Васнецов ю художник – Васнецов, Юрий Алексеевич

Содержание

биография, творчество, картины и иллюстрации. Юрий Алексеевич Васнецов — советский художник

Вряд ли что-то еще сможет так обнажить качества настоящего художника, как работа для детской аудитории. Для таких иллюстраций требуется все самое настоящее – и знание детской психологии, и талант, и душевный настрой. Произведение для малышей не терпит никаких подделок. И если рисунок сделан не холодной душой и сердцем, если иллюстратор не превратил свое призвание в ремесло, то такое творение непременно станет событием.

Именно таким мастером своего дела и был Васнецов Юрий Алексеевич.

Удивительный мир художника

Книги, проиллюстрированные Ю. А. Васнецовым, узнаваемы с первого взгляда, на них выросли миллионы советских детей. Изображения в этих книжках имеют первостепенное значение, они неизбежно привлекают к себе внимание маленького читателя.

Неистощимая фантазия, с которой Юрий Васнецов оформлял книги, позволяет с головой окунуться в мир детства, забыть о каких-то заботах и неустроенности взрослого мира. Образы, созданные художником, искрятся оптимизмом, полны жизнеутверждающей силы. Животные и птицы, основные действующие персонажи сказок, приобретают потрясающую выразительность, Юрий Васнецов придал им манеру поведения, движения и повадки, которые он тонко подмечал в реальной действительности.

Почему иллюстрации Васнецова любимы детьми

Он всегда находил дорогу к сердцам своих юных читателей и созерцателей, которые только начали познавать мир через бесконечные наброски, непрерывное изучение натуры. Сказочные герои, которым подарил жизнь Юрий Васнецов (художник), на первый взгляд ненастоящие, лубочные. Но он рисует именно так, как видят их глаза маленького зрителя. Он не вдается в вереницу реалистичных подробностей и деталей, главная цель художника — чтобы юный читатель почувствовал сказочную природу персонажей.

Васнецов никогда не занимался вопросами возрастной психологии, не был он и педагогом, но сумел безошибочно почувствовать своего самого маленького читателя и почитателя — того, который и читать-то еще не умеет.

Васнецов Юрий Алексеевич. Биография

Будущий художник родился 22.03.1900 года в северном городе Вятке. Отец, дед и дядья Васнецова были священнослужителями. Воспитывался Юрий в строгости. Достаток в семье был скромный, но и не бедствовали. В 1917 году, после революции, семья Васнецовых была выселена из соборного дома и познала немалую нужду. Отец Юрия не захотел сложить с себя сан, продолжая ходить в рясе.

Еще будучи ребенком, Юрий самостоятельно разрисовал стены комнатат, печи и ставенки в соседских домах яркими рисунками, где нашли свое место русские орнаменты, кони, фантастические животные, неведомые птицы и волшебные цветы. Искусство, которым так богат его народ, он уже тогда ценил и любил.

В 1919 году Васнецов Юрий Алексеевич оканчивает Единую школу второй ступени, а в 1921-м покидает родной дом в Вятке и переезжает в Петроград. В том же году становится студентом живописного факультета Высшего Художественного Технического института. Именно здесь он и знакомится с «органическим» течением в живописи, которое впоследствии и стало самым близким для его творчества.

После окончания института Васнецов Юрий Алексеевич работает преподавателем в художественной школе Ленинграда. В 1926 году художник снова поступает на учебу. На этот раз в Государственный институт художественной культуры. Творческим руководителем художника был Казимир Малевич. Картины Юрия Васнецова, которые получили жизнь в этот период, — «Кубистическая композиция», «Натюрморт. В мастерской Малевича», «Натюрморт с шахматной доской» — несут в себе прекрасное знание формы и роли контраста.

Дорога к детской книге

Васнецов Юрий (художник-иллюстратор) начал свою деятельность, благодаря которой приобрел миллионы почитателей своего таланта в 1928 году. Именно тогда Лебедев В. В., который в то время работал художественным редактором издательства «Детгиз», привлек к сотрудничеству молодого иллюстратора. Первыми книгами стали «Болото» и «Карабаш» В. В. Бианки. Именно в этих иллюстрациях была реализован юмор, гротеск и добрая ирония Васнецова, которые будут характерны для всего его последующего творчества.

Навсегда вошли в классику детского искусства и более поздние иллюстрации Васнецова. В 1934 увидели свет «Путаница» К. Чуковского, в 1935 году — «Три медведя» Л. Толстого, в 1941-м — «Теремок» С. Маршака. Еще позже будут «Краденое солнце», «Кошкин дом», «Пятьдесят поросят», «Конек-горбунок». Книги издавались миллионными тиражами и не задерживались на полках магазинов благодаря писательскому мастерству их авторов и неиссякаемой фантазии иллюстратора. Художник создал свой неповторимый и только ему присущий художественный стиль, который мы и сегодня узнаем, даже мимолетно взглянув на иллюстрацию.

В средине тридцатых Васнецов создает несколько картин («Натюрморт со шляпой и бутылкой», «Дама с мышкой»), в которых наконец-то проявляет себя как масштабный художник, блистательно соединяя утонченную художественную культуру своего времени с традициями русского народного творчества, столь им любимого. Но появление на свет этих картин совпало с моментом начала борьбы с формализмом, в котором и был обвинен художник.

Военные и послевоенные годы

До войны Васнецов работал для Большого Драматического театра, разрабатывая костюмы и декорации. В военные годы Юрий Васнецов выпускает серию поздравительных открыток. На его творчество в этот период оказывает огромное влияние идеология тех времен. В самом начале войны художник становится членом «Боевого карандаша» — коллектива художников и поэтов, которые своим творчеством помогали победе над врагом. В 1941 году семья Васнецовых была эвакуирована в тыл в г. Пермь, а в 1943 г. — в г. Загорск. Научно-исследовательский институт игрушки стал его местом работы. Юрий Васнецов работает там главным художником. Вернулся он в Ленинград только в конце 1945 года.

Послевоенные годы художник посвящает пейзажам. Наиболее широкую известность получили пейзажи Сосново, эстонские и крымские, зарисовки Мельничного Ручья.

Личная жизнь

Свою личную жизнь иллюстратор Юрий Васнецов не афишировал, поэтому и известно о ней не так уже и много.

В жизни художника была одна-единственная любимая женщина. Женился Юрий Васнецов в возрасте тридцати четырех лет на художнице Пинаевой. В 1934 году он привез в родную Вятку супругу, и отец Васнецова обвенчал их в храме Иоанна Предтечи. Галина Михайловна подарила Васнецову двух прекрасных дочерей. Елизавета родилась в 1937 году, а Наталья — в 1939-м. Поздние дети стали для Юрия Алексеевича настоящей отдушиной. Любую разлуку с ними он воспринимал как трагедию и всегда спешил вернуться домой, чтобы быть рядом со своими девочками.

Юрий Алексеевич увлекался разведением голубей и был заядлым рыбаком.

Дочери художника росли в атмосфере любви и красоты, Елизавета часто засматривалась на работы отца. Позже она пошла по его стопам и тоже нашла себя в изобразительном искусстве. С 1973 года она является членом Союза художников СССР.

Знаменитое родство

Фамилия Васнецова на слуху у любого жителя страны благодаря не только Юрию. Его дальними родственниками были знаменитые русские художники братья Виктор и Аполлинарий Васнецовы, а также русский фольклорист Александр Васнецов. Однако Юрий Алексеевич никогда не кичился знаменитыми родственниками.

Награды и премии

После войны художник получил звание Заслуженного деятеля искусств РСФСР. В 1966 году Юрий Васнецов получает звание Народного художника РСФСР.

В начале семидесятых художник иллюстрирует два сборника русских народных сказок. Они носят название «Радуга-дуга» и «Ладушки». В этом же году по его иллюстрациям сняли мультипликационный фильм «Терем-теремок», который можно смело отнести к шедеврам советской мультипликации. За эти работы художнику была присуждена Государственная премия Советского Союза.

Малоизвестный Васнецов

Всю свою жизнь художник посвятил живописи. Однако его картины шестидесятых и семидесятых годов не принесли ему популярности при жизни. Наиболее известные работы того периода — «Цветущий луг», «Натюрморт с вербой» — увидели свет только после смерти художника. Дело в том, что из-за обвинений в формализме Юрий Васнецов предпочитал нигде не выставлять эти свои работы. Он фактически сделал занятия творчеством своим тайным увлечением, и мог показывать эти творения самым доверенным и родным людям. После того как его картины были представлены широкому зрителю на выставке в 1979 году, стало ясно, что художник далеко выходит за рамки книжного иллюстратора. Он является выдающимся русским живописцем XX в.

Художник умер 03.05.1973 года в Ленинграде. Похоронен Юрий Васнецов на Богословском кладбище в Петербурге, который за долгие годы жизни стал художнику родным городом.

fb.ru

Юрий Васнецов. Картинки из нашего детства :: SYL.ru

Этот художник доказал свое мастерство и созданием живописных полотен, и оформлением спектаклей в театрах, и в качестве художника-графика. Но все же именно иллюстрации к сказкам Юрия Васнецова снискали особую любовь и признание маленьких читателей. Это стало главным делом его жизни. Об этом вспоминаем теперь мы, бывшие дети, читатели книг, в которых рассматривать иллюстрации, созданные этим художником, было не менее увлекательно, чем разбирать тогда еще по складам свои первые тексты.

Что же нам известно о биографии Юрия Васнецова?

Юность художника

Будущий художник родился в 1900 году в российском городке Вятки, в семье священника, служившего в местном соборе. Отдаленные родственные узы связывали эту семью с другими Васнецовыми — художниками Виктором и Аполлинарием, а также Александром Васнецовым, известным фольклористом, собирателем народных песен. Конечно, подобное семейное наследие не могло не сказаться на будущем творчестве художника.

Все свое детство Юрий Васнецов провел в Вятке. В этом провинциальном городке работало большое количество кустарных мастерских и артелей. Промыслы были самыми разными — мебельные, сундучные, игрушечные. Да и сама мать Юрия слыла в округе отменной вышивальщицей и кружевницей. Впечатления детства — самые яркие и именно они оказывают влияние на формирование наших представлений о мире, на воспоминаниях, которые остаются с нами до конца дней. Полотенца с вышитыми петухами, расписанные в русском народном духе короба и сундуки, яркие деревянные и глиняные игрушки — бараны, медведи, лошади, куклы… Все эти образы неспроста попали на страницы книг со знаменитыми васнецовскими «сказочными» иллюстрациями.

Молодой Юрий очень хотел стать художником — поэтому в 1921 году он поступил в Петроградские Государственные Свободные Художественные Мастерские (сокращенно ГСХМ) на отделение живописи. Среди учителей Васнецова называют Осипа Браза, Александра Савинова и даже русских авангардистов — Казимира Малевича и Михаила Матюшина.

Работа в издательстве

После обучения художник начал сотрудничать со знаменитым Детгизом, где под началом живописца и, по общему мнению выдающегося мастера плаката, Владимира Лебедева он создал свои первые шедевры. Иллюстрации к детским книжкам «Болото» и «Конек-Горбунок», как сейчас принято говорить, «сделали ему имя». Вслед за ними были опубликованы оформленные Юрием Васнецовым «Три медведя» Льва Толстого, «Небылицы в лицах», «Ладушки», «Радуга-дуга». Тогда же им была создана и серия картин, созданных так называемой «техникой плоской печати» — детских литографических эстампов на традиционную фольклорную тематику.

После поездки на Север в 1931 году художник Юрий Васнецов окончательно укрепился в избранном пути. Уже владеющий всеми навыками мастера-живописца, он еще тщательнее подошел к изучению народных истоков.

Феномен живописи Юрия Васнецова

Осуществив путешествие в русские северные края, художник начал осваивать новые для себя тонкости мастерства. Тогда и заговорили о «феномене живописи Васнецова». Вот, например, один из натюрмортов, с изображенной на нем большой рыбой: на продолговатом, красного цвета подносе лежит большая, с серебряной чешуей рыба. Картина стилистически выполнена так, что непонятно — то ли это геральдический знак, то ли просто коврик со стены крестьянской избы. Красные, черные и серебристо-серые тона противопоставлены, но в тоже время уравновешивают друг друга в общей художественной плоскости натюрморта.

Высоко оценивая как народное «базарное» искусство, так и каноны утонченной живописи, Юрий Васнецов к 1934 году создал такие полотна как «Дама с мышкой», «Натюрморт со шляпкой и бутылкой» и др. Однако опасаясь преследований, которые коснулись творческих работников того времени в связи с начавшийся кампанией борьбы с формализмом, Васнецов рисовал что называется «в стол», сделав эту часть своей живописи тайной и показывая картины лишь близким людям.

Лишь после смерти на выставках работы Юрия Алексеевича Васнецова в полной мере обрели своих поклонников. Тогда стало понятно, сколь велик был дар этого человека — являясь выдающимся «детским» художником, он был и замечательным мастером живописи XX века.

Образы иллюстраций

Совсем не случайно художник писал впоследствии, что всегда жил тем, что запомнил с детства.

И вот, почти так же, как вятские игрушки, нарядно и празднично, «одевает» художник своих героев. Кошки и козы, матери многочисленных семейств, носят на его иллюстрациях юбки, украшенные оборками и кружевами. Так и хозяйничают. А вот Зайчик, обиженный Лисой — на него художник, должно быть, из сострадания, надел теплую кофточку. Медведям же и волкам по вполне понятной всем детям логике одежды чаще всего не полагалось, потому что были они всем остальным зверям опасными и хищными врагами.

А вот необыкновенно добрый котик:

Пошел котик на торжок,
Купил котик пирожок,
Пошел котик на улочку,
Купил котик булочку.
Самому ли есть,
Либо Бореньке снесть?
Я и сам укушу,
Да и Бореньке снесу.

Носит котик по зимнему времени добротные расписные валенки, на шее у него повязан розовый бант, и баба сбоку от шагающего кота шумно радуется его появлению, и собака не торопится облаивать. А еще дальше домики с занесенными снегом крышами, с горящими окнами, и дым из труб столбом прямо в небо — а значит, и погода тихая, безветренная, ясная.

А как это глупо — жить во вражде! Вот две вороны сидят, отвернувшись друг от друга, нахохлившись, смотрят в разные стороны:

На крайчике, на сарайчике
Две вороны сидят,
Обе врозь глядят:
Из-за дохлого жука
Перессорились.

И окружающий этих скупердяек-ворон пейзаж совсем не тот, что на других картинках. Он куда скупее на краски и радости в нем явно недостает.

На иллюстрациях Юрия Васнецова оживает особый мир — уютный, добрый, спокойный. И необыкновенно красочный. В таком мире любому ребенку, а может, иногда и взрослому, захочется задержаться подольше, вглядываясь в его героев, заряжаясь их душевной щедростью, проживая вместе с ними их пусть и «пряничные», но такие трогательные истории. При этом звери, нарисованные Васнецовым, не приторны, но — таинственны. Некоторые критики даже считали, что художник пишет «страшноватые» картинки, пугая детей.

И еще это ведь очень по-русски: если страшно — то до дрожи, грустно — так до слез, а уж если радость — то непременно пир на весь мир.

Стилистика и цвет

Эмоциональность рисунков Васнецова продиктована прежде всего цветом, играющим в восприятии образов решающую роль. Он и декоративен, что вообще характерно для народного искусства, и поэтичен, что, в свою очередь, отличает все творчество художника.

Васнецовские иллюстрации — цветовая азбука для ребенка. Все просто, как в сказке: волк — серый, зайчик — белый, лиса — рыжая и т.п. Активно используется художником принцип, как называют этот прием искусствоведы, «волшебного фонаря». Действие происходит на некоем, обязательно праздничном, ярком цвете фона (красный, желтый, синий и др.). Эта среда, в которой общаются персонажи, композиционна сама по себе, и в то же время она — то новое яркое пятно, которое так необходимо детям, переворачивающим очередную страницу в ожидании новых впечатлений.

В заключение

Книга, особенно в детских руках, — товар копеечный, скоропортящийся. У кого из нас в детстве не было «Плывет-плывет кораблик», иллюстрированный Конашевичем? Или знаменитого «Багажа» с рисунками Лебедева? А «Радугу-дугу» с чудесными животными Васнецова забыть и вовсе невозможно. Но у кого «дожили» эти книжки до наших дней? Наверное, лишь совсем у немногих. А ведь это были добротно сделанные, прекрасно оформленные, выполненные в удобном большом формате детские книги. И те, у кого они все еще хранятся, прекрасно знают, как воспринимают их сегодняшние дети. Да так же, как и взрослые много лет назад — с радостью и восхищением.

На ярких, остроумно и занимательно выполненных иллюстрациях Васнецова выросло уже несколько поколений юных читателей, а сам художник еще при жизни был назван классиком детских книжных иллюстраций.

www.syl.ru

Художник-иллюстратор Ю. А. Васнецов. | Блогер GulJa3 на сайте SPLETNIK.RU 3 января 2015

Ю́рий Алексе́евич Васнецо́в (1900—1973) — русский советский художник; живописец, график, театральный художник, иллюстратор. Лауреат Государственной премии СССР (1971).

Родился 22 марта (4 апреля) 1900 года (по старому стилю) в семье священника в Вятке (ныне Кировская область). Его отец служил в кафедральном соборе г. Вятки. Дальний родственник художников А. М. Васнецова и В. М. Васнецова и фольклориста А. М. Васнецова. С юности, и на протяжении жизни, был дружен с родившимися в Вятке и жившими впоследствии в Петербурге художниками Евгением Чарушиным.

В 1919 году окончил Единую школу второй ступени (бывшая Вятская первая мужская гимназия).

В 1921 году переехал в Петроград. Поступил на живописный факультет Вхутеина, тогда — ПГСХУМ, где занимался пять лет, у педагогов А. Е. Карева, А. И. Савинова. Васнецов хотел быть живописцем, и стремился приобрести все навыки, необходимые для работы в живописи. Из опыта своих учителей Васнецов не перенял ничего, что повлияло бы на него, как живописца — за исключением влияния , М. В. Матюшина, у которого он непосредственно не учился, но был знаком с ним через своих друзей- художников Н. И. Кострова, В. И. Курдова, О. П. Ваулину. Через них он получил представление о теории Матюшина, и познакомился с «органическим» направлением в русском искусстве, наиболее близким своему природному дарованию.

В 1926 г. во ВХУТЕИНЕ курс, на котором учился художник, был выпущен, без защиты диплома. В 1926-27 гг. некоторое время преподавал изобразительное искусство в ленинградской школе № 33.

В 1926—1927 гг. вместе с художником В. И. Курдовым продолжил обучение живописи в ГИНХУКе у К. С. Малевича. Был принят в Отдел живописной культуры, руководимый Малевичем. Изучал пластику кубизма, свойства различных живописных фактур, создавал «материальные подборы» — «контррельефы». Художник говорил о времени своей работы в ГИНХУКе : «Всё время развитие глаза, форма, построение. Добиваться материальности нравилось, фактурности предметов, цвета. Видеть цвет!». Работа и обучение Васнецова у К. С. Малевича в ГИНХУКЕ длилась около двух лет; за это время художник изучил значение живописных фактур, роль контраста в построении формы, законы пластического пространства.

Живописные работы, сделанные Васнецовым в этот период : контррельеф «Натюрморт с шахматной доской», 1926—1927; «Кубистическая композиция», 1926-28, «Композиция с трубой» 1926—1928; «Натюрморт. В мастерской Малевича» 1927—1928; «Композиция со скрипкой» 1929, и другие.

В 1928 году художественный редактор издательства «Детгиз», В. В. Лебедев привлёк Васнецова к работе над детской книгой. Первые книги, проиллюстрированные Васнецовым — «Карабаш»(1929) и «Болото» В. В. Бианки (1930)

В оформлении Васнецова неоднократно, массовыми тиражами, издавались многие книги для детей — «Путаница» (1934) и «Краденое солнце» (1958) К. И. Чуковского, «Три медведя» Л. Н. Толстого (1935), «Теремок» (1941) и «Кошкин дом» (1947) С. Я. Маршака, «Английские народные песенки» в переводе С. Я. Маршака (1945), «Кот, петух и лиса. Русская сказка» (1947) и многие другие. Иллюстрировал «Конька-горбунка» П. П. Ершова, книги для детей Д. Н. Мамина-Сибиряка, А. А. Прокофьева и другие издания. Детские книжки Васнецова стали классикой советского книжного искусства.

Летом 1931 года вместе со своим вятским родственником, художником Н. И. Костровым, совершил творческую поездку на Белое море, в посёлок Сороки. Создал цикл живописных и графических работ «Карелия».

В 1932 году вступил в члены Ленинградского отделения Союза советских художников.

В 1934 году женился на художнице Галине Михайловне Пинаевой, в 1937 и в 1939 году родились две его дочери, Елизавета и Наталья.

В 1932 году поступил в аспирантуру при живописном факультет Всероссийской Академии художеств, где занимался три года. В тридцатые годы живопись Васнецова достигает высокого мастерства, приобретает самобытный, неповторимый характер, не схожий с работой близких ему художников. Его живопись этого времени сравнивается с работами В. М. Ермолаевой и П. И. Соколова — по силе и качеству живописи, по органической стихии цвета: «Васнецов сохранил и приумножил достижения самобытной национальной живописной культуры».

В 1932—1935 гг. Васнецовым были написаны холсты «Натюрморт со шляпой и с бутылкой», «Чудо-юдо рыба кит» и другие работы. В некоторых из этих работ — «Дама с мышкой», «Церковный староста», — возникает хорошо знакомый художнику образ купечески-мещанской России, сравнимый с образами купчих у А. Островского и Б. Кустодиева. Некоторые исследователи ( Э. Д. Кузнецов, Е. Ф. Ковтун) относят эти работы вершинным достижениям в творчестве художника

В 1936 году разрабатывал для Большого Драматического театра в Ленинграде костюмы и декорации к спектаклю по пьесе М. Горького «Мещане». В 1938-40 гг. работал в экспериментальной литографской мастерской при ЛОСХ. Автор поздравительных открыток (1941—1945).

Предвоенный и послевоенный стиль Васнецова в книжной графике создавался под давлением идеологических обстоятельств.

«Пережив упорный нажим соцреализма, Васнецов сменил его стилем, связанным с русским народным искусством, во всяком случае, так считалось, хотя в нём было много от рыночного образца. Некоторая стилизация оказалась приемлема. Понятная и не имеющая отношения к формализму, она не воспринималась условно.. Народная, рыночная вышивка. Всё это вместе с реальным пейзажем постепенно избавило его от клички формалиста.

В 1941 г. входил в коллектив художников и поэтов « Боевой карандаш». В конце 1941 г. эвакуировался в Пермь (г. Молотов.} В 1943 г. переехал из Перми в г. Загорск. Работал главным художником Научно-исследовательского института игрушки. Создал серию пейзажей Загорска. В конце 1945 года вернулся в Ленинград.

В 1946 году получил звание заслуженного деятеля искусств РСФСР.

В 1946 году летом создаёт ряд пейзажей Сосново, в 1947—1948 гг. — Мельничного Ручья, в 1949—1950 гг. Сиверской, в 1955 г.- Мерёва (под Лугой), в 1952 году пишет ряд крымских пейзажей, в 1953-54 гг. пишет эстонские пейзажи. С 1959 года ежегодно ездит на дачу в Рощино и пишет виды окрестностей.

C 1961 года и до конца жизни жил в доме № 16 на Песочной набережной в Петербурге.

В 1966 г. получил звание народного художника РСФСР.

В 1971 году Васнецову была присуждена Государственная премия СССР за два сборника русских народных сказок, песенок, загадок « Ладушки» и «Радуга-дуга». В том же году по его рисункам снят мультфильм «Терем-теремок».

Живописные работы 1960-70- х гг. — преимущественно, пейзажи и натюрморты («Натюрморт с вербой», «Цветущий луг», «Рощино. Кинотеатр „Смена“). На протяжении всей жизни Васнецов работал в живописи, но из-за обвинений в формализме, не выставлял своих работ. Они были представлены на выставках только после его смерти.

Умер 3 мая 1973 года. Похоронен в Санкт-Петербурге на Богословском кладбище.

www.spletnik.ru

Васнецов Юрий Алексеевич | Плим

Юрий Алексеевич Васнецов (1900—1973) — русский советский художник; живописец, график, театральный художник, иллюстратор. Лауреат Государственной премии СССР (1971).

Родился 22 марта (4 апреля) 1900 года (по старому стилю) в семье священника в Вятке (ныне Кировская область). Его отец служил в кафедральном соборе г. Вятки. С юности, и на протяжении жизни, был дружен с родившимся в Вятке и жившми впоследствии в Петербурге художником Евгением Чарушиным.

В 1919 году окончил Единую школу второй ступени (бывшая Вятская первая мужская гимназия).
В 1921 году переехал в Петроград. Поступил на живописный факультет Вхутеина, тогда — ПГСХУМ, где занимался пять лет. Васнецов хотел быть живописцем, и стремился приобрести все навыки, необходимые для работы в живописи.
В 1926 г. во ВХУТЕИНЕ курс, на котором учился художник, был выпущен, без защиты диплома. В 1926-27 гг. некоторое время преподавал изобразительное искусство в ленинградской школе № 33.

В 1932 году вступил в члены Ленинградского отделения Союза советских художников.

В 1932—1935 гг. Васнецовым были написаны холсты «Натюрморт со шляпой и с бутылкой», «Чудо-юдо рыба кит» и другие работы. В некоторых из этих работ — «Дама с мышкой», «Церковный староста», — возникает хорошо знакомый художнику образ купечески-мещанской России. Некоторые исследователи ( Э. Д. Кузнецов, Е. Ф. Ковтун) относят эти работы вершинным достижениям в творчестве художника.

В 1946 году получил звание заслуженного деятеля искусств РСФСР.
В 1946 году летом создаёт ряд пейзажей Сосново, в 1947—1948 гг. — Мельничного Ручья, в 1949—1950 гг. Сиверской, в 1955 г.- Мерёва (под Лугой), в 1952 году пишет ряд крымских пейзажей, в 1953-54 гг. пишет эстонские пейзажи. С 1959 года ежегодно ездит на дачу в Рощино и пишет виды окрестностей.

В 1966 г. получил звание народного художника РСФСР.

Умер 3 мая 1973 года. Похоронен в Санкт-Петербурге на Богословском кладбище.

Источник: статья о Юрии Алексеевиче Васнецове в Википедии.

Васнецов Ю. А. с дочерьми и с женой.

Сайт, посвященный творчеству Васнецова Ю. А. dubrk.karelia.ru
Васнецов Ю. А. «Был я живой мальчишка…»
«Три медведя»
«Сорока-Ворона»
«Котик»
«Английские народные песенки»
«Ладушки» и «Радуга-дуга»
Сказочник, сын священника
Лев Токмаков. Десять прогулок в детство
Фотобиография Васнецова Ю. А.
Т. Шишмарева «…Написала о своих друзьях» Юрочка Васнецов

Книги с иллюстрациями Васнецова Ю. А. в Лабиринте

Книги с иллюстрациями Васнецова Ю. А. в Озоне

Книги с иллюстрациями Васнецова Ю. А. в моем блоге

Ладушки в Лабиринте, в Озоне

Сказка и раскраска в Лабиринте, в Озоне
Жили-были в Лабиринте, в Озоне

Прокофьев А. А. «Шёл кот-скороход»   в Лабиринте, в Озоне
Чуковский К. И. «Краденое солнце»   в Лабиринте, в Озоне
Бианки В. В. «Лис и мышонок»   в Лабиринте, в Озоне

Аналогичное издание:
в Лабиринте

Маршак С. Я. «Кошкин дом» в Лабиринте, в Озоне
Маршак С. Я. «Теремок» в Лабиринте, в Озоне

«Радуга-дуга» в Лабиринте, в Озоне, еще в Озоне
«Ладушки» в Лабиринте, в Озоне, еще в Озоне

«Болтали две сороки» в Лабиринте, в Озоне, еще в Озоне

«Уж ты, зимушка-зима» в Лабиринте

«Коза с кудрявыми ножками» в Лабиринте, в Озоне
«Шах-Петух» в Лабиринте, в Озоне

«Колосок» в Лабиринте, в Озоне

«Колобок» в Лабиринте, в Озоне

Рекомендую следующие книги с иллюстрациями Васнецова Ю. А.
в Лабиринте
в Лабиринте     в Лабиринте, в Озоне
в Лабиринте, в Озоне    в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне       в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне       в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне       в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне        в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне        в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне       в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне        в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне       в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне         в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне        в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте           в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне      в Лабиринте, в Озоне

   в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте, в Озоне      в Лабиринте, в Озоне
   в Лабиринте

Материалы к биографии великого художника
«Неизвестный Юрий Васнецов» в Озоне
«Известный Юрий Васнецов» в Лабиринте, в Озоне
«Удивительный Юрий Васнецов» в Лабиринте, в Озоне
«Юрий Алексеевич Васнецов» в Лабиринте, в Озоне

booksplim.ru

Работы художника Ю. Васнецова

Страна:	Россия
Родился:	22 марта 1900 г.
Умер:	3 мая 1973 г.

Юрий Алексеевич Васнецов — русский, советский художник, график. Лауреат Государственной премии СССР \1971\

Родился в Вятке, в семье священника. Находился в дальнем родстве с известными художниками В. и А. Васнецовыми.

Одержимый желанием стать художником, он в 1921 приехал в Петроград и поступил на живописный факультет ГСХМ \позднее ВХУТЕМАС\. Закончив учебу в 1926, некоторое время преподавал в школе и продолжил учебу в Государственном институте художественной культуры у Казимира Малевича, где проучился два года. В 1928 году художественный редактор издательства «Детгиз» В.В. Лебедев привлек его к работе над детской книгой. Первыми книгами проиллюстрированными Ю. Васнецовым были «Карабаш», 1929 и «Болото» В. Бианки, 1930. В оформлении Васнецова неоднократно, массовыми тиражами, издавались многие книги для детей. Тогда же он делал изумительные -нарядные и увлекательные- литографские эстампы для детей, основанные на тех же сюжетных мотивах.

В 1932 поступил в аспирантуру при живописном факультете Всероссийской Академии художеств, где прозанимался три года.

В начале войны входил в коллектив художников и поэтов « Боевой карандаш». В конце 1941 эвакуировался в Молотов \Пермь\, в 1943 переехал в Загорск. Работал главным художником Института игрушки. В конце 1945 возвратился в Ленинград.

В 1946 получает звание заслуженного деятеля искусств РСФСР.

В 1966 – звание народного художника РСФСР.

В 1971 присуждена Государственная премия СССР за два сборника русских народных сказок и в этом же году по его рисункам снят мультфильм «Терем-теремок».

Между тем книжная графика составляла одну сторону его творчества, другой была живопись, не забывая годы учебы и влияния К. Малевича и других, он страстно всю жизнь создавал живописные полотна, выработав свой стиль письма: утонченную живописную культуру своего времени с традицией «базарного» искусства, которое он ценил и любил.

В последние годы писал в основном пейзажи и натюрморты.

Награды и премии:

Почётный список Международного совета по детской книге (СССР-Россия) / IBBY Honour List, 1970 // Художник-иллюстратор. за за иллюстрации к сборнику фольклорных произведений «Радуга-дуга» (издание 1969 года)

fantlab.ru

Реферат на тему «Художник-иллюстратор детской книги. Юрий Алексеевич Васнецов».

государственное бюджетное профессиональное образовательное учреждение

Ростовской области

«Волгодонский педагогический колледж»

Накопительная папка по учебной дисциплине: Детская литература с практикумом по выразительному чтению.

специальность: 44.02.02. Преподавание в начальных классах.

Выполнила: Мерикова Эльмира Александровна.

Волгодонск 2017 год.

Художник-иллюстратор детской книги.

Юрий Алексеевич Васнецов

(1900—1973).

Биография.

Ю.А. Васнецов родился (1900 – 1973) в Вятке, в семье вятского священника, состоял в отдаленном родстве с Виктором и Аполлинарием Васнецовыми. Мать вязала, вышивала, плела кружево. Сочетание кремового, болотной зелени, бледно-голубого в кружевоплетении могло служить уроком юному живописцу. Отцово влияние — другое: характер — упорство, в любом деле идти до конца, быть преданным, верным слову. Сёстры — от них доброта, жертвенность, любовь. Все дороги для Юрочки. Но и он одаривал, любил горячо. Коля Костров, Женя Чарушин — художники-друзья на всю жизнь в Вятке и Ленинграде. С Аркадием Рыловым — академистом (учеником Куинджи) Юрий мальчишкой этюды писал, а потом в его мастерской в Академии занимался.

Одержимый желанием стать художником, он в 1921 г. приехал в Петроград и поступил на живописный факультет ГСХМ (позднее ВХУТЕМАС), учился у А.Е. Кареева, М.В. Матюшкина, К.С. Малевича и Н.А. Тырсы; успешно закончил учебу в 1926 г. У Матюшина самое интересное — цвет. Елочку пишешь на закатном небе, так надо найти красивый третий цвет и проложить между предметом и средой, чтобы все три цвета заиграли. И хотя материальности, предметности, игре с формой, с фактурой живописной Юрий учился в аспирантуре у Малевича, но матюшинский цвет-сцепление никогда не забывал. В лучших детских иллюстрациях и в живописи, конечно, принципы матюшинской школы использовал.

В поисках заработка молодой художник начал сотрудничать с отделом детской и юношеской литературы Государственного издательства, где под художественным руководством В. В. Лебедева счастливо обрел себя в интерпретации тем и образов русского фольклора — сказок и главным образом потешек, в которых лучше всего удовлетворялась его природная тяга к юмору, гротеску и доброй иронии.

В 1930-х гг. ему принесли известность иллюстрации к книжкам «Болото», «Конек-Горбунок» П. П. Ершова, «Пятьдесят поросят», «Краденое солнце» К. И. Чуковского, «Три медведя» Л. И. Толстого. Тогда же он делал отличные — нарядные и увлекательные — литографские эстампы для детей, основанные на тех же сюжетных мотивах.

В годы войны, проведенные сначала в Молотове (Пермь), потом в Загорске (Сергиев Посад), где он состоял главным художником Института игрушки, Васнецов исполнил поэтичные иллюстрации к «Английским народным песенкам» С. Я. Маршака (1943), а затем к его же книжке «Кошкин дом» (1947). Новый успех принесли ему иллюстрации к фольклорным сборникам «Чудодейное колечко» (1947) и «Небылицы в лицах» (1948). Васнецов трудился необычайно интенсивно, помногу раз варьируя дорогие ему темы и образы. Своеобразным итогом его многолетней деятельности стали широко известные сборники «Ладушки» (1964) и «Радуга-дуга» 1969 .В ярких, занимательных и остроумных рисунках Васнецова русский фольклор нашел едва ли не самое органичное воплощение, на них выросло не одно поколение юных читателей, а сам он уже при жизни был признан классиком в области детской книги.

Между тем книжная графика составляла лишь одну сторону его творчества. Главной целью жизни Васнецова всегда были занятия живописью, и к этой цели он шел с фанатическим упорством: работал самостоятельно, занимался под руководством К. С. Малевича в Гинхуке, обучался и аспирантуре при Всероссийской АХ.

В 1932-34 гг. он создал, наконец, несколько произведений («Дама с мышкой», «Натюрморт с шахматной доской» в которых проявил себя как очень крупный мастер, успешно соединивший утонченную живописную культуру своего времени с традицией народного «базарного» искусства, которое он ценил и любил. Но это позднее обретение себя совпало с начавшейся тогда кампанией борьбы с формализмом. Опасаясь идеологических преследований (уже успевших коснуться его книжной графики), Васнецов сделал живопись тайным занятием и показывал ее только близким людям. В своих пейзажах и натюрмортах, подчеркнуто незатейливых по их мотивам и на редкость изощренных по живописной форме, он достигал впечатляющих результатов, своеобразно возрождая традиции русского примитивизма. Но эти работы практически не были никому известны.
Лишь несколько лет спустя после смерти художника его картины были показаны зрителям на выставке в Государственном Русском Музее (1979), и стало ясно, что Васнецов был не только прекрасным книжным графиком, но и одним из выдающихся русских живописцев XX в.

Особенности творческой манеры.

Юрий Алексеевич Васнецов создал яркий, неповторимый митр сказочных образов, близкий и понятный каждому ребенку.

Задумчивый лесной край, где родился и вырос художник, детские впечатления от ярмарки игрушек «Свистуньи» с нарядными дымковскими куклами-барынями, расписными яркими петухами, конями оказали заметное влияние на его творчество. Многие персонажи рисунков Ю.А. Васнецова имеют сходство с образами, рожденными народной фантазией. Очень, например, похожи на дымковского коня кони на иллюстрациях к потешкам «Иванушка» и «Конь».

Чем ближе знакомишься с работами Васнецова, тем больше восхищаешься богатством его творческого воображения: так много животных нарисовал художник и все они очень разные. У каждого свой характер, своя манера поведения, свой стиль в одежде. На иллюстрации к потешке «Мыши» Юрий Алексеевич изобразил хоровод из девятнадцати мышат: у девочек-мышек яркие юбочки, украшенные полосочками, а у мальчиков – мышат разноцветные рубашечки с пуговками.

Много веселой выдумки, игры внес художник в иллюстрации к потешке «Кисонька». Сказочная мельница очень декоративна. Она украшена дугами, точками, волнистыми и ломаными линями. Крылья мельницы сплетены из старой легкой дранки. На мельнице живет симпатичный маленький мышонок. Он залез на подоконник и с интересом смотрит в окно. Вокруг мельницы растут удивительные волшебные цветы, которые так красиво освещены солнцем. Прянички Кисонька сложила в большую плетеную корзинку. Прянички белые, с красивыми узорами и очень аппетитные! Несмотря на то, что в потешке ничего не говорится о том, кого встретил по дороге Кисонька, художник сам придумал и изобразил эту встречу.

Очень большую нагрузку несет в работах Ю.А. Васнецова цвет. Часто от него так и веет радостью. А в иллюстрациях к потешкам «Скок-поскок» и «Конь» ярко-желтый фон не только передает картину теплого солнечного дня, но и усиливает восприятие образов, созданных художником. Хорошо просматриваются на желтом фоне темно-коричневые фигурки бельчат, важно шагающих по мостику. Благодаря светлому фону мы видим их пушистую шерстку, любуемся кисточками на ушах.

Хотя на рисунках Ю.А. Васнецова птицы и животные похожи на игрушечных, вместе с тем они очень самобытны и выразительны. Сказочные образы, рожденные фантазией художника, близки и понятны детям, потому что он нашел художественную форму, наиболее точно отвечающую особенностям детского восприятия.

Прирожденный художник является миру со своим языком и темой. Когда Юрия Васнецова спрашивали, какие его любимые краски, он отвечал неожиданно: «Люблю черную краску, она помогает контрастности. Охра — как золото. Английская красная нравится мне материальностью цвета». Всё так, это краски, в древнерусских иконах обозначающие божественную энергию. Понятие о силе и материальности энергетического потока вошло в подсознание художника в храме при созерцании икон: его отец служил в Кафедральном соборе Вятки. Юрий Васнецов не любил теоретизировать, но, относясь к живописи серьезно, вдумчиво, он интуитивно и экспериментально шел к понятию «цветового тона» (тон — напряжение), добиваясь световых эффектов не пленеристически или импрессионистически, а заставляя светиться саму плоть живописи, фактуру, материал — цветной карандаш, акварель, гуашь, масло. Его цветовое пятно согласуется по силе света с соседними и рождается колорит глухой, бархатный, сдержанный, открытый, яркий, контрастный, разный, но всегда гармоничный.

Иллюстрация к сказке П. П. Ершова «Конек-Горбунок». 1935

Иллюстрация к книге «Радуга-дуга. Русские народные песенки, потешки, прибаутки». 1969

Натюрморт с шахматной доской. 1926-28. Масло

Дама с мышкой. 1932-34

Теремок. 1947. Ф., м

Иллюстрация к «Краденому солнцу» К.Чуковского.1958.

Иллюстрация к «Радуге-дуге», сборнику русских народных песенок, потешек, прибауток. 1969.

multiurok.ru

Васнецов Ю. А. | Плим

Книги, оформленные Львом Токмаковым, сегодня признаны классикой искусства иллюстрации, – настолько самобытен и выразителен его художественный стиль. Он иллюстрировал и народные сказки, и стихи Валентина Берестова, и, конечно же, произведения Ирины Токмаковой – много-много разного.

«В рисунках Токмакова все вписывается в круг, все тянется к нему и все в нем умещается. Мир здесь предстает будто только что сотворенным – без острых углов».

Писатель и журналист Дмитрий Шеваров познакомился с Львом Алексеевичем за год с небольшим до его смерти.

Я давно мечтал познакомиться с Львом Алексеевичем. У нас было довольно много общих знакомых, и договориться о встрече, наверное, не составляло труда, но я отчего-то ждал, что течение жизни само вынесет меня к порогу Льва Алексеевича. Не знаю, почему, но странная уверенность в этом жила во мне с детства. С тех пор как дедушка прочитал мне сказку Бианки «Как муравьишка домой спешил». Мне было четыре года, а эта книжка с рисунками Токмакова тогда только-только вышла в свет. В ней было все, что нужно в четыре года для счастья: приключения очень милого и знакомого существа (муравьи в изобилии жили у нас во дворе), счастливое избавление от всех опасностей и возвращение в родной дом.

Почувствовать себя муравьишкой помогали рисунки, где весь мир был нарисован с точки зрения насекомыша: колокольчики, трава, картофельная ботва – как лес, а муравейник на последней странице – выше леса, он будто подпирает небо.

И вот как в детстве мне свято верилось, что муравьишка успеет к себе в муравейник до заката солнца, так верилось и в то, что я непременно встречусь с Львом Алексеевичем. читать

И вот он встречает меня у лифта: скорее старый моряк, чем старый художник. Крепко сбитый, со шкиперской бородкой и походкой вразвалочку (это потом я пойму, что в такой походке виновато не море, а больные ноги).

Как хорошо было сумерничать в его тесной мастерской, прилепившейся, как ласточкино гнездо, под самой крышей ничем не примечательной высотки на окраине Москвы.

– Когда мне дали эту мастерскую, – рассказывал Лев Алексеевич, – и я вошел сюда, это был пустой маленький ангар. И я понял, что если я дух сюда не впущу, то ничего у меня не получится.

– И как вы его впустили?

– Я его позвал, и он пришел. Вместе с книгами и вот этим старым зеркалом – оно доброе, еще купеческое…

Рядом с Львом Алексеевичем было светло, уютно и надежно. Мир снова был круглым – как в детстве, как в книжках Токмакова. У Льва Алексеевича было острое чувство круга, а значит, гармонии. Посмотрите: в его рисунках все вписывается в круг, все тянется к нему и все в нем умещается. Мир предстает будто только что сотворенным – без острых углов. Уютно шарообразны не только одуванчики и дети, снеговики и облака, птенцы и воздушные шары, лошади и медведи, грибы и лужи – округлы даже грузовики и школьные парты…

Итак, 12 июня 2009 года благодаря одной доброй душе наступил тот счастливый для меня момент, когда мы встретились с Львом Алексеевичем и счастливо беседовали. А потом была и вторая, и третья встреча. И конечно, я думал, что надо бы сделать интервью с Львом Алексеевичем. Но как раз это и не получалось у меня, не складывалось. Все думалось: как хорошо просто радоваться друг другу, обмениваться на лету воспоминаниями и мыслями, а интервью подождет. Хотелось просто слушать и слушать Льва Алексеевича…

В страшно жаркое и дымное лето 2010 года Лев Алексеевич Токмаков не смог уехать из Москвы. Ему было очень тяжело. Но каждый день он спускался во двор, чтобы полить любимую березку. По телефону рассказывал близким: «Я ее сегодня полил, и я ей подарил 11 ведер воды».
А через три месяца мы простились с великим мастером…

В его последней книге, которая называется «Чудеса Господни», самая поразительная работа – та, где Творец сосредоточенно и благоговейно вдыхает жизнь в маленький голубой шарик, подбрасывает его, но ладони своей не убирает – на всякий случай. В предисловии к книге Лев Алексеевич так написал: «Радостный миг: шарик не упал и уже не упадет никогда!..»

* * *

– Мне всегда обидно за художника-иллюстратора: он создает образ книги, а в этой самой книге о нем – ни слова. Часто даже имени-отчества нет, только инициалы и фамилия. Вот мне и хотелось попросить вас рассказать о своей жизни – для тех, кто любит ваши книги с детства.

– Дима, я как-то очень боюсь своего пустословия. Но, если ты просишь, попробую что-то рассказать.

Родился я в 1928 году на Урале. Мы жили в поселке Медный Рудник. Мама была врачом. И мне довольно быстро поставили диагноз порок сердца. Тогда считалось, что таким детям надо меньше двигаться. Мне прописали полный покой, запрещали бегать, плавать, никакой физкультуры. Поэтому я рос этаким увальнем и пентюхом. Бегал, конечно, но украдкой. Когда началась война, маму назначили руководить санэпидстанцией в Свердловске. Эвакуированных там было море. Маме приходилось бороться с сыпняком, тифом и другой заразой, а за мной стало некому следить. Я стал вольный казак. А в 1944 году меня вызвали в военкомат и сказали: «Иди, учись на инструктора лыжного спорта». Пошел, выучился и стал лыжником-инструктором. Так война вылечила меня от порока сердца.

– Во времена вашего детства книг было мало, и вы, наверное, помните свою первую книжку?

– Самая первая книжка, которая произвела на меня чарующее и загадочное впечатление, – это «Болото» Виталия Бианки. Она вышла в 1931 году. Там были очень странные рисунки Юрия Васнецова. Через много-много лет мы с ним подружились, и я звал его Юрочкой. Но в четыре года для меня главным было то, что я узнал в этом васнецовском болоте свое болото. Точно такое же было недалеко от нашего дома.

– А еще какие книги вы помните с детства?

– «Песнь о Гайавате» в переводе Бунина, «Маугли» с рисунками Ватагина, «Лесную газету» Бианки с иллюстрациями Конашевича, «Ремонт» с рисунками Шмаринова и, конечно, «Алёнушкины сказки».
Вообще, Мамин-Сибиряк – главный писатель моего детства. Вот сейчас я собираюсь в Екатеринбург, чтобы побывать в музее Мамина-Сибиряка. Это мне нужно для работы над его сказками. Всю жизнь я мечтаю их проиллюстрировать, но издательства мне не заказывали такой работы, и вот я сам себе решил сделать такой заказ. Пора.

– А когда вы решили, что будете художником книги?

– Я ничего не решал, мне просто интересно было делать рисунки к любимым книгам. Мне выписывали детские журналы «Чиж и Ёж», «Мурзилку», «Пионер», «Затейник» и свердловский журнал «Дружные ребята». И я сразу смотрел на подписи под рисунками: а кто это рисовал? В семь лет я уже знал Тырсу, Конашевича, Чарушина, Ювеналия Коровина и отличал их друг от друга. А потом мама купила мне книжку Евгения Ивановича Чарушина «Джунгли – птичий рай». Мой дядя Сергей увидел эту книжку и закричал: «Женька Чарушин! Да мы же с ним в Вятке в одной студии занимались…» Они оказались однокурсниками. Так Чарушин вошел в нашу семью – в моей башке, конечно.

– А вы как-то чувствовали, что у вас Божий дар, призвание?

– Нет, так высоко я не залетал. То, что все время есть хотелось – это помню. Вообще, многое до нас очень поздно доходит. И тогда мы вспоминаем: и это было не просто так, и это… И ты понимаешь: случайностей не бывает. Бывают только чудеса.

Вот, раз мы про войну вспомнили… Помню, поехал я вместе с двумя санитарками с маминой работы за город, менять вещи на картошку. Мне было лет тринадцать. Ходили-бродили, в какой-то деревне заночевали. Я, ни сапог, ни плаща не снимая, рухнул на пол и уснул. А утром поезд обратно. Тащу мешок – два с половиной ведра.

Посадка в вагон была отчаянная. Один поручень толпа просто сорвала. Мне удалось протиснуться к единственному оставшемуся поручню. Левой рукой я за него схватился, умостил на подножку одну ногу в сапоге и поставил на сапог мешок, держу его правой рукой. Стал уталкиваться, упихиваться поглубже в тамбур, но ничего не получается, хотя я был худой и довольно сильный парень. Так и остался полувисеть на подножке. И вот чувствую: правая рука затекает, слабею, но картошку-то выпустить нельзя, ее дома ждут. А поезд в это время заходит на железнодорожный мост. Я завис над бездной, сквозь шпалы вижу речку внизу, рука совсем слабеет, думаю: ну все, прощай, мама!

И тут вдруг из тамбура меня кто-то хватает за шиворот и втаскивает в вагон вместе с картошкой. Ну как после этого я могу быть мизантропом? Как я могу не любить людей, ведь где-то среди них ходит по Земле мой неведомый спаситель.

– Как художник, вы начали работать в газете. Это было еще до института?

– Нет, я уже Строгановку закончил. Вообще-то в Москву я поехал, чтобы поступать в Полиграф, на художественный факультет, но не попал туда, там не было общежития. Обидно было. А сейчас понимаю, что судьба распорядилась мной по-хозяйски. Поступил в художественно-промышленный институт имени графа Строганова и не жалею.

– Какой это был год?

– Сорок пятый. Поступил – и первый раз испытал ностальгию. Я так скучал по Уралу, что приходил на Казанский вокзал встречать скорый поезд из Свердловска. Встречать мне было некого. Навстречу шли незнакомые люди с багажом, а я слушал их уральский говор – так меломаны слушают музыку в консерватории… Так что, когда я закончил Строгановку, то решил вернуться на Урал, распределился в город Касли.

– А по какой специальности закончили?

– В дипломе написано: «художник декоративно-прикладного искусства по специальности художественная обработка металла». Поэтому и в Касли, на завод попал. А там оказалась страшная неразбериха, с трудом оттуда уволился. Я вернулся в Свердловск, и меня взяли художником в газету «На смену!». Постучался в Средне-Уральское книжное издательство. Оно стало моей колыбелью как художника-иллюстратора. Сначала мне доверили делать плакаты по технике безопасности для шахтеров. А все лето, не разгибаясь, я рисовал картинки к сборнику стихов Степана Щипачева. Притащил гору рисунков. Не приняли, но дали оформлять книжку поэта Елены Хоринской. И она вышла! Это была моя первая книжка. Потом оформлял сборник Льва Сорокина. Кажется, он назывался «В большую жизнь». А в 1954 году я опять поехал завоевывать Москву.

– Столичные издательства?

– Да, меня уже тянуло в книгу, я чувствовал, что это такое. Робко, как приготовишка, я перешагнул порог «Детгиза». Он был тогда в Малом Черкасском переулке.

– Я тоже ходил туда однажды с рукописью. Там были такие сумеречные, тесные коридоры, заставленные шкафами. Помню какой-то пыльный продавленный диванчик…

– Так этот диванчик продавил ваш покорный слуга и другие молодые в ту пору художники. Мы сидели на нем в ожидании хоть какого-то заказа. Иногда Борис Александрович Дехтярев, главный художник «Детгиза», осчастливливал нас двумя-тремя картинками в альманах.

Окна дошкольной редакции выходили прямо на Лубянку. Стоило выглянуть на улицу, чтобы увидеть здание КГБ и понять, что сидеть без работы на этом диване – не самое плохое из того, что может случиться в жизни. Там я сочинил такой стишок:

Бывают хуже времена:
Смотри налево из окна.

Но вскоре я понял, что буду сидеть на этом диванчике до старости, и пошел в издательство «Молодая гвардия». Там мне сказали: «У тебя, парень, приличные рисунки натурные, мы запишем твой телефон и позвоним, когда будет работа». Но, конечно, не звонили. Однажды я прихожу туда и говорю: «Поздравьте, у меня сегодня юбилей». Они уши торчком: ну, давай выпьем, а юбилей-то какой? «Сегодня ровно год, как я к вам хожу». И мне сразу дали работу. «Расцветай, родная степь!» – так называлась книжка казахского писателя Сабита Нуканова про целину, и мне дали обложку сделать.

А потом в пионерской редакции мне вручили рукопись книги «Петр Есько и его отряд». Я всю ночь ее читал. Чудовищно бездарная книга. Что делать? И вот, несу я этого Есько обратно, а народу в коридоре издательства как всегда много. Привет-привет, как дела? Да вот, иду отказываться от рукописи. И все знакомые молодые художники смотрят на меня, как на самоубийцу. А я шел, как оловянный солдатик. И отказался. Но взамен Есько мне дали Джанни Родари – «Джельсомино в стране лжецов».

– Работа над «Джельсомино», кажется, совершенно переменила вашу жизнь.

– Точно! Мне вообще ужасно повезло с «Молодой гвардией». Ты не представляешь, как важно вовремя попасть в художественную атмосферу! А такая атмосфера была в «Молодой гвардии» благодаря Виктору Михайловичу Плешко, художественному редактору.

Витя Плешко был фронтовик, морской пехотинец, разведчик, боксер. Мощный был человек, бесстрашный. Его высшей похвалой для работы художника было сказать густым басом: «О-о-о, наха-а-ально!»

У него было невероятное чутье на все талантливое. Он-то и открыл во мне детского художника.
Однажды Плешко перевернул мой очередной эскиз обложки, чтобы на обратной стороне завизировать его, и увидел там мою карандашную почеркушку: мальчишка бежит за котом.

«Слушай, – говорит, – да ты же детский художник!» С этого началась моя биография. И представьте, какие отважные были люди: он тут же дал мне для иллюстрирования рукопись Бориса Заходера.

Взрослые дети «Детгиза»

Для Бори Заходера это была самая первая книжка. А он, оказывается, сам просил: только не давайте знаменитому, дайте оформить мою книгу молодому. Потом мы с ним дружили, все виннипуховы пыхтелки-сопелки он мне читал – звонит ночью и читает.

В «Детгизе» я познакомился и с удивительными людьми. Например, с Львом Абрамовичем Кассилем. Я как провинциал ходил к нему в любое время без звонка. Он жил в Мхатовском проезде, выходил в халате, с сигарой, в шлепанцах. Рассказывал мне про Хемингуэя, которого видел во время войны в Испании.

Познакомился с Валей Берестовым. С Валечкой мы ездили вместе и к нему на родину в Мещовск, и по всему СССР, и в Италию, и в Германию. 1 апреля – а это был его день рождения – мы подъезжали к Венеции. Он с ходу сочинил: «В том городе, где жили дожи, я до пятидесяти дожил». Я тоже ответил ему экспромтом. Когда мы подлетали к Москве, придумал такую строчку: «Здесь живут одни вожди, от них хорошего не жди!»

Здесь же, в школьной редакции «Детгиза», я первый раз встретил Гену Снегирева. Представь: распахивается дверь, но никого на пороге нет. И вдруг на уровне дверной ручки появляются красный нос, безумные глаза и всклокоченная борода, и эта борода утробным голосом вещает: «Мы-ы стро-о-им коммунизм-м-м!..» Тут пауза. Потом борода каким-то истошным шепотом продолжает: «Только это тайна!..»
Гена косил под сумасшедшего. Он просто маску такую надевал, а вообще-то с ним было все в порядке. И когда к нему однажды пришел в гости Володя Яковлев и стал рассказывать что-то уж откровенно безумное, то Генка не выдержал, выскочил на площадку, и я за ним пошел. Генка испуганно и с уважением сказал: «Вот это сумасшедший настоящий!»

А Май Митурич! Мы так дружили. Когда я ним познакомился, он иллюстрировал «Угомона» Маршака. Там такие снегири летят! Он не делал эскизов, сразу делал оригинал, и со стороны казалось, что у него все легко рождалось. Но чтобы добиться результата, Май портил уйму бумаги. Рвал и бросал в корзину.

Я сам такие импровизационные вещи пробовал делать и понял, что это можно делать только с разбега. Такую легкость – ее, как «апчхи», нельзя спланировать. Поэтому я тоже перевожу много бумаги. У меня 149 эскизов только к обложке «Мишиного самоцвета».

Юрочка Васнецов

Мне так нравился вятский говорок его. А как он пел за столом! У них в Питере был вятский заповедник – Чарушин, Васнецов, Курдов… Однажды Юрочка показывает мне свой вятский зимний пейзаж, а там домик маленький, занесенный снегом: «Посмотри, здесь жили сестры мои троюродные…» А у меня бабушка с Вятки, и мама дружила в юности с этими сестрами Васнецовыми, у них была большая поповская семья.
Юрочка рассказывал, как в детстве он боялся, что его не возьмут на рождественскую службу, не разбудят его ко времени, забудут. Он стаскивал с вешалки полушубок отцовский, сворачивался на нем калачиком и спокойно засыпал. Отец-то на мороз без полушубка не мог выйти, и Юрочку, конечно, вынужден был будить и брать с собой.

Удивительно, но Юрочка всячески отрицал свое родство с прославленными братьями Васнецовыми. Это у него было детское – он не хотел, чтобы его помещали в тень больших деревьев. Там два брата-то – ого-го! Юрочка хотел, чтобы его воспринимали самого по себе. Кому-то он казался лишь самобытным примитивистом, а он знал все теории, все умел, прошел очень сложный путь. У Малевича учился. «Я, – говорит, – до супрематизма дошел, а дальше не пошел…»

Деликатный от рождения, Юрочка не мог отказаться от рукописи, которая ему не нравилась. Он извиняющимся тоном говорил: «Вы знаете, я детей рисовать не умею…» А у него эти якобы неумело нарисованные дети – они так живут, как дай Бог нарисовать всем «умеющим».
Как он оформил «Конька-Горбунка»! Я тоже мечтал его рисовать, но Юрочка так это сделал, что все «Коньки…», сделанные после Васнецова, – это слабые отблески или вовсе никуда не годится.

Пропуск от Блока

А еще в «Детгизе» я подружился с Самуилом Мироновичем Алянским. Человек Серебряного века, он был тогда главным консультантом. На каждой детгизовской книжке так и было написано: «Консультант по художественному оформлению С.М.Алянский».

Основатель легендарного «Алконоста» был старше меня на тридцать лет, но мы так дружили, что однажды я сопровождал его в Ленинград на поезде. Мы сели в вагоне напротив друг друга, и сейчас я очень жалею, что тогда не было диктофонов. Тогда у него как раз вышла книжка воспоминаний, и он рассказал мне, какой шикарный эпизод оттуда вымарали. Дело было после революции, в Петрограде. Алянский часто по издательским делам бывал у Блока, они засиживались допоздна. Потом Алянскому надо было к своей семье идти через весь город – с Выборгской стороны на Пряжку. А тогда был комендантский час и ходили патрули – шлялись матросики под кокаином, проверяли документы. У Алянского пропуска не было, и тогда великий поэт свернул бумажку, написал сверху в углу «политотдел», а ниже: «удостоверение №12345678910 дано Самуилу Мироновичу Алянскому в том, что он действительно Александр Александрович Блок».

Матросы смотрели на эту бумажку и безропотно пропускали. Это удостоверение Алянский бережно хранил, показывал друзьям и среди них – Паустовскому. Паустовскому очень нравилась вся эта история с Блоком. И когда Константин Георгиевич заболел и уже умирал в больнице, Алянский, чтобы как-то поддержать друга, отнес ему этот листочек в больницу…

Случай на этапе

Помните «Ребята и зверята», «Остров в степи»?.. Это гениальные книги Ольги Перовской. Ольга Васильевна красавица была. Ее перед войной загребли и освободили только при Хрущеве. Мария Павловна Прилежаева отхлопотала ей комнату. Как-то мы приехали к Прилежаевой в Переделкино и она повела нас с женой на кладбище переделкинское. И там показала нам могилу Перовской, на памятнике?– фотография немыслимой красавицы. И вот Прилежаева рассказала нам со слов самой Ольги Васильевны Перовской одну историю. Гонят их по этапу, жара, пыль, вокруг часовые с лютыми собаками, наученными рвать на поражение по команде. Перовская вскорости занемогла – у нее был врожденный порок сердца, и она не могла быстро ходить. И вот она обессилела и опустилась на землю. Это почти как побег считалось, и на нее натравили сразу двух собак. А Ольга Васильевна положила собакам руки на головы, и овчарки покорно легли рядом. Это произвело впечатление на весь этап. Конвой был ошарашен. Ребята там были довольно темные, и они решили, что Перовская – колдунья, лучше ее не трогать. С того момента и до конца пути все остановки этапа диктовала Перовская.

«Свеча горела…»

Все мои персонажи имеют прототипов в жизни, а иногда слеплены из разных людей. Над «Пеппи–длинныйчулок» я работал в Тарусе. Кстати, Ариадна Сергеевна Эфрон, с которой мы дружили, увидела мой лист с респектабельной дамой: «В Европе дамы такого возраста носят на шее бархотки, чтобы скрыть морщины на шее». Я дал Ариадне Сергеевне фломастер, и она нарисовала даме такую бархоточку…

* * *
Однажды я пришел к Льву Алексеевичу с книгой, где был портрет поэта Дмитрия Веневитинова. Лев Алексеевич как увидел этот портрет, сразу же прочитал наизусть строки, может, мне до этого и знакомые, но зазвучавшие совершенно по-новому. (Кстати, мало кто знает, что Лев Токмаков всю жизнь писал стихи, у него вышло два поэтических сборника.) Потом я нашел это стихотворение Веневитинова. В примечаниях сказано, что это последнее стихотворение юного поэта.

Люби питомца вдохновенья
И гордый ум пред ним склоняй;
Но в чистой жажде наслажденья
Не каждой арфе слух вверяй.
Не много истинных пророков
С печатью власти на челе,
С дарами выспренних уроков,
С глаголом неба на земле.

Беседовал Дмитрий Шеваров

2009 год

Источник: www.papmambook.ru, ps.1september.ru