Пушкин — Зимнее утро (Мороз и солнце; день чудесный): читать стих, текст стихотворения

Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный —
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела —
А нынче… погляди в окно:

Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.

Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?

Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.

Анализ стихотворения «Зимнее утро» Пушкина

Стихотворение «Зимнее утро» — блестящее лирическое произведение Пушкина. Оно было написано в 1829 г., когда поэт уже был освобожден из ссылки.

«Зимнее утро» относится к произведениям поэта, посвященным тихой идиллии деревенской жизни. Поэт всегда с глубоким трепетом относился к русскому народу и русской природе. Любовь к Родине и родному языку была врожденным качеством Пушкина. Он с большим мастерством передавал это чувство в своих произведениях.

Стихотворения начинается строкой, известной практически каждому: «Мороз и солнце; день чудесный!». С первых строк автор создает волшебную картину ясного зимнего дня. Лирический герой обращается с приветствием к возлюбленной — «другу прелестному». Удивительное преображение природы, произошедшее за ночь, раскрывается с помощью резкого противопоставления: «вьюга злилась», «мгла носилась» — «ель зеленеет», «речка блестит». Перемены в природе, по мнению поэта, обязательно повлияют на настроение человека. Он предлагает своей «печальной красавице» посмотреть в окно и ощутить великолепие утреннего пейзажа.

Пушкину нравилось жить в деревне, вдали от шумной городской суеты. Он описывает незатейливые будничные радости. Человеку для счастья нужно немного: уютный домик с жарко натопленной печью и присутствие любимой женщины. Особое удовольствие при этом может доставить прогулка на санях. Поэт стремится полюбоваться на столь дорогие ему поля и леса, оценить перемены, произошедшие с ними. Очарование прогулке придает присутствие «друга милого», с которым можно разделить свою радость и восторг.

Пушкин считается одним из основоположников современного русского языка. «Зимнее утро» — один из небольших, но важных кирпичиков в этом деле. Стихотворение написано простым и понятным языком. Четырехстопный ямб, который так любил поэт, идеально подходит для описания красоты пейзажа. Произведение пропитано необыкновенной чистотой и ясностью. Основным выразительным средством являются многочисленные эпитеты. К прошедшему печальному дню относятся: «мутном», «бледное», «мрачные». Настоящий радостный день это – «великолепными», «прозрачной», «янтарным». Центральное сравнение стихотворения посвящено любимой женщине – «звезде севера».

В стихотворении нет скрытого философского смысла, каких-то недомолвок и иносказаний. Не используя красивых фраз и выражений, Пушкин нарисовал великолепную картину, которая никого не может оставить равнодушным.

rustih.ru

Стихи Пушкина

Стихи Пушкина

Зимнее утро

 

Мороз и солнце; день чудесный!

Еще ты дремлешь, друг прелестный –

Пора, красавица, проснись;

Открой сомкнуты негой взоры

Навстречу северной Авроры,

Звездою севера явись!

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,

На мутном небе мгла носилась;

Луна, как бледное пятно,

Сквозь тучи мрачные желтела,

И ты печальная сидела –

А нынче… погляди в окно:

Под голубыми небесами

Великолепными коврами,

Блестя на солнце, снег лежит;

Прозрачный лес один чернеет,

И ель сквозь иней зеленеет,

И речка подо льдом блестит.

Вся комната янтарным блеском

Озарена. Веселым треском

Трещит затопленная печь.

Приятно думать у лежанки.

Но знаешь: не велеть ли в санки

Кобылку бурую запречь?

Скользя по утреннему снегу,

Друг милый, предадимся бегу

Нетерпеливого коня

И навестим поля пустые,

Леса, недавно столь густые,

И берег, милый для меня.

 

 

Поэту

 

Поэт! не дорожи любовию народной.

Восторженных похвал пройдет минутный шум;

Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,

Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.

Ты царь: живи один. Дорогою свободной

Иди, куда влечет тебя свободный ум,

Усовершенствуя плоды любимых дум,

Не требуя наград за подвиг благородный.

Они в самом тебе. Ты сам свой высший суд;

Всех строже оценить умеешь ты свой труд.

Ты им доволен ли, взыскательный художник?

Доволен? Так пускай толпа его бранит

И плюет на алтарь, где твой огонь горит,

И в детской резвости колеблет твой треножник.

 

 

Мадонна

 

Не множеством картин старинных мастеров

Украсить я всегда желал свою обитель,

Чтоб суеверно им дивился посетитель,

Внимая важному сужденью знатоков.

В простом углу моем, средь медленных трудов,

Одной картины я желал быть вечно зритель,

Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,

Пречистая и наш божественный спаситель –

Она с величием, он с разумом в очах –

Взирали, кроткие, во славе и в лучах,

Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.

Исполнились мои желания. Творец

Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,

Чистейшей прелести чистейший образец

Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,

Восторгом чувственным, безумством, исступленьем,

Стенаньем, криками вакханки молодой,

Когда, виясь в моих объятиях змией,

Порывом пылких ласк и язвою лобзаний

Она торопит миг последних содроганий!

О, как милее ты, смиренница моя!

О, как мучительно тобою счастлив я,

Когда, склоняяся на долгие моленья,

Ты предаешься мне нежна без упоенья,

Стыдливо – холодна, восторгу моему

Едва ответствуешь, не внемлишь ничему

И оживляешься потом все боле, боле –

И делишь наконец мой пламень поневоле!

 

 

***

 

Отцы пустынники и жены непорочны,

Чтоб сердцем возлетать во области заочны,

Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,

Сложили множество божественных молитв;

Но ни одна из них меня не умиляет,

Как та, которую священник повторяет

Во дни печальные Великого поста;

Всех чаще мне она приходит на уста

И падшего крепит неведомою силой:

Владыко дней моих! дух праздности унылой,

Любоначалия, змеи сокрытой сей,

И празднословия не дай душе моей.

Но дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья,

Да брат мой от меня не примет осужденья,

И дух смирения, терпения, любви

И целомудрия мне в сердце оживи.

 

 

На 19 октября 1836 года

 

Была пора: наш праздник молодой

Сиял, шумел и розами венчался,

И с песнями бокалов звон мешался,

И тесною сидели мы толпой.

Тогда, душой беспечные невежды,

Мы жили все и легче и смелей,

Мы пили все за здравие надежды

И юности и всех ее затей.

Теперь не то: разгульный праздник наш

С приходом лет, как мы, перебесился,

Он присмирел, утих, остепенился,

Стал глуше звон его заздравных чаш;

Меж нами речь не так игриво льется.

Просторнее, грустнее мы сидим,

И реже смех средь песен раздается,

И чаще мы вздыхаем и молчим.

Всему пора: уж двадцать пятый раз

Мы празднуем лицея день заветный.

Прошли года чредою незаметной,

И как они переменили нас!

Недаром – нет! – промчалась четверть века!

Не сетуйте: таков судьбы закон;

Вращается весь мир вкруг человека, –

Ужель один недвижим будет он?

Припомните, о други, с той поры,

Когда наш круг судьбы соединили,

Чему, чему свидетели мы были!

Игралища таинственной игры,

Металися смущенные народы;

И высились и падали цари;

И кровь людей то Славы, то Свободы,

То Гордости багрила алтари.

Вы помните: когда возник лицей,

Как царь для нас открыл чертог царицын.

И мы пришли. И встретил нас Куницын

Приветствием меж царственных гостей, –

Тогда гроза двенадцатого года

Еще спала. Еще Наполеон

Не испытал великого народа –

Еще грозил и колебался он.

Вы помните: текла за ратью рать,

Со старшими мы братьями прощались

И в сень наук с досадой возвращались,

Завидуя тому, кто умирать

Шел мимо нас… и племена сразились,

Русь обняла кичливого врага,

И заревом московским озарились

Его полкам готовые снега.

Вы помните, как наш Агамемнон

Из пленного Парижа к нам примчался.

Какой восторг тогда [пред ним] раздался!

Как был велик, как был прекрасен он,

Народов друг, спаситель их свободы!

Вы помните – как оживились вдруг

Сии сады, сии живые воды,

Где проводил он славный свой досуг.

И нет его – и Русь оставил он,

Взнесенну им над миром изумленным

И на скале изгнанником забвенным,

Всему чужой, угас Наполеон.

И новый царь, суровый и могучий,

На рубеже Европы бодро стал,

[И над землей] сошлися новы тучи,

И ураган их…

 

 

***

 

Пора, мой друг, пора! [покоя] сердце просит –

Летят за днями дни, и каждый час уносит

Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем

Предполагаем жить, и глядь – как раз – умрем.

На свете счастья нет, но есть покой и воля.

Давно завидная мечтается мне доля –

Давно, усталый раб, замыслил я побег

В обитель дальнюю трудов и чистых нег

pepperit.narod.ru

Анализ стихотворения Пушкина «Зимнее утро» (1)

Чтение первой строфы:

Мороз и солнце; день чудесный!
Ещё ты дремлешь, друг прелестный –
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!

Обратим внимание на 4-6-ю строчки. В них содержатся не только «тёмные» слова, хотя их неясность может быть не замечена, но и два ныне устаревших архаических факта грамматики. Во-первых, разве нас не удивляет словосочетание открой… взоры? Ведь сейчас можно только бросать взоры, устремить взоры, потупить взоры, но не открывать. Здесь существительное взоры имеет старое значение «глаза». Слово взор с таким значением встречается в художественной речи первой половины XIX века постоянно. Безусловный интерес здесь представляет причастие «сомкнуты». Краткое причастие, как известно, в предложении всегда является сказуемым. Но тогда, где то подлежащее, к которому оно относится? По смыслу слово сомкнуты явно тяготеет к существительному взоры, но оно является (открой что?) несомненным прямым дополнением. Значит «сомкнуты» является определением к слову «взоры».

Но почему тогда сомкнуты, а не сомкнутые? Перед нами так называемое усечённое причастие, которое, как и усечённое прилагательное, было одним из излюбленных поэтических вольностей поэтов XVIII – первой половины XIX века.

А теперь коснёмся ещё одного слова в этой строке. Это существительное «нега». Оно тоже небезынтересно. В словаре С. И. Ожегова оно толкуется: «Нега – и.ж. (устар.) 1. Полное довольство. Жить в неге. 2. Блаженство, приятное состояние. Предаться неге».

«Словарь языка Пушкина» отмечает наряду с этим следующие значения: «Состояние безмятежного покоя» и «чувственное упоение, наслаждение». Слово нега не соответствует перечисленным значениям в рассматриваемом стихотворении. На современный русский язык его в данном случае лучше всего перевести словом сон, поскольку сон – это самое полное «состояние безмятежного покоя».

Спустимся строчкой ниже. Здесь нас тоже поджидают языковые факты, требующие разъяснения. Их два. Во-первых, это слово Аврора. Как имя собственное, оно начинается с большой буквы, но по своему значению выступает здесь как нарицательное: латинское имя богини утренней зари нарицает саму утреннюю зарю. Во-вторых, его грамматическая форма. Ведь сейчас после предлога навстречу следует дательный падеж существительного и по современным правилам должно быть «Навстречу северной Авроре». А у Пушкина родительный падеж – Авроры. Это не опечатка и не ошибка, а ныне устаревшая архаическая форма. Ранее предлог навстречу требовал после себя существительного в форме родительного падежа. Для Пушкина и его современников это была норма.

Скажем несколько слов о словосочетании «Звездою севера явись». Слово звезда (севера) обозначает здесь самую достойную женщину Петербурга, а не употребляется в прямом значении – небесное тело.

Вторая строфа

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела –
А нынче… погляди в окно:

Здесь мы обратим внимание на слова вечор и мгла. Мы знаем, что слово вечор и обозначает вчера вечером. В обычном употреблении слово мгла значит сейчас тьма, мрак. Поэт использует это слово в значении «густой снег, скрывающий в тумане, как своеобразная завеса, всё окружающее».

Третья строфа

Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.

Третья строфа стихотворения отличается языковой прозрачностью. В ней нет ничего несовременного, и ни в каких пояснениях она не нуждается.

4 и 5 строфы

Вся комната янтарным блеском
Озарена. Весёлым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?

Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.

Здесь есть языковые «особинки». Вот поэт говорит: «Приятно думать у лежанки».

Анализ непонятных слов и выражений

Вот поэт говорит: «Приятно думать у лежанки». Понятно ли вам это предложение? Оказывается, нет. Мешает нам тут слово лежанка. Лежанка – невысокого (на уровне современной кровати) выступа у русской печки, на котором, греясь, отдыхали или спали.

В самом конце этой строфы странно и непривычно звучит слово запречь вместо нормативного, правильного современного запрячь от глагола запрягать. Во времена Пушкина та и другая форма существовала на равных, и, несомненно, форма «запречь» появилась тут у Пушкина для рифмовки как факт поэтической вольности, который был обусловлен стоявшим выше словом печь.

В заключительной строчке последней, пятой строфы есть слово берег. Здесь оно употребляется не в основном, прямом, номинативном значении «край земли около воды», а в значении «местность около реки». Около какой? Около Верхней Волги, так как стихотворение было написано в селе Павловском Старицкого Уезда Тверской губернии, находящегося недалеко от нашей великой реки.

liricon.ru

Аврора — Стихи.Пиши.про

Как предрассветный ветерок
Резвится славно в чистом поле,
Богиня утренней зари,
Дочь Тейи – светлая Аврора

С венцом лучей вокруг чела,
Крылата, в быстрой колеснице,
В руке – фиала, в ней – роса,
По небосклону быстро мчится.

Несёт богам и людям свет,
Предутреннюю мглу развея,
Жена могучего Астрея,
От ласк Зефира обомлея,

Мать своевольного Борея
(что с быстрым Нотом не в ладу).
И Эвр, вздымающий волну,
Ей внемлет, робостно немея.

Взрастив сподручников Эола,
Сияет властно в небесах…
Сестру – Диану, брата – Сола
Уже ты видела во снах.

Открой сомкнуты негой очи,
Ресницы нежно встрепени,
Гони тревоги прошлой ночи
И взор свой свету прояви.

Пусть солнца лучик отразится,
Как радуга, в твоих глазах.
Проснись, прекрасная девица!
И… очутись в моих руках.

=====
Аврора (лат. Aurora, от лат. aura — «предрассветный ветерок», у греков Эос) — древнеримская богиня утренней зари, приносящая дневной свет богам и людям, дочь Гипериона и Тейи, сестра Гелиоса (лат. Сол – бог солнца) и Селены (лат. Диана – богиня луны), жена титана Астрея.
Обычно изображалась крылатой, часто на колеснице, запряженной крылатыми или некрылатыми конями, в красно-жёлтом одеянии, иногда с солнечным диском над головой, с нимбом или венцом лучей вокруг чела, с факелом в правой руке, иногда также с сосудами (росы) в руках.
От Астрея и Авроры произошли все ветры: ласковый западный Зефир, бурный северный Борей, влажный южный Нот и переменчивый восточный Эвр:
«Небо и море смешались, окрестность наполнилась ревом
Ветров, столкнувшихся в битве: здесь Эвр боролся с Зефиром,
Нот налетал на Борея, ему угрожая свирепо».

Фиала – в Древней Греции плоская чаша без ручек.

Эол – повелитель ветров.

Свидетельство о публикации (PSBN) 5413
Все права на произведение принадлежат автору. Опубликовано 28 Сентября 2017 года

stihi.pishi.pro

Помогите СРОЧНО!!!Нужен стих о крейсере Аврора!!!

Скандалы и споры дошли до упора:
То вор, но в запасе, то без тучи гроза…
Чего тебе снится, наш крейсер «Аврора» ?
…И крейсер про явь, как сквозь сон, рассказал:

… «На вечной стоянке плюю на погоду,
Но пушки мои отучились стрелять…
Меня – на «гражданку»!! ! О, мерзкие годы!
Меня захватила музейная рать!

Эх! Лучше б стрелял в «Зимний» я боевыми!
Вошёл бы я в раж – показал бы кураж!
Я б «контру» крушил бы, душил своим дымом…
Меня ж экспонатом приткнут – в Эрмитаж!

По мне танцевали ханыги и во`ры,
Шумел «олигарх» – вор в законе, Спец-Вор:
«Гражданское общество» слило «Аврору»!.. »
— Нет денег на память! А Флоту – ПОЗОР!! !

Где деньги от МинОбороны? – Вопросик!
Министр Табуреткин… Он пре`дал меня!
Меня не хотели покинуть матросы,
Их бунт подавили среди бела дня!

У трапа нет вахты: я гол, беззащитен.
Пошёл бы на дно – мель тонуть не даёт…
Скорее меня на куски растащите –
Не дать на Неве мне ход «ПОЛНЫЙ ВПЕРЁД» !

Я «Песню Варяга» хотел спеть – злой юмор:
«Последний парад» мой – совсем не парад!
Кто будет следить за нутром моим – трюмом? !
Где ж ты, Петербург – Петроград – Ленинград?

Подводники «Клуба подводников» очень
Хотели меня Вэ-Мэ-эФу* вернуть,
Но ДЕНЕГ-ТО НЕТ! Где их взять? И, короче:
Плывёт по Неве демагогии муть…

Готов ко всему – на исходы любые,
Но этого мне, кораблю, – не понять:
На мне не подняли флаг утром ВПЕРВЫЕ!
Нет флага! Да некому флаг поднимать!! !

Прошу твитт-премьера: — «Пришли депутата!
Хоть бывшего! Скажем, сгодится… Гудков!
С охранною фирмой – не так страшновато:
Народ очень ушлый, и тьма дураков! »

На мне будут делать неслабенький бизнес –
Фирмо`й назовут – О А О «Авро-залп» !
Вино революции будет на вынос!
Министра «Культуры» — с берданкой – на трап!

На вечной стоянке — ненужный народу?
По «Зимнему» мне ведь стрелять — не впервой!
Но в нём – «Эрмитаж» ! О, неясные годы!
На Флоте чего-то не так с… головой!?.. »

otvet.mail.ru

Стихи А. С. Пушкина

СОБРАНИЕ СТИХОВ ПУШКИНА
К Чаадаеву

Любви, надежды, тихой славы
Недолго нежил нас обман,
Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман;
Но в нас горит еще желанье,
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Отчизны внемлем призыванье.
Мы ждем с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуту верного свиданья.
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
———————————————————————————

Возрождение

Художник-варвар кистью сонной
Картину гения чернит
И свой рисунок беззаконный
Над ней бессмысленно чертит.

Но краски чуждые, с летами,
Спадают ветхой чешуей;
Созданье гения пред нами
Выходит с прежней красотой.

Так исчезают заблужденья
С измученной души моей,
И возникают в ней виденья
Первоначальных, чистых дней.
———————————————————————————

***

Я пережил свои желанья,
Я разлюбил свои мечты;
Остались мне одни страданья,
Плоды сердечной пустоты.

Под бурями судьбы жестокой
Увял цветущий мой венец —
Живу печальный, одинокой,
И жду: придет ли мой конец?

Так, поздним хладом пораженный,
Как бури слышен зимний свист,
Один — на ветке обнаженной
Трепещет запоздалый лист!..
———————————————————————————

Узник

Сижу за решеткой в темнице сырой.
Вскормленный в неволе орел молодой,
Мой грустный товарищ, махая крылом,
Кровавую пищу клюет под окном,

Клюет, и бросает, и смотрит в окно,
Как будто со мною задумал одно.
Зовет меня взглядом и криком своим
И вымолвить хочет: «Давай, улетим!

Мы вольные птицы; пора, брат, пора!
Туда, где за тучей белеет гора,
Туда, где синеют морские края,
Туда, где гуляем лишь ветер… да я!..»
———————————————————————————

***

Простишь ли мне ревнивые мечты,
Моей любви безумное волненье?
Ты мне верна: зачем же любишь ты
Всегда пугать мое воображенье?
Окружена поклонников толпой,
Зачем для всех казаться хочешь милой
И всех дарит надеждою пустой
Твой чудный взор, то нежный, то унылый?
Мной овладев, мне разум омрачив,
Уверена в любви моей несчастной,
Не видишь ты, когда в толпе их страстной,
Беседы чужд, один и молчалив,
Терзаюсь я досадой одинокой;
Ни слова мне, ни взгляда… друг жестокой!
Хочу ль бежать: с боязнью и мольбой
Твои глаза не следуют за мной.
Заводит ли красавица другая
Двусмысленный со мною разговор, —
Спокойна ты; веселый твой укор
Меня мертвит, любви не выражая.
Скажи еще: соперник вечный мой,
Наедине застав меня с тобой,
Зачем тебя приветствует лукаво?..
Что ж он тебе? Скажи, какое право
Имеет он бледнеть и ревновать?..
В нескромный час меж вечера и света,
Без матери, одна, полулдета,
Зачем его должна ты принимать?..
Но я любим… Наедине со мною
Ты так нежна! Лобзания твои
Так пламенны! Слова твоей любви
Так искренно полны твоей душою!
Тебе смешны мучения мои;
Но я любим, тебя я понимаю.
Мой милый друг, не мучь меня, молю:
Не знаешь ты, как сильно я люблю,
Не знаешь ты, как тяжко я страдаю.
———————————————————————————

Дружба

Что дружба? Легкий пыл похмелья,
Обиды вольный разговор,
Обмен тщеславия, безделья
Иль покровительства позор.
———————————————————————————

***

Ночной зефир
Струит эфир.
Шумит,
Бежит
Гвадалквивир.

Вот взошла луна златая,
Тише… чу… гитары звон…
Вот испанка молодая
Оперлася на балкон.

Ночной зефир
Струит эфир.
Шумит,
Бежит
Гвадалквивир.

Скинь мантилью, ангел милый,
И явись, как яркий день!
Сквозь чугунные перилы
Ножку дивную продень!

Ночной зефир
Струит эфир.
Шумит,
Бежит
Гвадалквивир.
———————————————————————————

К***

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
———————————————————————————

***

Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись!
В день уныния смирись:
День веселья, верь, настанет.

Сердце в будущем живет;
Настоящее уныло:
Все мгновенно, все пройдет;
Что пройдет, то будет мило.
———————————————————————————

Зимний вечер

Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.

Наша ветхая лачужка
И печальна, и темна.
Что же ты, моя старушка,
Приумолкла у окна?
Или бури завываньем
Ты, мой друг, утомлена,
Или дремлешь под жужжаньем
Своего веретена?

Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила;
Спой мне песню, как девица
За водой поутру шла.

Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя.
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.
———————————————————————————

***

В крови горит огонь желанья,
Душа тобой уязвлена,
Лобзай меня: твои лобзанья
Мне слаще мирра и вина.
Склонись ко мне главою нежной,
И да почию безмятежный,
Пока дохнет веселый день
И двигнется ночная тень.
———————————————————————————

Признание

Я вас люблю, хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Мне не к лицу и не по летам…
Пора, пора мне быть умней!
Но узнаю по всем приметам
Болезнь любви в душе моей:
Без вас мне скучно, — я зеваю;
При вас мне грустно, — я терплю;
И, мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!
Когда я слышу из гостиной
Ваш легкий шаг, иль платья шум,
Иль голос девственный, невинный,
Я вдруг теряю весь свой ум.
Вы улыбнетесь, — мне отрада;
Вы отвернетесь, — мне тоска;
За день мучения — награда
Мне ваша бледная рука.
Когда за пяльцами прилежно
Сидите вы, склонясь небрежно,
Глаза и кудри опустя, —
Я в умиленье, молча, нежно
Любуюсь вами, как дитя!..
Сказать ли вам мое несчастье,
Мою ревнивую печаль,
Когда гулять, порой в ненастье,
Вы собираетеся вдаль?
И ваши слезы в одиночку,
И речи в уголку вдвоем,
И путешествия в Опочку,
И фортепьяно вечерком?..
Алина! сжальтесь надо мною.
Не смею требовать любви.
Быть может, за грехи мои,
Мой ангел, я любви не стою!
Но притворитесь! Этот взгляд
Все может выразить так чудно!
Ах, обмануть меня нетрудно!..
Я сам обманываться рад!
———————————————————————————

Зимняя дорога

Сквозь волнистые туманы
Пробирается луна,
На печальные поляны
Льет печально свет она.

По дороге зимней, скучной
Тройка борзая бежит,
Колокольчик однозвучный
Утомительно гремит.

Что-то слышится родное
В долгих песнях ямщика:
То разгулье удалое,
То сердечная тоска…

Ни огня, ни черной хаты,
Глушь и снег… Навстречу мне
Только версты полосаты
Попадаются одне…

Скучно, грустно… завтра, Нина,
Завтра к милой возвратясь,
Я забудусь у камина,
Загляжусь, не наглядясь.

Звучно стрелка часовая
Мерный круг свой совершит,
И, докучных удаляя,
Полночь нас не разлучит.

Грустно, Нина: путь мой скучен,
Дремля смолкнул мой ямщик.
Колокольчик однозвучен,
Отуманен лунный лик.
———————————————————————————

Няне

Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя!
Одна в глуши лесов сосновых
Давно, давно ты ждешь меня.
Ты под окном своей светлицы
Горюешь, будто на часах,
И медлят поминутно спицы
В твоих наморщенных руках.
Глядишь в забытые вороты
На черный отдаленный путь:
Тоска, предчувствия, заботы
Теснят твою всечасно грудь.
То чудится тебе . . . . . . . .
———————————————————————————

***

Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье,
Не пропадет ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье.

Несчастью верная сестра,
Надежда в мрачном подземелье
Разбудит бодрость и веселье,
Придет желанная пора:

Любовь и дружество до вас
Дойдут сквозь мрачные затворы,
Как в ваши каторжные норы
Доходит мой свободный глас.

Оковы тяжкие падут,
Темницы рухнут — и свобода
Вас примет радостно у входа,
И братья меч вам отдадут.
———————————————————————————

***

Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?

Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?..

Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум.
———————————————————————————

***

Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Другую жизнь и берег дальный.

Увы! напоминают мне
Твои жестокие напевы
И степь, и ночь — и при луне
Черты далекой, бедной девы…

Я призрак милый, роковой,
Тебя увидев, забываю;
Но ты поешь — и предо мной
Его я вновь воображаю.

Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Другую жизнь и берег дальный.
———————————————————————————

Предчувствие

Снова тучи надо мною
Собралися в тишине;
Рок завистливой бедою
Угрожает снова мне…
Сохраню ль к судьбе презренье?
Понесу ль навстречу ей
Непреклонность и терпенье
Гордой юности моей?

Бурной жизнью утомленный,
Равнодушно бури жду:
Может быть, еще спасенный,
Снова пристань я найду…
Но, предчувствуя разлуку,
Неизбежный, грозный час,
Сжать твою, мой ангел, руку
Я спешу в последний раз.

Ангел кроткий, безмятежный,
Тихо молви мне: прости,
Опечалься: взор свой нежный
Подыми иль опусти;
И твое воспоминанье
Заменит душе моей
Силу, гордость, упованье
И отвагу юных дней.
———————————————————————————

Анчар1

В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зноем раскаленной,
Анчар, как грозный часовой,
Стоит — один во всей вселенной.

Природа жаждущих степей
Его в день гнева породила
И зелень мертвую ветвей,
И корни ядом напоила.

Яд каплет сквозь его кору,
К полудню растопясь от зною,
И застывает ввечеру
Густой, прозрачною смолою.

К нему и птица не летит,
И тигр нейдет — лишь вихорь черный
На древо смерти набежит
И мчится прочь уже тлетворный.

И если туча оросит,
Блуждая, лист его дремучий,
С его ветвей уж ядовит
Стекает дождь в песок горючий.

Но человека человек
Послал к анчару властным взглядом,
И тот послушно в путь потек
И к утру возвратился с ядом.

Принес он смертную смолу
Да ветвь с увядшими листами,
И пот по бледному челу
Струился хладными ручьями;

Принес — и ослабел, и лег
Под сводом шалаша на лыки,
И умер бедный раб у ног
Непобедимого владыки.

А царь тем ядом напитал
Свои послушливые стрелы
И с ними гибель разослал
К соседям в чуждые пределы.

s1226.narod.ru

Все стихи Александра Пушкина

Все стихи Александра Пушкина

Все стихи Александра Пушкина

  • (Из Пиндемонти)