Над могилой Надсона.html
Работа добавлена на сайт samzan.ru: 2016-01-17Иван Алексеевич Бунин
- Родился 10 (22) октября 1870 года в Воронеже, в старинной обедневшей дворянской семье. Детство проводит на хуторе Бутырки Орловской губернии.
- 1881 — поступает в Елецкую гимназию, но, не окончив четырёх классов, продолжает образование под руководством старшего брата Юлия — сосланного народовольца.
- 1887 — первое напечатанное стихотворение («Над могилой Надсона»).
- 1889 — начинает работать корректором, статистиком, библиотекарем, газетным репортёром.
- 1891 — в Орле выходит сборник «Стихотворения 1887-1891 гг.».
- 1892 — Бунин вместе с гражданской женой В.В.Пащенко переезжает в Полтаву, где служит в земельной городской управе. В местной газете появляются статьи, очерки, рассказы Бунина. В 1892-94гг. стихотворения и рассказы Бунина начинают печататься в столичных журналах.
- В 1893-94гг. Бунин испытывает огромное влияние Л.Н.Толстого, который воспринимается им как «полубог», высшее воплощение художественной мощи и нравственного достоинства; апофеозом такого отношения станет позже религиозно-философский трактат Бунина «Освобождение Толстого» (Париж, 1937).
- 1895 — Бунин бросает службу и уезжает в Петербург, затем в Москву, входит в столичную литературную среду, знакомится с Н.К.Михайловским, А.П.Чеховым, К.Д.Бальмонтом, В.Я.Брюсовым, В.Г.Короленко, А.И.Куприным и др. Первоначально дружеские отношения с Бальмонтом и Брюсовым в начале 1900-х гг. приобрели неприязненный характер, и до последних лет жизни Бунин исключительно резко оценивал творчество и личности этих поэтов.
- 1897 — выход книги Бунина «»На край света» и другие рассказы».
- 1898 — стихотворный сборник «Под открытым небом».
- 1899 — знакомство с М.Горьким, который привлекает Бунина к сотрудничеству в издательстве «Знание». Дружеские отношения с Горьким будут продолжаться до 1917г., а затем прервутся из-за неприятия Буниным политической ориентации и деятельности революционно настроенного Горького.
- 1900 — появление в печати рассказа «Антоновские яблоки». В этом же году Бунин предпринимает путешествие в Берлин, Париж, Швейцарию.
- 1901 — выходит сборник «Листопад», получивший Пушкинскую премию.
- 1904 — путешествие по Франции и Италии.
- 1906 — знакомство с В.Н.Муромцевой (1881-1961), будущей женой и автором книги «Жизнь Бунина».
- 1907 — путешествие в Египет, Сирию, Палестину. Итогом поездок по Востоку становится цикл очерков «Храм Солнца» (1907-11).
- 1909 — Академия наук избирает Бунина почётным академиком. Во время поездки по Италии Бунин посещает Горького, жившего тогда на о. Капри.
- Помимо собственного литературного творчества Бунин занимается переводом. Среди его поэтических переводов — «Песня о Гайавате» (1896, 2 издание 1898) Г. Лонгфелло, философские драмы Дж. Байрона «Каин» (1905), «Манфред» (1904), «Небо и земля» (1909) и др.
- 1910 — выходит первая большая вещь Бунина, ставшая событием в литературной и общественной жизни, — повесть «Деревня».
- 1912 — выходит сборник «Суходол. Повести и рассказы». В дальнейшем выходят другие сборники («Иоанн Рыдалец. Рассказы и стихи 1912-1913 гг.», 1913; «Чаша жизни. Рассказы 1913-1914 гг.», 1915; «Господин из Сан-Франциско. Произведения 1915-1916 гг.», 1916).
- 1920 — враждебно встретив Октябрьскую революцию, Бунин эмигрирует во Францию. Здесь он в 1927-33гг. работает над романом «Жизнь Арсеньева».
- 1933 — Бунину присуждена Нобелевская премия «за правдивый артистичный талант, с которым он воссоздал в художественной прозе типичный русский характер».
- К концу 30-х гг. Бунин всё больше ощущает драматизм разрыва с Родиной, избегает прямых политических высказываний о СССР. Фашизм в Германии и Италии резко им осуждается. Годы войны Бунин проводит в Грасе, некоторое время и под немецкой оккупацией, остро и с болью переживая события в России. Победу встречает с огромной радостью. Последние годы живет в большом безденежье, голодая. В эти годы Бунин создает цикл новелл «Тёмные аллеи» (Нью-Йорк, 1943, полностью — Париж, 1946), публикует книгу о Л.Н.Толстом («Освобождение Толстого», Париж, 1937), «Воспоминания» (Париж, 1950) и др.
- 8 ноября 1953 — Иван Алексеевич Бунин умирает в один год со И.В.Сталиным и становится первым писателем эмиграции, которого в 1954-м начинают снова публиковать на Родине.
samzan.ru
Иван Алексеевич Бунин, Иван Бунин, автобиографическом романе Бунина «Жизнь Арсеньева», «Над могилой Надсона»
Поиск в каталоге:
Биографии аристократа от литературы претит интеллигентский взгляд на нее. Да и сам Иван Алексеевич Бунин не любил интеллигенцию — «это подлое племя, совершенно потерявшее чутье живой жизни и изолгавшееся насчет совершенно неведомого ему народа» — и всегда отделял себя от нее. Не станем и мы украшать память писателя виньетками его личной жизни, ахами о его парижских страданиях, обмороком пред божественностью его стиля и зубовным скрежетом на советскую власть.
Будущий писатель родился 10 октября 1870 года в Воронеже в семье орловского помещика, участника Крымской войны Алексея Николаевича Бунина и его жены Людмилы Александровны, урожденной Чубаровой, с младенчества увидевшей в сыне главное — «ни у кого нет такой души, как у него». Роду Буниных принадлежал поэт Жуковский, а родовой девиз можно найти в автобиографическом романе Бунина «Жизнь Арсеньева»: «Из поколения в поколение наказывали мои предки друг другу помнить и блюсти свою кровь: будь достоин во всем своего благородства».
Через три года семья перебралась в поместье на хуторе Бутырки под Ельцом. Здесь мальчик получил домашнее образование, в семь лет сочинил первые стихи; узнал крестьянскую жизнь, крестьянскую речь, полюбил песни и сказки, познал цену слову. В 1881 году Ваня поступил в первый класс Елецкой гимназии. Вначале учился хорошо, а потом спустя рукава, за что был отчислен на пятом году обучения. Курс гимназии окончил под руководством старшего брата Юлия, кандидата Московского университета. Жадно читал, плененный творчеством Пушкина, Лермонтова, Жуковского, Баратынского, «Дон Кихотом», «Словом о полку Игореве»…
В 17 лет Иван Бунин опубликовал в столичной газете «Родина» стихотворение «Над могилой Надсона». Юного поэта заметили, охотно печатали его стихи и критические статьи. Через два года редакция газеты «Орловский вестник» пригласила юношу на должность помощника редактора. В это время он жил у брата Юлия в Харькове, переживая кратковременное увлечение народничеством. Надо отметить, что у Бунина никогда не было собственного дома — вечно он мыкался по углам, отелям и чужим квартирам.
В газете Иван тащил редакторский воз: отвечал за сбор, обработку и написание всех материалов, в том числе передовиц, хроники, обзоров. В редакции познакомился с корректором Варварой Пащенко и жил с ней в гражданском браке пять лет. В 1891 году в приложении к газете Бунин напечатал свой первый сборник «Стихотворений», от которого впоследствии открещивался. Немудрено — стихи он писал 65 лет, и поздние были несравненно лучше ранних.
А со следующего года в ведущих российских журналах появились первые рассказы Бунина. За планку молодой автор взял прозу Льва Николаевича Толстого и Антона Павловича Чехова. Тогда же он переехал в Полтаву к брату, где тот устроил его в губернской земской управе статистиком.
Самостоятельно выучив английский язык, Иван Бунин издал в 1896 году перевод «Песни о Гайавате» Генри Лонгфелло. Затем вышла книга «На край света и другие рассказы», стихотворный сборник «Под открытым небом». В 1900-1901 годах Бунин создал шедевры в прозе и поэзии: рассказ «Антоновские яблоки» и сборник лирики «Листопад», который вместе с переводом «Песни о Гайавате» был отмечен в 1903 году Пушкинской премией Российской Академии наук. В 1902 году в горьковском издательстве «Знание» стало выходить первое Собрание сочинений Бунина в пяти томах. 1909-й — год триумфа писателя: ему были присуждены две Пушкинские премии за стихи и переводы Джорджа Байрона, а также его избрали почетным академиком Российской академии наук.
Русская литература многим обязана Бунину, сохранившему на рубеже столетий традиционный взгляд на литературное творчество и категорически не принявшему вакханалию Серебряного века: «Мы пережили и декаданс, и символизм, и натурализм, и порнографию, и богоборчество, и мифотворчество, и какой-то мистический анархизм, и Диониса, и Аполлона, и «пролеты в вечность», и садизм, и приятие мира, и неприятие мира, и адамизм, и акмеизм… Это ли не Вальпургиева ночь!»
Семейную жизнь Ивану Алексеевичу Бунину удалось наладить только с третьей попытки. Всего год продлился брак с Анной Николаевной Цакни, их сын умер в пятилетнем возрасте. Прочным стал семейный союз с Верой Николаевной Муромцевой, заключенный в 1906 году и церковно освященный в 1922-м.
Бунин много путешествовал за границей: Берлин, Париж, Швейцария, Константинополь, Италия, Кавказ, вместе с женой — Египет, Сирия, Палестина, Алжир, Цейлон, Капри. Путевые впечатления вошли в цикл путевых очерков и рассказов «Тень птицы» (1911 г.).
Первая большая вещь Бунина — повесть «Деревня» (1910 г.) вызвала бурные споры в критике. После выхода сборников «Суходол», «Иоанн Рьщалец», «Чаша жизни», «Господин из Сан-Франциско» и второго собрания сочинений в 6 томах Бунин стал живым классиком.
С началом Первой мировой войны Иван Алексеевич Бунин предчувствовал крах старой России; Февральскую и Октябрьскую революции он не принял — впечатления тех дней отразились в его дневнике «Окаянные дни», опубликованном в 1935 году в Берлине. «Во что можно верить теперь, когда раскрылась такая несказанно страшная правда о человеке?» — этот вопрос писателя сегодня стал куда более актуальным.
До конца мая 1918 года Бунин активно участвовал в работе «Книгоиздательства писателей», двух литературных кружков, а затем уехал в Одессу. В начале 1920 года — (из воспоминаний) — «вдруг я совсем очнулся… Я — в Черном море, на чужом пароходе, зачем-то плыву в Константинополь». Через два месяца Бунин с женой осел в Париже. 33 года эмиграции прошли в столице Франции и в курортном городке Грасс на юге Франции, на вилле «Бельведер», а позже — «Жанет».
Писатель сотрудничал с литературным журналом русского зарубежья — «Современными Записками»; общался со многими деятелями эмиграции — с Б. Зайцевым, В. Ходасевичем, Л. Шестовым и др.; вступил в литературную вражду с Д. Мережковским, 3. Гиппиус и А. Ремизовым; возглавил Союз русских литераторов и журналистов, создал в Грассе «литературную академию».
Поэтическое вдохновение приходило к нему реже, поскольку, по его словам, он в новом мире не улавливал поэзию, но как прозаик Бунин в эмиграции создал 10 книг: «Митина любовь», «Солнечный удар», «Дело корнета Елагина», «Божье дерево» и другие. Чаще всего Бунин печатал свои стихи вместе с рассказами. В 1933 году был опубликован «роман сознания» о рождении и становлении художника, о психологии творчества — «Жизнь Арсеньева», названный Константином Паустовским «одним из замечательнейших явлений мировой литературы». В 1943 году Бунин издал книгу своих рассказов-жемчужин о любви и смерти — «Темные аллеи».
В 1933 году Иван Алексеевич Бунин стал первым русским писателем, удостоенным Нобелевской премии в области литературы. Это был пик известности и благополучия Бунина (пока он не раздал премию нуждающимся писателям).
На следующий год в берлинском издательстве «Петрополис» стало выходить 11-томное собрание сочинений Бунина, что не помешало немецким властям через два года подвергнуть его в городе Линдау аресту и унизительному обыску. После оккупации Грасса фашистами Бунин ничего не печатал, жил впроголодь («Темные аллеи», опубликованные в Нью-Йорке, остались незамеченными). Ненавидел оккупантов, радовался победам советских и союзных войск, очень хотел вернуться на родину.
С окончанием войны Иван Бунин перебрался в Париж, но по-прежнему изданий не было, жить было не на что. Писатель уже готов был вернуться на родину: дал интервью промосковской газете «Советский патриот», вышел из состава Парижского Союза русских писателей и журналистов, исключившего из своего состава писателей, решивших уехать в СССР, после Указа советского правительства 1946 года «О восстановлении в гражданстве СССР подданных бывшей Российской империи» получил приглашение от советского посла А. Богомолова и К. Симонова вернуться в Москву. Этому событию не суждено было случиться благодаря тому, что его «сильно накручивал» писатель-эмигрант М. Алданов со товарищи и свою лепту внесла актриса М. Ладынина, делавшая тур по Франции. По ее словам, она Бунина «спасла от лагерей», поведав тому, что над ним собираются учинить судебный процесс. Писатель поверил этой нелепице, а когда узнал, что в Москве вышла большая книга его произведений и все ждали его приезда, «целый час рвал на себе волосы».
В 1950 году были опубликованы «Воспоминания» писателя, в которых он желчно и зло подвел итог своей жизни в литературе. В последние годы жизни эмиграция устроила ему обструкцию; писатель много болел, но написал еще несколько рассказов, работал над книгой о Чехове А.П. (не окончена), следил за тем, что происходит в советской литературе, очень высоко отзывался об Александре Твардовском (особенно «Василии Теркине») и Константине Паустовском, гордился тем, что он — русский, «что мы живем той совсем особой, простой, с виду скромной жизнью, которая и есть настоящая русская жизнь и лучше которой нет и не может быть».
Писатель скончался от болезни легких 8 ноября 1953 года на руках своей жены в страшной нищете. Похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем, в склепе, в цинковом гробу, в котором его до сих пор все никак не доставят в родную землю. «Это все-таки поразительно до столбняка! Через некоторое, очень малое время меня не будет — и дела и судьбы всего, всего будут мне неизвестны!» — сделал Иван Бунин последнюю запись в своем дневнике за пять дней до кончины.
adelanta.biz
| / Сочинения / Бунин И.А. / Разное / Поэтическое слово И. Бунина. Поэзия Ивана Алексеевича Бунина, одного из наиболее выдающихся мастеров литературы XX века, является примером движения русской лирики к освоению новых художественных стилей. Для творчества Ивана Бунина характерно то, что он никогда не порывал внутренних связей с Россией, жил и творил с любовью к ней. Детство и юность Бунина прошли на природе, что сказалось на формировании в будущем поэте и прозаике творческих качеств. Первой публикацией Бунина было стихотворение “Над могилой Надсона”, которое проникнуто сочувствием к поэту-демократу. Юношеское творчество Ивана Алексеевича воплотилось в книге стихов, вышедшей в 1897 году в Орле. Хотя в этом сборнике еще проявляется неопытность 20-летнего поэта, однако уже видно, как чутко он раскрыл тему русской природы. Отчего ты печально, вечернее небо? В сборниках И. А. Бунина “Под открытым небом”, “Полевые цветы”, “Листопад” виден постепенный переход поэта к зрелому творчеству. Необычайно чуткий к красоте природы, Бунин умел видеть детали русского пейзажа, искал целостного ощущения гармонии земли: Вверху идет холодный шум, Печальное душевное настроение лирического героя придает образам природы в стихотворениях ощущение неуютности, опустошенности: “молодой озябший чернозем”, “нагая степь пустыней веет”. Одно только звездное небо, Поэт сумел связать воедино образ природы и родины. И в отдельных стихотворениях он резко и мужественно говорит о родной стране — нищей, голодной, но любимой. Если на рубеже XIX и XX веков для бунин-ской поэзии наиболее характерна пейзажная лирика, то после первой русской революции Бунин все больше обращается к лирике философской: “Я человек: как Бог, я обречен познать тоску всех стран и всех времен” (“Собака”, 1909). И меркнет тень, и двинулась луна, От тех земель, от тех предвечных стран, Привлекает внимание и любовная лирика И. А. Бунина. В ней автор избегает нарочито красивых фраз: Я к ней вошел в полночный час. Интимная лирика И. А. Бунина трагедийна, е ней звучит протест против несовершенства мира. Поэзия Ивана Алексеевича является прекрасной энциклопедией русской природы, интимной и философской жизни. В новых условиях XX столетия он не только продолжает темы “золотого века” русской поэзии (Фет, Тютчев), но и активно развивает их. Именно поэтому, я думаю, поэзия И. А. Бунина будет жить до тех пор, пока жива Россия с красотой ее природы.
/ Сочинения / Бунин И.А. / Разное / Поэтическое слово И. Бунина. | Мы напишем отличное сочинение по Вашему заказу всего за 24 часа. Уникальное сочинение в единственном экземпляре. 100% гарантии от повторения! |
www.litra.ru
Читать онлайн электронную книгу Том 1. Стихотворения — Поэзия И.А. Бунина бесплатно и без регистрации!
Поэзия Ивана Алексеевича Бунина, этого архаиста-новатора, верного литературным традициям XIX века и вместе с тем шагнувшего вперед в освоении новых художественных средств, являет нам пример движения русской лирики в ее коренных, национальных основах. Оставаясь на протяжении всей своей долгой, почти семидесятилетней творческой жизни натурой исключительно цельной, повинуясь внутреннему велению таланта, Бунин в то же время, в пору дореволюционного творчества, пережил заметную эволюцию, раскрывая на различных перепадах русской общественной жизни новые грани своего дарования.
Детство и юность Бунина прошли на природе, в нищающей дворянской усадьбе. В его формировании как художника сказалось противоборство сословно-дворянских и демократических, даже простонародных традиций. С одной стороны, завороженность былым величием столбового рода, милым миром старины, с другой — искренняя, хотя и поверхностная увлеченность гражданской поэзией. Характерно в этом смысле, что дебютом Бунина было длинное стихотворение «Над могилой Надсона», написанное с горячим пиететом и сочувствием к поэту-демократу. Правда, стилистически, всем художественным строем С. Надсон был все же далек семнадцатилетнему стихотворцу из Елецкого уезда. В демократической литературе XIX века его привлекала не, условно говоря, ее «городская линия», к которой принадлежал Надсон, а «крестьянско-мещанская», представленная, скажем, творчеством И. Никитина. Так, совершенно «никитинским» по звучанию выглядит второе опубликованное бунинское стихотворение — «Деревенский нищий». Никитинские стихи, простые и сильные, очень рано запомнились Бунину. Однако было бы ошибкой представить себе молодого Бунина наследником демократических заветов Никитина или Кольцова. Жизнь в скудеющем имении, поэтизация усадебного быта, дремлющие сословные традиции — все это вызывало у молодого Бунина чувство нежности и говорило о его двойственности — об одновременном тяготении и отталкивании от дворянских традиций.
Итогом юношеских опытов Бунина явилась книга стихов вышедшая в 1891 году в Орле. Сборник этот трудно назвать удачей молодого автора. Двадцатилетний поэт еще не достиг власти над словом, он только чувствовал магию ритмичности и музыкальности. В этом (в целом несовершенном) сборнике очень ясно тем не менее прозвучала одна-единственная тема: русская природа, разомкнувшая строй выспренних, надуманных стихов. Таковы, скажем, отрывки из дневника «Последние дни» («Все медленно, безмолвно увядает… // Лес пожелтел, редеет с каждым днем…»). Строчки бунинского стиха лишены метафор, они почти безобразны в отдельности, однако в целом создано осеннее настроение — умирает природа, напоминая поэту о разрушенном, умершем счастье. Бунин не включил это, как и большинство других стихотворений первого сборника, в последующие книги лирики. И все же след этого стихотворения мы находим: оно послужило строительным материалом для более поздней, великолепной лирической пьесы «В степи».
Сборники Бунина «Под открытым небом» (1898), «Стихи и рассказы» (1900), «Полевые цветы», «Листопад» (1901) знаменуют собой постепенный выход поэта к рубежам зрелого творчества. Однако если ранние опыты Бунина-поэта заставляют вспомнить имена Никитина и Кольцова, то стихи конца 90-х и начала 900-х годов выдержаны в традициях Фета, Полонского, Майкова, Жемчужникова. Влияние этих поэтов оказалось прочным и стойким — именно их стихи переводили на язык искусства те впечатления, какие получал юный Бунин. Быт семьи, обычаи, развлечения, катания ряженых на святках, охота, ярмарки, полевые работы — все это, преображенное, вдруг «узнавалось» в стихах певцов русской усадьбы. И конечно, любовь, навеянная на молодого поэта в первую очередь Полонским.
Но насколько отлично положение Бунина от условий, в которых творили Полонский, Майков, Фет! Для Бунина предметом поэзии стал сам быт уходящего класса. Не только «холодок покорных уст», но и обыденное занятие помещика (теперь ставшее редкостным) в ретроспективном восприятии поэта приобретает новое, эстетически остра не иное звучание: «И тени штор узорной легкой сеткой // По конскому лечебнику пестрят…» («Бегут, бегут листы раскрытой книги…»).
На рубеже XX века, когда уже пробивались первые ростки пролетарской литературы, а также «нового», символистского направления в поэзии, бунинские стихи могли бы показаться живым анахронизмом. Недаром иные стихи Бунина вызывают справедливые и весьма конкретные ассоциации, заставляют вспомнить малых и больших, но всегда старых поэтов:
Перед закатом набежало
Над лесом облако — и вдруг
На взгорье радуга упала,
И засверкало все вокруг.
Едва лишь добежим до чащи —
Все стихнет… О, росистый куст!
О, взор, счастливый и блестящий,
И холодок покорных уст!
Дата под стихотворением (1902) доказывает, что написано оно в пору, когда период подражания для Бунина давно прошел. Однако общее настроение, картина летнего дождя, как она выписана, обилие восклицаний (эти знакомые «о») — все заставляет вспомнить: Фет. Но, однако, в сравнении с Фетом Бунин выглядит строже. Фетовский импрессионизм, раздвинувший пределы поэтической выразительности и вместе с тем уже содержащий в себе черты, подхваченные затем модернизмом, Бунину чужд так же, как чужда ему и смелая фетовская реализация метафор.
Приверженность к прочным классическим традициям уберегла стихи Бунина от модных болезней времени и одновременно сократила приток в его поэзию впечатлений живительной повседневности. В своих стихах поэт воскресил, говоря словами Пушкина, «прелесть нагой простоты». На месте зыбких впечатлений и декоративных пейзажей символистов, на месте «прозрачных киосков», «замерзших сказок», «куртин красоты» — точные лаконичные эскизы, но в пределах уже великолепно разработанной системы стиха. В них нет брюсовского произвола в создании фантастических миров, но нет и мощных бронзовых строф, дыхания городской улицы, которое принес Брюсов в поэзию, предваряя Маяковского. В них нет эмоционального соллипсизма молодого Блока, но нет и кровоточащей правды, которая заставляет героя немедленно, сейчас же разрешить неустроенность жизни, а пережив неудачу — разрыдаться, облить стих слезами и гневом. Блок перерос символизм, и это было связано со вступлением поэта в родственное и скорбное царство реальности. Бунин ограничил себя какой-то одной стороной реального под бесстрастным девизом:
Ищу я в этом мире сочетанья
Прекрасного и вечного…
Правда, у Бунина оставалась подвластная ему область — мир природы. В этой области Бунин сразу достиг успеха и затем лишь Укреплял и очищал свой метод.
Образ природы, родины, России складывается в стихах исподволь, незаметно. Он подготовлен уже пейзажной лирикой, где крепкой закваской явились впечатления от родной Орловщины, Подстепья, среднерусской природы. Разумеется, они были лишь родником, давшим начало большой реке, но родником сильным и чистым. И в отдельных стихотворениях поэт резко и мужественно говорит о родной стране, нищей, голодной, любимой («Родине» «В стороне далекой от родного края…», «Родина» и т. д.). Осень зима, весна, лето — в бесконечном круговороте времени, в радостном обновлении природы черпает Бунин краски для своих стихов. Его пейзажи обретают удивительную конкретность, растения, птицы — точность обозначений. Иногда эта точность даже мешает поэзии:
В сизых ржах васильки зацветают,
Бирюзовый виднеется лен,
Серебрится ячмень колосистый,
Зеленеют привольно овсы…
(«На проселке»)
Бунин оставался в основном во власти «старой» образной системы и ритмики. Ему приходилось поэтому внешне банальными средствами добиваться небанального. Поэт вскрывает неизведанные возможности, заложенные в традиционном стихе. Не в ритмике, нет, — чаще всего это чистый пяти- или шестистопный ямб. И не в рифме — «взор» — «костер», «ненастье» — «счастье», «бурь» — «лазурь» и т. д.; она банальна, как у Д. М. Ратгауэа. Но Бунин уверенно выбирает такие сочетания слов, которые, при всей своей простоте, порождают у читателя волну ответных ассоциаций. «Леса на дальних косогорах, как желто-красный лисий мех»; «звезд узор живой»; «седое небо»; вода морская «точно ртутью налита». Составные части всех этих образов так тесно тяготеют друг к другу, словно они существовали вместе извечно. Осенние степи, конечно, «нагие»; дыни — «бронзовые»; цветник морозом «сожжен»; шум моря — «атласный». Только бесконечно чувствуя живую связь с природой, поэту удалось избежать эпигонства, идя бороздой, по которой шли Полонский, А. К. Толстой, Фет.
В противовес беззаботному отношению к природе поэтов народнического толка или демонстративному отъединению от нее декадентов, Бунин с сугубой дотошностью, реалистически точно воспроизводит ее мир. Всякая поэтическая условность, переступающая границы реально-возможного, воспринимается им как недопустимая вольность, безотносительно к жанру. Вспомним слова Юлия Бунина о брате: «Все абстрактное его ум не воспринимал». И не только абстрактное в смысле — логическое, противоположное образному, но и «абстрактное», то есть лишенное внешнего правдоподобия, условно-романтическое. Он чувствует кровную связь с природой, с жизнью каждой ее твари (будь то олень, уходящий от преследования охотников, — «Густой, зеленый ельник у дороги…» и «седой орленок», который «шипит, как василиск», завидев диск солнца, — «Обрыв Яйлы. Как руки фурий…»). И, скажем, герой маленькой бунинской поэмы «Листопад», в первом издании посвященной М. Горькому, «просто лес», его отдельное, красочное и многоликое бытие…
Если на рубеже века для бунинской поэзии наиболее характерна пейзажная лирика в ясных традициях Фета и А. К. Толстого, то в пору первой русской революции и последовавшей затем общественной реакции Бунин все больше обращается к лирике философской, продолжающей тютчевскую проблематику. Личность поэта необычайно расширяется, обретает способность самых причудливых перевоплощений, находит элемент «всечеловеческого» (о чем говорил, применительно к Пушкину, в своей известной речи Достоевский):
Я человек: как бог, я обречен
Познать тоску всех стран и всех времен.
(«Собака», 1909)
Жизнь для Бунина — путешествие в воспоминаниях, причем не только личностных, но и воспоминаниях рода, класса, человечества. Поверхностный атеизм («Каменная баба», 1903–1906; «Мистику», 1905) сменяется пантеистическим восприятием мира и своего рода метафизическим исследованием глубинных основ нации. Бунин стремится прочесть и разгадать сокровенные законы нации, которые, по его мнению, незыблемы, вечны. Не случайно именно в 1910-е годы в его поэзию особенно широко вторгается стихия крестьянского фольклора, устной народной литературы. Легенды, предания, притчи, сказания, частушки, лирические сельские песни, «страдания», прибаутки и присказки — россыпи мудрости народной — заполняют страницы рассказов и повестей, преображенные, становятся стихами («Два голоса», «Святогор», «Мачеха», «Отрава», «Невеста», «Святогор и Илья», «Князь Всеслав», «Мне вечор, младой…», «Аленушка» и т. д.). Нетрудно подметить, что Бунин порою стремится реставрировать и идеализировать «дотатарскую», старую Русь.
Он отправляется также к истокам исчезнувших цивилизаций, воскрешает образы древнего Востока, античной Греции, раннего христианства. В своих лучших «исторических» стихах он с пушкинской отзывчивостью стремится проникнуть в самую сердцевину чужой культуры, передать индивидуальный облик далекой эпохи. Стихи «Эсхил», «Самсон», «Ормузд», «Сон» (из книги пророка Даниила), «Черный камень Каабы», «Тезей», «Магомет в изгнании», «Иерихон» и т. д., равно как и великолепно воссозданная лонгфелловская «Гайавата», заставляют еще раз вспомнить слова Достоевского о Пушкине, обладавшем редкостным свойством «перевоплощаться вполне в чужую национальность». Бунин не создает иллюстрацию к Корану или халдейскому мифу, «вечное», архаичное и современное нерасторжимы для него. Иногда это «настоящее в прошлом» обнажено в сентенцию, как, например, в стихотворении 1916 года «Кадильница». Образ продолжается в прямой заповеди писателю, творцу, напоминанием о его высоком призвании («Ты, сердце, полное огня и аромата, не забывай о ней. До черноты сгори»). Энергичное напоминание о проповедническом страстном долге художника кажется неожиданным в устах Бунина, но оно просто указывает еще раз на ложность представления о Бунине как писателе «холодном». Он лишь стремился всегда сохранить между собой и читателем известную дистанцию, страшась оказаться «накоротке» с ним. Горделивость бунинской натуры вовсе не исключала ее страстности, создавая, однако, своего рода защитный покров: это как бы пылающий факел в ледяном панцире.
Философская лирика теснит пейзажную, проникает в нее и ее преображает. Непременная принадлежность бунинских пейзажей — кладбище, погосты, могилы, напоминающие об исчезновении древнего рода и неизбежности собственной смерти («Ограда, крест, зеленая могила…», «Растет, растет могильная трава…», «Настанет день — исчезну я…», «Могильная плита» (или просто «Смерть»), Поэт стремится заглянуть за пределы человеческой очевидности, переступить черту, которую сторожит «незрячий взор» смерти. Ее карающая десница не щадит никого («Был воин, вождь, но имя смерть украла и унеслась на черном скакуне…»), ее загадка мучит воображение поэта.
Выход из пессимизма, по Бунину, — в слиянности с природой, в возвращении к ней и обновлении жизни. Ощущение всеобщности жизни, ее вечного круговорота «в мириадах незримых существ» продолжает в стихах Бунина 1910-х годов космическую, тютчевскую традицию. Земная жизнь, бытие природы и человека воспринимается поэтом как часть великой мистерии, грандиозного «действа», развертывающегося в просторах вселенной:
И меркнет тень, и двинулась луна,
В свой бледный свет, как в дым, погружена,
И кажется, вот-вот и я пойму
Незримое — идущее в дыму
От тех земель, от тех предвечных стран,
Где гробовой чернеет океан…
Где, наступив на ледяную Ось,
Превыше звезд восстал Великий Лось —
И отражают бледные снега
Стоцветные горящие рога.
(«Ночь зимняя мутна и холодна…», 1912)
В этой мраморной поступи неоклассика слышен призыв к людям нового века следовать за ним — ощущать ход вечности и растворяться в ней. Взгляд поэта обретает вселенскую, «надзвездную» масштабность, где человек — лишь малое дитя бесконечного мира. Космическая иерархия, по Бунину, неподвижна и вечна, и отдельный человек обречен на одиночество и непонимание. От юношеских опытов, прямолинейно подражавших Тютчеву («Зачем и о чем говорить…» — сколок знаменитого «Silentium!»). Бунин приходит к близким Тютчеву философским обобщениям.
Исчезает мечтательность поэта, ощущение одиночества растет и даже эстетизируется: «Один встречаю я дни радостной недели…», «Если б только можно было одного себя любить…», «Как хороша, как одинока жизнь!» («В пустынной вышине…») или положенное на музыку С. В. Рахманиновым «Как светла, как нарядна весна!..» (романс «Я опять одинок»). В многоэтажном здании природы, в последовательной подчиненности ее явлений человек, как полагает Бунин, занимает одну из последних ступеней и способен расширить слабые свои пределы лишь за счет опыта всех предшествующих поколений. Преодоление одиночества и страха смерти возможно, таким образом, при достижении вневременного пантеистического миросозерцания: «Я говорю себе, почуяв темный след того, что пращур мой воспринял в древнем детстве: „Нет в мире разных душ и времени в нем нет!“» («В горах», 1916). Но бунинский пантеизм, при всей его кажущейся широте, всеохватности, действительно ограничен жесткими «личностными» и классовыми рамками. Опять-таки это связано с давлением дворянских симпатий, вынуждающих Бунина беспрерывно совершать «путешествия в прошлое», скорбеть о старине, чувствовать, что «мертвые не умерли для нас» («Призраки»). Правда, есть еще одна, абсолютная сила, способная противостоять смерти, и имя ей — красота.
Красота «мир стремит вперед», она порождает любовь-страсть, совершающую прорыв в одиночестве и одновременно приближающую роковые силы смерти. В конечном счете, любовь не спасает от одиночества. Исчерпав «земные» возможности, она ввергает героя в состояние спокойного отчаяния. Этим настроением сдержанного трагизма проникнуто едва ли не самое известное стихотворение Бунина «Одиночество» («И ветер, и дождик, и мгла…»). Осенний «бунинский» пейзаж, нестерпимая (против которой одно лекарство — время) боль по ушедшей женщине — в стихотворении «Одиночество» уже заложен художественный поиск в «темные аллеи» человеческой страсти, который развернется в творчестве 1910-х годов и результатом чего явятся такие шедевры, как «Сны Чанга» и «Легкое дыхание». Сила желания счастья и в то же время осознание его невозможности выражены в нарочито спокойной концовке:
Что ж! Камин затоплю, буду пить…
Хорошо бы собаку купить.
Там, где поэту прошедшего, XIX столетия или его робкому подражателю надобно было произнести взволнованный монолог, Бунин сжимает содержание до двух строчек. Этот лаконизм — достояние литературы уже нового, XX века, когда смятенность человеческих чувств передается «посторонней фразой». Надо сказать, что именно в интимной лирике отчетливо видно отличие Бунина от «чистых» дворянских поэтов. Это отличие проявляется и в облике лирического героя, далекого от прекраснодушия и восторженности, избегающего красивости, фразы, позы. Заметно оно и в той здоровой чувственности, какая окрашивает бунинские стихи. В любовной лирике Фета главное — гамма возвышенных переживаний, красивое чувство, изображая которое поэт совершенно растворяет образ любимой, колеблет его, как колеблет отражение бегущий ручей. Облик женщины поэтичен и бесплотен. Совсем иное — чувственное, бунинское:
Я к ней вошел в полночный час.
Она спала, — луна сияла
В ее окно, — и одеяла
Светился спущенный атлас.
Она лежала на спине,
Нагие раздвоивши груди, —
И тихо, как вода в сосуде,
Стояла жизнь ее во сне.
Любовная лирика Бунина невелика количественно. Но именно в ней предвосхищаются многие искания позднейшей поры. Женский характер, прямой и резкий, способный к действию, запечатленный в «Песне» («Я — простая девка на баштане…»), перекликается с образами рассказов «При дороге» и «Игнат». А известное стихотворение «Портрет» (1903) родственно написанному в 1916 году рассказу «Легкое дыхание». Бессмысленная гибель прелестной девочки с «ясным» взором и кокетливой прической и несовместимость ее «бессмертного» облика с «погребальным вздором» как бы предваряют позднейшие, более общие размышления в рассказе: «Этот венок, этот бугор, этот дубовый крест-Возможно ли, что под ним та, чьи глаза так бессмертно сияют из этого выпуклого фарфорового медальона на кресте…»
Любовная лирика Бунина, принадлежащая своим эмоциональным строем XX веку, трагедийна, в ней вызов и протест против несовершенства мира в самых его основах, тяжба с природой и вечностью в требовании идеального чувства. Как и вся бунинская поэзия, его интимная лирика сохраняет классическую отточенность формы, являясь своего рода реакцией на символизм. В этом смысле Бунина можно сопоставить с его младшей современницей — Анной Ахматовой.
Поэзия Бунина обретает право на долгую жизнь благодаря многим, присущим только ей достоинствам. Певец русской природы, «вечных», «первородных» тем, мастер интимной и философской лирики, Бунин продолжает классические традиции, вскрывая неизведанные возможности «традиционного» стиха. В новых, изменившихся условиях он не просто повторяет достижения «золотого века» русской поэзии (Тютчева, Фета, Полонского), но активно развивает ее завоевания, нигде не отрываясь от национальной почвы, оставаясь поэтом, большим, самобытным, русским.
О. Михайлов
librebook.me
Последний русский классик. — whoiskto
© предоставелно Государственным Литературным музеем
На фото: Иван Бунин. 1937 год.
22 октября исполняется 140 лет со дня рождения
Ивана Алексеевича Бунина — писателя, поэта,
которого называют
«последним классиком русской литературы».
© предоставлено Государственным Литературным музеем
«Пpозаизм, точность, кpасота языка доведены до пpедела. Едва ли найдется еще поэт, у котоpого слог был бы так неукpашен, будничен, как здесь; на пpотяжении десятков стpаниц вы не найдете ни одного эпитета, ни обного сpавнения, ни одной метафоpы… такое опpощение поэтического языка без ущеpба для поэзи — под силу только истинному таланту… В отношении живописной точности Бунин не имеет сопеpников сpеди pусских поэтов «, — так отзывался о творчестве писателя рецензент жуpнала «Вестник Евpопы».
На фото: Иван Бунин. 1928 год.
Бунин родился в обедневшей дворянской семье в Воронеже, но большую часть детства и ранней юности он провел в Елецком уезде Орловской губернии. Писатель вспоминал, что его детство прошло «в глубочайшей полевой тишине, среди богатейшей по чернозему и беднейшей по виду природы». Его детские впечатления были связаны «с полем, с мужицкими избами».
© предоставлено Государственным Литературным музеем
Бунин начал писать стихи в семь лет, подражая Пушкину, Лермонтову и Надсону. Его первое стихотворение («Над могилой Надсона») было напечатано, когда Бунину было 17, а спустя четыре года в свет вышел его первый поэтический сборник.
На фото: Иван Бунин. 1891 год.
В 1892-1894 годах стихотворения и рассказы Бунина начинают печататься в столичных изданиях: газете «Киевлянин», в «толстых» журналах — «Вестник Европы», «Мир Божий», «Русское богатство». Бунин начал сотрудничать с московским объединением «Среда» и стал его активным участником, нередко выступая в защиту реализма против декаданса.
На фото: групповой фотоснимок участников литературного объединения «Среды». Первый ряд (слева направо) — Леонид Андреев, Федор Шаляпин, Иван Бунин, Николай Телешов, Константин Пятницкий. Второй ряд — Скиталец (С. Г. Петров), Максим Горький. 1902 год.
В конце 90-х писатель сблизался с Максимом Горьким, который привлек его к работе в журнале «Знание». Позже, в 1902 году, в издательстве Горького начало выходить отдельными нумерованными томами собрание сочинений Бунина, он много и охотно печатался в горьковских изданиях. Появлением повести «Деревня», которая принесла Бунину настоящую известность, он также частично обязан Горькому.
На фото: Максим Горький, Д. Мамин-Сибиряк, Н. Телешев, И. Бунин в Ялте. 1900 год.
Еще до эмиграции Бунин много путешествовал и как-то заметил, что взгляд на pусскую деpевню выpаботался у него отчасти «после pезкой загpаничной оплеухи». По пpизнанию Бунина, относительно стpанствий у него даже сложилась «некотоpая философия».
В 1900-1904 годах Бунин побывал в Германии, Франции, Италии, в период 1907-1910 годов путешествовал по Египту, Сирии, Палестине, Цейлону, жил на острове Капри, где он часто встречался с Горьким. Позже, после Октябрьской революции, которую Бунин назвал «кровавым безумьем» и «повальным сумасшествием» и отношение к которой так ярко выразил в «Окаянных днях», их пути разошлись.
«Эмиграция сделала Бунина своим любимцем», — так однажды отозвался о писателе Ходасевич. Уезжая во Франицию со своей второй женой, Верой Николаевной, Бунин не собирался покидать родину навсегда, и, каким бы неприязненным не было отношение Бунина к советской власти, окончательное решение не возвращаться в Россиию было принято только тогда, когда Бунин узнал о травле Ахматовой и Зощенко.
Бунин был женат дважды. На дочери одесского грека, редактора и издателя «Южного обозрения» Николая Цакни Анне Бунин женился в 1898 году. Но их отношения сложились неудачно и длились всего около двух лет. В 1905 году умер их сын Коля.
На фото: Анна Цакни.
Со своей второй женой, Верой Николаевной Муромцевой, Бунин познакомился в 1906 году в Москве, но пожениться они смогли только в 1922 году во Франции — Анна Цакни дого не давала Бунину развода. Вера Николаевна Бунина оставила о муже замечательные литературные воспоминания — «Жизнь Бунина», «Беседы с памятью».
На фото: Вера Бунина.
В 1933 году Ивану Бунину была присуждена Нобелевская премия — «за правдивый артистичный талант, с которым он воссоздал в художественной прозе типичный русский характер».
Всю Вторую мировую войну Бунины провели на юге Франции, вилле «Жаннет» в Грассе, сопереживая Красной армии и радуясь ее победам. После разгрома Германии, в мае 1945-го, Бунины вернулись в Париж, где жили практически в нищете.
Источник — http://rian.ru/photolents/20101022/287240536.html
whoiskto.livejournal.com
Читать онлайн «Бунин. Жизнеописание» автора Бабореко Александр Кузьмич — RuLit
Ходил и „на улицу“, где „страдали“, плясали, и он сам иногда придумывал „страдательные“ или плясовые, которые вызывали смех и одобрение» [33].
С удовольствием слушал молодой поэт старинные песни, исполнявшиеся на посиделках. Несколько отрывков он записал [34]:
— Матушка, с горы мёды текут, Сударыня моя, мёды сладкие…
— Один-один мил — сердечный друг, Да и тот со мной не в любви живет!
— Что запил, загулял, друг Ванюшечка, Что забыл да забыл про меня!
— Воротися, веселье мое, Я тебе ли да радость скажу!
— Уснул, уснул, мой желанный, У девушки на руке, На кисейном рукаве.
«Но что бы я ни делал, с кем бы ни разговаривал, — признавался он мне перед смертью, — вспоминает Вера Николаевна, — всегда меня точила одна мысль: мне уже восемнадцать лет! пора, пора!» [35]
В Озерках под руководством Юлия Алексеевича, кандидата университета, Бунин готовился на аттестат зрелости.
Вера Николаевна Муромцева-Бунина вспоминает:
«Юлий Алексеевич рассказывал мне: „Когда я приехал из тюрьмы, я застал Ваню еще совсем неразвитым мальчиком, но я сразу увидел его одаренность, похожую на одаренность отца. Не прошло и года, как он так умственно вырос, что я уже мог с ним почти как с равным вести беседы на многие темы. Знаний у него еще было мало, и мы продолжали пополнять их, занимаясь гуманитарными науками, но уже суждения его были оригинальны, подчас интересны и всегда самостоятельны.
Мы выписали журнал „Неделя“ и „Книжки Недели“, редактором которых был Гайдебуров, и Ваня самостоятельно оценивал ту или другую статью, то или иное произведение литературы. Я старался не подавлять его авторитетом, заставляя его развивать мысль для доказательства правоты своих суждений и вкуса“» [36].
Осенью 1886 года, шестнадцатилетним юношей, Бунин начал писать роман, озаглавленный «Увлечение», который закончил 26 марта 1887 года [37]. Роман напечатан не был. Только включенные в него строки из стихотворения И. С. Тургенева «Призвание» («О, приди же. Над водами // Машут лебеди крылами. // Колыхается волна…» и т. д.) вошли потом в «Митину любовь». Писал он и стихи. Некоторые из написанных в этом году стихотворений он включил в собрание сочинений 1915 года.
Впоследствии Бунин писал:
«Печататься я начал в конце восьмидесятых годов. Современниками моими были тогда люди очень разнообразные: Григорович, Толстой, Щедрин, Лесков, Глеб Успенский, Эртель, Гаршин, Чехов, Короленко, Вл. Соловьев, Фет, Майков, Полонский, Надсон, Фофанов, Мережковский… Декаденты и символисты, появившиеся через несколько лет после того, утверждали, что в восьмидесятые годы русская литература „зашла в тупик“, стала чахнуть, сереть, ничего не знала, кроме реализма, протокольного описания действительности… Отчасти эти утверждения простительны: тут декаденты и символисты были верны давним нравам русской жизни, каждое десятилетие которой всегда имело своих собственных героев, в свой срок неизменно притязавших на исключительное право быть „солью земли“, эру начинавших только с самих себя. Но правильны ли эти утверждения? Давно ли перед тем появились, например, „Братья Карамазовы“, „Клара Милич“, „Песнь торжествующей любви“? Так ли уж реалистичны были печатавшиеся тогда „Вечерние огни“ Фета, стихи Вл. Соловьева? Можно ли назвать серыми появлявшиеся в ту пору лучшие вещи Лескова, не говоря уже о Толстом, о „Смерти Ивана Ильича“, „Крейцеровой сонате“? И так ли уж были не новы — и по духу и по форме — как раз в те дни выступившие Гаршин, Чехов?» [38]
В «Автобиографическом конспекте» за 1887 год Бунин записал:
«Смерть Надсона. Посылки в „Родину“ стихов. Появление стихотворения „Нищий“ в мае.
Тотчас отправился пешком в Озерки, рвал по лесам росистые ландыши и поминутно перечитывал свои стихи, это утро никогда не забудешь».
Смерть Надсона произвела большое впечатление на Бунина. 22 февраля 1887 года он напечатал в «Родине» стихи «Над могилой С. Я. Надсона».
Двадцать седьмого февраля 1887 года он начал писать большую поэму в трех песнях «Петр Рогачев» — подражание «Евгению Онегину» [39]. Написал только первую часть, которая была завершена им 5 марта 1887 года.
В августе 1888 года Юлий Алексеевич уехал в Харьков, позднее он должен был выписать к себе и младшего брата.
вернутьсяНеопубликованный автограф хранится в Музее Тургенева, № Б-963 оф.
www.rulit.me
Бахчисарайская тайна Бунина
ОЛЕГ ФЕНЧУК
(Опыт литературного расследования)
Внимание людей всегда притягивает таинственное и загадочное. Много тайн скрыто в истории. Немало загадок в литературе. Достаточно вспомнить споры о реальном существовании Шекспира и Гомера, ореол тайны вокруг гибели М. Лермонтова и С. Есенина… Литературные тайны носят разнообразный характер: это могут быть высказывания писателей, случаи, связанные с созданием произведений, факты биографии.
В этом отношении представляет интерес жизнь и творчество И.А. Бунина. Изучая воспоминания о писателе, я обратил внимание на рассказ Г.Н. Кузнецовой (близко знавшей Ивана Алексеевича) об одной из бесед с ним: «Как странно, что, путешествуя, вы выбирали все места дикие, окраины мира, — сказала я.
— Да, вот дикие! Заметь, что меня влекли все Некрополи, Кладбища мира! Это надо заметить и распутать».
Со страниц книги писатель предложил «распутать» одну из его загадок. Ивана Алексеевича влекло к себе то, что скрыто во времени, погибло, исчезло с лица земли — усыпальницы людей, руины древних городов, памятники былой архитектуры. Все это не просто манило к себе, но понуждало его отправиться в путь, порождало желание увидеть все своими глазами. И было бы несправедливо не обратить внимание на проблему, поставленную писателем перед читателями.
И.А. Бунин — это вечный странник, никогда не имевший своего угла. Как ушел он из родного дома в девятнадцать лет, так и скитался всю жизнь по съемным квартирам, гостиницам и жилищам своих друзей. Первая дальняя поездка юного писателя была совершена на Крымский полуостров. Этим местам Бунин посвятил множество своих произведений. Уже в первую поездку он обошел и исколесил почти весь Крым, и позже не раз здесь бывал.
Из дневниковых записей следует, что вечером 1 июня 1896 года Иван Бунин отправился из Александровска (Запорожья) в Бахчисарай по железной дороге. Из Бахчисарая он верхом выехал в монастырь Чуфут-Кале. В Крыму, в Бахчисарае и его предместьях, находятся старые кладбища, большинство среди которых татарские. Одно из них как раз в крепости Чуфут-Кале. Именно с ней, по-нашему мнению, связано бунинское стихотворение «Тут покоится хан…», которое представляет интерес с точки зрения поиска ответа на поставленный писателем вопрос. Это стихотворение таит в себе немало тайн. Достаточно сказать, что точное время написания этого стихотворения неизвестно. Оно датировано 1895-1907 годами.
Казалось бы, время написания стихотворения не совпадает со временем отмеченного нами пребывания писателя в Крыму. Но литературовед Татьяна Двинятина в одной из работ справедливо указывает на то, что датировки некоторых стихов Бунина исправлялись, а некоторые указаны неверно. Так она утверждает, что «правка в современные издания Бунина не внесена» и «что во всех случаях, когда авторская датировка в прижизненных собраниях сочинений (как типографских, так и личных экземплярах Бунина) отличается от даты первой публикации текста, у нас, в принципе, есть основания сомневаться в точности бунинской датировки. Рукописное наследие поэта сохранилось настолько фрагментарно, что далеко не всегда возможно перепроверить это по автографам. В таких случаях остается принять авторскую версию, помня, однако, что она может оказаться «позднейшей вставкой». По всей видимости, первая дата, указанная в стихотворении, ошибочна, а вторая указывает время завершения работы над этой миниатюрой. Помимо прочего стоит отметить, что в этот период писатель объехал полмира — побывал в Европе, на Ближнем Востоке и в Африке, что наложило свой отпечаток и на столь длительно шлифовавшееся стихотворение «Тут покоится хан…».
«Я обречен познать тоску всех стран и всех времен», — написал Бунин в одном из стихотворений. Страсть к путешествиям и тяга к прошлому, чувство родства с предшествующими поколениями привели Бунина на Восток. В 1903 году он посетил Турцию. В 1907-м совершил путешествие по странам арабского Востока (Египет, Сирия, Палестина, Алжир, Тунис, Ливан, Судан). В 1910-1911 годах писатель побывал на острове Цейлон. Эти поездки сыграли важную роль в постижении культурного мира азиатских стран и оставили неизгладимый след в душе и творчестве И.А. Бунина. Все путешествия нашли свое отражение в произведениях тех лет.
«Ах, если бы перестать странствовать с квартиры на квартиру! Когда всю жизнь ведешь так, как я, особенно чувствуешь эту жизнь, это земное существование как временное пребывание на какой-то узловой станции!» (запись в дневнике от 9 сентября 1924 года). Ощущение конечности человеческой жизни, быстротечности времени — вот основная мысль приведенных строк. Но понимание этого, как видим, приходит с приобретением жизненного опыта.
Бунин еще в раннем детстве пережил два трагических события, оставившие в его сердце ужас от ощущения смерти: несчастный случай, приведший к гибели пастушонка, сорвавшегося с лошадью в «провал» — глубокий заполненный водой овраг, и кончина внезапно заболевшей сестры Саши. В юности тяжелое впечатление оставила смерть молодого поэта Надсона, личность которого вызывала во многом наивное восхищение Бунина. Рано ушедшему из жизни поэту было посвящено одно из первых стихотворений. «Над могилой Надсона» — лирическое произведение, проникнутое мыслями о смерти и вечности. В стихотворении выражено отношение молодого поэта к смерти собрата:
Умолк поэт. Но вечно будет
Он жить в преданиях времен
И долго, долго не забудет
Отчизна лиры его звон!
Уже в зрелые годы Бунин потерял двух друзей — А.П. Чехова и В.П. Куровского1, памяти которых посвятил стихотворения «Художник» и «Памяти друга». В связи с этим уместно вспомнить событие, характеризующее близкие дружеские отношения двух писателей. На торжественном заседании, посвященном памяти А.П. Чехова, состоявшемся 17 января 1910 года, присутствовали многочисленные представители московской художественной интеллигенции, актеры, родные и близкие великого писателя. Происходило это событие в зале Художественного театра. Иван Алексеевич выступил с воспоминаниями о Чехове. Бунин читал со сцены свои разговоры с Антоном Павловичем и передавал слова друга его голосом. Это произвело трогательное впечатление на родных покойного: мать и сестра плакали. Память на несколько мгновений возродила образ живого Чехова. Кстати, артистический талант Ивана Алексеевича был развит настолько мощно, что К.С. Станиславский неоднократно предлагал ему место в труппе МХАТа.
В стихотворении «Художник», написанном в 1908 году, через несколько лет после смерти А.П. Чехова, представлен особый взгляд на проблему «художник и вечность». Стихотворение позволяет определить отношение Бунина к вечным темам жизни и смерти. Герой стихотворения грустит о том, что его скоро не станет, а мир будет все так же прекрасен, и, хотя человек и исчезнет — окружающее его будет существовать в своем постоянстве и неизменности. Мысль о неизбежности расставания со всем, что так дорого человеку, вызывает скорбь, но чувство это порождает не страдание, а состояние умиротворенности. Именно память, а точнее воображение, позволяют видеть то, что будет впереди, но взгляд этот обращен не из настоящего в будущее, а будто из будущего в прошлое — герой видит будущую смерть в предметно-чувственном обрамлении сегодняшнего дня: журавль, которого «художник» наблюдает в данный момент, окажется и на похоронах, т.е. в ситуации «после смерти».
Хрустя по серой гальке, он прошел
Покатый сад, взглянул по водоемам,
Сел на скамью… За новым белым домом
Хребет Яйлы и близок и тяжел.
Томясь от зноя, грифельный журавль
Стоит в кусте. Опущена косица,
Нога — как трость… Он говорит: «Что, птица?
Недурно бы на Волгу, в Ярославль!»
Он, улыбаясь, думает о том,
Как будут выносить его — как сизы
На жарком солнце траурные ризы,
Как желт огонь, как бел на синем дом.
«С крыльца с кадилом сходит толстый поп,
Выводит хор… Журавль, пугаясь хора,
Защелкает, взовьется от забора —
И ну плясать и стукать клювом в гроб!»
В груди першит. С шоссе несется пыль,
Горячая, особенно сухая.
Он снял пенсне и думает, перхая:
«Да-с, водевиль… Все прочее есть гиль».
В стихотворении «Художник» образ героя узнаваем по характерным деталям его портрета и симптомам болезни: «В груди першит. С шоссе несется пыль, // Горячая, особенно сухая. // Он снял пенсне…», — которые не оставляют сомнений в том, что речь идет о Чехове. Но не только внешность позволяет идентифицировать лирическое «я» стихотворения, этому способствуют мысли о близкой смерти и фраза, звучащая из уст героя: «Да-с, водевиль… Все прочее есть гиль». Чехов, восторгаясь лермонтовской «Таманью», как-то сказал, что если бы написать такую повесть, «да еще водевиль хороший», тогда можно спокойно умирать. Бунин обыграл его фразу в этом лирическом произведении.
Стихотворение называется «Художник», и мы видим, что развернутая перед нами картина сродни живописному полотну, представляющему А.П. Чехова на скамье, но и картина, развернутая в воображении писателя полна красок: «как сизы // На жарком солнце траурные ризы, // Как желт огонь, как бел на синем дом». Легко узнаваема в стихах ялтинская дача А.П. Чехова. У Антона Павловича в Крыму часто гостил Бунин…
Итак, Крым. Переместимся в Бахчисарай. Проходим «на жарком солнце» в старую часть города. Создается ощущение, будто находишься на Востоке — песчаная пыль, солнечный зной и атрибуты азиатской архитектуры: узорная резьба, арочные окна, дерево темного или красноватого оттенков, нависающие над домами крыши. Бахчисарай всегда был типичным восточным городком с узкими кривыми улочками. И до сих пор дома тесно примыкают друг к другу. Прежде на первых этажах размещались лавки и мастерские, сейчас тут маленькие магазинчики восточных сувениров. Как и встарь здесь стоят кофейни — где огромный выбор восточных сладостей, разнообразных сортов чая и кофе. Из окон — вид на горы. Незабываемые впечатления оставляет неповторимый аромат юга: запах реликтовых можжевеловых рощ, виноградников и садов. Двигаясь по обрывистому каньону реки Чурук-Су, выходим в одно из предместий города.
Тут соединяются четыре ущелья. Татарское название этого места — Салачик. Наш путь лежит в открывающееся справа ущелье Марьям-Дере. Здесь на ограниченной территории расположены — мавзолей, медресе и кладбище мусульман. На дне ущелья можно увидеть мусульманский мавзолей, так называемое «дюрбе». Это усыпальница основателя Крымского ханства — Хаджи-Гирея и его сына. Сын — Менгли-Гирей — распорядился о постройке дюрбе в 1501 году. В таком месте легко «познать тоску всех стран и всех времен»:
«Тут покоится хан, покоривший несметные страны,
Тут стояла мечеть над гробницей вождя:
Учь толак бош ослун! Эти камни, бурьяны
Пахнут мускусом после дождя».
И сидел я один на крутом и пустом косогоре.
Горы хмурились в грудах синеющих туч.
Вольный ветер с зеленого дальнего моря
Был блаженно пахуч.
Наши доводы в пользу того, что стихотворение создано в Бахчисарае основываются на следующих фактах:
1) Бахчисарай и его предместья: Салачик, Эски-Юрт, Азис, Чуфут-Кале — священные места крымских мусульман. Во время посещения этих мест Буниным усыпальницы, славившиеся изысканностью украшения, стояли в запустении, заросшие травой. Гробницы были вырыты из земли, завалены кучами надгробных камней. Надписи на многих надгробиях начинались со слов: «Тут покоится…»;
2) Фраза «учь толак бош ослун» является клятвой крымских татар, и переводится: «да оскудеют все три моих печени», что значит — «да лишусь возможности иметь жен и детей», т.е. лишусь всего. Эта фраза является самой страшной клятвой мусульман.
3) Рассказ Бунина «Темир-Аксак-Хан» на идейно-тематическом уровне имеет много общего со стихотворением «Тут покоится хан…» Действие рассказа происходит именно в крымской кофейне.
Темир-Аксак-Хан буквально значит «железный хромец» — это легендарный Тамерлан. По-видимому, Бунин сознательно взял прототипом героя песни самого великого из монголо-татарских властелинов. В рассказе речь идет о тщете земной славы и богатства, эфемерности человеческой жизни. Строки песни нищего певца вызывают аллюзии на стихотворение «Тут покоится хан…»:
«Не было во Вселенной славнее хана, чем Темир-Аксак-Хан. Весь подлунный мир трепетал перед ним, и прекраснейшие в мире женщины и девушки готовы были умереть за счастье хоть на мгновение быть рабой его. Но перед кончиною сидел Темир-Аксак-Хан в пыли на камнях базара и целовал лохмотья проходящих калек и нищих, говоря им:
— Выньте мою душу, калеки и нищие, ибо нет в ней больше даже желания желать!
И когда господь сжалился наконец над ним и освободил его от суетной славы земной и суетных земных утех, скоро распались все царства его, в запустение пришли города и дворцы, и прах песков замел их развалины под вечно синим, как драгоценная глазурь, небом и вечно пылающим, как адский огонь, солнцем…».
Во время междоусобиц, сопровождавших борьбу крымских ханов за отделение от Золотой Орды, город-крепость Чуфут-Кале служил резиденцией хана. В середине XV века было образовано независимое Крымское ханство, столицей которого стал основанный в XV веке Бахчисарай. Образ железного хромца — Тамерлана — связан и с судьбой Гиреев. Хаджи-Гирей является основателем династии, он сумел создать независимое от Золотой Орды государство крымских татар, после поражения и распада Золотой Орды от войск Тамерлана (железного хромца).
«Как смешно преувеличивают люди, принадлежащие к крохотному литературному мирку, его значение для той обыденной жизни, которой живет огромный человеческий мир, справедливо знающий только Библию, Коран, Веды!» (20 февраля 1911 года). В этой фразе писатель указал священные книги различных народов, устанавливающие основополагающие принципы бытия: философские и нравственные критерии жизни. Бунин всегда защищал реалистические принципы творчества, но говорил не столько о гражданском назначении литературы, сколько об актуальных общемировых, «вечных» вопросах.
Именно об этом он пишет в стихотворении «Тут покоится хан…» Две поэтические строфы стихотворения несут в себе глубокий философский и символический смысл. Сюжет стихотворения строится на мысленном воспроизведении лирическим субъектом надписи на древней могиле и передаче своих ощущений. Стихотворение состоит из двух блоков: первая строфа — это мысли об увиденном и воспринятом чувственно; вторая — картина действительности, непосредственно окружающая субъекта лирического повествования. И если первая строфа погружает воображение повествователя в прошлое, то вторая возвращает к реальности. Поводом к воспоминанию становится надпись на могильной плите, а символом памяти — запах мускуса. В стихотворении подспудно звучит мысль о суете, призрачности устремлений человека, мимолетности жизни, хотя лирический сюжет строится только на внешней изобразительности:
Тут покоится хан, покоривший несметные страны,
Тут стояла мечеть над гробницей вождя:
Учь толак бош ослун! Эти камни, бурьяны
Пахнут мускусом после дождя.
Смысл стихотворения кроется в подтексте. Несколькими фразами поэт рисует величие непобедимого вождя. И клятва — «учь толак бош ослун» — является дополнительным подтверждением былого могущества древнего хана. Время стерло с поверхности земли последние свидетельства былой славы и силы великого владыки крымских татар, оставив заросшие травой развалины. Но пропитанные дождем камни источают впитанный в дни процветания великого государства аромат ханского дворца.
Мускус был известен на Востоке еще в древности. Арабы считали, что мускус противостоит чарам злых духов и потому использовали его при строительстве дворцов и мечетей. Запах мускуса становится символом некогда непобедимой империи, богатства и роскоши покоев правителя. Одним словом, передавая запах, поэт воскрешает жизнь древнего ханства. Перед глазами лирического субъекта восстают дворцы и гаремы, пески и фонтаны, людные базары и бедные хижины исчезнувшего государства. Поэт говорит, что за простыми чувствами человека всегда кроется невероятная глубина и значительность.
Вторая строфа стихотворения рисует лирического субъекта сидящим на склоне горы. И теперь не мысли героя, а внешний мир выдвигается на первый план. Неподвижное положение на возвышенном над всем остальным пространством месте создает панорамное обозрение:
И сидел я один на крутом и пустом косогоре.
Горы хмурились в грудах синеющих туч.
Вольный ветер с зеленого дальнего моря
Был блаженно пахуч.
(Курсив мой — О.Ф.)
И вновь запах моря напоминает о древнем вожде: этот запах наполнен ароматом мускуса. Фраза «блаженно пахуч» не может относиться к морскому воздуху, эпитетом которого должно быть не блаженный, а скорее свежий. Щепетильность Бунина по отношению к каждой поэтической фразе подтверждает предыдущее предположение. В стихотворении запах мускуса не столько ассоциация, сколько символ ханских дворцов и мечетей. Только хорошее знание поэтом истории, культуры, обычаев и быта татар позволяет связать запах мускуса с воспоминанием о погибшей империи.
Главная мысль этого стихотворения заключается в том, что все в мире подвержено смерти и тлению, и лишь память способна сделать людей и все, что с ними связано, бессмертными. И если после великого хана и его могущественного государства остался только запах мускуса, какая память останется на земле о нас?
Молчат гробницы, мумии и кости, —
Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена
И нет у нас иного достоянья!
Умейте же беречь
Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,
Наш дар бессмертный — речь.
В своих произведениях Бунин искал ответы на вопросы об извечных началах исторической и духовной жизни человечества. Интерес ко «всем Некрополям и Кладбищам мира» объясним ощущением мимолетности, ограниченности и тленности жизни. Могилы и кладбища — места памяти. Уже в детстве испытав ужасную силу смерти, Бунин желал найти средство, позволяющее достичь бессмертия. И нашел. Это средство — память. Именно память связует живых и мертвых, позволяет продолжить существование в воспоминаниях будущих поколений. В памяти писателя навсегда остались его маленькая сестра, А.П. Чехов и «хан, покоривший несметные страны». Память И.А. Бунина нашла свое воплощение в слове. И все это ответ на вопрос, поставленный Буниным в разговоре с Г.Н. Кузнецовой. Однажды М.М. Пришвин заметил и замечание это очень верное: «Есть люди такие, как Ремизов или Бунин, о них не знаешь, живы ли, но их самих так знаешь, как они установились в себе, что не особенно и важно узнать, живут они здесь с нами или там, за пределами нашей жизни, за границей ее».
—————————————-
Олег Николаевич Фенчук родился в 1970 году в городе Воронеже. Окончил филологический факультет и аспирантуру Воронежского государственного университета. Служил в Военно-космических силах РФ, в ОМОНе при ГУВД Воронежской области. Ветеран боевых действий на Северном Кавказе. Автор многих научных статей о творчестве И.А. Бунина. Живет в г. Барановичи (Республика Беларусь).
podiemvrn.ru