Мандельштам л и биография: Мегаэнциклопедия Кирилла и Мефодия

Содержание

сб. документов. — 1990 — Электронная библиотека «История Росатома»

Закладок нет.

Обложка123456789101112131415161718192021222324252627282930313233343536373839404142434445464748495051525354555657585960616263646566676869707172737475767778798081828384858687888990919293949596979899100101102103104105106107108109110111112113114115116117118119120121122123124125126127128129130131132133134135136137138139140141142143144145146147148149150151152153154155156157158159160161162163164165166167168169170171172173174175176177178179180181182183184185186187188189190191192193194195196197198199200201202203204205206207208209210211212213214215216217218219220221222223224225226227228229230231232233234235236237238239240241242243244245246247248249250251252253254255256257258259260261262263264265266267268269270271272273274275276277278279280281282283284285286287288289290291292293294295296297298299300301302303304305306307308309310311312313314315316317318319320321322323324325326327328329330331332333334335336337338339340341342343344345346347348349350351352353354355356357358359360361362363364365366367368369370371372373374375376377378379380381382383384385386387388389390391392393394395396397398399400401402403404405406407408409410411412413414415416417418419420421422423424425426427428429430431432433434435436437438439440441442443444445446447448449450451452453454455456457458459460461462463464465466467468469470471472473474475476477478479480481482483484485486487488Обложка – 12 – 34 – 56 – 78 – 910 – 1112 – 1314 – 1516 – 1718 – 1920 – 2122 – 2324 – 2526 – 2728 – 2930 – 3132 – 3334 – 3536 – 3738 – 3940 – 4142 – 4344 – 4546 – 4748 – 4950 – 5152 – 5354 – 5556 – 5758 – 5960 – 6162 – 6364 – 6566 – 6768 – 6970 – 7172 – 7374 – 7576 – 7778 – 7980 – 8182 – 8384 – 8586 – 8788 – 8990 – 9192 – 9394 – 9596 – 9798 – 99100 – 101102 – 103104 – 105106 – 107108 – 109110 – 111112 – 113114 – 115116 – 117118 – 119120 – 121122 – 123124 – 125126 – 127128 – 129130 – 131132 – 133134 – 135136 – 137138 – 139140 – 141142 – 143144 – 145146 – 147148 – 149150 – 151152 – 153154 – 155156 – 157158 – 159160 – 161162 – 163164 – 165166 – 167168 – 169170 – 171172 – 173174 – 175176 – 177178 – 179180 – 181182 – 183184 – 185186 – 187188 – 189190 – 191192 – 193194 – 195196 – 197198 – 199200 – 201202 – 203204 – 205206 – 207208 – 209210 – 211212 – 213214 – 215216 – 217218 – 219220 – 221222 – 223224 – 225226 – 227228 – 229230 – 231232 – 233234 – 235236 – 237238 – 239240 – 241242 – 243244 – 245246 – 247248 – 249250 – 251252 – 253254 – 255256 – 257258 – 259260 – 261262 – 263264 – 265266 – 267268 – 269270 – 271272 – 273274 – 275276 – 277278 – 279280 – 281282 – 283284 – 285286 – 287288 – 289290 – 291292 – 293294 – 295296 – 297298 – 299300 – 301302 – 303304 – 305306 – 307308 – 309310 – 311312 – 313314 – 315316 – 317318 – 319320 – 321322 – 323324 – 325326 – 327328 – 329330 – 331332 – 333334 – 335336 – 337338 – 339340 – 341342 – 343344 – 345346 – 347348 – 349350 – 351352 – 353354 – 355356 – 357358 – 359360 – 361362 – 363364 – 365366 – 367368 – 369370 – 371372 – 373374 – 375376 – 377378 – 379380 – 381382 – 383384 – 385386 – 387388 – 389390 – 391392 – 393394 – 395396 – 397398 – 399400 – 401402 – 403404 – 405406 – 407408 – 409410 – 411412 – 413414 – 415416 – 417418 – 419420 – 421422 – 423424 – 425426 – 427428 – 429430 – 431432 – 433434 – 435436 – 437438 – 439440 – 441442 – 443444 – 445446 – 447448 – 449450 – 451452 – 453454 – 455456 – 457458 – 459460 – 461462 – 463464 – 465466 – 467468 – 469470 – 471472 – 473474 – 475476 – 477478 – 479480 – 481482 – 483484 – 485486 – 487488

Александр Печенкин: Биография Л.

И. Мандельштама: новые материалы

В 1918-1922 гг. материальное положение семьи Мандельштамов было близким к бедственному. Фон Мизес организовал присылку продовольствия для них. Он также, находясь в Берлине, получал какие-то деньги для Мандельштама (по-видимому, за изобретения и патенты, которые имелись у Мандельштама). В 1923 г. (23.01) Мандельштам писал фон Мизесу: тем, что «мы вообще пережили эти черные времена, мы обязаны в первую очередь Вам».

[Дебют] Александр Печенкин
БИОГРАФИЯ Л.И. МАНДЕЛЬШТАМА: НОВЫЕ МАТЕРИАЛЫ ^[*1]
(К 125-летию со дня рождения и 60-летию со дня смерти)
1. Что написано о Л.И. Мандельштаме
Каноническая биография Л.И. Мандельштама написана его другом и перманентным соавтором Н.Д. Папалекси. Она имеет подзаголовок: «Краткий очерк жизни и научной деятельности». Поскольку Н.Д. Папалекси довел свой обзор деятельности Л.И. Мандельштама примерно до середины 30-х годов, этот обзор был в первом томе Полного собрания трудов Л.И. Мандельштама дополнен очерком, охватывающим события последних двадцати лет и написанным ближайшими коллегами и учениками Л.И. Мандельштама (Г.С. Ландсбергом, И.Е. Таммом, С.М. Рытовым, Г.С. Гореликом и М.А. Леонтовичем). По охвату событий последний очерк частично пересекается с очерком, написанным Н.Д. Папалекси [1].

Кроме того, И.Л. Фабелинский, ученик Г.С. Ландсберга, написал несколько статей об истории открытия комбинационного рассеяния света, известного на Западе как эффект Рамана [2, 3]. История эта интересна, поскольку Л.И. Мандельштам и Г.С. Ландсберг открыли этот эффект независимо от Ч.В. Рамана и К.С. Кришнана и одновременно с ними (и даже несколько раньше) в 1928 г., однако Нобелевская премия за это открытие была присуждена одному только Раману.
Н.Д. Папалекси написал также специальную статью о работах Л. И. Мандельштама по радиотехнике (во многих из них он сам участвовал) [4]. Биография, написанная Папалекси, вместе с дополнительным очерком последних 20 лет жизни Мандельштама, другие мемуарные статьи и научно-аналитические обзоры творчества Мандельштама собраны в книге, посвященной 100-летию со дня его рождения [5].

Л.И. Мандельштам окончил Страсбургский университет и начал работать как физик в Институте физики, входящем в состав этого университета. Он также сотрудничал с компанией Телефункен, выезжая для этого в Берлин.
Страсбургский период в жизни Л.И. Мандельштама затронут в книгах о его учителе, лауреате Нобелевской премии (1909 г.), Фердинанде Брауне [6, 7, 8]. Автор настоящей статьи также опубликовал очерк страсбургского периода в жизни Л.И. Мандельштама [9], им же опубликованы выдержки из писем Л.И. Мандельштама его страсбургскому другу известному математику и философу Р. фон Мизесу и комментарии к этим письмам [10, 11, 12]. Особо автор разбирал философскую концепцию Мандельштама [13, 14].
Под «новыми материалами» в настоящей статье имеются в виду материалы, не отраженные в упомянутом выше сборнике, посвященном 100-летию со дня рождения Л.И. Мандельштама. Автор настоящей статьи повторяет в ней некоторые из своих уже опубликованных наблюдений и заключений.

2. Страсбургский период
Согласно архивным документам Страсбургского университета им. кайзера Вильгельма (ныне университет им. Луи Пастера) [15], Мандельштам Л.И., родившийся в Могилеве, еврейского вероисповедания, окончил этот университет в январе 1902 г. и получил ставку приват-доцента в феврале 1907 г. До этого (с 1903 г. по 1904 г.) он работал вспомогательным ассистентом Института физики, входившего в состав Страсбургского университета. В 1904 г. он получил ставку второго ассистента и в октябре 1906 г. — первого ассистента. Собственно Л.И. Мандельштам продолжал работать в должности первого ассистента до конца его пребывания в Страсбурге. Он был отчислен в октябре 1914 г. в связи с отъездом 18 сентября 1914 г. Сенат Страсбургского университета лишил русских доцентов venia legendi, следовательно, права преподавать. Мандельштам пишет в своей автобиографии, что он вернулся в Россию в июне 1914 г., т.е. его отчисление произошло post factum [16].

В 1913 г. Л.И. Мандельштам получил звание (титул, как он сам пишет в своей автобиографии) профессора. Это звание не означало, что Л.И. Мандельштам получил должность экстраординарного профессора. Оно означало лишь шаг вверх в научно-преподавательской карьере и перспективу занять профессорскую должность при переходе в какой-либо другой университет или в высшую техническую школу.
В связи с выдвижением Мандельштама на звание профессора Ф. Браун пишет на Л.И. Мандельштама развернутую характеристику (июнь 1911 г.), где отражает рост его роли в преподавании физико-технических дисциплин. За летний семестр 1910 г. Мандельштам читал лекции 25 часов, вел практические занятия — 17 часов, зимний семестр 1910/11 учебного года отмечен у него нагрузкой 29/24, а летний семестр 1911 г.
— 20/17.
Страсбургский Институт физики в те годы, когда там работал Мандельштам, был одним из центров радиотехники. Хотя Ф. Браун был ученым широкого профиля, как пишет его биограф Ф. Харс, «с 1901 г. все диссертации, руководимые Брауном, оказываются связанными с беспроволочной телеграфией» [7. С. 201]. Сам Ф. Браун вплотную заинтересовался этой областью в 1898 г., немногим позже того, как Э. Маркони использовал полученные Г. Герцем быстрые электромагнитные колебания для передачи телеграфного сообщения (1896 г.)[*2]. Ф. Браун в 1898 г. предложил альтернативную схему радиопередатчика, состоящего в отличие от передатчика Маркони из двух связанных контуров — открытого (антенны) и замкнутого (содержащего искровой промежуток). Высокочастотные колебания генерировались в замкнутом контуре и излучались антенной, в то время как у Маркони был одноконтурный — искровой промежуток был непосредственно вмонтирован в антенну.

В 1900 г. Браун распространил принцип, по которому был построен его передатчик, на приемник. Маркони, и его последователи использовали в радиосвязи простой одноконтурный передатчик и простой одноконтурный приемник, включающий когерер Лоджа, усовершенствованный А.Н. Поповым (1898 г.). Ф. Браун предложил приемник, состоящий из открытого контура — антенны, принимающей сигнал от передатчика, и замкнутого контура, делающего этот сигнал доступным телеграфисту (этот замкнутый контур содержит когерер или детектор).
Радио в те годы было не только предметом исследования, но и сферой бизнеса, причем исследование и бизнес не были независимы друг от друга. В 1900 г. было образовано Товарищество с ограниченной ответственностью Телеграфия профессора Брауна или сокращенно Телебраун. Главный вклад в капитал этого товарищества шел от патента (1898 г.), принадлежавшего Брауну. Браун таким образом стал конкурентом компании
, сложившейся в Англии вокруг Маркони (1897 г.), а также немецких инженеров Адольфа Слаби и Георга графа фон Арко, которые в 1898 г. вместе с электротехнической компанией АEG образовали товарищество AEG-Слаби-Арко радиосистемы[*3]. В 1901 г. приобрело организационное оформление сотрудничество Ф. Брауна с домом известных предпринимателей Сименсов, и на базе Телебрауна и компании Сименс и Хальске (Siemens & Halske) была образована компания «Товарищество систем беспроволочной телеграфии проф. Брауна и Сименса-Хальске» (или сокращенно Браун-Сименс товарищество). Компания Телебраун, однако, продолжила свою деятельность вплоть до 1913 г., когда она была ликвидирована по причине своей нерентабельности. В 1903 г. по указанию кайзера Вильгельма две крупнейшие компании Браун-Сименс и AEG-Слаби-Арко объединились в мощную компанию, получившую известность под своим телеграфным адресом — Телефункен.
Папалекси в своей биографии Л.И. Мандельштама пишет, что «атмосфера электромагнитных колебаний, в которую попал Леонид Исаакович, вступая в научную жизнь, сыграла очень важную роль в формировании основных направлений его научной деятельности» [1. С. 14]. Но в начале своей научной карьеры Л.И. Мандельштам оказался и в обстановке радиотехнических изысканий и радиобизнеса. Докторская диссертация Л.И. Мандельштама (по-нашему, дипломная работа, но за эту работу присваивался PhD) была посвящена методам определения периода колебательного разряда конденсатора (1902 г.). По рекомендации Ф. Брауна Мандельштам развил «косвенный метод» измерения высокочастотных колебаний, важный для радиотехники. В 1904 г. вышла статья Л.И. Мандельштама «К теории передатчика Ф. Брауна» [18]. Как отмечалось выше, в 1897 г. Браун предложил принцип передатчика, состоящего из двух контуров — замкнутого и открытого (антенны). При этом Ф. Браун имел в виду две конструкции: в первой два контура были связаны индуктивно (через пару катушек, вмонтированных в каждый из контуров) и непосредственно, или, как стали потом говорить, автотрансформаторно — антенна непосредственно подключалась к катушке замкнутого контура, а та заземлялась (автотрансформатором называется трансформатор, у которого вторичная обмотка является продолжением первичной, — если антенна подключена непосредственно к катушке, то та этим подключением разбивается на две части, являющиеся продолжением одна другой).
Л.И. Мандельштам развил в своей статье математический аппарат, позволивший ему построить теорию, охватывающую как случай индуктивной связи, так и автотрансформаторный случай. В прикладной части своей    статьи он сделал вывод, отмеченный потом И. Ценнеком — предшественником Мандельштама на посту первого ассистента Института физики — в его теоретической книге по радио, вышедшей в 1905 г. [19]. Это следующий вывод.
В одной из разновидностей своего передатчика Ф. Браун предусмотрел «симметризующий провод» вместо заземления антенны. Этот провод располагался параллельно земле и не препятствовал перемещению передатчика (передатчик вообще мог быть установлен, скажем, на тележке). Мандельштам отметил, что в «передатчике Брауна заземление не равносильно включению симметризующего провода, а скорее соответствует включению более сильной связи» [18. С. 98].
Здесь была упомянута сила связи. В то время слабой связью обычно считалась такая индуктивная связь, при которой обратное воздействие вторичного контура (в случае передатчика — антенны) на первичный незначительно. Ф. Браун в своей Нобелевской лекции говорил о том, что он, начиная с 1902 г., экспериментировал со своими сотрудниками с силой связи и обнаружил, что с увеличением расстояния между катушками (т.е. с ослаблением связи) наблюдается не только острый резонанс (что понятно, поскольку с ослаблением связи колебания во вторичном контуре мало воздействуют на колебания в первичном контуре, и неблагоприятные соотношения фаз становятся мало существенными), но и повышение интенсивности возбуждения колебаний. Эти наблюдения положили начало разработке теории слабой связи или даже весьма слабой связи, которая не только заняла важное место в сочинениях Брауна и его учеников, но и стала своего рода визитной карточкой компании Телефункен (это одна из основных характеристик системы радиопередачи компании Телефункен, представленная в буклете «Специфика и новизна схемы и конструкции систем ”Телефункен”» [18]).
Л.И. Мандельштам также участвовал в экспериментах со слабой связью. В 1903 г. он вместе с другим ассистентом Института физики Германом Брандесом проводил эксперименты с радиоприемником, построенным по идее Ф. Брауна. В то время радиоприемники были своего рода зеркальными отображениями радиопередатчиков. Радиоприемник, использованный Маркони до 1900 г., был копией его радиопередатчика, только вместо искрового промежутка в антенну включался когерер, изобретенный Лоджем и усовершенствованный А.Н. Поповым. Радиоприемник Ф. Брауна был так же, как и его передатчик, двухконтурным, только первичным контуром была антенна, а вторичным — замкнутый контур, содержащий вместо искрового промежутка когерер или позднее, с 1906 г., детектор. Как пишет Браун, Мандельштам и Брандес, экспериментируя в 1902 г. со слабой связью, добились существенного улучшения селективности радиоприема (см.: [20. S. 25]). Эти эксперименты первоначально финансировались компанией Телебраун, а затем были поддержаны компанией Телефункен. Их результаты вошли в упоминавшийся выше документ «Специфика и новизна схемы и конструкции систем ”Телефункен”». Как отмечает Папалекси, Л.И. Мандельштам за эти свои достижения получил от компании Телефункен «значительную по тем временам премию»[1. С. 12].
Концепция слабой связи, но сильной связности, стала, как подчеркивает один из учеников Л.И. Мандельштама Г.С. Горелик (он упоминался выше как один из авторов биографического очерка о Мандельштаме), одной из сквозных тем его творчества [21].
В 1903 г. Ф. Браун в письме Вильгельму фон Сименсу рекомендовал Мандельштама как талантливого радиоинженера [22]. В 1904 г. Мандельштам и Папалекси — сотрудники компании Телефункен (см.: [23. С. 310, 312]). Судя по письму Ф. Брауна Ценнеку от 16.11.1912 г., в котором тот пишет о том, что рекомендует Мандельштаму и Папалекси оставить работу в компании Телефункен (у Ф. Брауна возникали разногласия с администрацией этой компании), российские физики продолжали сотрудничать с ней по меньшей мере до этого времени [24].
Все результаты Л.И. Мандельштама так или иначе отражены в упоминавшейся книге Ценнека, первой теоретической книге по радио. Кроме того, в предисловии Ценнек выражал признательность доктору Мандельштаму за то, что тот просмотрел главы по радиотехнике.
И впоследствии, т.е. после 1905 г., Мандельштам активно участвовал в экспериментальной и теоретической работе в области радио. Так практически во всех руководствах того времени представлены работы Мандельштама и Папалекси по «направленной радиотелеграфии», работы 1906-1907 гг. В Страсбурге Мандельштам также начал цикл своих исследований по оптике. В настоящей статье мы, однако, остановимся на своеобразном преломлении радиобизнеса в творчестве Л.И. Мандельштама — на критике Л.И. Мандельштамом сочинений английского радиоинженера, ближайшего сотрудника Г. Маркони — Дж.А. Флеминга[*4]. За этой критикой стояли годы конкуренции Ф. Брауна и его сотрудников с компанией Маркони. Ф. Браун отстаивал свой приоритет в отношении двухконтурной схемы передатчика, которую в 1900 г. использовал также и Маркони, причем без ссылки на Ф. Брауна (в 1900 г. Маркони запатентовал свою двухконтурную схему). По сути дела Ф. Браун и Г. Маркони почти одновременно пришли к двухконтурной схеме радиоприемника (Браун несколько раньше). Интересно, однако, что Флеминг в своих книгах по радиотехнике фактически не упоминает имя Брауна (он упоминает только его работы по направленной радиотелеграфии) [26]. И это даже после вручения Ф. Брауну Нобелевской премии за радиотехнику!
Л.И. Мандельштам и по возвращении в Россию (затем в СССР) ощущал себя частью научного сообщества, сложившегося вокруг Ф. Брауна. Известен очерк, посвященный памяти Ф. Брауна, написанный Мандельштамом и Папалекси и опубликованный в Die Naturwissenschaften в 1928 г., где Браун охарактеризован как «незабываемый учитель». «Меня потрясло известие о смерти Ф. Брауна, я был очень к нему привязан», — писал Л.И. Мандельштам Р. фон Мизесу в письме от 30.10.1918 г. Как следует из письма жены Л.И. Мандельштама Лидии Соломоновны Мандельштам тому же фон Мизесу [27], Мандельштам сохранил контакт со своим младшим страсбургским товарищем Г. Романном (H. Rohmann), с которым он опубликовал статью «Отражение рентгеновских лучей» (1913 г. ) и который был вторым ассистентом Института физики, когда Мандельштам оставил этот Институт и вернулся на Родину. (Романн женился на дочери Ф. Брауна, и извещение о смерти Ф. Брауна, произошедшей в 1918 г. в США, шло от имени дочери Брауна и Романна.) Из записной книжки Папалекси следует, что тот во время одной из своих заграничных командировок встречался с Ценнеком (осень 1930 г.) [28]. В то же время нет никаких сведений о контактах Мандельштама и Папалекси с теми немецкими радиоинженерами, которые первоначально были конкурентами Ф. Брауна, а затем были объединены с ним в компанию Телефункен. Речь идет о Слаби и графе Арко. Арко стал генеральным директором Телефункена, компании, с администрацией которой у Брауна были сложные отношения, были периоды охлаждения (см.: [7. С. 213]). Граф Арко несколько раз посещал СССР по линии советско-германского общества «Культура и техника», учрежденного в 1925 г. и ликвидированного в 1937 г. [29]. Но каких-либо свидетельств о его контактах с Мандельштамом и Папалекси нет. Более того, на торжественный обед, устроенный в Москве в честь Арко в 1929 г., был приглашен Мандельштам, но он отсутствовал. Трудно сказать, почему Мандельштам не пришел. 1929 год был вообще трудным для него из-за ареста родственника жены.
3. Критика Флеминга
В 1905 г. Ф. Браун назвал «фантастической сказкой» утверждение Флеминга о том, что аппараты компании Маркони не испытывают помех от зарубежных радиостанций (см.: [20. С. 25]). В 1907-1908 гг. Мандельштам подверг критике то обоснование направленной телеграфии и опытов Маркони, которое Флеминг формулировал в статьях 1906-1907 гг. Как писал Мандельштам, в 1906 г.
«Маркони опубликовал результаты количественных и качественных опытов по направленному приему, основанному на том же принципе, что и у Брауна. Кроме того, Маркони описал опыты с направленным передатчиком, теоретическое рассмотрение которого было затем произведено Флемингом» [30. С. 133].
Мандельштам сосредоточивает свою критику именно на последнем. Маркони предложил принцип направленной радиопередачи при помощи изогнутой антенны. Такая антенна с изломом, по его мнению, должна обладать свойством излучать несимметрично и притом сильнее в направлении, противоположном направлению еë свободного конца. Мандельштам не считает опыты Маркони убедительными, ибо они проводились на малых расстояниях от радиопередатчика. Но главный объект его критики — теоретические рассуждения Флеминга. Мандельштам указал на две ошибки в этих рассуждениях. Развивая теорию изогнутой антенны, Флеминг, как и другие инженеры, исходил из модели прямолинейного осциллятора (или вибратора), опубликованной Г. Герцем в 1889 г.: антенна вместе со своим заземлением (которое мыслилось как симметричное продолжение антенны под землю) рассматривалась Флемингом как излучающий осциллятор, стоящий вертикально в отношении земли. Чтобы объяснить действие прогнутой антенны, Флеминг проводил дополнительные построения, в частности, смещал осциллятор в горизонтальном направлении так, чтобы начало координат оказалось в центре прямоугольника, до которого он достраивает изогнутую антенну. Мандельштам замечает, что Флеминг на деле смещает не осциллятор, а «точку наблюдения». Поскольку смещению средней точки осциллятора на —δy/2 соответствует смещение точки наблюдения на δy/2, в формулы Флеминга вкрадывается ошибка в знаке (осциллятор расположен по оси z, ось y параллельна земле, δy обозначает длину горизонтального осциллятора, представляющего горизонтальную часть изогнутой антенны)[*5]. Кроме того, Флеминг, выписывая выражения для скалярного и векторного потенциалов, отбрасывает члены второго порядка малости. Однако, вычисляя затем амплитуды электрического и магнитного полей, он удерживает члены второго порядка малости. В результате, пишет Мандельштам, вывод Флеминга об асимметрии излучения антенны не достоверен.
Мандельштам критиковал Флеминга в статье 1907 года. Флеминг сразу же не согласился с критикой и попросил Мандельштама разъяснить, в чем же его ошибка. Мандельштам дал это разъяснение в 1908 г., и оно процитировано выше. Флеминг же опять не признал ошибок. В своей монографии, вышедшей в 1910 г., он упоминает критику Мандельштама и пишет, что не может ее принять. Он повторяет свои выкладки, против которых выступал Мандельштам [32]. В последующих изданиях этой монографии Флеминг вообще не упоминает о критике со стороны Мандельштама.
Флеминг и Мандельштам «встретились» еще раз в начале 30-х годов, когда Мандельштам читал в МГУ свои «Лекции по колебаниям» (1930-1932) [33] и опубликовал обзорную статью в УФН [34]. В этих «Лекциях» и статье Мандельштам критиковал теорию «боковых полос», развитую Флемингом на страницах журнала Nature. «Встреча» была односторонней: Флеминг не ответил Мандельштаму, он вообще вряд ли знал об этой критике.
Критика Мандельштамом той трактовки «боковых полос», которую дал Флеминг уже описывалась автором настоящей статьи [13]. Суть ее в следующем. В 1930 г. Флеминг выступал против широко распространенного мнения о том, что для хорошего качества радиопередачи надо ограничивать ширину «боковых полос» [35]. Что такое «боковые полосы»? Если передатчик дает синусоидальные волны, то он лишь «сообщает» о том, что он работает. Чтобы передавать информацию (текст, читаемый диктором и т.д.), синусоиду модулируют. При этом амплитуда колебаний передатчика уменьшается или увеличивается сообразно колебаниям воздуха, производимым фактором. Пусть несущая частота (частота передатчика) — p, амплитуда передатчика E, акустическая частота , тогда сигнал имеет вид Но эта формула может быть записана по-другому Частоты и называют боковыми полосами. Их предполагают ограничивать, чтобы передатчик не чинил помех другим передающим станциям. Возникло даже предложение учредить для этого особый закон. По мнению Флеминга, такой закон лишен смысла. Преобразование первой формулы во вторую — это математика, и боковые полосы — это математическая фикция. Реален лишь модулированный сигнал, представленный первой формулой.
Мандельштам переносит вопрос в другую плоскость. Он считает, что Флеминг некорректно ставит вопрос. Преобразование первой формулы во вторую — это действительно математика, но отсюда не следует, что за первой стоит физическая реальность, а за второй нет. Каждая из этих формул выражает «реальность», но эта реальность — функция экспериментальных операций, направленных на ее распознавание. Если у нас имеется острый резонатор, то он распознает «боковые полосы», если же в качестве резонатора выступает человеческое ухо, то уместно представление в виде произведения.
Критика «боковых полос» содержалась в 16-й лекции. Мандельштам вновь затрагивает Флеминга в 17-й лекции. В этой лекции он упоминает популярную книжку Флеминга «Волны в воде, воздухе и эфире» [36], переведенную на русский язык (в том числе и усилиями прямого ученика Мандельштама И.Е. Тамма). Мандельштам говорил буквально следующее:
«Возьмем, например, Флеминга. Это — крупный радиоспециалист, член Королевского общества (английской Академии наук). Его книга «Волны в воде, воздухе и эфире» — в общем неплохая, там есть много интересных сведений. Но по поводу резонанса там имеется явный вздор. Говорится, например, что мальчик, стреляя из рогатки, может разрушить железнодорожный мост через Темзу. Это невозможно из-за затухания» [33. С. 180-181].
Последний раз Мандельштам касается Флеминга в «Лекциях по некоторым вопросам теории колебаний», прочитанных в 1944 г. по возвращению из казахского курорта Боровое, куда он был эвакуирован вместе с рядом других престарелых академиков. Этот курс остался неоконченным, были прочитаны всего 4 лекции, последняя — в мае. В ноябре Мандельштам умер. И вот эта последняя лекция заканчивается ссылкой на трактовку Флемингом боковых полос, которую Мандельштам считал некорректной.
4. Что следует из писем Мандельштама Р. фон Мизесу о советском периоде жизни Мандельштама
В 1. были перечислены публикации автора настоящей статьи, описывающие переписку Л.И. Мандельштама и Р. фон Мизеса. Остановимся здесь лишь на том, что можно извлечь из этой переписки о советском периоде жизни Л. И. Мандельштама [37] (дальше следуют только даты писем).
В 1918-1922 гг. материальное положение семьи Мандельштамов было близким к бедственному. Фон Мизес организовал присылку продовольствия для них. Он также, находясь в Берлине, получал какие-то деньги для Мандельштама (по-видимому, за изобретения и патенты, которые имелись у Мандельштама). В 1923 г. (23.01) Мандельштам писал фон Мизесу: тем, что «мы вообще пережили эти черные времена, мы обязаны в первую очередь Вам».
В письмах, отправленных до 1924 г., Мандельштам пишет о невозможности полноценной научной работы в СССР (отсутствие литературы, материальных средств, круга общения). Он также неудовлетворен преподаванием в высших учебных заведениях: «Работа в высшей школе имеет теневые стороны, которые я не могу принять в полной мере» (10.03.1924). Мандельштам рассматривает возможности отъезда из СССР, если в Германии для него найдется академическое место. Он даже согласился бы работать в какой-либо фирме, если бы та предоставила ему возможность заниматься наукой.
Ситуация меняется в 1925 г. Как известно, в этот год Мандельштам стал профессором МГУ и заведующим кабинетом теоретической физики. Он уже получает удовлетворение от преподавания (т.к. работает главным образом со старшекурсниками). Он также доволен своими учениками, «которые могут и хотят заниматься научной работой» (29.06.1926). Главное, о чем они теперь переписываются с фон Мизесом, — это научная литература и семейные дела Мандельштамов.
В 30-е гг. экономическое и политическое положение Германии становится тяжелым, и уже Мандельштам пытается помочь фон Мизесу. В 1933 г. фон Мизес эмигрирует в Турцию. В 1935 г. (письмо от 7.06.1935) Мандельштам предлагает ему организовать поездку в Одессу, куда его приглашает Институт судостроения, а затем в Москву, где он будет принят в Институте физике МГУ. Все расходы будут оплачены советскими учреждениями.
Р. фон Мизес был не только специалистом по прикладной математике, гидродинамике и аэродинамике, он был известен как философ, один из классиков неопозитивизма. Хотя фон Мизес не участвовал в составлении Манифеста Венского кружка, он много сделал для развития и пропаганды идей Маха. Ему принадлежит большая статья о Махе, написанная к 100-летию этого философа и физика, а также «Маленький учебник позитивизма», объемистая книга, которая, как отмечает сам автор, написана не о позитивизме, а в соответствии с позитивизмом.
Из писем следует, что Мандельштам получал философскую литературу от фон Мизеса и интересовался ею (о философских беседах Мандельштама и фон Мизеса пишет и Папалекси в своей биографии Мандельштама [1]). Мандельштам способствовал скорейшему переводу на русский язык и изданию в СССР книги фон Мизеса «Wahrschеinlichkeit, Statistik und Wahrheit» (1928 г.). В русском переводе (1930 г.) она называется «Вероятность и статистика». Английский перевод появился лишь в 1939 г. Это был перевод второго немецкого издания (1936 г.).
Книга «Вероятность и статистика» содержит знаменитое частотное определение вероятности, сформулированное фон Мизесом в 1919 г. В плане философских оснований, как верно указано в Предисловии издательства, это махистская книга.
Можно считать, что контакты Мандельштама с фон Мизесом были одним из тех каналов, по которым в СССР приходили западные научные идеи и философия науки.
5. Заключение
О том, что исследования в области радио, которые проводил Л.И. Мандельштам в страсбургский период своей жизни, наложили отпечаток на его последующее творчество, писали Н.Д. Папалекси, Г.С. Ландсберг, Г.С. Горелик и др. Однако не только радиотехника, но и радиобизнес, в который Мандельштам оказался вовлечен благодаря своему учителю Ф. Брауну, был значим для него. Во всяком случае, без учета этой составляющей его страсбургской жизни трудно понять ту полемику, которую он в последующем вел с Дж.А. Флемингом.
Другим важным компонентом страсбургской жизни Мандельштама были его контакты с Р. фон Мизесом, породившие последующую длительную переписку. Эта переписка была одним из тех каналов, через которые в Советский Союз проникали новые научные идеи и философские обобщения.
Литература
Папалекси Н.Д. Леонид Исаакович Мандельштам. (Краткий очерк жизни и научной деятельности) // Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 1948. Т. 1. С. 7-66.
Фабелинский И.Л. Открытие комбинационного рассеяния света // УФН. 1978. Т. 126. С. 124-152.
Фабелинский И.Л. К истории открытия комбинационного рассеяния света. М.: Знание, 1982. 34 С.
Папалекси Н.Д. Из научных воспоминаний о Леониде Исааковиче Мандельштаме // Папалекси Н.Д. Собр. тр. М.: АН СССР, 1948. С. 375-383.
Академик Л.И. Мандельштам. К 100-летию со дня рождения. М.: Наука, 1979. 312 с.
Kurylo F., Susskind Ch. Ferdinand Braun: a life of the Nobel Prizewinner and Inventor of the Cathode-Ray Oscilloscope. The MIT Press: Cambridge (Mass.),
Hars F. Ferdinand Braun (1850-1918). Ein wilhelminischer Physike Berlin: Diepholz, 1999. 240 S.
Печенкин А. А. Рецензия на кн.: Hars F. Ferdinand Braun (1850-1918). Ein wilhelminischer Physiker. Berlin: Diepholz, 1999. 240 S. // ВИЕТ. 2000. № 2. С. 177-180.
Pechenkin A.A. The importance of the Strasbourg period in L.I. Mandelstam’s life for his further work in science // NTM. 1999. № 7. P. 93-104.
Печенкин А.А. Переписка Л.И. Мандельштама и Рихарда фон Мизеса // Историко-математические исследования. 2-я серия. Вып. 4 (39). М.: Янус-К, 1999. С. 269-276.
Печенкин А.А. Философия Рихарда фон Мизеса через призму его контактов с советскими учеными // Вопросы философии. 2000. № 3. С. 43-52.
Печенкин А.А. «Дорогой друг… Дорогой Миз…». Из писем Л.И. Мандельштама Р. фон Мизесу. Публикации и комментарии // Природа. 2000. № 11. С. 75-83.
Pechenkin A.A. Operationalism as the Philosophy of Soviet Physics: the Philosophical Backgrounds of L.I. Mandelstam and his school // Synthese. 2000. V. 124. P. 407-432.
Pechenkin A.A. Mandelstam’s interpretation of quantum mechanics in comparative perspective // International Studies in the Philosophy of Science. V. 16. No. 3. P. 265-283.
Archive Du Bas-Rhin. AL N 581.
Архив РАН. 1622-1-51.
Родионов В.М. Зарождение радио. М.: Наука, 1985. 240 с.
Мандельштам Л.И. К теории передатчика Брауна // Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 1948. Т. 1. С. 98.
Zenneck J. Elektromagnetische Schwingungen und drahtlose Telegraphie. Stuttgart: Ferdinand Enke, 1905. 986 S.
Braun F. Űber drahtlose Telegraphie und neuere physikalische Forschungen. Strassburg: Heitz, 1905.
Горелик Г.С. Л.И. Мандельштам и учение о резонансе // Академик Л.И. Мандельштам. К 100-летию со дня рождения. М.: Наука, 1979. С. 138-157.
Архив компании Cименс. Siemens Forum. LK
Jahrè Telefunken. Festschrift zum 25-jährigen Bestehen der Gesellschaft für Drahtlose Telegraphie “Telefunken” GmbH. Berlin, 1928.
Архив Немецкого Музея в Мюнхене. Deutsches Museum. N 53/032.
Sungong Hong. Marconi and the Maxwellians: The Origin of Wireless Telegraphy Revised // Technology and Culture. 1994. V. 35, No. 4. P. 721.
Fleming J.A. The principles of the wave telegraphy and telephony. Fourth edition. London, 1919.
Архив Гарвардского университета. HUG 4574. 5. Box 1.
Архив РАН. 600-2-33.
ЦГАОР. 5006/1/37.
Мандельштам Л.И. О направленной беспроволочной телеграфии // Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 1948. Т. 1.
Uller K. Zur Detnung der Wirkungsweise des richten den Marconi-Senders // Physikalische Zeitsehrift. 1907. Nr. 7. S. 193-198.
Fleming J.A. The principles of electric wave telegraphy and telephony. Second edition. London; N.Y.: Longmans, 1910. 384 P.
Мандельштам Л.И. Лекции по колебаниям // Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 1955. Т. 4. С. 11-503.
Мандельштам Л.И. Вопросы электрических колебательных систем и радиотехники // УФН. 1933. Т. 13, вып. 2. С. 161-164 (перепечатано: Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 195?. Т. 3. С. 52-55).
Fleming Sir Ambrose. The “Wave Band” Theory of Wireless Transmission // Nature. 1930. V. 18. P. 92-99.
Флеминг Дж.А. Волны в воде, воздухе и эфире. М.; Л.: Государственное издательство, 1926. Перевод с четвертого пересмотренного английского издания А.И. Рабиновича, И.Е. Тамма и А.Н. Фрумкина.
Архив Гарвардского университета. HUG Boxes 1-3.
Примечания
[*1]: Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (проект № 04—03—00492а). Первоначально статья опубликована в сборнике Исследования по истории физики и механики 2005, ИИЕТ им. С.И. Вавилова, М.: Янус-К.
[*2]: История радиотехники, в которой отражена роль А.Н. Попова, Э. Маркони и Ф. Брауна, написана В.М. Родионовым [17]. Заметим, что Родионов не ставил перед собой задачу подробно описать роль Ф. Брауна и сопоставить его вклад с вкладом Маркони. Он также допускает неточности в описании истории радиобизнеса.
[*3]: Примечание: AEG — Allgemeine Electricität Gesellschaft, что может быть переведено как «Всеобщая электрическая компания».
[*4]: Примечание: В 1899 г. Флеминг стал научным советником компании Маркони, которая в то время называлась Компанией беспроволочной телеграфии и сигнализации [25].
[*5]: Ту же ошибку нашел в вычислениях Флеминга немецкий радиоинженер Карл Уллер [31].
Биография Осипа Мандельштама — РИА Новости, 02.03.2020
Сразу же после окончания в 1907 году училища Мандельштам уехал в Париж, слушал лекции в Сорбонне. Во Франции Мандельштам открыл для себя старофранцузский эпос, поэзию Франсуа Вийона, Шарля Бодлера, Поля Верлена. Познакомился с поэтом Николаем Гумилевым.
В 1909-1910 годах Мандельштам жил в Берлине, занимался философией и филологией в Гейдельбергском университете.
В октябре 1910 года он вернулся в Петербург. Литературный дебют Мандельштама состоялся в августе 1910 года, когда в журнале «Аполлон» были напечатаны пять его стихотворений. В эти годы он увлекался идеями и творчеством поэтов-символистов, стал частым гостем Вячеслава Иванова, теоретика символизма, у которого собирались талантливые литераторы.
В 1911 году Осип Мандельштам, желая систематизировать свои знания, поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. К этому времени он прочно вошел в литературную среду — принадлежал к группе акмеистов (от греческого «акме» — высшая степень чего-либо, цветущая сила), к организованному Николаем Гумилевым «Цеху поэтов», в который входили Анна Ахматова, Сергей Городецкий, Михаил Кузмин и др.
В 1913 году в издательстве «Акмэ» вышла первая книга Мандельштама «Камень», куда вошли 23 стихотворения 1908-1913 годов. К этому времени поэт уже отошел от влияния символизма. В эти годы стихи Мандельштама часто печатались в журнале «Аполлон», молодой поэт завоевывал известность. В декабре 1915 года вышло второе издание «Камня» (издательство «Гиперборей»), по объему почти втрое больше первого (сборник был дополнен текстами 1914-1915 годов).
В начале 1916 года на литературном вечере в Петрограде Мандельштам познакомился с Мариной Цветаевой. С этого вечера началась их дружба, своеобразным «поэтическим» итогом которой стало несколько стихотворений, посвященных поэтами друг другу.
1920-е годы были для Мандельштама временем интенсивной и разнообразной литературной работы. Вышли новые поэтические сборники: Tristia (1922), «Вторая книга» (1923), «Камень» (3-е издание, 1923). Стихи поэта печатались в Петрограде, Москве, Берлине. Мандельштам опубликовал ряд статей по важнейшим проблемам истории, культуры и гуманизма: «Слово и культура», «О природе слова», «Пшеница человеческая» и др. В 1925 году Мандельштам выпустил автобиографическую книгу «Шум времени». Вышли несколько книг для детей: «Два трамвая», «Примус» (1925), «Шары» (1926). В 1928 году была опубликована последняя прижизненная книга стихов Мандельштама «Стихотворения», а чуть позже — сборник статей «О поэзии» и повесть «Египетская марка».
Много времени Мандельштам отдавал переводческой работе. В совершенстве владея французским, немецким и английским языками, он брался (нередко в целях заработка) за переводы прозы современных зарубежных писателей. С особой тщательностью относился к стихотворным переводам, проявляя высокое мастерство. В 1930-е годы, когда началась открытая травля поэта и печататься становилось все труднее, перевод оставался той отдушиной, где поэт мог сохранить себя. В эти годы он перевел десятки книг.
В 1930 году Мандельштам посетил Армению. Результатом этой поездки явилась проза «Путешествие в Армению» и стихотворный цикл «Армения», который был лишь частично опубликован в 1933 году.
Осенью 1933 года Мандельштам написал стихотворную эпиграмму против Сталина «Мы живем, под собою не чуя страны…», за которую в мае 1934 года был арестован. Его выслали в Чердынь на Северном Урале, где он пробыл две недели, заболел и попал в больницу. Затем он был выслан в Воронеж, где работал в газетах и журналах, на радио. После окончания срока ссылки Мандельштам вернулся в Москву, но здесь ему жить было запрещено. Поэт жил в Калинине (сейчас город Тверь).
В мае 1938 года Мандельштама вновь арестовали. Приговор — пять лет лагерей за контрреволюционную деятельность. Этапом был отправлен на Дальний Восток.
Умер Осип Мандельштам 27 декабря 1938 года в больничном бараке в пересыльном лагере на Второй речке (сейчас в черте города Владивостока).
Имя Осипа Мандельштама оставалось в СССР под запретом около 20 лет.
Жена поэта Надежда Яковлевна Мандельштам и друзья поэта сохранили его стихи, которые в 1960-х годах стало возможным опубликовать. В настоящее время изданы все произведения Мандельштама.
В 1991 году в Москве было создано Мандельштамовское общество, целью которого является собирание, сохранение, изучение и популяризация творческого наследия одного из великих русских поэтов XX столетия. С 1992 года Мандельштамовское общество базируется в Российском государственном гуманитарном университете (РГГУ).
В апреле 1998 года как совместный проект университета и Мандельштамовского общества был открыт Кабинет мандельштамоведения научной библиотеки РГГУ.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
новые материалы*. Александр Печенкин. Семь искусств, №3 — ЛитБук
(К 125-летию со дня рождения и 60-летию со дня смерти)
1. Что написано о Л.И. Мандельштаме
Каноническая биография Л.И. Мандельштама написана его другом и перманентным соавтором Н.Д. Папалекси. Она имеет подзаголовок: «Краткий очерк жизни и научной деятельности». Поскольку Н.Д. Папалекси довел свой обзор деятельности Л.И. Мандельштама примерно до середины 30-х годов, этот обзор был в первом томе Полного собрания трудов Л.И. Мандельштама дополнен очерком, охватывающим события последних двадцати лет и написанным ближайшими коллегами и учениками Л. И. Мандельштама (Г.С. Ландсбергом, И.Е. Таммом, С.М. Рытовым, Г.С. Гореликом и М.А. Леонтовичем). По охвату событий последний очерк частично пересекается с очерком, написанным Н.Д. Папалекси [1].
Кроме того, И.Л. Фабелинский, ученик Г.С. Ландсберга, написал несколько статей об истории открытия комбинационного рассеяния света, известного на Западе как эффект Рамана [2, 3]. История эта интересна, поскольку Л.И. Мандельштам и Г.С. Ландсберг открыли этот эффект независимо от Ч.В. Рамана и К.С. Кришнана и одновременно с ними (и даже несколько раньше) в 1928 г., однако Нобелевская премия за это открытие была присуждена одному только Раману.
Н.Д. Папалекси написал также специальную статью о работах Л.И. Мандельштама по радиотехнике (во многих из них он сам участвовал) [4]. Биография, написанная Папалекси, вместе с дополнительным очерком последних 20 лет жизни Мандельштама, другие мемуарные статьи и научно-аналитические обзоры творчества Мандельштама собраны в книге, посвященной 100-летию со дня его рождения [5].
Л.И. Мандельштам окончил Страсбургский университет и начал работать как физик в Институте физики, входящем в состав этого университета. Он также сотрудничал с компанией Телефункен, выезжая для этого в Берлин.
Страсбургский период в жизни Л.И. Мандельштама затронут в книгах о его учителе, лауреате Нобелевской премии (1909 г.), Фердинанде Брауне [6, 7, 8]. Автор настоящей статьи также опубликовал очерк страсбургского периода в жизни Л.И. Мандельштама [9], им же опубликованы выдержки из писем Л.И. Мандельштама его страсбургскому другу известному математику и философу Р. фон Мизесу и комментарии к этим письмам [10, 11, 12]. Особо автор разбирал философскую концепцию Мандельштама [13, 14].
Под «новыми материалами» в настоящей статье имеются в виду материалы, не отраженные в упомянутом выше сборнике, посвященном 100-летию со дня рождения Л.И. Мандельштама. Автор настоящей статьи повторяет в ней некоторые из своих уже опубликованных наблюдений и заключений.
2. Страсбургский период
Согласно архивным документам Страсбургского университета им. кайзера Вильгельма (ныне университет им. Луи Пастера) [15], Мандельштам Л.И., родившийся в Могилеве, еврейского вероисповедания, окончил этот университет в январе 1902 г. и получил ставку приват-доцента в феврале 1907 г. До этого (с 1903 г. по 1904 г.) он работал вспомогательным ассистентом Института физики, входившего в состав Страсбургского университета. В 1904 г. он получил ставку второго ассистента и в октябре 1906 г. — первого ассистента. Собственно Л.И. Мандельштам продолжал работать в должности первого ассистента до конца его пребывания в Страсбурге. Он был отчислен в октябре 1914 г. в связи с отъездом 18 сентября 1914 г. Сенат Страсбургского университета лишил русских доцентов venia legendi, следовательно, права преподавать. Мандельштам пишет в своей автобиографии, что он вернулся в Россию в июне 1914 г., т.е. его отчисление произошло post factum [16].
В 1913 г. Л.И. Мандельштам получил звание (титул, как он сам пишет в своей автобиографии) профессора. Это звание не означало, что Л.И. Мандельштам получил должность экстраординарного профессора. Оно означало лишь шаг вверх в научно-преподавательской карьере и перспективу занять профессорскую должность при переходе в какой-либо другой университет или в высшую техническую школу.
В связи с выдвижением Мандельштама на звание профессора Ф. Браун пишет на Л.И. Мандельштама развернутую характеристику (июнь 1911 г.), где отражает рост его роли в преподавании физико-технических дисциплин. За летний семестр 1910 г. Мандельштам читал лекции 25 часов, вел практические занятия — 17 часов, зимний семестр 1910/11 учебного года отмечен у него нагрузкой 29/24, а летний семестр 1911 г. — 20/17.
Страсбургский Институт физики в те годы, когда там работал Мандельштам, был одним из центров радиотехники. Хотя Ф. Браун был ученым широкого профиля, как пишет его биограф Ф. Харс, «с 1901 г. все диссертации, руководимые Брауном, оказываются связанными с беспроволочной телеграфией» [7. С. 201]. Сам Ф. Браун вплотную заинтересовался этой областью в 1898 г., немногим позже того, как Э. Маркони использовал полученные Г. Герцем быстрые электромагнитные колебания для передачи телеграфного сообщения (1896 г.)[*2]. Ф. Браун в 1898 г. предложил альтернативную схему радиопередатчика, состоящего в отличие от передатчика Маркони из двух связанных контуров — открытого (антенны) и замкнутого (содержащего искровой промежуток). Высокочастотные колебания генерировались в замкнутом контуре и излучались антенной, в то время как у Маркони был одноконтурный — искровой промежуток был непосредственно вмонтирован в антенну.
В 1900 г. Браун распространил принцип, по которому был построен его передатчик, на приемник. Маркони, и его последователи использовали в радиосвязи простой одноконтурный передатчик и простой одноконтурный приемник, включающий когерер Лоджа, усовершенствованный А.Н. Поповым (1898 г.). Ф. Браун предложил приемник, состоящий из открытого контура — антенны, принимающей сигнал от передатчика, и замкнутого контура, делающего этот сигнал доступным телеграфисту (этот замкнутый контур содержит когерер или детектор).
Радио в те годы было не только предметом исследования, но и сферой бизнеса, причем исследование и бизнес не были независимы друг от друга. В 1900 г. было образовано Товарищество с ограниченной ответственностью Телеграфия профессора Брауна или сокращенно Телебраун. Главный вклад в капитал этого товарищества шел от патента (1898 г.), принадлежавшего Брауну. Браун таким образом стал конкурентом компании, сложившейся в Англии вокруг Маркони (1897 г.), а также немецких инженеров Адольфа Слаби и Георга графа фон Арко, которые в 1898 г. вместе с электротехнической компанией АEG образовали товарищество AEG-Слаби-Арко радиосистемы[*3]. В 1901 г. приобрело организационное оформление сотрудничество Ф. Брауна с домом известных предпринимателей Сименсов, и на базе Телебрауна и компании Сименс и Хальске (Siemens & Halske) была образована компания «Товарищество систем беспроволочной телеграфии проф. Брауна и Сименса-Хальске» (или сокращенно Браун-Сименс товарищество). Компания Телебраун, однако, продолжила свою деятельность вплоть до 1913 г. , когда она была ликвидирована по причине своей нерентабельности. В 1903 г. по указанию кайзера Вильгельма две крупнейшие компании Браун-Сименс и AEG-Слаби-Арко объединились в мощную компанию, получившую известность под своим телеграфным адресом — Телефункен.
Папалекси в своей биографии Л.И. Мандельштама пишет, что «атмосфера электромагнитных колебаний, в которую попал Леонид Исаакович, вступая в научную жизнь, сыграла очень важную роль в формировании основных направлений его научной деятельности» [1. С. 14]. Но в начале своей научной карьеры Л.И. Мандельштам оказался и в обстановке радиотехнических изысканий и радиобизнеса. Докторская диссертация Л.И. Мандельштама (по-нашему, дипломная работа, но за эту работу присваивался PhD) была посвящена методам определения периода колебательного разряда конденсатора (1902 г.). По рекомендации Ф. Брауна Мандельштам развил «косвенный метод» измерения высокочастотных колебаний, важный для радиотехники. В 1904 г. вышла статья Л.И. Мандельштама «К теории передатчика Ф. Брауна» [18]. Как отмечалось выше, в 1897 г. Браун предложил принцип передатчика, состоящего из двух контуров — замкнутого и открытого (антенны). При этом Ф. Браун имел в виду две конструкции: в первой два контура были связаны индуктивно (через пару катушек, вмонтированных в каждый из контуров) и непосредственно, или, как стали потом говорить, автотрансформаторно — антенна непосредственно подключалась к катушке замкнутого контура, а та заземлялась (автотрансформатором называется трансформатор, у которого вторичная обмотка является продолжением первичной, — если антенна подключена непосредственно к катушке, то та этим подключением разбивается на две части, являющиеся продолжением одна другой).
Л.И. Мандельштам развил в своей статье математический аппарат, позволивший ему построить теорию, охватывающую как случай индуктивной связи, так и автотрансформаторный случай. В прикладной части своей    статьи он сделал вывод, отмеченный потом И. Ценнеком — предшественником Мандельштама на посту первого ассистента Института физики — в его теоретической книге по радио, вышедшей в 1905 г. [19]. Это следующий вывод.
В одной из разновидностей своего передатчика Ф. Браун предусмотрел «симметризующий провод» вместо заземления антенны. Этот провод располагался параллельно земле и не препятствовал перемещению передатчика (передатчик вообще мог быть установлен, скажем, на тележке). Мандельштам отметил, что в «передатчике Брауна заземление не равносильно включению симметризующего провода, а скорее соответствует включению более сильной связи» [18. С. 98].
Здесь была упомянута сила связи. В то время слабой связью обычно считалась такая индуктивная связь, при которой обратное воздействие вторичного контура (в случае передатчика — антенны) на первичный незначительно. Ф. Браун в своей Нобелевской лекции говорил о том, что он, начиная с 1902 г., экспериментировал со своими сотрудниками с силой связи и обнаружил, что с увеличением расстояния между катушками (т.е. с ослаблением связи) наблюдается не только острый резонанс (что понятно, поскольку с ослаблением связи колебания во вторичном контуре мало воздействуют на колебания в первичном контуре, и неблагоприятные соотношения фаз становятся мало существенными), но и повышение интенсивности возбуждения колебаний. Эти наблюдения положили начало разработке теории слабой связи или даже весьма слабой связи, которая не только заняла важное место в сочинениях Брауна и его учеников, но и стала своего рода визитной карточкой компании Телефункен (это одна из основных характеристик системы радиопередачи компании Телефункен, представленная в буклете «Специфика и новизна схемы и конструкции систем ”Телефункен”» [18]).
Л.И. Мандельштам также участвовал в экспериментах со слабой связью. В 1903 г. он вместе с другим ассистентом Института физики Германом Брандесом проводил эксперименты с радиоприемником, построенным по идее Ф. Брауна. В то время радиоприемники были своего рода зеркальными отображениями радиопередатчиков. Радиоприемник, использованный Маркони до 1900 г., был копией его радиопередатчика, только вместо искрового промежутка в антенну включался когерер, изобретенный Лоджем и усовершенствованный А.Н. Поповым. Радиоприемник Ф. Брауна был так же, как и его передатчик, двухконтурным, только первичным контуром была антенна, а вторичным — замкнутый контур, содержащий вместо искрового промежутка когерер или позднее, с 1906 г. , детектор. Как пишет Браун, Мандельштам и Брандес, экспериментируя в 1902 г. со слабой связью, добились существенного улучшения селективности радиоприема (см.: [20. S. 25]). Эти эксперименты первоначально финансировались компанией Телебраун, а затем были поддержаны компанией Телефункен. Их результаты вошли в упоминавшийся выше документ «Специфика и новизна схемы и конструкции систем ”Телефункен”». Как отмечает Папалекси, Л.И. Мандельштам за эти свои достижения получил от компании Телефункен «значительную по тем временам премию»[1. С. 12].
Концепция слабой связи, но сильной связности, стала, как подчеркивает один из учеников Л.И. Мандельштама Г.С. Горелик (он упоминался выше как один из авторов биографического очерка о Мандельштаме), одной из сквозных тем его творчества [21].
В 1903 г. Ф. Браун в письме Вильгельму фон Сименсу рекомендовал Мандельштама как талантливого радиоинженера [22]. В 1904 г. Мандельштам и Папалекси — сотрудники компании Телефункен (см.: [23. С. 310, 312]). Судя по письму Ф. Брауна Ценнеку от 16.11.1912 г., в котором тот пишет о том, что рекомендует Мандельштаму и Папалекси оставить работу в компании Телефункен (у Ф. Брауна возникали разногласия с администрацией этой компании), российские физики продолжали сотрудничать с ней по меньшей мере до этого времени [24].
Все результаты Л.И. Мандельштама так или иначе отражены в упоминавшейся книге Ценнека, первой теоретической книге по радио. Кроме того, в предисловии Ценнек выражал признательность доктору Мандельштаму за то, что тот просмотрел главы по радиотехнике.
И впоследствии, т.е. после 1905 г., Мандельштам активно участвовал в экспериментальной и теоретической работе в области радио. Так практически во всех руководствах того времени представлены работы Мандельштама и Папалекси по «направленной радиотелеграфии», работы 1906-1907 гг. В Страсбурге Мандельштам также начал цикл своих исследований по оптике. В настоящей статье мы, однако, остановимся на своеобразном преломлении радиобизнеса в творчестве Л. И. Мандельштама — на критике Л.И. Мандельштамом сочинений английского радиоинженера, ближайшего сотрудника Г. Маркони — Дж.А. Флеминга[*4]. За этой критикой стояли годы конкуренции Ф. Брауна и его сотрудников с компанией Маркони. Ф. Браун отстаивал свой приоритет в отношении двухконтурной схемы передатчика, которую в 1900 г. использовал также и Маркони, причем без ссылки на Ф. Брауна (в 1900 г. Маркони запатентовал свою двухконтурную схему). По сути дела Ф. Браун и Г. Маркони почти одновременно пришли к двухконтурной схеме радиоприемника (Браун несколько раньше). Интересно, однако, что Флеминг в своих книгах по радиотехнике фактически не упоминает имя Брауна (он упоминает только его работы по направленной радиотелеграфии) [26]. И это даже после вручения Ф. Брауну Нобелевской премии за радиотехнику!
Л.И. Мандельштам и по возвращении в Россию (затем в СССР) ощущал себя частью научного сообщества, сложившегося вокруг Ф. Брауна. Известен очерк, посвященный памяти Ф. Брауна, написанный Мандельштамом и Папалекси и опубликованный в Die Naturwissenschaften в 1928 г. , где Браун охарактеризован как «незабываемый учитель». «Меня потрясло известие о смерти Ф. Брауна, я был очень к нему привязан», — писал Л.И. Мандельштам Р. фон Мизесу в письме от 30.10.1918 г. Как следует из письма жены Л.И. Мандельштама Лидии Соломоновны Мандельштам тому же фон Мизесу [27], Мандельштам сохранил контакт со своим младшим страсбургским товарищем Г. Романном (H. Rohmann), с которым он опубликовал статью «Отражение рентгеновских лучей» (1913 г.) и который был вторым ассистентом Института физики, когда Мандельштам оставил этот Институт и вернулся на Родину. (Романн женился на дочери Ф. Брауна, и извещение о смерти Ф. Брауна, произошедшей в 1918 г. в США, шло от имени дочери Брауна и Романна.) Из записной книжки Папалекси следует, что тот во время одной из своих заграничных командировок встречался с Ценнеком (осень 1930 г.) [28]. В то же время нет никаких сведений о контактах Мандельштама и Папалекси с теми немецкими радиоинженерами, которые первоначально были конкурентами Ф. Брауна, а затем были объединены с ним в компанию Телефункен. Речь идет о Слаби и графе Арко. Арко стал генеральным директором Телефункена, компании, с администрацией которой у Брауна были сложные отношения, были периоды охлаждения (см.: [7. С. 213]). Граф Арко несколько раз посещал СССР по линии советско-германского общества «Культура и техника», учрежденного в 1925 г. и ликвидированного в 1937 г. [29]. Но каких-либо свидетельств о его контактах с Мандельштамом и Папалекси нет. Более того, на торжественный обед, устроенный в Москве в честь Арко в 1929 г., был приглашен Мандельштам, но он отсутствовал. Трудно сказать, почему Мандельштам не пришел. 1929 год был вообще трудным для него из-за ареста родственника жены.
3. Критика Флеминга
В 1905 г. Ф. Браун назвал «фантастической сказкой» утверждение Флеминга о том, что аппараты компании Маркони не испытывают помех от зарубежных радиостанций (см.: [20. С. 25]). В 1907-1908 гг. Мандельштам подверг критике то обоснование направленной телеграфии и опытов Маркони, которое Флеминг формулировал в статьях 1906-1907 гг. Как писал Мандельштам, в 1906 г.
«Маркони опубликовал результаты количественных и качественных опытов по направленному приему, основанному на том же принципе, что и у Брауна. Кроме того, Маркони описал опыты с направленным передатчиком, теоретическое рассмотрение которого было затем произведено Флемингом» [30. С. 133].
Мандельштам сосредоточивает свою критику именно на последнем. Маркони предложил принцип направленной радиопередачи при помощи изогнутой антенны. Такая антенна с изломом, по его мнению, должна обладать свойством излучать несимметрично и притом сильнее в направлении, противоположном направлению еë свободного конца. Мандельштам не считает опыты Маркони убедительными, ибо они проводились на малых расстояниях от радиопередатчика. Но главный объект его критики — теоретические рассуждения Флеминга. Мандельштам указал на две ошибки в этих рассуждениях. Развивая теорию изогнутой антенны, Флеминг, как и другие инженеры, исходил из модели прямолинейного осциллятора (или вибратора), опубликованной Г. Герцем в 1889 г.: антенна вместе со своим заземлением (которое мыслилось как симметричное продолжение антенны под землю) рассматривалась Флемингом как излучающий осциллятор, стоящий вертикально в отношении земли. Чтобы объяснить действие прогнутой антенны, Флеминг проводил дополнительные построения, в частности, смещал осциллятор в горизонтальном направлении так, чтобы начало координат оказалось в центре прямоугольника, до которого он достраивает изогнутую антенну. Мандельштам замечает, что Флеминг на деле смещает не осциллятор, а «точку наблюдения». Поскольку смещению средней точки осциллятора на —δy/2 соответствует смещение точки наблюдения на δy/2, в формулы Флеминга вкрадывается ошибка в знаке (осциллятор расположен по оси z, ось y параллельна земле, δy обозначает длину горизонтального осциллятора, представляющего горизонтальную часть изогнутой антенны)[*5]. Кроме того, Флеминг, выписывая выражения для скалярного и векторного потенциалов, отбрасывает члены второго порядка малости. Однако, вычисляя затем амплитуды электрического и магнитного полей, он удерживает члены второго порядка малости. В результате, пишет Мандельштам, вывод Флеминга об асимметрии излучения антенны не достоверен.
Мандельштам критиковал Флеминга в статье 1907 года. Флеминг сразу же не согласился с критикой и попросил Мандельштама разъяснить, в чем же его ошибка. Мандельштам дал это разъяснение в 1908 г., и оно процитировано выше. Флеминг же опять не признал ошибок. В своей монографии, вышедшей в 1910 г., он упоминает критику Мандельштама и пишет, что не может ее принять. Он повторяет свои выкладки, против которых выступал Мандельштам [32]. В последующих изданиях этой монографии Флеминг вообще не упоминает о критике со стороны Мандельштама.
Флеминг и Мандельштам «встретились» еще раз в начале 30-х годов, когда Мандельштам читал в МГУ свои «Лекции по колебаниям» (1930-1932) [33] и опубликовал обзорную статью в УФН [34]. В этих «Лекциях» и статье Мандельштам критиковал теорию «боковых полос», развитую Флемингом на страницах журнала Nature. «Встреча» была односторонней: Флеминг не ответил Мандельштаму, он вообще вряд ли знал об этой критике.
Критика Мандельштамом той трактовки «боковых полос», которую дал Флеминг уже описывалась автором настоящей статьи [13]. Суть ее в следующем. В 1930 г. Флеминг выступал против широко распространенного мнения о том, что для хорошего качества радиопередачи надо ограничивать ширину «боковых полос» [35]. Что такое «боковые полосы»? Если передатчик дает синусоидальные волны, то он лишь «сообщает» о том, что он работает. Чтобы передавать информацию (текст, читаемый диктором и т.д.), синусоиду модулируют. При этом амплитуда колебаний передатчика уменьшается или увеличивается сообразно колебаниям воздуха, производимым фактором. Пусть несущая частота (частота передатчика) — p, амплитуда передатчика E, акустическая частота , тогда сигнал имеет вид  Но эта формула может быть записана по-другому  Частоты  и  называют боковыми полосами. Их предполагают ограничивать, чтобы передатчик не чинил помех другим передающим станциям. Возникло даже предложение учредить для этого особый закон. По мнению Флеминга, такой закон лишен смысла. Преобразование первой формулы во вторую — это математика, и боковые полосы — это математическая фикция. Реален лишь модулированный сигнал, представленный первой формулой.
Мандельштам переносит вопрос в другую плоскость. Он считает, что Флеминг некорректно ставит вопрос. Преобразование первой формулы во вторую — это действительно математика, но отсюда не следует, что за первой стоит физическая реальность, а за второй нет. Каждая из этих формул выражает «реальность», но эта реальность — функция экспериментальных операций, направленных на ее распознавание. Если у нас имеется острый резонатор, то он распознает «боковые полосы», если же в качестве резонатора выступает человеческое ухо, то уместно представление в виде произведения.
Критика «боковых полос» содержалась в 16-й лекции. Мандельштам вновь затрагивает Флеминга в 17-й лекции. В этой лекции он упоминает популярную книжку Флеминга «Волны в воде, воздухе и эфире» [36], переведенную на русский язык (в том числе и усилиями прямого ученика Мандельштама И.Е. Тамма). Мандельштам говорил буквально следующее:
«Возьмем, например, Флеминга. Это — крупный радиоспециалист, член Королевского общества (английской Академии наук). Его книга «Волны в воде, воздухе и эфире» — в общем неплохая, там есть много интересных сведений. Но по поводу резонанса там имеется явный вздор. Говорится, например, что мальчик, стреляя из рогатки, может разрушить железнодорожный мост через Темзу. Это невозможно из-за затухания» [33. С. 180-181].
Последний раз Мандельштам касается Флеминга в «Лекциях по некоторым вопросам теории колебаний», прочитанных в 1944 г. по возвращению из казахского курорта Боровое, куда он был эвакуирован вместе с рядом других престарелых академиков. Этот курс остался неоконченным, были прочитаны всего 4 лекции, последняя — в мае. В ноябре Мандельштам умер. И вот эта последняя лекция заканчивается ссылкой на трактовку Флемингом боковых полос, которую Мандельштам считал некорректной.
4. Что следует из писем Мандельштама Р. фон Мизесу о советском периоде жизни Мандельштама
В 1. были перечислены публикации автора настоящей статьи, описывающие переписку Л.И. Мандельштама и Р. фон Мизеса. Остановимся здесь лишь на том, что можно извлечь из этой переписки о советском периоде жизни Л.И. Мандельштама [37] (дальше следуют только даты писем).
В 1918-1922 гг. материальное положение семьи Мандельштамов было близким к бедственному. Фон Мизес организовал присылку продовольствия для них. Он также, находясь в Берлине, получал какие-то деньги для Мандельштама (по-видимому, за изобретения и патенты, которые имелись у Мандельштама). В 1923 г. (23.01) Мандельштам писал фон Мизесу: тем, что «мы вообще пережили эти черные времена, мы обязаны в первую очередь Вам».
В письмах, отправленных до 1924 г., Мандельштам пишет о невозможности полноценной научной работы в СССР (отсутствие литературы, материальных средств, круга общения). Он также неудовлетворен преподаванием в высших учебных заведениях: «Работа в высшей школе имеет теневые стороны, которые я не могу принять в полной мере» (10.03.1924). Мандельштам рассматривает возможности отъезда из СССР, если в Германии для него найдется академическое место. Он даже согласился бы работать в какой-либо фирме, если бы та предоставила ему возможность заниматься наукой.
Ситуация меняется в 1925 г. Как известно, в этот год Мандельштам стал профессором МГУ и заведующим кабинетом теоретической физики. Он уже получает удовлетворение от преподавания (т.к. работает главным образом со старшекурсниками). Он также доволен своими учениками, «которые могут и хотят заниматься научной работой» (29.06.1926). Главное, о чем они теперь переписываются с фон Мизесом, — это научная литература и семейные дела Мандельштамов.
В 30-е гг. экономическое и политическое положение Германии становится тяжелым, и уже Мандельштам пытается помочь фон Мизесу. В 1933 г. фон Мизес эмигрирует в Турцию. В 1935 г. (письмо от 7.06.1935) Мандельштам предлагает ему организовать поездку в Одессу, куда его приглашает Институт судостроения, а затем в Москву, где он будет принят в Институте физике МГУ. Все расходы будут оплачены советскими учреждениями.
Р. фон Мизес был не только специалистом по прикладной математике, гидродинамике и аэродинамике, он был известен как философ, один из классиков неопозитивизма. Хотя фон Мизес не участвовал в составлении Манифеста Венского кружка, он много сделал для развития и пропаганды идей Маха. Ему принадлежит большая статья о Махе, написанная к 100-летию этого философа и физика, а также «Маленький учебник позитивизма», объемистая книга, которая, как отмечает сам автор, написана не о позитивизме, а в соответствии с позитивизмом.
Из писем следует, что Мандельштам получал философскую литературу от фон Мизеса и интересовался ею (о философских беседах Мандельштама и фон Мизеса пишет и Папалекси в своей биографии Мандельштама [1]). Мандельштам способствовал скорейшему переводу на русский язык и изданию в СССР книги фон Мизеса «Wahrschеinlichkeit, Statistik und Wahrheit» (1928 г.). В русском переводе (1930 г.) она называется «Вероятность и статистика». Английский перевод появился лишь в 1939 г. Это был перевод второго немецкого издания (1936 г.).
Книга «Вероятность и статистика» содержит знаменитое частотное определение вероятности, сформулированное фон Мизесом в 1919 г. В плане философских оснований, как верно указано в Предисловии издательства, это махистская книга.
Можно считать, что контакты Мандельштама с фон Мизесом были одним из тех каналов, по которым в СССР приходили западные научные идеи и философия науки.
5. Заключение
О том, что исследования в области радио, которые проводил Л.И. Мандельштам в страсбургский период своей жизни, наложили отпечаток на его последующее творчество, писали Н.Д. Папалекси, Г.С. Ландсберг, Г.С. Горелик и др. Однако не только радиотехника, но и радиобизнес, в который Мандельштам оказался вовлечен благодаря своему учителю Ф. Брауну, был значим для него. Во всяком случае, без учета этой составляющей его страсбургской жизни трудно понять ту полемику, которую он в последующем вел с Дж.А. Флемингом.
Другим важным компонентом страсбургской жизни Мандельштама были его контакты с Р. фон Мизесом, породившие последующую длительную переписку. Эта переписка была одним из тех каналов, через которые в Советский Союз проникали новые научные идеи и философские обобщения.
Литература
Папалекси Н.Д. Леонид Исаакович Мандельштам. (Краткий очерк жизни и научной деятельности) // Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 1948. Т. 1. С. 7-66. Фабелинский И.Л. Открытие комбинационного рассеяния света // УФН. 1978. Т. 126. С. 124-152. Фабелинский И.Л. К истории открытия комбинационного рассеяния света. М.: Знание, 1982. 34 С. Папалекси Н.Д. Из научных воспоминаний о Леониде Исааковиче Мандельштаме // Папалекси Н.Д. Собр. тр. М.: АН СССР, 1948. С. 375-383. Академик Л.И. Мандельштам. К 100-летию со дня рождения. М.: Наука, 1979. 312 с. Kurylo F., Susskind Ch. Ferdinand Braun: a life of the Nobel Prizewinner and Inventor of the Cathode-Ray Oscilloscope. The MIT Press: Cambridge (Mass.), Hars F. Ferdinand Braun (1850-1918). Ein wilhelminischer Physike Berlin: Diepholz, 1999. 240 S. Печенкин А.А. Рецензия на кн.: Hars F. Ferdinand Braun (1850-1918). Ein wilhelminischer Physiker. Berlin: Diepholz, 1999. 240 S. // ВИЕТ. 2000. № 2. С. 177-180. Pechenkin A.A. The importance of the Strasbourg period in L.I. Mandelstam’s life for his further work in science // NTM. 1999. № 7. P. 93-104. Печенкин А.А. Переписка Л.И. Мандельштама и Рихарда фон Мизеса // Историко-математические исследования. 2-я серия. Вып. 4 (39). М.: Янус-К, 1999. С. 269-276. Печенкин А.А. Философия Рихарда фон Мизеса через призму его контактов с советскими учеными // Вопросы философии. 2000. № 3. С. 43-52. Печенкин А.А. «Дорогой друг… Дорогой Миз…». Из писем Л.И. Мандельштама Р. фон Мизесу. Публикации и комментарии // Природа. 2000. № 11. С. 75-83. Pechenkin A.A. Operationalism as the Philosophy of Soviet Physics: the Philosophical Backgrounds of L.I. Mandelstam and his school // Synthese. 2000. V. 124. P. 407-432. Pechenkin A.A. Mandelstam’s interpretation of quantum mechanics in comparative perspective // International Studies in the Philosophy of Science. V. 16. No. 3. P. 265-283. Archive Du Bas-Rhin. AL N 581. Архив РАН. 1622-1-51. Родионов В.М. Зарождение радио. М.: Наука, 1985. 240 с. Мандельштам Л.И. К теории передатчика Брауна // Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 1948. Т. 1. С. 98. Zenneck J. Elektromagnetische Schwingungen und drahtlose Telegraphie. Stuttgart: Ferdinand Enke, 1905. 986 S. Braun F. Űber drahtlose Telegraphie und neuere physikalische Forschungen. Strassburg: Heitz, 1905. Горелик Г.С. Л.И. Мандельштам и учение о резонансе // Академик Л.И. Мандельштам. К 100-летию со дня рождения. М.: Наука, 1979. С. 138-157. Архив компании Cименс. Siemens Forum. LK Jahrè Telefunken. Festschrift zum 25-jährigen Bestehen der Gesellschaft für Drahtlose Telegraphie “Telefunken” GmbH. Berlin, 1928. Архив Немецкого Музея в Мюнхене. Deutsches Museum. N 53/032. Sungong Hong. Marconi and the Maxwellians: The Origin of Wireless Telegraphy Revised // Technology and Culture. 1994. V. 35, No. 4. P. 721. Fleming J.A. The principles of the wave telegraphy and telephony. Fourth edition. London, 1919. Архив Гарвардского университета. HUG 4574. 5. Box 1. Архив РАН. 600-2-33. ЦГАОР. 5006/1/37. Мандельштам Л.И. О направленной беспроволочной телеграфии // Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 1948. Т. 1. Uller K. Zur Detnung der Wirkungsweise des richten den Marconi-Senders // Physikalische Zeitsehrift. 1907. Nr. 7. S. 193-198. Fleming J.A. The principles of electric wave telegraphy and telephony. Second edition. London; N.Y.: Longmans, 1910. 384 P. Мандельштам Л.И. Лекции по колебаниям // Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 1955. Т. 4. С. 11-503. Мандельштам Л.И. Вопросы электрических колебательных систем и радиотехники // УФН. 1933. Т. 13, вып. 2. С. 161-164 (перепечатано: Мандельштам Л.И. Полн. собр. тр. М.: АН СССР, 195?. Т. 3. С. 52-55). Fleming Sir Ambrose. The “Wave Band” Theory of Wireless Transmission // Nature. 1930. V. 18. P. 92-99. Флеминг Дж.А. Волны в воде, воздухе и эфире. М.; Л.: Государственное издательство, 1926. Перевод с четвертого пересмотренного английского издания А.И. Рабиновича, И.Е. Тамма и А.Н. Фрумкина. Архив Гарвардского университета. HUG Boxes 1-3.
Примечания
[*1]: Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (проект № 04—03—00492а). Первоначально статья опубликована в сборнике Исследования по истории физики и механики 2005, ИИЕТ им. С.И. Вавилова, М.: Янус-К.
[*2]: История радиотехники, в которой отражена роль А.Н. Попова, Э. Маркони и Ф. Брауна, написана В.М. Родионовым [17]. Заметим, что Родионов не ставил перед собой задачу подробно описать роль Ф. Брауна и сопоставить его вклад с вкладом Маркони. Он также допускает неточности в описании истории радиобизнеса.
[*3]: Примечание: AEG — Allgemeine Electricität Gesellschaft, что может быть переведено как «Всеобщая электрическая компания».
[*4]: Примечание: В 1899 г. Флеминг стал научным советником компании Маркони, которая в то время называлась Компанией беспроволочной телеграфии и сигнализации [25].
[*5]: Ту же ошибку нашел в вычислениях Флеминга немецкий радиоинженер Карл Уллер [31].

Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/y2020/nomer3/pechenkin/
Только зарегистрированные пользователи могут голосовать
МАНДЕЛЬШТАМ Леонид Исаакович (04.05(22.04).1879 – 27.11.1944)
Физика процессов в радиопередатчике и радиоприёмнике, когда начинал Мандельштам, во многом оставалась неясной, не было даже точных методов измерения длин волн, на которых работали первые радиопередатчики. Всё это тормозило развитие радио. И Браун предложил Мандельштаму в конце 1900 г. разработать методы измерения и контроля длины волны электрических колебаний. Работа была блестяще выполнена, и в феврале 1902 г. Мандельштам получил степень доктора натуральной философии (физики) Страсбургского университета.
Начиная с 1902 г. Л.И. Мандельштам принимал участие в лабораторных исследованиях новых приёмно-передающих устройств и на фирме «Сименс и Гальске» в Берлине, а затем в их заводских испытаниях на Балтике: расстояние, на которое удалось передать радиосообщение, стало для того времени рекордным – 150 км. Стремление досконально понять физику этого процесса привело Мандельштама к первому изобретению в области радио (совместно с Г. Брандесом) – идея ослабить связь между колебательными контурами в приёмниках (т. наз. «слабая связь») для увеличения силы приёма и повышения избирательности казалась тогда парадоксальной. Последовавшие далее работы Мандельштама в области радио закрепили за ним репутацию крупного инженера. Но постепенно его научные интересы расширялись – от изучения электромагнитных колебаний и волн в свободном пространстве к исследованию процесса прохождения электромагнитных волн в веществе. И первой работой в новой области стала его диссертация 1907 г. «Об оптически однородных и мутных средах», в которой он показал недостаточность теории Рэлея молекулярного рассеяния света, учитывающей только движения частиц среды: Мандельштам показал, что оптически однородная среда не может рассеивать свет. Естественным развитием этих идей стало объяснение ошибочности теории дисперсии М. Планка, основанной на теории Рэлея. К вопросу о связи дисперсии и рассеяния света Мандельштам вернулся ещё в 1935 г.: в совместной с Ландсбергом работе было экспериментально установлено и изучено явление селективного рассеяния света.
Браун оставляет Мандельштама по окончании курса в качестве личного ассистента; в 1903 г. он уже зачислен в штат Страсбургского физического института вторым ассистентом, а вскоре и первым. Такое трудоустройство показывает, как высоко ценил Браун молодого учёного. Тогда же у Мандельштама появляются первые докторанты. К этому времени относится знакомство его с Н.Д. Папалекси, выпускником того же университета, вскоре переросшее в дружбу, и начинается их научное сотрудничество в области колебаний и радио, продолжавшееся до конца жизни. Оно было столь тесным, их совместных работ в этой области, в области теории нелинейных колебаний столь много, что трудно разделить вклад каждого из них.
Н.Д. Папалекси делил страсбургский период жизни Л.И. Мандельштама на два. Первый (1899–1907 гг.) – время учёбы и становления его как учёного; в 1907 г. произошло и важное событие в личной жизни ученого – он женился на Лидии Соломоновне Исакович, в 1906 г. получившей в Париже диплом архитектора. Позже она закончила медицинский факультет Страсбургского университета. В 1910 г. у них родился сын Сергей, ставший впоследствии физиком (член-корреспондент АН СССР, 1979, с 1968 г. – директор Института спектроскопии).
МАНДЕЛЬШТАМ
Леонид Исаакович
04.05(22.04).1879 – 27.11.1944
Осип Мандельштам — биография, информация, личная жизнь, фото, видео
Осип Мандельштам
Осип Эмильевич Мандельштам (имя при рождении — Иосиф). Родился 2 (14) января 1891 года в Варшаве — умер 27 декабря 1938 года во Владивостоке. Русский поэт, прозаик, переводчик, эссеист, критик, литературовед. Один из крупнейших русских поэтов XX века.
Осип (Иосиф) Мандельштам родился 2 (14 по новому стилю) января 1891 года в Варшаве в еврейской семье.
Отец — Эмилий Вениаминович (Эмиль, Хаскл, Хацкель Бениаминович) Мандельштам (1856-1938), был мастером перчаточного дела, состоял в купцах первой гильдии, что давало ему право жить вне черты оседлости, несмотря на еврейское происхождение.
Мать — Флора Овсеевна Вербловская (1866-1916), была музыкантом.
В 1896 году семья была приписана в Ковно, а в 1897 году переехала в Петербург.
В детстве, по настоянию матери, Мандельштам учился музыке. Позже это оказало огромное влияние на его творчество. Глазами рождавшегося в нем поэта высокой книжной культуры он даже в строчках нотной записи видел поэтизированные зрительные образы и писал об этом в «Египетской марке»: «Нотное письмо ласкает глаз не меньше, чем сама музыка слух. Черныши фортепианной гаммы, как фонарщики, лезут вверх и вниз… Миражные города нотных знаков стоят, как скворешники, в кипящей смоле…». В его восприятии ожили «концертные спуски шопеновских мазурок» и «парки с куртинами Моцарта», «нотный виноградник Шуберта» и «низкорослый кустарник бетховенских сонат», «черепахи» Генделя и «воинственные страницы Баха», а музыканты скрипичного оркестра, словно мифические дриады, перепутались «ветвями, корнями и смычками».
Осип получил образование в Тенишевском училище, которое закончил в 1907 году — российской кузнице «культурных кадров» начала XX века. В августе 1907 года подал прошение о приеме вольнослушателем на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета, но, забрав документы из канцелярии, в октябре уехал в Париж.
В 1908-1910 годы Осип Мандельштам учился в Сорбонне и в Гейдельбергском университете. В Сорбонне посещал лекции А. Бергсона и Ж. Бедье в Collège de France. Познакомился с Николаем Гумилевым, увлекся французской поэзией — старофранцузским эпосом, Франсуа Вийоном, Бодлером и Верленом.
В Петербурге посещал лекции по стихосложению на «башне» у Вячеслава Иванова.
К 1911 году семья начала разоряться, и обучение в Европе стало невозможным. Для того чтобы обойти квоту на иудеев при поступлении в Петербургский университет, Мандельштам крестился у методистского пастора в Выборге.
10 сентября 1911 года был зачислен на романо-германское отделение историко-филологического факультета Петербургского университета, где обучался с перерывами до 1917 года. Учился безалаберно, курс не окончил.
В 1911 году познакомился с Анной Ахматовой, бывал в гостях у четы Гумилевых.
Его первая публикация была в журнале «Аполлон» в № 9 за 1910 год. Печатался также в журналах «Гиперборей», «Новый Сатирикон» и других.
С ноября 1911 года регулярно участвовал в собраниях Цеха поэтов. В 1912 году познакомился с Александром Блоком. В конце того же года вошел в группу акмеистов. Дружбу с акмеистами, особенно с Анной Ахматовой и Николаем Гумилевым, он считал одной из главных удач своей жизни.
Осип Мандельштам в молодости
Поэтические поиски этого периода отразила дебютная книга стихов «Камень» (три издания: 1913, 1916 и 1923 годов, содержание менялось). Находился в центре поэтической жизни, регулярно публично читал стихи, бывал в «Бродячей собаке», знакомился с футуризмом, сблизился с Бенедиктом Лившицем.
Мандельштам воспринимал искусство поэзии родственным музыке и был уверен, что в своем творческом самовыражении истинным композиторам и поэтам всегда по дороге, «которой мучимся, как музыкой и словом». Музыку настоящих стихов он слышал и воспроизводил при чтении собственной интонацией вне зависимости от того, кто их написал.
В 1915 году познакомился с Анастасией Цветаевой, а в 1916 сблизился и с ее сестрой Мариной Цветаевой.
После Октябрьской революции работал в газетах, в Наркомпросе, ездил по стране, публиковался в газетах, выступал со стихами, обрел успех.
В Гражданскую войну скитался вместе с женой по России, Украине, Грузии, был арестован белогвардейцами в Крыму. Имел возможность бежать с белыми в Турцию из Крыма, но, подобно Волошину, предпочел остаться в Советской России. В Грузии был арестован как белогвардеец, освобожден по личному указанию Бении Чхиквишвили.
Переехал в Петроград, поселился в Доме искусств. Познакомился с Борисом Пастернаком.
Его стихи времени Первой мировой войны и революции (1916-1920) составили вторую книгу «Tristia» («Скорбные элегии», заглавие восходит к Овидию), вышедшую в 1922 году в Берлине.
В 1923 году вышла «Вторая книга» и с общим посвящением «Н. Х.» — жене. В 1922 году в Харькове вышла отдельной брошюрой статья «О природе слова».
С мая 1925 по октябрь 1930 года наступила пауза в поэтическом творчестве. В это время писалась проза, к созданному в 1923 году «Шуму времени» (в названии обыгрывается блоковская метафора «музыка времени») прибавилась варьирующая гоголевские мотивы повесть «Египетская марка» (1927).
На жизнь Осип Мандельштам зарабатывал стихотворными переводами.
В 1928 году напечатан последний прижизненный поэтический сборник «Стихотворения», а также книга его избранных статей «О поэзии».
В 1930 году закончил работу над «Четвертой прозой». Николай Бухарин помог с командировкой Мандельштама в Армению. После путешествия на Кавказ — Армения, Сухум, Тифлис — Осип Мандельштам возвратился к написанию стихов.
Поэтический дар Мандельштама достиг расцвета, однако он почти нигде не печатался. Заступничество Бориса Пастернака и Николая Бухарина дало поэту небольшие житейские передышки.
Самостоятельно изучал итальянский язык, читал в подлиннике «Божественную комедию». Программное поэтологическое эссе «Разговор о Данте» писалось в 1933 году. Мандельштам обсуждал его с Андреем Белым.
В «Литературной газете», «Правде», «Звезде» вышли разгромные статьи в связи с публикацией мандельштамовского «Путешествия в Армению» («Звезда», 1933, № 5). По оценке Николая Бухарина, высказанной в письме Иосифу Сталину в 1934 году, Мандельштам — «первоклассный поэт, но абсолютно несовременен».
Арест и ссылка Осипа Мандельштама
В ноябре 1933 года Осип Мандельштам написал антисталинскую эпиграмму «Мы живем, под собою не чуя страны».
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
Только слышно кремлевского горца —
Душегубца и мужикоборца.
(Горец — Сталин. Малина — слово на преступном жаргоне в память того, что Сталин в молодости был частью преступного мира (занимался революционными налетами на банки, нелегальной экспроприацией), когда носил псевдоним «Коба». Осетин — Сталин. Сталин был родом из города Гори вблизи Южной Осетии).
Он прочел ее полутора десяткам человек.
Поэт Борис Пастернак называл этот поступок самоубийством: «Как-то, гуляя по улицам, забрели они на какую-то безлюдную окраину города в районе Тверских-Ямских, звуковым фоном запомнился Пастернаку скрип ломовых извозчичьих телег. Здесь Мандельштам прочел ему про кремлевского горца. Выслушав, Пастернак сказал: «То, что вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии. Это не литературный факт, но акт самоубийства, который я не одобряю и в котором не хочу принимать участия. Вы мне ничего не читали, я ничего не слышал, и прошу вас не читать их никому другому».
Кто-то из слушателей донес на Мандельштама. Следствие по делу вел Николай Шиваров.
Осип Мандельштам во время ареста
В ночь с 16 на 17 мая 1934 года Мандельштама арестовали. Отправили в ссылку в Чердынь (Пермский край). Осипа Мандельштама сопровождает жена, Надежда Яковлевна. В Чердыни Осип Мандельштам совершал попытку самоубийства (выбрасывался из окна). Надежда Яковлевна Мандельштам писала во все советские инстанции и ко всем знакомым. При содействии Николая Бухарина в результате вмешательства в дело самого Сталина, Мандельштаму разрешили самостоятельно выбрать место для поселения. Мандельштамы выбрали Воронеж.
Жили в нищете, изредка им помогали деньгами немногие не отступившиеся друзья. Время от времени О. Э. Мандельштам подрабатывал в местной газете, в театре. В гостях у них бывали близкие люди, мать Надежды Яковлевны, артист В. Н. Яхонтов, Анна Ахматова. Здесь он писал знаменитый цикл стихотворений (т. н. «Воронежские тетради»).
Во время ссылки Мандельштам написал оду, восхваляющую Сталина.
Когда б я уголь взял для высшей похвалы —
Для радости рисунка непреложной, —
Я б воздух расчертил на хитрые углы
И осторожно и тревожно.
Чтоб настоящее в чертах отозвалось,
В искусстве с дерзостью гранича,
Я б рассказал о том, кто сдвинул мира ось,
Ста сорока народов чтя обычай.
Я б поднял брови малый уголок
И поднял вновь и разрешил иначе:
Знать, Прометей раздул свой уголек, —
Гляди, Эсхил, как я, рисуя, плачу!
Я б несколько гремучих линий взял,
Все моложавое его тысячелетье,
И мужество улыбкою связал
И развязал в ненапряженном свете,
И в дружбе мудрых глаз найду для близнеца,
Какого не скажу, то выраженье, близясь
К которому, к нему,- вдруг узнаешь отца
И задыхаешься, почуяв мира близость.
И я хочу благодарить холмы,
Что эту кость и эту кисть развили:
Он родился в горах и горечь знал тюрьмы.
Хочу назвать его — не Сталин,- Джугашвили!
Художник, береги и охраняй бойца:
В рост окружи его сырым и синим бором
Вниманья влажного. Не огорчить отца
Недобрым образом иль мыслей недобором,
Художник, помоги тому, кто весь с тобой,
Кто мыслит, чувствует и строит.
Не я и не другой — ему народ родной —
Народ-Гомер хвалу утроит.
Художник, береги и охраняй бойца:
Лес человечества за ним поет, густея,
Само грядущее — дружина мудреца
И слушает его все чаще, все смелее.
Он свесился с трибуны, как с горы,
В бугры голов. Должник сильнее иска,
Могучие глаза решительно добры,
Густая бровь кому-то светит близко,
И я хотел бы стрелкой указать
На твердость рта — отца речей упрямых,
Лепное, сложное, крутое веко — знать,
Работает из миллиона рамок.
Весь — откровенность, весь — признанья медь,
И зоркий слух, не терпящий сурдинки,
На всех готовых жить и умереть
Бегут, играя, хмурые морщинки.
Сжимая уголек, в котором все сошлось,
Рукою жадною одно лишь сходство клича,
Рукою хищною — ловить лишь сходства ось —
Я уголь искрошу, ища его обличья.
Я у него учусь, не для себя учась.
Я у него учусь — к себе не знать пощады,
Несчастья скроют ли большого плана часть,
Я разыщу его в случайностях их чада…
Пусть недостоин я еще иметь друзей,
Пусть не насыщен я и желчью и слезами,
Он все мне чудится в шинели, в картузе,
На чудной площади с счастливыми глазами.
Глазами Сталина раздвинута гора
И вдаль прищурилась равнина.
Как море без морщин, как завтра из вчера —
До солнца борозды от плуга-исполина.
Он улыбается улыбкою жнеца
Рукопожатий в разговоре,
Который начался и длится без конца
На шестиклятвенном просторе.
И каждое гумно и каждая копна
Сильна, убориста, умна — добро живое —
Чудо народное! Да будет жизнь крупна.
Ворочается счастье стержневое.
И шестикратно я в сознаньи берегу,
Свидетель медленный труда, борьбы и жатвы,
Его огромный путь — через тайгу
И ленинский октябрь — до выполненной клятвы.
Уходят вдаль людских голов бугры:
Я уменьшаюсь там, меня уж не заметят,
Но в книгах ласковых и в играх детворы
Воскресну я сказать, что солнце светит.
Правдивей правды нет, чем искренность бойца:
Для чести и любви, для доблести и стали
Есть имя славное для сжатых губ чтеца —
Его мы слышали и мы его застали.
В мае 1937 года закончился срок ссылки, и поэт неожиданно получил разрешение выехать из Воронежа. Они с женой возвратились ненадолго в Москву. В заявлении секретаря Союза писателей СССР Владимира Ставского 1938 года на имя наркома внутренних дел Н. И. Ежова предлагалось «решить вопрос о Мандельштаме», его стихи названы «похабными и клеветническими». Иосиф Прут и Валентин Катаев были названы в письме как «выступавшие остро» в защиту Осипа Мандельштама.
В начале марта 1938 года супруги Мандельштам переехали в профсоюзную здравницу Саматиха (Егорьевский район Московской области, ныне отнесено к Шатурскому району). Там же в ночь с 1 на 2 мая 1938 года Осип Эмильевич был арестован вторично и доставлен на железнодорожную станцию Черусти, которая находилась в 25 километрах от Саматихи. Оттуда его доставили во Внутреннюю тюрьму НКВД. Вскоре его перевели в Бутырскую тюрьму.
20 июля было утверждено обвинительное заключение следующего содержания: «Следствием по делу установлено, что Мандельштам О. Э. несмотря на то, что ему после отбытия наказания запрещено было проживать в Москве, часто приезжал в Москву, останавливался у своих знакомых, пытался воздействовать на общественное мнение в свою пользу путем нарочитого демонстрирования своего «бедственного» положения и болезненного состояния. Антисоветские элементы из среды литераторов использовали Мандельштама в целях враждебной агитации, делая из него «страдальца», организовывали для него денежные сборы среди писателей. Мандельштам на момент ареста поддерживал тесную связь с врагом народа Стеничем, Кибальчичем до момента высылки последнего за пределы СССР и др. Медицинским освидетельствованием Мандельштам О. Э. признан личностью психопатического склада со склонностью к навязчивым мыслям и фантазированию. Обвиняется в том, что вел антисоветскую агитацию, то есть в преступлениях, предусмотренных по ст. 58-10 УК РСФСР. Дело по обвинению Мандельштама О. Э. подлежит рассмотрению Особого Совещания НКВД СССР».
2 августа Особое совещание при НКВД СССР приговорило Мандельштама к пяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере.
8 сентября он был отправлен этапом на Дальний Восток.
Смерть Осипа Мандельштама
Из пересыльного лагеря Владперпункт (Владивосток) он послал последнее в своей жизни письмо брату и жене: «Дорогой Шура! Я нахожусь — Владивосток, СВИТЛ, 11 барак. Получил 5 лет за к. р. д. по решению ОСО. Из Москвы, из Бутырок этап выехал 9 сентября, приехали 12 октября. Здоровье очень слабое. Истощен до крайности. Исхудал, неузнаваем почти. Но посылать вещи, продукты и деньги не знаю, есть ли смысл. Попробуйте все-таки. Очень мерзну без вещей. Родная Надинька, не знаю, жива ли ты, голубка моя. Ты, Шура, напиши о Наде мне сейчас же. Здесь транзитный пункт. В Колыму меня не взяли. Возможна зимовка. Родные мои, целую вас. Ося. Шурочка, пишу еще. Последние дни я ходил на работу, и это подняло настроение. Из лагеря нашего как транзитного отправляют в постоянные. Я, очевидно, попал в «отсев», и надо готовиться к зимовке. И я прошу: пошлите мне радиограмму и деньги телеграфом».
27 декабря 1938 года, не дожив совсем немного до своего 48-летия, Осип Мандельштам скончался в пересыльном лагере от сыпного тифа. Тело Мандельштама до весны вместе с другими усопшими лежало непогребенным. Затем весь «зимний штабель» был захоронен в братской могиле.
Реабилитирован посмертно: по делу 1938 года — в 1956 году, по делу 1934 года — в 1987 году.
Местонахождение могилы поэта до сих пор точно неизвестно. Вероятное место захоронения — старый крепостной ров вдоль речки Саперки (спрятанной в трубу), ныне аллея на ул. Вострецова в городском районе Владивостока — Моргородок.
Наследие Осипа Мандельштама
Исключительную роль в сохранении поэтического наследия Мандельштама 1930-х годов сыграл жизненный подвиг его жены, Надежды Мандельштам, и людей, ей помогавших, таких как Сергей Рудаков и воронежская подруга Мандельштамов — Наталья Штемпель. Рукописи хранились в ботиках Надежды Яковлевны и в кастрюлях. В своем завещании Надежда Мандельштам фактически отказала СССР в каком-либо праве на публикацию произведений Мандельштама.
В кругу Анны Ахматовой в 1970-е годы будущего лауреата Нобелевской премии по литературе Иосифа Бродского называли «младшим Осей». По мнению Виталия Виленкина, из всех поэтов-современников «только к одному Мандельштаму Анна Андреевна относилась как к какому-то чуду поэтической первозданности, чуду, достойному восхищения».
Мировую славу поэзия Мандельштама получила до и независимо от публикации его стихов в Советском Союзе.
До начала перестройки воронежские стихи Мандельштама 1930-х годов в СССР не издавались, но ходили в списках и перепечатках, как в XIX веке, или в самиздате. Владимир Набоков называл Мандельштама «единственным поэтом Сталинской России».
Хроническая бездомность сопутствовала поэту в послереволюционные годы. Часть рукописей из тех, которые ему приходилось возить с собой, погибла в Крыму уже в 1920 году. Личные документы и творческие материалы забирались при арестах в 1934 и 1938 годах. В годы ссылки в Воронеже Мандельштам передал для сохранения часть своего архива, в том числе и автографы ранних стихотворений, С. Б. Рудакову. В связи со смертью Рудакова на фронте судьба их осталась неизвестной.
Часть биографических и деловых документов пропала в годы войны в Калинине, где они были оставлены Н. Я. Мандельштам в связи со спешной эвакуацией из города накануне его оккупации.
Значительная часть собрания спасенных документов в 1973 году была переправлена по решению вдовы поэта на хранение во Францию и в 1976 году передана безвозмездно в собственность Принстонскому университету.
После смерти Н. Я. Мандельштам летом 1983 года ее архив, хранившийся у одного из ее друзей и содержавший около 1500 листов документов, книги с автографами, фотокопии и негативы, был конфискован КГБ.
Эти и другие сохраненные в России материалы сосредоточены в основном в крупных хранилищах — РГАЛИ (фонд 1893), ИМЛИ РАН (фонд 225) и ГЛМ (фонд 241). Частично документы, связанные с жизнью и творчеством Мандельштама, хранятся и в других архивах и частных коллекциях России, Украины, Армении, Грузии, Франции, Германии и других стран.
С учетом распыленности архивного наследия поэта и с целью «выявления, описания и размещения в интернете всех или максимально большого числа сохранившихся творческих и биографических материалов Осипа Мандельштама независимо от того, где бы они ни находились физически» по инициативе Мандельштамовского общества был задуман и осуществляется совместно с Оксфордским университетом интернет-проект «Воссоединенный виртуальный архив Осипа Мандельштама». Объем документов, подлежащих сканированию и размещению в открытом доступе для всех исследователей, оценивается в 10-12 тысяч листов.
В 1991 году с целью сохранения, изучения и популяризации творческого наследия поэта было основано Мандельштамовское общество, которое объединило профессиональных исследователей и ценителей творчества О. Э. Мандельштама. Учредителями общественной организации стали русский Пен-центр и общество «Мемориал». Первыми председателями были С. С. Аверинцев, а после его смерти — М. Л. Гаспаров.
Члены общества проводят тематические заседания и конференции. Среди известных публикаций Мандельштамовского общества — издание в 1993-1999 годах собрания сочинений Мандельштама в 4 томах, серийные издания — «Записки Мандельштамовского общества», «Библиотека Мандельштамовского общества», сборники статей и материалов конференций.
2-томная «Мандельштамовская энциклопедия» была издана в 2017 году тиражом 500 экз.
1 февраля 1992 года в Париже на здании Сорбонны укрепили мемориальную доску в честь 100-летия Осипа Мандельштама (скульптор Борис Лежен). В 1998 году во Владивостоке был открыт памятник Осипу Мандельштаму (автор Валерий Ненаживин). Позже был перенесен в сквер ВГУЭС. 30 июня 2007 года в Санкт-Петербурге (во дворе Фонтанного дома на набережной реки Фонтанки, 34), был открыт памятник Осипу Мандельштаму (скульптор Вячеслав Бухаев). 4 сентября 2008 года был открыт памятник в Воронеже, в парке «Орленок».
28 ноября 2008 года памятник был открыт в центре Москвы, в сквере между домом № 5 по улице Забелина и домом № 10 по Старосадскому переулку. Туда выходят окна коммунальной квартиры, где в 1920-х-1930-х годах в небольшой комнате жил родной брат Мандельштама Александр, и поэт часто останавливался у него.
В 2011 году открылся первый музей Осипа Мандельштама — в городе Фрязино Московской области.
26 декабря 2015 года установлена мемориальная табличка «Последний адрес» Осипа Мандельштама — в Москве, на торцевой стене дома № 1 по Нащокинскому переулку. На этом месте стоял дом № 3-5, где была первая и последняя собственная квартира Осипа Мандельштама в Москве.
Осип Мандельштам

Личная жизнь Осипа Мандельштама:
Жена — Надежда Яковлевна Мандельштам (в девичестве Хазина; 1899-1980), русская писательница, мемуарист, лингвист, преподаватель.
Познакомились 1 мая 1919 года в киевском кафе «Х. Л. А.М». Начало их романа зафиксировал в своем дневнике литературовед А. И. Дейч: «Появилась явно влюбленная пара — Надя Х. и О. М. Она с большим букетом водяных лилий, видно, были на днепровских затонах». 9 марта 1922 года Осип Мандельштам и Надежда Хазина зарегистрировали свой брак (в 2019 году в Киевском городском архиве была обнаружена соответствующая запись).
Осип и Надежда Мандельштам
26 мая 1934 года, на Особом совещании при Коллегии ОГПУ Осип Мандельштам был приговорен к высылке на три года в Чердынь, а Надежде Яковлевне было предложено сопровождать мужа в ссылку.
После гибели мужа Надежда Яковлевна, опасаясь ареста, несколько раз меняла место жительства. Она посвятила свою жизнь сохранению поэтического наследия мужа. Опасаясь обысков и ареста вместе с рукописями Осипа Мандельштама, она заучивала его стихи и прозу наизусть.
Стихи Осипа Мандельштама:
Notre Dame
Silentium
Адмиралтейство
Айя-София
Актер и рабочий
Бессонница. Гомер. Тугие паруса…
Бесшумное веретено…
В морозном воздухе растаял…
В непринужденности творящего обмена…
В огромном омуте прозрачно и темно…
В Петрополе прозрачном мы умрем…
В тот вечер не гудел стрельчатый лес органа…
Вечер нежный. Сумрак важный…
Возьми на радость из моих ладоней…
Вооруженный зреньем узких ос…
Вот дароносица, как солнце золотое…
Все чуждо нам в столице непотребной…
Вы, с квадратными окошками…
Где связанный и пригвожденный стон…
Да, я лежу в земле, губами шевеля…
Дано мне тело — что мне делать с ним…
Декабрист
Довольно кукситься!…
Если утро зимнее темно…
Еще не умер ты, еще ты не один…
Жизнь упала, как зарница…
Жил Александр Герцович…
За гремучую доблесть грядущих веков…
За Паганини длиннопалым…
За то, что я руки твои не сумел удержать…
Заблудился я в небе…
Зверинец
Звук осторожный и глухой…
Змей
Золотистого меда струя из бутылки текла…
И поныне на Афоне…
Из омута злого и вязкого…
Из полутемной залы, вдруг…
Как кони медленно ступают…
Как по улицам Киева-Вия…
Как светотени мученик Рембрандт…
Как этих покрывал и этого убора…
Калоша
Кассандре
Когда в теплой ночи замирает…
Когда мозаик никнут травы…
Когда на площадях и в тишине келейной…
Когда октябрьский нам готовил временщик…
Колют ресницы, в груди прикипела слеза…
Кто знает! Может быть, не хватит мне свечи…
Куда как страшно нам с тобой…
Ленинград
Люблю морозное дыханье…
Мадригал («Дочь Андроника Комнена…»)
Мастерица виноватых взоров…
Меганом
Мне Тифлис горбатый снится…
Мне холодно. Прозрачная весна…
Мой тихий сон, мой сон ежеминутный…
Мороженно! Солнце. Воздушный бисквит…
Мы живем, под собою не чуя страны…
На меня нацелилась груша да черемуха…
На розвальнях, уложенных соломой…
На страшной высоте блуждающий огонь!..
Нашедший подкову
Не веря воскресенья чуду…
О красавица Сайма, ты лодку мою колыхала…
О свободе небывалой…
Обиженно уходят на холмы…
Образ твой, мучительный и зыбкий…
От вторника и до субботы…
Отравлен хлеб, и воздух выпит…
Петербургские строфы
Пою, когда гортань сыра…
Природа — тот же Рим и отразилась в нем…
Пусти меня, отдай меня, Воронеж…
Пусть имена цветущих городов…
Разрывы круглых бухт, и хрящ, и синева…
Раковина
Рим
С веселым ржанием пасутся табуны…
С миром державным я был лишь ребячески связан…
Сегодня ночью, не солгу…
Сохрани мою речь навсегда…
Среди лесов, унылых и заброшенных…
Среди священников левитом молодым…
Стансы («Я не хочу средь юношей тепличных…»)
Сумерки свободы
Сусальным золотом горят…
Твое чудесное произношенье…
Телефон
Темных уз земного заточенья…
Только детские книги читать…
Тянется лесом дороженька пыльная…
Убиты медью вечерней…
Умывался ночью на дворе…
Холодок щекочет темя…
Чарли Чаплин
Что поют часы-кузнечик…
Эта ночь непоправима…
Это какая улица?..
Я буду метаться по табору улицы темной…
Я вздрагиваю от холода…
Я вижу каменное небо…
Я должен жить, хотя я дважды умер…
Я к губам подношу эту зелень…
Я наравне с другими…
Я не увижу знаменитой Федры…
Я ненавижу свет…
Я около Кольцова…
Я скажу это начерно, шопотом…
последнее обновление информации: 11.10.2020

Восемь тайн смерти Осипа Мандельштама — Российская газета
Сегодня исполняется 123 года со дня рождения одного из крупнейший поэтов ХХ века — Осипа Эмильевича Мандельштама. Благодаря воспоминаниям его жены и многочисленным литературоведческим исследованиям жизнь поэта не оставила на себе практически ни одного темного пятна неизвестности. Что же касается смерти, к которой сам поэт относился как к «последнему творческому акту», то здесь больше загадок, чем ответов. Зачем популярный и взлелеянный своим поколением поэт пишет «злостную эпиграмму» на Сталина, которая в последующем станет роковой для автора? Почему безжалостный советский тиран дарует поэту целых четыре года жизни? Наконец, как так вышло, что местонахождение могилы Мандельштама до сих пор остается неизвестным? «РГ» собрала несколько фактов о таинственном уходе величайшего поэта «Серебряного века».
«Кремлевский горец»
В ноябре 1933 года Осип Мандельштам пишет стихотворение о Сталине, начинающееся строчкой «Мы живем, под собою не чуя страны…». Друзья и современники отзывались об этом произведении пренебрежительно, чем спровоцировали разлад в среде литературных критиков, в том числе и современных. Эренбург считал мандельштамовские стихи о Сталине случайными в творчестве поэта, называя их «стишками». Еще резче отреагировал на «Кавказского горца» Б.Л. Пастернак: «То, что Вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии. Это не литературный факт, но факт самоубийства, которого я не одобряю и в котором не хочу принимать участия». И сегодня, к сожалению, многие склонны полагать, что эта критическая «эпиграмма» не художественный, а лишь политический акт. Действительно, «горец» будто выбивается из всего написанного поэтом ранее, но, как совершенно справедливо заметила Ахматова, в нем есть «монументально-лубочный, вырубленный характер». Рубленные, будто придуманные народом, строчки и яркие метафоры сделали эту вещь самым верным и точным попаданием в образ вождя и его эпоху из всех, когда-либо сочиненных. Вряд ли можно предположить, что Мандельштам не знал, что за такие строки его будет ждать не просто тюрьма, а расстрел. Однако Осип Эмильевич даже не пытается скрыть столь опасное произведение, а читает его полутора десяткам человек, будто сознательно идет на «самоубийство».
Не на бумаге, а в голове
Однако некоторая осмотрительность в действиях Мандельштама все же была. Боясь обыска в своей квартире, поэт уничтожает все записи с «эпиграммой» и полагается лишь на память: свою, своей жены и друга семьи Эммы Герштейн. Последняя вспоминает в своих мемуарах: «Утром неожиданно ко мне пришла Надя (жена Мандельштама — прим. автора), можно сказать влетела. Она заговорила отрывисто. «Ося написал очень резкое сочинение. Его нельзя записать. Никто, кроме меня, его не знает. Нужно, чтобы еще кто-нибудь его запомнил. Это будете вы. Мы умрем, а вы передадите его потом людям. Ося прочтет его вам, а потом вы выучите его наизусть со мной. Пока никто не должен об этом знать». Надя была очень взвинчена. Мы тотчас пошли на Новощокинский». Кстати, именно в момент это тайного прочтения, Мандельштам меняет конец стиха, появляются знаменитые строки:
«Как подкову кует за указом указ —
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз!»
О страхе перед арестом свидетельствует и то, что Надежда Яковлевна (жена поэта — прим. автора) при жизни, во время ссылки и после смерти Осипа Эмильевича хранила его произведения в кастрюлях, в ботинках — где угодно, только не ящике рабочего стола.
Крышка гроба
8 января 1934 года умирает поэт Андрей Белый. На похоронах на Мандельштама случайно падает крышка гроба. Присутствующие расценили это как страшное предзнаменование, на что сам поэт ответил с иронией: «Я к смерти готов».
Арест
После прочтения «эпиграммы» один из ее слушателей доносит на Мандельштама, и в ночь с 13 на 14 мая 1934 года поэта арестовывают. Следователь подвергает автора пыткам, которые спустя почти сорок лет детально опишет А. И. Солженицын в произведении «Архипелаг ГУЛАГ». Методы НКВД не отличались особым разнообразием: яркие лампы, карцеры, смирительные рубашки и т. д. — словом, все, что могло сломать человека, унизить его. Мандельштам признается во всем, и не просто признается, но и перечисляет имена тех, кому читал «эпиграмму». Почему в списке слушателей не числилось имя Пастернака, узнавшего о сочинении одним из первых, до сих пор остается загадкой. Позже Осип Эмильевич признается жене, что на Лубянке он испытывал настолько сильный страх, что даже пытался вскрыть себе вены. Кстати, следователь Шиваров, допрашивавший поэта, спустя некоторое время был арестован и покончил жизнь самоубийством.
Заступничество
Не выдержав мучений мужа, Надежда Яковлевна обращается к Н. И. Бухарину, который искренне симпатизировал Мандельштаму, с просьбой вступиться за арестанта. Он берется за это дело, но узнав, что поэт оказался в лапах НКВД «за эпиграмму на Сталина» приходит в ужас. «Ягода прочел ему стихи про Сталина, и он, испугавшись, отступился…», — считала жена поэта. Так ли это было на самом деле судить сложно, но известно, что и поэт Демьян Бедный на просьбу Пастернака дает категорический ответ: «Ни вам, ни мне в это дело вмешиваться нельзя». Кстати, строчка из «эпиграммы»: «Его толстые пальцы, как черви, жирны…», — родилась именно благодаря Бедному, который однажды неосторожно заметил, что терпеть не может, когда Сталин листает книги из его библиотеки своими жирными пальцами. Очевидно, что вероятные заступники поэта и сами находились на волоске от гибели. Судить близких и друзей автора, за то, что они не смоги спасти его от трагедии, сложно, тем более что следователь угрожал расстрелом не только Мандельштаму, но и всем, кому довелось услышать его стихотворение.
Загадочный телефонный звонок в квартиру Пастернака
Несмотря на ужасающее положение дел, Бухарин все же делает некоторые попытки спасти Мандельштама. Одна из них — письмо, адресованное напрямую вождю. Получив его, Сталин неожиданно звонит Пастернаку:
Сталин: Дело Мандельштама рассматривается. Все будет хорошо. Почему вы не обратились в писательские организации или ко мне? Если бы я был поэтом и мой друг поэт попал в беду, я бы на стены лез, чтобы ему помочь.
Пастернак: Писательские организации не занимаются этим с 1927 года, а если б я не хлопотал, вы бы, вероятно, ничего не узнали.
Сталин: Но ведь он же мастер? Мастер?
Пастернак: Но дело не в этом!
Сталин: А в чем же?
Пастернак ответил, что хотел бы встретиться и поговорить.
Сталин: О чем?
Пастернак: О жизни и смерти.
На этом Сталин бросил трубку.
Этот разговор имеет еще одну версию, в которой автор «Доктора Живаго» предстает не таким смелым: говорит, что Осип Эмильевич ему вовсе не друг, а вот Иосиф Виссарионович! С ним он, якобы, давно хотел пообщаться. Сложно сказать, какая из версий наиболее всего близка к истине, но то, что этот разговор оставил после себя множество загадок и не раз пятнал репутацию Пастернака, очевидно. Представить, что Сталин звонил писателю, чтобы узнать подробности дела, невозможно. «Вседержитель судеб» советского народа не мог не знать всех деталей. Тогда зачем ему понадобился этот разговор? По мнению одного из исследователей Б.М. Сарнова, Сталин хотел выпытать ценность Мандельштама как поэта, величину его таланта. Он понимал, что потомки будут вспоминать его не по тем стихам, которые были написаны из лести, а по тем, которые смогут донести его величие искренне и талантливо. Уже будучи в ссылке, Мандельштам действительно напишет несколько восхваляющих вождя сочинений, но ни одно из них не врежется в память народа так, как «злостная эпиграмма». Поэт Фазиль Искандер также полагал, что Сталину понравилось критическое сочинение Осипа Эмильевича. С одной стороны, герой стихотворения предстает здесь в гиперболизированном и даже «мерзком» образе тирана, с другой — за этим обликом скрывается «неодолимая сила Сталина»: его слова «как пудовые гири, верны», он «играет услугами полулюдей» и вся страна живет в страхе перед ним, так как даже «речи за десять шагов не слышны».
Добрый вождь
После ареста, Мандельштама ждала казнь. Так считали все, включая самого поэта, и это было очевидно. Если вспомнить книги Шаламова или Солженицына, в СССР приговор считался мягким, если обвиняемого не расстреливали, а отправляли в самые восточные лагеря, строить каналы. Сажали и убивали в то время за «украденный моток ниток», за письма и разговоры на кухне, не то что за произведение, порочащее «великое имя» тирана. Но в случае с Мандельштамом произошло чудо, иначе не назовешь. Сталин не просто смягчает приговор поэту, он приказывает «изолировать, но сохранить». Это был нонсенс. Когда следствие было закончено, автор «эпиграммы» был сослан на три года в город Чердынь Свердловской области, куда вместе с ним разрешили выехать и его жене. Вскоре и эта ссылка была отменена: Осип Эмильевич пытается покончить жизнь самоубийством, выбросившись из окна, Надежда Яковлевна в отчаянии пишет друзьям и знакомым в Москву, и благодаря тому самому письму Бухарина, о котором мы упоминали выше, Мандельштамам позволяют поселиться где угодно, исключая двенадцать крупнейших городов страны. Супруги наугад выбирают Воронеж. Здесь, несмотря на нищету, они имеют право жить, работать (даже не на каком-нибудь заводе, а в местной газете и театре) и принимать гостей. Более того, именно воронежский цикл стихотворений Мандельштама («Воронежские тетради») принято считать вершиной его творчества. Пока поэт «вымучивал», как утверждала Надежда Яковлевна, оды Сталину, уверявшие вождя в успехе его плана, жена бережно сохраняла искренние и выстраданные сочинения супруга.
Последнее испытание поэта
В 1937 году заканчивается срок ссылки и поэт неожиданно получает разрешение выехать из Воронежа. Пробыв недолгое время в Москве, супруги уезжают в профсоюзную здравницу, где в ночь с 1 на 2 мая Мандельштама арестовывают вторично. На этот раз поводом к аресту послужило заявление секретаря Союза писателей СССР В. Ставского, в котором предлагалось «решить вопрос о Мандельштаме», чьи стихи являются «похабными и клеветническими». Письмо было адресовано наркому внутренних дел, главному карателю того времени, Н.И. Ежову. Факт появления такой просьбы и ее немедленное исполнение говорят о том, что в этот раз в ликвидации поэта был заинтересован сам Сталин. Почему было решено оборвать четыре года относительной свободы Мандельштама, когда, по мнению вождя, он был у него «в кулаке» и мог продолжать восхвалять тирана, непонятно. Был ли предрешен конец автора или его смерть оказалось случайной, тоже остается загадкой. Так или иначе, 2 мая арестанта доставляют на станцию Черусти, которая находилась в 25 километрах от здравницы, и отправляют по этапу в лагерь на Дальний Восток. А уже 27 декабря 1938 года в возрасте 47 лет Осипа Эмильевича не стало. Ни дата, ни место смерти (один из пересыльных пунктов во Владивостоке) не являются точными. До сих пор неизвестна и причина, по которой скончался Мандельштам: по одной из версий поэта погубил тиф, по другой, и именно она была указана в официальном заключении НКВД, — паралич сердца. Тело Мандельштама несколько месяцев лежало непогребенным, а затем весь «зимний штабель», то есть всех заключенных, не переживших зиму, похоронили в братской могиле. Утверждать, что это не легенда, а истина нельзя, так как местонахождение могилы поэта до сих пор неизвестно. Ясно одно, смерть, действительно, стала последним испытанием великого поэта.
Осип Эмильевич Мандельштам | Русский поэт
Осип Эмильевич Мандельштам , Мандельштам также пишется Мандельштам , (родился 3 января [15 января по новому стилю] 1891 года, Варшава, Польша, Российская Империя [теперь в Польше] — умер 27 декабря 1938, Вторая Пересыльный лагерь «Речка», недалеко от Владивостока, Россия, СССР [теперь в России]), крупный русский поэт, прозаик и литературный публицист. Большинство его работ не публиковались в Советском Союзе в эпоху Иосифа Сталина (1929–53) и были почти неизвестны поколениям российских читателей до середины 1960-х годов.
Мандельштам вырос в Санкт-Петербурге в еврейской семье, принадлежащей к высшему среднему классу. Его отец был торговцем кожей, который отказался от раввинского образования ради светского образования в Германии, а его мать была образованным членом русской интеллигенции. После того, как он окончил частную элитную Тенишевскую школу в 1907 году и предпринял неудачную попытку присоединиться к социал-революционной террористической организации, Мандельштам поехал во Францию, чтобы учиться в Сорбонне, а затем в Германию, чтобы поступить в Гейдельбергский университет.Вернувшись в Россию в 1911 году, он обратился в христианство (был крещен финскими методистами) и, таким образом, освобожденный от еврейской квоты, продолжил обучение в Санкт-Петербургском университете. Он покинул его в 1915 году, не получив ученую степень.
Его первые стихи появились в петербургском журнале « Аполлон » («Аполлон») в 1910 году. В ответ на ранние футуристические манифесты Мандельштам вместе с Николаем Гумилевым, Анной Ахматовой и Сергеем Городецким основал акмеистическую школу поэзия, попытка систематизировать поэтическую практику нового поколения св.Петербургские поэты. Они отвергли смутный мистицизм русского символизма и требовали ясности и конкретности представления и точности формы и значения — в сочетании с широкой эрудицией (охватывающей классическую античность и европейскую историю, особенно относящуюся к культуре, включая искусство и религию). Мандельштам резюмировал свое поэтическое кредо в своем манифесте Утро Акмеизма (написано в 1913 году, опубликовано в 1919 году; «Утро акмеизма»).
В 1913 году его отец обеспечил публикацию его первого небольшого тома стихов, Kamen ( Stone ), за которым последуют более крупные тома с тем же названием в 1916 и 1923 годах.Название было символом отождествления акмеистов — и особенно Мандельштама — с культурной сущностью Санкт-Петербурга, классической традицией западноевропейской цивилизации и архитектурным выражением его духовного и политического наследия. Первые два издания Камень (1913 и 1916) сделали Мандельштама полноправным членом славной когорты русских поэтов. Его последующие сборники — Вторая книга (1925; «Книга вторая»), по сути, переработанное издание Tristia (1922) и Стихотворения (1928; «Стихи») — снискали ему репутацию ведущего. поэт своего поколения.
Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас
Не склонный служить рупором политической пропаганды (в отличие от Владимира Маяковского), Мандельштам считал «диалог со своим временем» моральным императивом поэта. Он ответил на Первую мировую войну и революцию серией историко-философских медитативных стихов, которые являются одними из лучших и самых глубоких в корпусе русской гражданской поэзии. По темпераменту и убеждению, сторонник Партии социалистов-революционеров, он приветствовал крах старого режима в 1917 году и выступал против захвата власти большевиками.Однако его опыт во время Гражданской войны в России (1918–20) почти не оставлял сомнений в том, что ему не было места в Белом движении. Как русский поэт, он чувствовал, что должен разделить судьбу своей страны и не мог выбрать эмиграцию. Как и многие российские интеллектуалы того времени (сторонники движения «Смена ориентиров» или «попутчики»), он заключил мир с Советским Союзом, не отождествляя себя полностью с большевистскими методами или целями. Во время гражданской войны Мандельштам жил попеременно в Петрограде, Киеве, Крыму и Грузии при различных режимах.В 1922 году, после публикации второго тома стихов « Tristia », он поселился в Москве и женился на Надежде Яковлевне Хазиной, с которой познакомился в Киеве в 1919 году.
Поэзия Мандельштама, эрудированная и перекликающаяся с историческими аналогиями и классическими мифами , поставили его на обочину советского литературного истеблишмента, но не умалили его авторитета как главного поэта своего времени как среди литературной элиты, так и среди самых проницательных читателей поэзии в правительстве большевиков (Мандельштам покровительствовал Николай Бухарин).После Tristia поэтическая продукция Мандельштама постепенно уменьшалась, и, хотя некоторые из его наиболее значительных стихотворений («Грифельная ода» и «1 января 1924 года») были написаны в 1923–24 годах, она полностью прекратилась в 1925 году.
As он отворачивался от поэзии, Мандельштам написал одни из лучших мемуарных прозов ХХ века ( Шум времени [ Шум времени ] и Феодосия [«Феодосия»], 1923) и небольшой экспериментальный роман ( Египецкая marka [«Египетская печать»], 1928 г.).В 1920-е годы он также опубликовал серию блестящих критических эссе («Конец романа», «XIX век», «Барсучья нора: Александр Блок» и др.). Включенные в сборник « О поэзии » (1928; «О поэзии»), эти эссе вместе с его « Разговор о Данте » (1932; «Разговор о Данте ») должны были оказать долгосрочное влияние на российское литературное учение (особенно о Михаиле Бахтине и формалистах). Это были его последние книги, изданные в Советском Союзе при его жизни.
Как и многие его соратники-поэты и писатели, Мандельштам в 20-е годы зарабатывал на жизнь литературным переводом. В 1929 году в напряженной политизированной атмосфере сталинской революции Мандельштам был замешан в скандале с авторскими правами, который еще больше отдалял его от литературного истеблишмента. В ответ Мандельштам произвел Четвертая проза (1930 ?; Четвертая проза ), монолог потока сознания, высмеивающий раболепие советских писателей, жестокость культурной бюрократии и абсурдность «социалистического строительства».Эта книга не была опубликована в России до 1989 года.
В 1930 году, благодаря все еще могущественному покровительству Бухарина, Мандельштаму было поручено поехать в Армению, чтобы наблюдать и фиксировать ход выполнения ее пятилетнего плана. Результатом стало возвращение Мандельштама к поэзии (цикл «Армения» и последующий за ним «Московские тетради ») и « Путешествие в Армению », яркий пример модернистской туристической прозы. Некоторые стихи того периода, наряду с «Путешествием », были опубликованы в периодической печати.Избавившись от прежнего скандала, Мандельштам вернулся в Москву как видный член писательского сообщества, чему способствовала кратковременная оттепель в культурной политике 1932–1934 годов.
Однако независимость Мандельштама, его неприятие моральных компромиссов, его чувство гражданской ответственности и ужас, который он испытывал по поводу репрессий против крестьянства, поставили его на путь столкновения со сталинской партией-государством. В ноябре 1933 года Мандельштам написал о Сталине жгучую эпиграмму, которую впоследствии прочитал многим своим друзьям («Мы живем, не чувствуя страну под ногами»).Зная о растущей оппозиции Сталину внутри партии, которая достигла своего апогея в 1934 году на 17-м съезде партии (26 января — 10 февраля), Мандельштам надеялся, что его стихотворение станет городским фольклором и расширит базу антисталинской оппозиции. . В стихотворении Мандельштам представляет Сталина «убийцей крестьян» с червеобразными пальцами и тараканьими усами, который наслаждается массовыми пытками и казнями. Осужденный кем-то из его окружения, Мандельштам был арестован за эпиграмму в мае 1934 года и отправлен в ссылку с приговором Сталина «изолировать, но защищать».«Мягкий приговор был продиктован желанием Сталина привлечь на свою сторону интеллигенцию и улучшить свой имидж за границей — политика, которая соответствовала его организации Первого съезда советских писателей (август 1934 г.).
Стресс от ареста, заключения и допросов, вынудивший Мандельштама назвать имена друзей, которые слышали, как он читал стихотворение, привел к затяжному приступу психического заболевания. Находясь в больнице провинциального городка Чердынь (на Урале), Мандельштам попытался покончить жизнь самоубийством, выпрыгнув из окна, но выжил и был переведен в более гостеприимный город Воронеж.Там ему удалось частично восстановить душевное равновесие. Как изгнаннику, которому была предоставлена высшая «защита», ему разрешили работать в местном театре и на радиостанции, но навязанную ему изоляцию от своего окружения было все труднее переносить. Мандельштам был одержим идеей искупить вину против Сталина и превратиться в нового советского человека. Этот воронежский период (1934–37) был, пожалуй, самым продуктивным в творческой карьере Мандельштама как поэта, он дал три замечательных цикла: Воронежские тетради ( Воронежские тетради ), а также его самое длинное стихотворение «Ода Сталину». .В известном смысле «Ода Сталину» «Воронежские тетради » является одновременно блестящим пиндаровским панегириком его мучителю и христоподобным призывом к «отцу всех людей» пощадить крест. Созданный великим поэтом, он является уникальным памятником душевного ужаса сталинизма и трагедии капитуляции интеллигенции перед насилием и идеологическим диктатом сталинского режима.
В мае 1937 года, отбыв наказание, Мандельштам покинул Воронеж, но, как бывший ссыльный, ему не разрешили прописку в радиусе 62 миль (100 км) от Москвы.Нищие, бездомные, и страдают от астмы и болезни сердца, Мандельштам упорно пытаюсь реабилитировать себя, что делают раунды квартир и писатель Союза писателей офисов СССР, произнося его „Ода“ и ратовали за работу и возвращение к нормальная жизнь. Друзья поэта в Москве и Ленинграде собрали сбор, чтобы спасти Мандельштамов от голода. В марте 1938 года генеральный секретарь Союза писателей Владимир Ставский объявил Мандельштама главе тайной полиции Николаю Ежову, разжигая смуту в писательском сообществе.Донос включал в себя экспертную оценку творчества Мандельштама писателем Петром Павленко, который назвал Мандельштама простым стихотворением, неохотно похвалив лишь несколько строк «Оды». Через месяц, 3 мая 1938 года, Мандельштам был арестован. Приговоренный к пяти годам исправительно-трудового лагеря за антисоветскую деятельность, он умер в пересыльном лагере под Владивостоком 27 декабря 1938 года. «Ода» оставалась неопубликованной до 1976 года. За исключением Велимира Хлебникова, Мандельштам отличался полной приверженностью своему призванию как поэт-пророк и поэт-мученик.Без постоянного места жительства и постоянной работы, но в течение короткого перерыва в начале 1930-х годов он жил жизнью архетипического поэта, распространяя рукописи среди своих друзей и полагаясь на их воспоминания для «архивирования» своих неопубликованных стихов. В первую очередь благодаря усилиям его вдовы, умершей в 1980 году, поэзия Мандельштама была утеряна мало; она сохранила его произведения во время репрессий, запоминая их и собирая копии.
После смерти Сталина публикация произведений Мандельштама на русском языке была возобновлена, в 1973 году вышел первый том стихов Мандельштама.Но именно раннее американское двухтомное аннотированное издание Мандельштама Глеба Струве и Бориса Филиппова (1964) вместе с мемуарами Надежды Мандельштам привлекло внимание новых поколений читателей, ученых и исследователей к творчеству поэта. коллеги-поэты. В России на рубеже 21 века Мандельштам оставался одним из самых цитируемых поэтов своего времени.
Л.И. Мандельштам и его школа физики в Apple Books
Описание издателя
Биография известного советского физика Леонида Исааковича Мандельштама (1889–1944), ставшего профессором МГУ в 1925 году и академиком (высшее научное звание в СССР) в 1929 году, описывает его вклад в физику и технику. .В нем также обсуждается сформировавшееся вокруг него научное сообщество, широко известное как школа Мандельштама. Тем самым он помещает историю жизни Мандельштама в ее культурный контекст: контекст Немецкого университета (до 1914 года), Первую мировую войну, Гражданскую войну, развитие Социалистической революции (до 1925 года) и молодой социалистической страны. В книге рассматриваются различные общие вопросы, такие как влияние немецкой научной культуры на российскую науку; проблемы и судьбы российской интеллигенции в революционные и послереволюционные годы; образование Советской Академии Наук, Государственной Академии; и трансформация системы высшего образования в СССР в 1920-1930-е гг.Кроме того, он реконструирует философию науки Мандельштама и его подход к социальной и этической функции науки и естественнонаучного образования на основе его фундаментальных трудов и конспектов лекций. Эта реконструкция усиливается за счет широкого использования ранее не публиковавшихся архивных материалов, а также стенограмм личных интервью, проведенных автором.
В книге также обсуждаются биографии друзей и соратников Мандельштама: немецкого математика и философа Р.фон Мизес, деятель КПСС и философ Б.М. Гессен, российский радиотехник Н.Д. Папалекси, специалисты по нелинейной динамике А.А. Андронов, С.Е. Чайкин, А.А. Витт и физик плазмы М.А. Леонтович.
Это второе расширенное издание реконструирует социально-экономическое положение Мандельштама и его коллег, описывая их позиции в университетах и институтах, принадлежащих Академии наук. Кроме того, философия науки Мандельштама исследуется в связи с идеологическими атаками, которые произошли после смерти Мандельштама, в частности, великого математика А.Критика Д. Александровым операционализма Мандельштама.
Еще книги Александра Печенкина
Мандельштам, Стэнли
Даты
12 декабря 1928 — настоящее время
Уполномоченная форма имени
Мандельштам, Стэнли
Дополнительные формы имен
Мандельштам, С.(Стэнли)
Стэнли Мандельштам — профессор физики Калифорнийского университета в Беркли (с 1963 года по настоящее время). Другая институциональная принадлежность включают Бирмингемский университет. Его исследовательские интересы включают физику элементарных частиц, теорию струн и суперсимметричное поле. теории.
12 декабря 1928 г. Рождение, Йоханнесбург (ЮАР).
1951 Получил степень бакалавра наук, Университет Витватерсранда, Йоханнесбург (Южная Африка).
1954 Получил степень бакалавра, Кембриджский университет, Кембридж (Англия).
1956 Получил степень доктора математической физики, Бирмингемский университет, Бирмингем (Англия).
1956 — 1957 Исследователь математической физики, Бирмингемский университет, Бирмингем (Англия).
1957–1958 гг. Научный сотрудник Боэза, Колумбийский университет.
1958–1960 Ассистент физика-исследователя, Калифорнийский университет, Беркли, Беркли (Калифорния).
1960 — 1963 Профессор математической физики Бирмингемского университета, Бирмингем (Англия).
1963-настоящее время Профессор физики (1963-1994) и почетный профессор физики (1994-настоящее время), Калифорнийский университет, Беркли, Беркли (Калифорния.).
1992 Присуждена премия Дэнни Хейнемана по математической физике Американского физического общества.
Физик элементарных частиц.
Рождение
Йоханнесбург (Южная Африка)
Высшее образование
Йоханнесбург (Южная Африка)
Кембридж (Англия)
Высшее образование
Бирмингем (Англия)
Работа
Беркли (Калифорния.)
Теория поля (Физика).
Частицы (Ядерная физика).
Теория струн.
Суперсимметрия.
Советники и сотрудники
Брауэр, Ричард К.
Консультировал Мандельштам из Калифорнийского университета в Беркли.
Каку, Мичио
Консультировал Мандельштам из Калифорнийского университета в Беркли.
Пайерлс, Рудольф Э. (Рудольф Эрнст), 1907–1995
Советник PhD Бирмингемского университета.
Полчински, Джозеф Джерард
По рекомендации Мандельштама из Калифорнийского университета в Беркли «Вихревые операторы в калибровочных теориях поля».
Торн, Чарльз Б.
Консультировал Мандельштам из Калифорнийского университета в Беркли.
Yourgrau, Вольфганг,
Соавтор вариационных принципов динамики и квантовой теории.
Коллеги
Альварес, Луис В., 1911–1988
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Аппельбаум, Дж. А. (Джоэл А.)
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Бардин, Джеймс Максвелл, 1939 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Бариш, Б. К. (Барри Кларк), 1936 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Байм, Гордон
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Биалек, Уильям С.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Бирге, Раймонд Т. (Raymond Thayer), 1887 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Биржено, Роберт Дж. (Роберт Джозеф), 1942 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Будка, Евгений
Оба работают в Колумбийском университете.
Брэдбери, Норрис, 1909–1997
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Бриллюэн, Леон, 1889-1969
Оба работают в Колумбийском университете.
Броуд, Роберт Б. (Роберт Бигхэм), 1900-1986
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Чемберлен, О. (Оуэн)
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Chemla, D. S.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Джеффри Ф. Чу
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Чу, Стивен
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Кларк, Джон, 1942 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Клаузер, Джон Ф. (Джон Фрэнсис), 1942 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Коэн, Марвин Л.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Комминс, Юджин Д.
Оба работали в Калифорнийском университете в Беркли и Колумбийском университете.
Камминс, Герман З., 1933 —
Оба работают в Колумбийском университете.
Дэвидсон, Рональд К.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Дэвис, Берген, 1869–1958
Оба работают в Колумбийском университете.
Дэвис, Дж. К. Симус
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Даннинг, Джон Р. (John Ray), 1907-1975
Оба работают в Колумбийском университете.
Dynes, Роберт С.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Эмери В. Дж. (Виктор Дж.)
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Фальконе, Роджер В.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Фаликов, Л. М. (Леопольдо Максимо), 1933-1995 гг.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Феттер, Александр Л., 1937 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Фоли, Генри Майкл, 1917-1982 гг.
Оба работают в Колумбийском университете.
Вольноотпущенник, Даниэль З.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Фридман, Стюарт Дж.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Фрош, Роберт А.(Роберт Алан), 1928 —
Оба работают в Колумбийском университете.
Гайяр, Мэри К.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Глейзер, Д. А.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Глэшоу, Шелдон Л.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Goldhaber, Gerson
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Хан, Э. Л. (Эрвин Луи), 1921 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Хэкстон, Вик К.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Хеллман, Фрэнсис
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Гельмхольц, Август Карл, 1915-2003 гг.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Холдрен, Джон П.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Джон Дж. Хопфилд
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Jacak, Барбара
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Джексон, Джон Дэвид, 1925-2016
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Джаван, Али, 1926 —
Оба работают в Колумбийском университете.
Джеффрис, К. Д., 1922 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Кан, Стивен Майкл
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Киттель, Чарльз
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Кролл, Норман Майлз, 1922 —
Оба работают в Колумбийском университете.
Кущ, Поликарп, 1911–1993
Оба работают в Колумбийском университете.
Ланге, Эндрю
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Лангенберг, Д. Н., 1932–
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Лоуренс, Эрнест Орландо, 1901–1958
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Ледерман, Леон М.
Оба работают в Колумбийском университете.
Ли, Т. Д., 1926 —
Оба работают в Колумбийском университете.
Леб, Леонард Б. (Леонард Бенедикт), 1891 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Луи, Стивен Г., 1949–
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Макки, Кристофер, 1942 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Макмиллан, Эдвин М. (Эдвин Мэттисон), 1907 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Мойер, Бертон Дж., 1912–1973
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Murnane, Маргарет
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Ниренберг, Уильям Аарон, 1919–2000 гг.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Новик, Роберт
Оба работают в Колумбийском университете.
Пеграм, Джордж Брэкстон, 1876–1958
Оба работают в Колумбийском университете.
Перлмуттер, Саул
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Филлипс, Дж. К.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Прайс, Пол Бьюфорд
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Раби И. И. (Исидор Исаак), 1898-1988 гг.
Оба работают в Колумбийском университете.
Дождевая вода, Л. Джеймс (Leo James), 1917-1986
Оба работают в Колумбийском университете.
Рэндалл, Лиза
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Рейнольдс, Джон Гамильтон, 1923-2000
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Ричардс, Пол Л. (Пол Линфорд)
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Рисс, Адам, 1969 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Рудерман, Мальвин А.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Сакс, Аллан М. (Аллан Максвелл), 1921-1989 гг.
Оба работают в Колумбийском университете.
Самиос, Николай П.
Оба работают в Колумбийском университете.
Шварц, Мелвин, 1932-2006 гг.
Оба работают в Колумбийском университете.
Сиборг, Гленн Т. (Гленн Теодор), 1912–1999
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Сегре, Эмилио
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Сербер, Р.(Роберт)
Оба работают в Колумбийском университете.
Хвостовик, К. В. (Чарльз В.)
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Шапиро, Марджори
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Шен, Ю. Р.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Смут, Джордж
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Steinberger, J.
Оба работают в Колумбийском университете.
Штайнер, Герберт М.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Стаббс, Кристофер
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Кассир, Эдвард, 1908-2003 гг.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Томас, Гарет, 1932-2014 гг.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Томас, Ллевеллин Хиллет, 1903–1992 годы
Оба работают в Колумбийском университете.
Тинкхэм, Майкл
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Таунс, Чарльз Х.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Триллинг, Джордж Х.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Ван Харлинген, Дейл Дж.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Уотсон, Кеннет М.
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Вайнберг, Стивен, 1933 —
Оба работали в Калифорнийском университете в Беркли и Колумбийском университете.
Йорк, Герберт Ф. (Herbert Frank)
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Зумино, Б.(Бруно), 1923 —
Оба работают в Калифорнийском университете в Беркли.
Основные позиции
Колумбийский университет. Кафедра физики
Получен BA (1954). Boese Fellow.
Бирмингемский университет. Кафедра математической физики
Получил докторскую степень по математической физике (1956 г.). Исследователь математической физики и профессор математической физики.
Калифорнийский университет, Беркли. Кафедра физики
младший физик-исследователь; Профессор физики; и почетный профессор физики.
Профессиональная деятельность и принадлежность
Американское физическое общество
Получил премию Дэнни Хейнемана по математической физике за 1992 год.
Университет Витватерсранда
Получил степень бакалавра (1951 г.).
Архивные ресурсы
Субъект
Устное историческое интервью с Джозефом Полчински, 18 марта 2009 г.
Библиотека и архив Нильса Бора
Американский институт физики
One Physics Ellipse, Колледж-Парк, Мэриленд 20740, США
Опубликованные ресурсы
Автор
Вариационные принципы в динамике и квантовой теории Вольфганга Юграу и Стэнли Мандельштама.
Симус Хини · Осип и Надежда Мандельштам · LRB 20 августа 1981 г.
Первое предложение Надежды Мандельштам «Надежда против надежды » — одно из самых запоминающихся открытий во всей литературе: «Ударив Алексея Толстого по лицу, М. немедленно вернулся. в Москву. Оттуда он каждый день звонил Акматовой, умоляя ее приехать ». Это было в 1934 году, и в своем незаменимом Мандельштам Кларенс Браун обрисовал обстоятельства, которые привели к этому удару, резкий отчет которого не только высвободил лавину, в которой поэт Осип Мандельштам погиб, но также подготовил вулканическое действие, которое начнется тридцатью годами позже, когда его вдова Надежда Мандельштам села писать свои мемуары.
В 1932 году Алексей Толстой председательствовал в «товарищеском суде», созданном Союзом писателей для рассмотрения жалобы Мандельштама на писателя Саргиджана. К тому времени Мандельштамы пользовались дурной славой у советских властей, и писатель и его жена были настроены шпионить за ними в их многоквартирном доме. В результате последовавшей за этим близости, подозрительности и враждебности Саргиджан, наконец, «очень сильно» ударил Надежду. Суд постановил, что «все это дело было пережитком буржуазной системы и что обе стороны были в равной степени виноваты.Тогда в суде началась суматоха, судьи укрылись в комнате, но в конце концов Толстой прорвался сквозь толпу, крича: «Оставьте меня, оставьте меня. Я ничего не мог сделать! У нас был приказ ». Два года спустя Осип нанес ответный удар. По словам Надежды, Мандельштам подумал, что «этому человеку не следовало подчиняться приказам. Не такие заказы. В этом вся история ».
Это, конечно, далеко не вся история. Пощечина была внешним признаком внутренней грации, которая вернулась к Мандельштаму в середине 1930-х годов, когда он отправился в Армению.В ходе его путешествий туда было восстановлено чувство правоты, внутренняя свобода, без которой он не мог вызывать свои стихи, и его пятилетнее поэтическое молчание было нарушено. Вместе с поэзией пришла и сила не подчиняться приказам, и, казалось бы, почти как доказательство самому себе, что власть абсолютна, Мандельштам позже написал нехарактерно явное и «политическое» стихотворение против Сталина «Кремлевский горец». Фактически, именно это стихотворение стало настоящей причиной первого ареста Мандельштама через день или два после инцидента с пощечиной: Давид столкнулся с Голиафом с восемью каменными куплетами на праще.
В московской квартире спецслужбы провели обыск, Мандельштама доставили в их штаб в Лубянской тюрьме, допросили и приговорили к трем годам ссылки в Чердыни, где в психическом состоянии он попытался покончить жизнь самоубийством, бросившись с окно больницы. Затем произошло «чудо», как называет это Надежда Мандельштам. В результате личного интереса Сталина к делу, подогреваемого тонкой обработкой Пастернака телефонного звонка самого диктатора, приговор был заменен на ссылку в какой-то город европейской части России, за исключением основных городов.
«Вдруг М. вспомнил, что Леонов, биолог Ташкентского университета, хорошо отзывался о Воронеже … Отец Леонова работал там тюремным врачом. «Кто знает, может, нам понадобится тюремный врач», — сказал М., и мы остановились на Воронеже ». Беззаботный тон, кажется, был характерен. И человеку, который сознательно путешествовал налегке, сознательно отождествлял себя с разночинцами , этими «выскочками-интеллектуалами» 1860-х годов, и который на этом этапе был проникнут Данте до такой степени, что нашел свою практику сочинения стихов с помощью рот и часто пешком, прообразом мастера — «шаг, связанный с дыханием и насыщенный мыслью: это Данте понимает как начало просодии» — такому человеку, который мог бы также серьезно задаться вопросом: «сколько волов? спрятать туфли, сколько сандалий изношено Алигьери в ходе своего поэтического творчества, бродя по козьим тропам Италии », перспектива изгнания вовсе не сводила на нет.Однако это иллюзорное чувство благополучия возникло только тогда, когда он восстановил душевное равновесие: во время галлюцинаций по дороге из Москвы в Чердынь и во время пребывания там в больнице Мандельштам жил в ужасе, полностью осознавая, что он был обречен. Однажды его жене и домработнице пришлось прятать от него часы, чтобы развеять его безумное убеждение, что палачи прибудут в палату и расстреляют его ровно в шесть часов.
Осведомленность Надежды была столь же безграничной, но сохранялась в дневном свете в здравом уме, накаленном горячим клеймом в ее, теперь уже почти диком интеллекте.Внезапно она превратилась в партизан воображения, посвятившего себя делу поэзии, сохранению достижений своего мужа и, в частности, сохранению его рукописей. Слова, составлявшие часть смягченного предложения, предназначенного для «изолирования» и «сохранения» поэт, могли в равной степени относиться к задаче, которую она инстинктивно и религиозно — слово не слишком сильное — выполняла в тот момент, когда тайная полиция вошла в их квартиру. С тех пор она была подобна преследуемому священнику в наказание, опасно путешествующему с жертвенником запретной веры и хранящему рукописи среди тайных приверженцев.И неизбежно, посвятив себя хранительнице, ей суждено было стать свидетельницей.
Как следствие, уцелели зрелые произведения великого поэта и две из самых укрепляющих книг нашего времени, Надежда Мандельштам «Надежда против надежды» и «Брошенная надежда» (названия представляют собой жестокие каламбуры над ее именем, которые означает «надежда» по-русски), были окончательно написаны в конце шестидесятых годов. В этих книгах содержится сокрушительное обвинение в большей части того, что происходило в послереволюционной России, и, более подробно, история воронежской ссылки Мандельштама, его возвращение в Москву в 1937 году, его повторный арест и депортация в трудовой лагерь: «Мой первой книгой была Stone и моей последней тоже будет Stone.Он умер незадолго до своего 48-летия в пересыльном лагере под Владивостоком, преодолев пять с половиной тысяч миль от Москвы в поезде для заключенных. Официальной причиной его смерти была названа «сердечная недостаточность»: Мандельштам действительно страдал от сердечного приступа, хотя на самом деле он мог умереть от тифа. Его вдова сообщает, как ей сообщили новости:
Мне прислали уведомление с просьбой пойти на почту у Никитских ворот. Здесь мне вернули посылку, которую я отправил М.в лагере. «Адресат мертв», — сообщила мне девушка за прилавком. Достаточно легко установить дату, когда мне вернули посылку — это был тот самый день, когда газеты опубликовали длинный список правительственных наград — первых в истории — советских писателей.
К тому времени канон Мандельштама был утвержден, хотя только в нью-йоркском издании его « Собрание сочинений » в 1955 году что-то вроде полной записи попало в печать.До этого более двухсот стихотворений хранились в «догутенбергских» условиях. Что касается советского читателя, Мандельштам закончился как поэт после появления в 1928 году трех книг, которые ознаменовали кульминацию его публичной писательской карьеры: его стихотворений , сборник критических замечаний под названием О поэзии и том, содержащий «Шум времени», его автобиографический отчет о детстве в Санкт-Петербурге и вымышленную заглавную пьесу «Египетская печать».Но в Воронеже Мандельштамы составили три тетради произведений, вышедших после этого. Надежда пишет:
Меня часто спрашивают о происхождении этих «записных книжек». Так мы называли все стихотворения, написанные в период с 1930 по 1937 год, которые мы переписывали в Воронеже в обычных школьных тетрадях (у нас никогда не было приличной бумаги, и даже эти тетради было трудно найти). Первую группу составили то, что сейчас называется «Первая Воронежская тетрадь» (кажется, новая работа в эмиграции), а затем скопировали все стихи 1930-1934 годов, изъятые при обыске в нашей квартире. вниз во вторую записную книжку… Осенью 1936 г., когда накопилось еще несколько стихотворений, М. попросил меня принести новую тетрадь.
Несмотря на пренебрежительное отношение к «письму» (это слово использовалось с презрением, в том числе для описания донесений информаторов, и в любом случае Мандельштам работал не пером, а своими «движущимися губами»), поэт пришел к выводу, что рукопись долговечнее, чем человек, и что память не может служить постоянным убежищем для поэзии. Тем не менее из этого святилища он вышел с острой силой.Например, после второго ареста Осипа, когда Надежда работала в ночную смену на текстильной фабрике в городе Струнино, она не спала, бормоча себе под нос стихи: «Пришлось все запомнить на случай, если все мои бумаги заберут. подальше от меня, или разных людей, которым я давал копии, испугались и сожгли их в момент паники ». А потом есть сцена на чердаке, занятом ворами, о которой Надежде доложил человек, прошедший через последний пересыльный лагерь в то же время, что и ее муж:
Рядом с преступниками сидел мужчина с седой щетиной в желтой кожаной куртке.Он читал стихи, которые узнал Л. Это был Мандельштам. Преступники предложили ему хлеб и консервы, он спокойно угостил себя и поел. Очевидно, он боялся только есть пищу, которую ему давали надзиратели. Его слушали в полном молчании и иногда просили повторить стихотворение.
Хотя старший Мандельштам все больше и больше отождествлял себя с изгоями и ссыльными, его первый круг друзей находился в самом центре литературного мира дореволюционного Петербурга.В третьей главе « Надежда брошена» Надежда безоговорочно подтверждает важность этой ранней безопасности и дружбы с такими поэтами, как Николай Гумилев и Анна Акматова, и тем самым раскрывает красоту и правду своей собственной природы. Эта глава посвящена моральному и художественному воспитанию, которое может происходить в сообществе духов, которые «действительно имеют право называть себя« мы »».
Я совершенно убежден, что без такого «мы» не может быть надлежащего исполнения даже самого обычного «я», то есть личности.Чтобы найти свое воплощение, «я» нуждается по крайней мере в двух дополнительных измерениях: «мы» и — если повезет — «вы». Думаю, М. повезло, что в его жизни был момент, когда местоимение «мы» связывало его с группой других.
И позже: «Настоящая община непоколебима, несомненна и долговечна. Его нельзя разбить, разорвать или разрушить. Он остается незатронутым и целостным, даже когда объединенные им люди уже в могилах ».
Против этой истинной церкви ценностей еретические клики советского истеблишмента не смогли окончательно победить, хотя они действительно победили в краткосрочной перспективе. застрелив Гумилева (первого мужа Акматовой) в 1921 году, загнав Мандельштама в ссылку и смерть и заставив замолчать Акматову на протяжении десятилетий.Тем не менее, с ее выгодной позиции в 1960-е годы Надежда могла торжественно заявить об убеждении, которое пронесло ее через самые мрачные времена, и провозгласить свою анафему врагам с бездумной властью человека, смахивающего муху с ее еды: «Такие клики не являются доказательством. о существовании чувства товарищества, поскольку они состоят из индивидуалистов, стремящихся достичь только своих собственных целей. Они называют себя «мы», но в этом контексте местоимение указывает только на множественное число, лишенное какого-либо более глубокого смысла или значения.Основная тема мемуаров — это война между гуманистическими ценностями и утилитарной системой, которая была навязана декретом, а затем террором, и рассказ, который они рассказывают, настолько неумолимо печален, что легко забыть чистое литературное изобилие самого раннего периода. о первой связи Мандельштама с этими поэтами-акмеистами, когда его основная война была с символистами и когда его обувь была изношена только студенческими поездками в Париж и Гейдельберг и, почти наверняка, в Италию.
Роберт Трейси дает отчет об основных влияниях в воздухе во время первой книги Мандельштама Stone , переведенной здесь в целом в рифмованные стихи, с параллельным русским текстом, отличным вступлением и очень яркими примечаниями.Трейси вызывает в памяти мир детства и школьного образования Мандельштама, столь гиперболически созданный самим поэтом в «Шуме времени», и отмечает, что более позднее чувство «непринадлежности» уже присутствовало в детском осознании напряжения между хаос »его дома и имперский мир Петербурга,« гранитный рай моих степенных прогулок ». Трейси также обращает внимание на важность образования в области классической и русской литературы, которое Мандельштам получил в Тенишевской школе, где его самым влиятельным учителем был поэт-символист В.В. Гриппиус, воплощенный в незабываемой жизни в «Шуме времени»:
В.В. установили личные отношения с русскими писателями, блестящие и любовные связи, наполненные благородной завистью, ревностью, шутливым неуважением, вопиющей несправедливостью — как это принято между членами одной семьи … Суждения В.В. продолжают держать меня в своей власти до сих пор. Грандиозный тур, который я совершил с ним … остался единственным. После этого я просто «немного почитал».
И все же не с символистом Гриппиусом он наконец открыл свое истинное поэтическое направление, а с группой, известной как акмеисты, наиболее важные из которых составляли то первое сообщество, которое Надежда называла просто «тройкой».
Акмеисты образовались в результате реакции символистов и их разделения. По словам Кларенса Брауна, «они призывали к отказу от метафизического дуализма символистов и к возвращению к вещам этого мира, к классической и средиземноморской ясности, в отличие от готической и северной дымки символистов, и к твердый и мужественный подход к жизни. »Отличный манифест. Более того, было «решимость привнести в поэзию некую моцартовскую — и пушкинскую — легкость», ощущение стихотворения как одушевленной структуры, равновесия сил, архитектуры.Все это бурлило и кипело у Мандельштама как яростная преданность физическому слову, банку этимологической памяти, слову как его собственной форме и содержанию — «слово представляет собой связку, и значение выступает из нее в разных направлениях». бытовой подход, это нетерпение к пути «деморализованного восприятия» символизма, пронизывает всю его прозу и стихи. Когда он был в полном напряжении — а он никогда не писал без присутствия — его глубокий контакт с обычными, чудесными ресурсами языка как фонетического инструмента держал его близко к сути обыденного, даже когда его язык вычищал завитки фантастической ассоциации. это зерно.Его эссе «О природе слова», опубликованное в 1922 году и, следовательно, своего рода повторение его первых идей, содержит в себе блестящую уверенность и мошенничество, как и в его знаменитой атаке на Роуз-символист:
роза — подобие солнца, солнце — подобие розы, голубь — девушки, а девушка — голубя. Изображения выпотрошены, как чучела, и забиты чужим контентом. На месте леса символистов осталась мастерская по производству чучел… Не осталось ничего, кроме ужасающей кадрили «переписок», перекликающихся друг с другом. Вечное подмигивание. Ни одного четкого слова, только намеки и сдержанный шепот. Роза кивает девушке, девушка — розе. Никто не хочет быть самим собой.
На фоне мерцания, колебания и лесной неуловимости всего этого инстинкт Мандельштама привел его к поискам надежного карьера и массивной прочности зданий. Камень стал его образом, твердость и дизайн — утешением. Даже в его Путешествии в Армению мы видим, что он с чистым счастьем натыкается на такие находки:
Когда я был ребенком, глупая обидчивость, ложная гордость удерживали меня от того, чтобы когда-либо выходить на поиски ягод. или наклонившись над грибами.Готические сосновые шишки и лицемерные желуди в монастырских шапочках понравились мне больше, чем грибы. Я гладил бы сосновые шишки. Они ощетинились бы. Они пытались меня в чем-то убедить. В их покрытой оболочкой нежности, в их геометрическом зиянии я ощутил зачатки архитектуры, демон которой сопровождал меня на протяжении всей моей жизни.
Роберт Трейси также обсуждает значение архитектуры и камня и дает ясный комментарий о центральном значении стихов Мандельштама о зданиях; и он серьезно относился к дисциплине поэта в своих переводах, пытаясь сохранить симметрию и указатели рифмы и строфы.В результате оригинал становится верным и крепким английским домом, согретым интимностью, освещенным ученостью и обладающим многими собственными привлекательными чертами.
Ухо Трейси не такое одаренное, как у Мандельштама — чье? — и исчезает напряжение внутренней ассоциативной игры слов, которая так характерна для русского языка. Но можно многого добиться, придерживаясь метра и рифмы: таким образом сохраняется метафорическая основа в строительстве — хотя слишком много говорить в этих строительных терминах, вероятно, значит искажать волнение «движущихся губ».Один русский поэт однажды сказал мне, что строфа Мандельштама имеет резонансное влияние на позднего Йейтса, поэтому Трейси вырезал из своей работы . Но актуален, например, вариант Стихотворения 78:
Бессонница. Гомер. Паруса плотные.
У меня наполовину прочитан каталог кораблей:
Тот ряд кранов, длинная неоперившаяся вереница, которая простирается
И однажды поднялась над Элладой в полет.
Как клин журавлей в чужое место —
Пена бога в волосах принца —
Куда вы плывете? Если бы там не было Елены
Какое значение имела бы Троя, люди ахейской расы?
Море и Гомер — это любовь, которая движет всем.
Кого мне слушать? Гомер теперь замолкает
И черное море набегает на мою подушку
Как громкий декламатор, сильно гремит.
В качестве рендеринга текста это более чем впечатляет. Но что делает книгу Трейси бесценной, так это его чувство контекста. В его введении есть важный раздел, озаглавленный «Поэзия и цитаты», где он справедливо настаивает на том, что стихи Мандельштама «так же прочно укоренились как в историческом и культурном контексте, так и в физической реальности, как« Улисс »Джойса или « Пустошь »Элиота. ‘.Его примечания к стихотворениям будут необходимы тем, кто пытается определить этот контекст, особенно когда оказывается, что это другая русская поэзия или критика Мандельштама.
В своем «Разговоре о Данте» (см. The Complete Critical Prose и Letters ) Мандельштам получил особое удовольствие от «оргии цитат» в конце Inferno 4, которая составляла небольшую часть клавиатуры Данте. Рекомендации’; и в примечаниях к поэме выше, процитировав сравнение Гомера с гусями, журавлями и лебедями из каталога кораблей в Илиаде 2, Трейси возвращает нас к другой части «Беседы», где Мандельштам обсуждает путь Сравнения Данте никогда не бывают просто описательными, но дают «внутренний образ структуры или силы», и далее указывает, что большая группа сравнений Данте с птицами соответствует «инстинкту паломничества, путешествия, колонизации, миграции».Сопоставив таким образом Илиаду и «Разговор» и дополнив замечание Мандельштама о том, что перо Данте было птичьим пером и что «его техника письма широкими мазками и кривыми перерастает в фигурные полеты стай птиц», Трейси действительно освещает стихотворение, связывая его свободные образные исследования с целой связью более поздних, более явно аргументированных убеждений поэта.
Еще одна вещь, которая встречается в этих переводах, — это воодушевление и непосредственность стихотворных поводов, напоминающих акмеистскую программу «этого мирского»: есть стихи о теннисе и мороженом, немые фильмы, стихи, которые, кажется, прыгают внутрь. будучи импульсивным.Время от времени Трейси с убедительной легкостью выявляет ноту случайного намерения:
Когда я слышу английский язык
Как свист, но даже пронзительнее —
я вижу Оливера Твиста среди
груды офисных бухгалтерских книг.
Спросите у Чарльза Диккенса вот это,
Как там было тогда в Лондоне:
Старый город с офисом Домби,
Желтые воды Темзы.
Большая часть книги вызывает благосклонность, и тот факт, что это действительно книга, а не просто избранные стихотворения, усиливает наше понимание того, что на самом деле означает Stone для своих современных читателей.Большинство людей, интересующихся Мандельштамом, знали о важности ключевых архитектурных произведений — «Собор Святой Софии», «Нотр-Дам», «Адмиралтейство» — и восхищались их уверенной и амбициозной нотой, но знали их бок о бок с другими стихотворениями. которые менее серьезно уверены, — это прийти к более полной оценке их подтверждающей силы. Следующее стихотворение (№ 62), которое очаровало меня, когда оно появилось в W.S. Более свободная манера обращения Мервина и Кларенса Брауна расширила его притязания, снова появившись в этой более буквальной и метрической версии:
Иволги в лесу, и единственная мера
в тоническом стихе — это отличить короткие гласные от долгих.
Есть переполнение один раз в год, когда Природа
медленно вытягивается, как метр в песне Гомера.
Этот день зевает, как цезура:
Тихо с рассвета и устало затянуто;
Волы на пастбище, золотая праздность черпать
Из тростниковой трубы богатство одной полной ноты.
Пощечина Мандельштама Алексею Толстому отнюдь не была его первым контактом с этим членом большой семьи. Граф Толстой эмигрировал после революции, хотя в конце концов вернулся в Россию как «Красный граф» и стал полезным рычагом молодого режима.Однако в 1923 году, будучи редактором литературного приложения к берлинской газете Накануне года, он опубликовал эссе Мандельштама «Гуманизм и современность», и казалось, что тогда на стороне был поэт. режима — или, по крайней мере, наполовину готов обмануть себя, что он был. В ретроспективе все произведение приобретает трагическую и ироническую окраску.
Мандельштам начинает с очерчивания своей концепции идеального общества, которое, естественно, оказывается имеющим ту же структуру, что и идеальное здание или стихотворение.Камень, слово, индивидуум должны поддерживать и реализовывать все свое творческое «я», но они также должны быть частью «мы», «социальной архитектуры», чтобы раскрыть свой потенциал наиболее плодотворно. Мандельштам до некоторой степени берет свое во внимание дух времени и вступает в охоту за «новыми формами»: оптимистический взгляд на революцию подразумевается, когда он говорит о новой «социальной готике»: свободной игре сил и сил , человеческое общество задумано как сложный и густой архитектурный лес, в котором все эффективно и индивидуально, и где каждая деталь соответствует концепции целого ».И все же этому усилению видения гармонии в начале эссе предшествовало жестокое и мощно реализованное видение бесчеловечного общества, тех эпох, когда индивидуальная жизнь считалась незначительной, когда социальная архитектура представляла собой сокрушительную пирамиду: Ассирийские пленники роятся, как цыплята, под ногами огромного царя; воины, олицетворяющие мощь государства, враждебного человеку, убивают связанных пигмеев длинными копьями, в то время как египтяне и египетские строители рассматривают человеческую массу как строительный материал в изобилии, легко доступный в любом количестве.
За пятнадцать лет до того, как он узнал о транспортных поездах и лагере, пророческая душа Мандельштама дрожит от предвидения, и, хотя он мужественно сдерживает себя — или готов на мгновение скрыть от себя дрожь — знаки везде. За его намеком на английскую концепцию «дома» как на революционную концепцию следует мысль о том, что это была «своего рода революция, более глубоко укоренившаяся и родственная нашей эпохе, чем французская». Принятие желаемого за действительное.Но не наполовину столь желаемым, как заключительные абзацы:
Тот факт, что ценности гуманизма теперь стали редкостью, как бы изъятыми из обращения и скрытыми под землей, сам по себе неплохой знак. Гуманистические ценности просто исчезли, замаскировались, как золотая валюта …
Переход к золотой валюте — дело будущего, и в области культуры перед нами стоит замена временных идей — бумажных банкнот — на золотая чеканка европейской гуманистической традиции; великолепные флорины гуманизма снова прозвучат не против лопатки археолога, а…. как звенящие монеты единой валюты, переходящие из рук в руки.
Это может быть только шансом перевода, что монета надежды Мандельштама — флорентийская, валюта города Данте, Данте, на которого он наткнется в тридцатые годы и который поможет ему жить по чистым стандартам, пока фальшивая валюта кружилась вокруг него, как ослепляющая мякина.
Через три года после этого эссе Мандельштам перестал дурачиться по поводу природы мира, в котором он жил: но он также перестал писать стихи.Надежда рассматривает причины этого пятилетнего перерыва, закончившегося в 1930 году, и подразумевает, что физические недуги ее мужа, а также его творческие недуги, возможно, возникли в том, что было для него центральной проблемой — вопросом его отношения к себе. его времена. Она отмечает, что именно тогда, когда Мандельштам произносил официальную строчку о стихах заведующим детской литературой в Государственном издательстве, и, чувствуя, что он больше не может выдерживать соблазнительный голос, он услышал звон в ушах, который заглушал его. — звук, означающий начало его первого приступа стенокардии.
В это время он поддерживал себя переводами и более или менее работая под эгидой различных партийных организаций и изданий, но все больше и больше отчуждался. Он чувствовал себя «двойным торговцем с разделенной душой», потворствующим «новому», имея дело с чиновниками литературы, которую он презирал, но все же в глубине души привержен «старым» ценностям. Среди новых людей «христианская мораль, включая древнюю заповедь« Не убий », беззаботно отождествлялась с« буржуазной »моралью.Его недовольство сопровождалось их недоверием и враждебностью, и для кого-то с импульсивно мужественным характером Мандельштама — и для кого-то, живущего в бодрящей моральной атмосфере компании Надежды, — неизбежно возникла конфронтация.
Весной 1928 года он сделал первый шаг в своем наступлении, вмешавшись в защиту пяти пожилых банковских служащих, которых собирались казнить. Он изводил людей в правительственных учреждениях, но его решающим шагом было послать сочувствующему Бухарину копию недавно опубликованного стихотворений с надписью, гласящей, что «каждая строчка в этой книге противоречит тому, что вы планируете делать.’Контратака произошла тем летом, когда издатель забыл указать имена оригинальных переводчиков на титульном листе работы, которую Мандельштам отредактировал, так что он был несправедливо осужден как плагиатор. После изнурительных судебных слушаний и допросов комиссия Федерации организаций советских писателей сочла его морально виновным в том, что издатель не заключил договор с более ранними переводчиками. Пара лишилась квартиры, и пока Мандельштам лежал на дне.
В одной из своих самых запоминающихся фраз Надежда описывает работу мужа над стихотворением как поиск «самородка гармонии», и в той же главе отмечает, что «поиск потерянных слов — это попытка вспомнить то, что еще осталось. быть приведенным в действие ». В эти тревожные годы Мандельштам как будто потерял самородок гармонии и не мог произнести утраченных слов. Но он внезапно и радостно выздоровел летом и осенью 1930 года во время поездки в Армению. Там он осудил официальную формулу литературы, «национальную по форме, социалистическую по содержанию», как глупую и неграмотную — формулу Сталина — и отвернулся от компании писателей, чтобы проводить время с учеными и биологами.Он написал гневную, эллиптическую и очищающую «Четвертую прозу», которая сворачивает вселенную его истинных ценностей в шар, смертоносный, как железный шар , и символически сорвал шубу, которую он ассоциировал с привилегиями, которые достались этим писателям. кто попал в русло режима: «Раса профессиональных писателей источает отвратительный запах … но всегда близка к властям, которые находят своих членов приютом в кварталах красных фонарей в качестве проституток. Ибо литература всегда выполняет одну-единственную задачу: помогает правителям держать своих солдат в строю и помогает судьям произвольно распоряжаться осужденными.И: «Свою литературную шубу срываю и топчу ногами. Я трижды бегу по бульварам Москвы в одной куртке на 30-градусном морозе. Я сбегу из желтого госпиталя комсомольской галереи прямо к смертельной пневмонии … лишь бы не слышать звон серебряных монет и счет печатных листов. »Он обрел внутреннюю свободу, жадно набросился на самородок, настаивал на чистоте и объективности своей поэзии: «Изготовление брюссельского кружева требует реальной работы, но его главные компоненты, поддерживающие дизайн, — это воздух, перфорация и прогулы.Он вспомнил то, что еще предстояло воплотить в жизнь, но, как показывает образ «смертельной пневмонии», он делал все это с полным пониманием того, что он заплатит своей жизнью за это исцеление своей разделенной души.
Путешествие в Армению теперь доступно в переводе Кларенса Брауна с введением Брюса Чатвина. Впервые оно появилось в советском журнале « Звезда » в 1933 году и было последним произведением, опубликованным Мандельштамом при его жизни.Назвать это путевым письмом — значит не попасть в точку почти так же сильно, как и рецензент Pravda , который жестоко критиковал Мандельштама за то, что тот не заметил «процветающую, шумную Армению, которая радостно строит социализм». Когда Мандельштам пожаловался, что считает недопустимым, чтобы ведущая газета страны печатала «статьи в желтой прессе», чиновник упрекнул его: «Мандельштам, вы говорите о Правде ». Правда , — ответил Мандельштам.Очевидно, излечение было полным.
Рецензент, тем не менее, попал в точку, даже если это было сделано по извращенным причинам, когда он обнаружил в произведении дискредитированный акмеистский стиль живым: «это стиль речи, письма и путешествий, культивированный до революции» — и, следовательно, быть искорененным. Вся давняя вера Мандельштама в ресурсы языка, его отождествление с ясностью и классической аурой Средиземноморья, его ликование «эллинской» природе русского наследия, кипучая филологическая достоверность его эссе «О природе слова» ‘- все оживило его физическое знакомство с армянским языком и пейзажем.Дополнения и примечания, которые не вошли в текст, проясняют, что Мандельштам точно знал, что происходило в нем самом:
(Если я принимаю полное погружение в звук, стойкость и энергию как проверенные временем и справедливые, мой визит в Армению не был напрасным.)
Если я приму как освященные временем и тень дуба, и тень могилы, и, действительно, стойкость произнесения речи, как я смогу когда-либо оценить нынешний возраст?
Поэзия вернулась к нему.В самом деле, сама проза разрывается от желания вырваться из последовательности стихотворений. Когда каждое ощущение попадает в туго натянутую пластину барабана каждого чувства, оно испускает волны вездесущего «самородка гармонии». Поставки были обнаружены, фонтан был раскрыт и перекрыт, лингвистическая гидравлика снова начала действовать. Как обычно, лучшие глоссы в книге взяты из самой книги: «спираль уха становится более тонкой и закручивается по другому узору». И не только ухо, но и глаз, и нос: есть морда … подергивающаяся непосредственность, энергичность тела и инстинкты бушмена.То, что Мандельштам сказал о стиле Дарвина, здесь полностью применимо к его собственному: сила восприятия действует как инструмент мысли.
Ближайшая вещь на английском — это путевые заметки Лоуренса: читая Лоуренса, мы всегда понимаем, что нам преподают урок, как реагировать. То же самое в меньшей степени относится к записным книжкам Хопкинса, которые также приходят на ум в этом контексте. Лоуренс не отрекается от себя так чисто, как Мандельштам: в его самых восхитительных аннотациях есть скрытый евангельский замысел, тогда как у Мандельштама моральная почва была очищена заранее (в «Четвертой прозе»), и теперь он может с радостью приступить к делу. карантин всего мира в разговорчивом составе самого языка.Старый христианский этос Армении и его собственная внутренняя атмосфера чувств объединились в чудесной реакции, которая на пульсации демонстрирует истинность его веры в то, что « вся наша двухтысячелетняя культура — это среда свободного мира ». для игры »
Путешествие в Армению , таким образом, — это больше, чем набор впечатлений в стиле рококо. Это праздник возвращения поэта в чувство. Это гимн реальности поэзии как силы, столь же истинно присутствующей в природе вещей, как и сама сила роста.Он шекспировский в том, как смешивает искусство и природу — отождествление, которое можно было увидеть ранее в Поэме № 62 — и Брюс Чатвин справедливо обращает внимание на абзац, который так оскорбил шубную бригаду, отрывок, который в одном месте пульсирует память о первом литературном наставнике Мандельштама, символисте Гриппиусе, который «любил стихи, в которых были такие энергичные и веселые рифмы, как пламен (пламя) — камен (камень)»: «Растение — это звук, вызываемый жезлом. терменвокса и он воркнет в сфере, перенасыщенной волновыми процессами.Это посланник живой грозы, которая постоянно бушует во вселенной — в равной мере сродни камню и молнии! Растение в мире — это событие, происшествие, стрела, а не скучная, бородатая разработка ».
Прозу, может быть, легче перевести — даже эту прозу — чем поэзию. Во всяком случае, я не могу поверить, что мы многое теряем, читая книгу на ясном и спортивном английском Кларенса Брауна, которая дает нам «золотую валюту коньяка в тайном шкафу горного солнца».Но под всей хопкинсской песней и творчеством таились сине-мрачные угли судьбы, которую, как он знал, он принимал: «Армянская полнота жизни, их грубая нежность, их благородная склонность к тяжелой работе, их необъяснимое отвращение ко всему метафизическому и прочему. их великолепная близость с миром реальных вещей — все это говорило мне: ты бодрствуешь, не бойся своего времени, не лукайся ».
Одна из прекрасных констант книг Надежды Мандельштам — это та глубоко настроенная любовь, которую она испытывала к Осипу.Очевидно, они были сильной парой, с которой нужно было столкнуться, и они, очевидно, действительно действовали как как пара. Без нее Мандельштам, возможно, был бы менее уверен в себе, и ее гордость за него и ее любовь — в конце концов, любовь к жене, которая несет свои собственные тайные раны и полностью осознает слабые места партнера — позволила ей заложить вся правда открыта. Она обсуждает колеблющуюся преданность Мандельштама «тройке» в начале двадцатых годов, когда он был готов писать критически об Акматовой; она с глубоким пониманием рассказывает историю его неудачных попыток написать оду Сталину в надежде восстановить свою популярность после воронежской интерлюдии; и о его посещении Беломорканала в 1937 году под эгидой Союза советских писателей, когда сочувствующие в этой организации думали, что Мандельштам все еще может спасти себя, поставляя товары социалистического реализма.Мандельштаму удалось только что-то на пейзаже получиться — неудача, о которой Надежда сообщает с сухим восторгом. Она даже сообщает подробности другой неудачи, романа Мандельштама с Ольгой Васкель в 1925 году: «Я до сих пор удивляюсь тому безжалостному пути, который он выбрал между нами».
Однажды она держала двух собак, которых описала как «диких, злобных и верный », и первое и последнее прилагательные этой триады относятся к ее рассказам о советской эпохе и, в частности, к ее анатомии духа компромисса и приспособляемости, преобладавшего в племени товарищей, писавших с легкостью.Сама она не была поэтессой, хотя знала об этом все, и ее мемуары сами по себе являются поэтическим образованием, но, как и ее муж, она тоже обращалась к «читателю в потомстве» не как художник, а как свидетель. Когда она рассказывает о трансформации Мандельштама после того, как «Четвертая проза» очистила зловонный воздух, порожденный разоблачением плагиата и его последствиями, есть нотка почти материнской радости:
Два года, потраченные на это дело, были вознаграждены в сто раз больше. : «Больной в возрасте» теперь понял, что он на самом деле здоров…. М. отныне был голосом постороннего человека, который знал, что он один, и ценил его изоляцию. М. достиг совершеннолетия и принял голос свидетеля. Его дух больше не беспокоил.
Чувствуется, что достижение этой роли венчает ее творческий труд.
В каком-то смысле ее мемуары представляют собой две автобиографии, и она написала для Осипа более детальную, чем он мог бы написать сам. Метаморфические волнения Мандельштама, его потребность исполнять военные танцы в разгар войны — это, конечно, произвело бы что-то удивительное, но что-то менее детализированное и проиндексированное.Он не стал бы раздавать карты на стол лицом вверх, как это сделала Надежда: в его руках они стали бы такими же плавными, как весь расклад, расцветающий в руках кард-шул. Дело не в том, что его интеллектуальная выносливость или моральная проницательность были меньше, чем у его жены, это просто вопрос иначе организованной реакции. Мандельштама интересовал человек как инструмент, как он устроен и настроен: его жену больше интересовало, как с этим инструментом работает моральный интеллект.
Как писатель, Надежда обладает упорством, вниманием к деталям и стремлением быть максимально точным и требовательным. Тем не менее, в этой записи нет мстительности и украшений. Детали в ее письме остаются буквальными и ясными, как заклепки, осветляемые ударом: несъеденное яйцо, которое Акматова взяла в угощение только для того, чтобы всю ночь просидеть на столе во время обыска в квартире, следы, оставленные жирными пальцами Сталина о книгах, которые ему давали, — смертельный вежливый жест первого следователя Мандельштама: «Я чуть не согрешил против освященной веками традиции, пожимая руку сотруднику тайной полиции.Но следователь спас меня от позора тем, что не ответил — он не обменивался рукопожатием с такими людьми, как я, то есть со своими потенциальными жертвами. произнес определенное слово.
В результате их разных талантов и их героической жизни, когда Осип умер в декабре 1938 года, а Надежда умерла в декабре прошлого года, вместе с ними ничего не умерло. Они внесли неизмеримый вклад в ту «мировую культуру», к которой они стремились, и самое последнее свидетельство этого — сборник стихов, опубликованный приуроченным к международному семинару о творчестве Мандельштама на Кембриджском фестивале поэзии в июне этого года.Он содержит произведения 47 поэтов на восьми языках из 12 стран. В сборнике фигурирует одно из моих собственных стихов, косвенно вдохновленных мыслью о его изгнании. То, что оно было включено туда, в ту же гирлянду почтения, которая включает с трудом завоеванный «Воронеж» Акматовой, заставило меня вздрогнуть, когда я получил свой экземпляр. Я не мог не думать о поэте в период его смятения в двадцатые годы, когда он уже не был уверен в своей «правоте». Надежда сообщает: «Правда, всегда были читатели, которые за него заступались, но М.каким-то образом, несмотря на себя, они отталкивали их ».
Осип Мандельштам и модернистское творение традиции
Если модернизм обозначил, как утверждают некоторые критики, «апокалипсис культурного сообщества», то Осип Мандельштам (1891-1938) должен войти в число его наиболее представительных фигур. Он родился в семье центральноевропейских евреев в Варшаве на пороге современной эпохи и не мог претендовать ни на русские, ни на европейские традиции в качестве своего первородства. Описывая поэтическое движение, которое он помог основать, акмеизм, как «стремление к мировой культуре», он определил импульс, который заряжает его собственную поэзию и прозу.Клэр Кавана написала продолжительное исследование, в котором «воспоминание и изобретение» Мандельштама о пригодном для использования поэтическом прошлом в контексте модернистского письма в целом, с особым вниманием к работам Т. С. Элиота и Эзры Паунда.
Кавана прослеживает создание традиций Мандельштама от его самых ранних текстов до последних стихов, написанных незадолго до его ареста и последующей смерти в сталинском лагере. Ее работа показывает, как поэт, обобщая свои собственные дилеммы и разрушения, обратился к парадоксальному наследию своей эпохи — лишению наследства — и как он ответил на это нежелательное наследие одним из самых сложных, амбициозных и сложных видений традиции модернизма.Опираясь не только на русские и западные модернистские произведения и теории, но и на современную европейскую еврейскую культуру, русскую религиозную мысль, послереволюционную политику и даже немое кино, Кавана прослеживает восстановление Мандельштамом «мировой культуры», жизненно важной, обширной и достаточно разнообразной, чтобы удовлетворить желания типичного изгоя модернистов.
Награды и признание
Лауреат премии 1997 года за лучшую научную книгу Американской ассоциации преподавателей славянских и восточноевропейских языков
Клэр Кавана — адъюнкт-профессор славянских языков в Университете Висконсина.Вместе со Станиславом Баранзаком она переводит книги Польская поэзия последних двух десятилетий коммунистического правления и Взгляд с песчинкой: Избранные стихи Виславы Шимборской .
«Что делает эту книгу такой захватывающей, так это стойкость и бодрость чтений Клэр Кавана. У нее есть дар чистейшего литературного наслаждения. Она также вдохновляет на новое понимание природы гения Мандельштама как поэта». — Симус Хини, Гарвардский университет
Мемориальный том Стэнли Мандельштама
http: // join2-wiki.gsi.de/foswiki/pub/Main/Artwork/join2_logo100x88.png Том Мемориала Стэнли Мандельштаму
Берковиц, Н. (редактор); Бринк, Л. (редактор); Чау, Л.-Л. (Редактор) ; Фуа К. (редактор); Торн, К. Б. (редактор); Мандельштам, С. (лауреат)
2017
World Scientific Нью-Джерси
ISBN: 9789813207844, 9789813227903
Нью-Джерси: World Scientific 333 с. (2017) 2017

Эта запись в других базах данных:
Ключевое (ые) слово (а): Mandelstam, Stanley ; ядерная физика ; струнных моделей
Содержимое:
Chew, Geoffrey: Recollections of Stanley Mandelstam
Thorn, Charles B.: Научная биография Стэнли Мандельштама: 1955-1980
Берковиц, Натан: Научная биография Стэнли Мандельштама: 1981-2016
Чау, Линг-Ли: Стэнли Мандельштам: Краткая биография и избранные публикации с комментариями
Ли, Сабина: Стэнли Мандельштам: Первые годы в «самой стимулирующей теоретической группе»
Годдард, Питер: Виновное влияние Стэнли Мандельштама, от теории s-матрицы до теории струн
Венециано, Г .: Вспоминая Стэнли: от источника вдохновения честный сильный конкурент
Бринк, Ларс: Стэнли Мандельштам, я и жизнь на световом конусе
Шварц, Джон Х.: Воспоминания о Стэнли Мандельштаме
Фраучи, Стивен: Стэнли Мандельштам и мои постдокторские годы в Беркли
Бардакчи, Коркут: Воспоминания о Стэнли Мандельштаме
Соммерфилд, Чарльз: Воспоминания о нежном гиганте физики
, школа Полчински,
Стэнли Мандельштам
Гайяр, Мэри К .: Вспоминая нежного гиганта физики
Рамон, Пьер: Мандельштам и NAL
Грин, Майкл Б .: Влияние Стэнли Мандельштама
Ди Веккья, Паоло: Мое общение со Стэнли Мандельштамом
Син, Санг-Джин: Мой советник Стэнли
Перепечатки и рефераты избранных публикаций
Топ-13 цитат известных цитат и высказываний OSIP MANDELSTAM
«Людям нужны стихи, которые будут их секретом, Чтобы вечно бодрствовать, И окунуть их в светловолосую волну его дыхания.
— Осип Мандельштам
# Дыхание # Люди # Навсегда
«Придет и моя очередь: я чувствую распахивание крыла».
— Осип Мандельштам
# Крылья # Повороты
«Логика — царство неожиданного. Думать логически — значит постоянно удивляться ».
— Осип Мандельштам
# Смысл # Мышление # Королевства
«Я люблю свою бедную землю, потому что я не видел другой.
— Осип Мандельштам
# Земля # Бедный
«Возможно, мой шепот уже родился у меня на устах».
— Осип Мандельштам
# Губы # Рожденные
«Может быть, шепот родился перед губами, И листья в безлесии кружились и летели, И те, кому мы передаем свой опыт как блаженство, Обретают свои формы прежде чем мы это сделаем »
— Осип Мандельштам
# Губы #Bliss #Form
« Возьми из моих ладоней, чтобы успокоить твое сердце, немного меда, немного солнышка в послушании пчелам Персефоны.Нельзя развязать лодку, которая никогда не швартовалась, ни услышать тень в ее мехах, ни двигаться сквозь густую жизнь без страха. Для нас все, что осталось, — это поцелуи, рваные, как маленькие пчелы, которые умирают, покидая улей. Глубоко в прозрачной ночи они все еще жужжат, как дома, в темном лесу на горе, среди мяты, медузы и прошлого. Но положи своему сердцу мой грубый подарок — это неприятное сухое ожерелье из мертвых пчел, которое когда-то сделало из меда солнышко ».
— Осип Мандельштам
# Движение # Сердце # Дом
«В дремучем советском лесу меня остановили бандиты, которые называли себя моими судьями.»
— Осип Мандельштам
# Судейство # Лес # Бандитс
« С чего начать? Все трескается и трясется, Воздух дрожит от сравнений, Нет мира лучше другого; земля стонет метафорами ».
— Осип Мандельштам
# Воздух # Мир # Земля
«Только в России поэзию уважают — она убивает людей».
— Осип Мандельштам
# Россия # Люди # Поэзия
«Разночинцу не нужна память — ему достаточно рассказать о прочитанных книгах, и его биография сделана.