Бунин еще холоден и сыр: Ещё и холоден и сыр — Бунин. Полный текст стихотворения — Ещё и холоден и сыр

Ещё и холоден и сыр — Бунин. Полный текст стихотворения — Ещё и холоден и сыр

Ещё и холоден и сыр — Бунин. Полный текст стихотворения — Ещё и холоден и сыр

Ещё и холоден и сыр
Февральский воздух, но над садом
Уж смотрит небо ясным взглядом,
И молодеет Божий мир.Прозрачно-бледный, как весной,
Слезится снег недавней стужи,
А с неба на кусты и лужи
Ложится отблеск голубой.Не налюбуюсь, как сквозят
Деревья в лоне небосклона,
И сладко слушать у балкона,
Как снегири в кустах звенят.Нет, не пейзаж влечёт меня,
Не краски жадный взор подметит,
А то, что в этих красках светит:
Любовь и радость бытия.

Теги:

Иван Бунин

Иван Бунин писал, что не принадлежит ни к одной литературной школе. Он не считал себя «ни декадентом, ни символистом, ни романтиком, ни реалистом» — его творчество действительно оказалось за пределами Серебряного века. Несмотря на это, произведения Бунина получили всемирное признание и стали классикой. «За строгий артистический талант, с которым он воссоздал в литературной прозе типичный русский характер» Бунин — первым из русских литераторов — получил Нобелевскую премию.

{«storageBasePath»:»https://www.culture.ru/storage»,»services»:{«api»:{«baseUrl»:»https://www.culture.ru/api»,»headers»:{«Accept-Version»:»1.0.0″,»Content-Type»:»application/json»}}}}

Мы ответили на самые популярные вопросы — проверьте, может быть, ответили и на ваш?

• Подписался на пуш-уведомления, но предложение появляется каждый день
• Хочу первым узнавать о новых материалах и проектах портала «Культура.РФ»
• Мы — учреждение культуры и хотим провести трансляцию на портале «Культура.РФ». Куда нам обратиться?
• Нашего музея (учреждения) нет на портале. Как его добавить?
• Как предложить событие в «Афишу» портала?
• Нашел ошибку в публикации на портале. Как рассказать редакции?

Подписался на пуш-уведомления, но предложение появляется каждый день

Мы используем на портале файлы cookie, чтобы помнить о ваших посещениях. Если файлы cookie удалены, предложение о подписке всплывает повторно. Откройте настройки браузера и убедитесь, что в пункте «Удаление файлов cookie» нет отметки «Удалять при каждом выходе из браузера».

Хочу первым узнавать о новых материалах и проектах портала «Культура.РФ»

Подпишитесь на нашу рассылку и каждую неделю получайте обзор самых интересных материалов, специальные проекты портала, культурную афишу на выходные, ответы на вопросы о культуре и искусстве и многое другое. Пуш-уведомления оперативно оповестят о новых публикациях на портале, чтобы вы могли прочитать их первыми.

Мы — учреждение культуры и хотим провести трансляцию на портале «Культура.РФ». Куда нам обратиться?

Если вы планируете провести прямую трансляцию экскурсии, лекции или мастер-класса, заполните заявку по нашим рекомендациям. Мы включим ваше мероприятие в афишу раздела «Культурный стриминг», оповестим подписчиков и аудиторию в социальных сетях. Для того чтобы организовать качественную трансляцию, ознакомьтесь с нашими методическими рекомендациями. Подробнее о проекте «Культурный стриминг» можно прочитать в специальном разделе.

Электронная почта проекта: [email protected]. ru

Нашего музея (учреждения) нет на портале. Как его добавить?

Вы можете добавить учреждение на портал с помощью системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши места и мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После проверки модератором информация об учреждении появится на портале «Культура.РФ».

Как предложить событие в «Афишу» портала?

В разделе «Афиша» новые события автоматически выгружаются из системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После подтверждения модераторами анонс события появится в разделе «Афиша» на портале «Культура.РФ».

Нашел ошибку в публикации на портале. Как рассказать редакции?

Если вы нашли ошибку в публикации, выделите ее и воспользуйтесь комбинацией клавиш Ctrl+Enter. Также сообщить о неточности можно с помощью формы обратной связи в нижней части каждой страницы. Мы разберемся в ситуации, все исправим и ответим вам письмом.

Если вопросы остались — напишите нам.

Пожалуйста подтвердите, что вы не робот

Войти через

или

для сотрудников учреждений культуры

Перезагрузить страницу

Мы используем сookie

Во время посещения сайта «Культура.РФ» вы соглашаетесь с тем, что мы обрабатываем ваши персональные данные с использованием метрических программ. Подробнее.

Сборник стихотворений (слушать аудиокнигу бесплатно)

01:21

01. И. Бунин — Полевые цветы (исп. Ильин Р.)

01:33

02. И. Бунин — Затишье (исп. Ильин Р.)

01:03

03. И. Бунин — Какая теплая и темная заря (исп. Ильин Р.)

00:47

04. И. Бунин — Не пугай меня грозою (исп. Ильин Р.)

01:00

05. И. Бунин — Как дымкой дальней (исп. Ильин Р.)

01:35

06. И. Бунин — Бушует талая вода (исп. Ильин Р.)

01:50

07. И. Бунин — Весеннее (исп. Ильин Р.)

01:19

08. И. Бунин — Крупный дождь в лесу зеленом (исп. Ильин Р.

00:50

09. И. Бунин — Лес шумит (исп. Ильин Р.)

01:17

10. И. Бунин — Еще утро не скоро (исп. Ильин Р.)

01:18

11. И. Бунин — По вечерней заре (исп. Ильин Р.)

00:44

12. И. Бунин — Ночь печальна (исп. Ильин Р.)

00:55

13. И. Бунин — Рассвет (исп. Ильин Р.)

00:54

14. И. Бунин — Родник (исп. Ильин Р.)

01:05

15. И. Бунин — Зарницы лик (исп. Ильин Р.)

00:58

16. И. Бунин — Ночь и день (исп. Ильин Р.)

00:57

17. И. Бунин — Еще холоден и сыр (исп. Ильин Р.)

01:03

18. И. Бунин — Ручей (исп. Ильин Р.)

01:00

19. И. Бунин — В лесу (исп. Ильин Р.)

00:44

20. И. Бунин — Широко меж вершин (исп. Ильин Р.)

01:05

21. И. Бунин — Розы (исп. Ильин Р.)

01:11

22. И. Бунин — Вдали еще гремит (исп. Ильин Р.)

06:30

23. И. Бунин — Листопад (исп. Ильин Р.)

Сборник стихотворений (Бунин Иван) — слушать аудиокнигу онлайн

00:00 / 01:21

01. Полевые цветы

01:03

03. Какая теплая и темная заря

00:47

04. Не пугай меня грозою

01:00

05. Как дымкой дальней

01:35

06. Бушует талая вода

01:50

07. Весеннее

01:19

08. Крупный дождь в лесу зеленом

00:50

09. Лес шумит

01:17

10. Еще утро не скоро

01:18

11. По вечерней заре

00:45

12. Ночь печальна

01:06

15. Зарницы лик

00:58

16. Ночь и день

00:57

17. Еще холоден и сыр

00:44

20. Широко меж вершин

01:10

22. Вдали еще гремит

06:31

23. Листопад

Анализ стихотворения И. А. Бунина «Вечер» (Стихотворения Бунин)

Стихотворение Бунина «Вечер» было написано в 1909 году и относится, на первый взгляд, к пейзажной лирике. Здесь автор описывает прекрасный осенний вечер, наполненный последним солнечным теплом: бездонное небо, белые облака, чистый воздух… Но не это главное в произведении — вечер лишь повод для внутренних размышлений лирического героя.

В стихотворении есть элементы сюжета — мы понимаем, что герой (очень близкий самому автору) находится у себя в поместье. Он работает в своем кабинете, видимо, погружен, в свои мысли, проблемы и тут… взор его обращается в окно. И поток мыслей героя принимает другое направление.

Стихотворение начинается с антитезы: «О счастье мы всегда лишь вспоминаем. А счастье всюду». Далее весь строй произведения призван развить и доказать эту мысль лирического героя. И прекрасный осенний пейзаж помогает в этом герою, направляет и подталкивает его мысль, вдохновляет как нечто, что выше человека, как Божественное начало.

Композиционно стихотворение можно разделить, на мой взгляд, следующим образом: антитезис, тезис, три части и заключительный вывод. Герой пытается доказать, что «счастье всюду». Это значит, мне кажется, что оно рядом. Не нужно его искать где-то в «заморских странах» — подними глаза к небу, и ты увидишь счастье, говорит Бунин:

Может быть, оно —

Вот этот сад осенний за сараем

И чистый воздух, льющийся в окно.

Лирический герой переводит глаза на небо, наблюдает за легким белым облаком. Это наблюдение наводит его другую мысль:

Мы мало видим, знаем,

А счастье только знающим дано.

Как это понять — счастлив только тот, кто знает? Знает что? Мне кажется, что ответ на этот вопрос будет дан в конце стихотворения.

Далее внимание героя отвлекает птичка, севшая на подоконник кабинета. Герой замечает: «И от книг Усталый взгляд я отвожу на миг». Он отходит от грустных размышлений и суетных занятий и растворяется в природе:

День вечереет, небо опустело.

Гул молотилки слышен на гумне…

Все это наполняет лирического героя истинным умиротворением и покоем. Он приходит к выводу, главному во всем стихотворении, — «Я вижу, слышу, счастлив. Все во мне».

Итак, по мысли героя, счастье дается лишь знающим, тем, кто знает секрет — «все во мне», все внутри самого человека. Его внутренний мир настолько богат и многогранен, что содержит в себе все источники счастья. Человек может видеть, слышать, он сам часть Божественной силы и существует рядом с ней. Что еще нужно? А все остальное — прах, суета, пустые выдумки слабого человека, не желающего просто остановиться, заглянуть внутрь себя и увидеть Истину.

Мне кажется, именно эта мысль — основной вывод лирического размышления, к которому пришел герой и вместе с ним автор.

Помочь выразить эту мысль помогают средства художественной выразительности в стихотворении. Стихотворение написано простым лаконичным языком, в нем содержится достаточно небольшое количество тропов. Передать прелесть осеннего вечера и состояние героя помогают эпитеты («чистый воздух», «бездонное небо», «усталый взгляд»), метафоры («воздух, льющийся в окно», «встает, сияет облако»), сравнения («легким белым краем встает»).

Автор чередует инверсию («Пискнула и села На подоконник птичка», «легким белым краем Встает, сияет облако») с прямым порядком слов, что создает интересный ритм, передающий неровное течение мысли главного героя: то плавное, то сбивающееся на учащение. Этому же способствует чередование длинных и коротких строк в стихотворении.

Произведение написано пятистопным ямбом с пиррихиями, что также придает ему плавность. Здесь Бунин использовал традиционную перекрестную рифмовку (Абаб) и чередование женских и мужских рифм (вспоминаем — оно — сараем — окно).

«Вечер» Бунина, на мой взгляд, шедевр философской лирики, сокровище в миниатюре. Поэт сумел так просто и ясно сказать об очень сложных вещах — о человеческом счастье. Мне очень близка формула поэта, хотя, мне кажется, во всей глубине я осознаю ее гораздо позже: «Счастье всюду. Все во мне».

Человек живет, он имеет возможность видеть, слышать, чувствовать. И это — огромное счастье. Ведь именно это и составляет смысл человеческой жизни. Каждый миг дан тебе свыше, как подарок. Пользуйся им, наслаждайся и будь благодарен за все. Ты имеешь душу, способную чувствовать, и это самое большое чудо на земле!

Именно таким настроением я проникнулась, именно к таким выводам пришла, именно это осознала, прочитав и проанализировав стихотворение «Вечер».

rulibs.com : Поэзия : Поэзия: прочее : Листопад* : Иван Бунин : читать онлайн : читать бесплатно

Листопад^*

Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Веселой, пестрою стеной
Стоит над светлою поляной.
Березы желтою резьбой
Блестят в лазури голубой,
Как вышки, елочки темнеют,
А между кленами синеют
То там, то здесь в листве сквозной
Просветы в небо, что оконца.
Лес пахнет дубом и сосной,
За лето высох он от солнца,
И Осень тихою вдовой
Вступает в пестрый терем свой.

Сегодня на пустой поляне,
Среди широкого двора,
Воздушной паутины ткани
Блестят, как сеть из серебра.
Сегодня целый день играет
В дворе последний мотылек
И, точно белый лепесток,
На паутине замирает,
Пригретый солнечным теплом;
Сегодня так светло кругом,
Такое мертвое молчанье
В лесу и в синей вышине,
Что можно в этой тишине
Расслышать листика шуршанье,
Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Стоит над солнечной поляной,
Завороженный тишиной;
Заквохчет дрозд, перелетая
Среди подседа, где густая
Листва янтарный отблеск льет;
Играя, в небе промелькнет
Скворцов рассыпанная стая —
И снова все кругом замрет.

Последние мгновенья счастья!
Уж знает Осень, что такой
Глубокий и немой покой —
Предвестник долгого ненастья.
Глубоко, странно лес молчал
И на заре, когда с заката
Пурпурный блеск огня и злата
Пожаром терем освещал.
Потом угрюмо в нем стемнело.
Луна восходит, а в лесу
Ложатся тени на росу…
Вот стало холодно и бело
Среди полян, среди сквозной
Осенней чащи помертвелой,
И жутко Осени одной
В пустынной тишине ночной.

Теперь уж тишина другая:
Прислушайся — она растет,
А с нею, бледностью пугая,
И месяц медленно встает.
Все тени сделал он короче,
Прозрачный дым навел на лес
И вот уж смотрит прямо в очи
С туманной высоты небес.
О, мертвый сон осенней ночи!
О, жуткий час ночных чудес!
В сребристом и сыром тумане
Светло и пусто на поляне;
Лес, белым светом залитой,
Своей застывшей красотой
Как будто смерть себе пророчит;
Сова и та молчит: сидит
Да тупо из ветвей глядит,
Порою дико захохочет,
Сорвется с шумом с высоты,
Взмахнувши мягкими крылами,
И снова сядет на кусты
И смотрит круглыми глазами,
Водя ушастой головой
По сторонам, как в изумленье;
А лес стоит в оцепененье,
Наполнен бледной, легкой мглой
И листьев сыростью гнилой…

Не жди: наутро не проглянет
На небе солнце. Дождь и мгла
Холодным дымом лес туманят, —
Недаром эта ночь прошла!
Но Осень затаит глубоко
Все, что она пережила
В немую ночь, и одиноко
Запрется в тереме своем:
Пусть бор бушует под дождем,
Пусть мрачны и ненастны ночи
И на поляне волчьи очи
Зеленым светятся огнем!
Лес, точно терем без призора,
Весь потемнел и полинял,
Сентябрь, кружась по чащам бора,
С него местами крышу снял
И вход сырой листвой усыпал;
А там зазимок ночью выпал
И таять стал, все умертвив…

Трубят рога в полях далеких,
Звенит их медный перелив,
Как грустный вопль, среди широких
Ненастных и туманных нив.
Сквозь шум деревьев, за долиной,
Теряясь в глубине лесов,
Угрюмо воет рог туриный,
Скликая на добычу псов,
И звучный гам их голосов
Разносит бури шум пустынный.
Льет дождь, холодный, точно лед,
Кружатся листья по полянам,
И гуси длинным караваном
Над лесом держат перелет.
Но дни идут. И вот уж дымы
Встают столбами на заре,
Леса багряны, недвижимы,
Земля в морозном серебре,
И в горностаевом шугае,
Умывши бледное лицо,
Последний день в лесу встречая,
Выходит Осень на крыльцо.
Двор пуст и холоден. В ворота,
Среди двух высохших осин,
Видна ей синева долин
И ширь пустынного болота,
Дорога на далекий юг:
Туда от зимних бурь и вьюг,
От зимней стужи и метели
Давно уж птицы улетели;
Туда и Осень поутру.
Свой одинокий путь направит
И навсегда в пустом бору
Раскрытый терем свой оставит.

Прости же, лес! Прости, прощай,
День будет ласковый, хороший,
И скоро мягкою порошей
Засеребрится мертвый край.
Как будут странны в этот белый
Пустынный и холодный день
И бор, и терем опустелый,
И крыши тихих деревень,
И небеса, и без границы
В них уходящие поля!
Как будут рады соболя,
И горностаи, и куницы,
Резвясь и греясь на бегу
В сугробах мягких на лугу!
А там, как буйный пляс шамана,
Ворвутся в голую тайгу
Ветры из тундры, с океана,
Гудя в крутящемся снегу
И завывая в поле зверем.
Они разрушат старый терем,
Оставят колья и потом
На этом остове пустом
Повесят иней сквозные,
И будут в небе голубом
Сиять чертоги ледяные
И хрусталем и серебром.
А в ночь, меж белых их разводов,
Взойдут огни небесных сводов,
Заблещет звездный щит Стожар —
В тот час, когда среди молчанья
Морозный светится пожар,
Расцвет полярного сиянья.

1900

На распутье^*

На распутье в диком древнем поле
Черный ворон на кресте сидит.
Заросла бурьяном степь на воле,
И в траве заржавел старый щит.

На распутье люди начертали
Роковую надпись: «Путь прямой
Много бед готовит, и едва ли
Ты по нем воротишься домой.

Путь направо без коня оставит —
Побредешь один и сир и наг, —
А того, кто влево путь направит,
Встретит смерть в незнаемых полях…»

Жутко мне! Вдали стоят могилы…
В них былое дремлет вечным сном…
«Отзовися, ворон чернокрылый!
Укажи мне путь в краю глухом».

Дремлет полдень. На тропах звериных
Тлеют кости в травах. Три пути
Вижу я в желтеющих равнинах…
Но куда и как по ним идти?

Где равнина дикая граничит?
Кто, пугая чуткого коня,
В тишине из синей дали кличет
Человечьим голосом меня?

И один я в поле, и отважно
Жизнь зовет, а смерть в глаза глядит…
Черный ворон сумрачно и важно,
Полусонный, на кресте сидит.

1900

Вирь^*

Где ельник сумрачный стоит
В лесу зубчатым темным строем,
Где старый позабытый скит
Манит задумчивым покоем,

Есть птица Вирь. Ее убор
Весь серо-аспидного цвета,
Головка в хохолке, а взор
Исполнен скорбного привета.

Она так жалостно поет,
С такою нежностью глубокой,
Что, если к скиту забредет
Случайно путник одинокий,

Он не покинет те места:
Лес молчаливый и унылый
И скорбной песни красота
Полны неотразимой силы!

И вот, когда в лесу пустом
Горит заря, а ельник черный
Стоит на фоне золотом
Стеною траурно-узорной,

С какой отрадой ловит он
Все, что зарей еще печальней:
Вечерний колокольный звон,
Напевы женщин в роще дальней,

И гул сосны, и ветерка
Однообразный шелест в чаще…
Невыразима их тоска,
И нет ее больней и слаще!

Когда же лес, одетый тьмой,
Сгустится в ней и тьма сольется
С его могильной бахромой, —
Вирь в темноте тревожно вьется,

В испуге бьется средь ветвей,
Тоскливо стонет и рыдает,
И тем тоскливей, тем грустней,
Чем человек больней страдает…

1900

В отъезжем поле^*

Сумрак ночи к западу уходит,
Серой мглой над черной пашней бродит,
По бурьянам стелется к земле…
Звезды стали тусклы и далеки,
Небеса туманны и глубоки,
Но восток уж виден в полумгле.
Лошади продрогли. Север дышит
Ветром ночи и полынь колышет…
Вот и утро! — В колеях дорог
Грязь чернеет, лужи заалели…
Томно псы голодные запели…
Встань, труби в холодный, звонкий рог!

1900

После половодья^*

Прошли дожди, апрель теплеет.
Всю ночь — туман, а поутру
Весенний воздух точно млеет
И мягкой дымкою синеет
В далеких просеках в бору.

И тихо дремлет бор зеленый.
И в серебре лесных озер —
Еще стройней его колонны,
Еще свежее сосен кроны
И нежных лиственниц узор!

1900

«Все темней и кудрявей березовый лес зеленеет…»^*

Все темней и кудрявей березовый лес зеленеет;
Колокольчики ландышей в чаще зеленой цветут;
На рассвете в долинах теплом и черемухой веет,
  Соловьи до рассвета поют.

Скоро Троицын день, скоро песни, венки и покосы.
Все цветет и поет, молодые надежды тая…
О весенние зори и теплые майские росы!
  О далекая юность моя!

1900

«Не угас еще вдали закат…»^*

Не угас еще вдали закат,
И листва сквозит узором четким,
А под ней уж серебрится сад
Светом и таинственным и кротким:

Народился месяц молодой.
Робко он весенними зарями
Светит над зеркальною водой,
По садам сияя меж ветвями.

Завтра он зарею выйдет вновь
И опять напомнит, одинокий,
Мне весну, и первую любовь,
И твой образ, милый и далекий…

1900

«Когда деревья в светлый майский день…»^*

Когда деревья в светлый майский день
Дорожки осыпают белым цветом
И ветерок в аллее, полной светом,
Струит листвы узорчатую тень,
Я свой привет из тихих деревень
Шлю девушкам и юношам-поэтам:
Пусть встретит жизнь их ласковым приветом,
Пусть будет светел их весенний день,
Пусть их мечты развеет белым цветом!

1900

«Лес шумит невнятным, ровным шумом…»^*

Лес шумит невнятным, ровным шумом…
Лепет листьев клонит в сон и лень…
Петухи в далекой караулке
Распевают про весенний день.

Лес шумит невнятным, тихим шумом…
Хорошо и беззаботно мне
На траве, среди берез зеленых,
В тихой и безвестной стороне!

1900

«Еще утро не скоро, не скоро…»^*

Еще утро не скоро, не скоро,
Ночь из тихих лесов не ушла.
Под навесами сонного бора —
Предрассветная теплая мгла.

Еще ранние птицы не пели,
Чуть сереют вверху небеса,
Влажно-зелены темные ели,
Пахнет летнею хвоей роса.

И пускай не светает подольше.
Этот медленный путь по лесам,
Эта ночь — не воротится больше,
Но легко пред разлукою нам…

Колокольчик в молчании бора
То замрет, то опять запоет…
Тихо ночь по долинам идет…
Еще утро не скоро, не скоро.

1900

По вечерней заре^*

Засинели, темнеют равнины…
Далеко, далеко в тишине
Колокольчик поет, замирая…
Мне грустней и больнее вдвойне.

Вот уж звук его плачет чуть слышно;
Вот и пыль над простором немым,
По широкой пустынной дороге,
Опускаясь, темнеет, как дым…

Но душа еще ждет и тоскует…
О, зачем ты и ночью и днем
Вспоминаешься мне так призывно?
Отчего ты везде и во всем?

Вслед заре, уходящей к закату,
Умирающим звукам вослед
Посылаю тебе мою душу —
Мой печальный и нежный привет!

1900

«Ночь печальна, как мечты мои…»^*

Ночь печальна, как мечты мои.
Далеко в глухой степи широкой
Огонек мерцает одинокий…
В сердце много грусти и любви.

Но кому и как расскажешь ты,
Что зовет тебя, чем сердце полно! —
Путь далек, глухая степь безмолвна.
Ночь печальна, как мои мечты.

1900

Рассвет («Высоко поднялся и белеет…»)^*

Высоко поднялся и белеет
Полумесяц в бледных небесах.
Сумрак ночи прячется в лесах.
Из долин зеленых утром веет.

Веет юной радостью с полей.
Льется, как серебряное пенье,
Звон костела, славя воскресенье…
Разгорайся, новый день, светлей!

Выйди в небо, солнце, без ненастья,
Возродися в блеске и тепле,
Возвести опять по всей земле,
Что вся жизнь — день радости и счастья!

1900

Родник^*

В глуши лесной, в глуши зеленой,
Всегда тенистой и сырой,
В крутом овраге под горой
Бьет из камней родник студеный:

Кипит, играет и спешит,
Крутясь хрустальными клубами,
И под ветвистыми дубами
Стеклом расплавленным бежит.

А небеса и лес нагорный
Глядят, задумавшись в тиши,
Как в светлой влаге голыши
Дрожат мозаикой узорной.

1900

Учан-Су^*

Свежее, слаще воздух горный.
Невнятный шум идет в лесу:
Поет веселый и проворный,
Со скал летящий Учан-Су!
Глядишь — и, точно застывая,
Но в то же время ропот свой,
Свой легкий бег не прерывая, —
Прозрачной пылью снеговой
Несется вниз струя живая, —
Как тонкий флер, сквозит огнем,
Скользит со скал фатой венчальной
И вдруг, и пеной и дождем
Свергаясь в черный водоем,
Бушует влагою хрустальной…

1900

Зной^*

Горячо сухой песок сверкает,
Сушит зной на камнях невода.
В море — штиль, и ласково плескает
На песок хрустальная вода.

Чайка в светлом воздухе блеснула…
Тень ее спустилась надо мной —
И в сиянье солнца потонула…
Клонит в сон и ослепляет зной…

И лежу я, упоенный зноем.
Снится сад мне и прохладный грот,
Кипарисы неподвижным строем
Стерегут там звонкий водомет.

Старый мрамор под ветвями тисов
Молодыми розами увит,
И горит залив меж кипарисов,
Точно синим пламенем налит…

1900

Закат («Корабли в багряном зареве заката…»)^*

Корабли в багряном зареве заката
В океан выходят — и на небесах
Вырастают мачты стройного фрегата
    В черных парусах.

Медленно плывет он в зареве далеком
И другой выводит в лоно темных вод…
Скажешь: это снялся в трауре глубоком
    Погребальный флот.

1900

Сумерки («Все — точно в полусне…»)^*

Все — точно в полусне. Над серою водой
Сползает с гор туман, холодный и густой,
Под ним гудит прибой, зловеще разрастаясь,
А темных голых скал прибрежная стена,
В дымящийся туман погружена,
Лениво курится, во мгле небес теряясь.

Суров и дик ее могучий вид!
Под шум и гул морской она в дыму стоит,
Как неугасший жертвенник титанов,
И Ночь, спускаясь с гор, вступает точно в храм,
Где мрачный хор поет в седых клубах туманов
Торжественный хорал неведомым богам.

1900

«На мертвый якорь кинули бакан…»^*

На мертвый якорь кинули бакан,
И вот, среди кипящего залива,
Он прыгает и мечется тоскливо,
И звон его несется сквозь туман.

Осенний мрак сгущается вдали,
Подходит ночь, — и по волнам тяжелым
Ныряют и качаются за молом
Рыбацкие пустые корабли.

И мачты их средь темной высоты
Чертят туман все шире и быстрее,
И плавают среди тумана реи,
Как черные могильные кресты.

1900

«К прибрежью моря длинная аллея…»^*

К прибрежью моря длинная аллея
Ведет вдали как будто в небосклон:
Там море подымается, синея
Меж позабытых мраморных колонн.

Там на прибой идут ступени стройно
И львы лежат, как сфинксы, над горой;
Далеко в море важно и спокойно
Они глядят вечернею порой.

А на скамье меж ними одиноко
Сидит она… Нет имени для ней,
Но знаю я, что нежно и глубоко
Она с душой сроднилася моей.

Я ль не любил? Я ль не искал мятежно
Любви и счастья юность разделить
С душою женской, чистою и нежной,
И жизнь мою в другую перелить?

Но та любовь, что душу посещала,
Оставила в душе печальный след, —
Она звала, она меня прельщала
Той радостью, которой в жизни нет.

И от нее я взял воспоминанья
Лишь лучших дней и уж не ту люблю,
Кого любил… Люблю мечты созданья
И снова о несбыточном скорблю.

Вечерняя безмолвная аллея
Зовет меня к скалистым берегам,
Где море подымается, синея,
К пустынным и далеким небесам.

И горько я и сладостно тоскую,
И грезится мне светлая мечта,
Что воскресит мне радость неземную
Печальная земная красота.

1900

«Открыты жнивья золотые…»^*

Открыты жнивья золотые,
И светлой кажутся мечтой
Простор небес, поля пустые
И день, прохладный и пустой.

Орел, с дозорного кургана
Взмахнувший в этой пустоте,
Как над равниной океана
Весь четко виден в высоте.

И на кургане одиноком,
Сдержав горячего коня,
Степь от заката до востока
В прозрачной дали вижу я.

Как низко, вольно и просторно
Степных отав раскинут круг!
И как легко фатой узорной
Плывут два облачка на юг!

1900

«Был поздний час — и вдруг над темнотой…»^*

Был поздний час — и вдруг над темнотой,
Высоко над уснувшею землею,
Прорезав ночь оранжевой чертой,
Взвилась ракета бешеной змеею.

Стремительный порыв ее вознес.
Но миг один — и в темноту, в забвенье
Уже текут алмазы крупных слез,
И медленно их тихое паденье.

1901

«Зеленый цвет морской воды…»^*

Зеленый цвет морской воды
Сквозит в стеклянном небосклоне,
Алмаз предутренней звезды
Блестит в его прозрачном лоне.

И, как ребенок после сна,
Дрожит звезда в огне денницы,
А ветер дует ей в ресницы,
Чтоб не закрыла их она.

1901

«Раскрылось небо голубое…»^*

Раскрылось небо голубое
Меж облаков в апрельский день.
В лесу все серое, сухое,
И паутиной пала тень.

Змея, шурша листвой дубовой,
Зашевелилася в дупле
И в лес пошла, блестя лиловой,
Пятнистой кожей по земле.

Сухие листья, запах пряный,
Атласный блеск березняка…
О миг счастливый, миг обманный,
Стократ блаженная тоска!

1901

«Зарницы лик, как сновиденье…»^*

Зарницы лик, как сновиденье,
Блеснул — и в темноте исчез.
Но увидал я на мгновенье
Всю даль и глубину небес.

Там, в горнем свете, встали горы
Из розоватых облаков,
Там град и райские соборы —
И снова черный пал покров.

Вот задрожал и вспыхнул снова —
И снова блещущий восторг,
Вновь мрак томления земного
Господь десницею расторг.

Не так же ль в радости случайной
Мечта взмахнет порой крылом —
И вдруг блеснет небесной тайной
Все потонувшее в былом?

1901

«На глазки синие, прелестные…»^*

На глазки синие, прелестные
  Нисходит сумеречный хмель:
Качайте, ангелы небесные,
  Все тише, тише колыбель.

В заре сгорели тучки вешние,
  И поле мирное темно:
Светите, дальние, нездешние,
  Огни в открытое окно.

Усни, усни, дитя любимое,
  Цветок, свернувший лепестки
Лампадка, бережно хранимая
  Заботой божеской руки.

1901

Ночь и день^*

Старую книгу читаю я в долгие ночи
При одиноком и тихом дрожащем огне:
«Все мимолетно — и скорби, и радость, и песни,
Вечен лишь бог. Он в ночной неземной тишине».

Ясное небо я вижу в окно на рассвете.
Солнце восходит, и горы к лазури зовут:
«Старую книгу оставь на столе до заката.
Птицы о радости вечного бога поют!»

1901

«На высоте, на снеговой вершине…»^*

На высоте, на снеговой вершине,
Я вырезал стальным клинком сонет.
Проходят дни. Быть может, и доныне
Снега хранят мой одинокий след.

На высоте, где небеса так сини,
Где радостно сияет зимний свет,
Глядело только солнце, как стилет
Чертил мой стих на изумрудной льдине.

И весело мне думать, что поэт
Меня поймет. Пусть никогда в долине
Его толпы не радует привет!

На высоте, где небеса так сини,
Я вырезал в полдневный час сонет
Лишь для того, кто на вершине.

1901

«Еще и холоден и сыр…»^*

Еще и холоден и сыр
Февральский воздух, но над садом
Уж смотрит небо ясным взглядом,
И молодеет божий мир.

Прозрачно-бледный, как весной,
Слезится снег недавней стужи,
А с неба на кусты и лужи
Ложится отблеск голубой.

Не налюбуюсь, как сквозят
Деревья в лоне небосклона,
И сладко слушать у балкона,
Как снегири в кустах звенят.

Нет, не пейзаж влечет меня,
Не краски жадный взор подметит,
А то, что в этих красках светит:
Любовь и радость бытия.

1901

«Высоко в просторе неба…»^*

Высоко в просторе неба,
  Все сияя белизною,
Вышло облачко на полдень
  Над равниной водяною.

Из болот оно восстало,
  Из холодного тумана —
И замлело, засияло
  В синей стали океана…

— Не затем ли ты возникло,
  Чтобы в вечном отразиться?
Не затем ли ввысь стремилось,
  Чтоб под солнцем раствориться?

Вышло облачко высоко,
  Стало тонкое, сквозное,
Улыбнулось одиноко —
  И угасло в ярком зное.

1901

«Мил мне жемчуг нежный, чистый дар морей!..»^*

Мил мне жемчуг нежный, чистый дар морей!
В лоне океана, в раковине тесной,
Рос он одиноко, как цветок безвестный,
На обломках мшистых мертвых кораблей.

Бурею весенней выброшен со дна,
Он лежал в прибое на прибрежье диком,
Где носились чайки над водою с криком,
Где его качала шумная волна…

Мил мне жемчуг нежный на груди твоей!
Сладко упиваясь юной красотою,
В светлом божьем мире я брожу мечтою, —
В небе, в блеске солнца, в тишине морей,

С перлами морскими под водой цвету,
Рассыпаюсь в рифах влагой голубою —
И одно есть счастье: разделить с тобою
Эту радость жизни, эту красоту!

1901

«Дымится поле, рассвет белеет…»^*

Дымится поле, рассвет белеет,
В степи туманной кричат орлы,
И дико-звонок их плач голодный
Среди холодной плывущей мглы.

В росе их крылья, в росе бурьяны,
Благоухают поля со сна…
Зарею сладок твой бодрый холод,
Твой томный голод, — твой зов, весна!

Ты победила, — вся степь дымится,
Над степью властно кричат орлы,
И тучи жарким горят пожаром,
И солнце шаром встает из мглы!

1901

«Гроза прошла над лесом стороною…»^*

Гроза прошла над лесом стороною,
Был теплый дождь, в траве стоит вода…
Иду один тропинкою лесною,
И в синеве вечерней надо мною
Слезою светлой искрится звезда.

Иду — и вспоминается мерцанье
Мне звезд иных… глубокий мрак ресниц,
И ночь, и тучи жаркое дыханье,
И молодой грозы благоуханье,
И трепет замирающих зарниц…

Все пронеслось, как бурный вихрь весною,
И все в душе я сохраню, любя…
Слезою светлой блещет надо мною
Звезда весны за чащей кружевною…
Как я любил тебя!

1901

В старом городе^*

С темной башни колокол уныло
Возвещает, что закат угас.
Вот и снова город ночь сокрыла
В мягкий сумрак от усталых глаз.

И нисходит кроткий час покоя
На дела людские. В вышине
Грустно светят звезды. Все земное
Смерть, как страж, обходит в тишине.

Улицей бредет она пустынной,
Смотрит в окна, где чернеет тьма…
Всюду глухо. С важностью старинной
В переулках высятся дома.

Там в садах платаны зацветают,
Нежно веет раннею весной,
А на окнах девушки мечтают,
Упиваясь свежестью ночной,

И в молчанье только им не страшен
Близкой смерти медленный дозор,
Сонный город, думы черных башен
И часов задумчивый укор.

1901

«Отошли закаты на далекий север…»^*

Отошли закаты на далекий север,
Но всю ночь хранится солнца алый след.
Тихо в темном поле, сладко пахнет клевер,
Над землею брезжит слабый полусвет.

Это — ночи робких молодых мечтаний,
Предрассветный сумрак в чутком полусне.
Это — ночи грусти и воспоминаний,
Думы на закате о былой весне.

1901

«Облака, как призраки развалин…»^*

Облака, как призраки развалин,
Встали на заре из-за долин.
Теплый вечер темен и печален,
В темном доме я совсем один.

Слабым звоном люстра отвечает
На шаги по комнате пустой…
А вдали заря зарю встречает,
Ночь зовет бессмертной красотой.

1901

«Спокойный взор, подобный взору лани…»^*

Спокойный взор, подобный взору лани,
И все, что в нем так нежно я любил,
Я до сих пор в печали не забыл,
Но образ твой теперь уже в тумане.

А будут дни — угаснет и печаль,
И засинеет сон воспоминанья,
Где нет уже ни счастья, ни страданья,
А только всепрощающая даль.

1901

«За все тебя, господь, благодарю!..»^*

За все тебя, господь, благодарю!
Ты, после дня тревоги и печали,
Даруешь мне вечернюю зарю,
Простор полей и кротость синей дали.

Я одинок и ныне — как всегда.
Но вот закат разлил свой пышный пламень,
И тает в нем Вечерняя Звезда,
Дрожа насквозь, как самоцветный камень.

И счастлив я печальною судьбой,
И есть отрада сладкая в сознанье,
Что я один в безмолвном созерцанье,
Что всем я чужд и говорю — с тобой.

1901

«Высоко наш флаг трепещет…»^*

Высоко наш флаг трепещет,
Гордо вздулся парус полный,
  Встал, огромный и косой;

А навстречу зыбью плещет,
И бегут — змеятся волны
  Быстрой, гибкой полосой.

Изумруд горит, сверкая,
В ней, как в раковине тесной,
  Медью светит на борта;

А кругом вода морская
Так тяжка и полновесна,
  Точно ртутью налита.

Ходит зыбкими буграми,
Ходит мощно и упруго,
  Высоко возносит челн —

И бегущими горами
Принимают друг от друга
  Нас крутые гребни волн.

1901

«Полями пахнет, — свежих трав…»^*

Полями пахнет, — свежих трав,
Лугов прохладное дыханье!
От сенокосов и дубрав
Я в нем ловлю благоуханье.

Повеет ветер — и замрет…
А над полями даль темнеет,
И туча из-за них растет, —
Закрыла солнце и синеет.

Нежданной молнии игра,
Как меч, блеснувший на мгновенье,
Вдруг озарит из-за бугра —
И снова сумрак и томленье…

Как ты таинственна, гроза!
Как я люблю твое молчанье,
Твое внезапное блистанье, —
Твои безумные глаза!

1901

Иван Бунин: стихи, полный список всех произведений

Иван Бунин — Матери

0158

Я помню спальню и лампадку. Игрушки, теплую кроватку И милый, кроткий голос твой: «Ангел-хранитель над тобой!

Иван Бунин — Октябрьский рассвет

037

Ночь побледнела, и месяц садится За реку красным серпом. Сонный туман на лугах серебрится, Черный камыш

Иван Бунин — Мы рядом шли

023

Мы рядом шли, но на меня Уже взглянуть ты не решалась, И в ветре мартовского дня Пустая наша речь терялась.

Иван Бунин — Первый снег

058

Зимним холодом пахнуло На поля и на леса. Ярким пурпуром зажглися Пред закатом небеса. Ночью буря бушевала

Иван Бунин — Осень

044

Осень. Чащи леса. Мох сухих болот. Озеро белесо. Бледен небосвод. Отцвели кувшинки, И шафран отцвел.

Иван Бунин — Песня

019

Зацвела на воле В поле бирюза. Да не смотрят в душу Милые глаза. Помню, помню нежный, Безмятежный лен.

Иван Бунин — На пруде

057

Ясным утром на тихом пруде Резво ласточки реют кругом, Опускаются к самой воде, Чуть касаются влаги крылом.

Иван Бунин — Не видно птиц

023

Не видно птиц. Покорно чахнет Лес, опустевший и больной. Грибы сошли, но крепко пахнет В оврагах сыростью грибной.

Иван Бунин — Листопад

050

Лес, точно терем расписной, Лиловый, золотой, багряный, Веселой, пестрою стеной Стоит над светлою поляной.

Иван Бунин — Розы

040

Блистая, облака лепились В лазури пламенного дня. Две розы под окном раскрылись — Две чаши, полные огня.

Иван Бунин — Осыпаются астры в садах

030

Осыпаются астры в садах, Стройный клен под окошком желтеет, И холодный туман на полях Целый день неподвижно белеет.

Иван Бунин — Родине

022

Они глумятся над тобою, Они, о родина, корят Тебя твоею простотою, Убогим видом черных хат… Так сын

Иван Бунин — Полевые цветы

037

В блеске огней, за зеркальными стеклами, Пышно цветут дорогие цветы, Нежны и сладки их тонкие запахи

Иван Бунин — Метель

041

Ночью в полях, под напевы метели, Дремлют, качаясь, березки и ели… Месяц меж тучек над полем сияет, —

Иван Бунин — Одиночество

025

И ветер, и дождик, и мгла Над холодной пустыней воды. Здесь жизнь до весны умерла, До весны опустели сады.

Иван Бунин — Детство

061

Чем жарче день, тем сладостней в бору Дышать сухим смолистым ароматом, И весело мне было поутру Бродить

Иван Бунин — Призраки

028

Нет, мертвые не умерли для нас! Есть старое шотландское преданье, Что тени их, незримые для глаз, В полночный

Иван Бунин — После половодья

022

Прошли дожди, апрель теплеет, Всю ночь — туман, а поутру Весенний воздух точно млеет И мягкой дымкою

Иван Бунин — Вечер

042

О счастье мы всегда лишь вспоминаем. А счастье всюду. Может быть, оно — Вот этот сад осенний за сараем

Иван Бунин — Собака

075

Мечтай, мечтай. Все уже и тусклей Ты смотришь золотистыми глазами На вьюжный двор, на снег, прилипший

Иван Бунин — Шире, грудь, распахнись для принятия

026

Шире, грудь, распахнись для принятия Чувств весенних — минутных гостей! Ты раскрой мне, природа, объятия

Иван Бунин — Морозное дыхание метели

023

Морозное дыхание метели Еще свежо, но улеглась метель. Белеет снега мшистая постель, В сугробах стынут

Иван Бунин — С корабля

09

Для жизни жизнь! Вон пенные буруны У сизых каменистых берегов. Вон красный киль давно разбитой шкуны.

Иван Бунин — В степи

036

Н. Д. Телешову Вчера в степи я слышал отдаленный Крик журавлей. И дико и легко Он прозвенел над тихими

Иван Бунин — В полночный час

015

В полночный час я встану и взгляну На бледную высокую луну, И на залив под нею, и на горы, Мерцающие

Иван Бунин — На острове

023

Люблю я наш обрыв, где дикою грядою Белеют стены скал, смотря на дальний юг. Где моря синего раскинут

Иван Бунин — Я к ней вошел в полночный час

012

Я к ней вошел в полночный час. Она спала,- луна сияла В ее окно,- и одеяла Светился спущенный атлас.

Иван Бунин — Ту звезду, что качалася в темной воде

022

Ту звезду, что качалася в темной воде Под кривою ракитой в заглохшем саду,- Огонек, до рассвета мерцавшей

Иван Бунин — Зеркало

017

Темнеет зимний день, спокойствие и мрак Нисходят на душу — и все, что отражалось, Что было в зеркале

Иван Бунин — Ночь

011

Ледяная ночь, мистраль, (Он еще не стих). Вижу в окна блеск и даль Гор, холмов нагих. Золотой недвижный

Иван Бунин — Не пойму, кого с тоской люблю я

020

За рекой луга зазеленели, Веет легкой свежестью воды; Веселей по рощам зазвенели Песни птиц на разные лады.

Иван Бунин — Мужичок

018

Ельничком, березничком — где душа захочет — В Киев пробирается божий мужичок. Смотрит, нет ли ягодки?

Иван Бунин — С обезьяной

014

Ай, тяжела турецкая шарманка! Бредет худой, согнувшийся хорват По дачам утром. В юбке обезьянка Бежит

Иван Бунин — Туча растаяла

019

Туча растаяла. Влажным теплом Веет весенняя ночь над селом; Ветер приносит с полей аромат, Слабо алеет

Иван Бунин — Высоко полный месяц стоит

011

Высоко полный месяц стоит В небесах над туманной землей, Бледным светом луга серебрит, Напоенные белою мглой.

Иван Бунин — Храм солнца

024

Шесть золотистых мраморных колонн, Безбрежная зеленая долина, Ливан в снегу и неба синий склон.

Иван Бунин — Слово

016

Молчат гробницы, мумии и кости,— Лишь слову жизнь дана: Из древней тьмы, на мировом погосте, Звучат лишь Письмена.

Иван Бунин — Мечты любви моей весенней

018

Мечты любви моей весенней, Мечты на утре дней моих Толпились — как стада оленей У заповедных вод речных

Иван Бунин — Ещё от дома на дворе

028

Ещё от дома на дворе Синеют утренние тени, И под навесами строений Трава в холодном серебре;

Иван Бунин — Индийский океан

013

Над чернотой твоих пучин Горели дивные светила, И тяжко зыбь твоя ходила, Взрывая огнь беззвучных мин.

Иван Бунин — Канарейка

019

Канарейку из-за моря Привезли, и вот она Золотая стала с горя, Тесной клеткой пленена. Птицей вольной

Иван Бунин — Молодость

017

В сухом лесу стреляет длинный кнут, В кустарнике трещат коровы, И синие подснежники цветут, И под ногами

Иван Бунин — Шумели листья, облетая

016

Шумели листья, облетая, Лес заводил осенний вой… Каких-то серых птичек стая Кружилась по ветру с листвой.

Иван Бунин — Мулы

018

Под сводом хмурых туч, спокойствием объятых, Ненастный день темнел и ночь была близка,— Грядой далеких

Иван Бунин — Сапсан

018

В полях, далеко от усадьбы, Зимует просяной омет. Там табунятся волчьи свадьбы, Там клочья шерсти и помет.

Иван Бунин — Ночь печальна, как мечты мои

013

Ночь печальна, как мечты мои. Далеко в глухой степи широкой Огонёк мерцает одинокий… В сердце много грусти и любви.

Иван Бунин — Тихой ночью поздний месяц вышел

020

Тихой ночью поздний месяц вышел Из-за черных лип. Дверь балкона скрипнула,- я слышал Этот легкий скрип.

Иван Бунин — Цейлон

024

Окраина земли, Безлюдные пустынные прибрежья, До полюса открытый океан… Матара — форт голландцев.

Иван Бунин — Донник

021

Брат, в запыленных сапогах, Швырнул ко мне на подоконник Цветок, растущий на парах, Цветок засухи — желтый донник.

Иван Бунин — Жасмин

030

Цветет жасмин. Зеленой чащей Иду над Тереком с утра. Вдали, меж гор — простой, блестящий И четкий конус серебра.

Навигация по записям

Символизация, метафоризация в усадебной лирике Ивана Бунина и К. Р Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

СИМВОЛИЗАЦИЯ, МЕТАФОРИЗАЦИЯ В УСАДЕБНОЙ ЛИРИКЕ ИВАНА БУНИНА И К.Р.

В статье рассматривается система образов-символов И. Бунина и К.Р., наиболее востребованных ими при создании усадебного архетипа в конце XIX — начале XX века. Производится сопоставление их поэзии с текстами предшественников (А.С. Пушкин, И.С. Тургенев, Иван и Константин Аксаковы, А.А. Фет). Особое внимание уделяется границам усадебного архетипа.

В настоящее время отмечен небывалый всплеск интереса к русской усадьбе. Облик «дворянского гнезда» начал складываться в литературе задолго до публикации в 1858 году одноименного тургеневского романа, и произошло это прежде всего в поэзии, оперирующей гораздо более скупым, по сравнению с прозой, набором деталей и образов-символов. В романтических элегиях и посланиях поэтов «пушкинской поры», И.С. Тургенева, Ивана и Константина Аксаковых, И.А. Бунина, романсах Афанасия Фета, в реалистических пейзажных зарисовках, философской лирике А.С. Пушкина и его последователей имение предстает как единый, сложившийся архетип. Его границы довольно протяженны, в каждом конкретном случае читатель получает возможность познакомиться либо с топонимическими признаками одного из поместий, либо с обобщенными образами-символами, лишающими привычный малый мир имения его реальных черт.

Несмотря на наличие значительного массива справочной литературы по теории и истории символов мировой культуры, до сих пор не описан традиционный для отечественных поэзии, прозы, драматургии образ-символ дворянской усадьбы; исключением является лишь частотно-тематический указатель в монографии М.Н. Эпштейна [1], где интересующий нас объект замечен в отдельных стихотворениях А.К. Толстого.

При несомненном интересе ученых к метафоре в пейзажной и любовной лирике по-прежнему не разработан аспект преображения с ее помощью поместной жизни, вбирающей в себя не только картины природы и сцены свиданий, но и собственно быт уединенных «дворянских гнезд», воссозданный с большей или меньшей степенью художественной условности.

Обращаясь к архетипу дворянской усадьбы, мы, исходя из традиционных предпочтений русских лириков XIX века, концентриру-

емся на изучении центров двух своеобразных и обширных метафорических полей, образованных эмблемами усадьбы (дома) и сада (парка), у которых различные генезис и эволюция в условном, поэтическом мире. Учитывая первые опыты в изучении садов Д.С. Лихачева [2], привлекая современные исследования по осмыслению садово-парковой символики [3], отражению в литературном процессе символа Дома [4], обратимся к художественным реалиям с учетом их строгой привязки к атмосфере имения, так как в другом контексте интересующие нас образы так же органично могут служить метафоризации городского пейзажа или дворцово-паркового ансамбля.

«Усадебная стихия русской лирики» уже привлекала внимание исследователей. Прежде всего необходимо остановиться на работах Л. Я. Гинзбург [5], Н.Л. Степанова [6], Е.С. Хаева [7].

Однако чаще всего в исследовательской литературе усадебные тематика, мотивный строй, образный ряд только намечены, и при несомненном интересе к явлению обращает на себя внимание фрагментарный характер трактовки реалий дворянской эпохи либо в творчестве одного поэта, либо в стиле литературных антагонистов — «урбанистов» и «деревенщиков». По-прежнему актуальной остается проблема традиций и новаторства, сопутствующих изображению имения в лирике. Создание образа-эмблемы усадьбы, его составляющих и границ требует осмысления в современных культурных и исторических условиях. Мифологема «дворянского гнезда» исследуется как важнейшая универсальная модель бытия русского человека XIX столетия, место приложения его практических знаний и творческой энергии.

Цель настоящей работы — исследование усадебной лирики К.Р., И.А. Бунина как наиболее достоверной летописи жизни русского имения, сочетающей реалии дворянской эпохи и особый эмоциональный ореол. Общность сюжетно-тематических узлов, постоянного круга образов и

мотивов, традиционных жанров, символико-метафорического комплекса позволяет говорить о своеобразии усадебной поэзии, следовании единым принципам в создании одного из центральных художественных хронотопов в творчестве А.С. Пушкина и поэтов его круга, И.С. Тургенева, братьев Аксаковых, А.А. Фета.

Следы усадебной поэзии предшествующего периода, наиболее полно представленной в последних выпусках фетовских «Вечерних огней» (1889, 1891 гг.), создававшихся вопреки господствующим в конце XIX века поэтике и стилистике, обнаруживаются в образах усадебной лирики И. Бунина и К.Р., поэтов-дилетантов, ранних символистов. В большей степени влияние символов художественной Воробьевки проявилось в творчестве К.Р., так как именно для него А. Фет в последние годы своей жизни стал советчиком, наставником, заинтересованным читателем.

Из арсенала разнообразнейших поэтических средств Афанасия Фета в лирике К. Р. лучше других «прижилась» метафора, реализуемая, как и у самого певца Воробьевки, в жанре романса.

Подобно фетовским поэтическим циклам «новоселковского», «степановского», «воробь-евского» периодов, в сборниках К.Р. рубежного времени проявляется увлеченность автора прежде всего метафоризацией того или иного времени года. Природный цикл берет начало в весенних впечатлениях, их символом выступает черемуха, аромат ее белых цветов ассоциируется для лирического героя с апогеем оживления всего земного. Облик весны в целом соотносится с традиционными женскими изображениями в поэзии, она подобна молодой возлюбленной, заставляющей терять голову и упиваться новым, дурманящим чувством.

Описания лета в имении у К.Р., как правило, основаны на доминирующем пейзажном признаке — ярких цветах на клумбах, чаще всего розах, полыхающих красным пожаром даже сквозь капли росы («Розы»).

По-женски коварной, очаровательной соблазнительницей приходит в мир лирики К. Р. осень. Лирический герой, испытывая на себе ее обаяние, любуется богатейшей палитрой красок, подаренных цветам на клумбах около дома и в саду, деревьям в усадебном парке и ближайшем лесу, пустеющему полю. Но кроме восхищения красотой преобразившейся с первыми холодами атмосферы поместья в сознании персонажа присутствует и благоговейный ужас перед могуществом опасной чаровницы:

Роковая, неизбежная,

Подползла, подкралась ты,

О, губительница нежная Милой летней красоты!

Обольстительными ласками Соблазнив и лес, и сад,

Ты пленительными красками Расцветила их наряд. [8]

Наблюдая непосредственно из окон дома за сезонными природными изменениями, обитатель поместья среднерусской полосы метафорически представляет открывающиеся перед его глазами виды, в то время как проносящиеся в воображении лирического героя картины будущих перемен в окрестностях чаще всего тяготеют к реалистической манере изображения, составлены из пейзажей, неоднократно виденных прежде и оттого без усилий воспроизводимых услужливой памятью.

Лишь самый отдаленный от текущих событий образ зимы, приведенный в проспекции, решен в фольклорных традициях, будучи реализацией метафорической модели «зима -сон», когда коварный мороз, подкравшись внезапно, убаюкивает, усыпляя, кого до весны, а кого — навечно:

Как бы досыта, всласть грудью жадною Надышаться мне этим душистым теплом, Пока мир ледяным не уснул еще сном, Усыпленный зимой безотрадною!

(8, с. 163)

Метафоризация настоящего берет начало в природно-пейзажных приметах и восходит к высокой символике вечных ценностей, напоминая о верности русских людей заветам предков, чувству Родины, в том числе «малой». Воссоздавая аромат далекой страны по цветочному разноцветью и буйству запахов перед чужым, далеким домом, К.Р. заставляет героев мысленно переноситься в старую усадьбу, грезить о невозвратимом счастье, символом которого становятся алые цветы в родных пределах и на чужбине, внешне такие похожие. Эмблемой былой любви и покинутой, но по-прежнему любимой отчизне, остается вечно прекрасная, воспетая поэтами разных стран и эпох роза, наделенная способностью чувствовать, любить, скучать, забывать, грустить, понимать.

Сравнивая впечатления прошлого, протекшего в гармонии с природой и людьми в замкнутом топосе поместья, и нынешнее существование некогда любимой лирическим героем женщины, автор выстраивает сложную метафорическую антитезу, в основании которой -розы, взращенные под южным небом запредельной стороны, и менее пышные, но по-настоящему дорогие сердцу дети «пелены северных снегов»:

Но чувствуют они и понимают,

Что день и ночь, всю жизнь горюешь ты По дорогой отчизне; что не может Их прелесть заменить тебе цветов,

Под пеленою северных снегов Рожденных…

(8, с. 56)

На развернутой антитезе строится метафорическая конструкция в стихотворениях К.Р., посвященных переходу из одного времени года в другое. Тогда мир поделен поэтом на «там» и «здесь», причем второе пространство в усадебном контексте неизменно погружает читателя в архетип русского имения. Противопоставление цветов на клумбах, увядающих с первыми морозами, и вечных — звезд на небе — осуществляется с учетом колористики открывающегося пейзажа: красок поблекших (в саду) и приобретших еще большую яркость по соседству с луной:

Красу земли сгубил жестокий К зиме от лета переход,

И полн лишь неба свод глубокий Неувядаемых красот.

Грустят цветы в саду печальном,

Им ароматом не дохнуть;

Но взор поднимешь, в небе дальном Все так же ярок Млечный путь.

(8, с. 181)

Обращает на себя внимание тот факт, что романтические метафоры в жанре романса служат созданию иного, чем прежде, эмоционального ореола. Если раньше, в поэзии начала -середины XIX века, преобладало перечисление усадебных забав, то у К.Р., подобно Фету, присутствует лишь упоение ими, часто поглощающее все другие ощущения. Метафоризованное настоящее у К.Р. может преломляться в сложной библейской символике, возводящей рядовое русское имение в ранг прибежища небожи-

телей, — эмблема Божьего сада в усадебном контексте прежде всего связана с садом («Не много дней осталося цвести.», «Розы»), взлелеянным несколькими поколениями предков и пережившим очередную весну, плавно сменяемую на глазах читателя летучим летом и неизбежной осенью (что в несколько измененном виде проявится у И. Бунина в элегии «Еще и холоден и сыр.»):

Не много дней осталося цвести

Красе роскошной Божья сада:

Уж кроткое мне слышится «прости»

В печальном шуме листопада.

(8, с. 177)

Нередкие обвинения в эпигонстве, подражательном характере лирики великого князя базировались главным образом на обильно представленных в его текстах романтических символах, господствующих в романсах, сонетах, элегиях. Как показали наблюдения, в значительной части интерпретируемых стихотворений символика имеет непосредственное пересечение с усадебным пейзажем. В работах по теории символа и его преломлению в художественном творчестве высказывается мнение, что в определенные эпохи поэтам свойственно воспроизводить образы прошлых литературных периодов, вызывая у читателя закрепленный за ними шлейф ассоциаций, например, А. Блок — современник К.Р. — «предпочитает традиционные, даже стертые образы (ходячие истины), так как в них хранится старая эмоциональность; слегка подновленная, она сильнее и глубже, чем эмоциональность нового образца» [9]. И в поэзии К.Р., как видим, проявляются очертания типичного русского поместья, такого, каким оно запомнилось А. С. Пушкину, П.А. Вяземскому, И.С. Тургеневу. Как и прежде, облик «дворянского гнезда» предстает в обрамлении реанимированных образов-символов и усиленный метафоризацией, в первую очередь восходящей к фетовским усадебным гимнам, воспевающим детали двух обозначенных выше полей — дома и сада. Несмотря на то, что в попытках приблизиться к предшественникам в развитии на новом этапе привычных мотивов, тематических узлов, образов можно было усомниться в значимости последних для читателя-совре-менника, К.Р. стремится донести до него аромат «дворянских гнезд» в традиционном для поэзии XIX века ключе, сохранив убежденность в цельности и неизменности усадебного архетипа. Поэту не довелось узнать печальных последствий

«несовпадения образа и оригинала» [10]. поскольку его художественное имение, при всей метафорической оторванности от земного, выглядело более чем достоверным и красноречивым доказательством осмысленной, исполненной глубокой веры в ценности патриархально-аграрного уклада жизни в наследственных пределах, завещанных благословением предков.

Логично предположить, что именно К.Р., в силу своего происхождения, перенесет в лирику образы дворцово-парковых ансамблей Павловска, Стрельны, Ореанды в том их состоянии, в каком он их застал, однако основной упор в символической системе поэта сделан на осмысление старой усадебной культуры, явившейся прохладными липовыми аллеями, ароматом сирени и жасмина, скрипом прогнивших половиц в темном доме, усиленных «деревенским» чувством. Нашлись, однако, поклонники роскоши помещичьих усадеб, интерпретировавшие приметы пейзажа и интерьера, уже давно ставшие штампами, клише, в претенциозной, нарочито возвышенной манере, и связан данный процесс, в первую очередь, с деятельностью поэтов-дилетантов. В эпизодических всплесках творческой активности непрофессиональных лириков начала XX века значительную нишу занимают элегии и пейзажные зарисовки, во многом старательно-ученические, наивные, обращенные к усадебному комплексу и его окрестностям, как в типичном для периода стихотворении С. Копыткина «Очерк Растрелли» (1915 г.). В данном случае даже нет смысла обнаруживать перифразы или реминисценции, поскольку метафоризация в тексте сугубо авторская, в ней сочетаются, с одной стороны, образы и символы подчеркнуто возвышенные:

Я люблю этот ветхобогатый

Опустелый помещичий дом, Окруженный гирляндою

статуй,

Обрамленный зеленым прудом.

Я люблю этот очерк

Растрелли,

Эту белую сказку колонн,

Эти старые дубы и ели И ночной золотой небосклон. [11]

с другой — явно позаимствованные из арсенала художественных средств демократической поэзии:

Я люблю это таинство рода,

Дух семьи, продолжающий

жить,

Заставляющий сердце народа С красотою былого дружить.

(11, с. 89),

что переключает в конечном итоге пафос «дворянской», родственной по духу усадебной культуре элегии в плоскость песен или баллад в народном стиле, резко снижая заданную тему. Обрамлением всему стихотворению и связующим звеном его композиции выступает признание в любви, произнесенное, как заклинание, пять раз подряд и адресованное попеременно: дому, колоннам вдоль фасада, портретам предков по стенам, традициям дворянского рода и вновь — белому помещичьему дому. На сегодняшний день сведения о поэтах, подобных С. Копыткину, не содержатся в справочно-библиографической литературе, и вызывает сомнение тот факт, что мифологема «дворянского гнезда» возникла в его лирике после знакомства, причем достаточно длительного, с помещичьим образом жизни, — настолько поверхностен создаваемый им образ-эмблема.

Но другие свидетели агонии русских имений, отдавшие щедрую дань усадебному образу жизни на рубеже веков, приступают к их изображению, исходя из совершенно иных предпосылок. Не белую сказку наблюдают тогда в старом доме, а затянутые паутиной по углам маленькие комнатки, забитые хламом сундуки, низкие оконца, почти не пропускающие солнечные лучи, в первую очередь все вышеперечисленное органично входит в мир усадебной поэзии Ивана Бунина.

Начиная с первых, дореволюционных, сборников и заканчивая поздними, эмигрантскими, поэт стремится оставить современникам и потомкам свою летопись жизни русского имения, постигнутую им в Ефремове и Озерках. Вполне оправданным воспринимается метафорический подход Бунина к усадьбе как к храму, вызывающему трепет у прихожанина еще на подступах к заветному алтарю:

Как в алтаре, высоки окна были,

А там в саду — луна,

И белый снег, и в пудре снежной пыли -Столетняя сосна.

И в страхе я в дверях остановился:

Как в алтаре,

По залу ладан сумрака дымился,

Сквозя на серебре. [12]

В метафорической картине усадебного мира, по-бунински неяркой, сотканной из полутонов, за стенами родовой вотчины лирическому герою открывается иной микрокосм, природный, очерченный границами лазурного неба и разноцветьем сада, позволяющий забыть гнетущую атмосферу старого дома, отзывающуюся предательским холодком в груди персонажа.

И.А. Бунин находит основу своей образности в традициях И.С. Тургенева, А.А. Фета, К.Р., концентрируясь в элегиях с усадебными мотивами на смене времен года и периодах межсезонья, которые, судя по наличию обширной группы текстов, привлекают поэта даже больше, чем ярко выраженные четыре природных сезона. Лирический герой при помощи цветовой метафоризации рассказывает о наступлении первых теплых дней, ожидании весны:

Еще от дома на дворе Синеют утренние тени,

И под навесами строений Трава в холодном серебре;

Но уж сияет яркий зной,

Давно топор стучит в сарае,

И голубей пугливых стаи Сверкают снежной белизной.

(12, с. 56)

Приход весны напоминает о себе метафорическими образами неба над садом, посылающего окрестностям первые теплые отблески, агонией позднего снега, исчезающего, не долетая до сугробов, и роняющего слезы от бессилья, но прежде всего — обновлением, свежестью, молодыми силами, сошедшими под окна усадьбы с божьего благословения. Выше упоминалась метафорическая конструкция в романсах К.Р., перенесшего на деревья и цветы вокруг дома понятия «райский сад» и «Божий сад», аналогично применяет их и Бунин, окружая природными символами чистоты и праздничности — прозрачными, чистыми, ясными.

Царицей в бунинском саду всегда оставалась роза, как у Фета и К.Р.; ее аромат и улыбка, открытая навстречу солнцу, символизируют для поэта в развернутой метафоре сияние летнего дня и томление героя среди благоухающего разнотравья («Розы», 1903-1904 гг. ). В элегиях на-

чала ХХ века уже привычные в усадебном контексте цветы обрастают новыми признаками, подчеркнутыми сравнениями роз с чашами, полными огня, которым даровано счастье улыбаться, хотя бы и сквозь слезы — капли росы.

Летний день в усадьбе, его свет и праздничные краски нередко бывают задействованы как часть метафорической антитезы, на другом полюсе которой — картина запустения в старом доме. Усадебные контрасты оттеняются постоянной у Бунина цветовой символикой, преобладанием в колористике оттенков белого, золотого, серебряного, голубого цветов, доминирующих в оптимистических зарисовках, тогда как «унылый пейзаж» [13], запустение во внутреннем убранстве дома выполнены в палитре холодноватых, мрачных тонов, рассеиваемых тенью главного дерева-старожила перед входом в дом. Смелые сравнения поэта также продиктованы экспериментами с игрой цвета и света, благодаря им мир глохнущей усадьбы приобретает особую магическую силу, обнажая за внешней простотой картины блистательное прошлое в барских покоях.

Мифологемы дома и сада в летних элегиях И. Бунина неизменно оказываются в центре внимания поэта. Помимо фиксирования ярких красок на клумбах и в аллеях, он применяет к природному топосу сравнения, основанные на чередовании лексически тождественных признаков (светлые пруды, пруды как зеркала, пустые пруды). Антитеза «прозрачный — золотой» распространяется в первом случае на характеристику прудов, во втором — на сад, преображенный после летнего дождя солнечными лучами. Бунин передает почти неуловимую смену состояний природы, разбудившую поток размышлений лирического героя о счастье жить на земле, восходящем к простым усадебным радостям: «думать о зреющем хлебе», «глядеть, как рассыпали дети// В беседке песок золотой» («Нет солнца, но светлы пруды…»).

Передавая движение по земле осени, Бунин уделяет внимание ее наступлению на деревья и цветы в саду, прослеживает агонию самых хрупких, которым достаточно первых заморозков:

Я в холодный обнаженный сад пойду —

Весь рассеян по земле его наряд.

Бирюзой сияет небо, а в саду

Красным пламенем настурции горят.

Первый утренник —

предвестник зимних дней.

(12, с. 128)

и более стойких к холодному дыханию непогоды, расставшихся с пестрым нарядом лишь после долгих испытаний. Цветовые метафоры и собственно сравнения в осенних усадебных зарисовках подчинены тому же принципу, что и в изображении прогретого летним теплом сада, с противопоставлением ему мрачного, в серых тонах, дома. Теперь серый, стальной, дымчатый и подобные цвета в метафорах и сравнениях Бунина олицетворяют губительную для обитателей клумб и аллей непогоду, а блики лазурного, бирюзового, небесно-голубого на сохранившихся листьях и ветвях, в лужах около крыльца напоминают о недавнем тепле и усадебных радостях. Развернутые метафоры, лежащие в основе стихотворений об осени, также реализуются в смене цветовых планов. Сообщая об атмосфере тотальной грусти, охватившей всех в имении, ожидающем первый снег, Бунин в стихотворении «Г олуби» во многом исходит из перемен цвета оперенья птиц, зависящего от преобладания на небе оттенков свинцового (в пасмурный день) или лазурного (в ясный день). Именно голуби -символ чистоты в мировой религии и литературе не позволяют лирическому герою забыть голубое, ясное небо, тепло, хотя следы наступления поздней осени слишком красноречивы. Развернутая метафора в другом стихотворении -«Сумерки» — также развивается на игре оттенков серого и седого, наблюдаемых в природе поздним вечером из дома. Тогда осенние сумерки символизируют грусть лирического героя, она усиливается отдельными сравнениями и метафорами, пришедшими из помещичьего быта: «чуть светит печь», «грусть, разлитая. в полупомерк-нувшей золе», «грусть. разлитая в тонком теплом аромате сгоревших дров» («Сумерки»).

Очевидно, одним из самых запоминающихся символов осенней усадьбы следует считать сквозной, нагнетаемый от стихотворения к стихотворению образами пустоты, молчания, заброшенности, мертвенности («Усадьба по-осеннему молчала. // Весь дом был мертв в полночной тишине»), контрастным по отношению к которому выступает символ усадьбы зимней. Среди предшественников Бунина только К.Р. считает морозы губительными для природы и жителей имения, тогда как И.С. Тургенев, А.А. Фет видят в них неотъемлемую часть мифологемы русской усадьбы, от их капризов помещикам приходится скрываться за крепкими стенами старых домов, наблюдая из-за замерзших окон

за игрой красок во дворе. В пейзажных зарисовках и жанровых сценках И. Бунина образ зимы создан с преобладанием бодрых красок; поэт любуется новыми цветами — хризантемами, нарисованными морозом на стекле, и все стихотворение строится на реализации развернутой метафоры: узоры на окне — пышные хризантемы, дети стужи.

Кроме роскошного зимнего цветника Иван Бунин погружает героев и читателей в атмосферу зимней сказки. Данная метафора возникает из сияния звездного света и его отблесков, горящих на снегу во дворе, на одежде возлюбленной, ее украшениях, ресницах. Разнообразие приемов, призванных раскрыть метафорическую антитезу «мороз — пожар» в рамках одного стихотворения, включает в себя сравнения, собственно метафоры, контрасты огня и холода: «ярко звезд горит узор», «занесенный снегом двор // Весь и блестит и фосфорится», «фосфором дымится снег», «ледяной душистый мех, // На плечи кинутый небрежно». Благодаря выдержанности единой метафорической картины усадебного мира зимней ночью границы его наполнены светом и огнем, полнотой жизни и «восторгом жадности» в поисках счастья и любви.

Морозной ночью в усадьбе лирический герой размышляет о незримом и неведомом, на что его провоцирует лунный свет, струящийся на следы у крыльца, на тень, «на молчаливый дом // И на кустарник в инее густом». В элегии «Ночь зимняя мутна и холодна.» абстрактные категории в одном контексте соотносятся с приметами помещичьего быта, метафорически переосмысленными и наделенными особой значимостью для персонажа, воспринимающего все увиденное как движение живых существ, с которыми он вполне естественно сливается. Новаторским приемом Бунина-лирика выглядит сравнение ночной дали вокруг усадьбы с волчьей мглой, окутавшей поля, а уже в ней поэт обнаруживает светящиеся дорожки от звезд, горящих «как из пушистых гнезд», по-своему интерпретируя метафору «дворянское гнездо», сопрягая мифологемы дома и звезд как земную и небесную.

Контрасты, метафорические антитезы чаще других призваны у Бунина организовать пространство элегий с усадебными мотивами. Они сопровождают в сознании лирического героя события прошлого и настоящего в имении, напоминая о счастливых моментах детства, юности, включая первую любовь, реальность же оценивая критически. Развернутая метафора радости, счастья, оставшихся в ста-

рой усадьбе, и нынешнего одинокого существования подчиняет себе текст элегий «В столетнем мраке черной ели. », «Келья», «Бегут, бегут листы раскрытой книги.» и других. Тогда, в юности, для лирического героя мир во дворе искрился яркими красками, дом оглашали звуки рояля, растревоженного возлюбленной, а за окнами полыхали огнем ярких красок уже знакомые по усадебной поэзии образы-эмблемы: ель перед входом в дом, цветы на клумбах, светляки в траве, подобные фетовским («два светляка — два изумруда»), но здесь сравниваемые с янтарем («И светляки в кустах горели // Зеленым дымом янтаря»).

Диссонансом звучат стенания лирического героя по поводу одиночества, заполонившего пустые комнаты дома, усугубляющегося постоянным мраком от ветвей березы, тополя, кедра, сирени. «Дворянское гнездо» в представлении персонажа — место доживания его «птенцов», где нет места любви, надеждам на изменения и каждый день похож на предыдущий. Обилие метафорических деталей-символов, облагораживающих нехитрый быт умирающего имения, не может заслонить от читателя и самого лирического героя очевидный застой в помещичьих занятиях и досугах, бороться с которым обитателю старых стен уже не под силу.

Несмотря на то, что в стихотворениях И. Бунина с усадебными мотивами преобладает вера в возрождение русского имения14, тем не менее в его метафорической мифологеме доминантными являются символы прощания с традиционной моделью патриархального уклада в родовых вотчинах. В элегиях и пейзажных зарисовках поэта с удивительной настойчивостью возникает образ умирающих «вишневых садов» и «дворянских гнезд», которые по-прежнему дороги их владельцам, вступившим в век великих исторических потрясений и грезящим о былой гармонии под сводами липовых аллей.

Цветовые символы и метафоры призваны оттенить цепочки воспоминаний, приближающихся к лирическому герою сквозь матовые, полустершиеся образы «стали вьющейся реки», «старой руины флигеля», «серебра самоварного гула», «синие цепочки небосклона», «спокойный серый день», — всего, потерявшего с годами былые прелесть, очарование, новизну, но как и прежде дорогого. Иван Бунин готовит персонажу жестокое испытание — возвращение спустя долгие годы в тот дом, где некогда он был счастлив, и в оценке изменившихся атрибутов родного поместья преобладает мотив неспешного погружения в мир давно покинутых дру-

зей, узнаваемых теперь до мельчайших подробностей. О традициях, десятилетиями сохраняемых в патриархальных семействах, напоминают вышколенные слуги, старики-дворецкие, с прежним рвением принявшиеся выполнять привычные обязанности («Запустение»).

Характерно, что в начале XX века И. Бунин вновь обращается к традиционному символу-эмблеме, востребованному поэтами «пушкинской поры» и их последователями, — запустению. Метафора задается уже в одноименном заглавии стихотворения 1903 года — «Запустение». Очевидно, прежнее название текста («Над Окой») не отвечало в полной мере задаче поэта передать жизнь «дворянского гнезда» в новом веке, но глазами прежних хозяев. В «Запустении» Иван Бунин последовательно, раскрывая образ за образом, подводит лирического героя и читателя к другому звену метафорической конструкции -одиночеству, надолго поселившемуся в родовой вотчине, пустой и мрачной, в которой даже стены заговорили от тоски.

При этом конкретному месту действия, например, Ефремову или Озеркам, придается символический смысл и высокая степень обобщения. И. Бунин метафорически выражает прощание с дворянской Россией, очагами старой культуры и одинокими усадебными затворниками, так как в новый исторический период тихие пределы поместий оживлялись лишь летом, превратившись в дачи состоятельных людей. Наиболее востребованным в творчестве поэта является метафорический образ-воспоминание, и в использовании данного приема он восходит к первым опытам поэтов «пушкинской поры» («Родительский дом» П.А. Вяземского, «Есть милая страна, есть угол на земле .» Е.А. Баратынского, «Островок» Н.М. Языкова), И.С. Тургенева («Один, опять один я. Разошлась.», «Когда давно забытое названье.»), К.С. Аксакова («Воспоминание», «Я счастлив был во времена былые.», «Когда, бывало, в колыбели.», «Помнишь ли ты, помнишь ли ты?»), К.Р. («Вы помните ль.», «Уж гасли в комнатах огни.», «Ты помнишь ли те алые цветы?», «Как хорошо бывало летом.»).

Очевидно, что в целом метафоризация и символизация, характерные для усадебной поэзии, на протяжении нескольких десятилетий почти не претерпевали изменений. Интерпретация мифологем дома и сада, сопутствующих им реалий, осуществляется в единой манере, начиная от алфавитных, мифологических метафор, предназначенных облагородить, придать возвышенный смысл уединенной жизни русских дво-

рян XIX века, и заканчивая обогащением усадебного архетипа типичными для него эмблематикой, аксессуарными деталями, напоминающими о помещичьем быте, цветовой символикой, развернутыми метафорами, контрастами, вплоть до событий октября 1917 года и даже после них — в эмигрантской лирике И. Бунина.

Поскольку помещичьи занятия и досуги находятся в прямой зависимости от погоды за окном, смены времен года, то именно сезонные метаморфозы в природе служат объектом символизации и метафоризации в элегиях, посланиях и пейзажных зарисовках «дворянских» поэтов. Первенствуют по количеству разнообразных «масок», наделенных романтиками и реалистами, безусловно, весна и лето, приоткрывающие новый облик с распустившимися цветами и приодевшимися деревьями. Наиболее распространенным в поэзии с усадебными мотивами является «портрет» радующейся солнечным лучам земли в пределах поместья, отвечая теплому привету которой, представители природного мира раскрывают свои индивидуальные черты в образах-метафорах, развернутых или лаконичных. К традиционным в мировой литературе сравнениям «весна — жизнь», «весна — пробуждение» в усадебной поэзии присоединяются аксессуарные детали, и с их помощью создается особый контекст, в котором лирический герой обнаруживает знакомые и новые ипостаси привычных предметов.

Только К.Р. вносит непривычные для периода мотивы в символико-метафорическое описание тепла и праздника природы: он неизменно заставляют своих «героев», во многом уподобленных человеку, жить, наслаждаясь мгновением, ожидая скорой смерти — осенних и зимних холо-

дов. Для поэта возможность посетить «райский сад», «Божий сад» осуществляется только в пределах клумб и дорожек, дождавшихся недолгих в среднерусской полосе солнечных дней, и потому пора осеннего листопада окружена образами-символами вечного сна, уготованного всем, кто поселился в листве и по соседству с ней.

Осень и зиму в поместье по-разному интерпретируют последователи А.С. Пушкина и его предшественники. Метафорические антитезы холода и огня в арсенале изобразительно-выразительных средств гостя Болдина и Михайловского оказываются наиболее востребованными, символизируя здоровое начало в русских людях, активизирующиеся с холодами внутренние силы. Другим поэтам «пушкинской поры», а позже -А.А. Фету, К.Р. больше импонирует сравнение «зима — сон», чаще всего сопровождающее возникшее темными холодными вечерами в доме чувство одиночества лирического героя.

В усадебных зарисовках на протяжении века сохраняются вневременные образы-эмблемы дома и лексически тождественного ему приюта, объединяющего различные поместья земли российской характерной для них атмосферой гостеприимства, тихого уюта, верности традициям.

В ряде случаев образная система нуждается в подкреплении некоторыми реалиями, бытийной основой сюжета стихотворения, но, как правило, единые кодовые символы-эмблемы передаваясь с определенным эмоциональным ореолом от одного поэта к другому, становятся таким же важным звеном в создании мифологемы русской усадьбы, как и достоверные, топографически точные приметы Осташева или Озерков, утверждая непреходящие ценности архетипа «дворянского гнезда» для современников и потомков.

Список использованной литературы:

1. Эпштейн М.Н. Основные пейзажные образы русской поэзии. Частотно-тематический указатель // «Природа, мир, тайник вселенной.». М., 1990. С. 296.

2. Лихачев Д.С. Поэтика садов. К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст. СПб., 1991.

3. Алпатова Т.А. Духовно-культурная идея «английского сада» в литературном творчестве А.Т. Болотова // Религиозные и мифологические тенденции в русской литературе XIX века. М., 1997. С. 6-14; Вергунов А.П., Горохов В.А. Русские сады и парки. М., 1988; Малафеева С. Л. Место садов и парков в духовной жизни человека // Русская культура и мир. Нижний Новгород, 1994. С. 174-175.

4. Евсина Н.А. Архитектурная теория в России второй половины XVIII века. М., 1985; Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — нач. XIX вв.) . СПб., 1994; Щукин В.Г. Концепция Дома у ранних славянофилов // Славянофильство и современность. СПб., 1994. С. 35-51.

5. Гинзбург Л.Я. О лирике. М.; Л., 1964. С. 252.

6. Степанов Н.Л. Лирика Пушкина. М., 1959.

7. Хаев Е.С. Идиллические мотивы в произведениях Пушкина рубежа 1820-1830-х годов // Болдинское чтение: Статьи, заметки, воспоминания. Н. Новгород, 2001.

8. К.Р. Стихотворения: В 3 т. СПб., 1913-1915 . Т. 1. С. 187. Далее тексты цитируются по этому изданию с указанием страниц.

9. Тынянов Ю.Н. Архаисты и новаторы. Л., 1929. С. 517.

10. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.,1999. I-XV. С. 321.

11. Копыткин С. // Памятники отечества. М., 1995. № 32. С. 89.

12. Бунин И.А. Собр. соч. : В 6 т. Т.1. М., 1987. С.159. Далее тексты цитируются по этому изданию с указанием страниц.

13. Эпштейн М.Н. «Природа,мир,тайник вселенной.». М.,1990. С. 150.

14. Жаплова Т. М. «Люблю цветные стекла окон и сумрак от столетних лип.»: Усадебные традиции в лирике Ивана Бунина // Вестник ОГПУ. №3 (33). 2003. С. 62-89.

Именные безличные предложения

VIII. Прочтите и переведите следующие предложения:

1. Сейчас зима. Зимой в Москве очень холодно. 2. Сколько сейчас времени? Одиннадцать. Ой, уже поздно. Я должен идти домой. 3. Вчера на улице было морозно. 4. Когда весной в Москве обычно темнеет? Обычно темнеет в половине восьмого или в 9 часов весны. 5. В этой комнате очень светло. Здесь всегда много солнца. 6. Зимой обычно еще темно в половине девятого.7. Когда в Москве обычно тепло? 8. В какое время вчера стало светло? 9. Было ли вчера холодно? Нет, на улице было тепло.

IX. Переведите на английский язык:

1. Уже половина десятого. Я должен идти на урок. 2. В прошлое воскресенье было не очень холодно, и мы с женой ездили за город. 3. Вчера вечером на улице было чудесно, и мы хорошо погуляли. 4. — В Москве рано темнеет зимой? — Да. В 4 часа дня. 5. Сейчас уже половина одиннадцатого. Мы должны закончить наш урок.6. Уже поздно. Дети должны идти спать. 7. Сейчас не очень поздно. Мы можем посмотреть телевизионную передачу. 8. — Сегодня холодно? — Нет, сегодня очень тепло. Вы можете открыть окно.

Текст

ВЫХОДНОЙ

Это вчера было воскресенье. У нас был выходной. Мы встали в половине девятого, но было еще . Зимой светится очень поздно . В 10 часов позавтракали. У нас было , примерно кофе, ветчина, сыр и яйца на завтрака.

Потом мы пошли гулять. Это было , так чудесно снаружи. На улицах было много снега . воздух был морозно но было не очень холодно. В то утро у нас была хорошая прогулка .

На обратном пути моя жена пошла купить хлеба и сахара. Я пошел в кассу театра и купил два билета на «Три сестры». Это было на в Художественного театра в ту ночь .

Мы вернулись как раз вовремя к ужину ² . После обеда моя жена и дети смотрели телевизор , а я просмотрел журналы и газеты.

В половине шестого мы с женой пошли в театр. Производительность была замечательной, и она нам очень понравилась. Это было больше в четверть одиннадцатого. Мы взяли атакси, и через полчаса были дома. Было уже поздно. Ужинали, слушали новости по , радио и легли спать.

НА ТЕАТР

В театре г-н Кэмп встречает г-на Бунина в интервале .

Лагерь: Добрый вечер, господин Бунин.

Бунин: Ой, мистер Кэмп, это сюрприз . Рад видеть вас . Как тебе спектакль?

Лагерь: Замечательно.

Бунин: Вы видели какой-нибудь спектакль МХАТ в Лондоне?

Лагерь: Нет, не знал. Я очень хотел , но не смог получить билетов.Я много слышал об этом театре . Так что я решил, что пойти в этот театр в Москве.

КОММЕНТАРИЙ

1. Это было в ту ночь в Художественном театре. — Она (пьеса) шла в Художественном театре в тот вечер.

Если перед существительным, обозначающим время, стоит указательное место this или that, то предлог в этом сочетании не употребляется.

в ту ночь — в тот вечер в тот день — в тот день в эту субботу — в эту субботу

2. Мы вернулись как раз к обеду. — Мы вернулись как раз к обеду.

3. Это сюрприз! — Какой сюрприз! Какая неожиданность!

4. Рад вас видеть. = Рад вас видеть (разговорная форма) — Рад вас видеть.

СЛОВООБРАЗОВАНИЕ

1.Суффиксы -М, -у употребляются для образования прилагательных от существующих.

чудо чудо + ful = чудесный чудесный морозный мороз + у = морозный морозный

2.Суффикс -1у употребляется для образования наречий от прилагательных.

чудесно + ly = чудесно чудесно

СЛОВАРНЫЕ ПРИМЕЧАНИЯ

темный прил. темный

В комнате темно. В комнате темно.

сезон [si: zn] n время года, сезон

В году четыре сезона . В году четыре времени года.

зима n зима

зимой зимой

Дни короткие зимой. Зимой дни короткие.

Но: этой зимой этой зимой

прошлой зимой прошлой зимой

весна n весна

Сейчас весна . Сейчас весна.

весной весной

летом n лето

летом летом

летом 19 … было очень хорошо. Лето 19 … года было очень хорошее.

осень п осень

осень осень

чтобы получить v становиться (глагол-связка)

чтобы получить свет светать

уже светится в 5 сейчас.Сейчас светает в 5 часов.

темнеть темнеть

состариться стареть

поздно опоздать поздно

муравей. ранний рано

некоторые [sam, sәm, sm] pron несколько, некоторые, некоторое количество

любые [eni] pron какой-либо, какой-нибудь, любой

за [fa :, fa] Prep для, на

Куплю газету за у.е. Купи газету для меня.

потом ад потом, затем, тогда

пойти прогуляться [wo: k] (пошли, пошли) идти гулять, пойти на прогулку

После завтрака они пошли гулять. После завтрака они пошли гулять.

пешком v идти пешком, гулять

Я обычно пешком до офиса. Я обычно хожу пешком на работу.

so adv так, такой

So употребляется перед прилагаемыми и наречиями для усиления их значения.

Это , так что темно здесь. Здесь так темно.

Не владеет английским , так что хорошо. Он так хорошо говорит по-английски.

чудесно прил прекрасный, чудесный

У нее чудесная квартира. У нее чудесная квартира.

прекрасно adv прекрасно, чудесно

Прекрасно говорит по-английски . Она прекрасно говорит по-английски.

снаружи [‘autsaid] adv снаружи, вне помещения

Не вышел снаружи. Он вышел из помещения (наулицу).

Есть ли люди снаружи? На улице есть люди?

снег [snou] n снег

На улице много снега ? На улице много снега?

улица n улица

улица улица

На какой улице вы живете ? На какой улице вы живете?

воздух воздух

В этом помещении много воздуха . В этой комнате много воздуха.

морозный прил морозный

Сегодня морозный . Сегодня морозно.

холодный [kould] adj холодный

теплый [wo: m] adj теплый

прогуляться (пришлось, плохо) прогуляться, погулять

У нас было хорошо прогулки. Мы хорошо погуляли.

в пути [wei] по пути

по дороге домой по дороге домой

по дороге сюда по дороге сюда по дороге сюда

по дороге туда по дороге туда

по вашему путь в офис по дороге в контору

сахар n сахар

Я не люблю много сахара в моем чае.Я не люблю очень сладкий чай.

театр н театр

Большой театр

Она часто ходит в театр . Она часто ходит в театр.

Мы были в , кинотеатр вчера. Мы вчера были в театре.

касса н касса (в театре)

билет [‘тикит] билет

Вчера я купил билет за Вчера я купил билет в театр.

театр.

быть на (было, было, было) идти (о пьесах, фильмах)

Что сегодня идет в Большом театре на Что сегодня идет в Большом

? театре?

Художественный театр

ночь [nait] n ночь, вечер

В ту ночь меня не было дома. В тот вечер меня не было дома.

назад назад

вернуться вернуться

вернуться вернуться обратно

вернуться вернуться

вернуть вернуть (что-то)

на нашем путь назад на обратном пути

Когда вы сможете вернуть мою книгу? Когда вы можете вернуть мою книгу?

Я могу вернуть вам сегодня.Я могу вернуть ее вам сегодня.

вовремя adv вовремя

Все пришло вовремя. Они все пришли вовремя.

смотреть телевизор смотреть телевизионную передачу
смотреть телевизор

Вечером она иногда Вечером она иногда смотрит теле-
смотрит телевизор визионную передачу.
спектакль [pә’fo: mәns] n спектакль
билет на спектакль

Я купил билет за этот спектакль вчера купил билет на этот спектакль

.вчера.

будет больше заканчиваться
Результат будет больше в 9.15. Спектакль закончился в 9.15.
взять такси [ taeksi] (взял, взял) взять такси

Надо взять такси. Мы должны взять такси.

через через (предлог времени)

через полчаса через полчаса

через два с половиной часа через два с половиной часа

через два дня через два дня

через четверть часа через четверть часа

поздно адл поздний

Уже поздно. Мы должны идти домой. Поздно. Мы должны идти домой.

на ужин ужинать

Когда у вас ужин? Когда вы ужинаете?

слушать [lisn] v слушать

слушать слушать кого-л. , Что-л.

Послушайте меня, пожалуйста. Послушайте меня, пожалуйста.

Слушайте текст, пожалуйста. Послушайте текст, пожалуйста.

новости [nju: z] n новость, новости

Слово новости всегда употребляется в ед.в том числе.

Это хорошие новости. Это хорошая новость.

Эта новость хорошая. Эти новости хорошие.

радио [‘reidiou] n радио

Я слушал хорошую музыку по радио В прошлое воскресенье я слушала

в прошлое воскресенье. эту музыку по радио.

ложусь спать

Я обычно ложусь спать в 11. Я обычно ложусь спать в 11 часов.

интервал [‘intәvәl] n антракт

Они встретились в интервале . Они встретились во время антракта.

сюрприз [sә’praiz] n сюрприз, неожиданность

радоваться быть довольным, радоваться

Я всегда рад встрече с тобой. Я всегда рад вас видеть.

хочу пойти в хотеть

Я хотел пойти в театр вчера, но я не мог купить билет. не смог купить билет.

получить (получил, получил) в доставать, получать

Когда вы получили мое письмо? Когда вы получили письмо?

Я должен получить эту книгу.Мне нужно достать эту книгу.

слышать (слышать, слышать) [hiә, hә: d, hә: d] v слышать

Ты слышишь меня хорошо? Вы меня слышите хорошо?

Я слышал эту новость по радио. Я слышал эту новость по радио.

вызывают:

слышать слышать

слушать слушать

Мы слушали его, но мы слушали Мы слушали его, но мы не слы-
не его слышим. шали его (из-за шума).

так что совет итак, поэтому

Я не видел его вчера, поэтому я не видел его вчера, поэтому я не

не мог ему об этом рассказать. мог сказать ему об этом.

, чтобы решить [di’said] v решать

Я решил не ехать туда сегодня. Я решил не ездить туда сегодня.

до [bi’fo:] Prep до

Я пришел домой до 6 часов. Я пришел домой до 6 часов.

позавчера позавчера

на днях на днях (по отношению к прошлому)

последний аванс в прошлый раз

вчера вечером вчера вечером

сегодня вечером сегодня вечером сегодня вечером II

languagehat.com: Каренина Лакомые кусочки.

Иностранный князь, которого Вронский вынужден сопровождать по Петербургу, охотился на «гемз» в Швейцарии; пытаясь выяснить, что это может быть (оказывается, это русифицированная форма немецкого Gemse ‘chamois’ [древневерхненемецкий gamiza <позднелатинский camox ], для которого нормальное русское слово — серна) Я попал на Перечитывая «Анну Каренину» Александра Хавчина [перечитывая Анну Каренину ], сборник наблюдений, которые он сделал над романом.Мне нравятся такие вещи, и тех, кто читает по-русски, я отправлю по ссылке, чтобы они получили удовольствие; для остальных я переведу несколько лакомых кусочков. Он приводит несколько примеров неудобных конструкций и говорит (отрывок начинается со слов «Общеизвестно, что Толстой писал коряво» на русском языке):

Общеизвестно, что Толстой специально писал неуклюже и неуклюже: он старался, чтобы взгляд читателя не скользил, а спотыкался; он хотел замедлить процесс чтения и усложнить его.И до последней минуты, даже в финальных корректурах, «портил» стиль, добавляя «which» и «that», отягощая и запутывая грамматические конструкции. Бунин считал полезным, может быть, в качестве практического упражнения, пройтись по произведениям Толстого карандашом, полируя и чистя. […]

Детство, Отрочество, Юность, и Севастополь Наброски написаны более правильным и ясным стилем, чем Анна Каренина . Может быть, потому, что в «Современник » не побоялись поправить молодого автора, а в «Русском вестнике » не решились поправить почтенного, знаменитого, великого? Чтобы поправить Толстого, надо быть как минимум Буниным!

Приведя примеры того, что они называют «ошибками непрерывности» в фильмах (Китти в какой-то момент носит тапочки, а потом обувь), он говорит («Если уж сам Толстой»):

Если Толстой ошибался сам, значит:
— редактор нужен абсолютно всем;
— мы, простые смертные, должны быть в три раза бдительнее, потому что нам не простят. Точность — это то качество, которым обязан обладать даже бездарный автор.

Он цитирует несколько отрывков прямой речи, которые актерам крайне сложно воспроизвести во время постановки, и говорит («В жизни люди так не говорят!»):

В реальной жизни люди так не говорят! Обычные люди не говорят такими громоздкими составными предложениями! Бедные актеры, вынужденные выучить все это наизусть!

Я не хочу сказать, что у Гоголя, Островского, Тургенева, Чехова герои говорят «как настоящие люди».«Конечно, иллюзия разговорного языка создается с помощью искусственных методов. Но Толстой, как и Достоевский, похоже, не утруждает себя созданием более простых форм речи для своих персонажей, чтобы стилистически отличать их от авторской речи. У Достоевского и Толстого в прямой речи есть скобки — даже в школе нам говорили избегать этого!

Мне очень понравилось ловить его на ошибке. Он говорит, что только Стива и Анна встречаются со всеми остальными главными героями — Левин и Кити не встречаются с Карениным [Левин и Кити не встречаются с Карениным]. Неправда: оба они встречают Каренина на обеде Облонского в IV: 9!

Я почти закончил половину и (конечно) у меня есть жалоба. В целом роман так же хорош, как и его репутация; Я проглотил первые три части, чувствуя себя в руках мастера. Но в части 4 я начал ворчать, когда (спойлер!) Левин наконец завоевывает сердце Китти. До сих пор Толстой справлялся с сорванными отношениями превосходно: вторжение Вронского, отказ от неуклюжего Левина (который не был вдали в течение нескольких месяцев), разочарование, когда она понимает, что Вронский ее не любит, и горькое отречение Левина, видимо, навсегда.Теперь Толстой, наконец, сводит их вместе и сразу попадает в то, что мне кажется сочетанием любовного романа и истории для взрослых. Левин, мужчина лет тридцати, вдруг начинает вести себя как школьник; ну и хорошо, что может случиться. Но (цитирую перевод Гарнетта):

Приехали на встречу. Левин слышал, как секретарь нерешительно читает протоколы, которых он, очевидно, сам не понимал; но Левин видел по лицу этой секретарши, какой он был хороший, милый, добрый человек. Это было очевидно по его замешательству и смущению при чтении протокола. Затем началось обсуждение. Спорили о присвоении некоторых сумм и прокладке некоторых труб, и Сергей Иванович очень резал двоих и говорил что-то очень пространно с торжествующим видом; а другой член, записывая что-то на клочке бумаги, сначала робко начал, но потом ответил ему очень злобно и восхитительно. И тогда Свияжский (он тоже был) сказал что-то очень красиво и благородно.Левин слушал их и ясно видел, что эти недостающие суммы и эти трубки не были чем-то настоящим и что они совсем не сердились, а были все самые милые, самые добрые люди, и все между ними было как можно счастливее и очаровательнее. Они никому не причинили вреда и все наслаждались этим. Что поразило Левина, так это то, что он сегодня всех видел насквозь и по маленьким, почти незаметным признакам знал душу каждого и отчетливо видел, что все они добрые сердцем. И сам Левин, в частности, все они очень любили этот день.Это было видно по тому, как они с ним разговаривали, по дружелюбному, нежному взгляду даже тех, кого он не знал. […]

Левин вышел на ступеньки. Сани-водители явно все об этом знали. Они столпились вокруг Левина со счастливыми лицами, ссорились между собой и предлагали свои услуги. Стараясь не обидеть других саночников и пообещав поехать с ними, Левин взял одного и велел ехать к Щербацким. Сани-погонщик был великолепен в белом воротничке рубашки, торчавшем из-под пальто и на сильной, полнокровной красной шее.Сани были высокие и удобные, да и вообще такие, как Левин, за ними не заезжали, а лошадь была хороша и пыталась скакать, но не шевелилась. Шофер знал дом Щербацких и подъехал к подъезду с кривой рукой и крикнул: «Уу!» особенно свидетельствует об уважении к его плате за проезд. Швейцар Щербацких наверняка знал об этом все. Это было видно по улыбке в его глазах и по тому, как он сказал:

«Ну, Константин Дмитриевич, ты давно не был у нас!»

Он не только знал об этом все, но и был безошибочно обрадован и прилагал усилия, чтобы скрыть свою радость.Взглянув в его добрые старые глаза, Левин понял даже что-то новое в своем счастье. […]

И у кондитера, и у Фомина, и у Фоульда он увидел, что его ждут; что они были рады его видеть и гордились его счастьем, как и все, с кем он имел дело в те дни. Что было необычно, так это то, что он не только нравился всем, но и люди, ранее не относившиеся к сочувствию, холодным и черствым, были в восторге от него, уступали ему во всем, относились к его чувствам с нежностью и деликатностью и разделяли его убеждение, что он был самый счастливый человек в мире, потому что его невеста была вне совершенства.[…]

Это продолжается по главам! Я начал писать раздраженные комментарии на полях. Мне напомнили этимологию Бришо: как только вы изложили свою точку зрения, вам не нужно вбивать ее в землю и часами прыгать на нее. И это не говоря уже об абсурдном деле с сокращениями в гл. 13:

«Вот, — сказал он; и он написал начальные буквы, w, y, t, m, i, c, n, b, d, t, m, n, o, t. Эти буквы означали: «Когда вы сказали мне, что этого не может быть, это означало никогда, или тогда?» Казалось маловероятным, что она сможет разобрать этот сложный приговор; но он смотрел на нее, как будто его жизнь зависела от ее понимания слов. Она серьезно посмотрела на него, затем подперла наморщенный лоб руками и начала читать. Пару раз она украдкой взглянула на него, как будто спрашивая: «Я так думаю?»

«Я понимаю», — сказала она, немного покраснев.

«Что это за слово?» — сказал он, указывая на русский язык, означающий никогда.

«Это значит никогда», — сказала она; «Но это неправда!»

Он быстро стер то, что написал, дал ей мел и встал. Она написала: t, i, c, n, a, d.

Долли совершенно успокоила депрессия, вызванная ее разговором с Алексеем Александровичем, когда она увидела две фигуры: Кити с мелом в руке, с застенчивой и счастливой улыбкой, смотрящей вверх на Левина, и его красивую фигуру, склонившуюся над головой. стол с горящими глазами застрял то на столе, то на ней. Он внезапно засиял: он понял. Это означало: «Тогда я не мог ответить иначе».

Он вопросительно и робко взглянул на нее.

«Только тогда?»

«Да», — ответила ее улыбка.

«А п… а теперь?» он спросил.

«Хорошо, прочтите это. Я скажу вам, что мне хотелось бы — хотелось бы так сильно! » она написала начальные буквы, i, y, c, f, a, f, w, h. Это означало: «Если бы ты мог забыть и простить то, что произошло».

Он схватил мел нервными дрожащими пальцами и, сломав его, написал начальные буквы следующей фразы: «Мне нечего забывать и прощать; Я никогда не переставал любить тебя.”

Она взглянула на него с неизменной улыбкой.

«Я понимаю», — сказала она шепотом.

Он сел и написал длинную фразу. Она все поняла и, не спрашивая его: «Это что?» взял мел и сразу ответил.

Он долго не мог понять, что она написала, и часто смотрел ей в глаза. Он был ошеломлен счастьем. Он не мог передать слово, которое она имела в виду; но в ее очаровательных глазах, сияющих от счастья, он увидел все, что ему нужно было знать.И написал три письма. Но едва он закончил писать, как она прочитала их через руку, а сама закончила и написала ответ: «Да».

Да ладно тебе. Да, я знаю, что Толстой якобы играл в ту же игру с Соней до их свадьбы, но я тоже не верю в это — он вполне мог записать некоторые сокращения, но я уверен, что он оказал ей существенную помощь в их расширении. Я не верю в телепатию и не люблю, когда писатель обращается со мной как с идиотом.

Но этот патч закончился, и он снова превратился в отличный роман!

# выбор читателей | Делитесь любовью. Обучайте. Вдохновлять.

В сырую и холодную погоду вспоминаю строки из прекрасного стихотворения Ивана Бунина «Одиночество» (1870 — 1953).

Бунин был первым русским писателем, получившим Нобелевскую премию по литературе, и отличался строгим артистизмом, с которым он продолжал классические русские традиции в написании прозы и поэзии, его имя нечасто появлялось в наших школьных учебниках во время советское время, потому что Бунин уехал из России в Париж в 1920 году и провел остаток своей жизни в иммиграции.

«Одиночество» — одно из самых красивых его стихотворений. Бунин посвятил стихотворение своему другу, художнику из Одессы Петру Нилусу, но это стихотворение, несомненно, автобиографическое. Ощущение одиночества можно отметить в большинстве стихов и прозы Бунина. Такое состояние было весьма характерно для таких авторов, как Бунин, чьи работы были недооценены как дома, так и за рубежом.

Поэма написана летом 1903 года во время пребывания в Константинополе, где он чувствовал себя одиноким вдали от семьи и друзей.Накануне поездки Бунин пережил трагический момент в жизни: он расстался с женой Анной Цакни. Личная драма глубоко затронула его; жизнь выглядела мрачно и бессмысленно, Бунин переживал глубокую депрессию. Приведенный ниже перевод очень удачный, он повторяет оригинальный бит и ритм шедевра Бунина.

Одиночество

Дождь, ветер и мрак
Царствуют над холодной осенней пустыней,
Здесь жизнь прерывается до весны;
До весны сады бесплодные и высокие.
Я одна у себя дома, тускло
У мольберта, сквозит сквозняк.

На днях ты приходил ко мне,
Но я чувствую, что я тебе сейчас надоел.
Мрачный день, казалось, закончился
Ты был со мной как моя супруга.
Ну пока, буду как-то стремиться
Дожить до весны без жены.

Облака, опять же, сегодня
Возвращаются, проходя, патч за патчем.
Ваши следы размазаны дождем,
И залиты водой у крыльца.
Когда я погружаюсь в одинокое отчаяние
От исчезающего сияния поздней осени.

Я ахнул, чтобы позвонить после твоего поста:
Пожалуйста, вернись, ты часть меня, дорогая;
Для женщины нет прошлого
Как только любовь заканчивается, вы для нее чужой;
Напьюсь, посмотрю горящие поленья,
Было бы здорово завести собаку.

(Взято с: http://www.poemhunter.com/poem/loneliness-332/)

Это русская версия стихотворения и редкая запись голоса Бунина, где он сам читает стихотворение: Бунин читает свое стихотворение Одиночество

Одиночество

И ветер, и дождик, и мгла

Над холодной пустыней воды.