарше, прощаются всякие глупости, а поэтам влюбленным — тем более …

Поэма Пушкина «Нет, не ценю …» — это тоже урок того, как писать на интимные темы. С какой осторожностью, чуткостью и целомудрием поэт в нескольких строках раскрывает всю философию обладания любимой женщиной; это пример того, как можно, сказав буквально все, не опускаться до пошлости и непристойности, без чего другие нынешние русские «классики» не представляют себе литературное произведение.

И последнее. Как ни заманчиво считать лирического героя и адресата стихотворения «Нет, не дорожу …» парочкой Пушкиных, справедливости ради следует отметить: об этом прямо не говорится ни в одном источнике. И никто (даже В. Брюсов) не имеет права выдавать свои случайные соображения за истину.

Выберите стихи … 19 октября 1825 г. 19 октября 1827 г. 2 ноября Доу, эскр Адель (Игра, Адель …) Акафист Екатерина Николаевна Карамзина Альфонс садится на коня… Ангел Анчар Арион Баратынский (Эх ты, кто …) Бесы Благословенны в золотом кругу знати … Рядом с местами, где царит золотая Венеция … Бог весел виноград … Бородинский юбилей Я брожу шумные улицы … Будрис и его сыновья Будь как полная чаша … Была буря Я среди жертвователей … Пора: наш праздник молод … В альбом (Рок-самодержавие движимо .. .) В альбом (Длинный из этих заветных листов …) В альбом А.О. Смирновой В альбом княгини А.Д. Абамалек В альбом Павла Вяземского В поле голубого неба… В еврейской избе светильник … Огонь желания горит в крови … В осеннем досуге … В начале жизни я вспоминаю школу … В чистом поле сияет серебром … В Карьяновской роще, доброжелательной к охотникам … В мирской степи, грустной и бескрайней … В часы веселья или праздной скуки … VS Филимонов, получив его о стихотворении Вакхической песни, Везувий открыл пасть … Весна, весна, пора любви … Вино (Ион Хиосский) Виноград Я снова посетил … В недрах сибирских руд… Глубокие воды … Воеводское Возрождение Свобода Воспоминание (Когда для смертных …) Воспоминание в Царскоселе Возвышайся, Греция, восстань … Все в жертву твоей памяти … Боярские конюшни всем красные .. Посоветуете для «Онегина», друзья … Выздоровление Героя глухонемых вызывают в суд … Гнедич Город великолепный, город бедный … Гусарский на ДВ Давыдов (Тебе певец …) Напрасный дар, случайный подарок … Нам чудесно близки два чувства … Движение Делибаш Дельвиг Демон Денис Давыдов Деревня Десять заповедей Для берегов далекой Родины… Дон Дорида Жалобы на дорогу Дружба Дружба (Боги подарили тебе …) Друзья (Вчера был шумный прощальный день …) Друзья (Нет, я не льстец …) Дубовые рощи, где в тишина свобода … Е.Н. Ушакова (Вы избалованы природой …) Е.П. Полторацкая Ее глазами Эк. Х. Ушакова (Когда, бывало, в старину …) Эк. Н. Ушакова (Вдали от тебя …) Если ты уйдешь … Если жизнь тебя обманывает … Вот чудесная роза: она … Холодные ветры все еще дуют … Еще одна высокая, важная песня… Жалоба Желание Жил на свете бедный рыцарь … Для Жуковского Забыв и рощу, и свободу … Заклинание Почему я очарован ею? .. Почему, Елена, такая страшная … Земля и море Зимнее утро Зимний вечер Зимняя дорога Золото и булат Бьют Зарю … из моих рук … А вот и ущелье мрачных скал. .. И далеко мы пошли … И я слышал, что Божий свет … И. В. Сленину И. И. Пущин От Альфиери * От Барри Корнуолла От А. Шенье От Анакреона От Аристова «Орландо Фуриозо» От Афени От Гафизы Из записки к А.О. Россет Из Ксенофана Колофонского Из Пиндемонти Из письма к Алексееву Из письма в Великопольский (С тобой ко мне …) Из письма Вяземскому Из письма к Соболевскому Из письма к Яковлеву У Ины была моя Аглая … К ** (Ты Богородица, в этом нет сомнений …) К *** (Счастлив, кто рядом с тобой …) К *** (Не спрашивай …) К ** * (Нет-нет, не надо, не смею …) А. Тимашевой Баратынскому Бюсту завоевателя Гранду Вяземскому другу поэта Е.Н. Вульф К кастрату пришел скрипач … Морфею К морю Н.Я. Плюскова (На лире скромной …) Наталье Ей (В печальном безделье …) К переводу Илиады К портрету Вяземского К портрету Жуковского Чаадаеву Языкову (Готовился. ..) Языкову (Языкову, который тебя вдохновил …) Кавказ Как сатира без имени … Как мило! .. но, боги, как опасно … Как я счастлив, когда могу уйти … Какая ночь! Потрескивающий мороз … Кинжал калмыцкому Кипренскому Книга клеветников на Россию.Козловский князю Голицыной, посылая ей оду «Свобода» княгине З. Волконской княжне С.А. Урусовой. Молодая кобыла … за городом, задумчивая, брожу … Когда бывает память … Когда в доме Потемкин. темнота … Когда она такая нежная, такая сердечная … Когда ваши молодые годы … Звонят колокола … Колна Неопытный любитель чужих. .. Красота Красота перед зеркалом на Кривцову (Не пугайте нас …) Хрусталь, обновленный поэтом … Критон, роскошный гражданин… Кто знает землю, где светит небо … Кто из богов вернулся ко мне … Кто, волны, остановил … Литературные новости Одна любовь — радость холодной жизни … Мадонна мальчику (От Катулла) Медок Между горными стенами мчится Терек … Менко Вуич пишет письмо … Месяц Мечтателю Мирская сила Могущественный бог садов — Я паду перед тобой … Мое беспечное невежество … Мое портрет Монастырь на Казбеке преподобному Мордвинову Моя родословная муза (В младенчестве …) Н.Н. при отправке ей «Невского альманаха» О Булгарине На Великопольском О восстановлении Лукулла На Дондуковой-Корсакове На моей родной Испании… О картинах для Евгения Онегина На Каченовском На Надеждине (В журнале …) На Надеждине (Надеясь на мое презрение …) О переводе Илиады О статуе того, кто играет с бабушкой На статуе того, кто играет в кучу На холмах Джорджии лежит ночная дымка … Они расскажут мне с неверной улыбкой … Надо мной в ясной лазури … Всадники Напрасно бегу я к вершинам Сиона. .. Восторга я не видела, девочка … Не дай бог сойти с ума … Не знаю где, но не здесь… Не пой, красавица, со мной … Недавно я нахожусь в часах свободы .. Беда Нереиды Клита Нет, я не ценю бунтарского удовольствия … Новоселье Ночной зефир струится в воздухе … Ночь Моральные катрены к Няня О бедность! Я окончательно подтвердил … О нет, жизнь от меня не устала … Ой, сколько у нас чудесных открытий … Свернуть Ода LVI (Из Анакреона) Ода LVII Щит Олега Он жил между нами … Опять мы увенчанный славой … Осеннее утро От западных морей … От меня вечер, Лейла… Ответить Ответ на анонимный Ответ F.Т. (Нет, она не черкеска …) Отрывок Отрывок Отцы и жены-отшельники невиновны … Паж или Пятнадцатилетняя певица Перед могилой святого … Песни о Стеньке Разине Песня о вещем Олеге Пир Петр Первый Плетневу (Ты мне посоветуешь …) Плетнев (Хочешь …) Погас свет … Под голубым небом твоей родной страны … Имитация арабской имитации итальянского приближения к Ижоре. .. Поехали, я готов; куда бы вы ни пошли, друзья… Командир Восхищаюсь вами, ребята … Пора, дружище, пора! .. Портретное послание Дельвигу Послание великопольскому поэту Поэту испанской знатной женщине … При посылке бронзового сфинкса Признание предзнаменований Прозерпины Пророк Ты простишь мне ревнивые сны … Прощай, Птица, Разлука, Тонкие облака, летящие по гребню … Опровержение Мистер Беранжер Рифм Родословная моего героя Мой радужный критик … Русскому сапожнику-геснеру Сапфо Сват Иван, как пить мы будем … Пустынный сеятель свободы… Дерн грустит за столом … Сказки: Ноэль Сладкое слово Собрание насекомых Совет Сгоревшее письмо Соловей и кукушка Соловей и роза Сонет (Суровый Данте …) Теперь славятся стамбульские гьяры … Станцы (В надежда на славу …) Стихи, сочиненные ночью при бессоннице. Прошло сто лет как тевтонец … Стою грустно на кладбище … Странник Страшно и скучно … Белобокий кимер … Сцена из Фауст (мне скучно, черт …) Ты счастлив в милых дураках … так старый х рев, цыган Илья… Талисман Твои догадки — сущая чушь … Тележка жизни Товарищам Трудовое Облако Ты и ты озарили свой разум просветлением … Узник Фазиль-хан Фонтан Бахчисарайского дворца французских рифм суровый судья. .. Сохрани меня, мой талисман … Художнику Царей, потомку Мецената … Царскосельскую статую, Царь видел перед собой … Цветок Цветы последняя миля … Циклопы Цыгане Тем более Часто в лицее празднуют … Как меня зовут? .) Элегия (я видел смерть …) Элегия (я думала, что любовь …) Эпиграмма (Журналы жестоко обиделись …) Эпиграмма (Кольца лука, стрела дрожит …) Эпиграмма (Бой Фиби …) Эпиграмма ( Седой Свисток! ..) Эпиграмма (Где древние …) Эпиграмма на Шаликова Эпитафия к детской книге. Н.С. Волконское Эхо Молодежь! застолье скромно … Молодой человек, горько рыдая … Юрьеву (Любимому ветреного Лаиса …) Я тебя любил … Я созрел среди грустных бурь … Я думал, что сердце забыло … Я здесь, Инесилла … Я знаю эту землю: там, на берегу… Поставил памятник не руками … Помню чудесный момент …

Типичные Близнецы: На «Избранные стихи» Александра Пушкина

5 СЕНТЯБРЯ 2021 ГОДА

КАКОЕ ЛЕЧЕНИЕ написать о переводе Александра Сергеевича Пушкина (1799–1837) — как получить приглашение восхвалять кислород («Отличная штука!»). Он наше все, как говорят русские, и действительно, его ДНК повсюду в русской литературе. Даже если вы проводите большую часть своего времени с более новыми писателями, он настолько важен для каждого последующего поэта, пишущего на русском языке, что все двери, стоящие за ним, остаются открытыми.Даже тот блестящий футурист-сокрушитель кумира Владимир Маяковский, который хотел сбросить всех своих поэтических предшественников с «парохода современности», в конце концов написал задумчивое и задушевное стихотворение, адресованное Александру Сергеевичу. Пушкин глубоко сформировал русский язык в том виде, в каком он написан, поэтому даже его моменты архаичности все еще кажутся элегантными и действенными. Кто он был , также необычайно важно, поскольку его африканское наследие (и то, что он писал о нем) с этого момента становления делало русскую культуру более открытой для всего мира — независимо от того, что Достоевский сделал из особого величия Пушкина. его знаменитая речь 1880 года, когда в Москве была посвящена черная металлическая статуя.И, наконец, что самое важное, чтение Пушкина доставляет огромное удовольствие: сразу после того, как кто-то качает головой от того, что он был маленьким, типичным Близнецом, он тронут или забавлен следующей удивительной строкой. Мы требуем, чтобы наши ученики выучили наизусть его стихотворение на первом курсе русского языка как драгоценный культурный капитал плюс хорошую фонетическую практику.

А теперь представьте, что вы делаете такую ​​длинную и содержательную выборку: liv + 280 страниц. Переводы будут полезны для разных возрастов, настроений, тем и года, года, в течение которых переводчик работал с ними.(Полное раскрытие: я перевел только одно стихотворение Пушкина: послание в стихах 1823 года его бывшему однокласснику Филиппу Вигелю, чтобы попросить моих студентов взглянуть на это раннее свидетельство веселой жизни в России — Пушкина не было; Вигель Было.) Если я чувствую себя взволнованным намеком на запугивание рецензией, переводчик Пушкина должен чувствовать огромную тяжесть и ответственность. Некоторые русские поэты могут показаться прилично в самой первой грубой версии, но суть Пушкина в значительной степени заключается в красивом вязании словесной ткани, непринужденной демонстрации того, как русский язык может делать все, что вы хотите, большое спасибо .Вот Энтони Вуд на вешалке, тянущийся между обязательством передать смысл этих стихов и обязательством соблюдать их словесную структуру, совершить титанический подвиг и сделать его простым.

Плотность аппаратуры в этом издании — 54 страницы справочного и вводного материала — подчеркивает, что 1) автор является важным классиком 2) который предлагается в переводе, а это значит, что ему нужны специальные приспособления. Честно говоря, даже англоязычная классика, скорее всего, дойдет до нас таким образом.Жаль, что мы не можем получить эффект кружка малышей с живым библиотекарем, читающим одну из сказок Пушкина в стихах (или декламирующим: в России до сих пор заучивают поэтические фавориты), или открывать страницы литературного обзора, или ходить в кафе и послушайте чтение стихотворения. В то же время читатель переводов действительно может почувствовать новизну: это только одна из возможностей перевода. Биографические, критические и библиографические тексты, которые предшествуют стихам, информативны и хорошо написаны, заслуживают внимания независимо от того, хочет ли читатель сначала совершить экскурсию или вернуться к ней после прочтения стиха.Среди прочего, Вуд упоминает ряд выдающихся исследователей Пушкина, публиковавшихся на английском языке: Алиссу Гиллеспи, Джона Бейли, Майкла Вахтеля и других. Для любознательного читателя или ученого в другой области это полезный жест, который экономит время: о Пушкине писали сотни людей, и не все они так хороши, как выбор Вуда.

Расположение лирических стихов в хронологическом порядке (принцип, который русская поэтесса-модернист Марина Цветаева считала жизненно важным для понимания) означает, что вы переворачиваете страницу и нажимаете «Юной красавице, которая снимала табак» (1814).Само название забавное, а стихотворение звучит, флиртует и дает хорошую критику. А теперь задумайтесь над тем, что Пушкин написал это, когда ему было 14 лет! Неудивительно, что его сравнивают с Моцартом (вплоть до трагически ранней смерти). Начало с некоторой долей юмора также облегчает нам рифмованные переводы, поскольку современный читатель, как правило, более готов приветствовать рифму в юмористической поэзии, которая может оправдать необходимую растяжку, гимнастику и смекалку удивительным смехом. Ценем ли мы также в серьезном стихотворении сообразительность, будет проверено в ходе работы над сборником.

Избранная поэзия поднимает некоторые вопросы заранее. Вуд заявляет, что он пользуется готовностью английской поэзии приветствовать хореическую строчку в ямбическом стихотворении, и делает это часто; для читателей, не привыкших к русской поэзии, она менее заметна, чем англоязычная поэзия о различии двухфутовых метров. Различия в произношении между различными разновидностями английского языка (особенно канадским, шотландским и американским по сравнению с австралийским и британским английским) могут сделать идеальные рифмы не такими совершенными, хотя, поскольку Вуд часто использует наклонные рифмы, те, точность которых зависит от произношения, не будут чувствовать себя неловко внутри. общая схема.Этот читатель особенно озадачен тем, что во множестве текстов используется акцент на реке Нева в Санкт-Петербурге в первом слоге, что звучит как английское произношение (с большинством региональных акцентов) слова «never». Ничего не могу поделать: внезапно я слышу, как Гарри Поттер утверждает, что он никогда не уступит силам зла. Возможно, американцы слишком редко слышат название реки, если не слышат его с русским ударением на последнем слоге. И еще один пример, не ограничивающийся произношением — примечание в конце тома к очень-очень известной лирике «К., », Чью вступительную строку« Я помню чудное мгновение »Вуд интерпретирует как« Тот момент снова приходит ко мне », может также указывать на разницу между британскими и другими ожиданиями:« Точный английский эквивалент слова Пушкина « чудное». ‘может показаться здесь преувеличением нынешнему переводчику, который предпочел избежать преувеличений, архаизма или клише (например, «замечательный»)… »Но что такое чудное , если не чудесное, чудесное, удивительное?

В некоторых местах Вуд использует французский или испанский прием, при котором два слога считаются одним, если они представляют гласные последовательно, что может сработать, а может и не сработать для тех, кто читает молча или особенно вслух.В повествовательной поэме «Цыгане » фраза «Несчастный человек всегда горевала» читается мне как пентаметр хорея, а не тетраметр ямба: как мы можем знать, пока не споткнемся, что нам предназначено читать «ин» как один слог. ? В то же время, Вуд помогает, предоставляя информацию о размерах, особенно для поэм и сказок в стихах, указывая, когда он будет придерживаться первоначальной формы. Это позволяет читателю быстро войти в ожидаемый ритм — и убеждает критика в том, что Вуд делает все это специально.

Если отбросить возражения, этот Избранная поэзия заслуживает самых высоких похвал. Мне больше всего нравится «Поэт» (1827), в котором перевод выполняет необходимую трансформационную работу, которую описывает стихотворение: сначала поэт описывается нелестными способами и компетентными, но менее впечатляющими строками, затем призыв Аполлона приводит к великолепному финалу. катрен — обширный словарный запас и архаичный синтаксис, которые были заработаны и которые эффективно передают вдохновенный полет от земной, обычной жизни к природе:

Пока еще не вызванный Аполлоном
За самоотверженную жертву,
Поэт доволен следованием
Путями мирского предпринимательства;
Теперь священная лира тиха,
Его душа потерялась в дремоте, холоде;
Среди смиренных людей
Нет ниже поэта.
Но когда благочестивое слово Аполлона
затрагивает его внимательные чувства,
Тотчас душа поэта зашевеливается,
И, как разбуженный орел, напрягается.
Среди мирских занятий он тоскует,
От повседневных дел он обращается,
Перед кумиром толпы
Его надменная голова не будет преклонена;
Он идет с диким и суровым лицом,
Его ухо наполнено странным волнением,
Он ищет просторные, поющие рощи,
Края одинокого океана…

Даже если кто-то не читал оригинал так часто, что он мерцает за каждой переведенной строкой, это очень эффективная версия.В этот и без того толстый том не входят оригиналы (сейчас это просто сделать компьютерными шрифтами, но, конечно, требуется больше страниц), и нет указателя русских названий, хотя хронологический порядок позволяет легко сопоставить каждое стихотворение с его оригиналом. . Это еще раз говорит нам, кто, как ожидается, будет использовать эту версию. Но студенты, изучающие перевод, могут использовать его в своих целях.

Вот лишь несколько примеров эффективных решений Вуда, его контроля над формой и непринужденной рифмой, а также его чувства того, что заставляет стихотворение звучать на английском языке.В оде о свободе ( Волнность на русском языке), тексте, который усугубил проблемы Пушкина с деспотическим российским правительством, Вуд выбирает «свобода», а не «свобода» или другие возможные синонимы, что делает это длинное стихотворение более удобным. в его рифмах, а также в мобилизации ассоциаций с политической риторикой ближе к дому. Есть несколько тонких палиндромных ходов, так как конец одной строки отражает начало следующей, например: «и loof / From fool s…» Добавление обязательного определенного артикля на английском языке («the») часто удлиняет русскую строку, но в «Демонах» (1830) Вуд очень элегантно опускает статьи в двух строках, которые встречаются в стихотворении трижды: «Грозовые тучи спешат, грозовые тучи кружатся, / Луна играет в прятки.«Луна», а не «Луна» имеет вес личного имени, делая отношения говорящего с небесным телом более близкими, а игру в прятки — более интересной или тревожной. «Песня Марии» из «Пир во время чумы» (вольный перевод Пушкина из пьесы Джона Уилсона 1816 года « Город чумы »; Байрон, Грей и Скотт были не единственными британскими авторами, оказавшими влияние на его опус) песня Back to the Isles со свежим, но традиционным народным звучанием.Более длинное стихотворение Пушкина «Осень» (1833) красиво перемежает длинные и короткие слова, избегая неуклюжести, которую могут накапливать длинные последовательности односложных слов в английском языке. Еще одно важное короткое стихотворение «Пора, любовь моя, пора!…» (1834) передает сложное настроение оригинала (хотя я бы оставил «друга» русскому « наркотик », даже если бы он был думая о своей жене, когда он писал это: «моя любовь» переключает эмоциональный регистр с более философских, изящно переданных строк, которые следуют, в то время как «друг» откроет теплое и иначе нежное обращение к своей супруге).Поэма Пушкина «Гораций» (с эпиграфом «Exegi монументум» — латынь остается в английском, как и в оригинальном русском, подчеркивая важность классического образования самого Пушкина) особенно трудна, так как она прекрасна по фактуре и полна идеи; Вуд превосходно передает свои достойные утверждения.

Каждое из более длинных повествовательных или фольклорных стихотворений получает полезное небольшое индивидуальное введение, отражающее большие затраты времени, которые он требует от читателя (ибо кто приступает к длинному стихотворению без определенного замирания сердца? — в данном случае совершенно ненужно. ).Вступительная записка к «Медный всадник » раскрывает остроумие, которое позволяет Вуду так ловко обращаться с юмором Пушкина, поскольку он описывает поэта Василия Жуковского, создавшего раннее посмертное издание поэмы, приемлемой для царя Николая I, «с некоторыми смягчающими изменениями». В том же стихотворении, одном из самых известных Пушкина, я замечаю, что поэт граф Хвостов получает свое собственное ударение , которое даже полезно для читателя. (Здесь нет «никогда».) Стихотворные сказки ( сказки ), реализация которых Пушкиным навсегда закрепила за хореем четырехметровую меру как фольклорную меру, также смешиваются в ямбике, за исключением тех случаев, когда Вуд придерживается хореи (о чем он объявляет).

Критических комментариев меньше, хотя, возможно, они будут полезны для будущего обновленного издания. «Привязанный к твоей далекой родине» («Для берегов отчизны дальней», 1830) менее изящно отзывается на англификацию, чем «Песня Марии» — выбранная общая молитва или балладная метра отбрасывают жуткость оригинала, особенно в конце, где Пушкин говорит своему мертвому адресату, что она все еще должна ему поцеловать. Конечно, баллады могут быть жуткими («Холод дует ветер в мою настоящую любовь…»), но здесь оригинал — категорически не народное стихотворение.В замечательном фильме «Цыгане » Вуд заставляет Земфиру заявить: «Но я буду любить его и быть верным», в отличие от оригинального «Но я буду ему подругой» («No ia emu podrugoi budu»), что не соответствует действительности. Не обещаю верности, не так ли? Земфира — женщина слова, даже когда ей надоедает Алеко и она говорит ему об этом. Возможно, это еще один отголосок английских народных песен, которые могут идентифицировать кого-то как «ложную настоящую любовь», но это больше похоже на выбор слова, которое будет легко рифмовать за счет характеристики.В аппарате тома последняя нота к «Осени», увы, предлагает список «привязанных к суше» мест, включая знаменитые прибрежные Шотландию и Нормандию. Еще одна странная оговорка встречается во вступительном материале, в примечании о потомках Пушкина: Наталья, его младшая дочь, указана как родившаяся в 1836 году, но затем ее дочь Софи («от второго мужа») указана как родившаяся в 1848 году, когда Наталье было бы 12. Дочь Софи родилась в 1896 году, тогда как ее матери по этим числам было бы 48 лет.Возможно, рецензенту поэзии не стоит задерживаться на математике, поскольку рассматриваемая заметка действительно предлагает интригующую информацию о королевских связях потомков Пушкина.

Я слышал или, возможно, где-то читал (и, конечно, забыл, где это было) мнение о том, что перевод любого произведения Penguin не всегда является лучшей версией этого произведения, но никогда не бывает худшей доступной версией. Комментарий по-английски: «Перевод Вуда действительно далек от худшего».Как американец, я могу прямо сказать, что это действительно ценное издание как в плане скрупулезных и зачастую великолепных версий отдельных стихотворений, так и в качестве достойного общего знакомства с этим поэтом, который является таким сокровищем для России и всего мира.

¤

Сибелан Форрестер опубликовал переводы прозы и поэзии с русского, сербского и хорватского языков. Она профессор русского языка и литературы в Swarthmore College.

стихотворная структура

Издатель, рассматривающий MS, хочет знать три вещи: что автор что-то важное, что люди хотят услышать об этом, и что написание адекватно задаче.Судя по материалам, это будет Многие поэты удивляются, узнав, что аналогичные критерии применимы и к поэзии. Да, стихотворение может начинаться с неопределенной мелодии в голове и, несомненно, развивается каким-то собственным подземным способом, но последняя часть должна быть по сюжету, как лучший детектив. Все должно казаться естественным и неизбежно. Уровень за уровнем — содержание, аргументы, эмоции экспрессия, дикция, образность, ритм — все будет висеть вместе и быть взаимосвязанными в одно убедительное целое.

Как этого добиться? Приложив огромные усилия, чутье и опыт. Единого метода композиции не существует. Спенсер использовал средневековый мир аллегории, чтобы внушать и формировать. Шекспир следовал правилам риторики эпохи Возрождения. Расин моделировал свои пьесы по греческой классике. Йейтс писал черновики прозы. Фунт использовал мимикрию и текстурные коллажи. И так далее. Каждый писатель высокого ранга развивает свой собственный метод, который работает на него и оправдывает культурные ожидания времени.

Доступное время и природный талант накладывают свои ограничения, но процесс композиции часто определяется содержанием, которое не так много избранного поэтом, как извлеченное из его глубочайшей натуры. Определенный темы провоцируют и увлекают писателей, так что от ювенилий до шедевров можно увидеть, как автор работает и переделывает ограниченный круг материалов. Часто это связано с личными происшествиями, возможно, глубоко укоренившимися в детстве, но не совсем так, и не для того, чтобы объяснить, почему ответ был принят эта конкретная форма или вообще вызвала какой-либо ответ.

Как это связано с писательским мастерством? Единственное, что все редакторы и издатели ищут индивидуальность. Они чего-то хотят свежий, аутентичный и самобытный, но, тем не менее, актуальный, самоутверждающий и убедительно. Новинка сама по себе ничего не стоит — маленький прессы забиты такими вещами, но стихи, которые строятся постепенно в пейзаж одновременно очень ценятся оригинальность и значимость.Странное стихотворение всегда можно сочинить по счастливой случайности, но чтобы последовательно производить хорошую работу, которая исследует новые территории и представляет их живо, требует редких личных качеств, не в последнюю очередь честности из них. Вопросы, выходящие за рамки обычной литературы, должны быть быть исследованным, и все слилось в уникально личном и всеобъемлющем зрение.

ВЫБЕРИТЕ ЦВЕТ Макс 90% СКИДКА Стерлинговое кольцо Серебро Маркиза

ВЫБЕРИТЕ ЦВЕТ Макс 90% СКИДКА Серебряное Маркиз

ВЫБЕРИТЕ ЦВЕТ Макс 90% СКИДКА Стерлинговое кольцо Серебро Маркиза ВЫБЕРИТЕ ЦВЕТ Макс 90% СКИДКА Стерлинговое кольцо Серебро Маркиза $ 16, Серебро, ВЫБИРАЙ, маркиза, ВАШЕ, Кольцо, соленые растворы.in, / featherer1634066.html, Одежда, Обувь, Ювелирные изделия, Женщины, Ювелирные изделия, ЦВЕТ, Стерлинг $ 16 ВЫБЕРИТЕ СВОЙ ЦВЕТ Стерлинговое серебро Кольцо маркиза Одежда, Обувь Ювелирные изделия Женские украшения $ 16, Серебро, ВЫБЕРИТЕ, Маркиза, ВАШЕ, Кольцо, picklesolutions.in, / featherer1634066.html, Одежда, Обувь, Ювелирные изделия, Женщины, Ювелирные изделия, ЦВЕТ, Стерлинг $ 16 ВЫБЕРИТЕ ЦВЕТ Стерлинговое Серебро Кольцо маркизы Одежда, Обувь Ювелирные изделия Женские украшения

$ 16

ВЫБЕРИТЕ ЦВЕТ Серебряное кольцо с маркизой

• ЧИСТЫЙ СТЕРЛИНГ СЕРЕБРО 925 — Создано, чтобы выдержать испытание временем.Стерлинговое серебро на 92,5% состоит из серебра, смешанного со сплавами для повышения прочности и долговечности.
• ГАРАНТИРОВАННОЕ УДОВЛЕТВОРЕНИЕ — Мы обещаем превосходное обслуживание, которое включает быструю доставку, отличное общение и политику возврата Amazon.
«Ли» КАЧЕСТВО — Все украшения новые и проходят проверку на качество.

|||

Описание товара

Все наши серебряные украшения изготавливаются из серебра 925 пробы, также называемого стерлинговым серебром.Стерлинговое серебро является эталоном красивых высококачественных серебряных украшений и не может быть воспроизведено с помощью более дешевых серебряных украшений. Это 92,5% чистого серебра, смешанное со сплавами, чтобы повысить прочность и долговечность, чтобы выдержать испытание временем. Мы обещаем превосходный сервис, который включает быструю доставку, отличное общение и политику возврата Amazon.

ВЫБЕРИТЕ ЦВЕТ Серебряное кольцо с маркизой

Архив поэзии открытого доступа А.С. Клайна

Современные качественные переводы классических текстов известных поэтов, оригинальных стихов и критических произведений

Посмотреть сейчас

Подробнее о нас

Poetry in Translation — это нишевое цифровое издательство, обеспечивающее современные высококачественные переводы с открытым доступом классических текстов известных поэтов, а также оригинальные стихи и критические произведения.Если вы цените нашу работу, подумайте о том, чтобы поддержать нас.

Наша политика заключается в предоставлении открытого доступа, загружаемых текстов, бесплатных для некоммерческого повторного использования. Если вы хотите узнать о коммерческих приложениях, свяжитесь с нами. Для получения дополнительной информации см. Наше заявление об авторских правах.

Многие из наших работ теперь доступны в печатном или аудио-издании. Для получения дополнительной информации посетите наш магазин. Если у вас есть предложения по поводу других стихотворных текстов, которые вы хотели бы увидеть в переводе, не стесняйтесь обращаться к нам.

Вы можете искать в нашем архиве через нашу поисковую систему и следить за нашей лентой новостей, чтобы следить за регулярными обновлениями. Вас также может заинтересовать наша подборка качественных внешних ссылок.

---

---

---

© Авторские права, Все права защищены

Большинство вышеупомянутых произведений могут быть свободно воспроизведены, сохранены и переданы, в электронном или ином виде, для некоммерческих целей .

Для получения дополнительной информации об авторских правах см. Наше заявление об авторских правах.

.