Наша территория: Учим наизусть Грибоедова
Важное сообщение для 9-классников!
Пополнился Список стихотворений для заучивания наизусть в 9 классе: добавились монологи героев из комедии Грибоедова «Горе от ума». Наизусть необходимо выучить только один из трёх монологов. Так как в учебники текст комедии отсутствует, размещаю монологи на блоге.
Монолог Фамусова
Петрушка, вечно ты с обновкой,
С разодранным локтем. Достань-ка календарь;
Читай не так, как пономарь, *
А с чувством, с толком, с расстановкой.
Постой же. — На листе черкни на записном,
Противу будущей недели:
К Прасковье Федоровне в дом
Во вторник зван я на форели.
Куда как чуден создан свет!
Пофилософствуй — ум вскружится;
То бережешься, то обед:
Ешь три часа, а в три дни не сварится!
Отметь-ка, в тот же день… Нет, нет.
В четверг я зван на погребенье.
Ох, род людской! пришло в забвенье,
В тот ларчик, где ни стать, ни сесть.
Но память по себе намерен кто оставить
Житьем похвальным, вот пример:
Покойник был почтенный камергер,
С ключом, и сыну ключ умел доставить;
Богат, и на богатой был женат;
Переженил детей, внучат;
Скончался; все о нем прискорбно поминают.
Кузьма Петрович! Мир ему! —
Что за тузы в Москве живут и умирают! —
Пиши: в четверг, одно уж к одному,
А может в пятницу, а может и в субботу,
Я должен у вдовы, у докторши, крестить.
Она не родила, но по расчету
По моему: должна родить…
Монолог Фамусова
Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом; *
Век при дворе, да при каком дворе!
Тогда не то, что ныне,
А в те поры все важны! в сорок пуд…
Раскланяйся — тупеем * не кивнут.
Вельможа в случае * — тем паче,
Не как другой, и пил и ел иначе.
А дядя! что твой князь? что граф?
Сурьезный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На куртаге * ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкой;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдругорядь — уж нарочно,
А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по вашему? по нашему — смышлен.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист * кто чаще приглашен?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?
Максим Петрович! Шутка!
В чины выводит кто и пенсии дает?
Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, — нутка!
А судьи кто? — За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют все песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы, *
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы *
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня еще с пелен,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитей возили на поклон?
Тот Нестор * негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!
Или вон тот еще, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников * не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется — враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, —
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! —
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях — к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, —
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!
Монолог Фамусова учить из Горе от ума 🤓 [Есть ответ]
Монолог Чацкого
Петрушка, вечно ты с обновкой,
С разодранным локтем. Достань-ка календарь;
Читай не так, как пономарь, *
А с чувством, с толком, с расстановкой.
Постой же. – На листе черкни на записном,
Противу будущей недели:
К Прасковье Федоровне в дом
Во вторник зван я на форели.
Куда как чуден создан свет!
Пофилософствуй – ум вскружится;
То бережешься, то обед:
Ешь три часа, а в три дни не сварится!
Отметь-ка, в тот же день… Нет, нет.
В четверг я зван на погребенье.
Ох, род людской! пришло в забвенье,
Что всякий сам туда же должен лезть,
В тот ларчик, где ни стать, ни сесть.
Но память по себе намерен кто оставить
Житьем похвальным, вот пример:
С ключом, и сыну ключ умел доставить;
Богат, и на богатой был женат;
Переженил детей, внучат;
Скончался; все о нем прискорбно поминают.
Кузьма Петрович! Мир ему! –
Что за тузы в Москве живут и умирают! –
Пиши: в четверг, одно уж к одному,
А может в пятницу, а может и в субботу,
Я должен у вдовы, у докторши, крестить.
Она не родила, но по расчету
По моему: должна родить…
Монолог Фамусова
Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом; *
Век при дворе, да при каком дворе!
Тогда не то, что ныне,
При государыне служил Екатерине.
А в те поры все важны! в сорок пуд…
Раскланяйся – тупеем * не кивнут.
Вельможа в случае * – тем паче,
Не как другой, и пил и ел иначе.
Сурьезный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На куртаге * ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкой;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдругорядь – уж нарочно,
А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по вашему? по нашему – смышлен.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист * кто чаще приглашен?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?
Максим Петрович! Шутка!
В чины выводит кто и пенсии дает?
Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, – нутка!
Монолог Чацкого
А судьи кто? – За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Поют все песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы, *
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы *
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня еще с пелен,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитей возили на поклон?
Тот Нестор * негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!
Или вон тот еще, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется – враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, –
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! –
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях – к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, –
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!
Горе от ума, или 200 лет спустя
«Чацкий любит Софью,
которая любит Молчалина,
который любит Лизу,
которая любит буфетчика Петрушу,
который любит Фамусова,
который не любит ничего живого и прогрессивного!»
Юлий Ким
Художественный руководитель РАМТа Алексей БОРОДИН обратился к сценической поэме Александра Грибоедова впервые, хотя желание воплотить на сцене свой взгляд на «Горе от ума» у режиссера созрело уже давно. За 200 лет пьесу ставили бесчисленное количество раз. Многие поколения школьников учили наизусть монолог Чацкого, а крылатые фразы навсегда вошли в культурный код интеллигентного человека. Спектакль Алексея Бородина еще раз показал, как современен текст Грибоедова, насколько живучи его образы. Мы снова и снова обнаруживаем вокруг себя персонажей «фамусовского общества», а иногда, если повезет, невесть откуда налетевшего, неудобного, трагически одинокого Чацкого.
А пока на сцене появляется главный персонаж. Он сходит откуда-то сверху, то ли с покоренной только что вершины, то ли спускается по трапу самолета. Высокий, в размашистом пальто, с немного растрепанной нездешними ветрами прической. Из своих дальних странствий он приносит с собой дух свободы. Дух который невозможно заставить молчать. Слишком сильны чувства, слишком остер ум, слишком ярки контрасты. Таким предстает перед нами Чацкий в исполнении Максима КЕРИНА. Кто же он, этот первый из лишних людей русской литературы? В этом образе исследователи творчества Грибоедова находили сходство с Чаадаевым, Кюхельбекером и даже с лордом Байроном. Все они были изгнаны из своего общества, отвергнуты, как носители вредного вольнодумства, как новаторы, враждебные скрепам и устоям.
Общее впечатление от спектакля — очень живой, будоражащий, актеры играют легко и вдохновенно, взаимодействуют безукоризненно. Заслуженный артист России Алексей ВЕСЕЛКИН представил нам современного, подтянутого, молодящегося Фамусова, в котором угадывается искорка былого свободомыслия. Характерный штрих его образа, выдающий в нем черты поэта — шарф, который он все время пытается спрятать под пиджаком, а тот никак не поддается. Теперь он заматерел и устоялся, оброс связями, выстроил свой уютный мир и сделает все, чтобы сохранить этот мир в неприкосновенности, но видно, что таким он был не всегда.
Хочется отметить великолепную актерскую работу Дарьи СЕМЕНОВОЙ. Озорная Лиза, прекрасная в своей простоте, абсолютно неотягощенная нравственными терзаниями. Очень настоящая, близкая и понятная сегодняшнему поколению.
Сцена бала демонстрирует нам галерею портретов представителей «фамусовского общества». Вот Платон Михайлович в исполнении Ивана ВОРОТНЯКА — когда-то отчаянный удалец, а нынче подкаблучник, не смеющий возразить жене даже в мелочах. Вот полковник Скалозуб — «созвездие маневров и мазурки». «Он слова умного не выговорил сроду», зато жених завидный — «и денежный мешок, и метит в генералы». Прекрасен Дмитрий КРИВОЩАПОВ в роли члена «секретнейшего союза» — пустозвона Репетилова. Особое место занимает княгиня, властная и непоколебимая женщина с железным голосом — она лишь поднялась на сцену, гордо неся себя и тут же стало понятно, кто здесь милует и казнит, дарит или уничтожает одним взглядом. Бесконечной харизмой наградила свой персонаж народная артистка России Лариса ГРЕБЕНЩИКОВА. Роль Антона Антоновича Загорецкого, «отъявленного мошенника», красноречивого льстеца и сплетника, мастера производить впечатление на барышень, блестяще сыграл народный артист России Алексей БЛОХИН. И наконец, незаметный, улыбчивый Молчалин. Герой Даниила ШПЕРЛИНГА вовсе не глуп. Он отлично знает, чего хочет, и шаг за шагом, ступенька за ступенькой идет к своей цели. Где-то прогнется, где-то услужит, если нужно, пройдет по головам, а то и по трупам, но дойдет обязательно, будьте уверены! Не даром в финальной сцене он единственный, кто победно улыбается!
Это общество резко оттеняет чужеродность Чацкого. Трагедия Чацкого в неспособности, скорее даже в нежелании находить общий язык ни с кем. Он возвращается по зову сердца к любимой девушке, ждет встречи с Фамусовым. Но за три года изменился не только Чацкий, изменились и когда-то близкие ему люди — Софья и ее отец. И векторы этих изменений противоположны. Пути навстречу необходимо искать, отношения строить, но Чацкий не слышит никого, кроме себя, не видит ничего, кроме недостатков, достойных осмеяния. И этим обрекает себя на одиночество. Отметая отжившее, нельзя забывать, что мы все родом из прошлого, мы не свалились с неба. Люди, с которыми у Чацкого такие непримиримые противоречия, с кем он так горячо спорит, и есть та среда, из которой он вырос.
Параллели с современностью очевидны. Действительность сама вторгается в спектакль. Например, первое появление Чацкого, его спуск по самолетному трапу, а затем его уход тем же путем, придумано и отрепетировано задолго до прилета главного оппозиционера страны. Может быть это случайность? Или грядущие события настолько витают в воздухе, что человек в состоянии творческого озарения способен уловить их черты еще до того, как они произойдут? Как актуально звучит сегодня реплика Скалозуба о проекте школ, где будут «учить по-нашему: раз, два; А книги сохранят так: для больших оказий». А классический монолог Чацкого «А судьи кто?» кажется написанным не далее как вчера, на злобу дня! По словам режиссера, «театр обязан жить сегодняшней жизнью и реагировать на то, что происходит вокруг» и, в то же время, «призван поднимать в человеке индивидуальность».
Самый главный вопрос для Чацкого и для нас, спустя 200 лет: что дальше? Найдется ли где-нибудь «оскорбленному чувству уголок»? По мнению Алексея Бородина, этого уголка, где человек мог бы почувствовать себя свободным, не существует. «Просто надо работать и всегда оставаться свободным в несвободных обстоятельствах«. Алексей Бородин показывает нам Фамусова под совершенно новым углом: «У меня вообще есть ощущение, что Фамусов по-своему спасает Чацкого, подталкивая его к отъезду. Противоречия — это самое интересное. Я убежден: когда мы поймем, что жизнь — это противоречия, тогда и начнем нормально жить. Работать вместе, несмотря на противоречия«. И эти слова режиссера дают надежду на будущее и реальный выход.
Напоследок еще одна цитата Бородина: «Поразительным образом Александр Сергеевич Грибоедов протягивает нам руку помощи, к тому, чтобы оставаться самим собой, не изменять себе«. Вердикт однозначный: смотреть всем, чтобы дать себе шанс выучить когда-то пропущенный урок. Урок свободы личности.
Горе от ума учить отрывки. Сергей штильман
Монолог Чацкого «А судьи кто?..» из комедии » » (1824 г.) русского писателя и дипломата (1795 — 1829) приведен в действии 2, явлении 5 комедии. Чацкий отвечает на критику в свой адрес Фамусова .
Монолог Чацкого — самый известный эпизод из комедии » » . Первая фраза монолога » » стала крылатой.
Монолог Чацкого (действ. 2 явл. 5)
А судьи кто? — За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма ;
Всегда готовые к журьбе,
Поют все песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где? укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня еще с пелён,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитёй возили на поклон?
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы по одиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется: враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным,—
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! —
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали:
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!»
Примечания
1) Александр Андреевич Чацкий — главный герой произведения. Молодой дворянин, сын покойного друга Фамусова — Андрея Ильича Чацкого. Чацкий и Софья Фамусова раньше любили друг друга.
2) Павел Афанасьевич Фамусов — московский дворянин средней руки. Служит управляющим в казённом месте. Был женат, но жена умерла вскоре после родов, оставив супругу единственную дочь Софью. Фамусов дружил с покойным отцом Чацкого.
3) Времен Очаковских и покоренья Крыма — крепость и город Очаков был взят русскими войсками 6 (17) декабря 1788 года в Русско-турецкую войну 1787-1791 годов. Общее командование штурмом осуществлял князь Потёмкин, армией командовал полководец
Александр Сергеевич Грибоедов — русский поэт и драматург, который получил широкое признание публики благодаря своему бессмертному произведению «Горе от Ума». Эта комедия является значимым произведением, которое сочетает в себе классицизм, романтизм и реализм. Комедия рассказывает о жизни светского московского общества, об их временах и нравах.
Благодаря произведению «Горе от ума», такой жанр, как комедия напрочь укоренилась в русской литературе.
Это произведение махом разошлось на цитаты, некоторые выражения стали поистине крылатыми, наверное, нет на свете таких людей, которые не слышали знаменитого выражения Чацкого: «А судьи кто?»
Вообще, все произведения русской литературы с 19 по 20 век охарактеризовывались натуральностью, многие образы, которые старательно создавались писателями и поэтами, стали нарицательными для людей с определенным складом ума и характера. Эта аксиома не обошла и «Горе от ума», хоть Чацкий и Фамусов — герои своего времени, и многие их высказывания не понятны современному искушенному читателю, который живет в 21 веке технологий, все равно эти некоторые личности в нашей жизни находят отголоски этих персонажей, для некоторых идеология Чацкого является идеальным общественным поведением.
Прежде всего, эта комедия известна своими монологами, с помощью которых персонажи раскрывают свой внутренний мир.
Главным действующим лицом является Александр Андреевич Чацкий, лишний человек в этой комедии. Почему он лишний? Да потому, что Александр Андреевич не мог воплотить в жизнь все свои таланты в России. Он осуждает общественную стратегию, например, презирает чиновничество, но система не дает ему вырваться за ее пределы, поэтому Чацкий не находит лучшего выхода, кроме времяпрепровождения на увеселительных мероприятиях.
Чацкий — прямолинеен, честен, имеет заурядный ум, а также проявляет свою эмоциональность и чувства. Необразованному человеку страшно находиться с такими людьми, как Александр Андреевич, потому что он мог затмить своей эрудицией и мыслительными способностями, тем самым унизив оппонента.
«И точно, начал свет глупеть, сказать вы можете вздохнувши; Как посравнить, да посмотреть век нынешний и век минувший: свежо предание, а верится с трудом; Как тот и славился, чья чаще гнулась шея; Как не в войне, а в мире брали лбом, стучали об пол не жалея»
Из этого монолога мы видим, что Чацкому был противен этот мир лжи и взяточничества, но, к сожалению, молодой человек не мог один побороть всю систему, поэтому он, обессилив, решает сбежать из Москвы, надеясь на то, что хотя бы не в светской и заваленной лицемерным аристократизмом столице он найдет свое убежище:
«Вон из Москвы! Сюда я больше не ездок. Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок!.. Карету мне, карету!»
Главным оппонентом Чацкого является Павел Афанасьевич Фамусов, который считает себя дворянином и образованным человеком с монашеским поведением. Однако, Павел Афанасьевич противоречит сам себе, к примеру, какой же он монах, когда заигрывает с молоденькой служанкой Лизой?
Фамусов олицетворяет власть общества, которое описывает комедия «Горе от ума», то есть общества начала 19 века. Он работает на государственной службе, и это неудивительно, ведь Павел Афанасьевич — дворянин. Но, к сожалению, Фамусова не интересует будущее родины, работу он выполняет не из-за интереса к стране, а как говорится, из-за галочки, потому что подобная служба является частью дворянской жизни, а мнение общества для Павла Афанасьевича – святое. Он советует Чацкому пойти послужить, так как хочет показать себя противнику с высшей стороны. На что Фамусов получает заурядный ответ, который стал крылатым выражением:
«Служить бы рад, прислуживаться тошно».
Из монологов Фамусова читатель быстро понимает, что главное для этого человека — богатство и власть:
Учились бы, на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом;
Век при дворе, да при каком дворе!
Комедия «Горе от ума» всегда будет актуальна в нашем мире, несмотря на то, что написана она была больше 200 лет назад. В нашем обществе всегда найдутся единицы Чацких, а такие люди, как Фамусов всегда будут занимать высокие должности.
Сергей ШТИЛЬМАН
И слышат, не хотят понять
Реплика Лизы из 1-го явления I действияОх! глухота польшой порок.
Реплика графини бабушки из 20-го явления III действия
Т о, что с диалогами в комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» не всё ладно, а многие монологи Чацкого обращены к самому себе, являются по существу риторическими , было замечено сразу.
Александр Сергеевич Пушкин в письме к А.А. Бестужеву, написанном в конце января 1825 года, вскоре после появления комедии в списках, писал: “Всё, что говорит он (Чацкий. — С.Ш. ), очень умно. Но кому говорит он всё это? Фамусову? Скалозубу? На бале московским бабушкам? Молчалину? Это непростительно. Первый признак умного человека — с первого взгляду знать, с кем имеешь дело, и не метать бисера перед Репетиловыми и тому подобными” .
Пушкин в подобном восприятии монологов Чацкого не одинок. Об этом же (или почти об этом) в разное время писали Н.П. Огарёв и А.А. Григорьев, И.А. Гончаров и М.М. Бахтин. Каждый из них так или иначе отмечал, что общение между героями комедии в значительной мере затруднено, порой превращается в разговор глухих.
Мы даже вправе говорить скорее о разобщении , а не об общении между героями. Однако было бы неверно целиком и полностью связывать это обстоятельство с одним, пусть и главным героем комедии — Чацким. На наш взгляд, проблема куда более полная и всеобщая и касается едва ли не всех сценических героев «Горя от ума». На то в конце концов и комедия, чтобы персонажи её общались друг с другом довольно странно, комично.
1
У же само название пьесы, выраженное в иронической формуле — “горе от ума”, — даёт представление о характере конфликта между главным героем комедии и остальными персонажами. Как писал сам Грибоедов в письме к П.А. Катенину 14 февраля 1825 года: “…в моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека; и этот человек, разумеется, в противоречии с обществом его окружающим, его никто не понимает, никто простить не хочет, зачем он немножко повыше прочих…”
Кроме того, поскольку «Горе от ума» — общественная комедия с социальным конфликтом, а Чацкий — идеолог “века нынешнего”, то, как и все идеологи в комедиях, он высказывается монологически. Стало быть, изначально многое из того, что говорит Чацкий, в той или иной мере слабо связано с репликами других персонажей. Если принять во внимание то, что многочисленные монологи Чацкого (а к его монологам стоит прибавить ещё и пространные высказывания Фамусова и Репетилова) занимают в тексте комедии весьма значительное место, то уже чисто арифметически едва ли не половина пьесы по сути своей не диалогична!
Пару слов следует сказать и о том, что такое диалог и монолог. В «Литературной энциклопедии терминов и понятий» под редакцией А.Н. Николюкина о том, что такое диалог , читаем: “Д. — разговор между двумя и более лицами в драме или прозаическом произведении” . От себя добавим, что и в поэтических произведениях можно найти монологи и диалоги, например, в романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин».
А о монологе в «Кратком словаре литературоведческих терминов» говорится следующее: “М. (от греч. monos — один и logos — слово) — развёрнутое высказывание одного лица, не связанное (выделено мной. — С.Ш. ) с репликами других лиц” .
Обращает на себя внимание и то, что уже в афише пьесы возникает мотив непонимания (недопонимания), “глухоты” и “немоты” некоторых героев. Это, безусловно, относится к “говорящим именам” (фамилиям) таких персонажей, как князь и княгиня Тугоуховские и шестеро их дочерей, Алексей Степанович Молчалин, а также Репетилов, персонаж, который бессмысленно повторяет чужие слова, пародирует Чацкого, профанирует его идеи.
Кроме того, косвенно с теми же мотивами связаны ещё две фамилии персонажей комедии: Скалозуба и Фамусова. Действительно, неадекватность реакций полковника Скалозуба на реплики почти всех персонажей затрудняет диалог между ним и другими героями пьесы.
Если к тому же “вести” фамилию “московского туза” Фамусова от латинского “fama” — “молва” (а не от английского “famous” — “известный”), то список героев с фамилиями, “говорящими” о проблемах в общении, увеличится ещё на одну фамилию. Несложно подсчитать, что таких героев — двенадцать, то есть половина ВСЕХ сценических персонажей пьесы!
Ещё более любопытно то, что в первой же сцене комедии как бы между прочим звучит:
Эй! Софья Павловна, беда.
Зашла беседа ваша за ночь;
Вы глухи ? (выделено мной. — С.Ш. ) —
Алексей Степаноч!
Именно здесь, на первой же минуте сценического действия, возникает мотив глухоты героев. Кстати, чуть позже, в том же явлении, Лиза произносит: “И слышат, не хотят понять”. Так возникает ещё один мотив, который можно охарактеризовать следующим образом: слушают, но не слышат (или не хотят слышать) .
Итак, сценой, в которой один из персонажей (Лиза) поначалу говорит как бы сама с собой (со зрителями), а уж потом пытается привлечь к себе внимание Софии и Молчалина, начинается сама пьеса и заканчивается её первое действие, заканчивается второе и начинается третье действие комедии. Справедливости ради нужно сказать, что таких эпизодов, где герой находится на сцене в течение некоторого времени один, в «Горе от ума» относительно немного. Самые заметные из них — 3-е явление IV действия, когда Чацкий, ожидающий своей кареты в парадных сенях дома Фамусова, разражается монологом: “Ну вот и день прошёл, и с ним // Все призраки, весь чад и дым…” По поводу него П.Вайль и А.Генис в книге «Родная речь» писали: “Кто произнёс эти страшные безнадёжные слова, эти сбивчивые строки — одни из самых трогательных и лиричных в русской поэзии? Всё он же — Александр Андреич Чацкий — русский Гамлет” . Да вот ещё эпизод из 10-го явления IV действия, когда Чацкий узнаёт о том, что все гости Фамусова считают его сумасшедшим. Именно в этот момент звучат его слова: “Что это? слышал ли моими я ушами!..” Есть в пьесе и ещё несколько эпизодов, в которых тот или иной герой несколько мгновений остаётся на сцене один.
Впрочем, “одиночества вдвоём” в толпе гостей Фамусова в пьесе тоже предостаточно. И “разговоров глухих с немыми” хватает.
Наиболее показательны в свете рассматриваемой нами проблемы три сцены — беседы Чацкого с Фамусовым во 2-м явлении II действия, с Софией в 1-м явлении III действия и с Молчалиным в 3-м явлении III действия. Последовательно проанализируем их.
2
Я вление 2-е II действия — разговор Фамусова с Чацким — без особой натяжки можно назвать сценой из “театра глухих”.
Как помним, Чацкий, уезжая в конце первого действия из дома Фамусова, обещал тому:
Через час
Явлюсь, подробности малейшей не забуду;
Вам первым, вы потом рассказывайте всюду.
(В дверях)
Как хороша!
Вот с этим “Как хороша!” он “через час” вновь появится в кабинете Фамусова.
Чацкий
Вы что-то невесёлы стали;
Скажите, отчего? Приезд не в пору мой?
Уж Софье Павловне какой
Не приключилось ли печали?
У вас в лице, в движеньях суета.
Фамусов
Ах! батюшка, нашёл загадку,
Не весел я!.. В мои лета
Не можно же пускаться мне вприсядку!
Чацкий
Никто не приглашает вас,
Я только что спросил два слова
Об Софье Павловне: быть может, нездорова?
Фамусова, который после этой реплики Чацкого начинает сердиться, можно понять: “Тьфу, господи прости! Пять тысяч раз // Твердит одно и то же! // То Софьи Павловны на свете нет пригоже, // То Софья Павловна больна. // Скажи, тебе понравилась она? // Обрыскал свет; не хочешь ли жениться?”
“Московский туз” ждал от своего гостя рассказов, традиционных для таких случаев, поскольку его, “коренного русака”, как водится, куда больше интересуют дела заграничные, чем свои, российские. И нетерпение его и то, что он сердится, вполне естественны. Диалог уже висит на волоске. И в этот самый момент Чацкий отвечает на последний вопрос Фамусова — не хочет ли он, Чацкий, жениться — вопросом: “А вам на что?”
Согласимся с тем, что этот вопрос Александра Андреевича по меньшей мере бестактен. И хотя И.А. Гончаров в своей статье «Мильон терзаний» пишет о том, что Чацкий задаёт его “в рассеянности”, в тексте пьесы на этот счёт никаких авторских ремарок нет. После этого “А вам на что?” последняя возможность полноценного общения , в полном смысле диалога окончательно будет утрачена. В словах Фамусова начинает явственно звучать ирония, даже сарказм: “Меня не худо бы спроситься, // Ведь я ей несколько сродни; // По крайней мере, искони // Отцом недаром называли”.
Продолжение этой сцены можно охарактеризовать только как предельное сужение и без того тонкой ниточки диалога, который изначально был всё-таки возможен.
На условия Фамусова (данные в форме советов), при которых Чацкий может хоть в какой-то мере претендовать на руку его дочери: “Сказал бы я во-первых: не блажи, // Именьем, брат, не управляй оплошно, // А главное, поди-тка послужи”, — Чацкий отвечает тоже не вполне логично: “Служить бы рад, прислуживаться тошно”.
Оно конечно, идеи “гражданского общества”, которые исповедует и проповедует Чацкий, предписывают дворянину служить своему государству , а не государю , делу , а не лицам. Идеи вполне прогрессивны. Но ведь Павел Афанасьевич говорил своему более молодому собеседнику совершенно о другом . В понимании Фамусова служить — значит обслуживать своего непосредственного начальника, прислуживать ему, быть ему полезным, а для Чацкого служба — это высокое служение своей стране, своему народу.
Первый совет Фамусова можно понять так: если Чацкий на самом деле собирается быть его зятем, он должен следить за тем, что , где, кому и как говорит. И дело совсем не в том, что за длинный язычок его могут упечь в Сибирь. Времена в фамусовской Москве тогда ещё были “вегетарианские”. Но в обществе Фамусовых, Хлёстовых, Тугоуховских и Скалозубов либеральные идеи не в чести. Поэтому будущий муж Софии должен уметь держать язык за зубами, “не блажить”. Иначе великосветские салоны навсегда закроются и для него, и для его жены.
По поводу второго совета — “Именьем, брат, не управляй оплошно” — тоже можно сказать, что отец Софии по-своему абсолютно прав. И совет его дорогого стоит: у Чацкого не то 300, не то 400 душ. Он, конечно, человек не бедный. Но содержать Софию, привыкшую к нарядам, балам и украшениям, привычную к комфорту и блеску, ему будет не по силам, особенно в том случае, если он будет “управлять” своими имениями “оплошно”, например, из-за границы, доверяя это самое управление старостам и приказчикам.
Так что Чацкий, дворянин средней руки, уж конечно, обязан принимать во внимание то, на девушке какого круга он собирается жениться.
И последний совет Фамусова — “А главное , поди-тка послужи” — не менее толков и по-житейски справедлив. 300–400 душ крепостных крестьян хороши в качестве стартового капитала, но капитал этот надо развивать и всемерно преумножать. Чтобы встать вровень с Фамусовым, нужно идти служить. Это, по мнению Фамусова, самая реальная возможность для Чацкого получить чин и материальные блага. Ведь и сам Павел Афанасьевич служит вовсе не потому, что беден.
Как видим, все три совета “московского туза” Чацкий пропустил мимо ушей.
А насчёт того, что в те времена (да только ли в те?) “послужи” и “прислуживайся” значило почти одно и то же… Что ж, тут Чацкий, конечно, прав, как это ни печально.
Нужно ли удивляться тому, что это — 2-е явление II действия пьесы — заканчивается всё в тех же традициях “театра глухих”:
Чацкий
Да нынче смех страшит и держит стыд в узде;
Недаром жалуют их скупо государи.
Фамусов
Ах! Боже мой! он карбонари!
Чацкий
Нет, нынче свет уж не таков.
Фамусов
Опасный человек!
Чацкий
Вольнее всякий дышит
И не торопится вписаться в полк шутов.
Фамусов
Как говорит! и говорит, как пишет!
Чацкий
У покровителей зевать на потолок,
Явиться помолчать, пошаркать, пообедать,
Подставить стул, поднять платок.
Фамусов
Он вольность хочет проповедать!
Чацкий
Кто путешествует, в деревне кто живёт…
Фамусов
Да он властей не признаёт!
Вся эта продолжительная сцена подозрительно напоминает оперную арию с участием двух не очень даровитых певцов, каждый из которых слышит только себя и поёт только своё. Такого рода “оперное пение” в конце концов приводит к тому, что зрители (слушатели) в театре перестают что-либо разбирать в этой “словесной каше”. Сцена заканчивается тем, что Фамусов просто-напросто затыкает уши. И это уже скорее фарс, чем комедия! Во всяком случае, в 3-м явлении II действия, вплоть до появления полковника Скалозуба, Фамусов намеренно НЕ СЛУШАЕТ своего собеседника, а только кричит: “Не слушаю, под суд! под суд!”, “А? бунт? ну так и жду содома”.
Причина непонимания между героями более чем понятна: Чацкий проповедует то, что делает невозможным безбедное существование их, Фамусовых. Для Павла Афанасьевича “завиральные идеи” Чацкого — нож острый, а безапелляционность, с которой молодой, прогрессивно мыслящий дворянин провозглашает их, попросту оскорбляет “московского туза”.
Именно после этой сцены, как известно, Фамусов и просит Чацкого помолчать, не “агитировать” полковника Скалозуба. И следом за этой просьбой довольно некстати звучит знаменитый монолог Чацкого “А судьи кто?..”, в конце которого Фамусов просто-напросто от греха подальше УХОДИТ (СБЕГАЕТ), бросая обоих своих гостей, нарушая при этом элементарные правила приличия.
3
Р азговор с Софией (1-е явление III действия) является не менее яркой иллюстрацией того, что степень непонимания между героями в ходе пьесы не уменьшается, а только увеличивается. Этот “диалог” характерен хотя бы тем, что в нём герои шесть раз (!!!) произносят свои реплики в сторону или про себя : четырежды Чацкий и дважды — София. Мало того, сам Чацкий (единственный раз в пьесе!) намеренно говорит с подругой своего детства неискренне : “Раз в жизни притворюсь” .
В самом начале этого явления на прямой, заданный в лоб вопрос Чацкого: “Конечно, не меня искали?” — София отвечает как опытный дипломат, а не как простодушная, искренняя девушка: “Я не искала вас”. Такой ответ куда логичнее прозвучал бы при другом вопросе, например, таком: “Вы меня не искали?” Согласимся с тем, что от перемены мест слагаемых (слов) сумма (смысл) существенно меняется.
Итак, эта сцена, в которой София признаётся Чацкому в любви к Молчалину (что само по себе более чем странно), характеризуется тем, что погрешность в ответах на заданные вопросы уже изначально весьма значительна. Дальше она будет только увеличиваться. Чацкий будет продолжать задавать вопросы в лоб: “Кого вы любите?” Чего греха таить, вопросы бестактные. Даже давнее знакомство с дочерью Фамусова не даёт Чацкому права на них. А София всё так же будет всячески уклоняться от прямых ответов. На вопрос, кого она любит, София Павловна — опять же в лучших традициях дипломатов — ответит: “Ах! Боже мой! весь свет”. Нет нужды цитировать весь их разговор, но небольшой фрагмент привести всё же стоит:
Чацкий
Кто более вам мил?
София
Есть многие, родные…
Чацкий
Все более меня?
София
Чацкий
И я чего хочу, когда всё решено?
Мне в петлю лезть, а ей смешно.
София
Хотите ли знать истины два слова?
Малейшая в ком странность чуть видна,
Весёлость ваша не скромна,
У вас тотчас уж острота готова,
А сами вы…
Чацкий
Я сам? не правда ли, смешон?
Эта “милая беседа” похожа на поединок фехтовальщиков, в котором один (Чацкий) горячится, нападает весьма безыскусно, по-мальчишески. Другая же (София) спокойно и мастерски отражает все удары, иногда переходя в нападение. Вообще, эта модель поведения Софии по отношению к Чацкому очень характерна для пьесы, в том числе и для сцены появления Чацкого в доме Фамусова в начале комедии. София и тогда весьма своеобразно реагировала на сатирические характеристики, данные Чацким всем или почти всем её родным и знакомым: “Вот вас бы с тётушкою свесть, // Чтоб всех знакомых перечесть”. Да и вообще её ответы Чацкому в 7-м явлении I действия мало походили на диалог. София скорее высказывала своё отношение к манере Чацкого общаться, а не к тому, ЧТО именно он говорил. Недаром поэтому в литературоведении давно утвердилась мысль об инакоповедении Чацкого, а не только о его инакомыслии.
Диалог в этих сценах комедии, по классификации М.М. Бахтина, почти на “нулевом уровне”, нет почти никакого смыслового контакта между репликами. Во всяком случае, София Фамусова искреннее и весьма обстоятельное (40 строк!) объяснение Чацкого в любви к ней пропустила мимо ушей, никак на него не ответив. Это более чем понятно. Ещё в экспозиции комедии, говоря с Лизой о Чацком, София отозвалась о чувствах своего бывшего возлюбленного так: “Потом опять прикинулся (выделено мной. — С.Ш. ) влюблённым, // Взыскательным и огорчённым!!.” Обратим внимание и на два восклицательных знака в конце этой фразы. София вообще хотела избежать продолжения разговора в этой сцене III действия: “А я, чтоб не мешать, отсюда уклонюсь”. Чацкий просто-напросто насильно удержал её. В тексте пьесы есть очень примечательная авторская ремарка: “(держит её)” . Мало того, Чацкий говорит ей: “Постойте же”.
Согласимся с тем, что при таких условиях дальнейший разговор для Софии, да и для Чацкого просто тягостен, а объяснение в любви более чем неуместно. Если прибавить к этому то обстоятельство, что София в самом начале этой сцены пыталась прекратить разговор с Чацким главным образом из-за очередной его бестактности: “Я странен, а не странен кто ж? // Тот, кто на всех глупцов похож; // Молчалин, например…” — становится ещё более понятно, почему главная героиня пьесы делает всё, чтобы избежать этой сцены, мучительной для них обоих.
К слову сказать, Чацкий по ходу пьесы многократно “прохаживался” по поводу умственных и ораторских способностей первого героя-любовника, причём трижды — в присутствии Софии. Первые два раза София ему простила, после третьего — самого беспощадного отзыва о Молчалине — начала мстить, распустив слух о сумасшествии Чацкого. Таким образом (не весьма почтенным и нравственным) она защищалась от беспощадного, острого языка своего слишком взыскательного поклонника.
А концовка этого явления, где София расписывает достоинства Молчалина, а Чацкий раз за разом бросает в сторону реплики (“Она его не уважает”, “Она не ставит в грош его”, “Шалит, она его не любит”) уже прямо предваряет “разговор глухих” — в 18–20 явлениях III действия пьесы.
Чисто психологически всё в этой сцене — разговоре Чацкого и Софии — более чем понятно. София любит Мочалина и не верит в искренность чувства Чацкого. Тот в свою очередь не может и в мыслях допустить, что умная, умеющая глубоко чувствовать девушка (“Недаром любил её и Чацкий” — И.А. Гончаров) способна предпочесть ему, Чацкому, такое ничтожество, как Молчалин. Александру Андреевичу кажется, что он-то знает, за что , за какие человеческие качества можно и должно любить. Эта точка зрения давно у него сложилась, и он не собирается её менять. Подходя с подобным аршином к отношениям между людьми, Чацкий обречён на то, чтобы раз за разом допускать ошибки.
В рассмотренной выше сцене давно принято находить проявления “любовной слепоты” героев. Но нам кажется, что в этом случае куда правильнее говорить о “любовной глухоте” и Софии, и Чацкого.
4
Н е лучшим образом провёл Чацкий и разговор с секретарём Фамусова Молчалиным в 3-м явлении III действия. Ещё до его начала Александр Андреевич сделал по поводу выходца из провинциальной Твери самые неутешительные выводы:
Молчалин прежде был так глуп!..
Жалчайшее созданье! (III, 1)
Что я Молчалина глупее? Где он, кстати?
Ещё ли не сломил безмолвия печати? (I, 7)
А одно из высказываний о нынешнем возлюбленном Софии — уже просто на грани приличия:
А чем не муж! Ума в нём только мало,
Но чтоб иметь детей,
Кому ума недоставало? (III, 3)
Невозможно при ТАКОМ изначальном подходе к собеседнику полноценно с ним общаться. Снисходя к “убогости” секретаря Фамусова, Чацкий задаёт Молчалину “наводящие” вопросы: “Ну, образ жизни ваш каков? // Без горя нынче? без печали?”
Ну что может ответить на это “жалчайшее созданье”? И поначалу Молчалин вроде бы оправдывает ожидания Чацкого. Его смиренный ответ со словом-ериком: “По-прежнему-с” — тоже “на цыпочках”. Но дальнейший ход диалога опровергает мнение главного героя пьесы о “недалёкости” секретаря Фамусова. Тот живо и абсолютно спокойно реагирует на раздражённые реплики Чацкого, лаконично и просто отвечает на самые “заковыристые” вопросы своего собеседника. Так, на замечание Чацкого об умеренности и аккуратности — “Чудеснейшие два! и стоят наших всех” — Молчалин весьма проницательно и остроумно спрашивает: “Вам не дались чины, по службе неуспех?”
Обратим внимание на то, что реплики Молчалина во много раз короче фраз Чацкого. Но это вовсе не значит, что они глупы и примитивны. Молчалин действительно умеет говорить коротко и ясно. Видимо, годы работы секретарём у Фамусова, дельные и лаконичные доклады сделали своё дело, сформировали тон и стиль его речи.
Александр Андреевич в этом разговоре всё больше иронизирует и сердится, а Алексей Степанович старается быть корректным и учтивым. Чацкому застит глаза ревность, он язвителен и желчен, не хочет (или не может) услышать своего собеседника. А ведь Молчалин (как бы между прочим) даёт Чацкому совет не менее ценный (если бы тот собирался сделать карьеру), чем те, что дал ему чуть раньше Фамусов: “К Татьяне Юрьевне хоть раз бы съездить вам”. Уж он-то, коллежский асессор Молчалин, знает, от кого в Москве зависит “успех по службе”. И дальнейшее продолжение разговора свидетельствует всё о том же: Чацкий не слышит своего собеседника. Итак, после совета съездить к влиятельной московской даме разговор их развивается так:
Чацкий
Молчалин
Так: частенько там
Мы покровительство находим, где не метим.
Чацкий
Я езжу к женщинам, да только не за этим.
Ответ Чацкого — несколько дурного тона. Издёвка слышится в нём слишком явственно. А что до покровителей, то Чацкому в этой жизни их действительно искать не приходилось. За него это делал Фамусов, возивший Чацкого “ещё с пелён” “для замыслов каких-то непонятных” к этим самым покровителям “на поклон”. Не пришлось Александру Андреевичу искать и расположения министров. Он и так был с ними знаком, был человеком их круга. Видимо, потому так легко произошёл и “разрыв” с ними. Понять незнатного юношу, “безродного” выходца из провинции, который “ползком” пробирается к чинам и богатству и так удивляется “разрыву с министрами”, Чацкому сложно. Поэтому концовка этого явления пьесы свидетельствует уже о полном непонимании между героями:
Молчалин
Не смею своего сужденья произнесть.
Чацкий
Зачем же так секретно?
Молчалин
В мои лета не должно сметь
Своё суждение иметь.
Чацкий
Помилуйте, мы с вами не ребяты,
Зачем же мнения чужие только святы?
Молчалин
Ведь надобно ж зависеть от других.
Чацкий
Зачем же надобно?
Молчалин
В чинах мы небольших.
Молчалин вынужден втолковывать своему собеседнику в общем-то азбучные истины. Чацкому, потомственному дворянину по праву самого рождения, представителю привилегированного сословия, невдомёк, почему остерегается откровенничать (“молчит”, в том числе и “когда его бранят”) Молчалин. А ведь секретарь Фамусова, получивший чин коллежского асессора — восьмой в Табели о рангах, который давал ему и его наследникам право на потомственное дворянство, — добившийся трёх награждений, шёл и к своему дворянству, и к своим “награжденьям” вовсе не легко и просто. Да, лебезил перед влиятельными дамами вроде Хлёстовой и Татьяны Юрьевны, угодничал и пресмыкался перед Фомой Фомичом, работал день и ночь в доме Фамусова, выполняя всю “бумажную” работу за “управляющего в казённом месте”. Но Молчалин прекрасно знает, ЗАЧЕМ он приехал в Москву, КАКИМ ОБРАЗОМ здесь можно достичь чинов, “И награжденья брать, и весело пожить”, перед КЕМ нужно лебезить и угодничать, перед кем — “сгибаться вперегиб”.
Мир таков, каков он есть, как бы ни обличал его Чацкий. И люди, к сожалению, именно таковы. Специально меняться для умницы-Чацкого, человека безукоризненно честного, человека высоконравственного, они не будут.
Концовка 3-го явления III действия пьесы свидетельствует об окончательном разрыве между этими двумя героями. Чацкий восстанавливает Молчалина против себя, делает секретаря Фамусова своим личным врагом. Недаром поэтому последнюю фразу в разговоре Чацкого с Молчалиным Грибоедов сопровождает очень многозначительной ремаркой — “(почти громко)” . Фраза такая:
С такими чувствами, с такой душою
Любим!.. Обманщица смеялась надо мною!
То, что по определению должно быть адресовано только зрителям или сказано “про себя”, Чацкий произносит намеренно громко, чтобы его наверняка услышал собеседник. Это — уже открытый ВЫЗОВ, даже оскорбление.
5
Д иву даёшься, насколько Чацкий быстро — менее чем за одни сутки — смог рассориться со всеми членами фамусовского общества. Мало того, что между ним и другими главными героями пьесы — Фамусовым, Софией и Молчалиным (хотя последний, по мнению критиков, к этому “обществу” формально не принадлежит) — отношения непоправимо испорчены. За этот же день Чацкий смог восстановить против себя и Хлёстову (“Сказала что-то я — он начал хохотать”), и старую деву графиню внучку (“На ком жениться мне?”), и Наталью Дмитриевну Горич, которой посоветовал жить в деревне.
Короткое общение Александра Андреевича почти со всеми персонажами пьесы заканчивается их полным разрывом. Разве только полковник Скалозуб, который ничего не понял из речи Чацкого “А судьи кто?..”, кроме того, что тот тоже недолюбливает “гвардию” и “гвардионцев”, благосклонно слушает своего нового знакомого. Да вот ещё Платон Михайлович Горич по старой дружбе более или менее расположен к Чацкому.
Но было бы неверно сводить мотив “глухоты”, “неслышания” героями друг друга только к тому, что всех их не слышит Чацкий. И самого Чацкого по большому счёту не слышат, не в состоянии понять ни Фамусов, ни Молчалин, ни София, ни графиня внучка, ни госпожа Горич, ни другие герои пьесы.
Однако самое любопытное заключается в том, что другие персонажи «Горя от ума» в той же мере не способны услышать друг друга . Так, Сергей Сергеич Скалозуб, намеренно сниженный персонаж, “созвездие манёвров и мазурки”, “хрипун, удавленник, фагот”, по большому счёту не очень-то понимает Фамусова. По крайней мере, его анекдотичные реплики вроде “Дистанции огромного размера”, “Не знаю-с, виноват; // Мы с нею вместе не служили”, “Мне совестно, как честный офицер” вовсе не способствуют развитию их с Фамусовым диалога. Кстати, и Фамусов старается не замечать глупейших фраз возможного претендента на руку дочери.
Всё тот же Скалозуб не очень-то слушает Репетилова, а тот — своего чиновного знакомого. Недаром же в литературоведении давно утвердилась точка зрения, что Репетилов профанирует идеи Чацкого, пародирует его.
В отдельных сценах, особенно в первом действии пьесы, Фамусов не хочет слушать Молчалина и Софью, когда те пытаются объяснить причину появления Алексея Степановича в гостиной Софии Павловны в столь неурочный час. Да и Молчалину есть что скрывать, поэтому он скорее уклоняется от общения с начальником, чем поддерживает разговор с ним.
Несложно заметить, что и Лизанька не расположена слушать Молчалина, особенно в тот момент, когда тот объясняется ей в любви, да и заигрывания Фамусова старается пропустить мимо ушей. В конце пьесы София не захочет слушать объяснения Молчалина по поводу его “нежностей” с Лизой. Сначала София велит ему замолчать, а после — выгонит.
Вообще этот мотив — мотив “затыкания рта” — один из самых распространённых в пьесе. “Молчать! Ужасный век! Не знаешь, что начать!” — кричит Фамусов на Лизу в 4-м явлении I действия. “Эй, завяжи на память узелок, // Просил я помолчать, невелика услуга”, — велит Фамусов Чацкому в 5-м явлении II действия. Список этот без особого труда можно продолжить.
Своеобразной кульминацией мотива глухоты являются прямо-таки фарсовые сцены (18–20 явлений III действия).
Сначала болтливая графиня внучка втолковывает тугой на ухо графине бабушке по поводу сплетни о сумасшествии Чацкого, потом графиня бабушка пытается выяснить причину переполоха в доме Фамусова у Загорецкого. Обратим внимание на то, что из двух “собеседников” в этих двух явлениях (18-м и 19-м) глуха только одна графиня бабушка. А в явлении 20-м “говорят” друг с другом уже двое глухих, при этом тугая на ухо графиня бабушка не без акцента говорит по-русски, а другой “собеседник” — князь Тугоуховский не только глух, но и почти нем:
Графиня бабушка
Князь, князь! ох, этот князь, по п алам, сам
чуть т ышит!
Князь, слышали?
Князь
Графиня бабушка
Он ничего не слышит!
Хоть, мош ет, видели, здесь полицмейстер п ыл?
Князь
Графиня бабушка
В тюрьму-то, князь, кто Чацкого схватил?
Князь
Графиня бабушка
Тесак ему да ранец,
В солт аты! Шутка ли! переменил закон!
Князь
Графиня бабушка
Да!.. в п усурманах он!
Ах! окаянный вольтерьянец!
Что? а? глух, мой отец; достаньте свой рош ок.
Ох! глухота по льшой порок.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что завершается третье действие комедии монологом Чацкого “В той комнате незначащая встреча…”. Об этом монологе П.Вайль и А.Генис иронически заметили: “…человеку, исполненному подлинной глубины и силы, не пристало то и дело психопатически разражаться длинными речами, беспрестанно каламбурить и потешаться над не достойными внимания объектами” .
Сцена эта на самом деле является в пьесе самым ярким примером “театра глухих”: Чацкий разражается гневной филиппикой, стоя посреди залы, в то время как “все в вальсе кружатся с величайшим усердием. Старики разбрелись к карточным столам”. Рядом с этой сценой можно поставить разве что последний монолог Чацкого “Не образумлюсь… виноват…” и очень характерную реакцию на него Фамусова:
Ну что? не видишь ли ты, что он с ума сошёл?
Скажи сурьёзно:
Безумный! что он тут за чепуху молол!
Низкопоклонник! тесть! и про Москву так грозно!
6
В сё в этой пронзительной, единственной в своём роде пьесе поразительно точно прописано: и то, каково “общение” между героями, и то, в каком состоянии находится русское общество в первой четверти XIX века, и каково было в тогдашней (всегдашней!) России слишком искренним, откровенным и наивным Чацким.
Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что в пьесе А.С. Грибоедова есть эпизоды (и их немало), где герои живо общаются друг с другом. Мы вправе говорить о диалоге в сценах, в которых София Фамусова оживлённо беседует с Лизой. Обсуждая достоинства и недостатки поклонников Софии, эти персонажи пьесы очень непосредственно и живо реагируют на реплики друг друга. И Чацкий непринуждённо общается со своим старым знакомым — Платоном Михайловичем Горичем. Впрочем, это не помешает последнему покорно согласиться со сплетней, пущенной Софией Павловной: “Ну все, так верить поневоле, // А мне сомнительно”. Это тоже, как ни крути, если не предательство, то уж отступничество точно.
Вот и княжны Тугоуховские очень мило “воркуют”, говоря о своём, галантерейном, дамском (ну чем не общение):
1-я княжна
Какой фасон прекрасный!
2-я княжна
Какие складочки!
Краткий словарь литературоведческих терминов. М., 1985. С. 88.
Вайль П., Генис А. Родная речь. Уроки изящной словесности. М., 1991. С. 42.
Комедия «Горе от ума» была написана А. С. Грибоедовым после Отечественной войны 1812 года, то есть в тот период, когда в жизни России происходили глубокие социально-политические изменения.
Своим произведением Грибоедов откликнулся на самые острые вопросы современности, такие, как крепостное право, свобода личности и независимость в мыслях, состояние просвещения и образования, карьеризм и чинопочитание, преклонение перед иностранной культурой. Идейный смысл «Горя от ума» состоит в противопоставлении двух жизненных укладов и мировоззрений: старого, крепостнического («века минувшего») и нового, прогрессивного («века нынешнего»).
«Век нынешний» представляет в комедии Чацкий, который является идеологом новых взглядов, Он выражает свое отношение ко всему, происходящему в обществе. Именно поэтому такое важное место в пьесе занимают монологи главного героя. В них раскрывается отношение Чацкого к основным проблемам современного ему общества. Его монологи несут и большую сюжетную нагрузку: они появляются в пьесе в переломные моменты развития конфликта.
Первый монолог мы встречаем уже в экспозиции. Он начинается словами «Ну что ваш батюшка?..», и в нем Чацкий дает характеристику московских нравов. Он с горечью замечает, что за время его отсутствия в Москве ничего существенно не изменилось. И здесь же впервые он заводит разговор о принятой в обществе системе воспитания. Детей русских дворян воспитывают иностранцы-гувернеры «числом поболее, ценою подешевле». Молодое поколение растет в уверенности, «что нам без немцев нет спасенья». Чацкий насмешливо и одновременно с горечью замечает, что для того, чтобы в Москве прослыть образованным, нужно говорить на «смешение языков французского с нижегородским».
Второй монолог («И точно, начал свет глупеть…») связан с завязкой конфликта, и он посвящен противопоставлению «века нынешнего» и «века минувшего». Этот монолог выдержан в спокойном, немного ироничном тоне, что психологически оправдано. Чацкий любит дочь Фамусова и не хочет раздражать ее отца. Но и поддакивать Фамусову, который оскорбляет его гордость, его взгляды свободно мыслящего человека, Чацкий не хочет. Тем более, что монолог этот вызван нравоучениями отца Софьи, его советами о том, как нужно делать карьеру, пользуясь опытом незабвенного дядюшки Максима Петровича.
Чацкий категорически с этим не согласен. Весь обличительный смысл слов главного героя заключается в том, что он пытается объяснить Фамусову разницу между двумя историческими периодами прошедшим и нынешним. Екатерининская эпоха, которая вызывает такое умиление у Фамусова, определена Чацким как «век покорности и страха». Чацкий считает, что теперь настали иные времена, когда нет желающих «смешить народ, отважно жертвовать затылком». Он искренне надеется, что приемы и методы вельмож екатерининской поры ушли в прошлое, а новый век ценит людей, по-настоящему честных и преданно служащих делу, а не лицам:
Хоть есть охотники поподличать везде,
Да нынче смех страшит и держит стыд в узде,
Недаром жалуюи их мало государи.Третий монолог «А судьи кто?» — самый известный и яркий монолог главного героя. Он приходится на момент развития конфликта в пьесе. Именно в этом монологе взгляды Чацкого получают наиболее полное освещение, Здесь герой отчетливо выражает свои антикрепостнические взгляды, что дало впоследствии критикам возможность сближать Чацкого с декабристами. Как не похож тон этого страстного монолога на миролюбивые строки предыдущего! Приводя конкретные примеры проявления чудовищного отношения дворян к крепостным крестьянам, Чацкий ужасается беззаконию, которое царит в России:
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;Усердствуя, они в часы вина и драки
Другой барин продает своих крепостных актеров:
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!«Где, укажите нам, отечества отцы, // Которых мы должны принять за образцы?» — горько вопрошает главный герой. В этом монологе слышится неподдельная боль человека, знающего цену «отцам отечества», которые «грабительством богаты» и защищены от суда всей существующей системой: связями, взятками, знакомствами, положением. Новый человек не может, по мнению героя, примириться с существующим рабским положением «умного бодрого народа». Да и как можно примириться с тем, что защитников страны, героев войны 1812 года, господа вправе выменять или продать. Чацкий ставит вопрос о том, должно ли существовать крепостное право в России.
Героя Грибоедова также возмущает то, что вот такие «строгие ценители и судьи» преследуют все вольнолюбивое, свободное и защищают лишь безобразное и беспринципное. В этом монологе героя слышится голос самого автора, высказывающего свои сокровенные мысли. И, послушав страстный монолог Чацкого, любой здравомыслящий человек должен неизбежно прийти к мысли, что такое положение дел не может существовать в цивилизованной стране.
Словами «В той комнате незначащая встреча…» начинается еще один монолог Чацкого. Он знаменует собой кульминацию и развязку конфликта. Отвечая на вопрос Софьи «Скажите, что вас так гневит?», Чацкий по обыкновению увлекается и не замечает, что никто не слушает его: все танцуют или играют в карты. Чацкий говорит в пустоту, но и в этом монологе он затрагивает важную проблему. Его возмущает «французик из Бордо» как пример преклонения русских дворян перед всем иностранным. Со страхом и слезами отправлялся он в Россию, а затем был обрадован и почувствовал себя важным человеком, не встретив там «ни звука руского, ни русского лица». Чацкого оскорбляет то, что русский язык, национальные обычаи и культура должны ставиться гораздо ниже чужеземного. Он с иронией предлагает занять у китайцев «премудрого… незнания иноземцев». И продолжает:
Воскреснем ли когда от чужевластья мод?
Чтоб умный бодрый наш народ
Хотя по языку нас не считал за немцев,Последний монолог приходится на развязку сюжета. Чацкий говорит здесь о том, что никогда он не сможет примириться с нравами и порядками фамусовской Москвы. Он не удивлен, что это общество людей, панически боящихся всего нового и передового, объявляет его безумным:
Вы правы: из огня тот выйдет невредим,
Кто с вами день пробыть успеет,
Подышит воздухом одним,
И в нем рассудок уцелеет.Итак, Чацкий уехал из дома Фамусовых оскорбленным и разочарованным, И все же он не воспринимается как человек побежденный, проигравший, потому что сумел сохранить верность своим идеалам, остаться самим собой.
Монологи помогают нам разобраться не только в характере главного героя. Они рассказывают нам о существовавших в тогдашней России порядках, о надеждах и чаяниях прогрессивных людей того времени, Они имеют значение как в смысловом, так и структурном построении пьесы. Думающие читатели и зрители должны обязательно задуматься над главными проблемами русского общества времен Грибоедова, многие из которых актуальны и сейчас.
Из пьесы А. С. Грибоедова. Также на этой страничке Вы найдете видео известной пьесы «Горе от ума». Приятного просмотра!
Фамусов, слуга.
Петрушка, вечно ты с обновкой,
С разодранным локтем. Достань-ка календарь;
Читай не так, как пономарь, *
А с чувством, с толком, с расстановкой.
Постой же. — На листе черкни на записном,
Противу будущей недели:
К Прасковье Федоровне в дом
Во вторник зван я на форели.
Куда как чуден создан свет!
Пофилософствуй — ум вскружится;
То бережешься, то обед:
Ешь три часа, а в три дни не сварится!
Отметь-ка, в тот же день… Нет, нет.
В четверг я зван на погребенье.
Ох, род людской! пришло в забвенье,
Что всякий сам туда же должен лезть,
В тот ларчик, где ни стать, ни сесть.
Но память по себе намерен кто оставить
Житьем похвальным, вот пример:
Покойник был почтенный камергер,
С ключом, и сыну ключ умел доставить;
Богат, и на богатой был женат;
Переженил детей, внучат;
Скончался; все о нем прискорбно поминают.
Кузьма Петрович! Мир ему! —
Что за тузы в Москве живут и умирают! —
Пиши: в четверг, одно уж к одному,
А может в пятницу, а может и в субботу,
Я должен у вдовы, у докторши, крестить.
Она не родила, но по расчету
По моему: должна родить…Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы, на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом;
Век при дворе, да при каком дворе!
Тогда не то, что ныне,
При государыне служил Екатерине.
А в те поры все важны! в сорок пуд…
Раскланяйся — тупеем не кивнут.
Вельможа в случае — тем паче,
Не как другой, и пил и ел иначе.
А дядя! что твой князь? что граф?
Сурьезный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На куртаге ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкий;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдруго́рядь — уж нарочно, —
А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по вашему? по нашему — смышлен.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист кто чаще приглашен?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?
Максим Петрович! Шутка!
В чины выводит кто и пенсии дает?
Максим Петрович! Да! Вы, нынешние, — ну-тка!Монолог Фамусова явление 2 действие 5 «Горе от ума»
Вкус, батюшка, отменная манера;
На все свои законы есть:
Вот, например, у нас уж исстари ведется,
Что по отцу и сыну честь:
Будь плохенький, да если наберется
Душ тысячки две родовых, —
Тот и жених.
Другой хоть прытче будь, надутый всяким чванством,
Пускай себе разумником слыви,
А в семью не включат. На нас не подиви.
Ведь только здесь еще и дорожат дворянством.
Да это ли одно? возьмите вы хлеб-соль:
Кто хочет к нам пожаловать, — изволь;
Дверь отперта для званных и незванных,
Особенно из иностранных;
Хоть честный человек, хоть нет,
Для нас равнехонько, про всех готов обед.
Возьмите вы от головы до пяток,
На всех московских есть особый отпечаток.
Извольте посмотреть на нашу молодежь,
На юношей — сынков и внучат.
Журим мы их, а если разберешь, —
В пятнадцать лет учителей научат!
А наши старички?? -Как их возьмет задор,
Засудят об делах, что слово — приговор, —
Ведь столбовые * все, в ус никого не дуют;
И об правительстве иной раз так толкуют,
Что если б кто подслушал их… беда!
Не то, чтоб новизны вводили, — никогда,
Спаси нас Боже! Нет. А придерутся
К тому, к сему, а чаще ни к чему,
Поспорят, пошумят, и… разойдутся.
Прямые канцлеры * в отставке — по уму!
Я вам скажу, знать, время не приспело,
Но что без них не обойдется дело. —
А дамы? — сунься кто, попробуй, овладей;
Судьи всему, везде, над ними нет судей;
За картами когда восстанут общим бунтом,
Дай Бог терпение, — ведь сам я был женат.
Скомандовать велите перед фрунтом!
Присутствовать пошлите их в Сенат!
Ирина Власьевна! Лукерья Алексевна!
Татьяна Юрьевна! Пульхерия Андревна!
А дочек кто видал, всяк голову повесь…
Его величество король был прусский здесь,
Дивился не путем московским он девицам,
Их благонравью, а не лицам;
И точно, можно ли воспитаннее быть!
Умеют же себя принарядить
Тафтицей, бархатцем и дымкой, *
Словечка в простоте не скажут, все с ужимкой;
Французские романсы вам поют
И верхние выводят нотки,
К военным людям так и льнут.
А потому, что патриотки.
Решительно скажу: едва
Другая сыщется столица, как Москва.ГОРЕ ОТ УМА (Малый театр 1977 год) — видео
************************************
Говорит он всерьез, но мы его слова обращаем в шутку.
— Как со вторым дыханием? — посмеиваясь, спрашиваем мы друг друга. И он смеется вместе с нами.
Мы идем всю почь. Солнце, светившее лам в лицо, остается позади нас. При его правдивом свете мы видим друг друга. Лица осунулись, потемнели, потрескались губы, покраснели глаза…
Но вдруг па повороте, у самой околицы тихого села, мы видим прикрытый ветками легковой автомобиль. Это машина командира и комиссара. Полковника Алешина не видно, Ракитин стоит у дороги и отдает нам честь.
Он не тянется по-строевому, и на его усталом, добром лице бродит смущенная усмешка. Но все-таки по-другому никак ’нельзя истолковать его позу — он отдает нам честь. Весь полк идет мимо него, что должно продолжаться довольно долго, а он стоит, приложив руку к козырьку фуражки, и нет в полку человека, который не понимал бы, что это значит.
Полковпик встречает нас в самой деревне.
Он стоит посредине улицы, заложив одну руку за пояс,- ждет нас. В последние часы марша наша колонна сильно расстроилась. Мы идем не в рядах, а кучками и, только увидя полковника, начинаем оглядываться и па ходу перестраиваться.
Очень трудно понять выражение лица полковника. Он точно вглядывается в пас…
— Здорово, молодцы! — сказал он, когда мы, построившись в ряды, подтянувшись и делая даже попытку «дать ножку», проходим мимо него.- Заворачивайте-ка сюда, вторая рота! Тут для вас наварено-накухарено. В одном котле и ужин и завтрак сразу. Скорей идите, а то повар нервничает, беспокоится, что все перестоит!
Полковпик гостеприимным жестом показывает на ворота. Мы проходим мимо него, он внимательно оглядывает наши усталые ряды. Он прекрасно знает, что горячая пшца нужна пам, чтобы восстановить силы и прийти в себя после семпдесятиверстпого перехода. Отправив нас завтракать, оп снова глядит на дорогу, поджидает следующую, третью роту.
Дневка. Мы расположились на широком школьном дворе. Недавно здесь прошел дождь, спокойные лужи налиты доверху и полны синего неба и влажных облаков. По всему двору на траве спят люди. Одни раскинулся, другой свернулся, но над каждой дюжиной голов пирамидкой стоят винтовки. Мы спим по отделениям, по взводам и ротам, чтобы встать и снова идти па запад.
Спим до обеда, спим после обеда, спали бы дольше, по нужно продолжать поход. Идти сначала трудно, ноги стерты и перевязаны, но боль утихает, о пей не думается. Ноги разошлись. С гулкого асфальта свернули мы па мягкий проселок, который снова увел нас в лес. Это все еще Подмосковье. Здесь запрещено рубить деревья. Леса все гуще. Иногда лес расступается, и видны пашни, пересеченные реками.
…Опять садится солнце, который день идем мы за ним! Вот большое село, и видно, как из лесу по нескольким дорогам вступает в него наше войско…
Мы пересекаем улицу и движением своим задерживаем стадо. Громадные, пахнущие молоком коровы недовольно мычат. Мы помешали им дойти до фермы, резной конек которой виден сбоку. Молодые доярки в белом выносят нам утреннее молоко. Здесь нам дали отдохнуть подольше, и у нас есть время оглянуться. Среди изб поднялись два новых белых двухэтажных дома. Обочины дороги выложены дерном. Ясны стекла школы. Социалистическое изобилие в каждой мелочи, и во всем зрелая полнота невиданного, социалистического, уже развившегося строя жизни.
В 1928-1929 году я бывал в коммуне «Коминтерн» в приднепровских Таврических степях. Большой, заросший бурьяном пустырь па месте помещичьего дома был тогда еще не застроен, и под ногами хрустели угли пожарища восемнадцатого года. Эта коммуна была как рисунок талантливого ребенка. Рука неуверенна, перспектива спутана, но главные штрихи намечены были уже и тогда с гениальной верностью. Пять тысяч гектаров распахивала коммуна, строила похожие на ангары хлева, воздвигала силосные башни… Бедны были детский сад и ясли, но как чисты дерюжные подстилки в детских постельках!
Монологи Чацкого и Фамусова в комедии «Горе от ума»
Меню статьи:
Монологи Фамусова и Чацкого – героев легендарного произведения, комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» отличаются своей контрастностью. В них происходит борьба между прошлым и будущим. Речи Чацкого – призыв к переменам, жажда начать жизнь по-новому, Фамусов же отчаянно желает, чтобы все осталось по-прежнему, ведь ему очень комфортно жить в иллюзии, что все хорошо, и ничего больше не нужно для счастья, как только «дорожить дворянством».
Но чтобы понять, о чем идет речь, нужно детальнее вникнуть в монологи этих двух героев-антиподов и сделать для себя выводы.
«Вкус, батюшка, отменная манера»
Такими словами начинается монолог Павла Фамусова, который четко придерживается мысли, что «на все свои законы есть». Речь его звучит ответом Скалозубу, который не прочь жениться. Вот где Фамусову есть возможность выразить свое мнение по этому сложному вопросу. Он вспоминает и о том, что «по отцу и сыну честь», то есть предпочтение отдадут невесте с богатым приданым; и о том, что русские люди – самые гостеприимные, и у них «для всех готов обед», особенно принимают под свой кров иностранцев. Дальше – больше. Фамусов, как говорится, входит в раж, и начинает хвалить московскую молодежь, ведь они, по его мнению, «в пятнадцать лет учителей научат».
Что касается стариков, то и для них у Фамусова готовы хвалебные дифирамбы. «Как их возьмет задор, засудят об делах, что слово — приговор» – подмечает он. А следующая фраза уже может насторожить вдумчивого читателя своей бескомпромиссностью и обманчивым подходом к переменам: «Не то, чтоб новизны вводили, — никогда…»
По утверждению Фамусова, получается, что судить людей, придираться ни к чему, – очень даже неплохо, а вот на то, чтобы стремиться к позитивному изменению жизни, наложено строгое табу.
К сожалению, такие понятия тогда были у подавляющего большинства дворян, и Фамусов – лишь один из них. Но что же Чацкий, единственный представитель нового времени в пьесе «Горе от ума»? Как он реагирует на столь напыщенные речи?
Позиция Чацкого: плыть против течения
Наверное, не найдется в современном мире такого читателя пьесы «Горе от ума», который стоял бы на стороне Фамусова и противился речам Чацкого. Ведь сейчас жизнь совсем другая, и Чацкого понимают и принимают все, а вот герой-дворянин запечатлелся в сознании людей как поборник прошлых, отстойных и совершенно неприемлемых идей.
А вот если проследить речи Чацкого, можно извлечь много интересного и полезного. «Дома новы́, но предрассудки стары, порадуйтесь, не истребят ни годы их, ни моды, ни пожары» – с сожалением отвечает он на только что произнесенный монолог Фамусова, понимая, что, увы, ничего не может сделать с устоявшимися глупыми и ложными понятиями тех, кто называет себя знатью. Однако, главный здесь Павел Афанасьевич, и он сразу же пресекает такую неугодную ему речь: «Просил я помолчать, не велика услуга». А потом, обращаясь к Скалозубу, говорит о Чацком при нем же в третьем лице: «Жаль, очень жаль, он малый с головой; И славно пишет, переводит. Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом…»
Чацкий умный, и Фамусов это признает полностью, но этот человек не пляшет под его дудку, не подстраивается под него, как другие и не придерживается его взглядов и понятий, которые, как всерьез полагает Павел Афанасьевич – единственно верные. Но Андрея Чацкого не проведешь! Он знает, что прав, и выражает свои мысли ясно и четко. Особенно это видно из монолога «А судьи кто?», В каждой его строчке – критика старого строя и призыв к переменам. Но чтобы глубже вникнуть в смысл этой эмоциональной речи, нужно рассмотреть фразы Чацкого детальнее.
И в женах, дочерях – к мундиру та же страсть …
Чацкий не боится критиковать судей, которые враждуют со свободной от их шаблонов жизнью; которые черпают свои суждения из старых забытых газет и которые «поют все песнь одну и ту же». В отличие от мнения Фамусова, Отечества отцы для Чацкого – отнюдь не образец для подражания. Напротив, он изобличает тех, кто «богат грабительством», кто защиту от суда нашел в родственных связях, кто прожигает свою жизнь в пирах и мотовстве. Такое поведение не только противно душе молодого Чацкого, он считает его подлейшим. Да и факты, которые в порыве чувств высказывает приверженец новых идей, говорят сами за себя. Один из так называемых отцов совершил откровенное предательство, когда выменял своих слуг (которые не раз спасали и честь его, и жизнь) на три борзые собаки.
Другой согнал детей крепостных, насильно забранных у матерей, на крепостной балет, и хвастался этим. Такое бесчеловечное поведение, по мнению Чацкого, абсолютно недопустимо, но что делать с силой привычки, с косностью взглядов, с противлением новым знаниям?
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется — враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
К искусствам творческим, высоким и прекрасным,
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!!»
Кто опасен для таких, как Фамусов и Скалозуб? Конечно же, те, кто жаждет учиться и хочет обновить свой ум. Люди мыслящие, не боящиеся в глаза высказать свое мнение – угроза и катастрофа для дворян. Но их, к сожалению, не так уж много. В большинстве всегда те, кто испытывает страсть к мундиру, который покрывает нищету рассудка и слабодушие, то есть стремящиеся получить определенный чин, чтобы утвердиться в этом порочном обществе.
«Вот то-то, все вы гордецы…»
Этот монолог прозвучал из уст Павла Фамусова в ответ на фразу Чацкого «Служить бы рад. Прислуживаться тошно». Четкое разграничение понятий «служить» и «прислуживаться» очень не понравилось борцу за старые взгляды, и он ответил гневной речью, снова ставя в пример старшее поколение.
Петр Афанасьевич подчеркивает пользу преклонения низших перед высшими чинами. Он распаляется в похвалах некому дяде Максиму Петровичу, который сгибался вперегиб, когда надо было подслужиться, и считал такое поведение единственно правильным. А ведь со стороны, если присмотреться, Максим Петрович в своем раболепии выглядит смешным, но у Фамусова на это закрыты глаза.
Ответ Чацкого: «И точно начал свет глупеть…»
Было бы удивительно, если бы Чацкий спокойно отреагировал на такую глупую речь. Конечно, же, он не стал потакать чудачествам знати в лице Фамусова, но занял твердую позицию противления раболепству и угодничеству чинам. Чацкий не понимает тех, кто «берет лбом» и лебезит перед сильными мира сего, и резко осуждает их, подмечая, что «недаром жалуют их скупо государи».
Смысл монологов Фамусова и Чацкого
Фамусов и Чацкий – представители двух совершенно разных эпох. Один – дворянин, не желающий никаких перемен, закрывшийся в скорлупе своих понятий и взглядов на жизнь, закосневший в алчности и сребролюбии, ненавидящий любое стремление к новым знаниям.
Другой – просвещенный человек, пытающийся изобличить пороки старого строя и доказать несостоятельность и вредность идей тех, кто строит жизнь на раболепстве.
Предлагаем ознакомиться с анализом монолога Фамусова “Вкус, батюшка, отменная манера” из комедии А. С. Грибоедова “Горе от ума”
Они – как черное и белое, как свет и темнота, между которыми не может быть ничего общего. Именно поэтому Чацкий для Фамусова – очень опасный человек, ведь если таких, как он будет много, старые и привычные устои непременно разрушатся. Фамусов в ужасе от того, что Александр Чацкий «вольность хочет проповедать», и не признает властей. Однако, рано или поздно всему ветхому и старому приходит конец и является новое. Так случилось и с дворянством, которое однажды исчезло совершенно, а на смену ему пришла совершенно новая эпоха, в которой образование и научный прогресс занимают доминирующее место.
4.9 / 5 ( 9 голосов )
Cпилберг приедет учить российских кинорежиссеров?
- Александра Семенова
- Би-би-си, Москва
Автор фото, RIA Novosti
Подпись к фото,Кинокритики сетуют, что в России снимают все больше фильмов в жанре «экшн». Авторское кино — на спаде
Кинематографическая школа в России нуждается в американских специалистах, считают российские продюсеры.
Российские деятели кино — Сергей Сельянов, Дмитрий Месхиев, Валерий Тодоровский — неоднократно отмечали, что в России не хватает профессиональных сценаристов. Для их подготовки, говорят они, возможно использовать альтернативное кинообразование — с использованием западных образовательных методов.
Сейчас дополнительным кинообразованием занимается Фонд поддержки кино, который организует стажировки в Нью-Йорке, студия «Главкино» учредила стипендию и сотрудничает с Высшей школой экономики, в которой есть три магистерских программы, связанных с кино.
По словам кинопродюсера, основателя компании «СТВ» Сергея Сельянова, звезды европейского и американского кино могут быть приглашены в Россию.
«Вполне возможно, что это будет Стивен Спилберг. С ним мы эту тему обсуждали дважды или трижды. Тему вообще состояния российского кино. Он нам оказывает некое содействие», — рассказал продюсер недавно на «круглом столе» в РИА Новости.
«Преподаватель — это профессия. Спилберг — не преподаватель», — добавил Сельянов.
То, что российское кино находится в кризисе и длится этот кризис не первый год, признают многие. Качество образования является проблемой, но не ее надо решать в первую очередь, уверен главный редактор журнала «Искусство кино» Даниил Дондурей.
Огромное количество «проходного», низкокачественного кино объясняется элементарно халтурным отношением к работе, говорит кинокритик Юрий Гладильщиков.
«Есть огромное количество людей, которые однажды поверили в то, что на этом в России можно заработать деньги. А оказалось, что деньги заработать сложно. И публика в российском кино разочаровалась. Голливуд вышел на первое место в прокате», — объясняет Гладильщиков.
«Нужны люди с опытом»
Главной «кузницей кадров» для кино постсоветском пространтстве остаются ВГИК имени Герасимова и Высшие режиссерские курсы.
Но и «вгиковское» образование не гарантирует того, что человек станет хорошим режиссером, говорит профессор ВГИКа, режиссер Вадим Абдрашитов.
«Они, конечно, молодые, способные, иногда принимаешь это за талант, но общая неподготовленность просто поражает. В большинстве своем они ничего не знают. Даже школьная программа по литературе ими освоена чрезвычайно слабо. Мало кто помнит, что там в «Анне Карениной» или «Горе от ума». — рассказывает Абдрашитов. — Мы по ходу занятий возвращаемся с ними к школьной программе, заставляем их перечитывать, черные дыры заполнять, мы заставляем их ходить по выставкам, по театрам».
То, что к киноспециалистам с высшим образованием есть претензии, неудивительно, считает режиссер.
С этим согласен и выпускник ВГИКа, актер Андрей Мерзликин, считающий, что научиться снимать кино можно только при сильной личной мотивации.
«Образование нужно брать. Его не дают. Его предлагают взять, а студент его берет. Если он думает, что его кто-то будет учить, он обречен на провал», — сказал актер в интервью bbcrussian.com.
ВГИК, говорит Абдрашитов, продолжает оставаться одним из лучших российских вузов. Здесь преподают талантливые мастера — режиссеры, драматурги, актеры. Проблему с образованием в сфере кинопроизводства режиссер видит в другом.
По его словам, 17-летний выпускник школы еще слишком юн, чтобы даже спустя пять лет обучения суметь заинтересовать своим кино широкого зрителя. Не хватает элементарного жизненного опыта.
«Они прекрасны сами по себе, потому что молодые, потому что они наши дети. Но что они могут показать мне как зрителю на экране? Свои первые ощущения? Это чудовищный инфантилизм», — сокрушается Абдрашитов.
Именно поэтому Вадим Абрашитов и его коллеги уже много лет борются за то, чтобы получение специальностей «режиссер» и «драматург» в качестве второго высшего образования было бесплатным, а поступление во ВГИК осуществлялось на общих основаниях. Отсутствие платы за обучение повысило бы шансы многих талантливых людей с уже достаточным жизненным опытом выбрать именно кино в качестве своей новой профессии, говорит режиссер.
А если мастер-класс?
Любое творчество имеет смысл тогда, когда человек, им занимающийся, понимает зачем и для кого он это делает, говорит Вадим Абрашитов.
«Сейчас у нас идет обсуждение премии кинокритики и кинопрессы «Белый слон». — рассказывает кинокритик Юрий Гладильщиков. — Если вы посмотрите на список, вы ужаснетесь. Но я 60% из них вообще не знаю. Это просто кино, которое снято, и к нему тут же потерян интерес».
«У нас уже два года идет колоссальное падение интереса к российскому кино. Люди не идут туда. Зачем нам по сто тысяч долларов выписывать мальчиков из Голливуда?» — добавляет редактор журнала «Искусство кино» Даниил Дондурей.
«Нельзя привезти из Голливуда людей, живущих в другом контексте, с другим мировоззрением, и попросить их рассказывать о технологии производства фильмов о России. Эти люди только могут дать советы, как лечить сценарии, — убежден Дондурей.- Содержание могут представить только русские. И только они».
Андрей Мерзликин вспоминает, что самыми интересными во время учебы во ВГИКе были мастер-классы знаменитых режиссеров — «сидели с жадными глазами, впитывали» — и не видит ничего плохого именно в мастер-классах приглашенных европейских и американских звезд.
«Образование на уровне педагогов должно быть российским, на уровне мастерства и штучного товара — могут быть иностранцы. Но все-таки — это получение профессии. Оно не должно быть развлекательного характера. Это труд», — рассказывает актер.
«Я будучи студентом был бы не против, если бы ко мне приехал Роберт де Ниро, и мы имели возможность часа три-четыре с ним пообщаться. Он бы нам ничего плохого не сделал, а вот много хорошего — да», — говорит Мерзликин.
Традиции русской кинематографической школы по-прежнему живы, считают критики. Чтобы их не потерять, нужно не только желание преподавателей научить своих студентов делать хорошее кино, но и помощь государства.
Зарубежный опыт можно и нужно брать на вооружение, не забывая о том, что залогом успеха фильма в России всегда было желание его автора поговорить со своим зрителем на одном языке.
Сюда он больше не ездок – Газета Коммерсантъ № 26 (6988) от 13.02.2021
В «Горе от ума», которое Алексей Бородин поставил на сцене Российского молодежного театра, почти нет зримого вторжения века нынешнего в приметы века минувшего. И все же спектакль посвящен дню сегодняшнему, в котором, как оказалось, сложнее всего не потерять главного героя. Рассказывает Ольга Федянина.
К «Горю от ума» в РАМТе отнеслись подчеркнуто учтиво, как к пожилой родственнице, которую нужно аккуратно взять под локоть на оживленном перекрестке. Формальных нарушений канона прочтения «школьной» классики в спектакле Алексея Бородина практически нет. Ну разве что Чацкий (Максим Керин) появляется в доме Фамусовых не из-за кулис, а из ложи, спустившись по поданному трапу,— но это как-то даже и упоминать неловко на фоне привычных уже постановочных вольностей. Другое дело, что канон в этом «Горе от ума» несколько облегченный — дом Фамусова сценограф Станислав Бенедиктов обозначил спускающимися с колосников бутафорскими колоннами, стилизованным арочным порталом, разделенным на две подвижные половины, и длиннющей полосатой кушеткой для светских разговоров — вот и вся барская усадьба.
Спектакль, однако же, не выглядит старомодным, ну разве что самую малость (да и то, кажется, по собственной доброй воле). Над чинными корсажами, пелеринами и сюртуками отчетливо вырисовывается современная, как сказали бы во времена Грибоедова, «физиогномия»: коллективный портрет того, что в учебниках литературы раньше называлось фамусовской Москвой. И портрет этот у Алексея Бородина выходит поначалу вроде бы даже и не сатирическим.
Фамусов (Алексей Веселкин) подтянут и весело жизнелюбив — горничную Лизу (Дарья Семенова) обнимает от души, и она ему на шею вешается явно не под гнетом ужасов крепостного права. К трепетной, нежной Софье (Ирина Таранник) он скорее снисходителен, чем по-настоящему строг, да и безупречного долговязого красавца Молчалина (Даниил Шперлинг) шпыняет больше по привычке и для порядка. Вообще, все перепалки в этом доме больше напоминают семейные шутки, привычные подколы. И неудивительно, что Чацкий после дальних странствий первым делом ворвется именно сюда: не только из-за Софьи, просто домой. И примут его здесь по-домашнему, похлопают по плечу: эк ты, милый, вырос.
Атмосфера свойской шутки не покинет спектакль до самого финала — вечернее общество у Фамусовых, та самая «Москва», костюмированная, самодовольная, сытая, по сути, безобидна. Как лучезарно безобиден здесь добродушный дуралей полковник Скалозуб (Александр Рагулин), не умеющий связать двух слов. Это, кстати, делает его едва ли не более странной фигурой, чем Чацкий. Потому что любимое занятие этой «Москвы» — остроумное злословие, текст Грибоедова в спектакле разлетается не на цитаты, а на ворох сплетен. И когда обиженная Софья скажет о Чацком «он не в своем уме», то «вся Москва» подхватит это и будет передавать по цепочке из уст в уста сладострастно, но не из настоящей злобы или страха, а себе на потребу развлечения.
Да, конечно, это очень узнаваемая, сегодняшняя «вся Москва». Каждые пять минут транслирующая друг другу новую глупость или сенсацию, тратящая все силы и нервы на пустяки, на слова, хорошо устроившаяся Москва, в которой все знакомы друг с другом — и любой безразличен ко всем остальным.
Как несложно догадаться, самая проблематичная метаморфоза этого спектакля — сам Чацкий. Алексей Бородин сталкивает своего героя с кругом, который просто не способен осознать этого героя как угрозу или оскорбление себе — лишь как повод для развлечения. Но сам-то Чацкий среди них — тоже злоязыкий остроумец, только очень многословный. Да, вокруг него все говорят про повышение по службе, а он — про всеобщую праздность и бессмысленность — ну так это общество само над собой уже давно посмеивается, как ты его оскорбишь? Фамусов Алексея Веселкина недаром даже финальное «что станет говорить княгиня Марья Алексевна» произносит не в сакраментальном ужасе, а как будто бы в предчувствии увлекательного трепа с княгиней. На этом фоне невозможно выглядеть героем, протестантом, изгнанником: в лучшем (или худшем?) случае — отвергнутым любовником.
Да, что поделаешь, в той Москве, которую с таким притворным благодушием исследует Алексей Бородин, Чацкий, наверное, неизбежно будет выглядеть утомительным, не слишком званым гостем, заехавшим с коротким неудачным визитом в места своей юности. Другое дело, что удаляясь все по тому же трапу куда-то, «где оскорбленному есть чувству уголок», современный Чацкий рискует оказаться примерно в таком же месте, как бы оно ни называлось. Ну разве что без друзей юности.
Habakkuk 2:19 Горе тому, кто говорит дереву: пробудись! или к безмолвному камню: «Восстань!» Может ли это дать руководство? Вот, он покрыт золотом и серебром, но в нем совсем нет дыхания ».
New International VersionГоре тому, кто говорит дереву:« Оживи! »Или безжизненному камню:« Проснись! » Может ли оно дать руководство? Оно покрыто золотом и серебром, в нем нет дыхания ». New Living Translation
Какая печаль ожидает вас, когда вы говорите деревянным идолам:« Проснитесь и спасите нас! »Безмолвным каменным изображениям вы говорите: «Встань и научи нас!» Может ли идол сказать тебе, что делать? Они могут быть обложены золотом и серебром, но внутри они безжизненны.English Standard Version
Горе тому, кто говорит деревянной вещи: пробудись; к безмолвному камню, встань! Может ли это научить? Вот, он обложен золотом и серебром, и в нем совсем нет дыхания. Бериан Учебная Библия
Горе тому, кто говорит дереву: «Пробудитесь!» Или молчаливому камню: «Встань!» Может ли он дать руководство? Вот, он покрыт золотом и серебром, но в нем совсем нет духа ». Библия короля Якова
Горе тому, кто говорит дереву: пробудись; к немому камню: встань, он научит! Вот, — это , покрытое золотом и серебром, и нет никакого дыхания посреди него.Новая версия короля Якова
Горе тому, кто говорит дереву: «Пробудись!» Безмолвному камню: «Встань! Она будет учить! «Вот, она покрыта золотом и серебром, но в ней совсем нет дыхания». Новая американская стандартная Библия
«Горе тому, кто говорит куску дерева :« Пробудись! » немой камень: «Восстань!» Это ваш учитель ? Вот, он покрыт золотом и серебром, но внутри него совсем нет дыхания. NASB 1995
«Горе тому, кто говорит дереву:« Пробудись! », Немому камню:« Встань! » твой учитель? Вот, он обложен золотом и серебром, И в нем совсем нет дыхания.NASB 1977
«Горе тому, кто говорит куску дерева :« Пробудись! »Немому камню:« Встань! » А , то есть , ваш учитель ? Вот, он обложен золотом и серебром, И в нем нет никакого дыхания. Расширенная Библия
«Горе (суд приближается) тому, кто говорит деревянному истукану:« Пробудись! »И безмолвному камню» Вставай! »А это твой учитель? Смотри, она покрыта золотом и серебром, И в ней совсем нет дыхания. Христианская стандартная Библия
Горе тому, кто говорит дереву: Проснись! или заглушить камень: Оживи! Может ли это научить? Смотреть! Он может быть покрыт золотом и серебром, но в нем совсем нет дыхания.Холман Христианская стандартная библия
Горе тому, кто говорит дереву: очнись! или заглушить камень: Оживи! Может ли это научить? Смотреть! Он может быть покрыт золотом и серебром, но в нем совсем нет дыхания. American Standard Version
Горе тому, кто говорит дереву: пробудись; к немому камню, встань! Должно ли это научить? Вот, он покрыт золотом и серебром, и нет никакого дыхания посреди него. Aramaic Bible in Plain English
Горе тому, кто говорит дереву: «Проснись, и камень глухим: вставай! Они бесполезны, покрыты золотом, и в них нет духа. и к камню: превознесись! тогда как это изображение, и это отливка из золота и серебра, и в нем нет дыхания.Contemporary English Version
Чему можно научиться у идолов, покрытых серебром или золотом? Они даже дышать не могут. Жалко всякого, кто говорит идолу из дерева или камня: «Встань и сделай что-нибудь!» Библия Дуэ-Реймса
Горе тому, кто говорит дереву: Пробудись, немому камню: Восстань: может ли он научить? Вот, он покрыт золотом и серебром, и нет духа в недрах его. English Revised Version
Горе тому, кто говорит дереву: пробудись; к немому камню, встань! Должно ли это научить? Вот, он покрыт золотом и серебром, и нет никакого дыхания посреди него.Good News Translation
Вы обречены! Вы говорите деревяшке: «Проснись!» или каменному блоку: «Вставай!» Может ли айдол что-нибудь вам раскрыть? Он может быть покрыт серебром и золотом, но в нем нет жизни. GOD’S WORD® Translation
‘Как ужасно будет для того, кто скажет деревяшке: «Проснись!» и камню, который не может говорить: «Вставай!» «Может ли это научить [кого-нибудь]? Вы только посмотрите на это! Он покрыт золотом и серебром, но в нем нет абсолютно никакой жизни ». Международный стандарт, версия
« Горе тому, кто говорит дереву: «Проснись!» или «Вставай!» к безмолвному камню.Такие айдолы не могут научить, не так ли? Смотри, хоть он и покрыт золотом и серебром, в нем совсем нет духа ». JPS Tanakh 1917
Горе тому, кто говорит дереву:« Пробудись », немому камню:« Встань! » Может ли это учить? Вот, он покрыт золотом и серебром, И нет никакого дыхания посреди него.Literal Standard Version
Горе [] тому, кто говорит дереву: пробудись, немому камню — шевелись. вверх: это учитель! Вот, он обложен золотом и серебром, и нет духа посреди него.NET Библия
Тот, кто говорит дереву: «Проснись!» почти мертв — тот, кто говорит безмолвному камню: «Пробудись!» Может ли он дать надежное руководство? Он обложен золотом и серебром; в нем нет дыхания жизни. New Heart English Bible
Горе тому, кто говорит лесу: «Пробудись». или безмолвному камню: «Встань». Должно ли это научить? Смотри, он обложен золотом и серебром, и в нем нет никакого дыхания. World English Bible
Горе тому, кто говорит дереву: «Пробудись!» или немому камню: «Восстань!» Должно ли это научить? Вот, он обложен золотом и серебром, и нет никакого дыхания посреди него.Дословный перевод Янга
Горе тому, кто говорит дереву: «Проснись», «встряхни», немому камню, он учитель! вот, он обложен золотом и серебром, и нет духа в нем. Дополнительные переводы …
| Новая международная версия Не многие из вас должны становиться учителями, мои единоверцы, потому что вы знаете, что мы, обучающие, будем осуждены более строго.New Living Translation Дорогие братья и сестры, немногие из вас должны стать учителями в церкви, потому что нас, обучающих, будут судить более строго. English Standard Version Не многим из вас следует становиться учителями, братья мои, потому что вы знаете, что мы которые учат, будут осуждены с большей строгостью.Berean Study Bible Не многие из вас должны стать учителями, мои братья, потому что вы знаете, что мы, обучающие, будут осуждены более строго.Berean Literal Bible Не многие из вас должны быть учителями мои братья, зная, что мы получим больший приговор.Библия короля Иакова Братья мои! Не будьте хозяевами, зная, что мы получим большее осуждение. Новая версия короля Иакова Братья мои, пусть не многие из вас станут учителями, зная, что мы получим более строгий приговор. Новая американская стандартная Библия. Не становитесь учителями в большом количестве, братья мои, поскольку вы знаете, что мы , являющиеся учителями , понесем более строгий приговор. NASB 1995 Пусть не многие из вас станут учителями, братья мои, зная, что в этом качестве более строгое суждение.NASB 1977 Пусть не многие из вас станут учителями, братья мои, зная, что как таковые мы понесем более строгий суд. Расширенная Библия Не многим [из вас] следует стать учителями [служащими в качестве официальных учителей], мои братья и сестры, потому что вы знаете, что нас [учителей] будут судить по более высоким стандартам [потому что мы взяли на себя большую ответственность и больше осуждения, если будем учить неправильно]. Христианская стандартная Библия Не многие должны стать учителями, братья мои, потому что вы знаете, что к нам будет вынесено более строгое решение.Холман Христианская Стандартная Библия Не многие должны становиться учителями, братья мои, зная, что мы получим более строгое суждение, Американская стандартная версия Не будьте многими из вас, учителя, мои братья, зная, что мы получим более суровый приговор.Арамейская Библия на простом английском языке Среди вас не должно быть много учителей, братья мои, но вы должны знать, что мы понесем более серьезный приговор, Contemporary English Version Друзья мои, мы не должны все пытаться стать учителями. На самом деле учителей будут судить строже, чем других.Библия Дуэ-Реймса Не будьте великими учителями, братья мои, зная, что получите больший суд. English Revised Version Не много учителей, братья мои, зная, что нас ждет более суровый приговор. Перевод Good News Друзья мои, немногие из вас должны стать учителями. Как вы знаете, нас, учителей, будут судить с большей строгостью, чем других. GOD’S WORD® Translation Братья и сестры, не многим из вас следует становиться учителями. Вы знаете, что мы, обучающие, будем более сурово осуждены.Международная стандартная версия Не многие из вас должны стать учителями, братья мои, потому что вы знаете, что мы, которые учим, будем осуждены более строго, чем другие. Буквенная стандартная версия Не позволяйте многим быть учителями, братья мои, зная, что мы получим высшее суждение, NET Bible Не многие из вас должны стать учителями, мои братья и сестры, потому что вы знаете, что нас будут судить более строго. New Heart English Bible Пусть не многие из вас будут учителями, братья мои, зная, что мы будем получить более тяжелое суждение.Weymouth New Testament Не горюйте, братья мои, чтобы многие из вас стали учителями; ибо вы знаете, что мы, учителя, подвергнемся более суровому суду.World English Bible Пусть не многие из вас будут учителями, братья мои, зная, что мы получим более суровый суд. Буквальный перевод молодых Многие учителя не стали, братья мои, зная, что больше суждение мы получим, Дополнительные переводы … Контекст Укрощение языка1Не многие из вас должны стать учителями, братья мои, потому что вы знаете, что мы, обучающие, будем осуждены более строго.2Мы все во многом спотыкаемся. Если кто-то никогда не ошибается в том, что он говорит, то он идеальный человек, способный управлять всем своим телом… Cross References Matthew 23: 8Но тебя нельзя называть «раввином», потому что у тебя есть один Учитель. , и все вы братья. Acts 13: 1 В церкви в Антиохии были пророки и учителя: Варнава, Симеон по прозвищу Нигер, Луций из Кирены, Манаен (который воспитывался вместе с тетрархом Иродом) и Савл. Римлянам 2:20 наставник неразумных, учитель младенцев, потому что вы имеете в законе воплощение знания и истины — 1 Тимофею 1: 7 Они хотят быть учителями закона, но не понимают то, что они говорят, или то, что они так уверенно утверждают.Джеймс 1:16 Не обманывайтесь, мои возлюбленные братья. Джеймс 1:19 Мои возлюбленные братья, поймите это: каждый должен быть готов слушать, медленно говорить и медленнее на гнев, Иакова 3:10 из тех же уст приходят благословение и проклятие. Братья мои, этого не должно быть! Сокровищница Священного Писания Братья мои, не много господ, зная, что мы получим большее осуждение. бе. Малахия 2:12 Истребит Господь человека, делающего это, господина и ученого, из кущи Иакова и приносящего приношение Господу Саваофу. Матфея 9:11 И когда фарисеи увидели это , они сказали его ученикам: для чего ваш Учитель ест с мытарями и грешниками? Матфея 10:24 Ученик не выше своего господина , ни слуга не выше своего господина. зная. Leviticus 10: 3 И сказал Моисей Аарону: это — это , о которых сказал Господь, говоря: в приближающихся ко Мне освящусь и прославлюсь пред всем народом.И Аарон молчал. Иезекииль 3: 17,18 Сын человеческий! Я поставил тебя сторожем дома Израилева; посему слушай слово из уст моих и дай им предостережение от меня… Иезекииль 33: 7-9 Итак, ты, сын человеческий! Я поставил тебя сторожем у дома Израилева; посему ты услышишь слово из уст моих и предостереги их от меня… осуждение. Матфея 7: 1,2 Не судите, да не судимы будете… Матфея 23:14 Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры! ибо вы пожираете дома вдов и для видимости долго молитесь: за то вы примете большее осуждение. 1 Коринфянам 11: 29-32 Ибо тот, кто ест и пьет недостойно, ест и пьет проклятие себе, не различая тела Господа… передано «мастерами», когда была впервые опубликована английская Библия. Осуждение принадлежит тем, кто назначает себя «слепыми вождями слепых» (Матфея 15:14). Ни один человек не имел права выполнять священные функции назначенных господ в Израиле (см. Примечание к Иоанна 3:10), и никто не мог присвоить себе честь священства », кроме призванного Богом, как Аарон «(Евреям 5: 4).В то время как мы знаем из слов нашего Господа, что книжники и фарисеи любили почтительные «приветствия на рынках и звание людей« раввин, раввин »» (Матфея 23: 1-12). Тем не менее Его учеников нельзя было так признать: «Один у вас Учитель, Христос; а все вы братья». Пренебрежение этой благотворной осторожностью озадачивало как раннюю Церковь, так и ее более поздние ветви. (Сравни Деяния 15:24; 1 Коринфянам 1:12; 1 Коринфянам 14:26; Галатам 2:12). . . Стихи 1-12. — ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ПРОТИВ ПЕРЕГОТОВКИ К ОБУЧЕНИЮ, ВЕДУЩИЕ К ОБСУЖДЕНИЮ ВАЖНОСТИ ПРАВИТЕЛЬСТВА ЯЗЫКА.Стих 1. — (1) Предупреждение. Не много учителей. Это предупреждение аналогично предупреждению нашего Господа в Евангелии от Матфея 23: 8, сл.: «Не называйтесь рабби; ибо один у вас Учитель [διδάσκαλος, а не, как Textus Receptus, καθηγητής], и все вы братья». Комп. также «Пирке Абот», 1:11, «Шемаия сказал:« Люби труд и ненавидь господство (הרבנות) ». Готовность иудеев взять на себя роль учителей и стать «вождями слепых, учителями младенцев» и т. Д. Упоминается ап. Павлом в Послании к Римлянам 2:17, сл., и такой отрывок, как 1 Коринфянам 14:26, след., означает не только наличие подобной тенденции среди христиан, но также возможность, данную для ее проявления в Церкви. (2) Причина предупреждения. Зная, что мы получим более тяжелое суждение (ληψόμεθα). Используя слово от первого лица, Сент-Джеймс включает в себя самого себя, что является замечательным доказательством смирения. (В Вульгате, где это отсутствует, ошибочно содержится суитизм). Comp. верс. 2, 9, где он также использует первое лицо с большой деликатностью чувства, не отделяя себя от тех, чье поведение он осуждает.Μεῖζον κρίμα. Форма выражения напоминает изречение нашего Господа о фарисеях: «Они будут более осуждены (περισσότερον κρίμα)» (Марка 12:40; Луки 20:47). Параллельные комментарии … Греческий НеΜὴ (Mē) Наречие Стронга 3361: Нет, чтобы не было. Первичная частица квалифицированного отрицания; нет, чтобы; также (в то время как ou ожидает утвердительного ответа), будет ли. многие [из вас] должно стать учителей, my братьев, [потому что] вы знаете , что мы [те, кто преподает] будет оценено строже. Перейти к предыдущему Осуждение Стремится к большему Едва ли тяжелее Принять осужденное суждение Мастера суждений Другие получают более суровое обучение Учителя проходятПерейти к следующему Осуждение Стремятся к большему Сильнее Заставить осужденное суждение Принять суждение Мастера Прочие Учить более сурово Учителя проходятСсылки 1 NIVИакова 3: 1 NLT Иакова 3: 1 ESV Иакова 3: 1 NASB Иакова 3: 1 KJVJames 3: 1 BibleApps.com Иакова 3: 1 Библия Паралела Иакова 3: 1 Китайская Библия Иакова 3: 1 Французская Библия Иакова 3: 1 Цитаты Кликс NT Letters: Иаков 3: 1 Пусть не многие из вас будут учителями (Ja Jas. Jam) |
Учить, как учил Иисус — Размышление о качествах Иисуса как проповедника и учителя
Как священник я призван проповедовать и учить, и поэтому я должен смотреть на Иисуса Христа как на свой образец. Здесь я имею в виду настоящего Иисуса из Священного Писания. Слишком много людей сегодня переделали Иисуса в своего рода «безобидного хиппи», приветливого утверждающего, приятного человека, который исцелял больных, благословлял бедных и говорил о любви, но очень расплывчато и «все идет».Но в этом образе отсутствует пророческий Иисус, который не пошел на компромиссы и во многие дни Своих дней вызывал лицемерие.
Таким образом, я должен взглянуть на настоящего Иисуса из Священного Писания. Настоящий Иисус явно любил Божий народ, но из-за этой любви не мог страдать от какого-то ограниченного представления о спасении и исцелении за них. Напротив, Он ревностно настаивал на том, чтобы они приняли весь совет Бога. Он настаивал на том, что достоинство для них было не чем иным, как совершенством Самого Бога (ср. Матф. 5:41).
Как учитель, Иисус часто действовал в образе пророков. У пророков есть способ утешить страждущих и сокрушить благополучных. По правде говоря, мы все попадаем в обе категории. Мы должны уметь принять Иисуса, который в один момент говорит: «Блаженны вы», а в следующий момент добавляет: «Горе вам». Иисус, учитель и пророк, подтвердит любую истину, которая есть в нас, но, как любой хороший учитель, Он поставит большой красный крестик рядом с нашими ошибочными ответами и мыслями.
И все же, несмотря на часто пламенную и провокационную позицию Иисуса, Священные Писания говорят о его известности как проповеднике и о том рвении, с которым многие слушали Его.
И когда Иисус закончил эти слова, толпы изумились Его учению, ибо Он учил их как власть имущий, а не как их книжники (Матф. 7:28).
Посланный арестовать его, храмовая стража вернулась с пустыми руками и сказала: «Никто никогда не говорил так, как этот человек» (Иоанна 7:46).
И все говорили о нем хорошо и дивились милостивым словам, исходящим из уст его (Луки 4:22).
И простые люди слушали его с радостью (Марка 12:37).
Но даже у Иисуса мог быть плохой день за кафедрой. В Назарете его пытались сбросить со скалы за предположение, что язычникам может быть место в Царстве (Лк 4:29). В Капернауме многие оставили его и больше не хотели следовать за ним из-за Его учения о Евхаристии (Иоанна 6:66). В Иерусалиме толпа сказала, что у Него был демон, потому что Он назвал Себя «Я ЕСМЬ» (Иоанна 8:48). И таким образом Иисус предупреждает всех, кто будет учить и проповедовать: горе вам, когда все отзываются о вас хорошо, потому что так поступали их предки с лжепророками (Лк 6:26).
Таким образом, Иисус был сложным проповедником и учителем. Он был не просто утверждающим; Он часто тревожил и тревожил людей, хотя иногда утешал и утешал.
Давайте рассмотрим некоторые качества Иисуса как учителя и поразмышляем над тем балансом, который Он проявляет. Это баланс между Его любовью к нам, Его ученикам, и Его рвением не допускать длительного несовершенства или ошибок учеников, которых Он слишком любит, чтобы обманывать. Эти качества Иисуса как учителя представлены в произвольном порядке.Некоторые из них «позитивны» в том смысле, что являются аспектами Его доброты и терпения. Другие «негативны» в том смысле, что они иллюстрируют Его отказ принять в нас что-либо меньшее, чем окончательное совершенство.
I. Его авторитет — Писание часто говорит о «авторитете», с которым учил Иисус. Например, Священное Писание говорит об Иисусе, он учил как имеющий власть, а не как их учителя закона (Матф. 7:29). Действительно, учителя времен Иисуса перестраховывались, цитируя только авторитетных авторитетов деревянным тоном.Но Иисус учил с властью.
Греческое слово, переведенное как «авторитет», — exousia, что означает учить исходя из (собственной) субстанции, говорить с субстанцией того, чему учат. Иисус часто говорил: «Вы слышали, что было сказано… Но Я говорю вам» (ср. Мат. 5, среди прочего). Итак, Иисус говорил, исходя из Своего опыта познания Своего Отца, а также знания и бережного отношения к Закону и его истине в Его собственной жизни. Он придал личный вес тому, что сказал. Он «знал» о чем говорил; Он не просто знал «об этом».
Этот личный авторитет был убедительным, и даже сегодня обладатели этого дара стоят отдельно от тех, кто просто проповедует и преподает «безопасные» максимы других, но не добавляет свой собственный опыт к истине, которую они провозглашают. Иисус лично в Своей жизни свидетельствовал об истине, которую Он провозгласил; и люди заметили разницу.
Как насчет вас? Мы с вами призваны говорить, исходя из опыта Господа в нашей собственной жизни, и иметь возможность сказать со всей властью: «Все, что Господь и Его Тело, Церковь, провозгласили истинным, потому что в лаборатории моя собственная жизнь, я испытал это и пришел к тому, чтобы испытать это как истинное и преобразующее! »
II.Его свидетель — Свидетель рассказывает о том, что он видел и слышал собственными глазами и ушами, что он сам знает и испытал. Иисус мог сказать евреям своего времени: «Если бы я сказал, что не знаю его, я был бы лжецом, как и вы, но я знаю его и держу его слово» (Иоанна 8:55). Таким образом, он подтверждает то, что знает лично. Он не просто повторяет факты, сказанные другими.
В зале суда свидетель должен лично засвидетельствовать то, что он видел и слышал. Если он просто пересказывает сказанное другими, это «слухи». Свидетель может поднять правую руку и сказать: «Это правда, и я клянусь в этом. Я сам это видел ».
И таким образом Иисус мог засвидетельствовать то, что Он слышал и видел, Его Отца и нас.
Это правда, что мы не можем сразу засвидетельствовать все, что мог Иисус, потому что Он жил с Отцом от всей вечности. Но когда мы идем, мы можем говорить о том, что Господь сделал в нашей жизни и как мы пришли к познанию Его в соответствии с Его откровениями.Слово.
III. Его уважение к другим. — Латинский корень слова «уважение» дает ему значение «смотреть снова» (re (снова) + Spectare (смотреть)). Часто в Священном Писании, особенно в Евангелии от Марка, встречается фраза: «Иисус взглянул на них и сказал…»
Другими словами, Иисус не просто велел неизвестной безликой толпе. Он посмотрел на них; и Он смотрит на тебя и меня тоже. Это личный взгляд, взгляд, который стремится заинтересовать вас и меня очень личным образом.Он говорит с вами, со мной. Его учение предназначено не только для древней толпы; это для тебя и для меня. Он смотрит на тебя и снова смотрит. Ты смотришь? Ты слушаешь?
С уважением ли вы относитесь к тем, кого вы призваны учить, или к детям, которых вы призваны воспитывать? Вы привлекаете их своим уважением и любовью?
IV. Его любовь и терпение к грешникам. — Иисус мог быть очень жестоким, даже проявлять нетерпение. Но, в конце концов, Он готов остаться с нами в долгом разговоре.В одном тексте говорится: «Когда Иисус сошел на берег, он увидел великое множество людей и сжалился над ними, потому что они были как овцы без пастыря». И он начал их подробно учить (Мк 6:34). Да, Он очень подробно учит нас; Он постоянно с нами разговаривает. Он знает, что мы глупы и черствы сердцем, поэтому настойчиво и последовательно учит.
Мы это делаем? Или мы людей быстро списываем? У Иисуса был долгий разговор с самарянкой, которая, откровенно говоря, поначалу была с Ним довольно грубой (Иоанна 4).У него был долгий разговор с Никодимом, который также временами проявлял упорство и споры (Иоанн 3). У него был долгий разговор со своими апостолами, которые были медлительными и неумелыми.
Как насчет нас? Готовы ли мы испытать сопротивление грешников, сопротивление плотского и мирского? Есть ли у нас любовь и терпение к тем, кого мы учим? Я встречал некоторых великих католиков, которые когда-то были врагами Веры. Кто-то остался с ними в разговоре. Что насчет нас?
В.Его способность огорчать и утешать. — Иисус сказал: «Блаженны вы», но так же часто говорил: «Горе вам». Иисус утешал страждущих и сокрушал комфортных. Все мы попадаем в обе категории. Мы нуждаемся в утешении, но часто чувствуем себя слишком комфортно в своих грехах. Истинный пророк никого не боится и говорит истину Божью.
Таким образом, для истинного пророка (каким был Иисус) нет постоянных союзников, которым можно угодить, и постоянных врагов, которым нужно противостоять. Определение каждого момента основано на соответствии или несоответствии истине Бога.Иисус сказал Петру: «Блажен ты, Симон бар Иона» (Матф. 16:17). И Он дал ему ключи от Царства и силу связывать и развязывать. Но уже в следующем отрывке Иисус говорит ему: «Отойди от меня, сатана!» (Мат 16:23)
Ни один истинный пророк или учитель не может каждое мгновение говорить: «Правильно» или «Благословен ты», потому что все мы не дотянули до славы Божьей! Иисус обладал абсолютной честностью, когда дело доходило до оценки всего на основании Божьей истины и Слова. А мы?
VI.Его притчи — Истории — важный способ обучения. История, которая регистрируется у нас, редко будет забыта. Говорят, что Иисус использовал более 45 притч; некоторые представляют собой полные рассказы, а другие — лишь краткие изображения. Он использовал притчи, чтобы связать Свое иногда сложное учение с повседневной жизнью и посеять семя истины для нашего дальнейшего размышления.
Какие истории и примеры вы используете? Учения, которые постоянно не используют этот риск, рассматриваются как просто абстрактные и могут быть легко забыты.
При этом притчи чем-то похожи на «загадки». Они допускают различные понимания и интерпретации. Хорошая притча заставляет слушателя хотеть большего и искать окончательного толкования.
Например, фильм иногда будет иметь неоднозначный финал, что вселяет надежды на продолжение, которое предоставит больше информации. Некоторые рассказы и притчи краткие и окончательные. Другие открыты и неоднозначны, жаждут конца.
Учтите, что притча о блудном сыне на самом деле не закончена. Это заканчивается тем, что Отец умоляет второго сына войти на пир. Сын входит или отказывается? Эта деталь не входит в комплект. Это потому, что ты сын, и ты должен дать ответ. Вы войдете? Или вы останетесь на улице, думая, что, если в Царстве Небесном есть люди, которые вам не нравятся, вы сразу же останетесь на улице.
Притчи сильны, но по разным причинам. Узнавайте истории и учитесь ими делиться!
VII.Его вопросы — Иисус задал более сотни вопросов в Евангелии. Вот лишь некоторые из них: «Что ты ходил на десерт посмотреть? «Почему вы беспокоите женщину?» «Сколько у тебя хлебов?» «Ты говоришь это обо мне по собственному желанию или другие рассказывали тебе обо мне?»
Хорошие учителя задают вопросы и не торопятся отвечать на каждый вопрос. Вопрос полон смысла; он предлагает поиск. «Сократический метод» использует вопросы, чтобы добраться до истины, особенно на личном уровне: «Почему вы спрашиваете об этом? «Что ты хочешь этим сказать?» «Как вы думаете, нужно ли делать какие-либо различия в вашем заявлении?»
Этот метод заставляет человека заглянуть внутрь своего отношения, предрассудков и предположений.Хорошие учителя задают своим ученикам много вопросов; вопросы заставляют задуматься.
Вот список из ста вопросов, которые задал Иисус: 100 вопросов, которые задал Иисус. Читать их; они заставят вас задуматься — очень много!
VIII. Использование им «ключевых примеров». — Иисус не предлагает охватить каждую моральную ситуацию, с которой может столкнуться человек, или преподать каждую доктринальную истину днем.
Например, многие сегодня говорят, что Иисус никогда не упоминал гомосексуальные отношения, и на основании Своего молчания заключают , что Он должен одобрять их.Действительно? Он также никогда не упоминал об изнасиловании. Вы думаете, что Он одобряет изнасилование? Кроме того, Он действительно говорил о гомосексуальных отношениях через Своих назначенных представителей (Апостолов) и тем самым осуждал их.
Но ни один учитель не может охватить каждую возможность, каждый грех или каждый сценарий. Итак, Иисус использует «ключевые примеры», в которых Он иллюстрирует принцип.
Это чаще всего делается в Нагорной проповеди (Матфея 5-7), где, чтобы проиллюстрировать принцип, согласно которому мы должны выполнять закон, а не просто соблюдать его минимальные требования, Он использует шесть примеров или «основных примеров».Он говорит о гневе, похоти, разводе, клятвах, возмездии, любви к врагам, молитве, посте и милостыне. А в Евангелии от Матфея 25: 31 и далее Господь использует телесные дела милосердия, чтобы проиллюстрировать весь Закон.
Это не исчерпывающие процедуры. нравственной жизни. Скорее, используя примеры, Господь просит нас изучить принцип исполнения, а затем применить его к другим случаям.
Хорошие учителя преподают принципы, , поскольку они не могут представить себе каждый сценарий или ситуацию.Обучив своих учеников основным принципам, они могут быть уверены, что их ученики будут принимать твердые решения во многих различных ситуациях.
Хорошие учителя учат студентов думать самостоятельно, не изолированно, а в постоянном общении с изученными принципами и посредством диалога с властями, когда это необходимо для помощи и подотчетности.
IX. Его использование гиперболы — Иисус использует много гипербол. Он говорит нам, что легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому попасть на небо (Мк 10:25).Если ваш глаз раздражает вас, выколите его (Матф. 5:29). Был человек, который задолжал десять тысяч талантов (триллион долларов) (Матф. 18:24). Было бы лучше, если бы ты был брошен в море с большим жерновом на шее, чем оскорблял одного из моих маленьких (Матф. 18: 6).
Гипербола имеет незабываемый эффект. Трудно забыть эффектные преувеличения. Кто из нас может забыть притчу Иисуса о человеке, у которого из глаза выходит 2 × 4, который упрекает своего ближнего за занозу в его? Я часто говорю своей конгрегации: «Иди в церковь или отправляйся в ад», и это мой способ сказать, что пропущенная месса — это смертный грех.
Один из моих профессоров семинарии однажды дал мне понять, что я даю неверный и еретический ответ на сложный богословский вопрос. Он сделал это, сказав: «Чарльз, ты на краю пропасти». Я сразу остановился и дал правильный и ортодоксальный ответ!
Хорошие учителя используют преувеличения в нужные моменты.
X. Использование рабского страха — Иисус часто использовал «аргументы, основанные на страхе». Он предупреждал об аде, о неугасающем огне и о черве, который не умирает.Его притчи содержат множество сводных приговоров, в которых люди оказываются неподготовленными, исключаются с Небес или брошены во тьму. Одна притча заканчивается тем, что царь сжигает город тех, кто не принял его приглашения на свадебный банкет его сына (Матф. 22: 7). У другого есть царь, призывающий тех, кто отверг его, убить на его глазах (Лк 19:27). Иисус предупреждает о плаче и скрежете зубами. Он также предупреждает о постоянной пропасти между Небесами и Адом, которую никто не сможет пересечь.
Многие сегодня пренебрегают аргументами, основанными на страхе. Но Иисус использовал их; Он их много использовал. Итак, Иисус так и не получил записки о том, что это плохой способ учить. Это правда, что для духовно зрелых людей любовь может заменить и действительно заменяет необходимость аргументов, основанных на страхе. Но, честно говоря, многие еще не настолько зрелы, и часто необходима здоровая доза страха и угроза бесконечного сожаления.
Мы не должны исключать, , как это делают многие, объемные стихи, в которых Иисус живым языком предупреждает о последствиях повторяющегося, непокаявшегося греха.Он не играет в игры; Он говорит правду.
Учить, как это делал Иисус, значит включать предупреждение о суде и об аде.
XI. Его гнев и рвение — Иисус без колебаний выражает Свой гнев и горе по поводу жестокости и упрямства многих. Однажды Он сказал: «Род неверующий и извращенный! Доколе я буду с вами?» Как долго я буду терпеть тебя? (Матф. 17:17) И в Евангелии от Марка мы читаем: И они приводили к Нему детей, чтобы Он прикоснулся к ним; но ученики упрекали их.Но когда Иисус увидел это, Он пришел в ярость и сказал им: «Позвольте детям прийти ко Мне; не препятствуйте им »(Марка 10: 13-14). В другой день в синагоге Иисус разгневался на их неверие: посмотрев на них с гневом, огорчившись их жестокосердием, Он сказал этому человеку: «Протяни руку твою». И он простер его, и рука его была восстановлена (Марка 3: 5).
Да, Иисус незабываемо очистил храм и изгнал в нем беззаконие. Он участвовал в горячих спорах с еврейскими лидерами и с неверующими.Он без колебаний называл их лицемерами, гадюками, лжецами и сыновьями тех, кто убил пророков.
Здесь также есть обучающий момент, который делает то, чему учат, запоминающимся и значимым. Родитель, который никогда не реагирует гневом, рискует ввести своего ребенка в заблуждение, чтобы он не относился серьезно к проступкам, неуважению или упорному раскаянию.
Мы должны остерегаться нашего гнева. У нас нет такой власти над ним, как у Иисуса; и мы не можем так же заглядывать в сердца людей, как Он.
Но есть место гневу, , и Иисус его использует — на самом деле очень много. Гнев сигнализирует о важном учении и осуждает беззаботный ответ.
XII. Его отказ идти на компромисс. . — В Иисусе было очень мало компромиссов в отношении серьезных учений или вопросов, связанных с нашим спасением. Он сказал, что либо мы поверим в Него, либо умрем в своих грехах (Иоанна 8). Иисус также сказал, что Он был единственным путем к Отцу и что никто не придет к Отцу, кроме как через Него.Он заявил, что никто, взявшись за плуг и оглянувшись назад, не годится для правления Божьего. Иисус сказал, что никто, кто не отвергнет себя, не возьмет свой крест и не последует за Ним, не достоин Его. Нам говорят подсчитать стоимость и принять решение сейчас, и нас предупреждают, что промедление может быть смертельным.
Многое из этого сегодня контркультурно. , время неопределенности, когда существует неуместный вид плюрализма, который считает, что есть много путей к Богу. Многие настаивают на более мягком христианстве, в котором мы можем любить мир, а также любить Бога.Извините, ничего не поделаешь. Друг мира — враг Бога.
Иисус бескомпромиссно преподает Свои основные истины. Это потому, что они являются истинами нашего спасения. Расплывчатое или непоследовательное следование этим истинам не победит. Некоторые дисциплины необходимо четко соблюдать.
Чтобы учить так, как это делал Иисус, нужно настаивать на том, чтобы основные доктрины нашей веры были приняты полностью и всем сердцем.
XIII. Его прощение — Прощение поначалу может не показаться очевидным способом обучения.Но учтите, что учителям часто приходится соглашаться с тем, что ученики не все понимают правильно с первого раза. Обучение требует терпеливой настойчивости, поскольку студенты сначала приобретают навыки, а затем осваивают их.
Хороший учитель не идет на компромисс с правильным методом или правильным ответом; Он помогает студентам, которые не достигают отметки , вместо того, чтобы сразу их исключать. В атмосфере, где нет права на ошибку, из-за страха может происходить очень мало знаний.
Опять же, прощение не отрицает того, что правильно; продолжает учить тому, что правильно.Прощение способствует созданию среды, в которой обучение может процветать и, наконец, может быть достигнуто совершенство.
Иисус, устанавливая высокие стандарты, предлагает прощение, не как способ отрицать совершенство, но как способ облегчить наше продвижение по благодати и доверию.
XIV. Его оснащение и авторизация других. — Хорошие учителя готовят новых учителей. Иисус обучал Двенадцать и, соответственно, других учеников. Он вел и вдохновлял их.И Он также подготовил их к дню, когда Он передаст им роль учителя. Нам, которые хотели бы учить, необходимо обучать наших преемников и вдохновлять на новые и более глубокие идеи.
Научи меня, Господь, своим примером учить, как Ты учил, и проповедовать так, как ты хочешь, чтобы я проповедовал.
Habakkuk 2:19 Горе тому, кто говорит дереву: оживи! Или безжизненному камню: «Проснись!» Может ли это дать руководство? Он покрыт золотом и серебром; в нем нет дыхания.»
New International VersionГоре тому, кто говорит дереву:» Оживи! » Или безжизненному камню: «Проснись!» Может ли оно дать руководство? Оно покрыто золотом и серебром, в нем нет дыхания ». English Standard Version
Горе тому, кто говорит деревянному предмету:« Пробудись; к безмолвному камню, встань! Может ли это научить? Вот, он обложен золотом и серебром, и в нем совсем нет дыхания. Бериан Учебная Библия
Горе тому, кто говорит дереву: «Пробудитесь!» Или молчаливому камню: «Встань!» Может ли он дать руководство? Вот, он обложен золотом и серебром, но в нем совсем нет духа.Библия короля Якова
Горе тому, кто говорит дереву: пробудись; к немому камню: встань, он научит! Вот, — это , покрытое золотом и серебром, а — среди него совсем без дыхания. Новая американская стандартная библия
«Горе тому, кто говорит деревяшке:« Пробудись! » Безмолвному камню: «Восстань!» И это твой учитель? Вот, он покрыт золотом и серебром, И нет никакого дыхания внутри него.American Standard Version
Горе тому, кто говорит дереву: пробудись, камню немому: встань! Учите? Вот, он обложен золотом и серебром, и нет никакого дыхания посреди него.Darby Bible Translation
Горе тому, кто говорит дереву: пробудись! к немому камню, встань! Должен ли он научить? Вот, он обложен золотом и серебром, и нет никакого духа посреди него. Библия Дуэ-Реймса
Горе тому, кто говорит дереву: Пробудись, камню немому: Восстань: может ли он научить? Вот, он покрыт золотом и серебром, и нет духа в недрах его. English Revised Version
Горе тому, кто говорит дереву: пробудись; к немому камню, встань! Должно ли это научить? Вот, он покрыт золотом и серебром, и нет никакого дыхания посреди него.Дословный перевод Янга
Горе тому, кто говорит дереву: «Проснись», «встряхни», немому камню, он учитель! вот, он обложен золотом и серебром, и нет духа посреди него.
Ссылки
Аввакум 2:19 Библейский центрАввакум 2:19 Библейские приложения
Аввакум 2:19 Открытая Библия
OpenBible.com
Как Иисус призвал лжеучителей и смертоносное учение
Это хорошее время, чтобы быть лжеучителем и исповедовать смертоносное учение. Похоже, что самому наглому еретику сегодня дадут слушание и, по всей вероятности, сделку с книгой. Новинка притягательна, православие скучно. Именно те, кто предупреждают и бросают вызов, несут риск — риск получить ярлык «ненавистников». У тех, кто с улыбкой ниспровергает истину, терпения больше, чем у тех, кто ее отстаивает.Убежденность — признак высокомерия, в то время как смирение выражается в неуверенности. Кажется, что любовь требует от нас терпения и терпения к любым ошибкам. Нам говорят, что эта любовь создана по образцу Иисуса. Иисус не судил, Иисус приветствовал все мнения, Иисус принял бы разные учения, если бы они содержали любовь и намёки на истину.
Однако беглый просмотр Евангелий показывает, что это впечатление сильно отличается от библейского Иисуса.Это показывает, что общество переосмыслило Иисуса через релятивизм наших дней. Когда Иисус общался с людьми, которые искали, блуждали или заблудились, он неизменно проявлял сострадание. Он ответил им терпеливо и мягко. Но когда Иисус вступил в схватку с религиозными лицемерами и лжеучителями, он ответил праведной яростью и смелой убежденностью.
Сегодня те, кто любит истину, должны научиться проявлять такую смелую убежденность через старую дисциплину полемики — практику участия в публичных дебатах и спорах.Цель полемики не в том, чтобы набрать очки или поиграть богословскими мускулами, а в том, чтобы упрекнуть разносчиков ошибок и выразить озабоченность по поводу тех, кто попал в ловушку их лжи. Подобно древним еретикам Крита, сегодняшних лжеучителей «нужно заставить замолчать, потому что они огорчают целые семьи, обучая ради позорной выгоды тому, чему им не следует учить» (Титу 1:11). Делая это хорошо, мы подражаем Иисусу Христу, который был искусным полемистом.
Мы видим пример полемики Иисуса в Евангелии от Матфея 23, где Иисус говорит толпе о книжниках и фарисеях.В этой сцене разворачиваются не личные мольбы, а публичное порицание. Иисус публично обращается к смертоносному учению этих религиозных лидеров на благо их жертв и потенциальных жертв. Он ничего не скрывает. У него нет времени похвалить их за то, что они делают хорошо. Он не сдерживает свою речь, чтобы дать им повод для сомнения. Скорее он указывает их доктринальные ошибки и неправедные действия, он обозначает их сильными, но подходящими формулировками, он предупреждает о последствиях их ошибки и призывает своих слушателей отвергать лжеучителей и их смертоносное учение.
Иисус взывает к их доктринальной ошибке
Эти религиозные авторитеты маскировали ошибку за истину. Иисус противостоит их заблуждению, говоря толпе: «Они связывают тяжелые бремени, которые трудно нести, и возлагают их на плечи людей, но сами не желают двигать их пальцем» (Матфея 23: 4). Во имя Бога эти лидеры отстаивают основанную на делах систему праведности, которая игнорирует и отрицает бесплатную благодать Бога. Иисус приводит пример их ложного учения: «Горе вам, слепые вожди, которые говорят:« Если кто клянется храмом, то это ничто; но если кто клянется золотом храма, тот связан своей клятвой ». ‘»(Матфея 23:15).Они переосмыслили веру, чтобы сохранить религиозную внешность, даже если они грубо нарушают клятвы. Они адаптируют свои убеждения, чтобы оставаться праведными в соответствии с буквой закона, даже если они нарушают его дух. Иисус идентифицирует это как ложное учение и прямо обращается к нему.
Когда мы реагируем на ошибку, давая ей преимущество сомнения, мы приближаемся к совершению той же ошибки, что и лжеучители: маскируем ошибку за истину. Подобно Иисусу, мы должны любить истину и любить людей настолько, чтобы указывать на ошибку такой, какая она есть.
Иисус взывает к их неправедным действиям
Религиозные авторитеты проповедуют заблуждение как истину и, как следствие, действуют лицемерно. Предупреждая толпу об ошибочности доктрины этих лидеров, Иисус говорит также об их нечестивых действиях. «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры! Ибо вы отдаете десятину с мяты, укропа и тмина и пренебрегаете более важными вопросами закона: справедливостью, милосердием и верностью. Это вы должны были делать, не забывая о других »(Матфея 23:23).И еще: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры! Ибо вы очищаете чашу и тарелку снаружи, но внутри они полны жадности и потакания своим желаниям. Ты слепой фарисей! Очисти прежде чашу и тарелку внутреннюю часть, чтобы очистилась и внешняя сторона »(Матфея 23: 25-26). Иисус раскрывает неправедные действия лжеучителей.
Некоторым может быть трудно примирить любовь Иисуса и его смелый упрек в этой сцене, но это выдает опасную тенденцию отделять любовь Бога от его неустанного требования истины.Бог бесчестит, когда мы называем неправду добром (Исаия 5:20). Его почитают, когда мы, подобно Иисусу, называем неправду злом.
Иисус называет их истинную сущность
Вызвав их неправедность, он надлежащим образом описывает и наклеивает ярлыки лжеучителей. Только в Матфея 23 Иисус называет книжников и фарисеев «лицемерами» шесть раз. Кроме того, он называет их «слепыми вождями», «слепыми глупцами», «слепыми», «белыми гробницами», «сыновьями тех, кто убивал пророков», «змеями» и «выводком змей».Вы уловили суть. Иисус не уклоняется от того, чтобы называть лжеучителей именно такими, какие они есть. «Иисус кроткий и кроткий» безгрешно выражает божественный гнев по отношению к тем, кто будет говорить правду во имя заблуждения, кто будет учить доктринам демонов под знаменем небес.
Это правда, что мы всегда должны избегать клеветы на кого-то, называя его тем, кем он не является. Но в равной степени верно и то, что когда на Бога клевещут лжеучители, утверждающие, что учат от Его имени, мы должны призывать их такими, какие они есть.
Иисус вызывает их грядущий суд
Иисус гарантирует, что его слушатели осознают всю серьезность этого смертоносного учения. Он знает, что соблюдение такого ошибочного учения будет иметь самые ужасные последствия, поэтому шесть раз повторяет слово «горе». Это слово божественного суда, жалкого страдания, предвещающего окончательный, жалкий конец. «Вы, змеи, вы змей, как вам избежать приговора к аду?» (Матфея 23:32). Они этого не сделают, как и те, кто допускает такую одиозную ошибку.
Как мы исследовали в этой серии статей, ложное учение — это смертельное учение. Он ведет к разрушению как учителей, так и слушателей. Хорошо и с любовью предупреждать их об этом разрушении, чтобы «они могли прийти в себя и избежать сети диавола, будучи плененными им для исполнения его воли» (2 Тимофею 2:26).
Иисус призывает своих слушателей к истине
Иисус разоблачает смертоносное учение и неправедные действия этих лжеучителей. Он надлежащим образом описывает тех, кто его поддерживает, и излагает последствия такой ошибки.Однако полемика — это не только противостояние заблуждениям, но и обучение истине. А ортодоксия — это не просто знать истину, но и подчиняться ей. По этим причинам Иисус призывает своих слушателей отвернуться от абсурда и непоследовательности заблуждений к истине Божьей. В отличие от книжников и фарисеев, которые делают все свои дела, чтобы их видели другие, Иисус говорит толпе: «Величайший из вас да будет вам рабом. Кто превозносит себя, тот будет смирен, а всякий, кто смиряет себя, будет возвышен »(Матфея 23: 11-12).
Если слушатели Иисуса будут применять только разум и логику, они увидят, что это учение не может быть истинным и что эти действия не продвигают праведность. Они отвергнут ложное и с радостью примут истинное. Они откажутся от ложных учений и религиозного лицемерия, чтобы вместо этого принять здравое учение и благочестивую жизнь.
Заключение
Это хорошее время, чтобы быть лжеучителем и исповедовать смертоносное учение. И так будет и дальше, если народ Божий не примет на себя ответственность защищать веру и защищать уязвимых.Иисус оставил нам и мандат, и образец. Иисус показывает, что, хотя у полемики мало друзей (в конце концов, это были те, кого он упрекал, которые предали его смерти, и те, которых он предупреждал, которые покинули его), она прославляет Бога и спасает слушателей от попадания в ловушку смертоносного учения.
Я в долгу перед Конрадом Мбеве за его набросок этого отрывка.
Смертельные доктрины:
- Лжеучители и смертельные доктрины
- 7 лжеучителей в церкви сегодня
- Пять проверок ложной доктрины
- Смертельные доктрины: образец и защита
Как более строго судят учителей?
Расшифровка аудиозаписи
Дело из Дриппинг-Спрингс, штат Техас, спрашивает: «Что это значит, что учителей будут« судить с большей строгостью »(Иакова 3: 1)? Когда вы говорите, что учителя «будут нести большую ответственность, чем другие, за обучение тому, что является полностью библейским» (Джон Пайпер), что это на самом деле означает в свете того факта, что верующий оправдывается только верой? Другой способ спросить: «Какие будут последствия для христианского учителя, который случайно проповедует ложь?» »
Что ж, давайте передадим текст.В Иакова 3: 1 говорится: «Не многие из вас должны стать учителями, братья мои, потому что вы знаете, что мы, обучающие» — а затем переводится как ESV, — «будут судимы с большей строгостью». Буквально это знание того, что мы получим большее осуждение. Очевидно, подразумевается, что если вы учите и спотыкаетесь, потому что следующее слово говорит, что мы все спотыкаемся по-разному. Если вы запутаетесь в обучении каким-то нечестивым образом, вы используете язык, который является нечестивым, или вы преподаете какую-то ошибку, тогда приговор будет более строгим для вас.Что теперь там происходит?
Как работает суждение
Во-первых, знание того, что делать, заставляет человека отвечать за это. Павел говорит в Послании к Римлянам 1:20: «Его невидимые атрибуты, а именно его вечная сила и божественная природа, были ясно видны с момента сотворения мира в том, что было создано. Так что им нет оправдания ». Принцип состоит в том, что в судный день у вас будет оправдание, если вы не познаете невидимые атрибуты Бога, побуждающие вас поклоняться.Итак, принцип суждения таков: вас будут судить, потому что вы знали, что вам следует делать. И предполагается, что учителя, обучая, заявляют, что знают, что им следует делать, и, следовательно, они имеют большее суждение, если они терпят неудачу.
«Оправдание только верой и суд по делам не противоречат друг другу».
Во-вторых, знание большего делает человека более ответственным. Неспособность говорить мудро, когда мы знаем больше, подвергнется большему суждению.Например, в Евангелии от Луки 12: 47–48 слуга, который знал волю своего господина, но не собирался и не действовал согласно его воле, подвергается жестокому избиению, а тот, кто не знал, но делал то, что заслужил побои, получает легкое избиение. . И этот принцип содержится в Луки 12: 48б: «От всякого, кому было дано много, много потребуется, и от Того, кому они доверили много, будут требовать большего».
За этим утверждением о том, что учителей судят с большим суждением, стоит то, что они знают больше.Я думаю о себе здесь. Я, наверное, изучаю Библию больше, чем кто-либо из моих людей. Итак, мне дают много. Я много знаю. Я многое чувствую и обязан многое сказать. И, следовательно, вероятность того, что я не доживу до этого и не буду честно этому учить, очень велика, и, следовательно, мое суждение будет больше. Это принцип номер два.
Судейские учителя
Теперь применительно к обучению, Павел прямо говорит в 1 Коринфянам 3:12: «Итак, если кто строит на основании из золота, серебра и драгоценных камней» — это строит на основании Христовом с благим учением, иначе он мог бы строить с — «дерево, сено, солома — работа каждого проявится, потому что День раскроет это, потому что это будет открыто огнем, и огонь будет проверять, какую работу каждый из них сделал.Если работа, которую кто-то построил на фундаменте, уцелела, он получит награду. Если чей-то труд сгорит, он понесет убытки, хотя сам будет спасен, но только как через огонь ».
Учителя могут строить из дерева, сена и стерни. Учителя могут строить из серебра, золота и драгоценных камней. Один будет сожжен, а другой сохранен в награду. И чем больше вы знаете, тем больше будете нести ответственность. И чем больше вы обдумываете это, учитывая эти знания, тем больше вы будете терпеть убытки.
Как работает В соответствии с суждением
Вот принципы. Кажется, этот человек спрашивает: «Хорошо, я слышу, как вы это говорите, но я думал, что мы оправданы верой, помимо дел. Кажется, вы говорите, что суд по каким-то делам ».
Ответ на этот вопрос состоит в том, что оправдание только верой и суд по делам не противоречат друг другу. Их обоих учат в Новом Завете. Оправдание только на основе веры означает, что мы доверяем только Христу, и Бог рассматривает нас в нашем союзе со Христом через веру как обладающих совершенной праведностью Христа и, таким образом, принимает нас в Его справедливую и святую благосклонность.Мы — согласно Ефесянам 2: 8–10 — спасены для добрых дел. Функция этих добрых дел не в том, чтобы заслужить наше признание или нашу вечную жизнь, а в том, чтобы продемонстрировать наше принятие, нашу новизну, нашу веру и нашу жизнь, которая есть внутри нас.
Одна из лучших иллюстраций, которые я видел в Библии, чтобы помочь мне отличить то, как дела показывают, что мы оправданы и оправдываемся, — это время, когда две проститутки пришли с живым младенцем к Соломону в 3 Царств 3: 16–28 .Оба они сказали: «Это мой ребенок». «У нас обоих родился ребенок, — продолжает один из них, — и она убила моего ребенка, а затем украла моего ребенка. Я хочу вернуть своего ребенка! » И Соломон не знает, кто здесь настоящая мать. И поэтому он придумывает это мудрое заявление. Он говорит: «Хорошо, давайте разрежем ребенка пополам, и каждый из вас сможет иметь половину ребенка». А настоящая мать говорит: «Не убивай ребенка. Она может иметь ребенка ». А другая мать говорит: «Ничего страшного». И Соломон говорит: «Хорошо. Теперь мы знаем, кто мать.”
«Добрые дела служат не в том, чтобы заслужить наше признание, а в том, чтобы продемонстрировать нашу веру».
Так вот, когда та женщина сказала: «Не убивай ребенка», это не сделало ее матерью. Это просто показало, что она была матерью. В этом разница между работой, раскрывающей наше новое рождение, и нашим оправданием, и работой, вызывающей наше оправдание. Она не стала матерью, сказав: «Это мой ребенок». Она просто доказала, что она мать, сказав: «Это мой ребенок».
Мы должны обратиться к Новому Завету и позволить суду по делам оставаться в силе.В Послании к Римлянам 14:12 говорится: «Итак, каждый из нас даст отчет за себя Богу». Во 2 Коринфянам 5:10 говорится: «Ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить должное за то, что он сделал в теле, доброе или злое». Или к Ефесянам 6: 8, где говорится: «Зная, что любое добро, которое делает каждый, получит обратно от Господа, раб он или свободный».
Существует взаимосвязь между наградами, которые мы получим в грядущем веке, и плодом нашей веры, называемым здесь добрыми делами.И это не означает, что наше оправдание или принятие основано на наших делах. Это просто означает, что эти дела демонстрируют нашу веру в Бога в отношении нашего оправдания, и в качестве демонстрации они подходят нам для того, чтобы вечно испытывать большую или меньшую радость в присутствии Бога.
Матфея 23: 2-26 Фарисеи и учителя Закона являются знатоками Закона Моисея. Так что повинуйтесь всему, чему вас учат, но не делайте того, что они делают. В конце концов, они говорят одно, а делают другое. Они сваливают он | Современная английская версия (CEV)
Фарисеи и учителя Закона являются экспертами в Законе Моисея.Так что повинуйтесь всему, чему вас учат, но не делайте того, что они делают. В конце концов, они говорят одно, а делают другое. Они сваливают людям на плечи тяжелую ношу и и пальцем не пошевелят, чтобы помочь. Все, что они делают, — это просто хвастаться перед другими. Они даже устраивают большое шоу, нося стихи из Священного Писания на лбу и руках, и носят большие кисточки, чтобы все могли их увидеть. Им нравятся лучшие места на банкетах и передние места в синагогах. И когда они находятся на рынке, им нравится, когда люди приветствуют их как своих учителей.Но никого из вас нельзя называть учителем. У вас только один учитель, и все вы как братья и сестры. Не называйте никого на земле своим отцом. У всех вас один и тот же Отец Небесный. Никого из вас нельзя называть лидером. Мессия — ваш единственный лидер. Тот, кто величайший, должен быть слугой других. Если вы ставите себя выше других, вы будете унижены. Но если вы смирите себя, для вас будет честь. Вы, фарисеи и учителя Закона Моисея, попадаете в беду! Вы всего лишь понты.Вы изгоняете людей из Царства Небесного. Сами вы не войдете и удерживаете других от входа. Вы, фарисеи и учителя Закона Моисея, попадаете в беду! Вы всего лишь понты. Вы путешествуете по суше и морю, чтобы завоевать одного соратника. И когда вы это сделаете, вы сделаете этого человека вдвое более пригодным для ада, чем вы. Вас ждут неприятности! Вы должны вести других, но вы слепы. Вы учите, что не имеет значения, клянется ли человек храмом. Но вы говорите, что имеет значение, если кто-то клянется золотом в храме.Слепые дураки! Что больше: золото или храм, делающий золото священным? Вы также учите, что не имеет значения, клянется ли человек жертвенником. Но вы говорите, что это имеет значение, если кто-то клянется даром на жертвеннике. Ты слепой? Что важнее, дар или жертвенник, делающий подарок священным? Всякий, кто клянется жертвенником, клянется всем, что на нем. И всякий, кто клянется храмом, клянется и Богом, живущим в нем. Клясться небом — это то же самое, что клясться престолом Божьим и Сидящим на этом престоле.Вы, фарисеи и учителя, понты, и вас ждут неприятности! Вы даете Богу десятую часть специй из вашего сада, таких как мята, укроп и тмин. Однако вы пренебрегаете более важными вопросами Закона, такими как справедливость, милосердие и верность. Это важные вещи, которые вы должны были сделать, но не должны были оставлять и остальные невыполненными. Слепые лидеры! Вы отжимаете небольшую муху, но проглатываете верблюда.