Воспоминания в царском селе 1814: Недопустимое название

Содержание

Анализ стихотворения «Воспоминания в Царском Селе» (1814). Мне кажется, я даже не услышу

«Воспоминания в Царском Селе» (1814 г.) — одно из самых известных стихотворений Александра Сергеевича Пушкина. Он написал его в 15-летнем возрасте. Стихотворение известно не только своим содержанием, но и тем, что заслужило похвалу знаменитого поэта того времени — Гавриила Державина, который признал талант юного стихотворца.

Стихотворение «Воспоминания в Царском Селе» (1814 г.) несет в себе черты сразу двух и элегии. Его лирический герой перечисляет памятники Царского Села, которые проплывают перед его взором. Это установленная в память об успешной победе отечественного флота над турецкой армией в 1770 году, памятник, появившийся после успеха армады Румянцева опять над турками. На этот раз при местечке Кагул в том же 1770 году. В тексте стихотворения автор вспоминает славных и великих полководцев тех времен, их успехи и поэтов, которые их воспевали.

В стихотворении «Воспоминания в Царском Селе» (1814 г.

) герой задумывается о новом веке, который начался совсем недавно. И в нем уже случилось немало событий, потрясших Россию: нашествие войск Наполеона, сгоревшая Москва, покорение Парижа.

В финале своего произведения поэт как бы обращается к поэту нового времени Жуковскому, которого он называет скальдом России. Он призывает всех окружающих восхвалять будущие успехи русского народа.

Анализ стихотворения «Воспоминания в Царском Селе» (1814 г.) всегда направлен на высокую роль поэта в обществе, которую отмечает автор. Пушкин прямо заявляет, что каждой эпохе требуются не только полководцы и отважные солдаты, но и поэты, которые будут вдохновлять героев на их подвиги.

Создание стихотворения

Стихотворение «Воспоминания в Царском Селе» (1814 г.) Пушкина писал осенью 1814 года. Он это сделал по необходимости — собственное произведение требовалось прочитать на экзамене в Царскосельском лицее, где учился поэт.

Открытый публичный экзамен проводился при переходе с младшего на старший курс. Свое участие в экзамене подтвердил известный поэт того времени Узнав об этом, учитель словесности лицеистов Галич предложил Пушкину, который уже неоднократно публиковал свою лирику, написать для этого события какое-то достойное стихотворение.

Незадолго до экзамена прошла репетиция. Такое требование выдвинул министр просвещения при правительстве Алексей Разумовский. Он сам и присутствовал на ней. Тогда-то впервые и представил свое произведение Пушкин. «Воспоминания в Царском Селе» (1814 г.) произвели на всех большое впечатление.

Экзамен Пушкина

Сам экзамен в Царскосельском лицее проходил в самом начале 1815 года. Приехавший Державин чувствовал себя неважно. Он был стар, а экзамен длился слишком долго. Оживился он, только когда оценивали русскую словесность.

Лицеисты читали наизусть и разбирали стихотворения самого Державина. Он слушал внимательно и с удовольствием.

Пушкин позднее писал, что прочел стихотворение «Воспоминания в Царском Селе» (1814 г. ), находясь в нескольких шагах от Державина. Едва закончив чтение, он тут же убежал, не помня куда. Державин был восхищен, он требовал привести к нему поэта, чтобы обнять его. Он сразу заявил, что этот поэт сможет его заменить.

Судьба текста

После экзамена Державин попросил, чтобы Пушкин прислал ему рукописный текст стихотворения. Второй экземпляр оказался у его родного дяди Василия Львовича. Так текст стал знаменитым и популярным.

В 1815 году стихотворение опубликовали в журнале «Российский музеум, или Журнал европейских новостей». В 1819 году, работая над первым собранием своих стихотворений, которое так и не вышло, Пушкин переработал текст. Из него он убрал упоминания про Александра I как спасителя Европы.

Включить его в сборник удалось только в 1825 году. Его отправили цензору, в результате в вышедшей книге его не оказалось. Считается, что цензор обратил внимание на то, что Пушкин убрал строфу, посвященную императору. А текст был хорошо известен именно в первоначальном виде. Этот факт не мог остаться не замеченным.

Кстати, в 1829 году поэт создал еще одно стихотворение под таким же названием. Оно начинается со слов «Воспоминаньями смущенный…». Путать эти два текста не стоит.

Значение стихотворения в творчестве Пушкина

В судьбе поэта это стихотворение сыграло большую роль. То, что Державин, умерший через год, публично назвал Пушкина своим преемником, произвело большое впечатление на современников. А когда гений Пушкина раскрылся во всей красе, событие стали считать символическим. В нем видели передачу творческой эстафеты из XVIII в XIX век.

Большое влияние на Пушкина оказал и сам Державин. Поэт неоднократно обращался к нему в своих произведениях.

Например, в «Евгении Онегине» фраза «Старик Державин нас заметил / И, в гроб сходя, благословил» вскоре стала крылатой.

Анализ стихотворения

С чего следует начать анализ? «Воспоминания в Царском Селе» (1814 г.) — это произведение, в котором поэт переходит от успешных годов XVIII столетия, когда страной руководила императрица Екатерина II, к совсем недавнему прошлому. Он подробно рассказывает о событиях войны против французов, отмечая главные из них: сожжение Москвы и Бородинскую битву. Описывает победоносное шествие русской армии по Европе до самого сердца Европы.

Победу над Наполеоном поэт сравнивает с избавлением от «бича вселенной». Обращение в концовке стихотворения к Жуковскому произвело на того особенно сильное впечатление.

Особенности текста

Что еще можно включить в анализ? «Воспоминания в Царском Селе» (1814) Пушкина — это стихотворение, которое содержит в себе явные которым так славился XVIII век. Например, среди других текстов Пушкина его выделяет торжественный слог, которым оно написано.

При этом Пушкин нисколько не чурается использовать архаизмы. Так, описывая то, что происходило во время войны против Наполеона, он упоминает про звон мечей и кольчуг. Но очевидно, что ни того ни другого в XIX веке уже не использовали. Но Пушкин намеренно использует именно эти образы, чтобы придать своему тексту больше возвышенности и торжественности.

В действительности же так называемой музыкой битв того времени была артиллерия.

При этом Александр Сергеевич Пушкин в своем стихотворении ориентируется не только на образцы классицизма. В тексте хорошо заметны и явные романтическо-сентиментальные черты.

Самый яркий пример — это описание пейзажа в самом начале стихотворения, которое задает настроение всему тексту.

При этом стоит признать очевидный факт, что само стихотворение носит явно подражательный характер. В нем Пушкин собирает лучшее, что произвело на тот момент старшее поколение поэтов, самым значимым представителем которого и был как раз Державин. Основываясь на их произведениях, Пушкин при этом формирует свой собственный, ни на что не похожий, индивидуальный и уникальный стиль.

Именно это заметил и так высоко оценил Державин, присутствовавший на экзамене Пушкина.

Анна Андреевна Ахматова

По аллее проводят лошадок.
Длинны волны расчесанных грив.
О, пленительный город загадок,
Я печальна, тебя полюбив.

Странно вспомнить: душа тосковала,
Задыхалась в предсмертном бреду.
А теперь я игрушечной стала,
Как мой розовый друг какаду.

Грудь предчувствием боли не сжата,
Если хочешь, в глаза погляди.
Не люблю только час пред закатом,
Ветер с моря и слово «уйди».

…А там мой мраморный двойник,
Поверженный под старым кленом,
Озерным водам отдал лик,

Внимает шорохам зеленым.

И моют светлые дожди
Его запекшуюся рану…
Холодный, белый, подожди,
Я тоже мраморною стану.

III

Смуглый отрок бродил по аллеям,
У озерных грустил берегов,
И столетие мы лелеем
Еле слышный шелест шагов.

Иглы сосен густо и колко
Устилают низкие пни…
Здесь лежала его треуголка
И растрепанный том Парни.

Анна Ахматова в Царском Селе

Далекие воспоминания об ипподроме и ухоженных лошадях, упомянутых Ахматовой и в прозе, определяют образную структура зачина «По аллее проводят лошадок…». В художественном тексте выстраивается ряд, образованный приметами детства: к аккуратно расчесанным «лошадкам» присоединяются «розовый друг» попугай и лексема «игрушечная», характеризующая субъекта речи.

Лирическая героиня признается в любви к «городу загадок», одновременно намекая на пережитую личную драму. Высокое чувство неразрывно с печалью. Тоскливые эмоции тоже двоятся: сначала они были невыносимо тяжелыми, как «предсмертный бред», а затем сменились спокойным, привычным ощущением душевного груза. Так зарождается тема двойничества, которая получает развитие в следующих стихотворениях триптиха.

Об образе Пушкина, сквозном для ахматовской поэтики, немало сказано исследователями. Начало обширной темы положено анализируемым циклом, где классик предстает и в роли великого поэта, и как человек, один из наших предков.

Принцип амбивалентности положен в основу знаменитого образа статуи-«мраморного двойника» героини из второго текста цикла. Упоминания о холодности белого изваяния обрамляют текст, встречаясь в зачине и концовке. В центральном эпизоде статуя олицетворена: она может чувствовать шелест листьев, вглядываться в озерную гладь, а на теле имеется «запекшаяся рана».

Отчаянное и на первый взгляд парадоксальное желание стать статуей, выраженное эмоциональным возгласом финала, возвращает читателя к теме любви — трагической, навсегда разделенной временем.

Оригинальный прием создает ощущение, что лирическое «я» и читатель благоговейно следуют за гениальным отроком, неспешно прогуливающимся по парку. Яркие вещные детали, ставшие характерной чертой ахматовского мастерства, усиливают эффект присутствия.

Структурообразующая функция «пушкинского текста» в цикле А. Ахматовой «В царском селе»

Боровская Анна Александровна,

кандидат филологических наук, доцент кафедры русской литературы ХХ века Астраханского государственного университета.

Обращение А. Ахматовой к творчеству А. Пушкина стало для нее утверждением неразрывности национальной культурной традиции, формой самоопределения поэтессы, оказало воздействие на ее творчество. Пушкинские мотивы становятся для А. Ахматовой воплощением эстетических и этических принципов творчества.

В. Топоров рассматривает «петербургский текст» как «не просто усиливающее эффект зеркало города, но устройство, с помощью которого и совершается переход материальной реальности в духовные ценности, отчетливо сохраняет в себе следы своего внетекстового субстрата и в свою очередь требует от своего потребителя умения восстанавливать связи с внеположенным тексту, внетекстовым для каждого узла Петербургского текста. Текст, следовательно, обучает читателя правилам выхода за свои собственные пределы, и этой связью с внетекстовым живет и сам Петербургский текст, и те, кому он открылся как реальность, не исчерпываемая вещно-объектным уровнем» . Под «пушкинским текстом» в творчестве А. Ахматовой мы понимаем некое семантическое единство, обуславливающее функционирование в границах творческой системы А. Ахматовой различных образов, мотивов, реминисценций, аллюзий, восходящих к пушкинским произведениям, с одной стороны, и формирование целостного восприятия образа А. Пушкина и его творчества А. Ахматовой, с другой.

Цикл «В Царском Селе» — один из центральных в сборнике «Вечер» (1912). Им открывается в ахматовском творчестве тема А. Пушкина, одна из сквозных тем ее поэзии. Стихотворение «Смуглый отрок бродил по аллеям…» заключает цикл «В Царском Селе». Ему предшествуют два стихотворения: «По аллее проводят лошадок…» и «…А там мой мраморный двойник». Все части триптиха неразрывно связаны между собой тем, что являются эмоциональным откликом на воспоминания детства, прошедшего в Царском Селе.

Пушкина, это пушкинская эпоха в целом. Таким образом, Царское Село вводится в ценностную систему двух поэтов как символ прошлого и одновременно (для А. Ахматовой) вневременной вечности. В названии имплицитно содержится главная тема цикла – тема памяти в ее культурном и личностном аспектах. Заглавие «В Царском Селе» сразу же подключает данный текст к некоей культурной среде, вхождение в которую — путь к А. Пушкину. Можно говорить о феномене «царскосельского текста». Каждая из реалий обыденной жизни воспринимается как значимая в литературном плане, и эта ее значимость оказывается первичной по сравнению с реальным значением.

Таким образом, на уровне заглавия (а, следовательно, и цикла в целом) А. Ахматова обращается к диалогической структуре как к средству коммуникации. Позиция лирической героини по отношению к образу А. Пушкина предстает в двух ипостасях: он одновременно находится в прошлом и в настоящем. Отсюда и позиция лирической героини также двойственна: для нее А. Пушкин – это нечто безусловно близкое («смуглый отрок») и в то же время бесконечно далекое («И столетия мы лелеем…»). Таким образом достигается определенная степень отстраненности, характеризующая отношение
А. Ахматовой к А. Пушкину на протяжении всей творческой жизни.

Лирический сюжет является одним из основных показателей единства, фиксирующего самоидентификацию лирического цикла. Его функционирование в цикле А. Ахматовой «В Царском Селе» определяется экзистенциальным вопросом «Что есть Пушкин?» Образ А. Пушкина у А. Ахматовой предстает, с одной стороны, как идеальная поэтическая и культурная перспектива, с другой – как личность в ее бытовой ипостаси. Лирический сюжет в цикле А. Ахматовой более приближен к прозаическому (повествовательному), составные его элементы обладают относительной самостоятельностью, но не следуют друг за другом, а взаимодействуют, образуя единую сложную конструкцию. Начальные строки первого стихотворения:

По аллее проводят лошадок,

Длинны волны расчесанных грив.

О пленительный город загадок…

представляют собой экспозицию сюжета, оформленную в виде пролога. Исследователи творчества А. Ахматовой неоднократно отмечали наличие в ее лирике драматического начала (диалогическая структура текстов, острота изображаемых коллизий, полифонизм и т.д.). Пролог в данном случае отражает драматическую сущность лирического цикла. В семантическом плане в указанных строках формируется основной мотив цикла, организующий его лирический сюжет – мотив Царского Села («город загадок»). Метафорическое словосочетание разрывает замкнутый круг интимных впечатлений, заданный двумя предыдущими фразами. Идиллическая картина детства лирической героини (подчеркнутое употребление слова «лошадок» с уменьшительно-ласкательным суффиксом) превращается в загадочное, отчасти «заколдованное место», характерное для литературы XIX века. Таким образом заявлен еще один сквозной мотив всего цикла – мотив перевоплощения. В сознании лирической героини смещаются границы пространства, раздвигаются временные и возрастные рамки. В ракурс изображения включается культурно-исторический контекст, представленный, прежде всего, романтическим мировосприятием. Вместе с тем Царское Село отражается одновременно в ценностных системах различных субъектов: мечтательной девочки-подростка и уже взрослой лирической героини.

Следующая строчка: «Я печален, тебя полюбив…» [С. 169] является завязкой лирического сюжета. Ее антитетическое строение обозначает внутреннюю оппозицию «печаль-любовь», которая легла в основу центрального конфликта лирического цикла: конфликт между прошлым и настоящим, характеризующегося мозаичной формой, поскольку он складывается из периферийных коллизий (конфликт в сознании лирической героини между желанием уйти, перечеркнуть прошлое и невозможностью сделать это, конфликт между вечным и сиюминутным). В связи с этим можно выделить личностный и культурно-исторический конфликт и его разрешение. Отсюда в цикле функционируют две сюжетные линии: любовный микросюжет и микросюжет о А. Пушкине. Любовная коллизия одновременно «погружается» в прошлое («Странно вспомнить…») и вместе с тем настоящее подчинено ее законам («А теперь я игрушечной стала…»). За завязкой в любовном сюжете сразу следует кульминация:

… душа тосковала,

Задыхалась в предсмертном бреду…, [С. 169]

демонстрирующее высшее напряжение любовного чувства лирической героини. Соотнесение этих строк с предшествующим словосочетанием «Странно вспомнить…», обозначающее погружение в иной временной пласт, формирует контраст, который служит показателем эволюции лирической героини (от рефлексии к полной отрешенности), индикатором ее отстраненной позиции по отношению к окружающей действительности в настоящем («странно»). Строки: «А теперь я игрушечной стала, // Как мой розовый друг какаду» [С. 169] являются развязкой любовного сюжета, которые констатируют факт произошедшего изменения в сознании лирической героини. Сравнение лирической героини с какаду косвенно перекликается с начальными строками стихотворения: «По аллее проводят лошадок…» Таким образом перед нами процесс эволюции героини в форме замкнутой спирали. Однако разрешение конфликтной ситуации мнимое, поэтому развязку можно назвать ложной: так, прошлое для лирической героини не утратило своей значимости, возникает тема памяти в традиционном для А. Ахматовой трагедийном восприятии. Скрытая антитеза в третьей строфе первого стихотворения:

Грудь предчувствием боли не сжата…

Не люблю только час пред закатом,

Ветер с моря и слово «уйди». [ С. 170 ]

обостряют противоречия в сознании лирической героини, несмотря на его формальную завершенность. Итог этого стихотворения – рождение слова. И в буквальном смысле («слово «уйди»), и в смысле поэтическом. Ведь последние две строки — четкая характеристика прошлого, отобранные внешние реалии. Освобождение от любовных переживаний в этом стихотворении происходит в слове и для слова, а также для обретения поэтической памяти, постижения течения времени.

Второе стихотворение является своеобразной скрепой двух сюжетных линий цикла. Вместе с тем оно продолжает развитие действия в микросюжете о А. Пушкине: «…А там мой мраморный двойник…». Наличие «там» соотносится, с одной стороны, с заглавием цикла, с другой – напрямую связано с метафорой «город загадок». Метаморфоза, произошедшая в первом стихотворении с лирической героиней, предопределяет появление образа мраморного двойника (и темы двойничества в целом), значение которого в цикле неоднозначно. Эпитет «мраморный» подчеркивает бездушную холодность статуи, тем самым символизирует произошедшие изменения в самой героине. Однако образ статуи у А. Ахматовой олицетворяется: «Внимает шорохам зеленым…». Таким образом возникает портрет-двойник лирической героини, который наделен амбивалентными характеристиками. Отсюда: «И моют светлые дожди // Его запекшуюся рану…» [ С. 171 ] . На основании этого можно сделать вывод о зеркальном соотношении лирического сюжета первого и второго стихотворения. «Мраморный двойник» ассоциируется с памятником А. Пушкину и является воплощением темы памяти. Разрушение статуи осмысливается в контексте гибели А. Пушкина: это и физическая смерть поэта, и невосполнимая утрата для всей русской культуры:

Холодный, белый, подожди,

Я тоже мраморною стану… [С. 171 ]

могут быть прокомментированы следующим образом. Во-первых, это текстовая перекличка со строкой из первого стихотворения: «А теперь я игрушечной стала…». Несоответствие временных форм (прошлое в первом случае, будущее – во втором) обусловлено формальной градацией: «игрушечная – мраморная» без изменения содержательной стороны (холодная, неживая). Во-вторых, предсказывая свою гибель, лирическая героиня своеобразно постигает «бег времени» — главное звено в концепции цикла. Течение времени вносит изменения не только в окружающий мир, но и в сознание лирической героини. В-третьих, своеобразное пророчество актуализирует мотив «живого памятника», символизирующее вечное признание поэта народом. Но это признание не вечно («Статуя упала и разбилась»). Возникает аллюзия на известное стихотворение А. Пушкина «Я памятник себе воздвиг нерукотворный». Истинная любовь народа в вечной памяти. Развитие эта тема получает в третьем стихотворении. Сближение лирической героини и статуи предопределяет появление в цикле образа А. Пушкина – поэта, чья гибель обернулась возрождением на все времена – кульминация лирического сюжета («Смуглый отрок бродил по аллеям»). Пушкин олицетворяет живое и вечное прошлое, тем самым прошлое в сознании лирической героини реабилитируется, лишается трагической окраски. Мотив грусти, печали соединяет первое и третье стихотворение: «У озерных грустил берегов». Характерно, что слово поэта появляется в цикле раньше, чем сам поэт, ведь второе стихотворение явно аллюзивно по отношению к пушкинскому «Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила…». Дело не только в общности темы, важна ее трактовка: у обоих статуя одновременно и мертвая, и живая («Дева, над вечной струей, вечно печальна сидит»).

«…Озерным водам отдал лик, / Внимает шорохам зеленым»). Но у А. Пушкина остановлено мгновение, речь идет о живой деве, и восклицание «чудо!» в следующей строке вызвано именно тем, что схвачен момент, когда живое стало неживым и погрузилось в вечность. У А. Ахматовой же этот переход — уже не чудо и миг, а способ существования («. ..А там мой мраморный двойник…»). Кроме того, здесь разная временная ситуация. У А. Пушкина показан миг перехода живого в неживое, в вечность, и чудо этого перехода. У А. Ахматовой, наоборот, вечность существует изначально, двойник уже мраморный, и канувшее в вечность мгновение извлекается из нее и восстанавливается. По сути, это стихотворение — ответ на вопрос, что стало с пушкинской статуей в беге времени: статуя воскрешается в поэтическом слове.

Взаимопроникновение двух временных планов в тексте А. Ахматовой отсылает к стихотворению «Рыбак». А. Жолковский впервые заметил заимствование А. Ахматовой символики А. Пушкина, который написал свое стихотворение в 1830 году. В нем он изображает М. Ломоносова мальчиком, сыном рыбака 1730-го года. А. Ахматова пишет цикл в «В Царском Селе» в 1911 году, рассказывая о Пушкине-лицеисте 1811 года: «И столетие мы лелеем». Более того, вычитая из 1811 года еще одно столетие получается год рождения М. Ломоносова. Такая своеобразная игра со временем носит символический характер. Столетие как временной цикл, с одной стороны, указывает на цикличность и спиральность культурного развития. С другой, осознается как вневременная категория вечности. Наконец, А. Ахматова провозглашает на основе переклички с пушкинским предтекстом принцип мистической, сакральной связи времен и преемственности литературных поколений. Игра со временем осуществляется не только на семантическом, но и на грамматическом уровнях: построчное чередование прошлого и настоящего сменяется будущим временем в тексте А. Пушкина и замыкается с помощью кольцевой композиции прошлым в цикле А. Ахматовой:

Смуглый отрок бродил по аллеям…

Здесь лежала его треуголка… [С. 171 ]

Это обусловлено, прежде всего, поиском идеала в минувшем. Прошлое в эстетической концепции А. Ахматовой проявляется в настоящем не всей чередой перечисленных событий, а как бы случайно воскресает в мелких деталях (отсюда образ треуголки). Вместе с этим, история – тоже своего рода память, следовательно, цель творчества – воскрешение прошлого, его культурных традиций в настоящем во имя будущего.

Зеркальное соотношение эпох рождает символическое осмысление топонима Царское Село, которое вводится в ценностную систему Пушкина и Ахматовой как символ детства, юности и прошлого в целом. Царское Село находится на границе пересечения двух миров – «золотого» века русской культуры и современного А. Ахматовой «серебряного» века. Потому так трагично звучит голос – обращение лирической героини Ахматовой в позднем цикле «Городу Пушкина» (1957 г.): «О горе мне! Они тебя сожгли!..»

Своеобразным связующим звеном двух исторических эпох выступает единый литературный контекст: «И растрепанный том Парни». Французский поэт одновременно является ценностным ориентиром как для А. Пушкина, так и для А. Ахматовой. В стихотворении «Смуглый отрок бродил по аллеям…» можно говорить о биографической цитации, то есть включения в текст элементов автобиографии. Но главное: воссоздание облика поэта и его живого слова переплетается с биографией другого поэта и с его словом. Процесс этот воплощен уже в первом слове третьего стихотворения – «смуглый». Эпитет ассоциируется и с портретом А. Пушкина, и с восточным происхождением самой А. Ахматовой, и одновременно с цветом кожи ее Музы. Последняя ассоциация вводит в мировой культурный контекст: «И щеки, опаленные пожаром, / Уже людей пугают смуглотой»,- скажет о себе А. Ахматова в позднем стихотворении. То же самое было с Данте, чью смуглость современники связывали с адским пламенем. В этой точке сходства (Данте — Пушкин — Ахматова) уже начало судьбы, приводящей к «Реквиему», местом действия которого становится Ад, и запрограммировавшей выход из этого Ада. В этой связи не случаен «растрепанный том Парни» в конце.

Таким образом, пространство первого четверостишия — это пространство прошлого. Однако реалии пространства во втором четверостишии — не только приметы Царского Села. Все эти реалии пережили ряд культурных эпох, и потому они вневременны и универсальны. Так создается некий пространственный контекст, общий и А. Пушкину, и поэту, и статуе.

На этом фоне можно более полно осмыслить концовку цикла «Здесь лежала его треуголка / И растрепанный том Парни» [С. 171]. Слово «здесь» включает в себя очень многое это место, где развертываются любовные переживания героини, где она пророчит о будущем и где живо глубокое прошлое – А. Пушкин. По тем аллеям, по которым сейчас «проводят лошадок»,- «смуглый отрок бродил», и в тех местах, где «душа тосковала, / Задыхалась в предсмертном бреду»,- «лежала его треуголка / И растрепанный том Парни». Все существует одновременно здесь, в Царском Селе (оттого и такое название). Поэтому, встав на это место, можно почувствовать себя во всех трех временах.

Лирический сюжет в цикле А. Ахматовой можно отнести к «хроникальному» типу (Г. Поспелов). Его функционирование основано на взаимоотношении прошлого и настоящего в жизни лирической героини, прошлого как исторической памяти. Движение сюжета подчинено антитетическим законам двойничества: лирическое «я» в прошлом и «я» в настоящем, «я» и «мраморный двойник», «я» и «смуглый отрок». Лирический сюжет, наделенный повествовательной интонацией, намечен пунктиром – выделяются только значимые для лирического сознания события, эпизоды.

Анализ ритмического сюжета, развертывающегося в чередовании дольника и анапеста, показывает, что и на этом уровне существует взаимопроникновение прошлого и современной метрической точки зрения.

Соотношение исторических эпох отражается, как в зеркале, в творческих взаимоотношениях двух авторов: их можно осмыслить как пророчество и отклик на него. Именно потому А. Пушкин для А. Ахматовой — некая идеальная перспектива, пушкинский мир для нее — идеал ненарушимого гармонического равновесия.

Характерно, что общий смысл цикла не задан изначально, а постепенно возникает по мере его развертывания, и не из простого соположения стихотворений, а из их сопоставления. В композиции цикла заложена необходимость возвращения к началу, здесь должно быть как прямое, так и обратное чтение. Только в этом двунаправленном движении обретается полнота смысла. При прямом чтении выстраивается следующая триада:

1) человеческое «я», любящее, страдающее и освобождающееся от любви и страдания;

2) двойник как некий архетип из мирового культурного контекста;

3) постижение этого контекста через живую индивидуальность.

Но если в интерпретации цикла здесь остановиться, то окажется лишним и ненужным лирическое «я», оно представится лишь балластом, от которого поэт освобождается в процессе творчества, и движение поэтического сознания будет упрощено («я» — «двойник» — «Пушкин»), окажется, что главное — понять А. Пушкина. При обратном движении проясняется очень важный смысловой нюанс: А. Пушкин в цикле представлен не только в поэтической, но и в бытовой ипостаси, и таким же здесь является и «я» лирической героини. То есть обнаруживается соразмерность и взаимосоответствие двух поэтических индивидуальностей, постигается не только значение А. Пушкина для становления новой поэтической личности, но и значение этой поэтической личности как оживляющего вместилища и культуры, и литературы, и А. Пушкина

Цикл содержит в свернутом виде закономерность организации всего творчества А. Ахматовой как единой книги, в которой смысл целого — в вечном возвращении уже написанных стихов, в оживлении их в новом литературном и культурном контексте.

Литература

1. Ахматова А. А. Лирика. — Ростов-на-Дону, 1996.

2. Ахматова А. и русская литература начала ХХ века: Тез. конф. — М., 1989. — 106 с.

3. Ахматовские чтения. Вып. 2. Тайны ремесла / Под ред., сост. Н. В. Королева, С. П. Коваленко. — М., 1992. — 281 с.

4. Бабаев Э. Г. «… Одна великолепная цитата»: Цитаты в творчестве А. Ахматовой // Русская речь. — 1993. — №3. — С. 3-6.

5. Жирмунский В. М. Творчество А. Ахматовой. — Л., 1968. — 250 с.

6. Жолковский А. К. Блуждающие сны: Слово и культура. — М., 1992. — 431 с.

7. Кихней Л. Г. Поэзия А. Ахматовой: Тайны ремесла. — М., 1997. — 321 с.

8. Лукницкий П. Ранние пушкинские штудии А. Ахматовой // Вопросы литературы. — 1978. — №1. – С. 185-228.

9. Мусатов В. В. Лирика А. Ахматовой и пушкинская традиция // Мусатов В. В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины ХХ в. От Пастернака до Анненского. – М., 1992. – С.116-148.

10. Тименчик Р. Д. «Чужое слово» у А. Ахматовой: О языке // Русская речь. – 1989. — №3. – С. 33-36.

11. Топоров В.Н. Петербург и «Петербургский текст русской литературы» // Сб. статей. – М., 2004.

«В Царском Селе» Анна Ахматова
По аллее проводят лошадок.
Длинны волны расчесанных грив.
О, пленительный город загадок,
Я печальна, тебя полюбив.
Странно вспомнить: душа тосковала,
Задыхалась в предсмертном бреду.
А теперь я игрушечной стала,
Как мой розовый друг какаду.
Грудь предчувствием боли не сжата,
Если хочешь, в глаза погляди.
Не люблю только час пред закатом,
Ветер с моря и слово «уйди».
…А там мой мраморный двойник,
Поверженный под старым кленом,
Озерным водам отдал лик,
Внимает шорохам зеленым.
И моют светлые дожди
Его запекшуюся рану…
Холодный, белый, подожди,
Я тоже мраморною стану.
Смуглый отрок бродил по аллеям,
У озерных грустил берегов,
И столетие мы лелеем
Еле слышный шелест шагов.
Иглы сосен густо и колко
Устилают низкие пни…
Здесь лежала его треуголка
И растрепанный том Парни.

Анализ стихотворения Ахматовой «В Царском Селе»

Три поэтических произведения составили небольшой цикл 1911 г. Его заглавие указывает на главную тему — память о любимом городе, в котором прошли годы детства и отрочества автора.
Далекие воспоминания об ипподроме и ухоженных лошадях, упомянутых Ахматовой и в прозе, определяют образную структура зачина «По аллее проводят лошадок…» В художественном тексте выстраивается ряд, образованный приметами детства: к аккуратно расчесанным «лошадкам» присоединяются «розовый друг» попугай и лексема «игрушечная», характеризующая субъекта речи.

В третьем произведении образ классика воплощается в задумчивого смуглого юношу. Звеном, связующим почти легендарное прошлое и настоящее, становятся составляющие художественного пространства: аллеи, берег озера, низкие пеньки под соснами, густо покрытые хвоей. Суть лирической ситуации основывается на замечательной иллюзии: четко очерчивая столетний промежуток между двумя временными планами, автор подчеркивает неизменность природы, включенной в художественное пространство текста. Оригинальный прием создает ощущение, что лирическое «я» и читатель благоговейно следуют за гениальным отроком, неспешно прогуливающимся по парку. Яркие вещные детали, ставшие характерной чертой ахматовского мастерства, усиливают эффект присутствия.

Книга Стихотворения. 1814-1836 — читать онлайн бесплатно, автор Александр Сергеевич Пушкин, ЛитПортал

Стихотворения. 1814-1836
А. С. Пушкин

Собрание стихотворений А. С. Пушкина, начиная с ранних лицейских и заканчивая зрелыми, выношенными сочинениями конца жизни. Книга содержит нецензурную брань.

Стихотворения

1814-1836

А. С. Пушкин

Дизайнер обложки Алексей Борисович Козлов

ISBN 978-5-0050-3949-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

СТИХОТВОРЕНИЯ 1814—1822

ВОСПОМИНАНИЯ В ЦАРСКОМ СЕЛЕ

С холмов кремнистых водопады
Стекают бисерной рекой,
Там в тихом озере плескаются наяды
Его ленивою волной;
А там в безмолвии огромные чертоги,
На своды опершись, несутся к облакам.
Не здесь ли мирны дни вели земные боги?
Не се ль Минервы росской храм?

Не се ль Элизиум полнощный,
Прекрасный Царскосельский сад,
Где, льва сразив, почил орел России мощный
На лоне мира и отрад?
Промчались навсегда те времена златые,
Когда под скипетром великия жены
Венчалась славою счастливая Россия,
Цветя под кровом тишины!

Здесь каждый шаг в душе рождает
Воспоминанья прежних лет;
Воззрев вокруг себя, со вздохом росс вещает:
«Исчезло все, великой нет!>
И, в думу углублен, над злачными брегами
Сидит в безмолвии, склоняя ветрам слух.
Протекшие лета мелькают пред очами,
И в тихом восхищенье дух.

Он видит: окружен волнами,
Над твердой, мшистою скалой
Вознесся памятник. Ширяяся крылами,
Над ним сидит орел младой.
И цепи тяжкие и стрелы громовые
Вкруг грозного столпа трикратно обвились;
Кругом подножия, шумя, валы седые
В блестящей пене улеглись.

В тени густой угрюмых сосен
Воздвигся памятник простой.
О, сколь он для тебя, кагульский брег, поносен!
И славен родине драгой!
Бессмертны вы вовек, о росски исполины,
В боях воспитанны средь бранных непогод!
О вас, сподвижники, друзья Екатерины,
Пройдет молва из рода в род.

О, громкий век военных споров,
Свидетель славы россиян!
Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные славян,
Перуном Зевсовым победу похищали;
Их смелым подвигам страшась, дивился мир;
Державин и Петров героям песнь бряцали
Струнами громозвучных лир.

И ты промчался, незабвенный!
И вскоре новый век узрел
И брани новые, и ужасы военны;
Страдать – есть смертного удел.
Блеснул кровавый меч в неукротимой длани
Коварством, дерзостью венчанного царя;
Восстал вселенной бич – и вскоре новой брани
Зарделась грозная заря.

И быстрым понеслись потоком
Враги на русские поля.
Пред ними мрачна степь лежит во сне глубоком,

Как в раннем пушкинском стихотворении «воспоминания в царском селе» (1814 г.) отразилась

1.Когда начинается действие романа «Война и мир»? а) в январе 1812 года б) в апреле 1801 года в) в мае 1807 года г) в июле 1805 года 2.Как определил … сам Л.Н. Толстой жанр произведения «Война и мир»? а) историческая хроника б) роман в) летопись г) эпопея 3.В исторических трудах Наполеон нередко противопоставляется Александру I. Кто противопоставлен Наполеону в романе «Война и мир»? а) Александр I б) М.И. Кутузов в) А. Болконский г) Николай I 4.Сколько времени длится действие романа 9 (в целом)? а) 10 лет б) 25 лет в) около 7 лет г) 15 лет 5.В ком Л.Н. Толстой видит решающую силу истории? а) царь б) военачальники в) аристократия г) народ 6. С какого события начинается роман «Война и мир»? а) описания встречи отца и сына Болконских б) описания Шенграбенского сражения в) описания именин в доме Ростовых г) описания вечера у А. П. Шерер 7. Возраст Наташи Ростовой в начале романа? а) 10 лет б) 13 лет в) 16 лет г) 18 лет 8. Определите кульминацию 1-го тома романа «Война и мир». а) именины в доме Ростовых б) история с Теляниным в) встреча императоров в Тильзите г) Аустерлицкое сражение 9. Почему князь Андрей идёт служить в действующую армию ( 1-й том)? а) так он понимает офицерский долг б) хочет продвинуться по служебной лестнице в) стремится к славе г) мечтает защищать родину 10. Что привлекло Пьера Безухова в масонстве? а) увлечение мистикой б) возможность отречься от несчастливого брака в) идея единения и братства людей г) связи с влиятельными людьми 11. После Шенграбенского сражения «князю Андрею было грустно и тяжело», потому что а) его смелое поведение во время сражения не было замечено Багратионом б) в сражении погибло больше солдат и офицеров, чем ожидалось в) после посещения батареи капитана Тушина начали разрушать его идеальные представления о подвиге г) ему не удалось проявить себя в сражении и прославиться 12. Почему расстроился брак князя Андрея и Наташи Ростовой? а) из-за тайных отношений Наташи и Бориса Друбецкого б) из-за отказа старого князя Болконского благословить этот брак в) из-за мимолётного увлечения Наташи Анатолем Курагиным г) из-за отказа графа и графини Ростовых выдать дочь замуж за вдовца 13. Как называлась деревня князя Андрея, которую отделил ему отец? а) Лысые горы б) Отрадное в) Богучарово г) Марьино 14. Чьими глазами читатель видит Бородинское сражение? а) Николая Ростова б) Пьера Безухова в) Андрея Болконского г) Анатоля Курагина 15. Завершите фразу Л.Н. Толстого: « Нет и не может быть величия там, где нет…». а) стремления к славе б) простоты, добра и правды в) великих поступков г) самолюбия

Напишите эссе на тему «Что в жизни дороже кровного родства? (по пьесе Вампилова «Старший сын») 180-200 слов

написать синквейн по одной из «Крохоток» А.Солженицына

СРОЧНООООООО ПРОШУУУУУУУУСамым долгожданным и запоминающимся праздником для Вовы,был его день рождения. Именно этот день объединил всех друзей,родстве … нников,дальних знакомых, за одним столом. В этом году Вова отпраздновали свой день рождения дома. Мама испекла именной торт,который был невероятно вкусным и красивым,так что Вова с большим удовольствием съел несколько кусков и с широкой улыбкой выслушал поздравления. И вот,настал самый желанный момент всего праздника. Это принятие подарков от гостей и даже родственников. Друзья Вовы обладают восхитительный фантазией,а потому,он получает самые неожиданные и забавные подарки. Но больше всего,мальчику,было приятней получить подарок от своих родителей.Мама вручила ему огромную энциклопедию,в которой подробно описывалась солнечная система. А папа подарил Вове замечательный туристический ножик. Рукоятка была деревянной,с декоративными элементами. Она удобно лежала в ладони и была яркой,чтобы нож можно было найти в траве,снегу или среди других вещей. Несмотря на обыкновенный вид, Вова приходил в восторг от отцовского подарка,он тщательно дорожил им. Когда наступили учебные будние дни, Вова поспешно собрался в школу,прихватив с собой подаренный ему туристический ножик. После окончания школьного дня,он рассаживал на первом этаже,где находилось расписание занятий,стенгазеты,объявления. Многие одноклассники Вовы подходили к нему,интересовались ножом. Мальчик увлечённо начал рассказывать о всех прелестях и особенностях этого подарка. Все были восхищены им. Да так,что некоторые захотели отдать любую вещь в обмен на ножик. Кто-то предлагал ему совершенно новые наушники или футбольный мяч с подписями известных футболистов. Но Вова и слушать никого не желал. Он бережно положил ножик в коробку и пошёл домой. На следующий день,как только Вова с прекрасным настроением забежал в класс,то увидел своего приятеля — Петьку. Он с улыбкой на лице,подошёл к Пете и стал показывать ему свой подарок. Как только Вова закончил хвастаться,то Петя сказал:-ого, и вправду у тебя замечательный ножик,но у меня есть кое-что получше -Ну-ну,и что же на этот раз?Оказалось,в руках Петьки лежал снегирь,к лапке которого была привязана нитка. Птица была сильно напугана,а нитка,для того,чтобы она никуда не улетела. Друг Вовы,то отпустит его,то опять притянет к себе. Снегирь был чуть больше воробья. Он имел серо-голубой оперение,особенно выделялась его ярко-красная грудка и шея. На голове у него небольшое чёрное пятнышко,острый ключик и когти. Сам Вова был добродушным мальчиком,умел жалеть и сострадать. Когда он смотрел на маленькую беспомощную птичку,то у него возникало непонятное чувство. Поэтому,Вова предложил Пете обменять снегиря на ножик.- слушай, давай,я тебе свой ножик,а ты мне снегиря? Ножик пригодиться может,а вот птичка всё равно погибнет.- необычное предложение,я его принимаю.Петя доверевшись своему приятелю,отдал снегиря,в коробочке с маленькими дырочками,чтобы птица могла дышать. Одноклассники,стоявшие вокруг Вовы и Пети сильно завидовали,но мальчиков это не беспокоило. Придя домой,Вова сразу зашёл к себе в комнату и первым делом накормил и напоил бедного снегиря. Пока птичка наслаждалась трапезой,Вова моментально снял с нитку с лапки снегиря. Без лишних размышлений, мальчик взял птицу,влез на подоконник и открыл форточку. Вова с волнением посмотрел на снегиря,перед тем,как его выпустить на долгожданную свободу. Ему сначала было сложно проститься с птицей,ведь за такой короткий промежуток времени, уже успел привязаться к нему. Но спустя несколько секунд,Вова отпустил его. Снегирь раскрыл свои яркие крылья и улетел. Мальчик с грустью смотрел на улетавшую маленькую птичку. И пообещал себе, никогда её не забывать…

Де народився Тарас Шевченко.А.Києв.Б.Німечина.В.Морини.Г.Росія.

Напишите автора и название понравившегося произведения. Объясните, чем произведение понравилась. Ответ должен содержать не менее 4-5 предложений.

Вечная память героям Великой Отечественной войны Сочинение. Объём 300-500 слов

Які людськи та суспільні вади виурито у творі? Джим Ґудзик і машиніст Лукас

Прочитать биографию М.Твена: Придумать 2 вопроса, которые бы задали писателю. Объяснить почему. Прочитать приключ. Тома Сойера. Описать свои впечатлен … ия о главном герое Томе (не менее 7-ми предл.)

Поясніть, чому персонажі твору мають такі чудернацькі імена: пан Штоцкер, пані Кутняк, пан Неталан, король Альфонс За Чверть Дванадцятий. Помогите пж, … очень нужно

Пушкин Александр | Театр на Юго-Западе

Уважение к минувшему — вот черта, отличающая образованность от дикости.
Александр Пушкин

Русский поэт, драматург и прозаик, критик и теоретик литературы, историк, публицист, Александр Сергеевич Пушкин считается основоположником современного русского литературного языка и русского реалистического направления в литературе
Александр Пушкин родился 26 мая [6 июня] 1799 года в Москве, в Немецкой слободе в небогатой дворянской семье. С 1811 по 1817 годы он провел в Царскосельском лицее, где открылся и был высоко оценён его поэтический дар. В июле 1814 года Пушкин впервые выступил в печати в журнале «Вестник Европы». «Воспоминания в Царском Селе» (1814) заслужили одобрение Державина. Стихотворение было опубликовано в 1815 году в журнале «Российский музеум» за полной подписью автора. Ещё будучи воспитанником Лицея, Пушкин вошёл в литературное общество «Арзамас». В 1817 году он выпустился из Лицея в чине коллежского секретаря и определён в Коллегию иностранных дел.
В 1819 году вступает в члены литературно-театрального сообщества «Зелёная лампа», которым руководит «Союз благоденствия», пишет политические эпиграммы и стихи «К Чаадаеву» («Любви, надежды, тихой славы…», 1818), «Вольность» (1818), «Н. Я. Плюсковой» (1818), «Деревня» (1819), распространявшиеся в списках. В эти годы он занят работой над поэмой «Руслан и Людмила» (1820). Весной 1820 года Пушкина вызвали к военному генерал-губернатору Петербурга графу М. А. Милорадовичу для объяснения по поводу содержания его стихотворений , несовместимых со статусом государственного чиновника. Шла речь о его высылке в Сибирь или заточении в Соловецкий монастырь. Благодаря хлопотам друзей его перевели из столицы на юг в кишинёвскую канцелярию И. Н. Инзова. Новый начальник снисходительно относился к службе Пушкина: поэт часто отлучался, гостил у друзей, путешествовал по Молдавии, ездил в Киев и Одессу. В Кишинёве Пушкин близко общается с членами Союза благоденствия и вступает в масонскую ложу «Овидий». В этот период появляются сатирическая поэма «Гавриилиада» (1821), поэма «Братья разбойники» (1822), начат роман в стихах «Евгений Онегин». В июле 1823 года Пушкин добивается перевода по службе в Одессу в канцелярию графа Воронцова. Именно в это время он сознаёт себя как профессиональный литератор.
В 1824 году полицией в Москве было вскрыто письмо Пушкина, где тот писал об увлечении «атеистическими учениями». Это послужило причиной отставки поэта 8 июля 1824 года от службы. Он был сослан в имение своей матери Михайловское, и провёл там два года (до сентября 1826). Он завершает начатые в Одессе стихотворения «Разговор книгопродавца с поэтом «К морю» поэму «Цыганы» (1827), продолжает писать роман в стихах. Осенью 1824 года он возобновляет работу над автобиографическими записками и обдумывает сюжет народной драмы «Борис Годунов» (опубликована в 1831), пишет шуточную поэму «Граф Нулин». Всего в Михайловском поэтом создано около ста произведений.
В ночь с 3 на 4 сентября 1826 года в Михайловское прибывает нарочный от псковского губернатора Б. А. Адеркаса: Пушкин в сопровождении фельдъегеря должен явиться в Москву, где в то время находился Николай I, коронованный 22 августа. Поэту по возвращении из ссылки гарантировалось личное высочайшее покровительство и освобождение от обычной цензуры.
В творчестве Пушкина интерес к личности Петра I, царя-преобразователя. Он становится героем начатого романа о прадеде поэта, Абраме Ганнибале, и новой поэмы «Полтава».
В 1827 году началось расследование по поводу стихотворения «Андрей Шенье» (написанного ещё в Михайловском в 1825), в котором был усмотрен отклик на события 14 декабря 1825, а в 1828 правительству стала известна кишинёвская поэма «Гавриилиада». Дела эти были по высочайшему повелению прекращены после объяснений Пушкина, но за поэтом был учреждён негласный полицейский надзор.
В декабре 1828 года Пушкин знакомится с 16-летней Натальей Гончаровой. В 1830 году повторно сватается к ней и получает согласие. Осенью отправляется в нижегородское имение своего отца Болдино для вступления во владение близлежащей деревней Кистенево, подаренной отцом к свадьбе. Холерные карантины задержали поэта на три месяца. В этот период написаны «Повести покойного Ивана Петровича Белкина», «Опыт драматических изучений» («Маленькие трагедии»), последние главы «Евгения Онегина», «Домик в Коломне», «История села Горюхина», «Сказка о попе и о работнике его Балде», несколько набросков критических статей и около 30 стихотворений. 5 декабря 1830 года Пушкин возвращается из Болдина в Москву. 18 февраля (2 марта) 1831 венчается с Натальей Гончаровой в московской церкви Большого Вознесения у Никитских ворот.
В это же время Пушкин принимает активное участие в издании «Литературной газеты» (газета выходила с 1 января 1830 г. по 30 июня 1831 г.), но из-за конфликта с Ф. В. Булгариным издание было закрыто издания.
В 1831 году ему разрешено работать в архивах. Пушкин снова поступил на службу в качестве «историографа», получив высочайшее задание написать «Историю Петра». Холерные бунты, ужасные по своей жестокости, и польские события, поставившие Россию на грань войны с Европой, представляются поэту угрозой российской государственности. Сильная власть в этих условиях кажется ему залогом спасения России — этой идеей вдохновлены его стихотворения «Перед гробницею святой…», «Клеветникам России», «Бородинская годовщина».
Пушкин замышляет широкое эпическое полотно — роман из эпохи пугачёвщины с героем-дворянином, перешедшим на сторону бунтовщиков и параллельно начинает работу над романом «Дубровский» (1832—33). Он штудирует печатные источники о Пугачёве, добивается ознакомления с документами о подавлении крестьянского восстания (само «Дело Пугачёва», строго засекреченное, оказывается недоступным), а в 1833 г. предпринимает поездку на Волгу и Урал, чтобы воочию увидеть места грозных событий, услышать живые предания о пугачёвщине. Пушкин едет через Нижний Новгород, Чебоксары, Казань и Симбирск на Оренбург, а оттуда на Уральск, вдоль древней реки Яик, переименованной после крестьянского восстания в Урал.
7 января 1833 года Пушкин был избран членом Российской академии одновременно с П. А. Катениным, М. Н. Загоскиным, Д. И. Языковым и А. И. Маловым.
Осенью 1833 года он возвращается в Болдино. За полтора месяца Пушкин завершает работу над «Историей Пугачёва» и «Песнями западных славян», начинает работу над повестью «Пиковая дама», создаёт поэмы «Анджело» и «Медный всадник», «Сказку о рыбаке и рыбке» и «Сказку о мёртвой царевне и о семи богатырях», стихотворение в октавах «Осень».
В ноябре 1833 года Пушкин возвращается в Петербург, ощущая необходимость выйти из-под опеки двора.
25 июня 1834 года титулярный советник Пушкин подаёт в отставку с просьбой сохранить право работы в архивах, необходимое для исполнения «Истории Петра». Прошение было принято с отказом пользоваться архивами, поскольку Пушкин формально являлся чиновником при Архиве Министерства иностранных дел[71]. Следуя совету Жуковского, Пушкин отозвал прошение. В конце 1834 — начале 1835 года вышло несколько итоговых изданий произведений Пушкина
Он настойчиво экспериментирует теперь с прозаическими жанрами, которые не удовлетворяют его вполне, остаются в замыслах, набросках, черновиках, ищет новые формы литературы.

Вернуться на страницу библиотеки

Пушкин в творчестве анны ахматовой. Анализ стихотворения «Воспоминания в Царском Селе» (1814)

На фоне «Первого возвращения» название «В Царском Селе» можно осмыслить как обреченность продолжать «навсегда исчерпанную тему». В этой ситуации поэт очень четко осознает, что его личная установка на неповторимость с неизбежностью натолкнется на невозможность не повториться.

В этой диалектике пространственные реалии потому сохраняются в слове, что они уже были словом и много раз переходили из словесной реальности в жизненную. На этом фоне развертываются любовные переживания первого стихотворения. Суть переживания — несчастливая и мучительная любовь, наиболее универсальная ситуация в раннем и позднем ахматовском творчестве. Эта ситуация достаточно общая для поэзии рубежа веков, поэтому необходимо понять ее значение в данном поэтическом контексте. Особенность Ахматовой в том, что язык любви был наиболее адекватен для постижения времени (И. Бродский), ведь это не просто мука, но мука, переживаемая вновь и вновь. А. Ахматова, возвращая муку, переживает и освобождение от нее. Главное в переживании, которое здесь воссоздано, — отторжение лирической иронии героя (что и позволило В.В. Виноградову говорить о семантической двойственности произведения). Пожалуй, именно здесь это происходит впервые у Ахматовой, причем это не просто освобождение от любви, но и от притяжения вещей, связанных с чувством.

Вещность, «игрушечность» имеет еще один важный смысловой оттенок. Тема игрушечности тесно связана с уничтожением: на грани уничтожения оказывается лирическая героиня.

Итог этого стихотворения — рождение слова. И в буквальном смысле («слово «уйди»), и в смысле поэтическом. Ведь последние две строки — четкая характеристика прошлого, отобранные внешние реалии. Освобождение от любовных переживаний в этом стихотворении происходит в слове и для слова, а также для обретения поэтической памяти, постижения течения времени.

Тема памяти порождает тему двойничества — во всем цикле. Герои всех трех стихотворений цикла могут быть рассмотрены как двойники.

Во втором стихотворении тема двойничества звучит уже явно. Здесь ее начало для всей ахматовской поэзии, и появление этой темы диктуется особым взглядом на время. По мере постижения бега времени все сильнее осознаются изменения, которые вносит он не только в окружающий мир, но и в личность самого поэта. Так возникает раздвоение: «я» в прошлом и «я» в настоящем связаны, как портрет и оригинал. По сути, тема портрета — это ипостась темы двойничества, и взаимоотношения портрета и оригинала у Ахматовой определяются бегом времени.

…А там мой мраморный двойник,
Поверженный под старым кленом,
Озерным водам отдал лик,
Внимает шорохам зеленым.
И моют светлые дожди
Его запекшуюся рану…
Холодный, белый, подожди,
Я тоже мраморною стану.

Этот портрет — зеркало, в котором можно видеть грядущее, портрет-гадание, портрет-пророчество, которое сбывается так же неотвратимо, как неотвратим бег времени. Отсюда неизбежность того, о чем говорится в «Эпических мотивах»:

Как в зеркало, глядела я тревожно
На серый холст, и с каждою неделей
Все горше и страннее было сходство
Мое с моим изображеньем новым.

Вообще у Ахматовой портрет продолжает жить и меняться уже без оригинала («Как человек умирает, / Изменяются его портреты»).

В цикле «В Царском Селе» двойник — мраморный, то есть статуя. В стихотворении — встречное движение героини и двойника: статуя «внимает шорохам зеленым», а человек может стать статуей. («…Я тоже мраморною стану»).

Интересно, что оживление статуи сопутствует ее умиранию и разрушению (статуя упала). О своей грядущей гибели говорит и лирическая героиня. Эти два процесса происходят не порознь, а одновременно, главный закон бега времени — единосущность гибели и возрождения.

Сближение лирической героини (она же — поэт) и статуи подготавливает в третьем стихотворении появление Пушкина — личности, чья гибель обернулась возрождением на все времена. Характерно, что слово поэта появляется в цикле раньше, чем сам поэт, ведь второе стихотворение явно аллюзивно по отношению к пушкинскому «Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила…». Дело не только в общности темы, важна ее трактовка: у обоих статуя одновременно и мертвая, и живая («Дева, над вечной струей, вечно печально сидит»).

«…Озерным водам отдал лик, / Внимает шорохам зеленым»). Но у Пушкина остановлено мгновение, речь идет о живой деве, и восклицание «чудо!» в следующей строке вызвано именно тем, что схвачен момент, когда живое стало неживым и погрузилось в вечность. У Ахматовой же этот переход — уже не чудо и миг, а способ существования («…А там мой мраморный двойник…»). Кроме того, здесь разная временная ситуация. У Пушкина показан миг перехода живого в неживое, в вечность, и чудо этого перехода. У Ахматовой, наоборот, вечность существует изначально, двойник уже мраморный, и канувшее в вечность мгновение извлекается из нее и восстанавливается. По сути, это стихотворение — ответ на вопрос, что стало с пушкинской статуей в беге времени: статуя воскрешается в поэтическом слове.

Поэтому «мраморный двойник» — прежде всего воплощение памяти, то есть памятник. Памятники в ахматовском творчестве — довольно частое явление, и возникают они, как правило, на грани жизни и смерти, в единении судеб поэта и времени, на самых мучительных моментах временного разлома (ранний и поздний циклы «Три стихотворения», Пятая из «Северных элегий», «Реквием»).

В контексте цикла значение стихотворения определяется его срединным положением, посреднической функцией между «я» поэта и Пушкиным. Так весь пространственный комплекс этого стихотворения повторяется в третьем («…Озерным водам отдал лик» — «…У озерных грустил берегов…»; «Внимает шорохам зеленым»; «…Иглы сосен густо и колко…»).

Живое прошлое и является героем третьего стихотворения. Пушкин здесь — вершинное олицетворение прошлого, он воплотил его в слове. Образ Пушкина в этом стихотворении двоится. С одной стороны, он удален во времени и в пространстве («И столетие мы лелеем / Еле слышный шелест шагов»). А с другой — максимально приближен через вещные и обыденные детали («Здесь лежала его треуголка..,»). То есть Пушкин для Ахматовой — действительно идеальная перспектива, нечто безусловно близкое и в то же время бесконечно удаленное, постоянно воплощающееся, но до конца невоплотимое. С появлением Пушкина время движется вспять, от будущего к прошлому. При этом о мертвом поэте говорится как о живом: «. ..Еле слышный шелест шагов» доносится через столетие.

Таким образом, пространство первого четверостишия — это пространство прошлого. Однако реалии пространства во втором четверостишии — не только приметы Царского Села. Все эти реалии пережили ряд культурных эпох, и потому они вне временны и универсальны. Так создается некий пространственный контекст, общий и Пушкину, и поэту, и статуе.

На этом фоне можно более полно осмыслить концовку цикла: «Здесь лежала его треуголка / И растрепанный том Парни». Слово «здесь» включает в себя очень многое: это место, где развертываются любовные переживания героини, где она пророчит о будущем и где живо глубокое прошлое — Пушкин. По тем аллеям, по которым сейчас «проводят лошадок», — «смуглый отрок бродил», и в тех местах, где «душа тосковала, / Задыхалась в предсмертном бреду», — «…лежала его треуголка / И растрепанный том Парни». Все существует одновременно здесь, в Царском Селе (оттого и такое название). Поэтому, встав на это место, можно почувствовать себя во всех трех временах.

Как уже было сказано, именно пушкинское слово, воссозданное во втором стихотворении, способствует появлению живого Пушкина в третьем. Поэт, появляющийся вслед за своим словом, — эта ситуация будет довольно часто повторяться у Ахматовой (блоковский цикл, «Поэма без героя» и др.), отражая первичность слова по отношению к реальности, его магическую власть над нею.

Но главное: воссоздание облика поэта и его живого слова переплетается с биографией другого поэта и с его словом. Процесс этот воплощен уже в первом слове третьего стихотворения — «смуглый». Эпитет ассоциируется и с портретом Пушкина, и с восточным происхождением самой Ахматовой, и одновременно с цветом кожи ее Музы. Последняя ассоциация вводит в мировой культурный контекст: «И щеки, опаленные пожаром, / Уже людей путают смуглотой», — скажет о себе Ахматова в позднем стихотворении. То же самое было с Данте, чью смуглость современники связывали с адским пламенем. В этой точке сходства (Данте — Пушкин — Ахматова) уже начало судьбы, приводящей к «Реквиему», местом действия которого становится Ад, и запрограммировавшей выход из этого Ада. В этой связи не случаен «растрепанный том Парни» в конце.

Подобно тому, как Пушкин и Данте были значимы для Ахматовой, так Пушкину были дороги Данте, Парни. И Ахматова выстраивает эту линию предопределения с самого начала, потому что ей «ведомы начала и концы».

«В Царском Селе» Анна Ахматова
По аллее проводят лошадок.
Длинны волны расчесанных грив.
О, пленительный город загадок,
Я печальна, тебя полюбив.
Странно вспомнить: душа тосковала,
Задыхалась в предсмертном бреду.
А теперь я игрушечной стала,
Как мой розовый друг какаду.
Грудь предчувствием боли не сжата,
Если хочешь, в глаза погляди.
Не люблю только час пред закатом,
Ветер с моря и слово «уйди».
…А там мой мраморный двойник,
Поверженный под старым кленом,
Озерным водам отдал лик,
Внимает шорохам зеленым.
И моют светлые дожди
Его запекшуюся рану…
Холодный, белый, подожди,
Я тоже мраморною стану.
Смуглый отрок бродил по аллеям,
У озерных грустил берегов,
И столетие мы лелеем
Еле слышный шелест шагов.
Иглы сосен густо и колко
Устилают низкие пни…
Здесь лежала его треуголка
И растрепанный том Парни.

Анализ стихотворения Ахматовой «В Царском Селе»

Невозможно перечислить всех поэтов «золотого века», на которых не оказали бы влияние гений Пушкина, поразительное обаяние его личности, его гуманистическая философия и нововведения в области русского стиха. Влияние его Музы способствовало и формированию лучших поэтов «серебряного века».

Анна Андреевна Ахматова росла и училась в Царском Селе, где витал дух ее любимого поэта. В ее жизни стихи Пушкина занимали особое место. Именно в Царском селе созданы многие стихи ее первого сборника «Вечер». Среди них — посвящение юному Пушкину:

Смуглый отрок бродил по аллеям,

У озерных грустил берегов,

И столетие мы лелеем

Еле слышимый шелест шагов.

Иглы сосен густо и колко

Устилают низкие пни…

Здесь лежала его треуголка

И растрепанный томик Парни,

Да, у своего учителя, любимого поэта училась Анна Ахматова тонкостям поэтического слова: краткости, простоте… В 1916 году рождается стихотворение «Царскосельская статуя». Стихотворение с таким же названием есть и у Пушкина, он, очевидно, как и его ученица, в восхищении останавливался перед фонтаном. Бронзовая статуя дорога Ахматовой:

…Я чувствовала смутный страх

Пред этой девушкой воспетой,

Играли на ее плечах

Лучи скудеющего света.

И как могла я ей простить

Восторг твоей хвалы влюбленной…

Смотри, ей весело грустить

Такой нарядно обнаженной.

С великим интересом исследовала Анна Андреева пушкинское творчество. Примерно с середины двадцатых годов она начала очень тщательно и усердно, с большим интересом заниматься изучением жизни и творчества гения. Это «Пушкин и Невское взморье», «Каменный гость» Пушкина», дополнения к этой статье, «Слово о Пушкине».

«Через два дня его дом стал святыней для его Родины, и более полной, более лучезарной победы свет не видел. Вся эпоха (не без скрипа, конечно) мало-помалу стала называться пушкинской. Все красавицы, фрейлины, хозяйки салонов, кавалерственные дамы, члены высочайшего двора, министры постепенно начали именоваться пушкинскими современниками… Он победил и время, и пространство. Говорят, пушкинская эпоха, пушкинский Петербург. И это уже к литературе никакого отношения не имеет, это что-то совсем другое. В дворцовых залах, где они танцевали и сплетничали о поэте, висят его портреты и хранятся его книги, а их бледные тени изгнаны оттуда навсегда. Про их великолепные дворцы и особняки говорят: здесь бывал Пушкин, или здесь не бывал Пушкин. Все остальное никому не интересно».

Царское Село стало дорогим сердцу Ахматовой местом навеки. Это ее жизнь, это жизнь Пушкина. Много воспоминаний Анны Ахматовой связано с царскосельским парком, Летним садом, где «статуи помнят ее молодой». Вслед за своим царскосельским предшественником Анна Андреевна Ахматова воздвигла себе памятник нерукотворный. И, как два колокола, перекликаются и по сей день век «золотой» и век «серебряный»:

…А там мой мраморный двойник,

Поверженный под старым кленом,

Озерным водам отдал лик,

Внимает шорохам зеленым.

И моют светлые дожди

Его запекшуюся рану…

Холодный, белый, подожди,

Я тоже мраморною стану.

Структурообразующая функция «пушкинского текста» в цикле А. Ахматовой «В царском селе»

Боровская Анна Александровна,

В этой связи с некоторой долей условности можно использовать понятие «пушкинский текст», которое мы используем по аналогии с определением В. Топорова («петербургский текст»), введенном им в работе «Петербург и «Петербургский текст русской литературы»» . В. Топоров рассматривает «петербургский текст» как «не просто усиливающее эффект зеркало города, но устройство, с помощью которого и совершается переход материальной реальности в духовные ценности, отчетливо сохраняет в себе следы своего внетекстового субстрата и в свою очередь требует от своего потребителя умения восстанавливать связи с внеположенным тексту, внетекстовым для каждого узла Петербургского текста. Текст, следовательно, обучает читателя правилам выхода за свои собственные пределы, и этой связью с внетекстовым живет и сам Петербургский текст, и те, кому он открылся как реальность, не исчерпываемая вещно-объектным уровнем» . Под «пушкинским текстом» в творчестве А. Ахматовой мы понимаем некое семантическое единство, обуславливающее функционирование в границах творческой системы А. Ахматовой различных образов, мотивов, реминисценций, аллюзий, восходящих к пушкинским произведениям, с одной стороны, и формирование целостного восприятия образа А. Пушкина и его творчества А. Ахматовой, с другой.

Заглавие лирического цикла А. Ахматовой «В Царском Селе» как единица текстового уровня обозначает место действия лирического сюжета и представляет собой своеобразную координату художественного мира. Однако семиотика его более многослойна. Топонимическая характеристика (Царское Село) совмещает в себе два временных пласта, на пересечении которых раскрывается символическое содержание заглавия. Царское Село – это не просто место, где протекала юность лирической героини, разыгралась трагедия ее первой любви, но и лицейские годы А. Пушкина, это пушкинская эпоха в целом. Таким образом, Царское Село вводится в ценностную систему двух поэтов как символ прошлого и одновременно (для А. Ахматовой) вневременной вечности. В названии имплицитно содержится главная тема цикла – тема памяти в ее культурном и личностном аспектах. Заглавие «В Царском Селе» сразу же подключает данный текст к некоей культурной среде, вхождение в которую — путь к А. Пушкину. Можно говорить о феномене «царскосельского текста». Каждая из реалий обыденной жизни воспринимается как значимая в литературном плане, и эта ее значимость оказывается первичной по сравнению с реальным значением.

По аллее проводят лошадок,

Длинны волны расчесанных грив.

О пленительный город загадок…

… душа тосковала,

Задыхалась в предсмертном бреду…, [С. 169]

Грудь предчувствием боли не сжата…

Не люблю только час пред закатом,

Ветер с моря и слово «уйди». [ С. 170 ]

Холодный, белый, подожди,

Я тоже мраморною стану… [С. 171 ]

«…Озерным водам отдал лик, / Внимает шорохам зеленым»). Но у А. Пушкина остановлено мгновение, речь идет о живой деве, и восклицание «чудо!» в следующей строке вызвано именно тем, что схвачен момент, когда живое стало неживым и погрузилось в вечность. У А. Ахматовой же этот переход — уже не чудо и миг, а способ существования («…А там мой мраморный двойник…»). Кроме того, здесь разная временная ситуация. У А. Пушкина показан миг перехода живого в неживое, в вечность, и чудо этого перехода. У А. Ахматовой, наоборот, вечность существует изначально, двойник уже мраморный, и канувшее в вечность мгновение извлекается из нее и восстанавливается. По сути, это стихотворение — ответ на вопрос, что стало с пушкинской статуей в беге времени: статуя воскрешается в поэтическом слове.