Слог и стиль комедии Грибоедова «Горя от ума». Переводная литература
Современники высоко оценили достоинства слога и языка «Горя от ума», народность стиля комедии. «До Грибоедова…- указывал В. Ф. Одоевский,- натянутые, выглаженные фразы, заключенные в шестистопных стихах, приправленные именами Милонов и Милен, заставляли почитать даже оригинальные комедии переводными… у одного г-на Грибоедова мы находим непринужденный, легкий, совершенно такой язык, каким говорят у нас в обществах, у него в слоге находим мы колорит русский». Грибоедов обогатил разговорный язык русского общества. По свидетельству того же В. Ф.. Одоевского, часто можно слышать «целые разговоры, которых большую часть составляли стихи из «Горя от ума».
«О стихах я не говорю: половина — должны войти в пословицу»,- раньше всех заметил Пушкин. Можно привести немало выражений и реплик из комедии, которые настолько вошли в наш быт и нашу речь, что мы даже забываем о их происхождении: счастливые часов не наблюдают; кто беден, тот тебе не пара; подписано и с плеч долой; блажен, кто верует, тепло ему на свете; что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери отцом; читай не так как пономарь, а с чувством, с толком, с расстановкой; свежо предание, а верится с трудом; ах, тот скажи любви конец, кто на три года вдаль уедет; служить бы рад, прислуживаться тошно и многие другие.
Комедия XVIII в. допускала «низкий стиль», нередко снижавший язык до прямой грубости. Грибоедов отвергает этот принцип. Полностью сохраняя разговорное «просторечие», он делает это в нормах общелитературного русского национального языка.
Богатство и народность грибоедовской речи подготавливались не только его собственным ранним литературным опытом, но и предшествующим развитием русской литературы, особенно творчеством Крылова, на что справедливо указал еще Белинский. Грибоедов боролся за чистоту национальной русской речи и вместе с Крыловым и Пушкиным создавал великий русский литературный язык.
В «Горе от ума» Грибоедов добился удивительной легкости стиха, который почти неощутим в диалоге, а вместе с тем является необыкновенно чеканным и выразительным, резко отличающимся от нелегкого стиха большинства комедий XVIII и начала XIX в., для которых типичен был шестистопный ямб. В «Горе от ума» почти половина всех стихов написана тем же размером. Но стих все время варьируется: шестистопный ямб перебивается другими ямбическими размерами от одностопного до пятистопного и теряет благодаря этому свою однообразность и тяжеловесность. Стих комедии, так же как и ее язык, поразил современников своей непринужденностью и естественностью.
Вольный стих грибоедовской комедии подготавливал переход русской драматургии, в частности, комедии, к прозаическому языку. Через десять лет после «Горя от ума» появился «Ревизор» Гоголя, и русская прозаическая комедия утвердилась на сцене.
Грибоедов упорно работал над стилем своей комедии. В монографии Н. К. Пиксанова «Творческая история «Горя от ума» приводятся яркие примеры этой работы. Так, в раннем варианте текста Софья говорит Чацкому:
- Как не смутиться мне? От вас нет оборон,
- Вы обзираете меня со всех сторон…
- В следующей редакции эта неудачная фраза заменяется несколько улучшенной: «Обозреваете меня со всех сторон». Но и этот вариант не удовлетворяет Грибоедова. В окончательном тексте уже читаем:
- Да хоть кого смутят
- Вопросы быстрые и любопытный взгляд.
- Так была достигнута и большая чистота и большая образность фразы…
- Вместо вычурных слов Софьи:
- Когда пора была безвреднейшим забавам,-
- в окончательном тексте стоит уже изящная фраза Чацкого: Когда все мягко так, и нежно, и незрело.
- «…Таких двойных и тройных переработок отдельных стихов и их групп немало в истории текста комедии»’,- заключает Н. К. Пиксанов.
- Переработке подвергались не только отдельные фразы или реплики, но и целые монологи, диалоги и сцены.
Автор монографии «Творческая история «Горя от ума» дает яркий пример самого творческого процесса работы Грибоедова над комедией. Н. К. Пиксанов обращает внимание прежде переработок представляет во втором действии рассказ Софьи Скалозубу и Чацкому о падении с лошади. В первоначальном тексте Музейного автографа ‘ он изложен в такой редакции:
- Вам странность об себе скажу,
- По дням и по часам, по прихоти я словно,
- То с страхом вижу все, то слишком хладнокровно.
- Сама не берегусь верьхом,
- Скачу, лечу, мой конь с огнем,
- Раз в сторону ударился с разбегу,
- Долой я под гору, по снегу,
- Не охнула, привстала и опять
- На нем отважилась скакать,
- В другой же раз во мне души нет,
- Кого-нибудь как лошадь скинет,
- И не случится ничего,
- Готова я бежать из дому.
Здесь энергично намечены несколько черт. Во-первых, «странность» в нервном характере Софьи: «что с страхом вижу все, то слишком хладнокровно». Во-вторых, смелость Софьи в верховой езде:
- Сама не берегусь верьхом,
- Скачу, лечу, мой конь с огнем.
Затем, падение с лошади под гору — бытовая картинка из тех времен, когда в Москве, при ужасном состоянии улиц весной и осенью, достаточные люди предпочитали ездить не в экипажах, а верхом, когда и у Молчалина в распоряжении была верховая лошадь, когда и на службу ездили верхом. Наконец, рассчитанное и правдоподобное, хотя и замаскированное объяснение обморока:
- В другой же раз во мне души нет…
- Готова я бежать из дому.
Следует признать, что этюд этого монолога сделан удачно: он выразителен, красочен, психологически хорошо наполнен и стройно логизирован. Но стилистическая форма не удалась и вызвала неудовольствие поэта. Ощутимы значительные шероховатости: «по дням и по часам, по прихоти я словно» и т. д.; «сама не берегусь верьхом», «души нет — скинет», вся конструкция тирады архаична. Затем, весь рассказ с грубоватыми подробностями падения («долой я под гору», «не охнула»), с оттенком ухарства и похвальбы — как-то мало подходил к выдержанному светскому тону Софьи. Поэтому на той же рукописи Грибоедов произвел целый ряд переработок: кое-что зачеркнул, другое вставил, третье переделал. В результате получилась вторая редакция монолога — окончательная для Музейного автографа:
- Я просто вам скажу,
- За самое себя не трушу, лошадь скинет,
- Убьюсь ли: раз со мной и было, я опять
- Потом отважилась скакать.
- Но за других во мне души нет
- Из ничего,
- И приключится что хоть вовсе мне чужому.
Здесь монолог сильно сокращен: вместо 13 прежних стихов в нем теперь всего семь. Исчезла общая психологическая черта — перебоев страха и хладнокровия. Картина падения с лошади: «с разбегу, долой под гору, по снегу» выцвела, и от нее осталось отвлеченное: «раз со мной и было». Хорошим приобретением новой редакции было’ замаскированное дипломатическое отречение от Молчалина:
- И приключится что хоть вовсе мне чужому.
- Но ломающийся ритм тирады, общее несовершенство композиции, наконец явная недостроенность последних трех стихов — возбуждали то же чувство неудовлетворенности.
- Тогда возникла третья редакция. Ее предлагают нам варианты Завелейского:
- Не трушу за себя: карета ли зацепит —
- Подымут,- и опять
- Готова сызнова скакать;
- Но за других ребячий страх и трепет!
К сожалению, неизвестно, весь ли монолог Софьи исчерпывался этим четверостишием в вариантах Завелейского. Если да,- неясно, с каким Же стихом рифмовался один из предыдущих стихов: «А вся еще теперь дрожу» (парный со ст. «Однако о себе скажу» — в окончательном тексте). Но сама в себе новая, третья редакция вполне закончена. Она сильно отличается от первых двух. Сохранилось, собственно, только настойчивое рифмование: опять — скакать. Во всем остальном — сильные переработки. Заменен центральный образ: вместо верховой лошади уже карета, которую «подымут» люди, если она «зацепит», и рассказываемый эпизод приобрел большую точность. Намек на Молчалина снова смягчен, а стих выиграл в характерной для Грибоедова ямбической стремительности:
- Но за других ребячий страх и трепет!
Вообще новая редакция музыкальнее, стройнее предыдущей, хотя и беднее содержанием.
Все же и она не понравилась. Если, как можно предполагать, ею забывалось указанное выше рифмованье с одним из предыдущих стихов,- его надо было восстановить. Затем замечено было бытовое неправдоподобие: если карета зацепит, она останавливается, а не падает.
Отсюда возникла потребность в новой переработке. Она предложена в посредствующей редакции:
- Что не труслива. Так, бывает,
- Карета свалится,- подымут: я опять
- Готова сызнова скакать;
- Но все малейшее в других меня пугает,
- Хоть нет великого несчастья от того,
- Хоть незнакомый мне,- до этого нет дела.
Рифмованье: дрожу — скажу восстановлено. Карета уже не зацепит, а «свалится». Восстановлена черта нервности: «Но все малейшее в других меня пугает» и т. д. Наконец, восстановлен и намек на Молчалина — в новой формулировке: «Хоть незнакомый мне,- до этого нет дела». На четвертой переработке Грибоедов успокоился…»
Можно привести не только примеры творческой переработки отдельных монологов и сцен комедии, но и некоторых ее композиционных решений. Весь стиль комедии пронизан, с одной стороны,- острой сатирой, устремленной против духа крепостничества, с другой — лирико-романтическими мотивами. Оценивая комедию, Белинский с восхищением писал: «Какая убийственная сила сарказма, какая едкость иронии, какой пафос в лирических излияниях раздраженного чувства; сколько сторон, так тонко подмеченных в обществе; какие типические характеры, какой язык, какой стих — энергический, сжатый, молниеносный, чисто русский! Удивительно ли, что стихи Грибоедова обратились в поговорки и пословицы и разнеслись между образованными людьми, по всем концам земли русской! Удивительно ли, что «Горе от ума» еще в рукописи было выучено наизусть целою Россией!»
www.school-essays.info
| / Сочинения / Грибоедов А.С. / Горе от ума / «Горе от ума» А.С. Грибоедова как комедия нового типа Прежде всего, драматургическое новаторство автора проявилось здесь в отказе от некоторых жанровых канонов классицистической «высокой» комедии. Александрийский стих, которым написаны «эталонные» комедии классицистов, заменен в «Горе от ума» вольным ямбом — гибким стихотворным размером, позволившим передать все оттенки живой разговорной речи. В «Горе от ума» не пять, а четыре действия, поэтому здесь нет характерной для «пятого акта» ситуации, когда все противоречия благополучно разрешаются и жизнь героев налаживается. Главный конфликт комедии, общественно-идеологический – противостояние Чацкого и фамусовского общества – остался, по большому счету, незавершенным. Важная отличительная особенность «Горя от ума» — переосмысление комических характеров и комических ситуаций: в них автор обнаруживает скрытый трагизм. Трагедийный пафос особенно усиливается в финале произведения: все основные персонажи четвертого действия, включая Молчалина и Фамусова, предстают не в традиционно-комедийных амплуа, а больше напоминают героев трагедии. Подлинные трагедии Чацкого и Софьи дополнены «маленькими» трагедиями Молчалина, нарушившего свой обет молчания и поплатившегося за это, и униженного Фамусова, с трепетом ожидающего возмездия от княгини Марьи Алексевны. Новаторство «Горя от ума» коснулось и языка комедии, который свободен от лексических, синтаксических и интонационных ограничений. Можно сказать, что это «грубая» стихия разговорной речи, превратившаяся под пером Грибоедова в чудо поэзии и вошедшая в классику. «О стихах я не говорю, — заметил Пушкин, — половина — должны войти в пословицу». Претерпел «пересмотр» и образ главного героя комедии. Несмотря на то, что Чацкий противостоит косному московскому барству и выражает авторскую точку зрения на русское общество, его нельзя считать безусловно «положительным» персонажем, какими были персонажи комедиографов—предшественников Грибоедова. Поведение Чацкого — поведение обличителя, судьи, трибуна, ожесточенно нападающего на нравы, быт и психологию фамусовцев. Но автор указывает мотивы его странного поведения: ведь Александр Андреевич приехал в Москву с другой целью. Негодование, которым охвачен Чацкий, вызвано особым психологическим состоянием: его поведение определяют две страсти — любовь и ревность. В них главная причина его горячности. Именно поэтому, несмотря на силу своего ума, влюбленный Чацкий не владеет своими чувствами, вышедшими из-под контроля, не способен действовать разумно. Гнев просвещенного человека, соединившись с болью утраты возлюбленной, и заставил его «метать бисер перед Репетиловыми». Поведение Чацкого комично, однако сам герой испытывает при этом подлинные душевные страдания, «мильон терзаний». Чацкий — трагический персонаж, попавший в комические обстоятельства. Кроме того, Фамусов и Молчалин так же не похожи на традиционных комедийных героев. Фамусов — трагикомическое лицо, ведь в финальной сцене не только рушатся все его планы относительно замужества Софии — ему грозит потеря репутации, «доброго имени» в обществе. Для Фамусова это настоящая беда, и потому в конце последнего действия он восклицает в отчаянии: «Моя судьба еще ли не плачевна?». Трагикомично и положение Молчалина, который находится в безвыходном положении: плененный Лизой, он вынужден притворяться скромным и безропотным обожателем Софии. Молчалин понимает, что его отношения с ней вызовут раздражение и начальственный гнев Фамусова. Но и отвергнуть любовь Софии, полагает Молчалин, опасно: дочь имеет влияние на Фамусова и может отомстить, погубить его карьеру. Он оказался между двух огней: «барской любовью» дочери и неминуемым «барским гневом» отца. В отличие от героев классицистических комедий, главные действующие лица «Горя от ума» (Чацкий, Молчалин, Фамусов) изображены в нескольких социальных ролях. Например, Чацкий не только вольнодумец, представитель молодого поколения 1810-х гг. Он и влюбленный, и помещик («имел душ сотни три»), и бывший военный (когда-то Чацкий служил в одном полку с Горичем). Фамусов в комедии не только московский «туз» и один из столпов «века минувшего». Мы видим его и в других социальных ролях: отца, пытающегося «пристроить» дочь, и государственного чиновника, «управляющего в казенном месте». Молчалин не только «секретарь Фамусова, живущий у него в доме» и «счастливый соперник» Чацкого: он принадлежит, как и Чацкий, к молодому поколению. Но его мировоззрение, идеалы и образ жизни не имеют с идеологией и жизнью Чацкого ничего общего. Они характерны для «молчаливого» большинства дворянской молодежи. Молчалин — один из тех, кто легко приспосабливается к любым обстоятельствам ради одной цели — подняться как можно выше по служебной лестнице. Грибоедов пренебрегает важным правилом классицистической драматургии — единством сюжетного действия: в «Горе от ума» нет единого событийного центра. Два конфликта и две сюжетные линии, в которых они реализуются (Чацкий — София и Чацкий — фамусовское общество), позволили драматургу искусно соединить глубину общественной проблематики и тонкий психологизм в изображении характеров героев. Но в «Горе от ума» сохранились некоторые черты классицистической комедии. Так, например, здесь соблюдены характерные для драматургии классицистов «единства» — единство места (дом Фамусова) и единство времени (все события происходят в течение одного дня). Они помогают добиться концентрации, «сгущения» действия. Мастерски использованы Грибоедовым и некоторые частные приемы поэтики классицизма: изображение персонажей в традиционных сценических амплуа (неудачливый герой-любовник, его пронырливый соперник, служанка — доверенное лицо своей госпожи, капризная и несколько взбалмошная героиня, обманутый отец, комическая старуха, сплетник и т.п.). В комедии используется классицистический прием «говорящих» фамилий и имен, чтобы подчеркнуть главную черту в облике или положении некоторых центральных персонажей: Фамусов — всем известный, у всех на устах (от латинск. fama — молва), Репетилов — повторяющий чужое (от франц. repeter —повторять), София — мудрость (древнегреч. sophia). Чацкий в первой редакции был Чадским, то есть и «пребывающим в чаду», «начадившим». Зловещая фамилия Скалозуб — «перевертыш» (от слова «зубоскал»). Молчалин, Тугоуховские, Хлестова — эти фамилии «говорят» сами за себя. Таким образом, в «Горе от ума» ярко проявились важнейшие особенности реалистического искусства. Эта пьеса стала целой вехой в русской драматургии, установив совершенно новые каноны и законы, позволившие глубоко и правдиво раскрыть характеры героев, дать характеристику обществу, раскрыть особенности современной Грибоедову эпохи.
/ Сочинения / Грибоедов А.С. / Горе от ума / «Горе от ума» А.С. Грибоедова как комедия нового типа | Смотрите также по произведению «Горе от ума»: Мы напишем отличное сочинение по Вашему заказу всего за 24 часа. Уникальное сочинение в единственном экземпляре. 100% гарантии от повторения! |
www.litra.ru
Комедия А. Грибоедова «Горе от ума»
Меню статьи:
Деятели пера – одни из самых уникальных людей на планете, они умеют на основании короткой ситуации создать многогранный шедевр. Почти такая же судьба постигла комедию Грибоедова «Горе от ума».
История создания произведения «Горе от ума»
Однажды Грибоедову довелось побывать на одном из званых обедов в аристократических кругах. Там он оказался свидетелем необычной картины: одним из гостей был иностранный гражданин. Аристократы очень ценили все заграничное, им хотелось как можно больше походить на них, поэтому любой контакт с заграничными гостями, особенно знатного происхождения был лестен для представителей высшего общества. Поэтому все время обеда было посвящено благоговейному отношению к иностранному гостю – Грибоедов, который воспринимал враждебно попытки русской аристократии заполучить все иностранное, в том числе поведение, язык и особенности быта, не мог упустить момент и не высказаться по этому поводу.
Предлагаем ознакомиться с “характеристикой Молчалина” в комедии “А. Грибоедова “Горе от ума”.
Естественно, что речь его не была услышана – аристократы посчитали Грибоедова выжившим из ума и тут же с радостью пустили слух о его психическом нездоровье. Возмущенный Александр Сергеевич после этого решил написать комедию, в которой бы обличил все пороки аристократического общества. Случилось это в 1816 году.
История публикации комедии
Однако приступил к созданию произведения Грибоедов спустя некоторое время. В 1823 году были готовы уже первые фрагменты комедии. Грибоедов время от времени презентовал их обществу сначала в Москве, затем в Тифлисе.
С публикацией также долгое время были затруднения – текст неоднократно поддавался цензуре и как следствие – доработке и переработке. Лишь в 1825 были опубликованы фрагменты произведения.
При жизни Грибоедова, его произведение никогда не было полностью опубликовано – в надежде, что его друг Булгарин поможет в этом, Александр Сергеевич отдает ему рукопись своей комедии, которая в то время называлась «Горе ума», но публикации не последовало.
Спустя четыре года после смерти Грибоедова (в 1833) «Горе» все же увидело свет. Однако текст комедии был искажен комиссией по редакции и цензуре – в тексте было слишком много недопустимых для публикации моментов. Только в 1875 году произведение было опубликовано без цензуры.
Герои комедии
Всех героев пьесы можно разделить на три категории – главные, второстепенные и третьестепенные.
К центральным образам комедии относятся Фамусов, Чацкий, Молчалин и Софья Павловна
- Павел Афанасьевич Фамусов – аристократ по происхождению, управляющий в государственным учреждением. Он бесчестный и коррумпированный чиновник, в качестве представителя социума он также далек от идеала.
- Софья Павловна Фамусова – юная дочка Фамусова, несмотря на свой юный возраст, она уже активно использует уловки, принятые в аристократических кругах – девушка любит играть чувствами других людей. Ей нравится быть в центре внимания.
- Александр Чацкий – потомственный аристократ, сирота. Он взят на воспитание Фамусовым, после смерти родителей. Некоторое время Александр состоял на военной службе, но разочаровался в этом виде деятельности.
- Алексей Степанович Молчалин – секретарь Фамусова, человек неблагородного происхождения, который благодаря действиям Фамусова обретает дворянский чин. Молчалин – подлый и лицемерный человек, которым движет желание пробиться в аристократические круги любой ценой.
К второстепенным персонажам относятся образы Скалозуба, Лизы и Репетилова.
- Сергей Сергеевич Скалозуб – дворянин, молодой офицер, которого интересует только повышение по службе.
- Репетилов – давний друг Павла Афанасьевича, потомственный дворянин.
- Лиза – служанка в доме Фамусовых, в которую влюблен Молчалин.
К действующим лицам третьестепенной значимости относятся образы Антона Антоновича Загорецкого, Анфисы Ниловны Хлестовой, Платона Михайловича Горича, Наталье Дмитриевны Горич, князя Петра Ильича Тугоуховского, графинь Хрюминых и Петрушки – все они кратковременно действуют в пьесе, но благодаря своей социальной позиции помогают обрисовать точную и неприглядную картину действительности.
Краткое содержание
Молодой помещик Чацкий после трехлетнего отсутствия в России возвращается домой. Он посещает дом своего воспитателя Фамусова с целью посвататься к его дочери, в которую он давно влюблен, Софью.
В доме Фамусова Чацкий замечает, что за время его отсутствия пороки аристократии только усугубились. Молодого человека удивляет корысть и расчет представителей высшего общества. Аристократы вместо того, чтобы подать пример гуманизма и честности подают пример взяточничества и игры на публику – это обескураживает Чацкого. Идеалом поведения в высших кругах стало угодничество – для аристократов стало неважным служить – теперь в моде прислуживаться. Обличение противоположной позиции Чацкого по отношению к Фамусовскому обществу становится основной причиной, по которой он не может претендовать на руку Сони.
Предлагаем ознакомиться с “характеристикой Фамусова” в комедии “Горе от ума” А. Грибоедова.
Александр все же не теряет надежды. Он думает, что благосклонность девушки сможет изменить ситуацию, но и здесь Чацкого ожидает разочарование – Соня на самом деле любит не его, а секретаря своего отца.
Однако ответить отказом Чацкому Соня не спешит – она скрывает от Чацкого истинное положение вещей и делает вид, что симпатия Александра ей приятна. Кроме того, девушка распускает слухи о том, что
Чацкий имеет разлады в психическом здоровье. Когда же Александр узнает правду, то осознает, что такая девушка не может быть его женой. Единственное, что остается Александру, – уехать за пределы Москвы.
Стихотворный размер и особенности стиха пьесы
Пьеса Грибоедова «Горе от ума» написана ямбом. Количество стоп в поэзии неодинаковое ( в отличии от традиционного александрийского стиха, который предусматривал использование шестистопного ямба)– периодически Александр Сергеевич меняет количество стоп. Их количество варьируется от одного до шести.
Система рифмовки также не стабильна. В пьесе можно увидеть фактически все варианты – парная, перекрестная, опоясанная. Кроме того, Грибоедов использует внутреннюю рифму.
Темы и проблемы пьесы
Основной конфликт пьесы определен рамками противостояния «века нынешнего» и «века минувшего». Такое понятие не ограничено исключительно отношением к службе и достатку человека – под этими фразами сокрыт большой массив проблем.
В первую очередь выделяется проблема вида деятельности человека и распределение их на благородные занятия (гражданская служба в государственных учреждениях и военная служба) и постыдные (писательство, научная деятельность).
Второй проблемой пьесы стало прославление подлиз – авторитет и уважение в обществе заслуживаются не доблестной службой или примерно выполненной работой, а умением угодить вышестоящему руководству.
Следующая проблема – взяточничество и круговая порука. Все проблемы в обществе можно решить с помощью денег или связей.
Проблема искренности и честности также поднимается Грибоедовым – люди говорят то, что выгодно. Они готовы лукавить и обманывать ради обретения некоторых благ. Редко кто готов высказать истинное мнение, особенно, если оно не совпадает с мнением большинства.
Большинство людей становятся зависимыми от мнения окружающих , они готовы строить свою жизнь, руководствуясь не удобством, а традиционностью, даже в том случае, когда она значительно затрудняет их жизнь.
Проблема эгоизма стала причиной появления двуличности на любовном фронте – быть однолюбом стало не модно.
Жанр произведения “Горе от ума”
Особенности тем и проблематики пьесы стали причиной появления дискуссии в литературных кругах о жанре «Горе от ума». Мнения исследователей в этом вопросе разделились.
Одни считают, что правильно закрепить за произведением жанр комедии, другие же уверены, что такая проблематика характерна для произведений драматического характера.
Основной причиной, которая позволяет определить пьесу как драму, является глобальность поднятой проблемы. Конфликт пьесы построен на глубоком чувстве разочарования, что не характерно для комедии. Элементы комического, которые присутствуют при описании характеров персонажей, минимальны и, по мнению исследователей, использованы с целью усиления драматической функции в тексте.
Исходя из такой позиции, наряду с предложениями определить жанр как комедию или драму стали появляться в ходе дискуссии и предложения о смешивании жанров. Так, например, Н.И.Надеждин обозначил ее как сатирическую картину.
Н.К. Писканов, анализируя особенности пьесы, пришел к выводу, что определить точно ее жанр невозможно – у литературоведов есть все основание обозначить ее как социальную драму, реалистичную бытовую пьесу, психологическую драму и даже, музыкальную драму (исходя из особенностей стиха пьесы).
Невзирая на все дискуссии, пьеса Грибоедова «Горе от ума» продолжает называться комедией. В первую очередь это связанно с тем, что сам Александр Сергеевич обозначил так жанр своего произведения. Хотя элементы комического не широко использованы в пьесе, а ее структура и особенности сюжета далеки от традиционных комических, все же влияние сатиры и юмора имело заметное место в пьесе.
Таким образом, пьеса А.С. Грибоедова «Горе от ума» – многогранное и обширное произведение.
Разнообразие тематики и проблематики пьесы, а также способы изображения сути конфликта стали причиной дискуссии в жанровом плане пьесы.
Проблемы и темы, поднятые Грибоедовым, можно отнести к разряду «вечных» тем, которые никогда не утрачивают своей актуальности.
Комедия “Горе от ума” Грибоедова: анализ произведения, материалы для сочинения
Оцените страницуr-book.club
Горе от ума — Posmotre.li
« | О стихах я не говорю, половина — должны войти в пословицу. | » |
— А. С. «Наше всё» Пушкин был полностью прав |
«Горе от ума» — самое известное, значительное и единственное крупное произведение русского писателя Александра Сергеевича Пушкина Грибоедова. Это пьеса в стихах, написанная неравностопным ямбом. Закончена она была в 1824 г., но впервые полностью опубликована лишь в 1862. Впрочем, это ей не помешало разойтись на крылатые слова. Пьеса относится к комедиям, однако автор статьи считает её довольно грустной.
Тут надо сказать пару слов об авторе. Это был настоящий вундеркинд — в шесть лет свободно владел тремя иностранными языками, а в тринадцать окончил словесный факультет Московского университета. В отличие от многих русских писателей-дворян, которые жили на доходы от поместий, а литературой баловались, он работал дипломатом. (Правда, пошёл работать он не от хорошей жизни — его овдовевшая мать так круто взялась за управление поместьем, что крестьяне устроили бунт, и все деньги ушли на его подавление). У него был выбор — отправиться в Америку или в Персию. Грибоедов выбрал последнюю. Учитывая опасность миссий, в которые его отправляли, он и воевать умел. Но этого его не спасло — в Тегеране разъярённая толпа захватила русское посольство и убила всех его сотрудников, кроме одного. «Его [Грибоедова] тело было настолько изуродовано, что его опознали только по следу на кисти левой руки». Персидский монарх Фетх Али-шах долго извинялся, в том числе прислал знаменитый алмаз — лёгкого желтовато-бурого оттенка, с глубокой бороздкой — алмаз носили как талисман — и тремя выгравированными именами его владельцев.
Но это никак не могло ни вернуть России талантливого писателя, ни утешить вдову. Грибоедов женился на грузинской аристократке, красавице Нине Чавчавадзе. Они обвенчались, когда ему было 33 года, а ей всего 15, а уже вскоре после свадьбы она овдовела. От неё долго скрывали известие о смерти мужа, но когда она всё-таки узнала, то преждевременно родила мёртвого ребёнка. Она так и не вышла повторно замуж и всю оставшуюся жизнь носила траур по мужу.
- Александр Андреевич Чацкий, главный герой. Резонёр. «Пишет, переводит». До этого был госслужащим немалого ранга: «с министрами про вашу связь, / Потом разрыв…». Как выразился Пушкин, имеет привычку постоянно метать бисер перед свиньями. Обладатель редкого умения читать монологи в разговоре с другими.
- Софья Фамусова, 17 лет. «Не то б**дь, не то московская кузина» (Пушкин). Когда-то в детстве часто общалась с Чацким, по мере взросления переключилась на Молчалина, который всего лишь использует её, причем последнее вывело протагониста из себя. Ее мать, вероятно, умерла при родах.
- Павел Афанасьевич Фамусов, её отец (мама умерла, вероятно, недавно — семья в трауре), высокопоставленный чиновник. Старик Похабыч — приставал к Лизе. (И лицемер: «Свободен, вдов, себе я господин… / Монашеским известен поведеньем!..») Постоянно заискивает перед выгодными людьми, заводит деловые связи. Представитель поколения, заставшего французскую революцию и якобинский террор в сознательном возрасте, скорее всего в свои 15-20 лет, чем отчасти и обусловлен его консервативный настрой.
- Алексей Степанович Молчалин, возлюбленный Софьи и секретарь Фамусова, живущий у него в доме. Тоже лицемер и хамелеон: «В мои лета не должно сметь / Своё суждение иметь». Выходец из Твери, возможно даже не дворянин по происхождению.
- Сергей Сергеевич Скалозуб, потенциальный жених Софьи. Буревестник фанатского сообщества: единственный нормальный человек и настоящий полковник, который косит под тупого солдафона, или «Скотинин своего времени»? Выходец из бедного или захолустного дворянского рода, поскольку из всех родов войск служил в одном из наименее предпочтительных для дворян родов войск. Ныне богат и успешен («и золотой мешок, и метит в генералы»), отчего и является, с точки зрения Фамусова, завидным женихом для Софьи.
- Прислуга: Лиза, горничная Софьи, её возлюбленный Петрушка, буфетчик, который также выполняет для Фамусова секретарские обязанности, безымянный лакей Чацкого и швейцар Филька.
- Антон Антонович Загорецкий, «отъявленный мошенник, плут», шулер и сплетник.
- Репетилов, отчаянное трепло. Внутримировая пародия на Чацкого.
- Хлёстова. Её прототипом считается Настасья Дмитриевна Афросимова, которая в романе «Война и мир» получила имя Мария Дмитриевна Ахросимова.
- Супруги Горичи — Наталья Дмитриевна, которая ведёт себя по отношению к мужу как идише мамэ, и подкаблучник Платон Михаилович, кавалерийский офицер, ушедший в отставку по настоянию жены под предлогом болезни и скучающий от ничегонеделания.
- Две графини Хрюмины (бабушка и внучка) и прочие гости Фамусова — малозначительные, но интересные светские лица.
Действие I. У Софьи и Молчалина было ночное свидание (по словам Софьи, все ограничилось игрой на пианино). Фамусов едва их не застукал, но Лиза всякими хитростями смогла этому помешать. Всё-таки двое мужчин встретились, и папенька был очень недоволен, что его дочь общается с бедняком. Потом Софья стала обсуждать с Лизой своих кавалеров, и служанка высказала мнение, что Чацкий очень хорош. Вскоре он явился собственной персоной,
Свёрнуто |
---|
проехав «сорок пять часов, верст больше седьмисот». Чацкий вспоминал о тёплых детских отношениях с Софьей (что там было — подростковая любовь или друзья детства — непонятно) и огорчался, что после трёхлетней разлуки она встретила его крайне сдержано. Он начал стебаться над разными анонимными персонажами, что, в свою очередь, огорчило Софью. Действие II. Чацкий пришёл в кабинет к Молчалину, и в разговоре откровенно намекнул, что не прочь жениться на Софье. Фамусов стал его учить, как надо делать карьеру: вести себя подобострастно. Чацкий стал возражать, Фамусов решил, что он опасный вольнодумец, и пришёл в ужас. Затем к Фамусову пришёл Скалозуб. В беседе с Фамусовым он рассказал о своей службе, Фамусов стал намекать ему на женитьбу, а также представил Чацкого, не преминув подпустить шпильку. Чацкий обиделся и выдал длинную тираду, от которой Фамусов сбежал. Тут появилась Софья, закричала «упал, убился!» и грохнулась в обморок. Это Молчалин свалился с лошади. Скалозуб пошёл ему помогать, А Чацкий и Лиза приводили Софью в чувство. Увидев, как она переживает из-за падения, Чацкий пришёл к выводу, что она неравнодушна к Молчалину. Тут он пришёл в сопровождении Скалозуба, с ушибленной рукой на перевязи, а оставшись наедине с Лизой, стал к ней приставать и соблазнять подарками. Действие III. Чацкий допытывался у Софьи, почему она приняла настолько близко к сердцу падение Молчалина, и она стала расписывать его достоинства, однозначно опровергнув симпатию к Скалозубу. Затем она ушла, нарисовался Молчалин. Чацкий поболтал и с ним, уверявшим, что его основные добродетели — «Умеренность и аккуратность». Тут к Фамусовым стали съезжаться гости. Софья решила напакостить раздражавшему её Чацкому и пустила слух о том, что «он не в своем уме». «Любите вы всех в шуты рядить, Угодно ль на себя примерить?» Сплетня побежала, как огонь по бикфордову шнуру, и вскоре причиной безумия было названо пьянство, а затем начался спор о том, сколько душ он имел — три или четыре сотни. При его появлении Фамусов сказал, что он нездоров и надо отдохнуть. Чацкий опять выдал тираду, но его никто не слушал — все пошли танцевать и играть в карты. Действие IV. Чацкий собрался уезжать, но пока лакей искал кучера, к нашему герою подбежал Репетилов и начал признаваться в дружеских чувствах и рассказывать, как совершил поворот направо и сменил разгульную жизнь на чтение книг. К счастью, тут подвернулся Скалозуб, и Репетилов направил свою кипучую энергию на него. Скалозуба сменил Загорецкий, донёсший до сведения Репетилова ценную информацию о сумасшествии Чацкого. Тут Софья услышала шаги и позвала Молчалина. Чацкий решил пока не уезжать, а всё-таки выяснить, что за отношения у его любимой с этим типом. Лиза пошла звать Молчалина, и он признался, что «любовника я принимаю вид / В угодность дочери такого человека…», не подозревая, что Софья и Чацкий его слышат. Возмущённая Софья потребовала, чтобы он убрался из дома, иначе она всё расскажет отцу. На шум прибежал Фамусов и, застав дочь с Чацким, обвинил её в бесстыдстве — «чем он тебя прельстил? / Сама его безумным называла!» Чацкий понял, что «этим вымыслом я вам еще обязан». Разозлённый Фамусов пообещал наказать всех — и Фильку, который допустил наличие посторонних, и Лизу, которая устраивала свидания, и дочь — «в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов», а Чацкому велел, чтоб его ноги здесь больше не было. |
Чацкий опять выдал длинный монолог, закончив его словами: «Карету мне, карету!» Последнюю реплику в пьесе произнёс Фамусов: «Что станет говорить / Княгиня Марья Алексевна!»
Пьеса недаром разошлась на цитаты. Кое-какие из них даже стали тропнеймерами на нашем проекте:
« | — Здесь нынче тон каков На съездах, на больших, по праздникам приходским? Господствует ещё смешенье языков: Французского с нижегородским? | » |
— Чацкий |
- Читать, как пономарь — а это уже Фамусов наставляет слугу: «Читай не так, как пономарь, а с чувством, с толком, с расстановкой».
Прочие тропы:
« | …Профессоры!! — у них учился наш родня, И вышел! хоть сейчас в аптеку, в подмастерье. От женщин бегает, и даже от меня! Чинов не хочет знать! Он химик, он ботаник, Князь Федор, мой племянник. | » |
— Княгиня |
- Бонус для современников:
- Биография Чацкого. Что именно случилось с его блестящей карьерой (а она действительно блестящая, раз уж слухи об его успехах дошли в Москву из Варшавы через Петербург) — из пьесы неясно, но момент, когда эта карьера внезапно обрывается, по времени совпадает с резким сворачиванием александровских реформ и поворотом в сторону реакции.
- Гостей на празднике встречает сама Софья, а не хозяин дома. Согласно этикету того времени, такое могло происходить только на именинах, в её шестнадцатилетие. Было хорошим тоном в это время предъявлять претензии на руку и сердце девушки именно в день её шестнадцатилетия. В общем, Чацкий не просто так спешит в Москву.
- А почему в тексте упомянуто, что ей 17 лет?
- Ну, именины — это не день рожденья. Зачастую кстати для имени выбирался святой, день которого совпадал с крещением (то есть после ДР).
- «Клоб» — это клуб, где тусуются. Нет, не сельский и даже не ночной (и не ещё какой-нибудь), а элитный, вроде того, в котором любил проводить время Майкрофт Холмс.
- Фармазоны — это не мошенники (как по нынешней фене), а (франк)масоны: насчёт них в начале XIX века мутили не меньшую конспирологию, чем теперь. Тем более что они в то время были поактивнее (см. хотя бы «Войну и мир»).
- Когда графиня говорит «пусурманы». т. е. «бусурманы», она вряд ли имеет в виду именно мусульман. В старые времена бусурманами звали и западных христиан (см. «Бородино» Лермонтова: «Вот затрещали барабаны — и отступили басурманы»), так что эта фраза может быть отсылкой к скандальному переходу Чаадаева (прототипа Чацкого) в католицизм.
- Нёрд — возможно, им был «химик и ботаник князь Фёдор», который «от женщин бегает» (и даже от тётушки), персонаж-призрак.
- Гувернантка — мадам Розье, гувернантка Софьи, тоже «призрак».
- Домашний варвар. Хлёстова: «Какая у меня арапка для услуг, Курчавая! горбом лопатки! Сердитая! кошачьи все ухватки! Да как черна! да как страшна! Ведь создал же Господь такое племя! Чёрт сущий…» (опять «призрак»).
- Единственный нормальный человек:
- С точки зрения составителей программы по литературе для средней школы — Чацкий. А вот Пушкин не без оснований считал его наивным и глуповатым молодым человеком, наслушавшимся речей человека умного (скорее всего, самого Грибоедова) — и пихающим свежеусвоенные идеи куда надо и куда не надо.
- Глуповатый молодой человек такую блестящую карьеру бы не сделал (Чацкий служил на уровне министров, хоть и в Варшаве, но в его-то годы!). Наивный — да.
- А вот Гончаров, хоть и восхищался Чацким, наиболее разумным персонажем считал Софью. Хотя она приняла за чистую монету ухаживания Молчалина (но ей же всего 17!. И она наивна, как большинство людей в этом возрасте. Так что не тянет на самого разумного… На хорошую интриганку — да.).
- Не исключено, что на самом деле единственный нормальный человек — это Скалозуб.
- Женский вариант — Лиза. Как она Молчалина раскусила, в противоположность Софье, да какой решительный отпор ему даёт! «Её — по должности, тебя… — От скуки! Прошу подальше руки!»
- Фольклорное мнение гласит, что в Китае умным человеком считают Фамусова. Конфуцианство действительно одобряет карьеру через соблюдение приличий, формальностей и субординации.
- А психотерапевт Михаил Литвак в своих книгах указывает, что умный человек — Молчалин. По той же причине, что выше:
- С точки зрения составителей программы по литературе для средней школы — Чацкий. А вот Пушкин не без оснований считал его наивным и глуповатым молодым человеком, наслушавшимся речей человека умного (скорее всего, самого Грибоедова) — и пихающим свежеусвоенные идеи куда надо и куда не надо.
« | …Мне завещал отец: Во-первых, угождать всем людям без изъятья — Хозяину, где доведется жить, Начальнику, с кем буду я служить, Слуге его, который чистит платья, Швейцару, дворнику, для избежанья зла, Собаке дворника, чтоб ласкова была. | » |
— Мочалин |
- Знают именно за это — все помнят множество удачных фраз. А ещё знают, что Скалозуб — тупой солдафон, а Чацкий — вольнодумец и почти декабрист. Хотя разве что дурак Фамусов может усмотреть вольнодумство в утверждениях, что нужно служить, а не прислуживаться, думать о деле, а не о лицах, и не вести себя так, будто на дворе до сих пор век матушки Екатерины.
- Конфликт поколений — Чацкий и Фамусов. Хотя тут дело не только и не столько в поколениях.
- Красавица Икуку — старая графиня Хрюмина плохо слышит:
- Загорецкий: Нет, Чацкий произвел всю эту кутерьму.
- Графиня: Как, Чацкого? кто свёл в тюрьму?
- Загорецкий: В горах изранен в лоб, сошёл с ума от раны.
- Графиня: Что? к фармазонам в клоб? пошёл он в пусурманы?
- Любит слабых мужчин — Софья. Есть умный и независимый, пусть и наивный, Чацкий, смело противопоставляющий себя мнению общества; есть блестящий жених Скалозуб. А она предпочитает Молчалина — не только самого слабого и ничтожного из них по личным качествам, но ещё и низшего по положению, подчинённого её отца. (Ох уж этот романтизм!)
- НД: Вероятно, оттого, что Молчалин не слабый и ничтожный, а уравновешенный карьерист, не желающий участвовать в бессмысленных разговорах и интригах. И кроме того, весьма перспективный жених: в свои 25-30 лет уже получил от Фамусова чин коллежского асессора (майора) и потомственное дворянство, и если б ничего не омрачило его служебного роста, явно сделал бы столь же впечатляющую карьеру по гражданской части, что и Скалозуб по военной.
- Только Софья вряд ли может себе позволить ждать, пока Молчалин выслужится настолько, чтобы его сочли подходящим для неё женихом: она вот сейчас на выданье, и пока он сделает карьеру, она, скорее всего, будет давно замужем. Так что молчалинские перспективы едва ли её вдохновляют, а вот то, что он из её поклонников выглядит самым тихим и послушным — вполне возможно.
- Любовный многоугольник — Чацкий любит Софью, Софья любит Молчалина, Молчалин любит (или хочет) Лизу. Лиза любит буфетчика Петрушу. Сбоку торчит Фамусов, который начал приглядываться к той же Лизе. Та подобного поворота весьма боялась («Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев и барская любовь»). Но пронесло.
- Мы для них животные! — Хлёстова «Взяла с собой / Арапку-девку да собачку; / Вели их накормить ужо, дружочек мой, / От ужина сошли подачку». И действительно, между крепостной (или рабыней?) и собачкой нет разницы!
- Надмозги. Некий начинающий переводчик переводил французскую фразу «Ne pas etre dans son assiette». Одно из значений слова assiette — это «глубина морского или речного дна, достаточная для прохода конкретного корабля». Соответственно, фраза «Ne pas etre dans son assiette» буквально означает «быть не на своей (т. е. недостаточной для данного корабля) глубине», а в переносном смысле — «чувствовать себя неуверенно, подобно кораблю, заплывшему на слишком мелкое место». Но «assiette» может означать и «тарелка», а товарищ перевёл как «не в своей тарелке». Грибоедов вложил эти слова в уста Фамусова, чтобы подчеркнуть его малограмотность; так фраза и пошла в народ.
- Не дождалась — мнение Чацкого о Софье. Хотя ему вроде бы никто ничего и не обещал. С другой стороны,
« | Я очень ветрено, быть может, поступила, И знаю, и винюсь; но где же изменила? Кому? чтоб укорять неверностью могли. … Ах! если любит кто кого, Зачем ума искать и ездить так далёко? | » |
— Софье тоже неудобно |
- Хотя, если они «три года не виделись», сколько той было раньше? 13 лет?
- Ненадёжный рассказчик — чуть менее чем все.
- Поседеть за одну ночь — тётушка Софьи поседела за три дня после того, как «молодой француз сбежал у ней из дому». Пародия, так как она просто забыла с горя подкрасить волосы.
- Сирано — Лиза. Поневоле помогает барышне встречаться с Молчалиным втайне от отца.
- Словоерс — обращение с ним тишайшего Молчалина к Чацкому понятно. Но внезапно так заговорил сам Фамусов, обращаясь к сделавшему блестящую карьеру Скалозубу, за которого он не отказался бы выдать дочь.
- Смищной аксэнт — старая графиня Хрюмина произносит звонкие согласные глухо. Никаких объяснений нет, Возможно, она немка? Или просто с младых ногтей получала образование у немцев-учителей?
- Скомпрометированность. В XIX веке актрисы отказывались играть Софью со словами: «Я порядочная женщина и в порнографических сценах не играю!». Такой сценой они считали ночную беседу с Молчалиным, который не был мужем героини.
- Субретка — амплуа Лизы.
- Супружеская измена — Фамусов намекает на «покойницу жену». «Бывало, я с дражайшей половиной / Чуть врознь — уж где-нибудь с мужчиной!»
- Умный — не значит мудрый — конечно же, Чацкий. Действительно умный человек и говорит умные вещи. Но при этом зачем-то троллит Фамусова, мечет бисер перед дураками и явно не может понять, почему это Софья на него сильно обижена, хотя она несколько раз открыто высказывала претензии. Допрыгался до того, что та пустила слух о его безумии, чтобы отомстить. В защиту Чацкого можно сказать, что он в этот момент сильно не выспался, пребывает в некотором шоке от того, что представляет собой московское общество, которое он успел подзабыть, да и вообще ещё молод.
- Упущенная любовь: он пытается вернуть любовь Софьи после трёх лет отсутствия… ага, щас!
- Характерное имя:
- Чацкий, согласно распространённой версии, аллюзия на Чаадаева, которого тоже прозвали сумасшедшим за опасные идеи (в черновиках его фамилия так и пишется — Чаадский). Ещё в черновиках были варианты Чадский и Чатский (от английского chat). В окончательный версии всё это очень гармонично соединилось.
- Скалозуб — очевиднейшая анаграмма от «зубоскал». И действительно: остроумие полковника даже подсвечено в пьесе.
- Репетилов — позёр без собственного мнения (фр. répéter — повторять).
- Фамусов — известный и уважаемый аристократ (англ. «famous» — известный; этот язык в России тогда знали куда меньше, чем французский).
- Впрочем, не менее вероятен латинский корень, означающий «молва» или «репутация». Даже в развязке пьесы Фамусов больше всего беспокоится о том, что будет говорить княгиня Марья Алексевна.
- Молчалин — лицемер, антагонист пьесы.
- Софьей (греч. «мудрая») — с IQ у неё всё в порядке, хоть она и легковерна. Более того, Гончаров (да-да, тот самый отец Обломова) в своём очерке по пьесе «Мильон терзаний», доказывает, что именно Софья — самый умный персонаж, умнее Чацкого. Если вспомнить, кто на ходу придумал схему уничтожения репутации героя, и походя запустил, веришь.
- Загорецкий — очень легко всем загорается.
- Хлёстова — словами реально хлещет. «Не поздоровится от этаких похвал — И Загорецкий вот не выдержал, пропал!»
Альтернативные мнения о Чацком[править]
Чего только о нем не говорят. Его рисуют кем угодно, от романтического героя до негодяя и шута. На самом деле, кем будет Чацкий зависит от того, как поставить пьесу: дайте этой роли актера с твердым голосом и хорошей игрой, а на остальные комический актеров и Чацкий станет тем, кому захочется сочувствовать, а дайте роль Чацкого комику — вы получите историю про дурака, мнящего себя умным. Тем не менее, ниже мы приведем несколько самых распространенных взглядов на этого персонажа.
Чацкий — единственный нормальный человек[править]
Например, потому что он единственный думает о том, что в действительности все не так уж радужно, приводя в пример ситуацию с продажей детей («зефиров и амуров») поодиночке в отрыве от семей. Он единственный думает о том, что с этим надо что-то делать. Скорее всего он перевел своих крестьян с барщины на оброк, чем уменьшил доход от имения (вероятно, именно это имеет в виду Фамусов говоря «именьем, брат, не управляй оплошно» — кстати, так же поступил и Евгений Онегин), но облегчил участь крестьян.
Можно понять, почему Чацкого так раздражает общество, преклоняющееся перед глупым французом только потому, что он француз, но при этом кичащиеся своим патриотизмом («а потому что патриотки»).
Раздражает его и слепое почитание мундира, пустого и способного только следовать приказам, то же тупое подчинение и порядок, при котором повышают того, кто лучше подлижется, а не того, кто лучше работает, в штатской службе, и Фамусов, который считает это образцовым поведением — в такой службе и в самом деле трудно найти смысл.
К тому же это общество считает чтение и занятие наукой ненормальным (не только для Чацкого, в разговорах за это осуждаются князь Фёдор и брат Скалозуба).
Да и сумасшедшим его объявили за то, что он говорил, а не за то как: если вспомнить, то не один Чацкий не понимает, с кем имеет дело — и Фамусов, и Скалозуб, и Репетилов часто не видят, с кем говорят (например, разговор Фамусова и Скалозуба), а Хлестова рубит сплеча и ничуть не менее прямолинейна. Но когда обсуждают безумие Чацкого, признаком его безумия для света является не резкость фраз и не их подача (хотя это, конечно, могло повлиять на говорящих), а слова о том, что барышни-дворянки подражают заграничным модисткам (графиня-внучка приняла эти слова на свой счёт, хотя далеко не факт, что Чацкий имел в виду именно её), мужу Натальи Дмитриевны нужна свобода от мелочного контроля жены, а выслуживаться — мерзко.
Что же касается Софьи, то здесь Чацкий, кажется, склонен переоценивать других. Характеристику, которую даёт Софья Молчалину, он просто не в состоянии принять за похвалу. Разница в возрасте для того времени не является таким уж страшным делом — женить тридцатилетнего и шестнадцатилетнюю было нормой (ну или по меньшей мере допустимым), даже наоборот — не приветствовались браки равного возраста. Вопросом остаётся, почему же уехал Чацкий. Он уезжал со слезами на глазах, при этом вроде как по доброй воли, но писал мало писем, если вообще их писал.
Чацкий — самовлюбленный дурак[править]
Говоря откровенно, Чацкий отнюдь не кажется таким уж умным человеком. Он спорит с Фамусовом, совершенно не слушая, что тот говорит, и не замечая, что его самого не слушают, не может понять, когда Софья почти прямо говорит ему, что любит Молчалина, не замечает почти ничего, что происходит вокруг. Да и любовь к Софье, если слегка подумать, выглядит несколько… странновато: как бы хороша Софья ни была сейчас, но влюбился в неё Чацкий до своего отъезда, после чего, хотя и говорит, что вспоминал ее, но не разу не писал ей на протяжение трех лет.
Упоминаемое Софьей и Лизой остроумие относится к тем временам, когда молодой человек щеголял своими шуточками и подколками перед четырнадцатилетними девчонками. Тогда, возможно, Софья и восторгалась умом Чацкого — но сейчас, когда он едва появившись начинает презрительно высмеивать и родню Софьи, и ее знакомых — неудивительно, что девушка быстро охладевает к острослову: «Не человек — змея!».
Чем дальше, тем больше поведение Чацкого становится капризным и детским: он влезает в беседу Фамусова со Скалозубом, так что старик прямо и довольно грубо приказывает ему заткнуться «Эй, завяжи на память узелок; просил я помолчать, не велика услуга»; толкает пафосную речь о своём презрении к мундиру (Скалозуб ловко сделал вид, будто речь только о гвардии, или, будучи человеком придерживающимся формальностей, и самом деле не понял, что Чацкий имеет виду вообще все мундиры). Во всей красе Чацкий показывает себя, когда Софья от страха за упавшего с лошади Молчалина падает в обморок: сперва истерит от ревности, а в заключение, убедившись, что перед ним не собираются расстилаться в благодарностях за помощь уходит: «Моим усерднейшим стараньем, И прысканьем, и оттираньем, Не знаю для кого, но вас я воскресил». Кстати, ничего этого он не делал, а только командовал: помогала барышне Лиза.
В общем и целом, ничего удивительного, что московский бомонд охотно признал Чацкого сумасшедшим. Псих не псих, а ни приятным, ни полностью адекватным человеком его назвать нельзя.
Чацкий — такой же дурак, как и все в пьесе[править]
Тайна личности Скалозуба[править]
Итак, кем же является Скалозуб? Классическое и советское литературоведение, начиная с самого Белинского, дают однозначный вердикт: «Скотинин нашего времени» — пустоголовый бахвалистый солдафон. Детально расписывать эту позицию не нужно, она знакома любому, закончившему среднюю школу. Совершенно другой точки зрения придерживается Кирилл Еськов, явно вдохновлённый изысканиями Могултая (Александр Аркадьевич Немировский) в ЖЖ.
« | …Павел Андреевич тут же реконструировал для меня боевую биографию Скалозуба — государев человек Грибоедов-то, оказывается, прописал ее со множеством точных и понятных военному деталей. Что в словах «Засели мы в траншею», применительно к 3 августа в Силезскую кампанию 1813-го, нет решительно ничего уморительного, и Георгий второй степени, что «на шею», за такое — в самый раз; что все полки, где тот служил — по их номерам — егерские: это про «созвездие маневров и мазурки»; что как раз Сорок пятым егерским Ермолов в ту пору имел обыкновение затыкать все дыры в кавказских Линиях, и оттого сентенция «Довольно счастлив я в товарищах моих…» — это привычный могильный цинизм фронтовика, а вовсе не откровения простодушного карьериста; ну, и так далее. Итак, перед нами — «метящий в генералы» тридцатипятилетний примерно полковник специальных войск, добывший серебряное шитье на эполеты не где-нибудь, а на Кавказе: сделать столь стремительную карьеру можно лишь там, где, по вышеозначенным причинам, «вакансии как раз открыты»… «А теперь возьмите пьесу, Григорий Алексеевич, — предлагает мне ротмистр, — и просто перечитайте все реплики полковника, подряд, твердо исходя из того, что с мозговыми извилинами в той голове — точно лучше, чем в среднем по больнице»… И ведь — действительно так! Все эти «пожар способствовал ей много к украшенью» и «фельдфебеля в Вольтеры» — это же откровенное, в глаза, зубоскальство-скалозубство над тем столичным бомондом — и сановным, и фрондерствующим. И кстати — он ведь там, по факту, сумел заткнуть саму княгиню Марью Алексевну!.. Вот такое любопытное вышло у нас литературоведенье от разведслужбы… | » |
— К. Еськов, «Америkа (reload game)» |
Впрочем, персонаж Еськова (а возможно и сам Кирилл Юрьевич), кое-что путает: взбесить Скалозуб сумел не Марью Алексевну, а Хлёстову, и Георгия «на шею» (не путать с «солдатским Георгием»!) получить в 1813 он не мог — его давали лицам в звании не ниже полковника. За 3 августа 1813 он получил «Анну на шею» (2-й степени), тоже далеко не последний орден, означающий к тому же что к тому моменту Скалозуб был награждён Анной 3-й степени и ходил в чине штабс-капитана.
С другой стороны, Скалозуб ничуть не стесняется «Да, чтоб чины добыть, есть многие каналы», очень оскорблён тем, что его «за полком два года поводили» (не давали должность, соответствующую званию), и откровенно говорит «Мне только бы досталось в генералы». Кроме того, Чацкий добавляет меткий эпитет «Хрипун, удавленник, фагот». Фаддей Булганин, вспоминая о кампании 1805 года, говорил так: «Офицеров, которые употребляли всегда французский язык вместо отечественного и старались отличиться светскою ловкостью и утонченностью обычаев, у нас называли хрипунами, оттого, что они старались подражать парижанам в произношении буквы r (grasseyer)». Ну и нельзя отрицать откровенной комичности персонажа, регулярно изрекающего фразы, достойные Козьмы Пруткова.
В итоге персонаж складывается очень интересный. В ЖЖ даже реконструировали биографию Скалозуба. С одной стороны — крутой вояка и явно неглупый человек (при этом, в отличии от Чацкого, прекрасно понимающий, когда и кому стоит демонстрировать свой ум), с другой — циник и карьерист. Гораздо более глубокий и многогранный образ, чем кажется на первый взгляд, и, к сожалению, ставший жертвой того, что большинство читателей и критиков плохо разбираются в особенностях истории российской армии.
Чацкий[править]
- Чуть свет уж на ногах! и я у ваших ног. (Софье)
- Блажен, кто верует, тепло ему на свете!
- Когда ж постранствуешь, воротишься домой, / И дым Отечества нам сладок и приятен!
- Числом поболее, ценою подешевле.
- Молчалины блаженствуют на свете!
- А впрочем, он дойдет до степеней известных, / Ведь нынче любят бессловесных. (О Молчалине)
- Вон он на цыпочках, и не богат словами. (О нём же)
- Муж-мальчик, муж-слуга, из жениных пажей. (О нём же как о возможном муже Софьи)
- Но чтоб иметь детей, / Кому ума недоставало? (И это всё о нём)
- …Ум с сердцем не в ладу. (О себе)
- Хотел объехать целый свет, / И не объехал сотой доли.
- Служить бы рад, прислуживаться тошно.
- Как посравнить да посмотреть / Век нынешний и век минувший.
- Свежо предание, а верится с трудом.
- Дома новы, но предрассудки стары.
- А судьи кто?
- Времен Очаковских и покоренья Крыма.
- Кричали женщины: ура! / И в воздух чепчики бросали! (Об отношении к носителям придворных и офицерских мундиров)
- Когда в делах — я от веселий прячусь, / Когда дурачиться — дурачусь, / А смешивать два эти ремесла / Есть тьма искусников, я не из их числа.
- Я глупостей не чтец, / А пуще образцовых.
- …Мильон терзаний. (Об общении с гостями Фамусова).
- В Россию, к варварам, со страхом и слезами; / Приехал — и нашел, что ласкам нет конца; / Ни звука русского, ни русского лица. (О приезжем «французике из Бордо»).
- Послушай! ври, да знай же меру; / Есть от чего в отчаянье придти. (Репетилову)
- И вот общественное мненье! (О слухе про собственное «сумасшествие»)
- Вон из Москвы! сюда я больше не ездок. / Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету, / Где оскорбленному есть чувству уголок!.. / Карету мне, карету! (В финале)
Фамусов[править]
- Ей сна нет от французских книг, / А мне от русских больно спится.
- …Нельзя ли для прогулок / Подальше выбрать закоулок?
- Обычай мой такой: / Подписано, так с плеч долой.
- Что за комиссия, Создатель, / Быть взрослой дочери отцом!
- При мне служащие чужие очень редки; / Все больше сестрины, свояченицы детки; / … / Как станешь представлять к крестишку ли, к местечку, / Ну как не порадеть родному человечку!..
- Словечка в простоте не скажут, все с ужимкой. (О московских девицах).
- Ученье — вот чума, ученость — вот причина. (О безумии).
- Уж коли зло пресечь: / Забрать все книги бы да сжечь. (Там же).
- Ба! знакомые все лица! (Увидев дочь в компании Лизы и Чацкого)
- Вот то-то невзначай, за вами примечай; Так верно с умыслом.
Другие[править]
- Лиза:
- Минуй нас пуще всех печалей / И барский гнев, и барская любовь.
- Ах! амур проклятый! И слышут, не хотят понять…
- К лицу ль вам эти лица! (Фамусову, который пристаёт к ней)
- София: Счастливые часов не наблюдают.
- Скалозуб:
- …Мне совестно, как честный офицер.
- Дистанции огромного размера.
- По моему сужденью, / Пожар способствовал ей много к украшенью. (О Москве)
- Фельдфебеля в Волтеры дам.
- Молчалин:
- Ах! злые языки страшнее пистолета.
- Мне завещал отец: / Во-первых, угождать всем людям без изъятья — / Хозяину, где доведется жить, / Начальнику, с кем буду я служить, / Слуге его, который чистит платья, / Швейцару, дворнику, для избежанья зла, / Собаке дворника, чтоб ласкова была.
- Платон Михаилович: Я правду об тебе порасскажу такую, / Что хуже всякой лжи. (О Загорецком)
- Репетилов:
- Об детях забывал! обманывал жену! / Играл! проигрывал! в опеку взят указом! / Танцовщицу держал! и не одну: / Трех разом! (О себе в прошлом)
- Шумим, брате́ц, шумим! (О деятельности «секретного» общества в Английском клубе)
«Не надо называть, узнаешь по портрету»[править]
Репетилов так описал этого анонима из Английского клуба:
« | Ночной разбойник, дуэлист, В Камчатку сослан был, вернулся алеутом, И крепко на руку нечист. | » |
— Да умный человек не может быть не плутом |
Прототипом был Фёдор Иванович «Американец» Толстой, двоюродный дядя Льва Николаевича. Но Грибоедов кое-что приукрасил. Толстой никогда не был сослан на Камчатку, что он сам не раз подчёркивал после выхода книги в свет. Кроме того, он упрекал Грибоедова в том, что по строке «И крепко на руку нечист» можно подумать, будто Толстой взяточник. Когда Грибоедов на это возразил: «Но ты же играешь нечисто», Толстой ответил: «Только-то? Ну, ты так бы и написал».
Однажды граф Толстой в очередной раз опроверг слух о своём взяточничестве, показав при этом, что не обделён чувством юмора. На одном из представлений «Горя от ума» после монолога Репетилова он встал и громко сказал, обращаясь к публике: «Взяток, ей-богу, не брал, потому что не служил!», что было встречено аплодисментами.
Сохранился один из списков пьесы, в котором рукою Толстого-Американца была внесена поправка: вместо «В Камчатку сослан был» — «В Камчатку чорт носил (ибо сослан никогда не был)», а вместо «и крепко на руку не чист» — «в картишках на руку не чист» и приписано пояснение: «Для верности портрета сия поправка необходима, чтоб не подумали, что ворует табакерки со стола».
С другой стороны, Грибоедов вполне мог ужесточить протрет вполне осознанно, чтобы подчеркнуть склонность Репетилова повторять чужие сплетни, а то и приукрашивать их, чем этот вольнодумец не отличается от того же Загорецкого.
posmotre.li
Читать онлайн электронную книгу Горе от ума — Горе от ума бесплатно и без регистрации!
В той комнате незначащая встреча:
Французик из Бордо, надсаживая грудь,
Собрал вокруг себя род веча
И сказывал, как снаряжался в путь
В Россию, к варварам, со страхом и слезами;
Приехал – и нашел, что ласкам нет конца;
Ни звука русского, ни русского лица
Не встретил: будто бы в отечестве, с друзьями;
Своя провинция. – Посмотришь, вечерком
Он чувствует себя здесь маленьким царьком;
Такой же толк у дам, такие же наряды…
Он рад, но мы не рады.
Умолк. И тут со всех сторон
Тоска, и оханье, и стон.
Ах! Франция! Нет в мире лучше края! —
Решили две княжны, сестрицы, повторяя
Урок, который им из детства натвержён.
Куда деваться от княжон! —
Я одаль воссылал желанья
Смиренные, однако вслух,
Чтоб истребил господь нечистый этот дух
Пустого, рабского, слепого подражанья;
Чтоб искру заронил он в ком-нибудь с душой,
Кто мог бы словом и примером
Нас удержать, как крепкою вожжой,
От жалкой тошноты по стороне чужой.
Пускай меня отъявят старовером,
Но хуже для меня наш Север во сто крат
С тех пор, как отдал всё в обмен на новый лад —
И нравы, и язык, и старину святую,
И величавую одежду на другую
По шутовскому образцу:
Хвост сзади, спереди какой-то чудный выем,
Рассудку вопреки, наперекор стихиям;
Движенья связаны, и не краса лицу;
Смешные, бритые, седые подбородки!
Как платья, волосы, так и умы коротки!..
Ах! если рождены мы всё перенимать,
Хоть у китайцев бы нам несколько занять
Премудрого у них незнанья иноземцев.
Воскреснем ли когда от чужевластья мод?
Чтоб умный, бодрый наш народ
Хотя по языку нас не считал за немцев.
«Как европейское поставить в параллель
С национальным? – странно что-то!
Ну как перевести мадам и мадмуазель?
Ужли сударыня!! » – забормотал мне кто-то…
Вообразите, тут у всех
На мой же счет поднялся смех.
«Сударыня! Ха! ха! ха! ха! прекрасно!
Сударыня! Ха! ха! ха! ха! ужасно!!» —
Я, рассердясь и жизнь кляня,
Готовил им ответ громовый;
Но все оставили меня. —
Вот случай вам со мною, он не новый;
Москва и Петербург – во всей России то,
Что человек из города Бордо,
Лишь рот открыл, имеет счастье
Во всех княжон вселять участье;
И в Петербурге и в Москве,
Кто недруг выписных лиц, вычур, слов кудрявых,
В чьей, по несчастью, голове
Пять, шесть найдется мыслей здравых,
И он осмелится их гласно объявлять, —
Глядь…
librebook.me
Горе от ума Википедия
«Го́ре от ума́» — комедия в стихах А. С. Грибоедова. Она сочетает в себе элементы классицизма и новых для начала XIX века романтизма и реализма. Она описывает светское общество времен крепостного права и показывает жизнь 1808—1824-х годов. Само «действие происходит… спустя десять лет после войны 1812 года, то есть в 1822»[1].
Комедия «Горе от ума» — сатира на аристократическое московское общество первой половины XIX века — одна из вершин русской драматургии и поэзии; фактически завершила «комедию в стихах» как жанр. Афористический стиль способствовал тому, что она «разошлась на цитаты».
История создания[ | ]
Музейный автограф «Горя от ума» (название переправлено автором из «Горе уму»). 1-я страницаВ историю русской литературы Грибоедов вошёл как автор первой русской реалистической комедии «Горе от ума», хотя его перу принадлежат и другие произведения, написанные ранее (комедии «Молодые супруги», «Студент» и другие). Уже ранние пьесы Грибоедова содержали попытки соединения разных стилей с целью создания нового, но подлинно новаторским произведением стала комедия «Горе от ума», открывшая в 1825 году, вместе с трагедией «Борис Годунов» Пушкина, реалистический этап развития русской литературы.
Замысел комедии возник в 1820 году (по некоторым данным, уже в 1816[2]), но активная работа над текстом начинается в Тифлисе после возвращения Грибоедова из Персии. Большое влияние на автора произвели рассказы его подруги детства Греховой Евгении Борисовны. К началу 1822 года написаны первые два акта, а весной и летом 1823 года в Москве завершается первый вариант пьесы. Именно здесь писатель мог пополнить наблюдения над бытом и нравами московского дворянства, «надышаться воздухом» светских гостиных. Но и потом работа не прекращается: в 1824 году возникает новый вариант, имеющий название «Горе и нет ума» (первоначально — «Горе уму»).
Созда
ru-wiki.ru
Образы Горя от ума
УСПЕХ “Горя от ума”, появившегося накануне восстания декабристов, был чрезвычайно велик. “Грому, шуму, восхищению, любопытству конца нет”, — так охарактеризовал сам Грибоедов атмосферу дружеского внимания, любви и поддержки, которой окружили комедию и ее автора передовые русские люди двадцатых годов.
По словам Пушкина, комедии “произвела неописанное действие и вдруг поставила Грибоедова наряду с первыми нашими поэтами”. В мировой литературе не много можно найти произведений, которые, подобно «Горю от ума”, в короткий срок снискали бы столь несомненную всенародную славу. При этом современники в полной мере ощущали социально-политическую актуальность комедии, воспринимая ее как злободневное произведение зарождавшейся в России новой литературы, которая ставила своей главной задачей разработку “собственных богатств” (то есть материала национальной истории и современной русской жизни) — и собственными, оригинальными, не заемными средствами. Сюжетную основу “Горя от ума” составил драматический конфликт бурного столкновения умного, благородного и свободолюбивого героя с окружающей его косной средой реакционеров. Этот изображенный Грибоедовым конфликт был жизненно правдив, исторически достоверен. С юных лет вращаясь в кругу передовых русских людей, вступивших на путь 6орьбы с миром самодержавия крепостничества, живя интересами этих людей, разделяя их взгляды и убеждения, Грибоедов имел возможность близко и повседневно наблюдать самое важное, характерное и волнующее явление общественного быта своего времени — борьбу двух мировоззрений, двух идеологий, двух жизненные укладов, двух поколений. После Отечественной войны, в годы формирования и подъема общественно-политического и общекультурного движения дворянских революционеров-декабристов, борьба нового — нарождающегося и развивающегося — со старым — отжившим и тормозящим движение вперед — острее всего выражалась в форме именно такого открытого столкновения между молодыми глашатаями «свободной жизни” и воинствующими охранителями ветхозаветных, реакционных порядков, какое изображено в “Горе от ума”. Сам Грибоедов в широко известном, постоянно цитируемом письме к П. А. Катенину (январь 1825 года с предельной ясностью раскрыл содержание и идейный смысл драматической коллизии, положенной в основу “Горя от ума”: «…в моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека; и этот человек разумеется в противуречии с обществом его окружающим, его никто не понимает, никто простить не хочет, зачем он немножко повыше прочих”. И далее Грибоедов показывает, как планомерно и неудержимо, все более и более обостряясь, нарастает “противуречие” Чацкого с фамусовским обществом, как это общество предает Чацкого анафеме, которая носит характер политического доноса, — Чацкого объявляют во всеуслышанье смутьяном, карбонарием, человеком, покушающимся на “законный” государственный и общественный строй; как, наконец, голос всеобщей ненависти распространяет гнусную сплетню о безумии Чацкого: «Сначала он весел, и это порок: «Шутить и век шутить, как вас на это станет!» — Слегка перебирает странности прежних знакомых, что же делать, коли нет в них благороднейшей заметной черты! Его насмешки не язвительны, покуда его не взбесить, но все-таки: «Унизить рад, кольнуть, завистлив! горд и зол!» Не терпит подлости: «ах! боже мой, он карбонарий». Кто-то со злости выдумал об нем, что он сумасшедший, никто не поверил и все повторяют, голос общего недоброходства и до него доходит, притом и нелюбовь к нему той девушки, для которой единственно он явился в Москву, ему совершенно объясняется, он ей и всем наплевал в глаза и был таков». Грибоедов рассказал в своей комедии о том: что произошло в одном московском доме в течение одного дня. Но какая широта в этом рассказе! В ней веет дух времени, дух истории. Грибоедов как бы раздвинул стены фамусовского дома и показал всю жизнь дворянского общества своей эпохи — с раздиравшими это общество противоречиями, кипением страстей, враждой поколений, борьбой идей. В рамки драматической картины столкновения героя со средой Грибоедов вместил громадную общественно-историческую тему перелома, обозначившегося в жизни, — тему рубежа двух эпох — «века нынешнего» и «века минувшего». Отсюда — необыкновенное богатство идейного содержания комедии. В той или иной форме и в той или иной мере Грибоедов коснулся в “Горе от ума” множества серьезнейших вопросов общественного быта, морали и культуры, которые имели в декабристскую эпоху самое актуальное, самое злободневное значение. Это были вопросы о положении русского народа, придавленного гнетом крепостничества, о дальнейших судьбах России, русской государственности и русской культуры, о свободе и независимости человеческой личности, об общественном призвании человека, о его патриотическом и гражданском долге, о новом понимании личной и гражданской чести, о силе человеческого разума и познания, о задачах, путях и средствах просвещения и воспитания. На все эти вопросы откликнулся гений Грибоедова, и отклик этот был исполнен такой горячей гражданственно-патриотической страсти такого неукротимого негодования на зло и неправду, что комедия не могла не произвести самого глубокого и разительного впечатления как в передовых кругах русского общества, так и в лагере реакционеров. Комедия с могучей сатирической силой разоблачала «нравы” крепостников. Грибоедов поставил перед собой задачу сорвать с них маску внешнего благолепия и благоприличия и представить их на суд людской разоблаченными от всех и всяческих украшающих покровов. Грибоедов с блеском выполнил эту дачу. Он запечатлел в “Горе от ума” целую галерею человеческих портретов, которые в совокупности составляют истинный, ничем не прикрашенный отвратительный облик крепостнического общества с его паразитизмом и своекорыстием, чванством и лакействам, мракобесием и нравственным растлением. Здесь, в этом обществе, действовали “знатные негодяи” и мелкотравчатые подлецы, отъявленные мошенники и “зловещие старухи”, ханжи и доносчики, объединенные, как круговой порукой, непримиримой враждой к “свободной жизни”, к культуре, к просвещению, к малейшему проявлению независимой мысли и свободного чувства. В этом мире без тени смущения меняли крепостных рабов на борзых собак, явным грабительством добывали богатства и почести, «разливались в пирах и в мотовстве”, а ученье считала “чумой”, зловредным и огнеопасным изобретением “окаянных вольтерьянцев”. Люди этого жестокого мира жили по заветам и преданьям “минувшего века” — “века покорности и страха”. “Мораль” их была основана на пресмыкательстве перед сильными и на угнетении и унижении слабых. Идеалом человека был для них удачливый вельможа блаженных феодальных времен — дядя Фамусова Максим Петрович, достигший “степеней известных” благодаря своему бесстыдному раболепству и шутовству в царском дворце. Типичнейший представитель этого мира — сам Фамусов, воинствующий мракобес, ханжа и деспот, грозящий своим рабам сибирской каторгой. Под стать Фамусову все его родственники, приятели и гости. В образе полковника Скалозуба Грибоедов воссоздал тип аракчеевца, тупого, самовлюбленного и невежественного “героя” плацпарадных учений, шагистики и палочной муштры, заклятого врага свободной мысли. Этот “хрипун, удавленник, фагот, созвездие маневров и мазурки”, гоняющийся за чинами, орденами и богатой невестой, воплощает в себе дух реакционного “пруссачества”, которое искусственно насаждалось царизмом в русской армии и вызывала ненависть всего передового офицерства, хранившего суворовские и кутузовские традиции (в черновой редакции “Горя от ума” Скалозуб сам говорит о себе: “Я — школы Фридриха…”). Резкими, типическими чертами очерчены и все остальные персонажи барской Москвы, выведенные в “Горе от ума”: властная барыня-крепостница старуха Хлёстова, графини Хрюмины, княжеское семейство Тугоуховских, Загорецкий — светский шулер, мошенник и доносчик, по всем данным — тайный агент политической полиции, Репетилов — “душа” дворянского общества, шут, сплетник и пустозвон, затесавшийся, чтобы не отстать от моды, в круг каких-то псевдолиберальных болтунов, Платон Михайловича Горич — в прошлом приятель Чацкого, человек опустившийся, инертный, внутренне примирившийся с Фамусовским миром. Как свой принят в этом мире “безродный” секретарь Фамусова — Молчалин. В его лице Грибоедов создал исключительно выразительный обобщенный образ подлеца и циника, “низкопоклонника и дельца”, пока еще мелкого негодяя, который сумеет, однако, дойти до «степеней известных”. Вся лакейская “философия жизни» этого чинуши и подхалима, не смеющего “свое суждение иметь”, раскрывается в его знаменитом признании: Мне завещал отец: Во-первых угождать всем людям без изъятья — Хозяину, где доведется жить, Начальнику, с кем буду я служить, Слуге его, который чистит платья, Швейцару, дворнику, для избежанья зла, Собаке дворника, чтоб ласкова была. Галерея типических образов стародворянской, барской Москвы, созданная Грибоедовым, включает в себя и тех, кто в комедии непосредственно не действует, но только упоминается в беглых характеристиках, которые дают им действующие лица. В их числе такие яркие, рельефные, законченные образы, как “черномазенький” завсегдатай всех балов и обедов, и крепостник-театрал, и мракобесный член “Ученого комитета”, и покойник камергер Кузьма Петрович, и влиятельная старуха Татьяна Юрьевна, и нахальный “французик из Бордо”, и клубные друзья Репетилова, и много других — вплоть до княгини Марьи Алексевны, блюстительницы общественного мнения в фамусовском мире, именем которой знаменательно заканчивается комедия. Все эти лица не появляются на сцене, но, тем не менее, имеют весьма важное значение для раскрытия содержания “Горя от ума”, — и это составляют одну из новаторских черт комедии. Социальная критика Грибоедова, развернутая в «Горе от ума”, по самой широте своей и конкретности была явлением исключительным в литературе начала XIХ столетия. Если сатирико-моралистические комедиографы, писавшие в традициях классицизма, следовали условным и абстрактным критериям, узаконенным его эстетикой, и осмеивали, как правило, какой-либо один, отдельно взятый социальный “порок” или отвлеченную моральную категорию (к примеру, только лихоимство, только невежество, только скупость, только ханжество т. п.), то Грибоедов в своей комедии затронул и разоблачил в духе социально-политических идей декабризма широкий круг совершенно конкретных явлений общественного быта крепостнической России. Злободневный смысл грибоедовской критики сейчас, конечно, не ощущается с такой остротой, с какой он ощущался современниками Грибоедова. Но в свое время комедия прозвучала, помимо всего прочего, именно злободневно. И вопросы дворянского воспитания в “пансионах, школах, лицеях”, и вопрос о “ланкартачных взаимных обучениях”, и дебаты о парламентском строе и реформе судопроизводства, и отдельные эпизоды русской общественной жизни в период после наполеоновских войн, нашедшие отражение в монологах Чацкого и в репликах гостей Фамусова, — все это имело самое актуальное значение, в частности в декабристской среде, именно в те годы, когда Грибоедов писал свою комедию. Богатство и конкретность социального содержания, вложенного в “Горе от ума”, придает комедии значение широкой и целостной картины русской общественной жизни конца 1810 — начала 1820-х годов, изображенной во всей ее исторической точности и достоверности. В свое время (в 1865 году) на это значение комедии обратил внимание Д. И. Писарев, утверждавший, что “Грибоедов в своем анализе русской жизни дошел до той крайней границы, дальше которой поэт не может идти, не переставая быть поэтом и не превращаясь в ученого исследователя”. И в этой связи Писарев совершенно справедливо заметил, что для того, чтобы писатель, поэт мог нарисовать такую достоверную и точную историческую картину, ему “надо быть не только внимательным наблюдателем, но еще, кроме того, замечательным мыслителем; надо из окружающей вас пестроты лиц, мыслей, слов, радостей, огорчений, глупостей и подлостей выбрать именно то, что сосредоточивает в себе весь смысл данной эпохи, что накладывает свою печать на всю массу второстепенных явлений, что втискивает в свои рамки и видоизменяет своим влиянием все остальные отрасли частной и общественной жизни. Такую громадную задачу Действительно выполнил для России двадцатых годов Грибоедов” . “Натура всяких событий” — таков был, говоря словами Грибоедова, тот жизненный материал, который он изучал так внимательно, так досконально. Но он не распылил свою исследовательскою наблюдательность по необозримому множеству «всяких событий”, по деталям и мелочам быта. Нет, он собрал свое внимание как бы в один световой луч и направил его на те явления жизни, в которых с наибольшей полнотой и отчетливостью раскрылось самое существо основного общественно-исторического конфликта эпохи. Будучи действительно замечательным, глубоким и смелым мыслителем, вооруженным самыми прогрессивными идеями века, он выбрал из безграничного и пестрого материала окружавшей его реальной жизни именно то, в чем сосредоточился смысл его эпохи: борьбу, которая с небывалым ожесточением разгорелась между мертвящим “духом рабства”, проникавшим все и вся в аракчеевско-фамусовском мире, и живительным “духом времени”, воодушевлявшим молодое поколение патриотов и свободолюбцев. Продолжив обличительную антикрепостническую традицию, внесенную в русскую литературу великим революционером Радищевым, развивая и углубляя плодотворные традиции русской общественной сатиры XVIII века — сатиры Фонвизина, Новикова и Крылова, Грибоедов создал произведение, все содержание которого — свидетельствовало о его социально-политической направленности. Недаром критика 1820 — 1830-х годов сразу же по всей справедливости оценила «Горе от ума” как первую в русской литературе “комедию политическую”. Сближая ее в этом смысле с комедией Бомарше “Женитьба Фигаро”, которая в свое время (в 1784 году) нанесла сильнейший удар абсолютизму и феодальным пережиткам в предреволюционной Франции, критика указывала, что “Бомарше и Грибоедов… с равною колкостию сатиры вывели на сцену политические понятия и привычки обществ, в которых они жили, меряя гордым взглядом народную нравственность своих отечеств”’. А впоследствии историка В.О. Ключевский даже назвал комедию Грибоедова “самым серьезным политическим произведением русской литературы XIX века” ‘. ‘ “Библиотека для чтения”, 1834, т. 1, № 1, отд. VI, стр. 44. Также и А. И. Герцен, говоря о социально-историческом значении “Горя от ума”, вспомнил в этой связи о комедии Бомарше, имевшей, по словам Герцена, значение «государственного переворота». Для подобной оценки, в самом деле, имелись весьма веские основания. И не только потому, что “Горе от ума” является одним из самых замечательных памятников русской и мировой обличительно-сатирической литературы, но и потому также, что в комедии есть богатое позитивное, положительное содержание, которое, в свою очередь, приобрело столь же сильное общественно-политическое звучание, как и гневное разоблачение крепостнического мира. “Горе от ума”, конечно, остается одним из шедевров карающей социальной сатиры. Но подлинная сатира не бывает односторонней, потому что писатель-сатирик, если он стоит на передовых идейно-художественных позициях, всегда обличает зло и пороки во имя добра и добродетелей, во имя утверждения некоего положительного идеала — общественного, политического, морального. Также и Грибоедов в “Горе от ума” не только разоблачал мир крепостников, но и утверждал свой положительный идеал, исполненный глубокого общественно-политического смысла. Этот идеал нашел художественное воплощение в образе единственного истинного героя пьесы — Чацкого. Как писатель национальный и народный, Грибоедов, естественно, не мог ограничиться одним изображением фамусовского мира, но непременно должен был отразить в своей исторической картине и другую сторону действительности — брожение молодых, свежих, прогрессивных сил, подрывающих твердыни самодержавно-крепостнического строя. Эта задача также была блистательно выполнена Грибоедовым. Идейное содержание “Горя от ума”, конечно, не исчерпывается обличением порядков и нравов крепостнического общества. В комедии дана действительно широкая и во всех деталях верная историческая картина всей русской жизни в грибоедовское время — и теневых и светлых ее сторон. Комедия отразила не только быт и нравы стародворянской Москвы, жившей по ветхозаветным преданиям “времен Очаковских и покоренья Крыма”, но и общественное брожение эпохи — ту борьбу нового со старым, в условиях которой зарождалось движение декабристов, складывалась в России революционная идеология. ‘ В. Ключевский. Курс русской истории, т. V, М., Госполитиздат, 1958, стр.248. Фамусовщина — это реакция, косность, рутина, цинизм, устойчивый, раз навсегда определенный уклад жизни. Здесь пуще всего боятся молвы (“грех — не беда, молва нехороша”) и замалчивают все новое, тревожное, не укладывающееся в норму и ранжир. Мотив “молчания” красной нитью проходит сквозь все сцены комедии, посвященные фамусовскому миру, где “Молчалины блаженствуют на свете». И в этот затхлый мир, подобно разряду освежительной грозы, врывается Чацкий с его тревогой, мечтами, жаждой свободы и думой о народе. Он — настоящий возмутитель спокойствия в кругу Фамусовых, Скалозубов и Молчалиных; им страшен даже его смех. Он открыто, во всеуслышание заговорил о том, что в их кругу усердно замалчивалось, — о вольности, о совести, о чести, о благородстве,- и его пылкую речь подхватила вся передовая русская литература XIX века. Изображая Чацкого человеком умным и благородным, человеком “возвышенных мыслей” и передовых убеждений, глашатаем “свободной жизни” и ревнителем русской национальной самобытности. Грибоедов решал стоявшую перед прогрессивной русской литературой двадцатых годов проблему создания образа положительного героя. Задачи гражданственной, идейно направленной и общественно действенной литературы в понимании писателем декабристского направления вовсе не сводились лишь к сатирическому обличению порядков и нравов крепостнического общества. Эта литература ставила перед собой и другие, не менее важные цели: служить средством революционного общественно-политического воспитания, возбуждать любовь к “общественному благу” и воодушевлять на борьбу с деспотизмом. Эта литература должна была не только клеймить пороки, но и восхвалять гражданские доблести. Грибоедов ответил на оба эти требования, выдвинутые самой жизнью и ходом освободительной борьбы. Возвращаясь к замечательно верной мысли Д. И. Писарева о том, что в “Горе от ума” дан почти научный анализ русской исторической действительности декабристской эпохи, следует для полной ясности подчеркнуть, что Грибоедов вошел в историю и в нашу жизнь все же не как ученый-исследователь и не как мыслитель хотя бы и замечательный, но как гениальный поэт. Изучая действительность как пытливей аналитик, он отразил ее как художник, притом как смелый новатор. Он нарисовал свою точную и достоверную картину, пользуясь приемами, средствами и красками художественного изображения. Он воплотил смысл подмеченного и изученного им в художественных образах. И от этого нарисованная им картина идейной жизни в декабристскую эпоху оказалась гораздо ярче, глубже, объемнее, нежели мог бы сделать это даже самый внимательный ученый-исследователь. Когда правда жизни становится содержанием искусства, сила ее воздействия на мысли и чувства людей еще более увеличивается. В том-то и состоит “тайна” искусства, что оно позволяет людям даже то, что им хорошо известно, увидеть яснее, отчетливее, а иногда — и с новой, еще не знакомое стороны. Явление жизни, всем видное, всем известное, даже примелькавшееся, будучи преображенным великой обобщающей силой искусства зачастую предстает как бы в новом свете, вырастает в своем значении, раскрывается перед современниками с такой полнотой, которая раньше была им недоступна. “Горе от ума”, конечно, одно из самых тенденциозных произведений русской мировой литературы. Грибоедов поставил перед собою совершенно определенную нравственно-воспитательную цель и был озабочен тем, чтобы цель эта стала ясна читателю и зрителю комедии. Он написал “Горе от ума”, что6ы высмеять и заклеймить крепостнический мир, вместе с тем не менее важной задачей было для Грибоедова раскрыть перед читателем и зрителем свой положительный идеал, донести до них свои мысли и чувства, свои моральные и общественные идеи. Грибоедов не отступил в «Горе от ума” перед открытой тенденциозностью, и она не нанесла никакого ущерба его созданию, ибо никакая правильная, исторически оправданная тенденция никогда не повредит искусству, если она будет художественно претворена, если она будет логично и естественно вытекать из существа и содержания положенного в основу произведения конфликта, из столкновения страстей, мнений, характеров. В “Горе от ума” воплощена целая система идейных взглядов в связи с самыми острыми, самыми злободневными темами и вопросами современности, но выражены эти взгляды с величайшим художественным тактом — не в форма прямых деклараций и сентенций, но в образах, в композиции, в сюжете в речевых характеристиках, короче говоря — в самой художественной структуре комедии, в самой ее художественной ткани. С этим связан важный вопрос о том, как Грибоедов решил основную проблему “формировавшегося художественного реализма — проблему типичности. Задача создания типического характера в типических обстоятельствах, которую ставит перед собой реалистическое искусство, предусматривает вскрытие смысла того явления социально-исторической действительности, на котором остановилось внимание художника. В “Горе от ума” типична сама общественно-историческая ситуация, поскольку она верно н глубоко отражает конфликт, вполне характерный для данной эпохи. Именно поэтому типичны и все человеческие образы, созданные Грибоедовым. В этой связи нужно остановиться прежде всего на образе Чацкого. В индивидуальном и особенном воплощении его характера ярко и отчетливо выражено существо той новой, прогрессивной общественной силы, которая в грибоедовское время вышла на историческую сцену с тем, чтобы вступить в решительную борьбу с реакционными силами старого мира и победить в этой борьбе. Художник-реалист зорко разглядел в окружавшей его действительности эту тогда еще только назревавщую силу и понял, что ей принадлежит будущее. Во времена Грибоедова дело освободительной борьбы осуществляли немногие “лучшие люди из дворян” (по характеристике В.И. Ленина), далекие от народа и бессильные без поддержки народа. Но их дело не пропало, потому что, как сказал Ленин, они “…помогли разбудить народ”’, потому что они подготовили дальнейший подъем революционного движения в России. ‘ В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 23, стр. 398. Пусть во времена Грибоедова, накануне восстания декабристов, фамусовщина еще казалась прочной основой общественного быта в самодержавно-крепостническом государстве, пусть Фамусовы, Скалозубы, Молчалины, Загорецкие и иже с ними еще занимали тогда господствующее положение, но как социальная сила фамусовщина уже загнивала и была обречена на умирание. Чацких было еще очень мало, но они воплощали в себе ту свежую, юную силу, которой было суждено развиваться и которая поэтому была неодолима. Поняв закономерность исторического развития и выразив свое понимание в художественных образах “Горя от ума”, Грибоедов и отразил обьективную правду жизни, создал типический образ “нового человека”- общественного протестанта и борца — в типических обстоятельствах его исторического времени. Столь же типичны и исторически характерны представители другого общественного лагеря, действующие в комедии Грибоедова. Фамусов, Молчалин, Хлестова, Репетилов, Скалозуб, Загорецкий, княгиня Тугоуховская, графиня Хрюмина и все прочие персонажи старобарской Москвы, каждый по-своему, в своем индивидуальном художественном воплощении, с замечательной полнотой и заостренностью выражают существо той социальной силы, которая стояла на страже охранения старых, реакционных порядков феодально-крепостнического мира. Смело, по-новаторски решив в “Горе от ума” проблему типичности. Грибоедов тем самым с полной ясностью, не допускающей никаких кривотолков, сказал своим произведением, во имя чего, во имя каких идеалов он разоблачил фамусовщину. Проникнув творческой мыслью в суть основных социальных и идеологических противоречий своего времени, показав, что Чацкий представлял в своем лице растущую и развивающуюся силу русского общества, щедро наделив его характер героическими чертами. Грибоедов тем самым решил и политическую проблему. В этом в первую очередь и сказалась общественно-политическая позиция Грибоедова, в этом и проявилась с наибольшей убедительностью идейная направленность его творчества.coolreferat.com