Взойдет она звезда пленительного счастья и на обломках – Товарищ, верь! Взойдет она -Звезда пленительного счастья ! И на обломках Интернета напишут наши имена ? )

Содержание

Пушкин — К Чаадаеву (Любви, надежды, тихой славы): Читать стихотворение Александра Пушкина

Любви, надежды, тихой славы
Недолго нежил нас обман,
Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман;
Но в нас горит еще желанье,
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Отчизны внемлем призыванье.
Мы ждем с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья.
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!

Анализ стихотворения «К Чаадаеву» Пушкина

Стихотворение «К Чаадаеву» имело огромное значение в судьбах самого Пушкина и многих его близких друзей. Возможно, оно повлияло и на все декабристское движение. Произведение было написано поэтом в очень раннем возрасте. В 1818 г. он обратился к своему давнему и очень хорошему другу с посланием. Пушкин не собирался публиковать это стихотворение, так как прекрасно понимал опасность всех возможных последствий. Помимо его воли произведение стало быстро распространяться. Острая направленность делало его чрезвычайно популярным в антиправительственных кругах. Власти довольно-таки быстро установили автора «непозволительных» стихов. Пушкин был отправлен в ссылку. На всю жизнь он становится объектом для подозрения с официальной стороны. В демократическом и революционном лагере прославляют появление нового борца за свободу и справедливость.

Не секрет, что задолго до восстания декабристов среди образованных молодых людей ходили разговоры о необходимости коренных перемен. Сам Александр I, вступив на престол, невольно поддержал крамольные замыслы, заявив о своем стремлении к кардинальным реформам. Молодые Пушкин и Чаадаев проводили много времени в политических разговорах, рисуя картину справедливого государственного устройства. После разгрома Наполеона постепенно приходит отрезвление. Император показывает, что не намерен ослаблять могущество своей самодержавной власти.

Пушкин смело высказывает в стихотворении свои взгляды. Прошлые мечты он называет «юными забавами», которые постепенно исчезли. Но «под гнетом власти роковой» сохранилась надежда. Пушкин и будущие декабристы искренно верили в необходимость противостояния тирании. Они действовали не в личных целях и интересах, а ради благополучия своей отчизны.

Свержение самодержавия Пушкин сравнивает с восхождением «звезды пленительного счастья». Это будет означать пробуждение России к новой жизни. Увековечивание своей памяти потомками («напишут наши имена») Пушкин считает главной наградой за свою самоотверженную борьбу со злом и несправедливостью.

Произведение стало настоящим гимном декабристов. После указа о ссылке Пушкин невольно становится первой жертвой будущего восстания. Вполне вероятно, что многие декабристы изменили свои взгляды на более радикальные под воздействием стихотворения и последовавшей за ним реакции. Великий поэт тесно общался со всеми будущими мятежниками и вполне мог разделить их участь. Известно, что декабристы специально не посвящали его в свои планы, так как понимали значимость поэта для России.

Читать стих поэта Александр Пушкин — К Чаадаеву на сайте РуСтих: лучшие, красивые стихотворения русских и зарубежных поэтов классиков о любви, природе, жизни, Родине для детей и взрослых.

rustih.ru

А.С.Пушкин. Три послания Чаадаеву

Пушкин Александр Сергеевич (1799–1837)

Самый любимый жанр раннего лицейского периода А.С.Пушкина – дружеское послание. Послание у Пушкина не только свободный жанр, но и наиболее лирический: оно полно искренних признаний – признаний души.
Одним из образцов таких признаний можно считать послание «К Чаадаеву».

Поэт посвятил Чаадаеву три послания, четверостишие «К портрету Чаадаева» и более десятка писем.

К Чаадаеву *

Чаадаеву («В стране, где я забыл тревоги прежних лет…») *

В стране, где я забыл тревоги прежних лет,
Где прах Овидиев пустынный мой сосед,
Где слава для меня предмет заботы малой,
Тебя недостает душе моей усталой.
Врагу стеснительных условий и оков,
Не трудно было мне отвыкнуть от пиров,
Где праздный ум блестит, тогда как сердце дремлет,
И правду пылкую приличий хлад объемлет.
Оставя шумный круг безумцев молодых,
В изгнании моем я не жалел об них,
Вздохнув, оставил я другие заблужденья,
Врагов моих предал проклятию забвенья,
И, сети разорвав, где бился я в плену,
Для сердца новую вкушаю тишину.
В уединении мой своенравный гений
Познал и тихий труд и жажду размышлений
Владею днем моим; с порядком дружен ум;
Учусь удерживать вниманье долгих дум,
Ищу вознаградить в объятиях свободы
Мятежной младостью утраченные годы
И в просвещении стать с веком наравне.

Богини мира, вновь явились музы мне.
И независимым досугам улыбнулись,
Цевницы брошенной уста мои коснулись.

Но Дружбы нет со мной. Печальный вижу я
Лазурь чужих небес, полдневные края;
Ни музы, ни труды, ни радости досуга –
Ничто не заменит единственного друга.
Ты был целителем моих душевных сил;
О неизменный друг, тебе я посвятил
И краткий век, уже испытанный Судьбою,
И чувства – может быть спасенные тобою!
Ты сердце знал мое во цвете юных дней;
Ты видел, как потом в волнении страстей
Я тайно изнывал, страдалец утомленный;
В минуту гибели над бездной потаенной
Ты поддержал меня недремлющей рукой;
Ты другу заменил надежду и покой;
Во глубину души вникая строгим взором,
Ты оживлял ее советом иль укором;
Твой жар воспламенял к высокому любовь;
Терпенье смелое во мне рождалось вновь;
Уж голос клеветы не мог меня обидеть,

Умел я презирать, умея ненавидеть.
Что нужды было мне в торжественном суде
Холопа знатного, невежды <при> звезде,
Или философа, который в прежни лета
Развратом изумил четыре части света,
Но просветив себя, загладил свой позор:
Отвыкнул от вина и стал картежный вор?
Оратор Лужников, никем не замечаем,
Мне мало досаждал своим безвредным лаем.
Мне ль было сетовать о толках шалунов,
О лепетаньи дам, зоилов и глупцов
И сплетней разбирать игривую затею,
Когда гордиться мог я дружбою твоею?
Благодарю богов: прошел я мрачный путь;
Печали ранние мою теснили грудь;
К печалям я привык, расчелся я с Судьбою
И жизнь перенесу стоической душою.

Одно желание: останься ты со мной!
Небес я не томил молитвою другой.
О скоро ли, мой друг, настанет срок разлуки?
Когда соединим слова любви и руки?
Когда услышу я сердечный твой привет?…
Как обниму тебя! Увижу кабинет,

Где ты всегда мудрец, а иногда мечтатель
И ветреной толпы бесстрастный наблюдатель.
Приду, приду я вновь, мой милый домосед,
С тобою вспоминать беседы прежних лет,
Младые вечера, пророческие споры,
Знакомых мертвецов живые разговоры;
Поспорим, перечтем, посудим, побраним,
Вольнолюбивые надежды оживим,
И счастлив буду я; но только, ради бога,
Гони ты Шепинга от нашего порога.

Чаадаеву (» К чему холодные сомненья?..») *

К чему холодные сомненья?
Я верю: здесь был грозный храм,
Где крови жаждущим богам
Дымились жертвоприношенья;
Здесь успокоена была
Вражда свирепой Эвмениды:
Здесь провозвестница Тавриды
На брата руку занесла;
На сих развалинах свершилось
Святое дружбы торжество,
И душ великих божество
Своим созданьем возгордилось.
……………………..
Чедаев, помнишь ли былое?

Давно ль с восторгом молодым
Я мыслил имя роковое
Предать развалинам иным?
Но в сердце, бурями смиренном,
Теперь и лень и тишина,
И, в умиленье вдохновенном,
На камне, дружбой освященном,
Пишу я наши имена.

Примечания:

К Чаадаеву (1818) – стихотворение получило широкое распространение в списках. Без ведома Пушкина в искаженном виде оно было напечатано в альманахе «Северная звезда» на 1829 г. Это одно из наиболее популярных политических стихотворений Пушкина, сыгравших большую агитационную роль в кругу декабристов.
Отнесено к 1818 г. предположительно; возможно, вызвано оживленными политическими спорами по поводу обещания конституции в речи Александра на Польском сейме 15 марта 1818 г. Пушкин не верил в обещания Александра и в мирное введение конституционного правления в России.

Чаадаеву («В стране, где я забыл тревоги прежних лет…») (1821) – впервые напечатано в журнале «Сын отечества», 1824, № 35, с датой 20 апреля 1821 (в рукописи дата 6 апреля). Вошло в «Стихотворения А.Пушкина», изд. 1826 г., в отдел «Послания».

Чаадаеву («К чему холодные сомненья?..») (1824) – напечатано в «Северных цветах» на 1826 год в составе «Отрывка из письма к Д.», а перед этим в «Северной пчеле», 1825 г., № 12, 27 января.
Пушкин печатал послание под 1820 г., изобразив в «Отрывке из письма к Д.»дело так, как будто бы написал эти стихи в Крыму на развалинах храма Дианы. Это опровергается положением черновика в тетрадях Пушкина и содержанием.
Холодные сомненья – мнение И. М. Муравьева-Апостола о том, что храм Дианы находился не у мыса Георгиевского монастыря. Об этом он писал в своем «Путешествии по Тавриде» (1823 г.), которое Пушкин прочитал в 1824 г.

Провозвестница Тавриды – Ифигения. Стихотворение основано на мифе о бегстве Ифигении с братом Орестом, осужденным на принесение в жертву Диане.
«Святое дружбы торжество» – соревнование друзей Ореста и Пилада в самопожертвовании.
«Чедаев, помнишь ли былое?» – см. послание к Чаадаеву 1818 г. «Любви, надежды, тихой славы».

literatura5.narod.ru

Стихотворение «К Чаадаеву» — стихи А.С. Пушкина

Стихотворение Пушкина «К Чаадаеву» датируется 1818 годом – оно посвящалось лучшему другу поэта и было своего рода личным письмом, не предназначенным для печати. Однако за короткое время оно приобрело очень широкую популярность в кругу знакомых поэта, среди которых было много декабристов (по одной из версий, «К Чаадаеву» подтолкнуло бунтовщиков к открытому выражению недовольства). Стихотворение переписывалось и передавалось из рук в руки, что в итоге привело к искажениям. Спустя одиннадцать лет после написания (1829 год) произведение было опубликовано с рядом отличий от оригинала.
Несложно догадаться, почему поэт не спешил публиковать посвящение Чаадаеву – в нем прямым текстом выражено недовольство самодержавием и дерзко предрекается слом «самовластья». При этом остро политическая тематика обрамляется дружеским тоном – лирический герой делится мыслями с хорошо понимающим его человеком, а потому позволяет себе опасную для огласки искренность. Он хочет, чтобы Россия была так же свободна, как он сам в этом письме – могла говорить открыто и не сдерживать «души прекрасные порывы». Четырехстопный ямб вместе с перекрестной рифмой и восклицательными интонациями задают стихотворению динамичный темп, за счет которого оно звучит призывно и торжественно.

Ниже Вы можете прочесть текст стиха Пушкина «К Чаадаеву»:

poetpushkin.ru

Пушкин А.С. — К Чаадаеву – Перевод на английский язык

1818

Not long did youth’s vain hopes delude us,
Its dreams of love and prideful fame.
They briefly, fleetingly pursued us,
Then passed like mist and no more came.
But still we chafe, our hearts afire,
Under the yoke of tyranny,
And, heedful of our country’s plea,
Her true deliverance desire.
We freedom wait with all the fever,
The hidden ache and eagerness
That ‘fore the hour of promised bliss
Consume the yong and ardent lover.
While freedom’s flame within us lives,
While we by honour’s voice are guided,
To Russia, comrade, let us give
Our spirits whole and undivided.
Dear friend, have faith: the wakeful skies
Presage a dawn of wonder — Russia
Shall from her age-old sleep arise,
And despotosm impatient crushing,
Upon its ruins our names incise!

Translated by I.Zheleznova.

Of love, of hope, of quiet glory
Not long I nursed the self-deceit,
Vanished are adolescent dallies
Like a dream, like the morning mist;
But still desire burns within us;
Beneath the press of fateful power
With impatient soul
We hark the native country’s summons.
We bide with yearning expectation
The moment of sacred liberty,
As the young lover bides
The moment of the promised meeting.
The while with liberty we burn,
The while our hearts are quick for honour,
My friend, to our land we dedicate
The soul’s exquisite raptures!
Comrade, believe: it will arise,
The star of captivating bliss,
Russia with rouse herself from sleep,
And on the ruins of despotism
Our names will be inscribed!

Translated by Nick and Dimitri Derkatch

www.poetarium.info

взойдет она, звезда пленительного счастья…» (Пушкин)

Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!

Эти строки, ставшие кульминационными в послании к П. Я. Чаадаеву, члены тайных обществ воспринимали как призыв к действию. Стихотворение «К Чаадаеву» переписывалось и хранилось у многих декабристов

Пушкин познакомился в Чаадаевым во время учебы в лицее. Чаадаев был старше юного Пушкина, успел принять участие в Бородинском сражении, и Пушкин гордился дружбой с блестящим офицером. При встречах молодые люди много говорили о положении в России, часто спорили. Это стихотворение явилось продолжением их споров, а знаменитые строки «Товарищ, верь: взойдет она, звезда пленительного счастья…» выражают с одной стороны – уверенность в правильности своих поступков и мечтаний, а с другой – веру в наступление светлого будущего. Но увы! Юношеские мечтания не всегда исполняются: меньше чем через 100 лет Россия «вспряла» (причем кроваво «вспряла»), но счастья народу это не принесло…

В стихотворении «К Чаадаеву» и особенно в последних строках его отразились юношеская горячность Пушкина, его максимализм, импульсивность в отношении к царизму. Известный русский критик В. Г. Белинский считал, что стихотворение «К Чаадаеву» прививает патриотизм, помогает воспитать в читателе человека (эх, какими зверьми часто люди становятся в революции!).

Это произведение не предназначалось для чужих ушей и глаз. Но в нем настолько ярко, настолько выразительно были высказаны мысли, идеи прогрессивной дворянской молодежи, что оно размножилось сотнями рукописных экземпляров и все-таки попало, сначала на стол Бенкендорфа, возглавлявшего III Отделение, а впоследствии, и к самому царю. Это стихотворение, и особенно последние его строки, вызвали гнев самодержца, что грозило Пушкину ссылкой в Сибирь.

Только заступничество некоторых влиятельных друзей позволило заменить Сибирь южной ссылкой.