«Ночь перед Рождеством»: краткое содержание повести
Меж тем черта, разнежившегося у Солохи, спугивает голова, не пошедший к дьяку на кутю. Черт проворно залезает в один из мешков, оставленных среди хаты кузнецом, но в другой приходится вскоре полезть и голове, поскольку к Солохе стучится дьяк. Нахваливая достоинства несравненной Солохи, дьяк вынужден залезть в третий мешок, поскольку является Чуб. Впрочем, и Чуб полезает туда же, избегая встречи с вернувшимся Вакулой. Покуда Солоха объясняется на огороде с пришедшим вослед козаком Свербыгузом, Вакула уносит мешки, брошенные посреди хаты, и, опечаленный размолвкой с Оксаною, не замечает их тяжести. На улице его окружает толпа колядующих, и здесь Оксана повторяет свое издевательское условие. Бросив все, кроме самого малого, мешки посреди дороги, Вакула бежит, и за ним уж ползут слухи, что он то ли повредился в уме, то ли повесился.
Вакула приходит к запорожцу Пузатому Пацюку, который, как поговаривают, «немного сродни черту». Застав хозяина за поеданием галушек, а затем и вареников, кои сами лезли Пацюку в рот, Вакула робко спрашивает дороги к черту, полагаясь на его помощь в своем несчастье. Получив туманный ответ, что черт у него за плечами, Вакула бежит от лезущего ему в рот скоромного вареника. Предвкушая легкую добычу, черт выскакивает из мешка и, сев на шею кузнеца, сулит ему этой же ночью Оксану. Хитрый кузнец, ухватив черта за хвост и перекрестив его, становится хозяином положения и велит черту везти себя «в Петембург, прямо к царице».
Найдя о ту пору Кузнецовы мешки, девушки хотят отнести их к Оксане, чтоб посмотреть, что же наколядовал Вакула. Они идут за санками, а Чубов кум, призвав в подмогу ткача, волочит один из мешков в свою хату. Там за неясное, но соблазнительное содержимое мешка происходит драка с кумовой женой. В мешке же оказываются Чуб и дьяк. Когда же Чуб, вернувшись домой, во втором мешке находит голову, его расположенность к Солохе сильно уменьшается.
Кузнец, прискакав в Петербург, является к запорожцам, проезжавшим осенью через Диканьку, и, прижав в кармане черта, добивается, чтоб его взяли на прием к царице. Дивясь роскоши дворца и чудной живописи по стенам, кузнец оказывается перед царицею, и, когда спрашивает она запорожцев, приехавших просить за свою Сечь, «чего же хотите вы?», кузнец просит у ней царских ее башмачков. Тронутая таковым простодушием, Екатерина обращает внимание на этот пассаж стоящего поодаль Фонвизина, а Вакуле дарит башмачки, получив кои он почитает за благо отправиться восвояси.
В селе в это время диканьские бабы посередь улицы спорят, каким именно образом наложил на себя руки Вакула, и дошедшие об том слухи смущают Оксану, она плохо спит ночь, а не найдя поутру в церкви набожного кузнеца, готова плакать. Кузнец же попросту проспал заутреню и обедню, а пробудившись, вынимает из сундука новые шапку и пояс и отправляется к Чубу свататься. Чуб, уязвленный вероломством Солохи, но прельщенный подарками, отвечает согласием. Ему вторит и вошедшая Оксана, готовая выйти за кузнеца «и без черевиков». Обзаведшись семьей, Вакула расписал свою хату красками, а в церкви намалевал черта, да «такого гадкого, что все плевали, когда проходили мимо».
Материал предоставлен интернет-порталом briefly.ru, составитель Е. В. Харитонова
«Ночь перед Рождеством» за 5 минут. Краткое содержание повести Гоголя
На смену последнему дню перед Рождеством приходит ясная морозная ночь. Дивчины и парубки ещё не вышли колядовать, и никто не видел, как из трубы одной хаты пошёл дым и поднялась ведьма на метле. Она черным пятнышком мелькает в небе, набирая звезды в рукав, а навстречу ей летит черт, которому «последняя ночь осталась шататься по белому свету». Укравши месяц, черт прячет его в карман, предполагая, что наступившая тьма удержит дома богатого козака Чуба, приглашённого к дьяку на кутю, и ненавистный черту кузнец Вакула (нарисовавший на церковной стене картину Страшного суда и посрамляемого черта) не осмелится прийти к Чубовой дочери Оксане. Покуда черт строит ведьме куры, вышедший из хаты Чуб с кумом не решаются, пойти ль к дьячку, где за варенухой соберётся приятное общество, или ввиду такой темноты вернуться домой, — и уходят, оставив в доме красавицу Оксану, принаряжавшуюся перед зеркалом, за чем и застаёт ее Вакула. Суровая красавица насмехается над ним, ничуть не тронутая его нежными речами. Раздосадованный кузнец идёт отпирать дверь, в которую стучит сбившийся с дороги и утративший кума Чуб, решив по случаю поднятой чёртом метели вернуться домой. Однако голос кузнеца наводит его на мысль, что он попал не в свою хату (а в похожую, хромого Левченка, к молодой жене коего, вероятно, и пришёл кузнец), Чуб меняет голос, и сердитый Вакула, надавав тычков, выгоняет его. Побитый Чуб, разочтя, что из собственного дома кузнец, стало быть, ушёл, отправляется к его матери, Солохе. Солоха же, бывшая ведьмою, вернулась из своего путешествия, а с нею прилетел и черт, обронив в трубе месяц.
Продолжение после рекламы:
Стало светло, метель утихла, и толпы колядующих высыпали на улицы. Девушки прибегают к Оксане, и, заметив на одной из них новые расшитые золотом черевички, Оксана заявляет, что выйдет замуж за Вакулу, если тот принесёт ей черевички, «которые носит царица». Меж тем черта, разнежившегося у Солохи, спугивает голова, не пошедший к дьяку на кутю. Черт проворно залезает в один из мешков, оставленных среди хаты кузнецом, но в другой приходится вскоре полезть и голове, поскольку к Солохе стучится дьяк. Нахваливая достоинства несравненной Солохи, дьяк вынужден залезть в третий мешок, поскольку является Чуб. Впрочем, и Чуб полезает туда же, избегая встречи с вернувшимся Вакулой. Покуда Солоха объясняется на огороде с пришедшим вослед козаком Свербыгузом, Вакула уносит мешки, брошенные посреди хаты, и, опечаленный размолвкой с Оксаною, не замечает их тяжести. На улице его окружает толпа колядующих, и здесь Оксана повторяет своё издевательское условие. Бросив все, кроме самого малого, мешки посреди дороги, Вакула бежит, и за ним уж ползут слухи, что он то ли повредился в уме, то ли повесился.
Брифли существует благодаря рекламе:
Вакула приходит к запорожцу Пузатому Пацюку, который, как поговаривают, «немного сродни черту». Застав хозяина за поеданием галушек, а затем и вареников, кои сами лезли Пацюку в рот, Вакула робко спрашивает дороги к черту, полагаясь на его помощь в своём несчастье. Получив туманный ответ, что черт у него за плечами, Вакула бежит от лезущего ему в рот скоромного вареника. Предвкушая лёгкую добычу, черт выскакивает из мешка и, сев на шею кузнеца, сулит ему этой же ночью Оксану. Хитрый кузнец, ухватив черта за хвост и перекрестив его, становится хозяином положения и велит черту везти себя «в Петембург, прямо к царице».
Найдя о ту пору Кузнецовы мешки, девушки хотят отнести их к Оксане, чтоб посмотреть, что же наколядовал Вакула. Они идут за санками, а Чубов кум, призвав в подмогу ткача, волочит один из мешков в свою хату. Там за неясное, но соблазнительное содержимое мешка происходит драка с кумовой женой. В мешке же оказываются Чуб и дьяк. Когда же Чуб, вернувшись домой, во втором мешке находит голову, его расположенность к Солохе сильно уменьшается.
Кузнец, прискакав в Петербург, является к запорожцам, проезжавшим осенью через Диканьку, и, прижав в кармане черта, добивается, чтоб его взяли на приём к царице. Дивясь роскоши дворца и чудной живописи по стенам, кузнец оказывается перед царицею, и, когда спрашивает она запорожцев, приехавших просить за свою Сечь, «чего же хотите вы?», кузнец просит у ней царских ее башмачков. Тронутая таковым простодушием, Екатерина обращает внимание на этот пассаж стоящего поодаль Фонвизина, а Вакуле дарит башмачки, получив кои он почитает за благо отправиться восвояси.
Продолжение после рекламы:
В селе в это время диканьские бабы посередь улицы спорят, каким именно образом наложил на себя руки Вакула, и дошедшие об том слухи смущают Оксану, она плохо спит ночь, а не найдя поутру в церкви набожного кузнеца, готова плакать. Кузнец же попросту проспал заутреню и обедню, а пробудившись, вынимает из сундука новые шапку и пояс и отправляется к Чубу свататься. Чуб, уязвлённый вероломством Солохи, но прельщённый подарками, отвечает согласием. Ему вторит и вошедшая Оксана, готовая выйти за кузнеца «и без черевиков». Обзаведшись семьёй, Вакула расписал свою хату красками, а в церкви намалевал черта, да «такого гадкого, что все плевали, когда проходили мимо».
Традиции украинского фольклора и народная мифология в повести «Ночь перед Рождеством»
Николенко О. Н., Николенко Е. С. (Полтава, Украина), д. ф. н., проф., зав. кафедрой зарубежной литературы Полтавского национального педагогического университета имени В. Г. Короленко / 2012
Начиная с XVII века, Украина вызывала большой интерес в Европе и в России как край прекрасной природы, самобытных традиций и истории. Этот интерес усилился в конце XVIII — начале XIX веков в связи с развитием романтизма.
Пребывая в Петербурге, Гоголь писал в своих письмах матери и сестрам, чтобы они присылали ему малороссийские истории, народные поверья, описания украинских костюмов и обрядов. Все это он использовал в сборнике «Вечера на хуторе близ Диканьки», который был напечатан в течение 1830-1832 годов и имел очень большой успех.
Связь цикла «Вечеров» с народными традициями уже была предметом отдельных исследований на уровне особенностей художественного сознания, отдельных мотивов и литературных приемов (В. Звиняцковский1, П. Михед2 и др.). В последнее время появились серьезные работы по этой проблеме, касающиеся архетипов (А. Гольденберг3) и мифопоэтики (Л. Софронова4) раннего Гоголя. Однако связь творчества писателя с украинским фольклором и народной мифологией остается довольно сложным вопросом гоголеведения, требующим продолжения изучения конкретных текстов цикла.
Диканька как топос была весьма знаковым местом как исторический перекресток (судеб России и Европы в контексте Северной войны), сакральный перекресток (в связи с древними легендами о чудотворной иконе), романтический перекресток (в связи с историей любви Мазепы к Марии Кочубей). Это место стало своеобразным перекрестком судеб людей, связанных с семьей Гоголей (архитектор Диканьской церкви М. Львов и писатели Г. Державин, В. Капнист были женаты на сестрах, Кочубеи занимали видное место в столице). Таким образом, Диканька в художественном сознании Гоголя соединяла в себе его родину и столицу, историческое и сакральное, реальное и мифологическое.
Топос Диканьки четко обозначен Гоголем в предисловии к первой части «Вечеров»: «Про Диканьку же, думаю, вы наслышались вдоволь. И то сказать, что там дом (имеется в виду усадьба Кочубея — авт.) почище какого-нибудь пасичникова куреня. А про сад и говорить нечего: в Петербурге вашем, верно, не сыщете такого…» (I, с. 106) Фома Григорьевич, дьяк диканьской церкви, — один из имплицитных персонажей в цикле «Вечера на хуторе близ Диканьки».
В своей книге Гоголь открывал обществу еще не открытую ранее Украину — не только как часть российской истории и часть российской империи, но и как край, имеющий свое национальное своеобразие, мифологию, фольклор, традиции и обычаи. Гоголь утверждал тем самым не столько экзотичность, сколько культурную уникальность и самобытность Украины, которая, хотя и входила как Малороссия в состав Российской империи, но все-таки имела и некоторые отличия.
В перечень не понятных для читателей слов наряду с экзотизмами и варваризмами — названиями деталей украинского быта и культуры (бандура, батог, жупан, каганец, галушки, гопак, макитра, плахта, сопилка и др.) Гоголь включил наименования, свидетельствующие о национальной идентификации. Например: «кацап — русский человек с бородою», «чумаки — «обозники, едущие за солью и рыбою в Крым» (1 часть), «малороссияне, едущие за солью и рыбою, обыкновенно в Крым» (2 часть). Описательное толкование украинских слов (дивчина, парубок, козак и др.) через русский язык свидетельствует, с одной стороны, об ощущении автором причастности к русскому миру, но с другой стороны, это акцентирует также национальное своеобразие созданного Гоголем художественного мира.
В предисловии к первой части сборника содержится указание на то, что «вечерницы» (укр. вечорниці) похожи на столичные балы, но не совсем: «Они, изволите видеть, они похожи на ваши балы; только нельзя сказать, чтобы совсем. На балы если вы едете, то именно для того, чтобы повертеть ногами и позевать в руку; а у нас соберется в одну хату толпа девушек совсем не для балу, с веретеном, с гребнями; и сначала будто и делом займутся: веретена шумят, льются песни, и каждая не подымет и глаз в сторону; но только нагрянут в хату парубки с скрыпачом — подымется крик, затеется шаль, пойдут танцы и заведуться такие шутки, что и рассказать нельзя. Но лучше всего, когда собьются все в тесную кучку и пустятся загадывать загадки или просто нести болтовню. Боже ты мой! Чего только не расскажут! Откуда старины не выкопают! Каких страхов не нанесут!..» (I, с. 104).
Традиции украинского фольклора, образы, мотивы и символы народной мифологии повлияли на художественную структуру произведений, собранных в сборнике «Вечера на хуторе близ Диканьки», что ярко проявилось в повести «Ночь перед Рождеством», которая открывает вторую часть цикла. Еще в предисловии к первой части автор говорил о замысле второй: «Пусть лучше, как доживу, если даст Бог, до нового году и выпущу другую книжку, тогда можно будет постращать выходцами с того света и дивами, какие творились в старину в православной стороне нашей» (I, с. 106).
Мотивы «того света» и «дива» («чуда») являются ключевыми в повести «Ночь перед Рождеством» и восходят к традициям язычества и христианства, нашедшим яркое отражение в украинском фольклоре, мифологии и в украинской обрядовой культуре.
События в повести происходят в «святой вечер» (укр. Свят-вечір, Багатий вечір, Свята вечеря). В этот вечер готовят двенадцать постных блюд, собираются всей семьей, читают молитвы, поминают усопших, молодые люди носят еду своим крестным матерям и отцам. В этот вечер все ждут первую звезду, чтобы разговеться. Центральным блюдом на предрождественском столе была кутя (в повести Вакула вспоминает про «голодную кутю», то есть постную), приготовленную из даров природы — символ дальнейшего благополучия, процветания и оберег от злых сил.
Издавна считается, что в Свят-вечер происходят удивительные и волшебные события, необычайные превращения и даже встреча с нечистой силой, которая должна отступить перед христианским праздником Рождества. В повести «Ночь перед Рождеством» такие необычайные превращения встречаются повсеместно (ведьма превращается в Солоху, черт — в коня и т.д.). Волшебные события происходят и в земном мире: кузнец Вакула оседлал самого черта, слетал в Петербург, достал у самой царицы черевички для прекрасной Оксаны.
Вечер (и ночь) в романтизме — особое время, время таинственное, время встречи реального и потустороннего миров, Бога и Дьявола, добра и нечистой силы. Гоголь придает романтическим концептам «вечер» и «ночь» сакральное значение и национальный колорит украинской культуры.
Как известно, христианские праздники начинаются еще накануне, поэтому вечер и ночь включены в их сакральное время. Кроме того, ночь в языческой традиции славян считается временем особо магическим и особо действенным, когда вся нечистая сила выползает из темных углом и необходимо ей оказывать активное противодействие. Вечер и ночь — время любовной печали, скорби по несчастливой судьбе. С вечером и ночью связан в народе целый ряд поверий (На ночь не отдают одолженные деньги, не выбрасывают мусор, не выливают воду после купания ребенка и т.д.). Символический атрибут ночи — черный конь (не случайно у Гоголя черт превращается в Петербурге в коня).
Фольклорная структура «вечорниць», акцентированная автором в предисловии к первой части, повлияла на построение произведений из гоголевского сборника. Повесть «Ночь перед Рождеством» ориентирована на устную традицию, то есть на рассказывание некой истории, которое прерывается песнями, шутками, сценками из народного быта — ссорами (укр.
Отметим еще и то, что «вечорниці» в украинском фольклоре — это некая синтетическая структура, где органично соединены слово, музыка, танец, театрализованные действа, где бытовое может соседствовать с сакральным, мистическим, где смешное и страшное могут присутствовать одновременно. Для «вечорниць» характерно многоголосие, стилевое разнообразие, постоянное обращение к собеседникам, а вернее — к участникам действа. Этот художественный синкретизм наблюдается в повести «Ночь перед Рождеством».
На структуру повести «Ночь перед Рождеством» повлияли также традиции украинского вертепа, где представление разыгрывалось в разных ярусах — верхнем (небесном) и нижнем (земном). В верхнем ярусе показывали религиозные сюжеты, а в нижнем — смешные сценки из народного украинского быта. Традиционными персонажами украинского вертепа были Богородица, Иисус, Ирод, Черт (в верхнем ярусе), Баба, Москаль, Цыган, Шинкарь, Дьяк (в нижнем ярусе). Главным и самым популярным героем вертепа был Козак (Запорожец) — наиболее динамичный персонаж, он всегда выходил победителем во всех сценках.
В повести «Ночь перед Рождеством» представлены знаковые персонажи украинского вертепа — баба (Солоха, ткачиха, Переперчиха), дьяк, Голова, козак, кузнец, красавица (Оксана), царица, кум. За ними закреплены характерные черты: баба хитрая и сварливая, герой смелый и целеустремленный, красавица гордая, царица справедливая и великодушная, козак всезнающий и всемогущий, голова глупый, кум пьяный, дьяк похотливый и т.д.
Верхний и нижний ярусы в повести Гоголя «Ночь перед Рождеством» оказываются взаимопроникающими, образуя органическое единство художественного мира повести. Величественная история о рождении Христа включена в земной мир с его бытовыми приметами и реальними историями. Стирание границ, перемещение из одного мира в другой, взаимопроникновение миров обеспечивается чудесными превращениями персонажей и свободой устного рассказывания (здесь автор-рассказчик выступает как Творец, приводя в движение весь созданный им мир).
В художественной организации повести «Ночь перед Рождеством» проявились также традиции обрядового украинского фольклора.
Колядки — календарно-обрядовые песни, которые исполняли в Украине еще со времен язычества. Название связано с Колядой — богом, который в язычестве начинал новый Круг Солнца (Сварога), то есть новый хозяйственный год. С принятием христианства Коляда ассоциировался с великим праздником Рождества. Обряд колядования состоял в том, что колядники ходили от дома к дому, пели хвалу Богу и добрые пожелания людям, а взамен получали пожертвования в общий мешок, потом эти пожертвования делились среди всех участников процессии. Коляда — символ обновления мира, символ святости и чистоты, победы добра над злом. Само слово «Коляда» происходит от «коло» (отсюда укр. коло, колесо, колядувати) — символ Солнца. В колядках величали рождение Солнца и самые важные составляющие Вселенной — Огонь и Воду, а также рождение Христа.
Вот колядки, записанные А. Афанасьевым:
За горою крутою,
За рікою бистрою
Стоять ліса дрімучі,
В тих лісах вогні горять,
Кругом вогнів люди стоять,
Люди стоять, колядують.
Ой, Коляда, Коляда!
Ти буваєш, Коляда,
Напередодні Різдва.
***
Їхала Коляда
В мальованому возочку,
На вороному конику!
Заїхала до Василя у двір.
Василь, Василь! Подаруй Коляду.
***
Коляд, коляд колядниця,
Смачна з медом паляниця і т.д.5«Мед і паляниця» — традиционные символы Солнца, «Їхала Коляда» — это также Солнце, поворот которого радостно празднуют люди. Нередко колядники переодевались или выворачивали кожух, изображая волка (для отпугивания злых духов). Среди колядников был и тот, который представлялся чертом, он надевал на себя шкуру, лицо вымазывал сажей, к голове прикреплял рога, к носу — пятачок, в зубы брал горячий уголь. Он был активным участником действа (отельных сценок) во время колядования.
В построении сюжета повести «Ночь перед Рождеством» Гоголь опирался на обряд колядования, который часто наблюдал на родине. К Оксане приходят колядники, среди которых ее внимание привлекает Одарка и ее новые черевички. Солоха прячет тех, кто к ней приходил в мешки, а Вакула выставляет их на улицу, что приводит к новым сюжетным поворотам. Атмосфера веселого народного гуляния-колядования царит в повести.
Идея единства народа, собравшегося славить Христа в колядках, постоянно звучит в произведении: «Шумнее и шумнее раздавались по улицам песни и крики. Толпы толкающегося народа были увеличены еще пришедшими из соседних деревень. Парубки шалили и бесились вволю. Часто между колядками слышалась какая-нибудь веселая песня, которую тут же успел сложить кто-нибудь из молодых козаков» (I, с. 220). В радостном единении жители Диканьки и окрестных деревень ожидали праздник рождения Христа, вместе они и встречают праздник в церкви. «Настало утро. Вся церковь еще до света была полна народа…» (I, с. 240).
Даже в самом построении гоголевской фразы, особенно в самом начале, ощущается влияние колядок, где традиционными символами являются звезды, месяц, а также звучит хвала Христу и обращение к добрым людям и ко всему миру. «Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа» (I, с. 201).
В связи с фольклорной традицией колядования в повесть Гоголя входит тема борьбы света и тьмы, добра и зла, нового поворота жизни и единения народа перед нечистой силой.
Наряду с колядками Гоголь упоминает и другие обрядовые песни украинцев — щедровки (укр. щедрівки). Автор прибегает к прямому цитированию: «То вдруг один из толпы вместо колядки отпускал щедровку и ревел во все горло:
Щедрик, ведрик!
Дайте вареник,
Грудочку кашки,
Кільце ковбаски!
Хохот награждал затейника» (I, с. 220).
Почему же смеялись над тем, кто вдруг запел щедровку?
«Щедрый вечер» (укр. Щедрий вечір) входит в цикл новогодних и рождественских праздников, но он не совпадает со «Свят-вечером», а наступает на неделю позже. Щедровки (укр. щедрівки) — это те магические слова, которые должны умилостивить щедрого Бога Спаса и дать в новом году хороший урожай.6
Колядки и щедровки, непосредственно введенные Гоголем в повесть «Ночь перед Рождеством», придают произведению атмосферу лиризма, традиционной народной культуры и акцентируют вечные темы и мотивы, которые разворачиваются в повести: поворот к новому хозяйственному году, борьбу света и тьмы, добра и зла, а также приход великого православного празника, ради которого должны объединиться христиане.
В повести «Ночь перед Рождеством» упоминается еще один жанр украинского фольклора — дума (когда Вакула размышляет об Оксане). В его монологе звучит сомнение, но вместе с тем и уверенность в преодолении трудностей. В уста Вакулы Гоголь также вкладывает народную песню «Мені с жінкой не возиться…». Это часть народной песни «Ой на, ой на горі та й женці жнуть…», в которой звучит тема Запорожской Сечи, походов козаков (там упоминаються Сагайдачный, Дорошенко). То есть в образе кузнеца Вакулы акцентированы также черты козака.
Связь Вакулы с украинским козачеством подтверждается и сценами в Петербурге, где он не идет сразу к царице, а уповает на дружескую поддержку запорожских козаков, которые проезжали через Диканьку. Мотив козацкого товарищества впоследствии станет центральным в повести «Тарас Бульба». Смелость и прямодушне героя при встрече с царицей (что также соответствовало кодексу украинского козака) помогли ему получить заветный предмет — золотые черевички для Оксаны.
В повести «Ночь перед Рождеством» присутствуют отдельные элементы украинской народной сказки: на уровне образов (герой и красавица, два кума, жена и обманутый муж, баба и ее воздыхатели, две сварливые бабы, чудесные превращения персонажей и т.д.), на уровне сюжетных структур (испытание героя красавицей, бабьи увертки, встреча героя с чертом, договор черта с человеком и т.д.), на уровне хронотопа (домашний мир — столица, земное — потусторонее и т.д.), на уровне мотивов (борьба добра и зла, света и тьмы, героя и черта, испытание героя, поиск заветного предмета, необходимого для счастья и т.д.), на уровне стиля и языка (обещание (укр. обітниця), повторы, традиционные эпитеты и метафоры, народные обороты речи и т.д.).
В финале повести «Ночь перед Рождеством» традиционный мотив народной сказки — достижение счастья с помощью заветного предмета, добытого героем, а также преображение героев (Оксане уже не нужны черевички, потому что она поняла, что любовь важнее) связан с христианским мотивом «чуда» во время великого празника Рождества.
Месяц — традиционный славянский симол наряду с Солнцем. Согласно древним верованиям, от союза Солнца и Месяца родились звезды. В древних колядках небесный мир предстает весьма гармоничным: небо называется храмом (чертогом), Месяц — владыка, Солнце — его жена, а звезды — их дети. В украинских легендах месяц, который сияет ночью, пробуждает зерна жизни и придает им плодородности. При стареющем месяце не начинали посевов. Считалось, что если сеять хлеб «на молодика» (то есть при молодом месяце), хлеб будет расти быстрее. С месяцем были связаны и колядки, и песни (посевные), и заговоры (укр. замовляння). Чтобы месяц способствовал благополучию семьи, ему приносили жертву в виде вареников или галушек, которые по форме напоминают месяц. Отзвуки всех этих фольклорных и мифологических представлений находим в повести Гоголя «Ночь перед Рождеством». Черт украл месяц, а это несло угрозу всему миру. Пацюк ест галушки и вареники, что связано с мифологическими представлениями о магической силе месяца.
Представители «того света» — ведьма и черт показаны в домашнем пространстве, они приобретают человеческие черты и действуют наряду с персонажами-людьми. Черт имеет черты «яреськовского головы» и «губернского стряпчего». А ведьма превращается в Солоху, которая «причаровывает» мужчин. В украинской традиции и черт, и ведьма имели целый ряд наименований, различных по семантике (страшных, эвфемизмов, комических и т.д.). Это проявляется в повести «Ночь перед Рождеством»: черт — немец проклятый, проворный франт с хвостом и козьей бородою, лукавый, злой дух, лысый, хромой, сатана, кака и др.; ведьма — Солоха, хозяйка, черт-баба и др.
Конфликт кузнеца Вакулы с чертом является своеобразной интерпретацией известной украинской пословицы «Не так страшен черт, як його малюють». В украинском фольклоре довольно широко распространены сюжеты о различных похождениях черта в земном мире, об ухаживаниях (укр. залицяннях) черта за женщиной (вдовой, чужой женой), о воровстве чертом месяца (солнца, звезд), о договоре (контракте) черта с человеком, о победе героя над чертом. Черт в народной мифологии способен стремительно летать по небу, рассыпаясь искрами, и (как и ведьма) через дымоход влетать и вылетать7. Поэтому образ дыма восходит к древним мифологическим представлениям о нечистой силе. Очень часто в украинских народных сказках черт предстает обманутым — герой заставляет его действовать в своих интересах. Черт, как правило, должен помочь герою жениться, достать какой-либо заветный предмет, выполнить невыполнимую задачу. Этот фольклорный мотив прослеживается в повести «Ночь перед Рождеством» Гоголя. В данном случае мотив победы над чертом согласуется с христианской идеей Рождества.
Образы черта и кузнеца Вакулы тесно связаны в произведении Гоголя. Еще в языческих представлениях кузнец (укр. коваль) наделялся особой магической силой, потому что он был властителем стихии огня. Кроме того, кузнецов считали в некотором роде «жрецами», поскольку «ковати» (укр. кувати) означало искусство вообще, в том числе и магическое. Во времена христианства ремесло кузнеца приобрело еще большую значимость, потому что кузнецы работали на строительстве церквей. Кузнец Вакула не только умеет работать молотом, но еще умеет рисовать (малевать). Он разрисовал Троицкую церковь картинами Страшного суда, что обусловило его конфликт с чертом, и черт ему мешал не только во время рисования, но и в жизни (стремясь поссорить с Чубом, тем самым не давая жениться на Оксане).
Мотив «малювання» появляется в повести не один раз. Кузнец увидел в покоях царицы Пречистую деву и с младенцем на руках, и это сильно его взволновало. В финале повести уже сама Оксана появляется как Пречистая дева с дитям. Хата у Вакулы и Оксаны «размалеванная». А того черта, что нарисовал Вакула в церкви, бабы показывали детям и говорили: «Он бачь, яка кака намальована» (I, с. 243).
Таким образом, действие «малювання» имело сакральное значение, оно восходит к мифологическим представлениям древних славян о том, что с помощью определенных символов, знаков, цветов можно преодолеть злые силы. В эпоху христианства «малювання» стало еще больше распространено в связи с иконографией. В украинской народной традиции разрисовывали церкви, хаты, пасхальные яйца (писанки), одежду (сорочки, плахты, пояса и т.д. с помощью вышивки), посуду, печи и др., что считалось оберегом от черта.
В повести «Ночь перед Рождеством» используется цветовая символика, основанная на мифологических представлениях народа. Красный цвет («кругом красною краскою») — символ Христа, его крови, а также цвета молодости и любви (у Оксаны сорочка была вышита красным шелком). Зеленый — цвет природы, расцвета, семейного счастья. В зеленый цвет кузнец Вакула выкрасил крылос Троицкой церкви, украсил его красными цветами. Такой рисунок вполне согласуется с традициями украинского барокко. Гоголю было известно, что Троицкая церковь была построена в форме креста (вот еще почему черту там было плохо) в стиле позднего барокко. Поэтому всяческие украшения для нее были вполне естественными, хотя она была однокупольной.
Существует и другая украинская пословица: «Баба гірше за чорта». Она художественно интерпретирована автором в образе Солохи. Ведьма — один из ярких персонажей украинской демонологии. Как известно, ведьма происходить от слова «ведать», то есть она обладала особым знанием и умела ворожить, причаровывать, перевоплощаться. Распознать ведьму среди людей очень сложно: она может быть старой и молодой, представать в различных ипостасях. У Гоголя в повести «Ночь перед Рождеством» Солоха изображена весьма привлекательной ведьмой, она не вредит главным героям, но некоторым образом влияет на ход событий. Мотивы бабьих уверток, проказ, причарування и ухаживания являются весьма распространенными в украинских народных сказках. А то, что Солоха-ведьма — мать кузнеца Вакулы (который также наделен определенной магией) вполне естественно. В украинском фольклоре довольно частым является мотив, когда герой должен пройти определенное духовное испытание и преодолеть действие злых сил, очиститься и выйти к новой жизни.
Ночь в народной традиции делилась на три части: первая — от захода Солнца до полуночи; вторая — до пения петухов; третья — до восхода Солнца. В повести Гоголя «Ночь перед Рождеством» отражена эта трехчастная временная структура. В начале повести события начинаются с того момента, как выглянул месяц и высыпали звезды на небе. Основные события разворачиваются до полуночи и после. Вакула вернулся из Петербурга в свою хату, когда пропел петух (в народной традиции — символ солнца, света, огня, воскресения, мужской силы, воина против злой силы; в христианстве — символ воскресения, победы доброго духа над злым, покаяния), а потом проспал заутреню и обедню.
В фольклоре время и пространство способны изменять свои границы, (вплоть до их отсутствия вовсе), сжиматься, наслаиваться, взаимопроникать, что и происходит в повести «Ночь перед Рождеством», когда в течение одной ночи происходит так много событий — и бытовых, и фантастических, и смешных, и драматических, но в результате все направлено к одной точке — к достижению победы добра, света и любви.
В финале произведения соединяются христианские мотивы воскресения («Чуб выпучил глаза, когда вошел к нему кузнец, и не знал, чему дивиться: тому ли, что кузнец воскрес, тому ли, что кузнец смел к нему прийти, или тому, что он нарядился таким щеголем и запорожцем» (I, с. 242)), возвращения блудного сына (Вакула падает ниц перед Чубом просит прощения), покаяния (Вакула кается во всем), Троицы (три раза Чуб бьет по спине Вакулу) и фольклорные мотивы сватовства (Вакула просит руки Оксаны), подношения даров (Вакула дарит черевички Оксане) и нравственного очищения (Оксана говорит: «Я и без черевиков…»).
Мотив «славы» («славить») закольцовывает композицию повести. Если в начале произведения шла речь о том, как всем было весело колядовать и славить Христа, то в конце повести архиерей, который проезжал через Диканьку и увидел «размалеванную» хату кузнеца Вакулы, произнес: «Славно! Славная работа!». Мотив славы в повести Гоголя распространяется уже не только на небесный мир, но и на мир земной, в том числе на творения рук человеческих, на его искусство жизни. В украинской народной традиции до сих слово «слава» имеет особый магический смысл («Слава Украине!» — «Героям слава» — так приветствуют друг друга люди на больших украинских праздниках).
Таким образом, традиции украинского фольклора и народная мифология повлияли на художественную структуру повести «Ночь перед Рождеством», в частности на сюжет, образную систему, мотивную организацию, художественное время и пространство, а также на жанровое содержание произведения, его стилевое своеобразие и язык. Фольклорные и мифологические структуры в повести Гоголя способствовали утверждению христианских идей и торжества духовных возможностей человека, его единения с Богом, природой и людьми. Кроме того, использование элементов украинского фольклора и народной мифологии способствовало созданию национального образа мира в творчестве Гоголя.
Примечания
1. Звиняцковский В. Я. Николай Гоголь. Тайны национальной души, 1994.
2. Михед П. Крізь призму бароко. Статті різних років. Київ, 2002.
3. Софронова Л. А. Мифопоєтика раннего Гоголя. Санкт-Петербург, 2010.
4. Гольденберг А. Х. Архетипы в поэтике Н. В. Гоголя. М., 2012.
5. Українська міфологія. Київ, 2002. С. 240.
6. Там же. С. 605.
7. Словник символів. Київ, 1997. С. 140.
К списку научных работ
Ночь перед Рождеством
Действие происходит в Малороссии, на окраине села Диканька, в XVIII веке.
Действие первое
В последнюю ночь перед Рождеством ведьма Солоха по древнему обычаю начинает творить колядку.
Но тут появляется ее приятель – Черт. Он страшно зол на ее сына Вакулу за то, что тот «намедни на смех намалевал в притворе, будто Черта поленьями и прутьями гоняют». Решив насолить ему, Черт подговаривает Солоху украсть месяц и поднять метель. Тогда настанет темень, Чуб останется на печке дома и Вакула не сможет навестить его дочку, красавицу Оксану. Солоха согласна. Чуб ей милее всех диканьских казаков: он вдов, богат, и она не прочь прибрать его добро к своим рукам. Черт с Солохой поднимают метель и крадут месяц. Панас, несколько подгулявший, выходит из шинка и направляется к хате Чуба, решив продолжить рождественскую ночь у него. Но Чуб и сам выходит из хаты и зовет Панаса с собой на кутью к Дьяку. Там будет славная варенуха на шафране. Метель становится сильнее, и Панас с Чубом сбиваются с дороги.
Не спится и Вакуле. Он нерешительно бродит вокруг хаты Чуба: как узнать, любит ли его гордячка Оксана?!
Потерявшись в темноте, Панас возвращается в шинок, а Чуб, проплутав и не найдя хаты Дьяка, идет домой. Но у своей хаты он застает Вакулу. «Нет, хата не моя, в мою не забредет кузнец», – решает Чуб и отправляется навестить Солоху. А Вакула, отбросив наконец все сомнения, собирается объясниться с Оксаной. Метель прекращается.
Оксана любуется собой перед зеркалом. Незаметно вошедший Вакула восхищен ее красотой. Но не так-то просто завладеть ее сердцем. Она дразнит Вакулу, будто ей с ним скучно, и ждет подруг, чтобы поколядовать, ведь будут парубки – «порасскажут славные сказки». А вот и они!
Одна из ее подруг, Одарка, – в новых черевичках. Оксана жалуется, что никто не сделает ей такой подарок. В ответ на обещание Вакулы достать ей любые черевички, какие только она захочет, Оксана при всех дает слово: «Коль мне достанет он черевички, что носит сама матушка-царица, – тогда выйду замуж за него!»
Замерзнув на холоде, Солоха с Чертом согреваются в хате, поют и пляшут. Неожиданно раздается громкий стук в дверь. Солоха едва успевает спрятать Черта в мешок, как входит Голова. Он был зван на кутью к Дьяку, но, увидев свет в хате Солохи, решил скоротать вечер с ней. Только он выпивает чарку горилки – опять стук. Солоха прячет Голову, засунув его в другой мешок, и впускает Дьяка. Не дождавшись убоявшихся метели гостей, Дьяк почел за счастье повидать Солоху. Но и его ухаживания прерывает громкий стук. Это Чуб. Наскоро спрятав Дьяка в последний мешок, Солоха ласково встречает желанного гостя.
Однако неожиданно возвращается домой Вакула. Не на шутку перепуганная Солоха прячет Чуба в тот же мешок, где уже сидит Дьяк. Вакула хочет вынести мешки из хаты – ведь «завтра праздник». Кузнец взваливает мешки на спину и направляется к кузнице.
В Светлую ночь дивчата и парубки гуляют. Затеваются игры, шутки с ряжеными. Тут и пьяный Панас резвится. Тут веселится и Оксана. Увидев Вакулу, она опять повторяет ему: «Достань черевики, кузнец, – выйду замуж за тебя!» Но Вакула не хочет больше, чтобы гордая дивчина морочила его; он решает покинуть село.
Все смущены: не повредился ли кузнец в разуме, не наложит ли он на себя руки с горя?! Баба с обыкновенным носом и Баба с фиолетовым носом бегут разнести по всему селу сплетню: одна – что кузнец повесился, другая – что «в прорубь кинулся сердешный». Да и Оксана встревожена – а вдруг он с горя влюбится в другую и станет ее называть первой красавицей! Но тут она замечает оставленные Вакулой мешки. Молодежь развязывает их. Один за другим вылезают из мешков сконфуженные поклонники Солохи – Чуб, Голова и Дьяк. Безудержным смехом заливается толпа.
Действие второе
Вакула, захватив с собой только небольшой мешок, отправляется за советом к старому знахарю Пацюку. Молва идет, что тот знает всех чертей. Кузнец просит Пацюка указать ему дорогу к Черту: только он может помочь его горю. «Тому недалеко ходить, у кого Черт за плечами», – невозмутимо отвечает Пацюк. Удивленный Вакула видит, как из его мешка выскакивает Черт, который готов ему помочь, если кузнец продаст свою душу. Притворно согласившись написать расписку кровью, Вакула вдруг хватает Черта за хвост и достает крест. Под угрозой крестного знамения Черт обещает кузнецу сделать всё, что тот захочет. Вакула приказывает доставить его к Царице, и они собираются в путь.
Воздушное пространство. Песни и пляски звезд. Летают в небе планеты. Колдуны, ведуны и ведьмы киевские собираются на шабаш. Среди нечисти – Пацюк и Солоха. Они творят бесовскую колядку. Увидев Вакулу с Чертом, они пытаются преградить дорогу кузнецу, но тот крепко держит в руке крест.
Звучат фанфары, бегают, суетятся парубки и дивчины – ведь сейчас надо будет представлять Петербург и саму Царицу. Стройно вышагивают полонез придворные дамы, кавалеры и запорожцы. Появляется и Царица. Вакула падает ей в ноги: «Если б жинке моей довелось черевики такие надеть!» Царице нравится простодушная речь кузнеца. Она дарит ему свои самые лучшие черевички! Рождественская ночь подходит к концу. Скоро взойдет солнце. Без оглядки мчится от рассвета нечисть, проносится обратно на Черте Вакула, в руках у него – драгоценная ноша для Оксаны. Светает. Выходят девушки, выкатывая колесо – символ солнца, символ плодородия земли, света и жизни. В золоченом возке появляется Коляда, а навстречу ей выходит Овсень в образе прекрасного юноши. Слышится колокольный звон – в мир приходят Рождество и Любовь.
Действие третье
Грустно Оксане, она уже поняла: нет такого парубка, чтоб так любил ее, как Вакула. Еще и две бабы с утра пораньше трещат Чубу, будто кузнец повесился и утонул. Доспорившись до драки, бабы убегают. Чуб тоже плетется домой.
Оксана остается одна и не замечает Вакулу, который наконец-то слышит, что она его «полюбила». Не нужны больше красавице черевички – она и без них готова выйти замуж за кузнеца. Соглашается на это и Чуб: не может он забыть вероломную Солоху, да и подарки Вакулы из Петербурга – пояс цветной и шапка из смушек – так хороши!
Чуб зазывает диканьковцев – скоро будет свадьба! Все рады возвращению Вакулы.
«Ночь перед Рождеством» Гоголь Николай Васильевич — описание книги | Сказочные книги — детям
Алтайский край
Альметьевск
Ангарск
Белгород
Братск
Владивосток
Владимирская область
Волгоград
Воронеж
Воронежская область
Екатеринбург
Ивановская область
Иркутск
Кабардино-Балкарская Республика
Кемерово
Кемеровская область
Краснодарский край
Красноярск
Красноярский край
Курск
Липецк
Москва
Московская область
Нижегородская область
Нижний Новгород
Нижний Тагил
Новосибирск
Омск
Оренбург
Оренбургская область
Орловская область
Пенза
Пермь
Приморский край
Республика Адыгея
Республика Башкортостан
Республика Бурятия
Республика Крым
Республика Северная Осетия — Алания
Республика Татарстан
Республика Хакасия
Ростов-на-Дону
Ростовская область
Рязань
Самара
Самарская область
Саратов
Саратовская область
Свердловская область
Севастополь
Смоленск
Ставропольский край
Тамбов
Тверь
Томск
Тула
Тюмень
Хабаровск
Ханты-Мансийский автономный округ
Челябинская область
Чувашская Республика
Спектакль «Ночь перед Рождеством» | Официальный сайт театра «Русская песня»
Купить билет онлайн:
Уважаемые зрители! По всем вопросам, связанным с приобретением билетов на нашем сайте, Вы можете обратиться в контактный центр компании ООО «МДТЗК» (нашего билетного партнера) по тел. +7 (495) 937-77-37 с 9:00 до 21:00.
Автор идеи – художественный руководитель театра «Русская песня», народная артистка Российской Федерации Надежда Бабкина
Исполнительный продюсер – Антон Собянин
Режиссер – Нина Чусова
Музыкальная редакция и оригинальная музыка – Михаил Броннер
Художник – заслуженный деятель искусств России Павел Каплевич
Хореограф – заслуженный деятель искусств России Николай Андросов
Хормейстеры – Наталья Волгина, Петр Ключников
Действующие лица и исполнители:
Солоха, Царица – народная артистка Российской Федерации Надежда Бабкина
Кузнец Вакула – Виктор Добронравов / Глеб Матвейчук
Чуб, пожилой казак – заслуженный артист России Сергей Колесников
Оксана, его дочь – Светлана Рассказова
Дьяк Осип Никифорович – Александр Варнаев
Панас, Чубов кум – Павел Арламов
Чёрт – Сергей Астахов, Юрий Катаев
Голова – Дмитрий Морозов
В спектакле заняты:
Вокальный ансамбль «Русская песня» п/р Надежды Бабкиной,
Ансамбль танца «Русские сезоны» п/р Николая Андросова,
Балет «Живая планета»
Если пасмурная погода навевает на вас флюиды печали, а поездки в солнечную Аризону в ближайшем будущем как-то не предвидится, мы уже сейчас приглашаем вас в поистине сказочное путешествие! Милости просим в незабываемую звёздную ночь – «Ночь перед Рождеством»!
Ослепительные звёзды русского неба и театра «Русская песня» бесследно развеют вашу печаль, ведь в этот вечер режиссёр-постановщик спектакля, знаменитая и совершенно непредсказуемая Нина Чусова, приготовила зрителям драгоценные россыпи сюрпризов. Вас ждёт волшебное сценическое действо, насыщенное блистательным актёрским исполнением, захватывающим сюжетом, дивными мелодиями русского и украинского фольклора, многоцветной световой палитрой, виртуозными вокальными и хореографическими партитурами ансамблей «Русская песня» и «Русские сезоны», а также балета «Живая планета».
Вам предстоит пережить историю любви кузнеца Вакулы, рискнувшего ради капризной красавицы Оксаны связаться с чертом и не проиграть в этом поединке. Увидеть, как самая медийная звезда российской фольклорной сцены Надежда Бабкина в роли Солохи верхом на метле вылетает ночью собирать звезды в рукав, а потом как она же, но в роли Императрицы, щедро одаривает Вакулу черевичками! Вам предстоит подпасть под обаяние сердцееда Сергея Астахова, почувствовать неотразимую магию Федора Добронравова и Глеба Матвейчука… Словом, у вас есть счастливая возможность погрузиться в чарующую атмосферу сияющей рождественской ночи, свершившегося чуда, народного юмора и приключений – и уже никогда не расставаться с нею!
Обращаем Ваше внимание, что в программе возможны изменения.
Видео
Фото
Продолжительность: 2 часа 20 минут, с антрактом
Организатор: ГБУК г. Москвы МГАТ «Русская песня» под руководством Н.Г. Бабкиной
Ночь перед Рождеством…
Завтра, 7 января, православные христиане отмечают один из самых значимых праздников – Рождество Христово. Канун этого события – рождественский сочельник или, проще говоря, рождественская ночь – волшебное время, связанное со множеством поверий, примет и обрядов. И даже классик Николай Васильевич, признанный мистик русской литературы, посвятил ночи перед Рождеством целую повесть с одноименным названием.
Рождественская ночь начинает Святки – 12 праздничных дней «от звезды и до воды»: от появления первой звезды 6 января и до крещенского освящения воды. Одним из традиционных ритуалов, сохранившихся от предков, стали гадания. Гадания начинаются в ночь перед Рождеством и продолжаются вплоть до Крещения. Ни церковь, ни техногенный XXI век не смогли изменить этой традиции. Сегодня, как и многие столетия назад, человеку хочется заглянуть под завесу будущего, которое от нас, увы, скрыто.
Самыми верными считались гадания в ночь перед Рождеством – с 6 на 7 января, на Старый новый год – с 13 на 14 января и в крещенский вечер – с 18 на 19 января. Чаще всего гаданиями занимались девушки, пытаясь в мареве зеркал разглядеть лицо будущего супруга, или по направлению носка сапога угадать, откуда явится жених. Также гадали на предметах: несколько гадальщиц складывали в коробку или в мешочек по одной вещице и вынимали наугад, пытаясь определить, что предвещает вытащенный предмет. Кольцо – к замужеству, монета – к богатству, игла – к слезам и огорчениям, нитка или клубок – к дороге, горошина – к достатку и сытости и так далее.
Еще одно гадание на грядущий год проводили в «нечистом месте»: заброшенный дом, пустующая пыльная комната, чулан или подвал, подходил и перекресток. В полночь нужно было встать в таком месте и прислушаться: смех сулил веселье и скорое сватовство, плач – слезы, громкий разговор – удачу, крики или шум драки – беду.
Можно было провести сочельник и более весело. Ночь перед Рождеством на Руси называли «коляды». Молодежь колядовала: ходили по улицам с песнями, заглядывали в дома и получали угощение и деньги.
И, конечно же, в ночь перед Рождеством в ходу было множество примет и запретов. Например, чтобы приманить деньги под подушку клали монету. Достаток в доме обеспечен, если положить под подушку хлебную горбушку. Деньги и удачу сулит монета под пяткой в обуви. Радушный прием гостей, заглянувших в этот день, обещал сделать для семьи год счастливым: в дом придут радость и достаток. Чтобы выйти замуж девицы тайно подкладывали заговоренную монетку, платочек или засушенный цветок в карман избраннику.
В число запретов в рождественский сочельник входило все, что могло принести несчастье, увечье или смерть. Например, острые колющие и режущие предметы и инструменты, поэтому запрещалось шить, вязать, охотиться. Также запрещалось заниматься уборкой и приготовлением пищи – все это нужно было сделать заранее. А еще запрещалось ссориться и грустить, иначе весь год пройдет в несчастьях и лишениях.
Иллюстрация: russkajakniga.ee
Визит святого Николая Клемента Кларка Мура
‘Это была ночь перед Рождеством, когда весь дом
Ни одно существо не шевелилось, даже мышь;
Чулки осторожно подвесили к дымоходу,
В надежде, что Святой Николай скоро будет там;
Дети уютно устроились в своих кроватях;
Пока в их головах танцевали видения сахарных слив;
И мама в косынке, а я в фуражке,
Только что успокоили наши мозги на долгий зимний сон,
Когда на лужайке раздался такой грохот,
Я вскочил с кровати, чтобы посмотреть, в чем дело.
В сторону окна я пролетел, как вспышка,
Разорвал ставни и вскинул створку.
Луна на груди свежевыпавшего снега,
Придал полуденный блеск объектам внизу,
Когда то, что мне показалось удивленным глазам, действительно появилось,
Но миниатюрные сани и восемь крошечных оленей,
С маленьким стареньким водителем, таким живым и быстрым,
Я сразу понял, что он, должно быть, Св.Ник.
Они пришли быстрее, чем орлы, его бегуны,
И он свистнул, и закричал, и назвал их по имени:
«Теперь, Dasher ! Сейчас, Dancer ! Теперь Prancer и Vixen !
Да ладно, Comet ! на, Амур ! on, Donner и Blitzen !
На крыльцо! наверх стены!
А теперь беги прочь! броситься прочь! брось все! »
Как выходит, что перед диким ураганом пролетит,
Когда они встретят препятствие, поднимитесь в небо;
Так что на крышу дома они взлетели
С санями, полными игрушек, и св.Николай тоже —
И тут, в мгновение ока, я услышал на крыше
Гарц и топанье каждого копытца.
Пока я рисовал в голове и оборачивался,
Святой Николай прыгнул по трубе.
Он был одет полностью в мех, с головы до ног,
И вся его одежда была запятнана пеплом и копотью;
Связка игрушек, которую он накинул себе на спину,
И он выглядел как разносчик, открывающий рюкзак.
Его глаза — как они мерцали! его ямочки, как весело!
Его щеки были как розы, его нос как вишня!
Его забавный ротик был натянут как лук,
И борода на подбородке была белой, как снег;
Обрубок трубы, который он держал в зубах,
И дым, как венок, опоясал его голову;
У него было широкое лицо и маленький круглый живот
Когда он смеялся, он трясся, как миска с желе.
Он был пухленький и пухлый, старый веселый эльф,
И я рассмеялся, когда увидел его, невольно;
Подмигивание глаза и поворот головы
Вскоре дал мне понять, что мне нечего бояться;
Он не сказал ни слова, а сразу приступил к работе,
И набил все чулки; затем рывком повернул,
И приложив палец к носу,
И, кивнув, он поднялся в трубу;
Он вскочил в свои сани, свистнул своей команде,
И все они улетели, как чертополох.
Но я слышал, как он воскликнул, прежде чем он скрылся из виду —
«Счастливого Рождества всем и спокойной ночи!»
Twas The Night Before Christmas Poem: Original Lyrics (ТЕКСТ)
Одно из старейших и самых популярных рождественских стихотворений, обычно называемое «Twas The Night Before Christmas», было написано в начале 19 века.
Хотя его автор оспаривается, стихотворение приписывается как Клементу Кларку Муру, так и Генри Ливингстону младшему.За прошедшие годы он определенно был впервые опубликован 23 декабря 1823 года в газете Troy Sentinel в северной части штата Нью-Йорк.
Его также называют «Визит Святого Николая» или «Ночь перед Рождеством».
Ниже приведены исходные тексты стихотворения (посмотрите, как стихотворение выглядело в Troy Sentinel здесь):
1 Это была ночь перед Рождеством, когда весь дом прошел по всему дому,
2 Ни одно существо не шевелилось, даже не мышь;
3 Чулки осторожно повесили у дымохода,
4 В надежде, что св.Николай скоро будет там;
5 Дети уютно устроились в своих кроватях,
6 Пока в их головах танцевали видения сахарных слив,
7 И мама в ее платке, а я в своей кепке,
8 Только что успокоил наши мозги на длинный зимний сон-
9 Когда на лужайке раздался такой грохот,
10 Я вскочил с кровати, чтобы посмотреть, в чем дело.
11 Вдруг к окну я пролетел, как молния,
12 Разорвал ставни, вскинул створку.
13 Луна на груди только что выпавшего снега,
14 Придала сияние полудня нижним объектам;
15 Когда, что должно появиться в моих изумленных глазах,
16 Но маленькие сани и восемь крошечных оленей,
17 Со стареньким возницей, такой живой и быстрый,
18 Я сразу понял, что это, должно быть, Св. .Ник.
19 Они пришли быстрее, чем орлы, его бегуны,
20 И он свистнул, и закричал, и называл их по имени:
21 «Теперь! Дашер, сейчас! Танцор, сейчас! Прансер и Лисица,
22» ! Комета, вперед! Амур, давай! Дандер и Бликсем;
23 «На крыльцо! На верх стены!
24″ А теперь бросайся прочь! броситься прочь! брось все! »
25 Как сухие листья перед диким ураганом летят,
26 Когда они встречают препятствие, взлетают в небо;
27 Итак, они взлетели на крышу дома,
28 С полными санями игрушек — и св.Николай тоже:
29 И тут, в мгновение ока, я услышал на крыше
30 Гарц и топот каждого копытца.
31 Когда я рисовал в голове и оборачивался,
32 Св. Николай прыгал по трубе:
33 Он был весь в мехе, с головы до ног,
34 И его одежда все были запятнаны пеплом и копотью;
35 Пачка игрушек была брошена ему на спину,
36 А он выглядел, как разносчик, открывающий рюкзак:
37 Его глаза — как они мерцали! его ямочки как весело,
38 Его щеки были как розы, его нос как вишня;
39 Его забавный маленький рот был натянут, как лук,
40 И борода его подбородка была белой, как снег;
41 Обрубок трубы, который он держал в зубах,
42 И дым, как венок, обвил его голову.
43 У него было широкое лицо и небольшой круглый живот.
44 Который трясся, когда он смеялся, как миска, полная желе:
45 Он был пухленький и пухлый, старый веселый эльф,
46 И я смеюсь » г когда я увидел его вопреки себе;
47 Мигание его глаза и поворот головы
48 Вскоре дал мне понять, что мне нечего бояться.
49 Он не сказал ни слова, но сразу приступил к работе,
50 И набил все чулки; затем рывком повернулся,
51 И убрал палец с носа
52 И, кивнув, поднялся в трубу.
53 Он вскочил в свои сани, и его команда свистнула,
54 И они все полетели, как пух чертополоха:
55 Но я услышал, как он воскликнул, прежде чем он уехал из поля зрения-
56 Счастливого Рождества, чтобы всем, и всем спокойной ночи.
Аудиокнига недоступна | Audible.com
Эвви Дрейк: в старте
- Роман
- От: Линда Холмс
- Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
- Продолжительность: 9 часов 6 минут
- Несокращенный
В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее внутри, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо, и, что еще хуже, он не может понять почему.
- 3 из 5 звезд
Что-то заставляло меня слушать….
- От Каролина Девушка на 10-12-19
Клемент С. Мур «Ночь перед Рождеством»
Я читал эту историю каждый сочельник, сколько себя помню, она всегда была частью наших рождественских традиций, и из-за этого она всегда будет занимать особое место в моей жизни.Я не думаю, что есть много людей, которые не знакомы с этим стихотворением Клемента К. Мура , которое было первоначально опубликовано в 1823 году. Причина в том, что оно классическое, потому что оно отражает волшебство Рождества. У нас было много версий книги за эти годы, но сейчас мы читаем
. Я читал эту историю каждый Сочельник, сколько себя помню, она всегда была частью наших рождественских традиций и всегда будет особое место в моей части из-за этого.Я не думаю, что есть много людей, которые не знакомы с этим стихотворением Клемента К. Мура , которое было первоначально опубликовано в 1823 году. Причина в том, что оно классическое, потому что оно отражает волшебство Рождества. У нас было много версий этой книги, но та, которую мы читаем сейчас, прекрасно иллюстрирована книгой Ричард Джонсон , это такая великолепная книга, и я не могу представить Рождество без нее!
‘Это была ночь перед Рождеством, когда весь дом
Ни одно существо не шевелилось, даже мышь;
Чулки осторожно повесили у дымохода,
В надежде, что св.Николай скоро будет там;
Дети уютно устроились в своих кроватях,
В то время как видения сахарных слив танцевали в их головах;
И мама в косынке, и я в чепце,
Только что прижился для долгого зимнего сна,
Когда на лужайке раздался такой грохот,
Я вскочил с кровати, чтобы посмотреть, в чем дело.
В сторону окна Я пролетел, как вспышка,
Разорвал ставни и вскинул створку.
Луна на груди свежевыпавшего снега
Придал блеск полудня объектам внизу,
Когда, что должно появиться моим недоумевающим глазам,
Но миниатюрные сани и восемь крошечных оленей,
С маленьким стареньким драйвером, такой живой и быстрый,
Я сразу понял, что это, должно быть, Св.Ник.
Быстрее, чем орлы, они пришли,
И он свистнул и закричал, и назвал их по имени;
«А теперь, ДАШЕР! А теперь, ТАНЦОР! А теперь, ПРАНЦЕР и ЛИСА!
Давай, КОМЕТА! на CUPID! на, ДОННЕР и БЛИЦЕН!
На крыльцо! наверх стены!
Беги прочь! броситься прочь! все брось! «
Как сухие листья, что перед диким ураганом летят,
При встрече с препятствием поднимайтесь в небо,
Итак, на крышу дома полетели курсеры,
С санями, полными игрушек, и св.Николай тоже.
И тут, в мгновение ока, я услышал на крыше
Гарц и топанье каждого копытца.
Когда я тянул руку и поворачивался,
По трубе прыгнул Святой Николай.
Он был одет весь в мех, с головы до ног,
И вся одежда его была запятнана пеплом и копотью;
Связка игрушек, которую он накинул себе на спину,
И он выглядел как разносчик, открывающий свой рюкзак.
Его глаза — как они мерцали! его ямочки как весело!
Его щеки были как розы, его нос как вишня!
Его забавный маленький рот был натянут как лук,
И борода на подбородке его была бела, как снег;
Обрубок трубы, который он держал в зубах,
И дым обвил его голову, как венок;
У него было широкое лицо и небольшой круглый живот,
Это потрясло, когда он засмеялся, как миска с желе.
Он был пухленьким и пухлым, старый веселый эльф,
И я засмеялся, когда увидел его, невольно;
Подмигивание глаза и поворот головы,
Вскоре дал мне понять, что мне нечего бояться;
Он не сказал ни слова, а сразу приступил к работе,
И набил все чулки; затем рывком повернул,
и положив палец на нос,
И, кивнув, он поднялся в трубу;
Запрыгнул в сани, свистнул его упряжке,
И все они полетели, как пух чертополоха.
Но я слышал, как он воскликнул, прежде чем он скрылся из виду,
ВСЕХ С РОЖДЕСТВОМ, И ВСЕМ ДОБРОЙ НОЧИ!
Ночь перед Рождеством
Винтажная цветная литография 1898 года с изображением Санта-Клауса и его оленей, летящих по небу. Образ Рождества, который мы знаем сегодня, был популяризирован с помощью известного стихотворения Клемента Кларка Мура.
Getty Images
Рождество в начале 1900-х годов в основном наблюдалось за счет обильного употребления алкоголя и обходов от дома к дому, чтобы просить пожертвований в виде еды, денег или еще большего количества напитков.
Отказ часто приводил к вандализму или другим актам возмездия. Брайан Роуло, адъюнкт-профессор истории колледжа свободных искусств Техасского университета A&M, сказал, что нью-йоркский писатель Клемент Кларк Мур надеялся положить конец беспорядкам, вызвав более мирное празднование, когда он почти написал «Визит святого Николая» 200 лет назад.
«Эта история послужила нескольким целям, которые сегодня потеряны для нас. Одно время Рождество не было семейным праздником, — сказал Руло.«Чаще всего его праздновали на улице шумные группы подростков и прислуги. Это считалось днем, когда обычно скромные и подчиненные низшие классы общества могли вести себя так, как мы называем «парусным спортом».
Иллюстрация около 1800 г. к рождественскому обычаю, когда вы ходили под парусом, пили, пели гимны от дома к дому.
Hulton Archive / Getty Images
В, пожалуй, самом известном рождественском стихотворении, более известном как «Twas the Night Before Christmas», Мур устанавливает тихую домашнюю сцену, в которой «ни одно существо не шевелилось, даже мышь. .”
Вместо шумных торговцев мусором, стучащих в дверь, Мур писал о веселом, ничем не угрожающем Святом Николае, спускающемся по трубе «весь в мехах», чтобы незаметно оставлять подарки хорошим девочкам и мальчикам.
Впервые опубликованное в 1823 году, Руло сказал, что стихотворение удалось популяризировать образ Санта-Клауса и превратить Рождество в семейный праздник, который мы знаем сегодня.
«Все это должно было превратить Рождество в праздник, ориентированный на детей и семьи, а не на отвратительные и пьяные толпы, которые, по мнению Мура, испортили праздник», — сказал Руло.
Детская литература часто разрабатывалась для передачи основных ценностей общества от одного поколения к другому, сказал он, и обычно направлен на то, чтобы направлять детей по путям, которые считаются правильными и приемлемыми. В Соединенных Штатах многие из первых детских книг были религиозными по своей природе и были созданы родителями-пуританами, стремившимися помешать своим детям грешить.
Но постепенно, по мере того, как место детей в обществе менялось и взгляды на воспитание детей развивались, детская литература становилась все добрее и мягче, а темы становились менее духовными.Сказки, говорящие животные и другие фантастические декорации заняли место огня и серы из прошлых лет. Молодым людям реже угрожали наказанием за свои проступки. Вместо этого стало более обычным явлением отмечать невиновность, чудо и творческие способности ребенка.
Хотя история Мура успешно изменила образ Рождества, Руло подчеркивает важность понимания способности детей сопротивляться собственной идеологической обработке.
«Литература может пытаться научить молодых людей определенным ценностям, но это послание не всегда воспринимается», — сказал он.«Самая успешная детская литература часто состоит из рассказов, которые предлагают молодежи возможность самостоятельно обдумать некоторые проблемы или дилеммы».
‘Это была ночь перед Рождеством, 190 лет назад в Челси было написано культовое стихотворение
В канун Рождества, сто девяносто лет назад сегодня, богатый землевладелец и августейший профессор Колумбийского университета Клемент Кларк Мур написал сезонное стихотворение, чтобы прочитать своим детям. Он написал эту причудливую сказку — «», на самом деле, «», по сравнению с его великими и уважаемыми сочинениями в греческой и библейской литературе — за письменным столом в своем комфортабельном заснеженном особняке, который семья назвала Chelsea .
Дом находился на вершине старого холма (примерно по современным адресам 422-424 West 23rd Street) с видом на поместье Мура, которое простиралось на юг отсюда. Его поместье, конечно же, дало название современному Челси. Справа поместье Челси холодной зимней ночью.
Мур якобы был вдохновлен тем днем во время прогулки на Washington Market , чтобы купить рождественскую индейку. Рынок (изображенный ниже в 1829 году) получил бы еще одну праздничную славу: это был первый в Америке рынок рождественских елок под открытым небом.
Поэма « Визит святого Николая », которую часто называют «Ночь перед Рождеством», в конечном итоге поможет определить мифологию Санта-Клауса. Это, пожалуй, самый важный источник в формировании внешнего вида и ритуального поведения дарителя с Северного полюса, и он послужит источником вдохновения для нью-йоркских иллюстраторов, таких как Thomas Nast , а в 20-м веке — реклама Coca-Cola Haddon Sunblom. . Мур даже назвал восемь оленей.
Но стихотворение изначально предназначалось только детям Мура. Я не уверен, сколько людей было вокруг, чтобы услышать это в 1822 году, но у Мура и его жены Кэтрин Элизабет Тейлор в конечном итоге их было девять. Одна дочь, Мэри Огден, позже создала первую из десятков иллюстрированных версий стихотворения.
Слева: иллюстрация Мура и его семьи из издания, опубликованного в 1896 году (источник)
Стихотворение было опубликовано анонимно в следующем году, и Мур получил признание — по настоянию своих детей — только в 1844 году.
Учитывая первоначальные колебания Мура, некоторые ученые предположили, что это мог написать другой житель Нью-Йорка, Генри Ливингстон-младший . Пока это точно не будет доказано, вы можете всегда думать о районе Челси — всего в двух кварталах к западу от Chelsea Hotel — каждый раз, когда вы это слышите.
Так что запрыгивайте в свой платок, открывайте ставни и поднимайте пояса, и в этом году дайте этому маленькому праздничному стихотворению спелое исполнение.Вы можете найти полный текст здесь. Но процитируем последний раздел:
Запрыгнул в свои сани, свистнул его бригаде,
И все они полетели, как чертополох.
Но я слышал, как он воскликнул: «Он скрылся из виду»,
«Всех с Рождеством и доброй ночи!»
Чтобы узнать больше о Муре и районе Челси, посмотрите наш подкаст в отеле Chelsea.
Фотографии любезно предоставлены NYPL
‘Это была ночь перед Рождеством в 2020 году:
NPRБесчисленные огни, рождественские освещенные деревья высотой с человека и олени украшают вход в магазин. Альянс dpa / picture через Getty Images скрыть подпись
переключить подпись Альянс dpa / picture через Getty ImagesС бесчисленными огнями, рождественские освещенные деревья высотой с человека и олени украшают вход в магазин
Альянс dpa / picture через Getty Images ‘Это была ночь перед Рождеством, и все вокруг дома
Разбудил щелчок — самый неистовый — каждой мыши
Все чулки были подвешены к телевизору с чутьем
Но дети беззаботно играли в приложения в своих комнатах
Красться смартфоны и ноутбуки прямо в кровати
В то время как в их головах танцевали видения распространения вируса
Когда на улице возник такой грохот
Я вскочил с кровати, чтобы посмотреть, в чем дело
Когда что случилось с моими блуждающими глазами появляются
Электрические сани, без оленей
«Самостоятельное вождение» сказал водитель, так живо и быстро
Я знал из его TikToks, что это, должно быть, Санкт-Петербург.Ник
«Я не разбрызгиваю CO2, — сказал он, — на ледники и луга.
Чтобы мои друзья-белые медведи могли держаться за свои льдины».
У него была белоснежная козлиная бородка и шесть пачек живота
«Я просто не мог продолжать жить, как миска, полная желе.
Теперь я ем фрукты и овощи, медитирую и занимаюсь йогой
И не делаю этого. просто смотри киберспорт — Elf Sports — на диване ».
И после нашей болтовни он сразу приступил к работе,
И набил все чулки конфетами и товарами
Затем, отложив палец в сторону носа,
И, кивнув, он сказал мне: «Господь знает, что
2020 года были наполнены печаль и стресс
Covid, потеря работы и протест против несправедливости.
Мы скучаем по тем, кого мы любили, кого больше нет здесь
Рукопожатия, объятия, дружба и моменты подбадривания.
Вся мастерская Санты теперь работает из дома
Я звоню эльфам за ИТ-помощью, они спрашивают: «Safari или Chrome?»
Я рассказываю им об игрушках, а они говорят: «Ты немой!»
У меня поверх костюма серые спортивные штаны.
Семья и друзья не могут собраться в этом сезоне
Мы скучаем по их теплым улыбкам, но все мы знаем причину.
Год был тяжелым, но все же на каждом шагу
Люди становились героями и помогали нам учиться:
Что даже несмотря на социальную дистанцированность
мы все важные работники в жизнях друг друга.
Так что спасибо докторам! Медсестрам! Бригады доставки!
Фермеры и фармацевты, водители автобусов тоже!
Спасибо медикам и ученым в лабораториях.
Те, кто проходит клинические испытания, и великий доктор Фаучи! »
Санта вскочил в свои сани, небо свистнуло
И его автономное транспортное средство взлетело, как ракета
Но я слышал, как он воскликнул, скрываясь из виду:
«Берегитесь друг друга! спокойной ночи!»