Содержание

Маркс и Энгельс о государстве


Ленин не раз говорил, что главным вопросом всякой революции является вопрос о власти. Трудно поэтому, размышляя о судьбе и уроках Русской революции, не сказать хотя бы кратко о тех первых шагах государственного строительства, которое пошло после Октября 1917 года совсем не по тому пути, который был намечен основоположниками марксистского социализма. Было бы, конечно, очень наивно упрекать в этом Маркса, Энгельса или Ленина. Подобно тому, как их высказывания о будущем социалистическом обществе носили в основном характер гипотезы, поиска и не могли еще принять характера развернутой научно-теоретической концепции, так и высказывания «отцов-основателей» о будущем государстве, о совместимости социалистических отношений и политической власти могли иметь также характер отдельных предположений и гипотез. Ни самый внимательный анализ уроков Парижской Коммуны 1871 года, проделанный Марксом, ни более богатый опыт первых лет Советской власти, который пытался осмыслить и обобщить Ленин, не могли еще стать достаточно прочной основой для новой науки — учения о социалистическом государстве.

Ученым и юристам — сторонникам социализма -еще предстоит выполнить основную часть этой работы.

Маркс и Энгельс о государстве

Известно, что Маркс и Энгельс уделили немало сил и внимания изучению природы и происхождения государства [100] вообще и буржуазного государства в особенности. Работы Маркса и Энгельса можно оценивать по-разному. Доктор юридических наук Л. С. Мамут полагает, что «с исторической точки зрения учение Маркса о государстве является масштабным, весьма значительным явлением. …Марксистской теории государства уготована примерно та жизнь, которой живут в веках политические идеи Конфуция и Библии, Платона, Аристотеля, Цицерона, Августина и Фомы Аквинского, Мора, Макиавелли, Гоббса, Локка, Монтескье, Руссо, Бабефа, Канта, Гегеля, Прудона, Бакунина и др., ставшие неотъемлемой частью духовного достояния цивилизации»[1]. Некоторые из политологов более сдержанны в своих оценках. Так, например, президент Советской ассоциации политических наук Георгий Шахназаров не без основания утверждал, что Маркс и Энгельс не опирались в своих политических теориях на работы и идеи многих мыслителей прошлого и особенно тех философов и политиков XVIII — XIX веков, которые развивали идеи демократии, народовластия или разделения властей. По мнению Шахназарова, «основоположники марксизма до известной степени пренебрегли замечательным творческим наследием великих политических мыслителей, в первую очередь Монтескье и Руссо, Локка и Джефферсона»[2].

Известно, что молодой Маркс очень ярко и убедительно выступал в защиту демократических институтов. Из всех демократических свобод он выделял в первую очередь свободу слова и печати. «Призрачны все остальные свободы при отсутствии свободы печати. Закон, карающий за образ мыслей, это закон одной партии против другой»[3]. Цензура печати — это «тупые ножницы произвола». «Истинная цензура есть критика. Она тот суд, который свобода печати порождает изнутри себя»[4]. Маркс ненавидел бюрократию. «Бюрократия считает самоё… себя конечной целью государства… Государственные задачи превращаются в канцелярские или канцелярские задачи — в государственные. Бюрократия есть круг, из которого никто не может выскочить. Верхи полагаются на низшие круги во всем, что касается частностей; низшие же круги доверяют верхам во всем, что касается понимания всеобщего, и, таким образом, они взаимно вводят друг друга в заблуждение»[5]. Именно в

[101] это время, высказываясь за радикальное преобразование немецкой действительности в «человеческий мир демократии», Маркс высказал впервые мысль об особом предназначении пролетариата. Сходные мысли высказывал в том же 1844 году и Энгельс, изучавший положение не в Германии, а в Англии. Энгельс отмечает многие элементы демократии в Англии. «Англия, бесспорно, самая свободная, т.е. наименее несвободная страна на земном шаре
»
[6] «Но эти свободы ограничены различными оговорками и доступны в основном образованным людям. Чтобы добиться подлинной демократии для всех, «должен развиться новый принцип, выходящий за пределы существующей политики. Этот принцип есть принцип социализма»[7].

В августе 1844 года состоялась встреча Маркса и Энгельса в Париже, положившая начало их 40-летнему сотрудничеству и дружбе. Оба они уже перешли в это время к материализму и коммунизму, правда еще утопическому. В 1847 — 1848 годах Маркс и Энгельс создают первые программные документы раннего коммунизма, в которых вопрос о демократии занимает важное место. Здесь же были высказаны и первые мысли о грядущей пролетарской революции, результатом которой будет победа справедливого общества, в котором «публичная власть потеряет свой политический характер», в котором не будет организованного насилия одного класса над другим, а на место классового общества «придет ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех»[8].

В 50-60-е годы XIX века Маркс и Энгельс много раз возвращались к проблемам государства, но прежде всего к анализу природы и особенностей буржуазного государства. Итогом этого анализа был вывод о том, что непрерывно возраставшая на протяжении XIX века машина буржуазного государства на Европейском континенте должна быть сломана в ходе социалистической революции. На ее месте должны быть созданы новые органы государственного управления, которые будут способны навязать классу капиталистов волю рабочего класса, т.е. диктатуру пролетариата. «Рабочий класс, — писал Маркс, подводя уроки Парижской Коммуны, — не может просто овладеть готовой государственной машиной и пустить ее в ход для собственных целей». [102] «Не передать из одних рук в другие бюрократически-военную машину, как бывало до сих пор, а сломать ее… таково предварительное условие всякой действительной революции на континенте. Как раз в этом и состоит попытка наших геройских парижских товарищей»[9].

Но чем заменить разрушенное буржуазное государство? Должен ли пролетариат создавать на обломках старого государства новое, пролетарское государство? Что нужно сделать, чтобы оно не превратилось со временем в клику привилегированных чиновников? На этот счет высказывались разные точки зрения. Заметным течением социалистической мысли во второй половине XIX века были анархисты, провозглашавшие своей целью освобождение личности от всех видов не только экономической и духовной, но и политической власти. По их мнению, именно государство является в любом обществе главной консервативной силой, и поэтому социальная революция должна не только разрушить прежнее государство, но и воспрепятствовать созданию нового. Социализм и государство несовместимы, и государство должно быть отменено на второй же день революции. «Так как всякая государственная власть, — писал виднейший идеолог анархизма Михаил Бакунин (1814 — 1876), — всякое правительство, по существу своему и по своему положению поставленное вне народа, над ним, непременным образом должно стремиться к подчинению его порядкам и целям, ему чуждым, то мы объявляем себя врагами всякой правительственной, государственной власти, врагами государственного устройства вообще и думаем, что народ может быть только тогда счастлив, свободен, когда, организуясь снизу вверх, путем самостоятельных и совершенно свободных соединений и помимо всякой официальной опеки, но не помимо различных и равно свободных влияний лиц и партий, он сам создает свою жизнь. Мы враги всякой власти, ибо знаем, что власть действует столь же развратительно на тех, кто облечен ею, сколько и на тех, кто принужден ей покоряться»[10]. С этих позиций анархисты выступали и против создания пролетарского государства. «Что значит пролетариат, возведенный в господствующее сословие? — писал Бакунин, полемизируя с Mapксом. — Неужели весь пролетариат будет стоять во главе управления?.. Тогда не будет правительства, не будет государства…

[103] Эта дилемма в теории марксистов решается просто. Под управлением народным они разумеют управление народа посредством небольшого числа представителей, избранных народом… Но это меньшинство, говорят марксисты, будет состоять из работников. Да, пожалуй, из бывших работников, но которые лишь сделаются правителями или представителями народа, перестанут быть работниками и станут смотреть на весь чернорабочий мир с высоты государственной; будут представлять уже не народ, а себя и свои притязания на управление народом. Кто может усомниться в этом, тот совсем не знаком с природой человека»[11].

Проблема, которую здесь ставил Бакунин, не была надуманной. Она оказалась одной из центральных проблем всех социалистических революций XX века. Однако решение ее, которое предлагали сами анархисты, было явно утопичным и также плохо сочеталось с природой человека. Было наивно полагать, что сразу же после победы революции «работники» смогут построить свою жизнь на основе «самостоятельных и совершенно свободных соединений и помимо всякой официальной опеки». Наивно было полагать также, что все противники победившей революции сразу же смирятся с новыми порядками общественного устройства. Естественно, что Маркс и Энгельс решительно возражали Бакунину. «Социализм, — говорили они, — не может возникнуть в один день. Создание нового общества потребует многих лет борьбы и, в частности, подавления сопротивления свергнутых классов. Поэтому между капиталистическим и социалистическим обществом неизбежно будет существовать переходный период, и в этот период пролетариат не сможет обойтись без государства. Сломав и уничтожив старую государственную машину, пролетариат неизбежно должен будет создать свою собственную государственную машину, придав ей, однако, «революционную и преходящую форму»[12]. Ни Маркс, ни Энгельс не могли, однако, убедительно ответить на вопрос: как уберечь пролетарское государство от перерождения, от превращения из слуги в господина над обществом? Отдельные рекомендации на этот счет были высказаны Марксом только после Парижской Коммуны. Надо иметь также в виду, что марксисты исходили тогда из перспективы одновременной победы революции

[104] в наиболее развитых странах Европы. Поэтому государство будет хотя и неизбежным, но кратковременным этапом в становлении социалистического общества. «В лучшем случае, — писал Энгельс, — государство есть зло, которое по наследству передается пролетариату… Победивший пролетариат, так же как и Коммуна, вынужден будет немедленно отсечь худшие стороны этого зла, до тех пор, пока поколение, выросшее в новых, свободных условиях, окажется в состоянии выкинуть вон весь этот хлам государственности»[13].

В этой полемике с анархистами и было развито весьма важное для марксизма положение об «отмирании» государства. «Пока пролетариат еще нуждается в государстве, — писал Энгельс, — он нуждается в нем не в интересах свободы, а в интересах подавления своих противников, а когда становится возможным говорить о свободе, тогда государство перестает существовать»[14]. «Когда государство наконец-то становится представителем всего общества, тогда оно само себя делает излишним… Первый акт, в котором государство выступает как представитель всего общества, — взятие во владение средств производства от имени общества — является в то же время последним самостоятельным актом его как государства. Вмешательство государственной власти в общественные отношения становится тогда в одной области за другой излишним и само собой засыпает. Место правительства над лицами заступает распоряжение вещами и руководство процессами производства. Государство не «отменяется», оно отмирает»[15].

[1] «Общественные науки сегодня», 1991, № 5, стр. 101.

[2] Г. X. Шахназаров. В поисках утраченной идеи. К новому пониманию социализма. М., 1990, стр. 22.

[3] К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 2, стр. 83, 14.

[4] Там же, стр. 59.

[5] Там же, стр. 121.

[6] Там же, стр. 418.

[7] Там же, стр. 642.

[8] Сочинения, т. 4, стр. 447.

[9] Сочинения, т. 18, стр. 90. «Избранные письма». М.. 1953, стр. 263.

[10] М. А. Бакунин. Полн. собр. соч., т. 2. Санкт-Петербург, 1907, стр. 166.

[11] Там же, стр. 217.

[12] К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 18, стр. 297.

[13] К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 22, стр. 201.

[14] К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 19, стр. 5.

[15] К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, стр. 292.


Концепция власти Карла Маркса | Статья в журнале «Молодой ученый»

Считается, что впервые раскрыл значение понятия экономической власти Карл Маркс в 19 веке. Именно Маркс сделал вопрос о власти предметом исследования экономической науки. Хотя в его работах специальный анализ власти как категории экономической теории отсутствует, вместе с тем отношения власти, господства и принуждения выступают одной из существенных характеристик экономических отношений [1, с. 14]. Карл Маркс считает властные отношения одной из важнейших характеристик капитализма. По его мнению, сущность природы власти заключается в обладании собственностью или так называемыми меновыми стоимостями. Данный феномен у индивида начинает проявляться благодаря капиталу, а не исключительным личностным характеристикам. Сам факт владения капиталом означает наличие власти, тем самым предоставляя владельцу право господства над трудом и результатами труда, что, в конечном счете, приводит к власти капиталистов над рабочим классом.

Маркс отождествлял такие понятия, как деньги и власть, собственность и государство, считал их явлениями однородного порядка. По его мнению, в производстве господствует тот, кто контролирует и поставляет капитал. Владельцы капитала также и властвуют в обществе и, более того, определяют его моральный облик. Они контролируют даже государство, которое становится подчиненным воле и интересам господствующего класса.

В марксистской теории взаимоотношения экономики и власти, в общих чертах,  трактуются, как отношения надстройки к базису. То есть власть от экономики зависит напрямую, а экономика от власти практически не зависит, поскольку все предопределяет уровень развития производительных сил. «…В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли независящие отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, над которым возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обуславливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание…» [3, c.6-7]

 Карл Маркс связывал феномен власти с отношениями собственности и экономическим господством правящего класса. Владение частной собственностью предполагалось единственным источником экономической власти. Политическая власть, по его мнению,  является вторичной, лишь порождением экономической власти, а государство является институтом экономически господствующего класса, который при помощи государства становится еще и политически господствующим классом и приобретает новые средства для подавления и эксплуатации угнетенного класса. Карл Маркс считал, что государство не должно полностью контролировать экономику и регулировать жизнь каждого индивида общества. Он писал, что «свобода состоит в том, чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган этому обществу всецело подчиняющийся [2, c. 26]». Помимо этого для Маркса важно то, что государство имеет сложную, по крайней мере, двойственную природу: «это не только инструмент, с помощью которого экономически господствующий класс становится также политически господствующим классом, но и механизм для выполнения общих дел, вытекающих из природы всякого общества [4, c. 422]».

По Марксу, самый главный вопрос преобразования структур капиталистического общества – вопрос о власти. Причем для него власть в форме диктатуры пролетариата не самоцель. В конечном счете, по его мнению, нужна система общественного самоуправления, которая по своим функциям, способствовала бы преодолению отчуждения и развитию свобод всех членов общества. Только так, по его мнению, может произойти эмансипация человека

 

Литература:

1.      Дементьев В. В. Экономика как система власти. – Донецк: Каштан, 2003. С. 14.

2.      Маркс, К. Критика Готской программы // Маркс, К. и Энгельс, Ф. Соч., т. 19, стр. 26

3.      Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 6-7.

4.      Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2 изд. — Т. 25, ч.I. — С. 422

Марксистская теория происхождения государства

Основоположники теории

Материалистическая (марксистская, историко-материалистическая, диалектико-материалистическая – это всё является названиями данной т.) теория происхождения государства связывает происхождение государства с образованием частной собственности, разделением общества на классы, межклассовыми противоречиями. Опираясь на мнение сторонников этой теории, государство является продуктом и проявлением непримиримых противоречий между классами.

По мнению специалистов, данная теория отличительна чёткостью и ясностью базовых положений, стройностью логики и, конечно же, являет собой наибольшее достижение теоретической мысли.

Данная теория возникла в 19 веке. Более полное изложение базисов этой теории содержится в трудах:

  • Ф. Энгельс «Происхождение семьи, частной собственности и государства»;
  • В. И. Ленин «Государство и революция».

Материалистическая теория (К. Маркс, В. Ленин, Ф. Энгельс) основана на тезисе об экономических причинах — наличие частной собственности, возникновения государства, породившие раскол общества на классы с противоборствующими интересами. Карл Маркс считал, что государство является органом господства, органом угнетения одного класса другим.

Замечание 1

Владимир Ильич Ленин назвал государство — машиной поддержания господства одних классов над другими. В его обосновании государство помогает преобладающим интересам экономически влиятельного класса при помощи специальных средств подчинения и управления.

Сущность марксистской теории происхождения государства

Согласно мнению Энгельса, государство живет не вечно. Существовали общества, обходившиеся без государственной власти, государства. На конкретной ступени развития экономики, которая с необходимостью связывалась с разделением общества на классы, государственность стала в силу данного раскола необходимостью. В то время, когда в обществе появляются классы с противоборствующими интересами в сфере экономики, начинается их противостояние. Для того, чтобы данное противостояние не вело к коллапсу общества, необходима стоящая сверху над обществом сила, которая бы умерила столкновения, удерживала его в границах порядка. Эта сила, которая произошла из общества, но уже преподносящая себя над ним и наиболее отчуждающая себя от него, и является государством.

Готовые работы на аналогичную тему

Государство отличается от родоплеменной организации разделом подданных по критериям территориального характера. Так как базой существования родовых объединений являлась связь членов рода с конкретной территорией, то с ростом мобильности населения, которая была вызвана экономическими причинами, родовое общество перестает исполнять собственную функцию. Гражданам была предоставлена возможность самостоятельного осуществления своих общественных прав и обязанностей там, где они жили, безотносительно к племени и роду.

Вторая отличительная черта государства — появление публичной власти, не совпадающей непосредственно с населением и призванной удерживать в повиновении всех граждан. Данная публичная власть имеет место быть в любом государстве, составляют ее не только вооружённые люди, но и принудительные учреждения различного рода, которые не были известными для родового общества.

Публичная власть набирает силы по мере обострения классовых противоречий внутри самого государства, и по мере того, как взаимодействующие государства разрастаются и становятся наиболее населёнными. Для поддержания данной публичной власти важны такие взносы граждан, как налоги. По мере развития цивилизации становится мало и налогов: государство совершает займы, государственные долги.

Владея публичной властью, а так же правом по взысканию налогов, чиновники приобретают образ органов общества, они будто над самим обществом, именно это находится под обеспечительным авторитетом законов, которые наделяют их неприкосновенностью.

Так как государство возникало из потребностей удерживать в узде противоборство классов, то по общему правилу оно является государством самого могучего, господствующего в плане экономики класса, становящимся при помощи государства политически господствующим классом и приобретающим этим образом новейшие средства подавления и эксплуатации угнетённых классов.

Античное государство являлось, прежде всего, государством рабовладельцев при подавлении рабского слоя, феодальное государство представлялось органом дворянства при подавлении крепостных, а так же зависимых крестьян, а представительное же государство эпохи Нового времени являлось орудием эксплуатации наемнического труда капиталом.

Замечание 2

В виде исключений обозначены такие периоды, когда борющиеся классы достигли такого равновесия сил, что власть государства на какое-либо время получила известную самостоятельность в отношению к обоим классам. Такова, к примеру, абсолютная монархия 17 и 18 веков, удерживающая в равновесии дворянство, буржуазию против друг друга.

В большей части известных в истории государств, права, предоставляемые гражданам, были соразмерными с положением имущественного характера, и этим напрямую заявляется, что государство является организацией имущего класса в защите его от неимущего. В Афинах и Риме это объяснялось разделением граждан на категории имущественного типа, в средневековом государстве феодального типа уровень политического влияния определялся размером землевладения. В эпоху Нового времени это получило отражение в избирательном цензе при выборах в верховные государственные органы.

Высшая форма государства — демократическая республика официально не имеет представления о различиях по уровню богатства. При ней богатство может пользоваться собственной властью косвенным путем, с одной стороны — в форме прямых подкупов чиновничества, с другой же стороны, в форме союзов между правительством и крупным капиталом акционеров.

В соответствии с мнением сторонников этой теории, в середине — конце 19 века общество постепенно начало приближаться к определенной ступени развития производства, на которой существование противостоящих классов перестает быть необходимостью, становится препятствием для развития производительных сил, здесь производительные силы вступают в противоречие с производственными отношениями. Результатом этого получается неизбежное исчезновение классовости при помощи социальной революции, а вместе с ним — неизбежность исчезновения государства.

В чем Карл Маркс оказался прав — Экономика и бизнес

200 лет назад родился самый известный и амбициозный критик капитализма, немецкий философ и экономист Карл Маркс. ТАСС побеседовал с научным руководителем Института экономики РАН Русланом Гринбергом, чтобы понять, какие идеи автора «Капитала» прошли проверку временем, а какие так и остались утопией.

Значение и актуальность Маркса

Маркс поставил вопрос о движении общества в «царство свободы», из-за чего его прогнозы часто называют утопическими. Но ведь он всегда обращался к анализу сущности явлений, пытался вникнуть в фундаментальные закономерности общественного развития. Ему было важно исследовать глубинные противоречия социальных процессов: рождения и смерти, прогресса и регресса общественных систем.

Его анализ общества XIX века — это лучшее исследование анатомии тогдашнего капитализма, который ужаснул Маркса. Будучи гуманистом, он смотрел на зверский, «манчестерский» капитализм и видел эксплуатацию — мужчин, женщин, детей. Он исследовал, почему это происходит, как связаны производительные силы с производственными отношениями, — Маркс считал, что они находятся в конфликте друг с другом.

Сегодня, когда новые технологии диктуют новые механизмы управления, между производительными силами и производственными отношениями по-прежнему возникают противоречия, которые ведут к всевозможным конфликтам и даже революциям.

В чем Маркс был прав. Предсказания, которые сбылись

Монополии. Капитализм, не ограниченный какими-либо процессами регулирования, объективно ведет к концентрации производства и монополиям. А монополизация — это раковая опухоль любой экономики, и Маркс это четко подметил.

Финансовые спекуляции, которые могут вызвать и усугублять кризисы в экономике. Маркс предупреждал, что, если дать волю финансовому сектору, он порабощает реальную экономику, что мы и видим сегодня. На место формулы «деньги — товар — деньги» приходит формула «деньги — деньги». Недаром возникла шутка «инвестиция — это неудавшаяся спекуляция».

• Глобализация. Маркс жил во время, когда мир еще не был большой деревней. Но он уже тогда указывал, что мировой капитал станет править бал, а мировое хозяйство будет становиться все более однородным.

• Бюрократия, которая подминает государство. Мы видим сплошь и рядом, что общественные интересы искажаются, отодвигаются на второй план, если бюрократы не чувствуют над собой какого-то контроля.

• Роль науки. Маркс предвосхитил удивительную роль науки в развитии производства — ему принадлежат слова о превращении научного знания в «непосредственную производственную силу», что стало реальностью на рубеже XIX и XX веков.

Материальное неравенство и поляризация доходов. Маркс дает описание объективного процесса, когда концентрация богатства находится на одном полюсе и концентрация массовой нищеты — на другом. Некоторое улучшение этой ситуации произошло в XX веке. Социально-рыночные хозяйства и установка на благосостояние для всех привели к тому, что это неравенство было значительно ослаблено. В 1950-е и 1960-е годы уже можно было говорить про бесклассовое общество. В развитых странах Запада состоялась, в сущности, тихая социалистическая революция — врастание социализма в капитализм.

• Отчуждение труда, то есть оторванность человека от результатов его работы. Для Маркса как для поборника теории прогресса было важно, что царство свободы должно когда-то наступить. И надо сказать, что мы стремимся к этому: материальный мир в последнее время очень сильно продвинулся, человек стал богаче. Но, как писал Маркс, царство свободы наступит лишь тогда, когда будет преодолено «порабощающее человека разделение труда».

Сегодня из всех наемных рабочих лишь 15% довольны своей работой. Если вы начали работать шахтером, то велика вероятность, что вы так и проработаете шахтером всю оставшуюся жизнь, ведь вам надо зарабатывать деньги. Сегодня мы видим попытки это преодолеть — например, базовый безусловный доход, который в теории может позволить выйти из порочного круга. Все больше физического труда заменяется роботами и автоматизацией, с одной стороны, а с другой — растет производительность труда людей. И идея безусловного базового дохода открывает возможность пробовать себя в разных сферах жизни — находить те сферы, где, как писал Маркс, «труд становится первой жизненной потребностью». Может быть, это и есть что-то похожее на коммунизм.

В чем Маркс оказался неправ. Что не прошло проверку временем

Маркс верил, что clash (конфликт) пролетариата с буржуазией неизбежен. Но последующая победа социал-демократий, более ответственное поведение работодателей, мощные профсоюзы — все это сработало для смягчения ужасов капитализма, побудивших Маркса к его исследованиям.

Идеализация революций. Маркс был философом, который своей задачей видел изменить мир, а не просто его исследовать. История показала, что революции, как правило, заканчиваются плохо, их результаты никогда не соответствуют чаяниям людей.

Утопичность коммунизма и мировой революции. Для Маркса было очевидно, что перескакивать через фазы нельзя и построение коммунизма должно быть поэтапным процессом. Но и в России, и в Китае к власти пришли радикалы, которые восприняли его идеи в сильно извращенной форме. Ленин и Троцкий были уверены, что вскоре революцию подхватит остальной мир. Этого не произошло, а власть терять не хотелось, поэтому пришлось строить коммунизм в отдельно взятой стране. Этот эксперимент в значительной мере прошел с отрицательным знаком. Маркс удивился бы, если бы увидел сталинские репрессии под знаменем марксизма-ленинизма.

Записал Артур Громов

Что основоположник коммунизма писал о Российской империи?

Подробности
Категория: Цех историков
Опубликовано: 29 мая 2018
Просмотров: 24799

5 мая 1818 г. в городе Трире родился Карл Генрих Маркс – крупнейший теоретик радикального социалистического учения и идеолог пролетарской революции. Как же так получилось, что мысли уроженца небольшого городка в Рейнской провинции, происходившего из еврейской религиозной среды (и по отцовской, и по материнской линии его предки были раввинами), оказали столь значительное влияние на судьбы всего человечества?

И почему именно Россия стала полигоном для кровавого эксперимента по реализации марксовой утопии построения коммунистического общества? Однозначного ответа на эти вопросы нет и быть не может. Понятно, что победа левых экстремистов (большевиков) объясняется не только качествами самой марксистской идеологии, но и состоянием русского общества в 1917 г.

Тем не менее в год 200-летнего юбилея классика революционного социализма будет небесполезно познакомиться с тем, что он писал о России, и рассказать, какое место наша страна занимала в его теоретических построениях.

Сразу нужно отметить, что Маркс меньше всего рассчитывал на то, что его идеи социальной революции вызовут такой живой интерес (не говоря о попытках практической реализации) у радикальной части подданных «отсталой» Российской империи. Ведь с точки зрения канонического марксизма установлению пролетарского социализма должна была предшествовать фаза высокоразвитого капитализма. Поэтому сами европейские революционеры ожидали его победы в более индустриализированных странах Запада (прежде всего Англии, Франции и Германии), нежели в России с ее преимущественно аграрной экономикой и доминирующим сельским социальным укладом. В этом смысле лишь неприкрытый теоретический оппортунизм позволял лидеру большевиков В. И. Ульянову (Ленину) и его соратникам «объяснить» исторический парадокс захвата и удержания власти российскими коммунистами, невозможный в рамках классической марксистской доктрины. С точки зрения марксизма-ленинизма отсутствующие структурные условия в стране якобы возмещались наличием организованных в централизованную партию носителей социалистической идеи.

Для самого Маркса, как и для многих европейских революционных демократов, было характерно отношение к России как к государству «восточного варварства», откуда «реакционная азиатчина» в виде империи Романовых угрожает культурному и политическому развитию Запада. В 1848 г. – подобно многим другим «борцам за свободу и прогресс» – молодые коммунисты Маркс и Энгельс выступали за революционную войну с имперской Россией, представавшей в их глазах оплотом реакционных сил всей Европы. Но и позднее они очень воинственно высказывались против русской внешней политики, которую считали одним из основных препятствий на пути к социальному преобразованию мира. При этом они постоянно подчеркивали в ней «монголизм» и стремление к мировому господству в духе Чингисхана. Более того, в переписке Маркса и Энгельса неоднократно встречаются антирусские и антиславянские пассажи шовинистического и расистского толка.

Карикатура на тему русской угрозы. Германия, 1849 г.


 

Забавно, что некоторые высказывания Карла Маркса о России цензурировались в «стране победившего социализма» именно за их откровенно русофобский характер, ставивший в неловкое положение даже органы официальной коммунистической агитации и пропаганды в СССР. Лучше всего его крайне негативное отношение к российской государственности выражено в главе IV незавершенной работы «Разоблачения дипломатической истории XVIII века»: «Московия была воспитана и выросла в ужасной и гнусной школе монгольского рабства. Она усилилась только благодаря тому, что стала виртуозом в искусстве рабства». Эти слова были написаны в 1856–1857 гг. как явное эхо Крымской войны. Поражение, которое объединенная Европа нанесла Российской империи, вызвало всплеск энтузиазма у европейских левых, радовавшихся военной неудаче реакционного режима, который был виноват, по их мнению, в поражении революций 1848–1849 гг. Примечательно, что Маркс публиковал свои антирусские памфлеты в изданиях британского внешнеполитического авантюриста и правого публициста Д. Уркварта, известного своими антидемократическими взглядами. Таким образом, основоположник «научного социализма» был готов сотрудничать даже с явным политическим антиподом, если речь заходила о борьбе с Россией во благо европейской демократии.

Неудивительно, что сочинение, в котором вождь мирового пролетариата крайне нелестно отзывался о России и многовековой политике ее правителей, не вошло ни в одно собрание сочинений Маркса на русском языке, хотя еще в 1950-е гг. перевод был подготовлен сотрудниками Института марксизма-ленинизма, действовавшего под разными названиями в Москве с 1921 по 1991 г. В итоге первая публикация произведения в СССР состоялась только в конце перестройки – в 1989 г. При этом на английском работа Маркса была издана еще в 1899 г. Понятно, что тезисы «Разоблачений…» слишком сильно противоречили советской версии образа основоположника коммунизма, которую продвигала тогда официальная партийная пропаганда.

Как только в пореформенной России XIX в. наметился серьезный интерес революционной интеллигенции к идеям Маркса, их автор изменил свой подход: теперь он заявлял о близости и неизбежности российской революции, пусть и в низших формах, соответствующих развитию «московитов». Несмотря на подобную идеологическую гибкость, философ все же не допускал мысли, что революция в стране, являвшейся для него живым воплощением «восточной деспотии», может носить модельный характер для Западной Европы. Даже ожидая и приветствуя грядущий крах российской монархии, он был уверен, что судьба пролетарской революции решится на индустриально развитом Западе, а не в крестьянской России.

«Насилие – повивальная бабка всякого нового общества. Карл Маркс». Плакат. Кострома, Госиздат, б. г. ГЦМСИР


Таким образом, концепция построения социализма посредством установления пролетарской диктатуры была разработана Марксом для индустриальных стран с развитой капиталистической экономикой и не предназначалась таким европейским аутсайдерам, как имперская Россия. Следовательно, большевики ссылками на «научный фундамент марксизма» лишь пытались идеологически обосновать собственную авантюристическую политику, приведшую сначала к свержению демократически избранного Учредительного собрания, т. е. государственному перевороту, а затем к братоубийственной Гражданской войне и последующей попытке с помощью массового террора построить социализм.

В предисловии к немецкому изданию первого тома «Капитала» (1867) Маркс писал, что на пути к социализму Россия (и все остальные страны) последует за Англией, а не наоборот: «Страна, промышленно более развитая, показывает менее развитой стране лишь картину ее собственного будущего». Но даже в этой книге, имеющей, как известно, наукообразный подзаголовок «Критика политической экономии», он не смог удержаться от русофобских ноток: «Если на европейском континенте влияние капиталистического производства, которое подрывает род людской… будет развиваться, как это было до сих пор, рука об руку с конкуренцией в отношении величины национальных армий, государственных долгов… и т. д., – то, пожалуй, в конце концов, станет действительно неизбежным омоложение Европы при помощи кнута и обязательного вливания калмыцкой крови…»

Интенсификация в конце 1860-х гг. контактов с русскими политэмигрантами различной идейной направленности вынудила Маркса освоить русский язык для прямого ознакомления с сочинениями Чернышевского, Герцена и других авторов, прежде всего народников. Уже к началу 1870 г. он был в состоянии свободно читать большие объемы текста по-русски. Полученная информация способствовала переосмыслению возможной роли России в будущем. Теперь он приходит «к глубокому убеждению, что в России неизбежна и близка грандиознейшая социальная революция… Это – добрые вести».

В 1870-е гг. Маркс, а затем и Энгельс неоднократно обращались к русскому вопросу, в основном в форме полемики с народниками о возможности построения социализма в России на основе крестьянской общины, минуя фазу капитализма. В это время Маркс начинает допускать возможность из русской общинной формы хозяйствования прыгнуть прямо в промышленный социализм, но опять-таки лишь при условии значительной поддержки со стороны победившей пролетарской революции в странах Западной Европы.

Разразившаяся Русско-турецкая война 1877–1878 гг. на короткое время возродила надежды Маркса на начало скорой революции вследствие неизбежного, на его взгляд, военного поражения Российской империи: «Россия, положение которой я изучил по русским оригинальным источникам, неофициальным и официальным… давно уже стоит на пороге переворота, и все необходимые для этого элементы уже созрели. Взрыв ускорен на многие годы благодаря ударам, нанесенным молодцами турками не только русской армии и русским финансам, но и лично командующей армией династии… Переворот начнется… с конституционных заигрываний, и буча выйдет отменная. И при благосклонности матери-природы мы еще доживем до этого торжества! <…> Революция начнется на этот раз на Востоке, бывшем до сих пор нетронутой цитаделью и резервной армией контрреволюции». Как известно, повторения Севастополя на Балканах тогда не случилось, и теоретику научного социализма пришлось искать новые аргументы для обоснования возможности победы пролетариата в крестьянской стране.

Почтовая марка в память 100-летия со дня выхода первого тома «Капитала» К. Маркса. СССР, 1967 г. ГЦМСИР


Важным источником, позволяющим судить о взглядах позднего Маркса на Россию, является его неотправленное «Письмо в редакцию “Отечественных записок”» (1877 или 1878), опубликованное лишь в 1886 г. в народнической прессе под давлением Ф. Энгельса. В нем Маркс попытался ответить на критику видного теоретика народничества Н. К. Михайловского, писавшего: «Уже из общего тона не трудно видеть, как должен с своей точки зрения относиться Маркс к попыткам русских людей найти для своего отечества путь развития, отличный от того, которым шла и идет Западная Европа; к попыткам, для которых, как это уже много раз доказывалось, вовсе нет надобности быть славянофилом или мистически веровать в особые высокие качества национального русского духа; надо только извлекать уроки из европейской истории».

В своем ответе Маркс фиксирует тенденцию преобразования Российской империи в «капиталистическую нацию» по западноевропейскому образцу, отмечая, что это невозможно без превращения значительной части крестьян в пролетариев со всеми вытекающими последствиями: в условиях капитализма Россия «будет подчинена его неумолимым законам, как и прочие нечестивые народы». При этом он подчеркивает значимость русского вопроса для своего творчества: «Чтобы иметь возможность со знанием дела судить об экономическом развитии России, я изучил русский язык и затем в течение долгих лет изучал официальные и другие издания, имеющие отношение к этому предмету. Я пришел к такому выводу. Если Россия будет продолжать идти по тому пути, по которому она следовала с 1861 г., то она упустит наилучший случай, который история когда-либо предоставляла какому-либо народу, и испытает все роковые злоключения капиталистического строя».

Следующий момент возрождения надежд Маркса и Энгельса на скорую революцию в России был связан с деятельностью террористов-народовольцев, совершивших 1 марта 1881 г. убийство императора Александра II. Это событие вновь на короткое время воодушевило коммунистических теоретиков, и они выражали уверенность в том, что «быть может, после длительной и жестокой борьбы» будет создана «российская Коммуна».

В это же время (февраль – март 1881) Маркс обменялся письмами с Верой Засулич, которая обратилась к классику социалистической мысли с прямым вопросом о судьбе крестьянского мира: «В последнее время мы часто слышим мнение, что сельская община является архаической формой, которую история, научный социализм – словом, все, что есть наиболее бесспорного, – обрекают на гибель. Люди, проповедующие это, называют себя Вашими подлинными учениками, “марксистами”…» Маркс очень серьезно подошел к этому обращению, написав целых четыре варианта ответа! При этом он был вынужден разочаровать известную террористку-народницу, указывая на неизбежное разложение общины в условиях капиталистического развития русской деревни: «…на этом пути, свойственном Западу, дело идет о превращении одного вида частной собственности в другой вид частной собственности. У русских крестьян, наоборот, дело шло бы о превращении их общинной собственности в частную собственность».

И, наконец, последним аутентичным свидетельством отношения Маркса к России можно считать строки из письма дочери Лауре, написанного незадолго до смерти (декабрь 1882): «Некоторые из недавно опубликованных русских изданий, отпечатанных на Святой Руси, а не за границей, свидетельствуют о быстром распространении моих теорий в этой стране. Нигде мой успех не мог бы быть для меня более приятен; он дает мне удовлетворение в том, что я наношу удар державе, которая наряду с Англией является подлинным оплотом старого общества».

Таким образом, на протяжении всей своей жизни, будучи социальным теоретиком и политическим деятелем, Карл Маркс сознательно боролся с русской государственностью, в которой видел лишь воплощение наиболее реакционных исторических сил, препятствующих построению «царства свободы и справедливости» на земле в духе его революционной доктрины. К. Марксу не довелось при жизни увидеть крах исторической России, но, как мы сегодня знаем, его идейные наследники, пытаясь на практике реализовать учение об обществе, свободном от эксплуатации человека человеком, воспользовавшись системным кризисом 1917 г., установили жесточайшую диктатуру, принесшую нашей стране неисчислимые человеческие, материальные и культурные потери.

Впоследствии горький опыт жизни в условиях «реального социализма» пришлось испытать миллионам людей по всему миру. Примечательно, что все опиравшиеся на концепцию Маркса левые режимы в Европе, Азии, Африке и Латинской Америке оказались более тираническими, чем те «несовершенные общества», на смену которым они пришли. Конечно, нельзя напрямую обвинять Маркса в чудовищных преступлениях, совершенных Лениным, Сталиным, Мао Цзэдуном или Пол Потом. Тем не менее очевидна структурная связь откровенно террористического характера всех социалистических режимов с марксовой идеей сознательного преобразования общества путем государственного насилия. В этом смысле идея основоположника «научного социализма» о построении нового общества является классическим примером того, что благими намерениями вымощена дорога в ад.

Олег Кильдюшов,

научный сотрудник Центра фундаментальной социологии НИУ «Высшая школа экономики»

Философия марксизма в России кратко, теория, основные идеи, развитие: историческая правда России от РВИО

Марксизм – это социальная концепция, основы которой были разработаны К. Марксом и Ф. Энгельсом, а также идеологическое и политическое течение его последователей.

Концепция марксизма

Принципы марксистской теории были сформулированы в работе К. Маркса и Ф. Энгельса «Манифест коммунистической партии» (1848), письме К. Маркса И. Вейдемейеру (1852), книге К. Маркса «Капитал» и других его работах, таких как «Гражданская война во Франции» (1871) и «Критика Готской программы» (1875), а также в работах Ф. Энгельса «Анти-Дюринг» (1878), «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884), «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» (1886) и других.

Основоположники марксизма стремились выстроить целостную, лишенную противоречий картину мира на основе переработанных диалектики Г. Гегеля и материализма Л. Фейербаха. Стремление очиститься от идеализма Гегеля привело к экономическому детерминизму. Экономика, прежде всего производство, считались в марксизме первичным фактором общества, «базисом», а социальная психология, политика, право, идеология – вторичными, «надстройкой». Внимание к противоречиям общества и стремление к их преодолению, «снятию», привели Маркса и Энгельса к радикальной политической программе, стремлению к революционному свержению капиталистического общества и замене его коммунизмом – целостным обществом без классовых противоречий, которое управляется из центра по единому плану. Нанести поражение классу буржуазии может только ее противоположность – обездоленный класс пролетариата, который установит диктатуру пролетариата. Маркс и Энгельс считали, что после преодоления сопротивления буржуазии диктатура сама собой отомрет. Общество станет бесклассовым, возникнет сначала первая фаза коммунизма – социализм (иногда этот термин употреблялся как синоним коммунизма), а по мере изживания последних «родовых пятен» капиталистического общества – вторая, зрелая фаза коммунизма. Для борьбы за коммунизм и диктатуру пролетариата необходимо создание рабочей политической организации, партии, выражающей интересы пролетариата, – коммунистической или социал-демократической.

Материалистическая диалектика определяла взгляд на историю, известный как исторический материализм. В соответствии с ним движущей силой истории является борьба классов. Существование классов связано с определенными фазами развития производства. Развитие производительных сил вступает в конфликт с господствующими производственными отношениями. В результате нарастают противоречия между различными классами, прежде всего – господствующими эксплуататорами и эксплуатируемыми трудящимися. Классовая борьба между ними приводит к революционной смене этапов развития общества (общественно-экономических формаций). Анализу капиталистического общества посвящена крупнейшая работа К. Маркса «Капитал», в которой он утверждал, что капиталисты недоплачивают рабочему классу за труд, отчуждая в свою пользу прибавочную стоимость.

Маркс и его последователи считали, что их представления о развитии общества являются единственно научными («научный коммунизм»), и обвиняли своих противников в утопизме.

Критикуя капитализм, основоположники марксизма менее подробно разработали концепцию социалистического общества, что открывало различные возможности для толкований. Концентрируя внимание на социально-классовой борьбе, марксисты недооценивали важность психологических, культурно-национальных факторов. Сила марксизма была в его всеохватной системной картине мира, сопоставимой только с религией по способности отвечать на все вопросы. Марксизм был несовместим с религией и относился к любой ее форме резко отрицательно.

Критики марксизма

Уже первые критики марксизма (П.-Ж. Прудон, А. Герцен, К. Фогт, М. Бакунин и другие) указывали на противоречия в этом учении. Экономическая эволюция неизбежно ведет к коммунизму, но марксисты требуют скорейшей подготовки революционного переворота. Пролетарии не имеют культурных навыков для управления обществом в целом, поэтому руководство государством диктатуры пролетариата будут осуществлять бывшие работники и интеллигенты-коммунисты. Марксисты считают, что бывшие работники будут действовать в интересах всех работников, но другие положения марксизма гласят, что классовая позиция человека определяется не его происхождением, а его нынешним социальным положением. Став чиновником, рабочий будет действовать как чиновник, а не как рабочий. Новая бюрократия сохранит эксплуатацию и угнетение. Марксисты надеются на то, что пролетарская революция произойдет в мировом масштабе, в то время как в большинстве стран мира большинство трудящихся составляют крестьяне.

В конце XIX века марксизм возобладал в социал-демократическом движении, но противоречия марксистской теории и решение практических политических задач привели к разделению его на ряд течений. Умеренные марксисты, прежде всего «ревизионисты» во главе с Э. Бернштейном, считали, что преодоление капитализма и замена его первой фазой коммунизма – социализмом – станет результатом эволюции капитализма и пролетарская революция не является необходимой. Марксисты-центристы (К. Каутский, Г. Плеханов) считали, что необходимо вести политическую борьбу за демократию, облегчение положения рабочего класса, создание экономических и культурных предпосылок социализма, но не проводить пролетарскую революцию, пока они не вызрели. Рабочий класс еще недостаточно культурен, чтобы суметь взять на себя управление страной и производством. Хозяйство еще недостаточно сконцентрировано капитализмом, чтобы им можно было управлять из единого центра. Радикальные марксисты (В. Ленин и другие) считали, что предпосылки пролетарской революции могут возникнуть раньше, чем предпосылки социализма, но все равно необходимо бороться за нее.

Организации марксистов

Первой организацией русских марксистов в эмиграции стала группа «Освобождение труда». Была создана Российская социал-демократическая рабочая партия, которая в 1903 году разделилась на два основных течения: умеренное (социал-демократическое) – меньшевизм; радикальное (коммунистическое) – большевизм.

Марксисты внесли большой вклад в исследование экономики империализма. При этом радикальные марксисты преувеличивали готовность мировой экономики развиваться по единому плану, «по-социалистически». Захватив власть, сплоченная организация революционеров сможет, по мнению Ленина, подготовить предпосылки создания социалистического общества, развивая способности рабочего класса к управлению обществом и экономикой.

Победа марксизма

В ХХ веке марксисты-ленинцы победили в ряде стран, где капитализм не был развит. Надежды на мировую революцию не оправдались. В результате марксизм-ленинизм разделился на ряд направлений. Попытка приспособить марксизм к условиям этих стран привела к усилению авторитарных черт марксизма, созданию обществ, в которых установилось господство бюрократии. Правящие коммунистические партии официально заявили, что они построили социализм, хотя нигде общество не стало бесклассовым. Никакого отмирания государства не происходило, бюрократическое планирование экономики оказалось неэффективным, «социалистическая» экономика отставала от капиталистической, хотя коммунисты и способствовали ускорению индустриализации своих стран. В странах развитого капитализма, вопреки прогнозам Маркса, коммунисты не смогли победить.

Ряд марксистских мыслителей и активистов уже в середине ХХ века констатировали кризис марксизма, связанный с тем, что его прогнозы во многих принципиальных вопросах не осуществляются на практике. Теоретики этого направления искали выход из кризиса, пытаясь найти новые, непролетарские революционные силы, скорректировать модель социализма, соединить марксизм с достижениями фрейдизма, анархизма и другого.

Значение марксизма

Падение коммунистических режимов в результате перестройки и Восточноевропейских революций ослабило позиции марксизма. Тем не менее марксизм оказал значительное воздействие на развитие социальной мысли во всем мире, способствовал научной критике капитализма, системному социально-классовому анализу общества, разработке социальных реформ, облегчающих положение рабочих. В социал-демократическом движении возобладали сторонники постепенных реформ, преобразующих капитализм в «демократический социализм». Несмотря на то что капитализм серьезно изменился, он пока так и не сменился следующей «общественно-экономической формацией» – социализмом. Однако развитие капитализма сопровождается множеством кризисных явлений, и марксизм сохраняет влияние в науке и левом общественном движении.

Будущее по Марксу

  • ХХ век стал одновременно временем триумфа и фиаско идей Карла Маркса.
  • Коммунизм оказался главной утопией, преобразившей мир, но крах капитализма так и не наступил.
  • Марксизм возник в середине XIX века в условиях становления капитализма как один из столпов новой науки об обществе.
  • В советский период имя Маркса в России связывалось с вещами, не имеющими к нему отношения. Ничто не могло быть более далеким от марксизма, чем подавление свободолюбия.
  • В последнее время наблюдается рост интереса к мысли Маркса как человека, который умел видеть ростки будущего в настоящем.

Сергей Медведев: Будущее наступило 201 год назад: 5 мая 1818 года родился Карл Маркс, идеи которого преобразили ХХ век, сделав его веком утопии, веком будущего. Сейчас XXI век, и, по выражению Зигмунта Баумана, это век ретротопии: человечество смотрит назад. Что происходит сегодня с идеями Маркса? Где сегодня бродит призрак коммунизма?

В гостях у Радио Свобода – Алексей Цветков, писатель и публицист, и Григорий Юдин, профессор Московской Школы социально-экономических наук. Григорий, пару недель назад у вас в Шанинке с большим успехом прошла конференция «Будущее по Марксу». Насколько сегодня в интеллектуальном ландшафте марксизм является частью мейнстрима, или это все же какая-то интеллектуальная резервация?

Григорий Юдин: Совершенно определенно, что это не резервация. В последнее время наблюдается быстрый рост интереса к мысли Маркса по целому ряду направлений. Это происходит в самых разных международных контекстах и связано с множеством сюжетов, как политических, так и экономических, с появлением целого ряда движений, которые выражают недовольство существенных частей населения, ищущих для себя способы говорить об этом.

Но есть более общая причина, по которой сегодня возрождается интерес к Марксу. Сегодня мы проживаем момент, который можно охарактеризовать как потерю будущего. Мы не очень понимаем, как должно выглядеть то будущее, которое было бы лучше, чем настоящее. Именно с этим связан успех в последнее время правых и консервативных движений, которые обещают нам прямую дорогу в прошлое. Все чувствуют, что образа будущего сегодня нет. Эта проблема относится и к России. И с этим связано возвращение интереса к Марксу как к человеку, который умел видеть ростки будущего в настоящем.

Сергей Медведев: С другой стороны, а должен ли быть образ будущего? Может быть, это вообще крах большой модернистской, просвещенческой, гегельянской идеологии, когда человечество жило векторно, устремленно вперед. А сейчас наступило некое постнастоящее, вечно возобновляющееся настоящее, день сурка в виде огромной потребительской цивилизации, и образа будущего человечеству уже и не нужно.

Алексей Цветков: Наше отношение к этому дню сурка все-таки связано с тем, насколько хорошо мы в нем устроились. Прежде всего, мы должны понимать, что никто из нас не знает будущего. Существует такое количество неучтенных обстоятельств, что в связи с этим впереди всех нас ждет масса непредвиденных чудес. И Маркс, кстати, это отлично понимал, именно поэтому весь марксизм построен как критика утопии.

В марксизме есть четыре модели будущего, три из них связаны с надеждой и одна со страхом. Первая – это советская модель: государственный капитализм, ресурсы сконцентрируются, а потом произойдет революция, все это станет народным, и так, по Ленину, мы попадем в мир, где стопроцентный налог, где отменены деньги, где всеобщий доступ к ресурсам, возникнут условия даже не для политической, а для антропологической, советской модели.

Вторая модель – гораздо более умеренная, осторожная, но тоже марксистская: шведская. Ключевая отмычка к этой утопии – всеобщая занятость: чтобы у всех была работа, все жили прилично, а с капитализмом будет видно, он, наверное, постепенно во что-то трансформируется. Эта модель ассоциируется, прежде всего, со скандинавскими странами, и ее до сих пор исповедует масса людей.

Третья модель – это то, что я назвал бы «социальное государство 2.0», где вместо всеобщей занятости – безусловный базовый доход. Это другая концепция, она немножко отсылает нас к современным марксистским в широком смысле футурологам. Неизбежная автоматизация труда будет приводить к тому, что количество наемного труда будет сокращаться.

Последняя антиутопическая модель: большинство людей будут просто жить на свалке, в гетто. Все новые технологии, все их торжество будет посвящено вот этому забору, который будет отделять их от одного процента. Это окончательное разделение на классы, которые с помощью генетических технологий могут даже превратиться в виды. Возникнет два вида людей: очень маленький счастливый, живущий в раю, и очень большой, который по большому счету не нужен.

Сергей Медведев: Каковы итоги, с чем в сухом остатке подошел марксизм к 1989 году?

Сегодня мы проживаем момент, который можно охарактеризовать как потерю будущего

Григорий Юдин: С крайне нехорошим итогом, и мало что так навредило сегодняшнему восприятию Маркса, как советский проект, который, конечно, не являлся никаким коммунизмом и никаким социализмом, но в котором были интересные экспериментальные моменты, связанные с реализацией некоторых идей Маркса, в основном в самые ранние годы. В целом этот проект не имеет никакого отношения к Марксу. В России отношение к Марксу весьма скептическое, и это объяснимо с точки зрения того, что делалось здесь с людьми под его именем: то, что вызывало бы у Маркса глубокое отвращение. Это как догма навязывалось людям, сковывало их, парализовывало подлинную мысль.

Сергей Медведев: А как коррелирует с Марксом идея насилия?

Алексей Цветков: Она, безусловно, коррелирует с Марксом. Марксизм как философия начинается не с «Капитала», а с книги «Немецкая идеология», где Маркс расстается со своими младогегельянскими братьями. Он говорит там ключевую вещь: если вы хотите избавить людей от иллюзий, вам придется поставить задачу избавления их от положения, требующего иллюзий. Большинство людей в классовом капиталистическом обществе не может дозреть до того, что социализм все-таки лучше, и надо попробовать и перейти к нему каким-то таким образом. В этом смысле Маркс, конечно, радикал и сторонник насилия. Он считал, что революцию делает ради большинства большое упругое меньшинство, относительно свободное от ложного господствующего сознания.

Сергей Медведев: Не это ли вдохновляло фанатиков ХХ века, того же Пол Пота, изучавшего Маркса в Париже?

Алексей Цветков: Да, конечно.

Григорий Юдин: Маркс всю свою историческую доктрину построил на идее о том, что социальные формации сменяются революционным насильственным путем, причем на одном-единственном кейсе – на Великой французской революции. Мечта жить по закону, конечно, хороша, но если этот закон держится на произволе, то у вас нет никакого способа поменять свое положение внутри системы, действуя строго по закону. Вас арестовали на улице, подкинули наркотики, обвинили в их сбыте – какой у вас способ законным образом изменить ситуацию, если вы ни в чем не виноваты? Вам потребуется насильственным путем изменить этот порядок на другой, в котором законы держались бы на общенародном признании. Вот о чем говорила вся эта традиция, в том числе и Маркс. Он точно не был первым теоретиком революционного насилия.

Алексей Цветков: И даже классовую борьбу придумал не он: вполне буржуазные либеральные мыслители говорили, что вся история Франции последних лет – это классовая борьба.

Сергей Медведев: Сейчас левое движение существует как некая большая политическая сила, или оно выродилось в антиглобализм, отчасти в экологические движения?

Алексей Цветков

Алексей Цветков: Про антиглобализм все немножко подзабыли. «Зеленых» как политический феномен и стратегический концепт придумал марксистский философ Андре Горц. Экологизм как некая политическая философия – это изначально марксистский проект и новый способ критиковать капитализм за разрушение среды обитания. Что касается нынешнего положения, если мы не говорим о сектантах, о людях, которым обязательно нужен красный флаг, серп, молот и кожаная куртка, а о людях, которые имеют какое-то отношение к Realpolitik, то худшие времена для левых прошли, они были, может быть, 20 лет назад, после крушения всех больших советских проектов.

Если говорить о первом мире, здесь, конечно, не все так плохо. В Америке вообще дела обстоят прекрасно. Президентский рейтинг Трампа, если бы выборы были сегодня, – 42%, а Сандерса – 54%. Сандерс – демократический социалист, у него по американским меркам весьма радикальные левые идеи. Согласно майскому опросу, 43% американцев считают, что Америке нужен социализм, среди молодежи – 58%.

Сергей Медведев: Может быть, это некая компенсаторная вещь. Что, можно реально представить себе в рамках Америки кандидата-социалиста, захватывающего Демократическую партию?

Григорий Юдин: Понятно, что сегодняшняя американская партийная система блокирует социалистов. Но давление, идущее снизу, нарастает. В Америке нет целой массы вещей, которые хорошо знакомы европейским социальным государствам: нормального здравоохранения, нормального образования, оно сильно коммерциализируется. Там огромные массы населения не чувствуют себя защищенными, гигантское количество людей сидят в тюрьмах. Это части социалистической повестки, связанные с интеграцией людей в одно общество.

Сергей Медведев: Для этого должен произойти какой-то цивилизационный переворот, должны поменяться сами основания американской Конституции, американской мечты, американского образа жизни.

Григорий Юдин: Через некоторое время мы можем увидеть что-то в духе такого переворота.

Сергей Медведев: Не знаю, миф это или не миф – русская тяга к социализму. По-моему, если посмотреть на современное российское общество, то ничего более неверного предположить невозможно. В XXI веке произошло полное отвержение мифа о коммюнотарности. Атомизированное, абсолютно замкнутое волчье общество, живущее по дарвиновским законам, – помилуйте, какой социализм?

Григорий Юдин: Тот масштаб атомизации на самом деле указывает на потенциал сопротивления в России. Это можно лучше всего видеть, например, в подлинно русском искусстве бегства от государства. Ведь на самом деле это же государство производит атомизацию, говорит: сиди в своей коробке, никуда не высовывайся, смотри телевизор, мы за тебя все решим. Люди, безусловно, мощная сила, сегодня являющаяся гегемоном. Но при этом люди научаются, и способы бегства каждый раз оказываются способами ухода в общество, которое производится на новых основаниях. В последние пять-десять лет мы видим бум производства совершенно новых сообществ, в которых рано или поздно возникнет политический потенциал.

Алексей Цветков: С одной стороны, Россия – это очень левое общество, в нем есть огромный запрос на социальную справедливость, большинство людей возмущены тем, как все поделено. Некоторой политической заглушкой на пути реализации подобных вещей стоят системные коммунисты, которые в течение десятилетий дискредитируют эту идею. Весь сталинизм основан на двух вещах: с одной стороны, это огромный запрос на равенство и справедливость. По Сталину ностальгируют даже те, кто его совсем не помнит: они же не в лагерь хотят, они хотят равенства, и он ассоциируется с ним. А с другой стороны, люди совершенно не способны к самоорганизации, к горизонтальным связям. И левые политики, и люди, которые за них голосуют, ждут от государства неких левых реформ, забывая то, что написано в гениальной работе Ленина «Государство и революция»: государство – это всегда комитет по решению проблем правящего класса, и только снизу мы заставим его быть чем-то еще.

Сергей Медведев: Маркс ведь очень скептически смотрел на перспективы революции в России.

Алексей Цветков: Маркс изначально придерживался довольно простой схемы, что России придется пройти через все капиталистические стадии, община развалится… Потом его взгляды менялись. Чего точно не поддерживал Маркс, так это построения социализма в одной стране. Маркс даже предсказал сценарий революции в России, только на 40 лет раньше.

Маркс не сообщил нам, что такое коммунизм, оставил большое пространство для интерпретации

Григорий Юдин: Маркс не сообщил нам, что такое коммунизм, оставил большое пространство для интерпретации. Самые эксперименты с тем, чем может быть коммунизм, – это как раз эксперименты 20-х годов. А дальше происходит реакция, и это очень сложно назвать хоть как-нибудь относящимся к Марксу, хотя время от времени некоторые идеи начинают возрождаться. С этого момента фактически происходит перехват государством, и государство выстраивается ровно в таком виде, в котором Маркс не хотел его видеть. Поэтому сегодня мы оказываемся в странной ситуации, когда имя Маркса в России связано с вещами, которые не имеют к нему отношения. Самое интересное сегодня – это думать вместе с Марксом, потому что Маркс позволяет думать о том, что есть сегодня и что может породить другое будущее.

Проблема с крахом этого проекта реального социализма еще и в том, что он устранил альтернативу. Многие люди в Европе и Америке сегодня жалуются на то, что именно после этого мы стали жить в мире, где нет альтернативы.

Сергей Медведев: Можно сказать, что капитализм выжил, адаптировался именно под воздействием идей марксизма?

Алексей Цветков: Отчасти многие вещи были привиты на развитых территориях. Вспомним план 80-х годов: Швеция и другие скандинавские страны были уже готовы к переходу от частной собственности к коллективной, это записывалось в программу ведущих социал-демократических партий. Предприятия будут выкупаться работниками на льготных условиях, работники будут акционерами, и так без всяких революций мы постепенно перейдем к тому, что экономика станет социальной, всеобщей. Рыночные отношения еще какое-то время сохранятся между этими экономическими субъектами, но потом тоже сойдут на нет. Этого не произошло, потому что Советский Союз рухнул, и все это осталось на уровне программ. Но очень многие вещи, которые нам нравятся в западном капитализме: откройте Энгельса и Маркса – их нет в капитализме. Они взяты из борьбы, коррекции, самоорганизации, критики этой системы левыми.

Григорий Юдин

Григорий Юдин: Российский капитализм настолько дикий и ничем не ограниченный именно потому, что ему ничто не сопротивляется. Глядя на то, как устроен капитализм в некоторых других обществах, мы видим, что человек имеет какую-то защиту, потому что есть работающие профсоюзы. Те капиталистические системы, в которых более комфортно жить, таковы именно потому, что капитализму всегда есть некий мощный противовес.

Сергей Медведев: Я хочу поговорить о новых феноменах, о цифровой экономике, отказе от денег. Насколько новые форматы заложены в марксистском описании общества?

Алексей Цветков: Отчасти – да, в общем и целом. Маркс предполагал, что роль постоянного капитала, то есть машины, будет расти, а роль переменного капитала, то есть людей, снижаться. Это роботизация, автоматизация, замещение человека машиной, и по Марксу оно неизбежно приводит к поляризации, к разрыву между богатыми и бедными. Чем лучше мы производим, тем беднее становятся бедные, потому что они не участвуют в этом производстве. А если мы вводим базовый безусловный доход, как предлагают левые, мы стимулируем людей, но не их рабочие места, а их спрос. Эти люди просто так получают деньги в каких-то регламентированных границах, то есть проблема денег ставится под большой вопрос. Но это хороший сценарий.

Пока неравенство растет и между странами, и внутри стран. Наиболее выгодной моделью поведения при капитализме всегда будет никакой не предпринимательский креативный дух, а просто паразитическая рента с тех или иных вещей, плюс реализация капитала, прекрасно предсказанная Марксом и Энгельсом. Если мы говорим об эмпирике, а не о наших желаниях, то мы едем скорее в антиутопию, чем в утопию, и рост неравенства тут главный показатель.

Сергей Медведев: Мы видим очень много социального предпринимательства, предпринимательство в духе Википедии, шеринговую экономику. Те же самые новые предприниматели все чаще отказываются от идеи собственности в пользу совместного владения.

Григорий Юдин: Есть две позитивные перспективы того, что может случиться с капитализмом. Одна: в какой-то момент произойдет революция, капитализм будет просто заменен на какую-то другую формацию (мне это кажется не очень реалистичным). Другая вещь: капитализм потихонечку, как раковая опухоль, распространяется на все общество, потому что он коммерциализирует отношения между людьми. Мы это видим постоянно, вплоть до того, что сегодня реальностью стали брачные рынки. Этому постепенно возникает сопротивление, людям становится все более и более интересно переводить взаимодействие друг с другом на какие-то другие рельсы. Мне кажется, что есть запрос на какие-то другие, не столь отчужденные формы совместной жизни, построенные на идее совместного потребления: если ты потребляешь – это не значит, что мне ничего не достанется, мы можем потреблять совместно. И вот эти формы возникают более активно.

Сергей Медведев: Как говорит Кастельс, экономика перестала быть наукой об ограниченном ресурсе. Если ресурс не ограничен, то меняются сами основы политэкономии.

Алексей Цветков: Если у меня есть яблоко, и я вам его отдам, то у меня его не будет, а если у меня есть компьютерная программа, фильм, какой-то информационный феномен, то он будет и у вас, и у меня. Информационная экономика позволяет нам делиться, не теряя. В перспективе, с точки зрения современных марксистов, возникают работы, которые нельзя измерить в деньгах, потому что они основаны на информационных ресурсах.

Григорий Юдин: Идеальный пример – то, что происходит в науке. Ученый производит статьи, а дальше эти статьи, которые произвели для других ученых, крупные издательства продают за какие-то страшные деньги. С точки зрения внутренней организации науки это совершенно бессмысленная схема, и ученые упорно ей сопротивляются, порождая все больше и больше пиратских ресурсов, на которых все эти вещи можно получить бесплатно.

Алексей Цветков: Мы не можем все превратить в рынок. Вот медицина, образование – это рынок или нет? Берни Сандерс предлагает (потому у него и рейтинг 54%) то же высшее образование сделать бесплатным в Штатах. Это шокирующая идея для американских элит.

Сергей Медведев: Интернет на глазах перекочевывает в состояние глобального общественного блага.

Алексей Цветков: С другой стороны, когда мы с вами общаемся в Фейсбуке, например, мы, таким образом, повышаем рейтинг Фейсбука, его капитализацию, возможность продавать там рекламу и так далее. И вообще, Цукерберг может забанить нас с вами в Фейсбуке, а мы его – нет. Не надо забывать, что здесь остаются такие вещи, как собственность, прибыль и так далее. С точки зрения неомарксистов даже само общение в электронную эпоху в каком-то смысле является в широком смысле трудом, который приносит прибыль новым элитам.

Сергей Медведев: По мере того, как будет расти роботизация, а мы все больше будем думать, чем занять себя и общество, феномен труда преодолевается?

Алексей Цветков: С марксистской точки зрения, преодолевается наемный труд.

Сергей Медведев: Человек будет думать, как бы облагодетельствовать общество. Это коммунизм?

Алексей Цветков: В широком смысле слова – да. Это такое общество альтруистической конкуренции, где люди конкурируют друг с другом за то, кто из них больше сделал для других. В этом смысле идея конкурентности не противоположна коммунизму. Идея ограничения ресурсов в форме капитала противоположна коммунизму, а конкуренция сохранится, просто она не будет связана с вашим доступом к ресурсам.

Марксизм – это дух критической мысли, свободной мысли и революции, который тщательно изгоняется из нынешней России

Сергей Медведев: По мере прихода машин все более важной становится марксистская идея отчуждения? Сеть, компьютеры нас отчуждают?

Григорий Юдин: Пока выясняется, что машины сами по себе не решают никаких проблем, и на новом этапе машинизации и роботизации мы видим новый уровень отчуждения. Другой вопрос, как нам сделать так, чтобы машины можно было каким–то образом переприсвоить. Сегодня одна из самых интересных концепций в рамках постмарксистской мысли – это идея акселерационизма, которая состоит в том, что технологический прогресс недостаточно быстр. Если бы он был достаточно быстр, то мы давным-давно решили бы массу проблем, могли бы гораздо больше времени посвящать собственной креативности и меньше – труду, который нам не нравится. Кроме того, прогресс сегодня сдерживается капитализмом, который переприсваивает себе эти результаты так, чтобы ему, а не нам было удобно.

Простой пример с лекарствами. Вроде бы технологический прогресс должен был дать им возможность бороться с множеством заболеваний, но мы знаем, что реально фармацевтический капитализм работает на крупных производителей лекарств, которые заинтересованы совсем в другом: подчас – в том, чтобы болезнь воспроизводилась. Вопрос не в развитии машин как таковом, а в том, чтобы поставить его на службу каким-то простым, может быть, даже коммунистическим мотивациям.

Алексей Цветков: Стоит вспомнить фрагмент о машинах Маркса, где он говорит, что когда-то земля была основным фактором производства, потом капитал стал основным фактором, а впоследствии всеобщий интеллект может быть основным мотором производства, только если он будет заряжен машинами, будет содержаться в неких технологических схемах.

Сергей Медведев: Таким образом, мы, завершив полный круг, возвращаемся к марксистским идеям через новые цифровые форматы.

Алексей Цветков: Это новый технологический уровень, который делает гораздо более реалистичным так называемые коммунистические отношения.

Сергей Медведев: Блокчейн – это тоже вариант такого пирингового устройства, горизонтального устройства общества?

Григорий Юдин: Все новые технологии, которые появляются, часто через 10–15 лет пропадают в никуда, и они важны не сами по себе. В них есть запрос на то, чтобы изменить систему. Другое дело, что пока это не очень удается, пока система скорее встраивает их в себя. Но этот запрос в последнее время раз за разом проявляется, причем все более и более отчетливо, поэтому с ними связано так много надежд.

Сергей Медведев: Марксизм сегодня – это идеология, религия, образ мысли?

Алексей Цветков: Я бы сказал, что марксизм – это такой драматический оптимизм, ощущение, что, несмотря на крайнюю иррациональность людей и их отношений друг с другом, все-таки деньги не являются максимально рациональной формой отношений между нами.

Григорий Юдин: «Марксизм» – это какое-то тяжелое слово из нашего не очень хорошего наследия, связанное с насилием, с идеологическим принуждением. Ничто не могло быть более далеким от Маркса, чем подавление свободолюбия. Маркс был предельно свободолюбивым человеком.

Сергей Медведев: Для меня марксизм – это дух критической мысли, дух свободной мысли и дух революции, который тщательно изгоняется из нынешней России: что революции 1917 года, что европейских революций 1848 года, что Майдана 2004-го и 2013 годов. Маркс – это некий ангел революций, пророк революции, которая хотя и являлась нам в таком кровавом обличии в ХХ веке, но тем не менее это дух перемен.

Определение марксизма: теория, эффекты и примеры

Что такое марксизм?

Марксизм — это социальная, политическая и экономическая философия, названная в честь Карла Маркса. В нем исследуется влияние капитализма на труд, производительность и экономическое развитие и приводится довод в пользу революции рабочих, чтобы перевернуть капитализм в пользу коммунизма. Марксизм утверждает, что борьба между социальными классами — особенно между буржуазией или капиталистами и пролетариатом или рабочими — определяет экономические отношения в капиталистической экономике и неизбежно приведет к революционному коммунизму.

Ключевые выводы

  • Марксизм — это социальная, политическая и экономическая теория, созданная Карлом Марксом, которая фокусируется на борьбе между капиталистами и рабочим классом.
  • Маркс писал, что властные отношения между капиталистами и рабочими по своей сути были эксплуататорскими и неизбежно порождали классовый конфликт.
  • Он считал, что этот конфликт в конечном итоге приведет к революции, в которой рабочий класс свергнет класс капиталистов и захватит контроль над экономикой.

Понимание марксизма

Марксизм — это одновременно социальная и политическая теория, охватывающая марксистскую теорию классового конфликта и марксистскую экономику. Впервые марксизм был публично сформулирован в брошюре Карла Маркса и Фридриха Энгельса 1848 года « Коммунистический манифест», , в которой излагается теория классовой борьбы и революции. Марксистская экономика сосредоточена на критике капитализма, о которой Карл Маркс писал в своей книге 1867 года Das Kapital .

Классовый конфликт и крах капитализма

Классовая теория Маркса изображает капитализм как одну из ступеней исторического развития экономических систем, которые следуют одна за другой в естественной последовательности. Он утверждал, что ими движут огромные безличные силы истории, которые проявляются через поведение и конфликты между социальными классами. Согласно Марксу, каждое общество разделено на ряд социальных классов, члены которых имеют больше общего друг с другом, чем с членами других социальных классов.

Ниже приведены элементы теорий Маркса о том, как классовый конфликт будет разворачиваться в капиталистической системе.

  • Капиталистическое общество состоит из двух классов: буржуазии, или владельцев бизнеса, которые контролируют средства производства, и пролетариата, или рабочих, чей труд превращает сырье в ценные экономические блага.
  • Обычные рабочие, не владеющие средствами производства, такими как фабрики, здания и материалы, имеют небольшую власть в капиталистической экономической системе.Рабочих также легко заменить в периоды высокой безработицы, что еще больше обесценивает их предполагаемую ценность.
  • Чтобы максимизировать прибыль, у владельцев бизнеса есть стимул получать от своих работников как можно больше работы, выплачивая им минимально возможную заработную плату. Это создает несправедливый дисбаланс между владельцами и рабочими, чей труд они используют для собственной выгоды.
  • Поскольку рабочие мало заинтересованы в производственном процессе, Маркс полагал, что они станут отчужденными от него (а также от собственной человечности) и будут обижаться на владельца бизнеса.
  • Буржуазия также использует социальные институты, включая правительство, средства массовой информации, академические круги, организованную религию, банковские и финансовые системы, в качестве инструментов и оружия против пролетариата с целью сохранения своего положения власти и привилегий.
  • В конечном итоге присущее неравенство и эксплуататорские экономические отношения между этими двумя классами приведут к революции, в которой рабочий класс восстанет против буржуазии, захватит контроль над средствами производства и уничтожит капитализм.

Таким образом, Маркс считал, что капиталистическая система по своей сути содержит семена собственного разрушения. Отчуждение и эксплуатация пролетариата, которые являются фундаментальными для капиталистических отношений, неизбежно заставят рабочий класс восстать против буржуазии и захватить контроль над средствами производства. Этой революцией будут руководить просвещенные лидеры, известные как авангард пролетариата, которые понимали классовую структуру общества и объединяли рабочий класс, повышая осведомленность и классовое сознание.

В результате революции Маркс предсказал, что частная собственность на средства производства будет заменена коллективной собственностью сначала при социализме, а затем при коммунизме. На завершающей стадии человеческого развития социальных классов и классовой борьбы больше не будет.

Коммунизм против социализма против капитализма

Идеи Маркса и Энгеля заложили основу теории и практики коммунизма. Коммунизм выступает за бесклассовую систему, в которой вся собственность и богатство находятся в коллективной, а не частной собственности.Хотя в бывшем Советском Союзе, Китае и Кубе, среди других стран, были номинально коммунистические правительства, на самом деле никогда не было чисто коммунистического государства, которое полностью устранило бы личную собственность, деньги и классовые системы.

Социализм предшествует коммунизму на несколько десятилетий. Ранние приверженцы призывали к более эгалитарному распределению богатства, солидарности между рабочими, улучшенным условиям труда и совместной собственности на землю и производственное оборудование. Социализм основан на идее общественной собственности на средства производства, но частные лица все еще могут владеть собственностью.Социалистическая реформа происходит не в результате классовой революции, а в рамках существующих социальных и политических структур, будь то демократические, технократические, олигархические или тоталитарные.

И коммунизм, и социализм противостоят капитализму — экономической системе, характеризующейся частной собственностью и системой законов, защищающих право владеть частной собственностью или передавать ее. В капиталистической экономике частные лица и предприятия владеют средствами производства и имеют право получать от них прибыль.Коммунизм и социализм стремятся исправить ошибки капиталистической системы свободного рынка. К ним относятся эксплуатация рабочих и неравенство между богатыми и бедными.

Критика марксизма

Хотя Маркс вдохновил множество последователей, многие из его предсказаний не сбылись. Маркс считал, что усиление конкуренции вместо того, чтобы производить более качественные товары для потребителей, приведет к банкротству капиталистов и росту монополий, поскольку все меньше и меньше остается контролировать производство.Обанкротившиеся бывшие капиталисты присоединятся к пролетариату, создав в конечном итоге армию безработных. Кроме того, рыночная экономика, которая по своей природе является незапланированной, столкнется с огромными проблемами спроса и предложения и вызовет серьезные депрессии.

Однако за прошедшие годы капитализм не рухнул в результате жесткой конкуренции. Хотя рынки со временем изменились, они не привели к преобладанию монополий. Заработная плата выросла, а прибыль не снизилась, хотя во многих капиталистических обществах увеличилось экономическое неравенство.И хотя были спады и депрессии, они не считаются неотъемлемой чертой свободных рынков. Действительно, общество без конкуренции, денег и частной собственности никогда не существовало, и история 20-го века предполагает, что это, вероятно, неработающая концепция.

Карл Маркс, вчера и сегодня

Примерно 24 февраля 1848 года в Лондоне была опубликована брошюра на 23 страницы. В нем провозглашалось, что современная промышленность произвела революцию в мире. По своим достижениям он превзошел все великие цивилизации прошлого — египетские пирамиды, римские акведуки, готические соборы.Его нововведения — железная дорога, пароход, телеграф — высвободили фантастические производительные силы. Во имя свободной торговли он разрушил национальные границы, снизил цены, сделал планету взаимозависимой и космополитичной. Товары и идеи теперь циркулировали повсюду.

Насколько полезен Карл Маркс, умерший сто тридцать три года назад, для понимания нашего мира? Иллюстрация Роберто Де Вик де Камптич

Не менее важно, что он сметал все старые иерархии и мистификации.Люди больше не верили, что происхождение или религия определяют их статус в жизни. Все были такими же, как и все. Впервые в истории мужчины и женщины могли без иллюзий увидеть, где они находятся в своих отношениях с другими.

Новые способы производства, коммуникации и распределения также создали огромное богатство. Но возникла проблема. Богатство распределялось неравномерно. Практически вся собственность принадлежала 10 процентам населения; остальные девяносто процентов ничего не владели.По мере индустриализации больших и малых городов, когда богатство становилось все более концентрированным, а богатые становились еще богаче, средний класс начал опускаться до уровня рабочего класса.

Скоро в мире будет всего два типа людей: люди, которые владеют собственностью, и люди, которые продают им свой труд. По мере исчезновения идеологий, которые когда-то делали неравенство естественным и предопределенным, рабочие во всем мире неизбежно увидели систему такой, какая она есть, восстанут и свергнут ее.Писателем, который сделал это предсказание, был, конечно же, Карл Маркс, а брошюра называлась «Коммунистический манифест». Он еще не ошибся.

Учитывая его довольно явное отношение к современной политике, поразительно, что две важные недавние книги о Марксе посвящены его возвращению в его собственный век. «Маркс не был нашим современником», — настаивает Джонатан Спербер в книге «Карл Маркс: жизнь девятнадцатого века» (Liveright), вышедшей в 2013 году; он «больше фигура прошлого, чем пророк настоящего.Гарет Стедман Джонс объясняет, что цель его новой книги «Карл Маркс: величие и иллюзия» (Гарвард) — «вернуть Маркса в его окружение девятнадцатого века».

Миссия достойная. Историзирование — исправление тенденции предчувствовать прошлое — вот что делают ученые. Спербер, который преподает в Университете Миссури, и Стедман Джонс, который преподает в Лондонском университете королевы Марии и со-руководит Центром истории и экономики Кембриджского университета, оба вносят исключительный вклад в дело закрепления Маркса в интеллектуальная и политическая жизнь Европы XIX века.

Маркс был одним из величайших информаторов всех времен, и большая часть его работ была актуальной и ad hominem — беспрекословные споры с мыслителями, которые теперь малоизвестны, а замысловатые интерпретации событий в значительной степени забыты. И Спербер, и Стедман Джонс показывают, что если вы читаете Маркса в этом контексте, как человека, вовлеченного в бесконечную междоусобную политическую и философскую войну, то значение некоторых знакомых отрывков в его произведениях может немного уменьшиться. Ставки кажутся более ограниченными. В конце концов, их Маркс не сильно отличается от принятого Маркса, но он более викторианский.Что интересно, учитывая схожесть их подходов, нет особого совпадения.

Тем не менее, Маркс был также тем, кого Мишель Фуко называл основателем дискурса. Его именем названо огромное количество идей. «Я не марксист», — сказал Маркс, и уместно различать то, что он имел в виду, от того, как другие люди использовали его произведения. Но во многом значение этой работы заключается в ее последующих эффектах. Как бы то ни было, ему это удалось, и несмотря на то, что, как демонстрируют Спербер и Стедман Джонс, он может выглядеть на каком-то уровне просто еще одним системным строителем девятнадцатого века, который был убежден, что знает, чем все это обернется, Маркс создал произведения, которые со временем сохранили свою интеллектуальную мощь.Даже сегодня «Манифест Коммунистической партии» подобен бомбе, которая вот-вот взорвется у вас в руках.

И, в отличие от многих критиков индустриального капитализма в XIX веке — а их было немало — Маркс был настоящим революционером. Все его работы были написаны на службе революции, которую он предсказал в «Коммунистическом манифесте» и что он был уверен, что сбудется. После его смерти коммунистические революции действительно произошли — не совсем там и не так, как он предполагал, но, тем не менее, от его имени.К середине двадцатого века более трети людей в мире жили при режимах, которые называли себя и искренне считали себя марксистами.

Это важно, потому что один из ключевых принципов Маркса заключался в том, что теория всегда должна быть соединена с практикой. В этом суть знаменитого одиннадцатого тезиса о Фейербахе: «Философы до сих пор только интерпретировали мир по-разному; Дело в том, чтобы поменять это ». Маркс не говорил, что философия неуместна; он говорил, что философские проблемы возникают из условий реальной жизни, и их можно решить, только изменив эти условия — переделав мир.Идеи Маркса использовались для переделки мира или большей его части. Хотя с юридической точки зрения никто не возложил бы на него ответственность за результат, согласно собственному принципу Маркса, результат кое-что говорит нам об идеях.

Короче говоря, вы можете вернуть Маркса в девятнадцатый век, но не можете удержать его там. Он потратил невероятное количество времени на вражду с соперниками и тушение сектантских пожаров, и он даже близко не подошел к завершению работы, которую задумал как величайшее произведение, «Капитал.Но, к лучшему или к худшему, его мысль не устарела. Он увидел, что современные рыночные экономики, предоставленные самим себе, порождают грубое неравенство, и он преобразовал метод анализа, восходящий к Сократу, — превращая концепции, которые, как мы думаем, мы понимаем и принимаем как должное, наизнанку — в ресурс для понимания социальных и экономических условий нашей собственной жизни.

Если не считать его верного и вечного сотрудника Фридриха Энгельса, в 1883 году, в год смерти Маркса, в возрасте шестидесяти четырех лет, почти никто бы не догадался, насколько влиятельным он станет.На похороны пришло одиннадцать человек. На протяжении большей части своей карьеры Маркс был звездой в крошечной группировке радикальных изгнанников и неудавшихся революционеров (а также следивших за ними цензоров и полицейских шпионов), но почти неизвестен за ее пределами. Книги, которыми он славится сегодня, не были бестселлерами. «Манифест Коммунистической партии» исчез почти сразу же после того, как был опубликован, и в течение двадцати четырех лет практически не печатался; Когда в 1867 году вышел первый том, «Капитал» был широко проигнорирован. Через четыре года было продано тысяча экземпляров, и он не был переведен на английский до 1886 года.

«Не заставляй меня отправлять кота bad ».

Второй и третий тома «Капитала» были изданы после смерти Маркса, сшитые Энгельсом из сотен страниц нацарапанных черновиков. (У Маркса был поразительно плохой почерк; Энгельс был одним из немногих людей вне семьи, которые могли его расшифровать.) «Тезисы о Фейербахе», написанные Марксом в 1845 году, были открыты только в 1888 году, когда их опубликовал Энгельс, и некоторые из них. тексты, наиболее важные для марксистов двадцатого века — сложенный том, известный как «Немецкая идеология», так называемые парижские рукописи 1844 года, и книга советских редакторов, названная «Grundrisse», — были неизвестны до 1920 года. .Незавершенные парижские рукописи, священный текст в шестидесятые годы, не появлялись на английском языке до 1959 года. Маркс, похоже, не считал ни один из этих материалов пригодным для публикации.

При жизни Маркса работой, которая наконец привлекла его внимание за пределами его круга, была статья на 35 страницах под названием «Гражданская война во Франции», опубликованная в 1871 году, в которой он приветствовал недолговечный и жестоко подавленный Париж. Коммуна как «славный предвестник нового», то есть коммунистического, «общества». Сегодня этот текст не так часто цитируют.

Одна из причин относительной безвестности Маркса состоит в том, что только к концу его жизни движения за улучшение условий для рабочих начали приносить успех в Европе и Соединенных Штатах. Поскольку эти движения были скорее реформистскими, чем революционными, они не были марксистскими (хотя Маркс в последующие годы размышлял о возможности мирного перехода к коммунизму). С ростом рабочего движения возникло волнение по поводу социалистической мысли, а вместе с тем и интерес к Марксу.

И все же, как пишет Алан Райан в своем характерно ясном и кратком введении к политической мысли Маркса «Карл Маркс: революционер и утопист» (Liveright), если бы Владимир Ленин не прибыл в Петроград в 1917 году и не возглавил русскую революцию, Сегодня Маркс, вероятно, был бы известен как «не очень важный философ XIX века, социолог, экономист и политический теоретик». Русская революция заставила мир серьезно отнестись к критике капитализма Марксом.После 1917 года коммунизм больше не был утопической фантазией.

Маркс — предупреждение о том, что может произойти, если люди бросят вызов своим родителям и получат докторскую степень. Отец Маркса, юрист из небольшого городка Трир на западе Германии, пытался склонить его к закону, но Маркс выбрал философию. Он учился в Университете Фридриха Вильгельма, где когда-то преподавал Гегель, и стал сотрудничать с группой интеллектуалов, известной как младогегельянцы. Гегель осторожно критиковал религию и прусское государство; младогегельянцы не были, и, как только Маркс получил ученую степень, в 1841 году началось официальное преследование.Наставник Маркса был уволен, а младогегельянцы стали академическими изгоями. Итак, Маркс сделал то, что делают многие безработные доктора философии: он занялся журналистикой.

За исключением нескольких небольших книжных достижений, журналистика была единственным источником заработка Маркса. (Есть история, хотя Спербер считает ее необоснованной, что однажды в отчаянии он подал заявление на работу железнодорожным служащим, но получил отказ из-за плохого почерка.) Европа; с 1852 по 1862 год он вел колонку для New York Daily Tribune , газеты с самым большим тиражом в мире в то время.

Когда журналистская работа иссякла, ему пришлось бороться. Он часто зависел от поддержки Энгельса и от своего наследства. Иногда он отчаянно нуждался в еде; в какой-то момент он не мог выйти из дома, потому что заложил свое единственное пальто. Утверждение о том, что автор «Капитала» был некомпетентен в финансовом отношении, и что он и его жена потратили немного денег, попадающих на их пути, на удобства среднего класса, такие как музыка и уроки рисования для детей, стали стандартной «иронией» в биографиях Маркса.Спербер это оспаривает. У Маркса было меньше денег, чем предполагали историки, и он принял бедность как цену своей политики. Он бы сам с удовольствием жил в трущобах, но не хотел, чтобы его семья страдала. Трое детей Маркса умерли молодыми, а четвертый родился мертворожденным; бедность и неудовлетворительные условия жизни могли быть факторами.

Журналистика Маркса сделала его серийным ссыльным. Он писал и публиковал оскорбительные для властей статьи, а в 1843 году его выгнали из Кельна, где он помогал вести газету под названием Rheinische Zeitung .Он уехал в Париж, где проживала большая немецкая община, и там они с Энгельсом подружились. Предыдущая встреча в Кельне не удалась, но они снова встретились в Café de la Régence в 1844 году и в итоге провели вместе десять дней, разговаривая.

Определение, происхождение и 2 модели

Марксистское определение государства :

Марксистская теория государства, помимо либерального государства, является, пожалуй, самой известной теорией. Марксистская теория не только бросает вызов основным концепциям либерального государства, но также подчеркивает, что оно порабощает большинство мужчин общества для реализации своих целей, оно должно быть отменено или разбито, без чего эмансипация простых людей невозможна.Однако проблема академического анализа марксистской теории государства состоит в том, что Маркс не проводил методического анализа этой теории.

Маркс (1818–1883) и его друг Энгельс (1820–1895) сделали различные комментарии и утверждения, которые составляют основу теории государства. Сначала мы займемся определением состояния. В «Коммунистическом манифесте» (его написали и Маркс, и Энгельс) мы находим простое определение государства.

Они сказали, что государство — это «Политическая власть в собственном смысле слова, это просто организованная сила одного класса для угнетения другого».В той же книге мы находим их слова: «Исполнительная власть современного государства — это всего лишь комитет по управлению общими делами всей буржуазии».

Хэл Дрейпер в своей «Теории революции» Карла Маркса определяет следующие слова: «Государство — это институт или комплекс институтов, которые основываются на возможности насильственного принуждения со стороны специальных органов общества с целью сохранения господства правящей власти. класса, сохраните существующие отношения собственности от основных изменений и сохраните все остальные классы в подчинении.

Определение марксистского государства, данное Дрейпером, в основном не отличается от определений, данных Марксом и Энгельсом в «Коммунистическом манифесте». Государство по своей сути является инструментом классового господства. Другими словами, государство используется буржуазией для эксплуатации простых людей, и в этом смысле оно является механизмом эксплуатации. Эта концепция была разработана Лениным.

Происхождение государства :

Маркс, Энгельс и их последователи (особенно Ленин) не верили в теорию общественного договора как в происхождение государства.Они рассматривали происхождение с материалистической точки зрения, которая подчеркивает, что, хотя государство является творением человека, за этим стоит не эмоция, идея, а влияние материальных условий, которые они назвали экономическими условиями.

Они разделили развитие общества на старую коммунистическую социальную систему, рабовладельческое общество, феодальное общество и индустриальное общество. В старом коммунистическом обществе не было государства, потому что не было частной собственности. Система частной собственности сработала как потенциальная причина возникновения государства.

Владельцы частной собственности чувствовали неуверенность в ее защите, и они чувствовали необходимость в сверхдержаве, которая могла бы в конечном итоге обеспечить защиту. Как система частной собственности помогла созданию государства?

(1) Как только возникла частная собственность, появились два класса людей: один был собственником собственности, а другой не имел собственности.

(2) Конфликт между ними стал заметным. Владельцы собственности хотели подчинить себе другой класс.

(3) Собственники создали силу в обществе, и эта сила в конечном итоге приобрела статус государства.

Из изучения истории Маркс и Энгельс пришли к выводу, что государство — практически во всех смыслах — было создано в рабовладельческом обществе. Потому что в рабовладельческом обществе было в основном два класса — владельцы рабов и сами рабы. Владельцы рабов нуждались в организации, чтобы контролировать рабов и господствовать над ними.

Энгельс в своей книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства» подробно проанализировал происхождение и развитие государства.Государство — это не что-то исходящее от общества. Это скорее продукт общества. Процитируем его. «Государство ни в коем случае не является силой, навязываемой обществу извне… Скорее, это продукт общества на определенной стадии развития».

Люди, населяющие общество, заложили основы государства для реализации своих классовых интересов. В чем состоят классовые интересы и как государство может их реализовать? Энгельс в этой книге категорически заявил, что интересы собственников собственности диаметрально противоположны интересам тех, кто не является собственником; из-за этого между этими двумя классами возникли столкновения интересов, и интересы были несовместимы.

В то же время между этими двумя классами возникла неприязнь, и снова этот антагонизм не мог быть разрешен. Все это привело к ситуации, которая потребовала государственного устройства.

Владельцы собственности стали рассматриваться как отдельный класс, единственной целью которого был контроль над лицами, не являющимися собственниками собственности, и разработка механизма, основной функцией которого была бы помощь собственникам. Таким образом, государство создавалось как публичная власть.

Искусственное государство имело две основные функции — обеспечивать безопасность владельцев богатства или владельцев средств производства и собирать налоги с членов общества.Энгельс далее заметил, что, хотя государство является продуктом общества, медленно, но неуклонно оно становилось обладателем огромной власти и стояло над обществом.

Но хотя государство стояло над обществом, оно всегда было дружелюбно по отношению к собственникам собственности. Таким образом, мы приходим к выводу, что государство является результатом человеческого изобретения и было создано с конкретными целями. Теперь ясно, что согласно Марксу и Энгельсу происхождение государства не имеет ничего общего с общественным договором или теорией божественного права.Они проанализировали происхождение исключительно с материалистической точки зрения.

Модели марксистской теории государства:

Марксисты открыли две модели марксистской теории государства. Одна — инструменталистская модель, а другая — модель относительной автономии, которая противоположна другой модели.

Обе вышеупомянутые модели подробно обсуждаются ниже:

1. Инструментальная модель :

Согласно Марксу и Энгельсу, государство было создано для защиты экономических интересов (другие интересы также включены, но экономические интересы первостепенны), и в конечном итоге государство (вместе с его полицией, армией и бюрократией) было превращено в инструмент, используемый собственниками.

Из этой особой роли государства марксисты вывели особую модель марксистской теории государства, которая называется инструменталистской моделью. Основная идея этой модели заключается в том, что государство используется как инструмент для реализации интересов определенного класса или части общества.

Главными представителями этой модели являются Ральф Милибэнд, Сандерсон и Авинери. Есть много других, кто поддержал эту модель. Даже Ленин принял эту модель в своем знаменитом произведении «Государство и революция».

В «Классовой борьбе во Франции», «Критика философии государства» Гегеля, «Восемнадцатое брюмера» Луи Бонапарта Маркс подчеркивал этот аспект государства. Накануне большевистской революции Ленин опубликовал «Государство и революция» и в этой книге сказал, что государство есть результат непримиримости классового антагонизма.

Буржуазия использовала государство для выражения интересов капиталистов. Собирая исторические материалы, Маркс показал, что без использования государства в качестве инструмента буржуазия вообще не смогла бы выжить, потому что ее выживание зависело от ее способности накапливать и охранять богатство.

Центральная идея инструменталистского подхода :

Мы уже цитировали длинный отрывок из книги «Происхождение семейной частной собственности и государства». Он сказал: государство самого сильного, экономически доминирующего класса. Это означает, что буржуазное государство полностью контролируется господствующим классом. Этот экономически мощный и доминирующий класс использует государство в своих целях.

Это инструменталистский характер государства. Почему класс капиталистов использует государство? Мы уже говорили, что без помощи государства для буржуазии было бы невозможно сохранить в целости свою цитадель богатства.

В классовом обществе эта особая роль государства неизбежна, и это можно объяснить в виде следующих пунктов:

(a) В любом классовом государстве / обществе есть два основных класса (есть и другие классы, но два класса являются основными. Маркс и Энгельс узнали об этом из изучения истории),

(b) Поскольку интересы этих двух основных классов противоположны, конфликт между двумя важными классами неизбежен, потому что интересы находятся в непосредственной близости оппозиция,

(c) Из-за этого интересы несовместимы,

(d) Оба класса готовятся к обострению конфликта.С одной стороны, это государство и класс капиталистов, а с другой — рабочие.

(е) Если бы государство не использовалось как инструмент господства над рабочим классом, эксплуатация рабочих была бы невозможна.

Манифест и немецкая идеология :

Во многих своих работах Маркс и Энгельс развили инструменталистскую идею государства, но аналитики марксизма считают, что в Манифесте Коммунистической партии (полное название — Манифест Коммунистической партии) и «Немецкая идеология» эта концепция имеет важное значение.Класс буржуазии постепенно и неуклонно захватил политическую власть и, наконец, утвердил свою власть над всеми аспектами государственных дел.

В Манифесте Маркс и Энгельс сказали, что «политическая власть в собственном смысле слова — это просто организованная сила одного класса для угнетения другого».

Буржуазия, чтобы установить свой полный контроль над промышленностью в частности и экономикой в ​​целом, постоянно революционизировала промышленность, способ производства. Буржуазия добивалась этого, внедряя в промышленность новые механизмы и улучшенные технологии производства.Сделав это, класс капиталистов смог четко сформулировать свою полную власть над всеми отраслями экономики.

Буржуазия контролирует не только внутреннюю экономику и внутренний рынок, но и мировой рынок. «Буржуазия, эксплуатируя мировой рынок, придала космополитический характер производству и потреблению».

Другими словами, главная цель буржуазии — контролировать все ветви власти, экономику со всеми ее разветвлениями и, наконец, мировой рынок.Маркс и Энгельс уверенно заявили, что буржуазия выполняла эти задачи через государство, и в этом смысле государство действует как инструмент.

Инструменталистский подход к политике, подчеркнутый Марксом и Энгельсом, также занимает важное место в «Немецкой идеологии» (1846). В этой большой книге, состоящей более чем из 700 страниц (московское издание), время от времени даются комментарии, которые проливают свет на инструменталистское толкование политики.

Эта книга — совместное произведение Маркса и Энгельса.Они сказали: «Благодаря тому факту, что это класс, а не сословие, буржуазия вынуждена организовываться уже не на местном уровне, а на национальном уровне и придавать общую форму своим средним интересам». Контроль класса буржуазии не ограничивается местной политической сферой, но его влияние распространяется на всю национальную политику.

Другими словами, класс капиталистов контролирует как местную, так и национальную политику. В Манифесте они произнесли почти те же слова.Государство — это форма, в которой представители правящего класса отстаивают свои общие интересы — даже гражданское общество полностью контролируется буржуазией.

Здесь под гражданским обществом Маркс и Энгельс имели в виду многочисленные организации и учреждения, а также социальные, политические, экономические и культурные аспекты общества. Маркс и Энгельс далее отметили, что если бы не было классов, что означает отсутствие частной собственности, то необходимости в какой-либо государственной системе не возникло бы вообще. Таким образом, мы можем с полным основанием заключить, что инструменталистский подход марксистского политического исследования тесно связан с возникновением частной собственности и государственного устройства.

Почему Маркс подчеркивал это?

Уместный вопрос, который обычно задают: почему Маркс и Энгельс пришли к выводу, что государство является орудием эксплуатации? Энгельс написал книгу «Условия рабочего класса в Англии», в которой он нарисовал нам яркую картину жалкого положения рабочих в Англии, и в этой книге он сказал, как капиталисты использовали государство для эксплуатации рабочих. Не только Великобритания, Франция также была капиталистической страной, и условия рабочих в этой стране были ничуть не лучше.

В этих двух капиталистических государствах государство в основном использовалось как инструмент эксплуатации. Есть еще одна причина. В зрелом капитализме почти все члены буржуазии происходили из одной и той же социально-политической и экономической среды, и при управлении производством и бизнесом их лейтмотивом является эксплуатация рабочих с помощью государства.

Естественно, что и эксплуатация, и инструменты государства сохраняют свою преемственность. В-третьих, капиталисты очень хорошо знают, что для того, чтобы сделать цитадель богатства хорошо охраняемой, необходимо, чтобы контроль над цитаделью был как можно более совершенным и без помощи государства не обойтись.

Наконец, Милибэнд (Марксизм и политика) придерживается мнения, что определенные структурные ограничения вынудили капиталистов использовать государство как инструмент. Процитируем его: «Государство — инструмент правящего класса, потому что с учетом его включения в капиталистический способ производства оно не может быть ничем другим». Милибэнд хочет сказать, что среда вокруг капиталистов была такой, что им было невозможно выйти из нее. Большинство капиталистов были сторонниками эксплуатации, и, естественно, ни один капиталист не может выступить против этой тенденции.

Роберт Оуэн (1771–1858) был социалистом-утопистом, а также крупным промышленником. Он хотел улучшить экономические условия рабочих посредством реформ, которые он хотел провести. Но из-за жесткого противодействия других промышленников ему это не удалось.

Три ветви власти — бюрократия, армия и полиция — действовали в тандеме, чтобы эксплуатировать рабочих, и при таких обстоятельствах ни один промышленник не мог ничего сделать против объединенной антирабочей стратегии.

Это был также вопрос выживания и смерти. Капиталисты должны собрать максимальную прибыль, чтобы эту прибыль можно было превратить в накопление капитала. В те дни, когда Маркс писал свои книги, финансовых институтов, как сегодня, не хватало для обеспечения капитала.

Основным или единственным источником капитала были сбережения. Капиталисты были полны решимости увеличить объем сбережений / прибыли любой ценой. Таким образом, мы обнаруживаем, что максимизация прибыли, накопление капитала и эксплуатация, обращение за помощью к государственной машине, такой как армия, полиция и бюрократия, — все это взаимосвязано, и нет никакой возможности отделить одно от другого.

Маркс и Энгельс рассматривали весь эпизод с точки зрения эксплуатации, причиняющей неисчислимые страдания рабочим, а капиталисты не обращали на это внимания. Маркс сделал вывод из изучения истории, что государство всегда использовалось как инструмент эксплуатации, и он заметил, что в эпоху индустриализации эта особая роль государства (то есть как инструмент эксплуатации) получила дополнительный импульс и была настолько обнаженной, что привлекла его особое внимание.

Оценка инструменталистской модели :

Критики выдвинули несколько возражений против инструменталистской интерпретации буржуазного государства Марксом.

Вот некоторые из этих критических замечаний:

1. Обычно наблюдается, что ни Маркс, ни Энгельс четко не сформулировали эту концепцию. Это интерпретация их последователей. Их последователи полагали, что Маркс и Энгельс могли мыслить в русле инструменталистского подхода.

2. Критики далее утверждают, что это правда, что государство иногда использует искусство как инструмент поддержки буржуазии, но не всегда и во всех случаях. Чтобы установить свой «нейтралитет» или беспристрастность, он делает что-то в пользу рабочих, что идет вразрез с интересами капиталистов.

3. Боб Джессоп считает, что в формулировке инструменталистского подхода есть неопределенность. Джессоп далее говорит, что государство — это простая и обычная организация, и навязывать ей инструментализм совершенно неоправданно.

Верно, что иногда капиталисты используют государство в целях эксплуатации, но в то же время они используют его для каких-то других целей. К сожалению, Маркс не заметил этого.

4. Джессоп далее заметил, что в разное время Маркс и Энгельс подчеркивали другие роли, но их последователи выделяли эту конкретную роль и переоценивали ее. Это не так. В некоторых странах капиталисты не действуют как господствующий класс. В этих случаях это не применимо.

2. Модель относительной автономии:

Определения :

Модель относительной автономии, говоря простым языком, означает, что, хотя капиталистическое государство работает как инструмент в руках господствующего класса, то есть буржуазии, оно очень часто проявляет свою силу самостоятельно.

То есть государство не всегда диктуется капиталистами или оно не выполняет свои функции по воле буржуазии. Независимое функционирование государства вдали от влияния экономически доминирующего класса интерпретируется известными марксистами как относительная автономия государства.Следовательно, слова «относительная автономия» не означают, что государство всегда действует независимо от господствующего класса.

Слово относительный означает, что иногда он действует без влияния могущественного класса. Опять же, статус относительной автономии не находит четкого определения в трудах Маркса и Энгельса.

В восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта Маркс сделал некоторые комментарии, которые привели к возникновению этой противоречивой и много обсуждаемой концепции. Ряд марксистов, сторонником которых был Ральф Милибэнд, подчеркивали, что, хотя инструменталистская модель значительно занимала умы Маркса, он думал о другой модели.

Дело в том, что Маркс не собирался строить стройную логическую теорию государства. То, что он видел и что он почерпнул из истории, он написал. Подводя итог, Маркс внимательно наблюдал за функционированием капиталистических государств своего времени и после этого сделал определенные выводы. Дело в том, что все капиталистические государства его времени не играли одинаковой роли и не носили одинаковый характер.

Объяснение концепции :

Недавние исследования марксизма показали, что Маркс и Энгельс не отрицали беспристрастную роль государства, и это очевидно во многих работах.Ральф Милибэнд — поборник относительной автономии государства. В «Социалистическом регистраторе» (1965) Милибэнд сказал, что, хотя инструменталистский подход очень важен, модель относительной автономии не менее важна.

Если нам не удастся реализовать модель относительной автономии марксистской теории государства, наше понимание останется неполным. В другом месте (марксизм и политика) Милибэнд сказал, что есть веская причина для отклонения этой конкретной формулировки как вводящей в заблуждение …… Хотя государство действительно действует от имени правящего класса, оно по большей части действует не по его указанию.Государство не всегда действует в соответствии с пожеланиями правящего класса.

Государство носит самостоятельный характер и имидж. Если кто-то говорит, что буржуазное государство всегда диктуется правящим классом, это будет вульгарным марксизмом. Милибэнд утверждает, что деятельность государства связана с процессом отбора. Перед государством ставятся различные схемы, политики, программы и т. Д., И оно отбирает некоторые из них. Он не за всем слепо следит.

Государство обычно принимает такую ​​политику и пытается реализовать те схемы, которые принесут благоприятные результаты в долгосрочной перспективе и будут лучше и эффективнее служить целям государства, а также целям буржуазии.Государство отдает приоритет долгосрочным интересам над краткосрочными интересами. Более того, в плюралистическом обществе существует ряд элитных групп.

Иногда они вовлечены в конфликт, и государственная власть действует осторожно и разумно. Это означает, что государство действует независимо. То же самое было подчеркнуто другим критиком: «Капиталистическое государство, законодатель Фабричных законов, в таком случае является глазом слепого капиталиста, стабилизатором системной капиталистической деятельности, которая сама подвергается опасности».

В академических целях необходимо исследовать причины, по которым государство пытается сохранить нейтралитет или установить свою автономию. Одна из таких причин, обычно выдвигаемая, состоит в том, что в плюралистическом обществе существуют различные группы и фракции правящего класса, и они иногда вовлечены в конфликты. Государство хочет сплотить все фракции вместе. Эта цель не могла быть достигнута без автономной или нейтральной позиции государства.

Различные группы / фракции правящего класса очень могущественны и активны, и интересы некоторых групп игнорируются, что группа будет вызывать шум и кричать и нарушать нормальное функционирование политической системы.«Власть государства рассматривает это как нежелательное явление или развитие и будет пытаться бороться с ним. Таким образом, государство пытается уравновесить все потенциальные силы.

Шварцмантель предложил другую причину: «Государство в либерально-демократической системе должно иметь некоторую автономию, чтобы сохранить свою легитимность. Если бы государство рассматривалось как слишком тесно связанное с одним набором интересов и находящееся под его контролем, оно не могло бы поддерживать веру в то, что оно представляет общие интересы ».Сам факт состоит в том, что, хотя государство действует как инструмент, во многих случаях оно пытается сохранить свой автономный характер и делает это для улучшения своего имиджа.

Относительная автономия в трудах Маркса :

Как и многие другие концепции, такие как концепция класса, теория прав, исторический материализм и т. Д. Маркс не имел прямого отношения к относительной автономии государства, но. «Немецкая идеология», «Восемнадцатое брюмера» Луи Бонапарта содержит достаточно намеков на это.Во время правления Наполеона французское государство было представлено могущественной бюрократией. Он действовал от имени классового господства буржуазии.

При последующих режимах государство как инструмент эксплуатации не утратило своего значения. То есть инструменталистский подход был вполне оправдан. Но «только при втором Бонапарте государство, кажется, стало полностью независимым. В отличие от гражданского общества, государство основательно обрабатывает свою позицию, что глава общества 10 декабря годится для его главы ».

«Восемнадцатое брюмера» было написано Марксом в период с декабря 1851 г. по март 1852 г., и в те дни он наблюдал две противоположные роли государства — как орудия эксплуатации и как беспристрастный орган управления. Государство консолидировало свою власть против гражданского общества, потому что в последнем преобладало влияние буржуазии и других фракций капиталистов.

Второй Бонапарт сделал этот решительный шаг не для общего улучшения гражданского общества, а ради себя самого, чтобы удовлетворить свое собственное стремление к большей власти.«Это может показаться, — говорит Милибэнд, — предполагающим полную независимость государственной власти от всех социальных сил в гражданском обществе». В другом месте он сказал, что государство иногда действует независимо, очевидно, чтобы доказать, что оно не контролируется каким-либо классом или группой. Даже в этой ситуации у человека работает жажда власти.

Неполная автономия :

В восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта Маркс делает следующий комментарий: «И все же государственная власть не висит в воздухе.Бонапарт представляет класс и самый многочисленный класс французского общества в этом небольшом хозяйстве крестьян ».

Маркс подчеркивал, что государство не существует в воздухе или в вакууме. Он всегда будет представлять класс; может быть, класс недостаточно четко сформулирован или плохо организован. Но исключать его существование нельзя. Даже когда государство действует независимо, нельзя отрицать слабость или принадлежность государства к определенному классу или какой-либо доминирующей группе.

Маркс, однако, сказал, что, когда две доминирующие группы или класса находятся в идеальном равновесии, в этой ситуации государство может действовать независимо.Но это редкая ситуация. В Восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта Маркс признал, что автономия или принадлежность государства не является чем-то фиксированным.

Государство должно изучать каждую ситуацию и учитывать все в контексте долгосрочных интересов и четкого управления общим управлением. Если он считает, что этим двум целям будет должным образом служить, оставаясь нейтральным, государственная власть сделает это.

Но если он думает, что поддержка экономически доминирующего класса будет в лучших интересах правящей элиты или будет лучше для усиления его власти, то он будет изобиловать своей собственной автономией.Маркс не сказал этих слов ясным и недвусмысленным языком. Но в его уме были разные ситуации.

Evaluation :

До сих пор мы обсуждали две модели теории государства Маркса — инструменталистскую модель и модель относительной автономии. Нельзя отрицать конфликт между этими двумя моделями. Если принять инструменталистскую модель, модель относительной автономии становится неуместной. Вопрос, который беспокоит изучающих марксизм, заключается в том, какую модель следует принять.На этот жизненно важный вопрос нельзя дать однозначного ответа.

Маркс и Энгельс ничего внятно не заявили. Из анализа «Восемнадцатого брюмера» Луи Бонапарта ясно, что, хотя он изображал государство как инструмент классового господства, классового господства и эксплуатации, одновременно он не колеблясь заявлял, что иногда государство может действовать беспристрастно. Но то, какую роль будет играть государство, зависит от конкретной ситуации.

Ральф Милибэнд сказал, что даже если государство действует независимо, относительный классовый характер государства не исчезает.Мы уже заявляли, что государство всегда должно представлять класс, группу или фракцию. В таком случае он будет принимать решения в пользу своих выгод.

Состояние реального мира всегда принимает решение на фоне обстоятельств, которые вращались вокруг него. Если преобладающие силы вынуждают его поддерживать определенный класс, государство будет делать это, или, если ситуация складывается иначе, оно будет действовать независимо.

Милибэнд заключает, что что бы государство ни делало, его классовый характер никогда не теряется. Мы приходим к выводу, что то, какой именно характер примет государство, зависит от степени власти и господства правящего класса, а также от менталитета, отношения лиц, составляющих правительство.Маркс просто написал то, что видел. Он не вдавался в глубину вопроса.

Государство и идеология :

Хотя Маркс и Энгельс рассматривали государство с точки зрения материализма, они никогда не упускали из виду идеологический аспект государства. Идеология или идеи играют очень важную роль в управлении государством. В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс подчеркнули, что в каждом классовом государстве доминирующий класс всегда доминирует над экономическими, политическими, культурными и другими аспектами государства.

Это не означает, что государство всегда будет представлять определенную идеологию. Однако государство будет представлять взгляды и идеи экономически доминирующего класса. Процитируем из «Немецкой идеологии» большой отрывок:

«Идеи правящего класса в каждую эпоху являются господствующими идеями, то есть класс, который управляет материальной силой общества, является в то же время его правящей интеллектуальной силой. Класс, который имеет в своем распоряжении средства материального производства, следовательно, также контролирует средства умственного производства, так что идеи тех, у кого нет средств умственного производства, в целом подчиняются ему.Правящие идеи — не что иное, как идеальное выражение господствующих материальных отношений ».

В этом отрывке Маркс и Энгельс подчеркнули несколько моментов, некоторые из которых следующие:

(1) Буржуазное государство всегда имеет некоторую идеологию.

(2) Эта идеология поддерживается или поощряется правящим классом.

(3) Кто такой правящий класс? Класс, контролирующий материальные производственные силы.

(4) Правящий класс различными способами воспитывает простой народ.Другими словами, правящий класс обращает людей в свою пользу и в случае неудачи пытается сделать их нейтральными. Правящий класс перенимает методы политической социализации.

(5) Правящий класс делает упор на гражданское общество.

Идеология действует как оружие :

Маркс и Энгельс уделяли особое внимание важности идеологии. Почему? Хотя они не совсем ясны по этому поводу, мы можем сформулировать определенные причины. Целью правящего класса всегда является эксплуатация рабочих и других уязвимых слоев общества.Но эксплуататорский класс не может раскрыть настоящего персонажа. Правящий класс всегда использует идеологию, чтобы замаскировать свою настоящую цель, чтобы эксплуатировать другие классы.

Если проявятся гнусные мотивы правящего класса, это может вызвать затруднение или смещение классового правила. Другими словами, следствием может быть дестабилизация. Чтобы избежать этой опасности, правящий класс использует идеи, замечает Шварцмантель: «Даже в ситуации, когда старый порядок вот-вот будет свергнут, защита интересов и привилегий проводится под знаменем идей».

Капиталисты хотят доказать, что они правят не ради собственной выгоды, а ради идеологии. Под маской идеологии эксплуататоры выдвигают свои оправдания. Эксплуататоры не могут открыто заявить о своих настоящих мотивах или не могут сказать, что они делают. Таким образом, идеология или идеи действуют как инструмент или маскарад.

В «Немецкой идеологии» они сказали: «Для каждого нового класса, который ставит себя на место одного господствующего, прежде чем он будет вынужден просто для того, чтобы осуществить свою цель, представить свои интересы как общие интересы всех членов. общества ».

Буржуазия универсализирует цели и идеи, а также рационализирует их. Класс капиталистов вполне осознает тот факт, что, если ему не удастся убедить общую массу в так называемых преимуществах буржуазного правления, неизбежно возникнет агитация. Это нужно пресечь в зародыше.

Государство, реформа и революция :

Из проведенного анализа ясно одно: государство является инструментом эксплуатации, и если эмансипация невозможна, государство будет под полным контролем экономически доминирующий класс.Проблема в том, что необходимо изменить классовый характер государства. То есть господствующий класс должен быть отстранен от власти, и это можно сделать посредством революции. Помимо революции есть еще один путь — реформа.

Нынешняя структура государства должна быть изменена путем реформ. Поддерживал ли Маркс реформы, не ясно из его обширной литературы. По этому поводу снова возникли разногласия. Толкователи мысли Маркса придерживаются мнения, что Маркс считал невозможным радикальное изменение общества без революции.Но успех революции зависит от некоторых предварительных условий.

Рабочие должны быть морально и материально подготовлены к революции. Они должны образовать хорошо организованный и сплоченный класс. Они должны осознавать масштабы эксплуатации. Рабочие с радостью примут всякие неприятности и принесут необходимые жертвы для успеха революции. Естественно, революция — дело непростое.

Некоторые критики по вышеуказанной причине утверждали, что Маркс различными способами поддерживал реформы.Целью реформ было бы помочь рабочему классу в его подготовке к революции.

Реформы не должны составлять цели, но они являются временным средством достижения целей. «Что касается Маркса, то правильно сказать, что с его точки зрения рабочее движение действительно должно стремиться к улучшениям и реформам в рамках капитализма, но эти реформы должны были стать этапами на пути или средством достижения полной трансформации».

Захват государственной власти :

Маркс и Энгельс неоднократно заявляли, что эмансипация рабочего класса невозможна без захвата государственной власти, и это может быть осуществлено путем длительной классовой борьбы, ведущей к революции.Другими словами, революция — единственное решение всех проблем буржуазного государства. Что сделает революция? Прежде всего, задача революции или революционеров состоит в том, чтобы захватить государственную власть из рук буржуазии и установить полную власть рабочего класса, который Маркс и Энгельс обозначили как «диктатуру пролетариата».

После этого рабочий класс приступит к радикальному изменению буржуазных структур. Таким образом, мы говорим, что основная цель пролетарской революции — захват государственной власти. Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин («Проблемы ленинизма») неоднократно говорили, что одного запуска революции рабочим классом недостаточно для достижения цели. цель.

Оборот должен быть постоянным. Революция будет продолжаться до тех пор, пока не будет достигнут коммунизм. Итак, мы обнаруживаем, что марксистская теория государства и теория революции — это тесно связанные концепции.

Однако Маркс и марксисты выявили различия между различными типами революций. Эти различия могут иметь полное значение в области детального анализа марксистской теории революции, и здесь нас это не касается. Наша точка зрения: Маркс и Энгельс не верили в реформы.

Опять же, они никогда не считали реформы альтернативой революции. Капиталисты использовали государство как инструмент эксплуатации пролетариев, а последние использовали революцию наряду с классовой борьбой как инструмент эмансипации.

Отмирание государства :

Прежде чем приступить к подробному анализу отмирания государства, мы хотим процитировать два важных и часто цитируемых высказывания Энгельса. Первый из них: «Итак, государство существовало не вечно.Были общества, которые обходились без «если», не имели представления о государстве и государственной власти ».

Второе заявление Энгельса гласит: Как только больше не существует какого-либо социального класса, который можно было бы удерживать в подчинении… как только классовое правление… устранено, больше нечего подавлять, и особая репрессивная сила, государство, больше не нужна…. государственное вмешательство в общественные отношения становится, в одной области за другой, излишним, а затем умирает само по себе … Государство не «отменяется».Он вымирает ».

Два приведенных выше комментария Энгельса не требуют пояснений. В первом отрывке мы видим, что Энгельс сказал, что государство есть продукт классовых отношений и, более конкретно, классовых антагонизмов. На самой ранней стадии общественного развития не существовало никакого государства, потому что не было необходимости в государстве из-за несуществующих классов, классового антагонизма и классовых отношений.

Даже концепция государства была неизвестна людям этой фазы. Состояние связано с появлением классов и классовых отношений.Когда пролетарии захватили политическую власть и ликвидировали классовую структуру, а после этого установили бесклассовое общество, которое также называют коммунизмом, польза государства как инструмента классового господства и эксплуатации прекратилась. Энгельс провел различие между «упраздненным» и «увядающим». Обратимся к этому.

Не упразднено, но отмирает :

Ленин в своей книге «Государство и революция» (написанной в августе-сентябре 1917 г. и опубликованной в 1918 г.) объяснил необъяснимые аспекты концепции государства Маркса и Энгельса, и многие марксисты придерживаются этого мнения. мнение, что без ленинской «Государства и революции» марксистская теория государства создала бы много путаницы.

Буржуазные идеологи подобрали две фразы — государство не отменяется и государство отмирает — для своих желаемых интерпретаций марксистской теории государства. Даже они не остановились на этом. Двигаясь дальше, они утверждают, что вся теория марксистского государства / концепции полна ряда несоответствий. По мнению буржуазных идеологов, эти две фразы — не упразднены и отмирают — передают один и тот же смысл.

Ленин пишет: (Ленин: Избранные произведения II с. 315.Впредь LSW будет означать «Избранные сочинения Ленина»): «Такая интерпретация есть грубейшее извращение марксизма, выгодное только буржуазии». Ленин утверждал, что буржуазные критики не смогли проникнуть в глубину идей и мысли Маркса и Энгельса.

Они видели дело поверхностно. По словам Ленина, между фразами существует значительная разница. Государство не отменяется, а государство отмирает. Философы-анархисты начали движение за отмену государства, потому что они считали государство не только ненужной, но и вредной политической организацией, и ее главная цель — ограничить свободу людей.Только отмена такого государства (узурпатора свободы индивидов) может восстановить свободу индивидов.

Маркс, Энгельс и Ленин смотрели на государство совершенно под другим углом. Они рассматривали государство не только как узурпатора человеческой свободы, но и как инструмент порабощения людей. Такое государство не нужно отменять насильно. Государственная власть должна быть захвачена насильственно, и в то же время должна быть установлена ​​верховная власть рабочего класса (пролетариев).

В то же время все классы будут упразднены.Когда эти две цели будут достигнуты, государство не будет иметь никакого значения, потому что оно было всего лишь инструментом эксплуатации. По Ленину, отмирание государства сильно отличается от его отмены.

Энгельс тоже говорит другую фразу. Захватив политическую власть, пролетариат «упраздняет государство как государство». Это тоже очень значимая фраза. Фраза «состояние как состояние» требует толкования.

Выражение «государство как государство» означает буржуазное государство.Буржуазное государство подразумевает полицию, армию, бюрократию и другие органы / ветви буржуазного государства. Пролетарии разгромят это государство. Они не будут использовать полицию, военные и другие репрессивные механизмы буржуазного государства. Это будет осуществляться через классовую борьбу и революцию.

Комментируя комментарий Энгельса, Ленин говорит, что отмена буржуазного государства есть государство как государство. Но слова «отмирание» относятся к отмиранию остатков пролетарского государства после социалистической революции.Согласно Энгельсу, класс буржуазии не отмирает, а уничтожается пролетариатом в ходе революции. Отмирает после этой революции полугосударственное или пролетарское государство.

Особые репрессивные силы :

Энгельс использовал этот термин для обозначения роли буржуазного государства. Класс капиталистов использовал государство для подавления рабочего класса. С захватом государственной власти эта особая роль государства закончится.Но при этом государство как государство не упразднилось бы. После революции остатки буржуазного государства будут существовать в социалистическом государстве. (Маркс называет социализм первой стадией коммунизма.

Это он ясно заявил в своей «Критике программы Гата»). Естественно, социалистическое государство не является высшей формой общества, желаемой классом пролетариата. Все пережитки капитализма и пережитки буржуазного правления и социальной структуры должны быть уничтожены. Вопрос в том, как этого можно было достичь? Энгельс дал нам ответ; класс пролетариата будет использовать государственную машину для подавления остатков буржуазии.Другими словами, государственная машина будет использоваться как машина для борьбы с контрреволюционными силами и разрушит все другие системы и институты, которые являются гимном интересам пролетариев.

Таким образом, согласно Энгельсу (Ленин это объяснил), государство используется двумя классами для двух целей. В коммунистическом обществе не было бы никакого класса, и особая роль государства оказалась бы несущественной. В конце концов государство отомрет. Есть и другие значения словосочетания.Государство перестанет существовать. Не должно быть никаких признаков государства как политического института. Политическая форма государства была бы излишней.

Оценка теории государства :

Теория государства, сформулированная и разработанная Марксом и Энгельсом, не лишена недостатков.

Некоторые из них приведены ниже:

1. Маркс и Энгельс предсказали (и уверенно), что класс пролетариата посредством длительной классовой борьбы и перманентной революции преуспеет в захвате капиталистического государства и установлении его общего господства, что в конечном итоге приведет к созданию коммунистического общества.Есть два прогноза: одно — буржуазное государство однажды будет захвачено рабочим классом.

Другое — коммунизм заменит капитализм. Только в России рабочий класс захватил власть. Даже есть сомнения, насколько Россия была зрелым капиталистическим государством. Были (и остаются) более зрелые капиталистические государства, такие как Соединенные Штаты, Великобритания, Франция, Германия, и нигде рабочий класс не смог захватить политическую власть.

Итак, первый прогноз остается невыполненным.Что касается второго предсказания, то можно наивно заметить, что есть сомнения в том, насколько Россия преуспела в установлении социализма, не говоря уже о коммунизме. «Первое социалистическое государство» в мире распалось в 1991 году. Коммунистическая партия Китая утверждает, что Китай является социалистическим государством. Но ее принятие рыночной экономики ставит под сомнение это утверждение.

2. Маркс и Энгельс предсказывали отмирание государства. Гигантское государственное устройство бывшего Советского Союза опровергло это возвышенное утверждение Маркса и Энгельса.Советское государство было таким же могущественным, как Британия и Соединенные Штаты в период расцвета холодной войны. Даже после спада холодной войны советское государство, несомненно, было сверхдержавой наряду с Соединенными Штатами Америки. Китай — еще одно социалистическое государство, и сегодня это большая держава.

Ее военная мощь признана всеми крупными державами, и она является ядерной державой. Хотя ортодоксальные марксисты пытаются интерпретировать отмирание государства с помощью жонглирования словами и хотят установить, что марксистская концепция верна, остается таковой, она больше не является действующей концепцией.

3. Маркс и Энгельс говорили, что только установление диктатуры пролетариата может освободить рабочий класс. Сегодня рабочий класс не только сплочен, его переговорная сила возросла в несколько раз. Время от времени требования рабочих удовлетворяются капиталистами.

Может быть, рабочие все еще эксплуатируются, но также факт, что масштабы эксплуатации намного меньше, чем во времена Маркса. В том, что касается агитации, сегодняшних рабочих больше интересуют демократические или конституционные методы, чем революционные методы.

Рабочий класс сегодня не думает о захвате государственной власти для выполнения законных требований. Он сидит (вместе с капиталистами) за столом переговоров и улаживает все споры. Однако нельзя винить Маркса и Энгельса.

Менталитет рабочих и капиталистов претерпел кардинальные изменения за последнее столетие (с 1900 по 1999 год). И рабочие, и капиталисты решили сойти с пути конфликта, и обе стороны считают, что все споры можно урегулировать полюбовно.Но во времена Маркса капиталисты упорно относились к рабочим, и последние отвечали им. Таким образом, конфликт множился.

4. Существуют разногласия по поводу инструменталистского подхода и подхода относительной автономии. Если мы посмотрим на государственные структуры современных капиталистических государств, мы увидим тот факт, что государство действует во всех важных вопросах независимо. Он не контролируется и не диктуется господствующим классом.

Между экономически сильным классом и государством может существовать нечестивая связь.Но бюрократия, судебная власть и законодательная власть действуют в соответствии с определенными фиксированными принципами, изложенными в конституции свода законов. Государство отдает приоритет общим интересам политического тела.

5. Многие критики говорят, что марксистская теория государства полностью утопична. Пролетарии захватили бы государственную власть и поставили бы все капиталистическое государство под свою верховную власть — не что иное, как утопическая мысль. Захват государственной власти — задача не из легких.

Рабочие, несомненно, едины, но капиталисты едины больше и будут бороться изо всех сил, чтобы противостоять всем попыткам рабочего класса захватить государственную власть. Но основная часть его теории государства основана на концепции, согласно которой рабочий класс посредством классовой борьбы и революции захватит государственную власть.

6. Марксистская теория государства страдает еще одним недостатком. Он сказал, что у бесклассового общества не будет государства, оно отомрет. Если да, то кто будет разрешать споры в таком обществе.Бесклассовое общество не будет населено богами. Конфликты в бесклассовом обществе должны возникать, и для их урегулирования необходим суверенный орган. Марксистская теория государства не предусматривает такого устройства.

Несмотря на вышеупомянутые недостатки, мы считаем, что сегодня это может не иметь никакого отношения, но во времена Маркса это было актуально. В те времена государство было действительно орудием эксплуатации, а пролетарии подвергались жестоким пыткам и эксплуатации со стороны капиталистов.Это заставило Маркса задуматься об упразднении капиталистического государства и подчинении его верховной власти рабочего класса. Изменился не только капитализм, произошли изменения во всех сферах жизни общества.

Загрузите и поделитесь своей статьей:

Карл Маркс — теория, цитаты и книги

Немецкий философ и революционный социалист Карл Маркс опубликовал «Коммунистический манифест» и «Капитал», антикапиталистические работы, которые составляют основу марксизма.

Кем был Карл Маркс?

Карл Маркс начал изучать социально-политические теории в университете среди младогегельянцев.Он стал журналистом, и его социалистические труды вынудили его изгнать из Германии и Франции. В 1848 году он опубликовал «Коммунистический манифест » с Фридрихом Энгельсом и был сослан в Лондон, где написал первый том « Das Kapital » и прожил остаток своей жизни.

Ранняя жизнь

Карл Генрих Маркс был одним из девяти детей, рожденных Генрихом и Генриеттой Маркс в Трире, Пруссия. Его отец был успешным юристом, уважал Канта и Вольтера и был страстным активистом прусских реформ.Хотя оба родителя были евреями и имели раввинское происхождение, отец Карла обратился в христианство в 1816 году в возрасте 35 лет.

Скорее всего, это была профессиональная уступка в ответ на закон 1815 года, запрещающий евреям посещать высшее общество. Его окрестили лютеранином, а не католиком, что было преобладающей религией в Трире, потому что он «приравнял протестантизм к интеллектуальной свободе». Когда ему было 6 лет, Карл крестился вместе с другими детьми, но его мать ждала до 1825 года, когда умер ее отец.

Маркс был средним учеником. Он получил домашнее образование, пока ему не исполнилось 12 лет, и провел пять лет, с 1830 по 1835 год, в средней школе иезуитов в Трире, в то время известной как гимназия Фридриха-Вильгельма. Директор школы, друг отца Маркса, был либералом и кантианцем, его уважали жители Рейнской области, но подозревали власти. Школа находилась под наблюдением и подверглась нападению в 1832 году.

Образование

В октябре 1835 года Маркс начал учиться в Боннском университете.Это была живая и бунтарская культура, и Маркс с энтузиазмом участвовал в студенческой жизни. За два семестра он был заключен в тюрьму за пьянство и нарушение общественного порядка, влез в долги и участвовал в дуэли. В конце года отец Маркса настоял на том, чтобы он поступил в более серьезный Берлинский университет.

В Берлине он изучал право и философию и познакомился с философией Г.В.Ф. Гегель, который был профессором в Берлине до своей смерти в 1831 году. Маркс изначально не был влюблен в Гегеля, но вскоре он стал вовлечен в группу младогегельянцев, радикальную группу студентов, включая Бруно Бауэра и Людвига Фейербаха, которые критиковали политическую и политическую жизнь. религиозные учреждения дня.

В 1836 году, когда он стал более политически ревностным, Маркс был тайно помолвлен с Дженни фон Вестфален, востребованной женщиной из уважаемой семьи в Трире, которая была на четыре года старше его. Это, наряду с его растущим радикализмом, вызвало беспокойство у его отца. В серии писем отец Маркса выражал озабоченность по поводу того, что он считал «демонами» своего сына, и упрекал его в том, что он недостаточно серьезно относится к своим обязанностям в браке, особенно когда его будущая жена происходила из более высокого сословия.

Маркс не остепенился. Он получил докторскую степень в Йенском университете в 1841 году, но его радикальная политика помешала ему получить место преподавателя. Он начал работать журналистом, а в 1842 году стал редактором либеральной газеты « Rheinische Zeitung » в Кельне. Всего через год правительство приказало закрыть газету с 1 апреля 1843 года. 18 марта Маркс подал в отставку. Три месяца спустя, в июне, он наконец женился на Дженни фон Вестфален, а в октябре они переехали в Париж.

Париж

Париж был политическим центром Европы в 1843 году. Здесь вместе с Арнольдом Руге Маркс основал политический журнал под названием Deutsch-Französische Jahrbücher (Немецко-французские летописи). Только один выпуск был опубликован до того, как философские разногласия между Марксом и Руге привели к его упадку, но в августе 1844 года журнал собрал Маркса вместе с сотрудником, Фридрихом Энгельсом, который стал его соавтором и другом на всю жизнь. Вместе они начали писать критику философии Бруно Бауэра, молодого гегельянца и бывшего друга Маркса.Результат первого сотрудничества Маркса и Энгельса был опубликован в 1845 году как Святое семейство .

Позже в том же году Маркс переехал в Бельгию, будучи изгнанным из Франции, когда писал для другой радикальной газеты, Vorwärts! , который имел прочные связи с организацией, которая позже стала Коммунистической лигой.

Брюссель

В Брюсселе Маркс познакомился с социализмом Моисеем Гессом и окончательно оторвался от философии младогегельянцев.Находясь там, он написал The German Ideology , в котором впервые развил свою теорию исторического материализма. Однако Маркс не смог найти желающего издателя, и «Немецкая идеология» — вместе с тезисов о Фейербахе , которые также были написаны в то время, — были опубликованы только после его смерти.

В начале 1846 года Маркс основал Коммунистический комитет по переписке в попытке связать социалистов со всей Европы. Вдохновленные его идеями, социалисты в Англии провели конференцию и сформировали Коммунистическую лигу, а в 1847 году на заседании Центрального комитета в Лондоне организация попросила Маркса и Энгельса написать Manifest der Kommunistischen Partei (Манифест Коммунистической партии).

«Манифест Коммунистической партии», как это обычно называют, был опубликован в 1848 году, а вскоре после этого, в 1849 году, Маркс был изгнан из Бельгии. Он отправился во Францию, предвкушая социалистическую революцию, но и оттуда был депортирован. Пруссия отказалась его ренатурализовать, поэтому Маркс переехал в Лондон. Хотя Великобритания отказала ему в гражданстве, он оставался в Лондоне до самой смерти.

Лондон

В Лондоне Маркс помог основать Немецкое рабочее образовательное общество, а также новую штаб-квартиру Союза коммунистов.Он продолжал работать журналистом, в том числе 10 лет в качестве корреспондента New York Daily Tribune с 1852 по 1862 год, но он никогда не зарабатывал прожиточного минимума и в значительной степени поддерживался Энгельсом.

Маркс все больше сосредоточивался на капитализме и экономической теории, и в 1867 году он опубликовал первый том Das Kapital. Остальная часть его жизни была потрачена на написание и редактирование рукописей для дополнительных томов, которые он не завершил. Остальные два тома были собраны и изданы Энгельсом посмертно.

Смерть

Маркс умер от плеврита в Лондоне 14 марта 1883 года. В то время как в его первоначальной могиле был только невзрачный камень, Коммунистическая партия Великобритании в 1954 году установила большое надгробие, в том числе бюст Маркса. выгравирована последней строкой «Манифест Коммунистической партии» («Рабочие всех земель объединяются»), а также цитатой из Тезисов о Фейербахе.

Верны ли утверждения Карла Маркса? Частично.

Кевин Стейнхардт, Flickr CC https: // flic.крон / чел / 7тнMHe

к Тимоти М. Гилл | 13 августа 2018 г.

В этом году исполняется 200 годовщина со дня рождения Карла Маркса. Активисты продолжают вспоминать его имя в своей борьбе, ученые продолжают участвовать в его работе междисциплинарным и многопрофильным образом, а социологи продолжают проверять его эмпирические утверждения. Социологам нравятся я.

Маркс, вкратце

Труды Маркса обширны и заслуживают обсуждения.То, что Маркс хотел повлиять на реальные политико-экономические изменения, очевидно: в то время как на передней части его надгробия написано «Рабочие всех земель объединяются», другая сторона переписывает его прагматическое видение: «Философы только интерпретировали мир по-разному. Но дело в том, чтобы это изменить ».

Для академиков Маркс особенно примечателен тем, что в центре внимания он уделял социальному классу, определяемому его отношением к средствам производства. Вкратце, Маркс разделил классы на два лагеря: буржуазию и пролетариат.Буржуазия контролирует средства производства, владея предприятиями, фермами, полями и шахтами, в то время как пролетариату нечего продавать, кроме своего собственного труда.

Коммунистический манифест , который Маркс написал вместе со своим товарищем и финансовым благодетелем Фридрихом Энгельсом, выдвигает множество прямых, проверяемых требований. В отличие от , всего лишь влиятельной работы Маркса, Манифест остается самой читаемой работой Маркса. Большинство считает, что это также одно из самых ясных представлений о понимании Марксом внутренней и глобальной динамики.Поскольку в этом томе он в первую очередь сосредоточился на Западной Европе и США, давайте рассмотрим пять из заявлений Маркса Манифест , касающихся этих регионов мира.

  1. Общества «все больше и больше разделяются на… два великих класса, прямо противостоящих друг другу — буржуазию и пролетариат».

Есть два способа оспорить это требование. Во-первых, это утверждение поверхностного уровня о том, что капиталистические общества включают бинарные отношения между бизнес-классом и рабочим классом, и что они неизбежно вступают в конфликт, поскольку условия рабочего класса со временем ухудшаются.

Во многих отношениях это утверждение неточно. Мы можем быстро понять, что в США и Западной Европе есть ряд профессий, которые не поддаются классификации рабочего и бизнес-класса, особенно те профессии среднего класса, которые сейчас требуют четырехлетнего высшего образования или более высокого уровня. Значительно выросла ожидаемая продолжительность жизни, и люди (особенно в Западной Европе) имеют более широкий доступ к здравоохранению, образованию, технологиям и потребительским товарам, чем когда-либо прежде.

Однако рассмотрение предложения относительно относительного неравенства придает уверенность.Некоторые страны предоставляют гораздо больше возможностей своим высшим классам, чем низшим. Это особенно верно в отношении США, где финансы напрямую предоставляют возможности для получения образования и качественного медицинского обслуживания, даже несмотря на то, что коэффициент Джини показывает, что уровни неравенства до вычета налогов в США почти идентичны уровням в Западной Европе. Разница заключается в социальной политике Западной Европы, которая эффективно снижает уровень экономического неравенства после уплаты налогов, открывая путь к уменьшению социального неравенства.Таким образом, социальная мобильность гораздо более вероятна в Западной Европе, чем в США

.
  1. История прогрессивна, и в зависимости от действий человека общества будут двигаться к социализму.

Маркс никогда не представил единого ясного видения социалистического общества. Вместо этого он нарисовал картину, контрастирующую с неравенством, бедностью, эксплуатацией и всеобщими страданиями капитализма. Таким образом, в социалистическом обществе мы ожидаем радикального перераспределения доходов и богатства, большей власти и расширения избирательных прав рабочего класса, а также общественной собственности и контроля над многими важными услугами и отраслями (среди прочего, образованием, транспортом и здравоохранением).

Ограниченное пространство препятствует полной эксгумации социальной политики во всем мире. Однако достаточно сказать, что с начала 20-го века многие страны реализовали социальные программы, направленные на преодоление социального и экономического неравенства. От систем общественного здравоохранения до государственных образовательных программ, страхования от безработицы и программ социального обеспечения США во многих областях отстают от своих западноевропейских коллег. Тем не менее, с социальными программами, включая Medicare и Medicaid, U.Ожидаемая продолжительность жизни (используемая здесь как приблизительный показатель качества жизни) выросла во всех социально-экономических слоях.

Условия рабочего класса поддерживаются в Западной Европе за счет высокого уровня профсоюзов. В отличие от США, там руководители получают более низкую оплату труда, а сотрудники получают более высокие и разнообразные льготы, включая оплачиваемый отпуск. Социалистические и даже некоторые коммунистические партии иногда процветали и даже получали исполнительную власть, в то время как за океаном U.С. стал свидетелем роста числа лиц, выражающих поддержку социализма, включая политиков Берни Сандерса и Александрию Окасио-Кортес, а также растущее членство в партии Демократических социалистов Америки.

В целом, нет никаких сомнений в том, что история двигалась в сторону более социалистической политики. Неолиберальные контрдвижения возникают и временами преуспевают, но политическая территория неизменно менялась со времен расцвета Маркса.

  1. Экономические силы глобализации вытеснят локализацию.

«Потребность в постоянно расширяющемся рынке для своей продукции преследует буржуазию по всей поверхности земного шара. Он должен прижиться повсюду, поселиться повсюду, везде устанавливать связи ».

В этом Маркс был прав. Страны все больше производят продукцию для мировой экономики, и мир становится более взаимосвязанным в экономическом отношении, чем когда-либо. Корпорации с международными советами директоров, трансграничными слияниями и межкультурным импортом перетасовали свои производственные процессы и экономический охват во все уголки мира.Импортные продукты, от еды до музыки и одежды, повсеместно распространены в США и Западной Европе.

В последние месяцы президент США Дональд Трамп выступал за определенные протекционистские меры, но они получили широкую поддержку как внутри страны, так и за ее пределами. Даже если Трамп продолжит сопротивляться глобализму, мир будет двигаться вперед — некоторые страны уже начали реконструировать свои цепочки поставок и экспортные маршруты.

  1. Капитализм подвержен катастрофическим кризисам, вызванным стремлением к непрерывному извлечению прибыли.

«Производительные силы, находящиеся в распоряжении общества, больше не стремятся способствовать развитию условий буржуазной собственности; напротив, они стали слишком могущественными для этих условий, которыми они скованы, и как только они преодолеют эти путы, они вносят беспорядок во все буржуазное общество, ставят под угрозу существование буржуазной собственности ».

Нигде этот беспорядок не был так очевиден, как во время Великой рецессии. Не вдаваясь во все нюансы, этот кризис в первую очередь затронул ипотечных брокеров и инвестиционных банкиров, поставивших мировую экономику на грань разрушения в 2008 году.В США они охотились на бедных граждан, предоставляя субстандартные ипотечные кредиты, они объединяли и продавали эти нестабильные ссуды глобальным инвесторам, делая ставки на против этих ссуд в недавно созданных финансовых схемах и доводя банки до грани краха. Федеральному правительству США пришлось вмешаться, чтобы спасти свои банки и предотвратить финансовый крах.

В конечном счете, эти ненасытные маневры были разработаны для получения безумной краткосрочной прибыли без учета благополучия общества.Это именно тот кризис, который предсказал Маркс, за исключением того, что сейчас у нас глобальных кризисов , угрожающих глобальной экономической системе.

  1. Революции рабочего класса развернутся в наиболее промышленно развитых странах, включая Францию ​​и Германию.

«Буржуазия производит прежде всего своих могильщиков. Его падение и победа пролетариата одинаково неизбежны ».

Даже когда центральные страны Маркса разработали политику, ориентированную на социализм, полномасштабные «социалистические революции» фактически произошли за пределами этого индустриального мира с высокими доходами.Албания, Китай, Куба, Лаос, Северная Корея, Россия, Вьетнам — эти сельские общества с низкими доходами — полная противоположность тому, где Маркс ожидал появления «могильщиков».

Со своей стороны, многие западные социалисты приложили немало усилий, чтобы выявить недостатки этих ныне закрытых «реально существующих социалистических» моделей и тех немногих, которые остались, особенно то, что им не хватает демократии и они часто полагались (и продолжают полагаться) на репрессии и репрессии. государственный террор за их жизнеспособность.

В конце концов, Маркс остается актуальным по многим причинам.Его видение более справедливого будущего и его призывы к действию продолжают вдохновлять активистов, а его утверждения служат теоретическим ориентиром для социологов и других ученых. Ясно, что не все его утверждения подтвердились, но они остаются актуальными спустя почти два столетия: работа Маркса централизует класс в ущерб другим демографическим факторам (включая расу, пол и сексуальность), однако социальный класс, несомненно, формирует жизненные шансы (особенно в США), поскольку он глубоко пересекается с этими дополнительными демографическими факторами.Пока эти шансы не будут серьезно перекалиброваны, давно умерший Маркс будет одним из канонов современных социальных теоретиков.


Тимоти М. Гилл — доцент социологии Университета Северной Каролины в Уилмингтоне. Его исследования специально посвящены внешней политике США в отношении Венесуэлы, и он ведет курсы по политической социологии, социологической теории и глобализации.

День рождения Карла Маркса родился 200 лет назад, и капитализм развивается именно так, как он предсказывал — Quartz

Сто шестьдесят лет назад, в то время, когда электрическая лампочка еще не была изобретена, Карл Маркс предсказал, что роботы заменят людей в мире. рабочее место.

«После того, как средства труда были внедрены в процесс производства капитала, они претерпевают различные метаморфозы, кульминацией которых является машина, или, скорее, автоматическая система машин», — писал он в своей тогда еще неопубликованной рукописи « Основы». Критики политической экономии . «Сами рабочие представлены просто как его сознательные звенья».

Постепенно, через полтора века после того, как Маркс написал эти слова, машины выполняли все больше и больше работ, которые раньше выполнялись людьми.20 политических движений -го и -го века, которые пытались воплотить идеи Карла Маркса в реальность, возможно, потерпели неудачу, но спустя 200 лет после рождения философа 5 мая 1818 года его анализ и предвидения неоднократно подтверждались. Во многих отношениях мы живем в мире, предсказанном Марксом.

Маркс показал, что повторяющиеся кризисы были не случайным побочным эффектом капитализма, а необходимой и неотъемлемой чертой, объясняет Ник Несбитт, профессор французского и итальянского языков в Принстонском университете и редактор книги The Concept in Crisis: Reading Capital Today . «Он показывает, что источником стоимости при капитализме является живой труд. Он также показывает, что капитализм, тем не менее, стремится исключить живой труд как необходимое измерение своего развития », — говорит Несбитт. Это противоречие означает, что капитализм никогда не бывает стабильным, но постоянно переключается между кризисами и выходом из них: система зависит от человеческого труда, одновременно устраняя его.

И ставки высоки. Маркс анализировал капитализм как социальную систему, а не как чисто экономическую. «Люди и человеческие отношения зависят от нашего места в системе самого капитализма», — говорит Несбитт.«Если мы не находим места в системе как личности и люди, значит, мы живем в изоляции». Капитализм определяет не только наш источник дохода, но и то, как мы относимся друг к другу, нашему окружению и самим себе. Быть излишним из-за системы губительно для социального благополучия, а также для экономических средств к существованию.

«От каждого по способностям, каждому по потребностям».

Может возникнуть соблазн отклонить анализ Маркса, учитывая, что его коммунистическое видение не удалось на практике.Однако политика, которая развивалась в Советском Союзе, была «не частью видения Марксом социальной структуры», — говорит Несбитт, а «развитием ленинизма и русской революции». Большая часть работ Маркса была сосредоточена на критике капитализма, и он относительно мало писал о том, что именно нужно, чтобы коммунизм стал реальностью, и как он будет функционировать. Маркс широко популяризировал лозунг «От каждого по способностям, каждому по потребностям», означая, что у всех будет возможность реализовать свой наивысший потенциал и по очереди получать необходимые товары, такие как пища и кров.Но, отмечает Кэрол Гулд, профессор философии Хантер-колледжа Городского университета Нью-Йорка, Маркс не особо много говорил о том, как эта мантра будет выглядеть на практике.

Кроме того, Маркс считал, что настоящий коммунизм будет развиваться только при определенных условиях. «Маркс предсказал, что для того, чтобы коммунистическая революция выжила, она должна вовлечь страны с наиболее развитой промышленностью и стать, по крайней мере, столь же широко интернациональной, как капиталистическая система, которую она заменит», — сказала Ванесса Уиллс, политический философ из Университета Джорджа Вашингтона. пишет в электронном письме.«Ни одно из этих условий не было соблюдено в случае Советского Союза, который всегда был в значительной степени экономически изолированным».

И поэтому было бы неправильно путать крах коммунистических государств 20-го века -го годов с провалом мысли Маркса. Два столетия спустя работы Маркса остаются одним из самых «проницательных» анализов капитализма, говорит Несбитт.

«Он был прав в том, что разрыв между трудом и капиталом будет увеличиваться».

Мыслитель был прав не только в расцвете автоматизации.Он также предсказал глобализацию и рост неравенства сегодня, отмечает Гулд. «Он был прав в том, что разрыв между трудом и капиталом будет увеличиваться», — говорит она. Маркс предсказал, что капитализм приведет к «бедности среди изобилия» — сценарий, который сегодня удручающе знаком. «По оценкам HUD [Департамент жилищного строительства и городского развития США], каждую ночь в США находится около полумиллиона бездомных в стране, в которой, по оценкам, около 18 миллионов пустующих домов», — говорит Уиллс.

Между тем, как указывает Harvard Business Review, современное общество характеризуется чувством отчуждения среди рабочих, дистанцированных от результатов своего труда, и фетишизацией товаров — и то, и другое предсказано Марксом.

Уиллс считает, что революции, описанные Марксом, могут однажды произойти, хотя и не скоро. «Среди многих необходимых факторов людям из рабочего класса в наиболее экономически развитых странах необходимо будет добиться большей политической независимости от капиталистических классов в этих странах», — пишет она.«Нам также необходимо увидеть появление более принципиальной антиимпериалистической политики, которая выступает против войны и расизма и способствует солидарности между трудящимися всех стран». Но нет никаких указаний на то, что необходимо для таких радикальных политических изменений.

Бывший премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер использовала фразу «нет альтернативы», чтобы объяснить свою приверженность капиталистической системе. Тщательное понимание капитализма, основанное на проницательном анализе Маркса, позволяет нам предвидеть потенциальные альтернативы.

«Если вы не понимаете, что такое капитализм, то как вы можете надеяться сформулировать какую-либо ревизионистскую систему и критику того, что может лежать за ее пределами?» — спрашивает Несбитт.

Есть еще множество современных политических движений, которые продолжают ссылаться на Маркса с разной степенью точности. Китайское правительство завещало огромную статую Маркса его родному городу в Германии в честь его 200-летия; сомнительно, что мыслитель с таким же энтузиазмом относился к тоталитарному государству, как и к нему.Экономист и бывший министр финансов Греции Янис Варуфакис недавно написал новое увлекательное введение к «Манифесту коммунистов», в котором подробно объясняется, почему Маркс так важен, если мы хотим считаться с растущим разрывом между богатыми и бедными. Между тем рабочие всего мира держали в воздухе изображения Маркса 1 мая, в Международный день труда; его работа по-прежнему является решающим ориентиром для тех, кто протестует против несправедливости капитализма и требует изменений на благо 99%.

Каждое крупное историческое достижение в области технологий уничтожало рабочие места, а некоторые оставляли многих без работы на длительные периоды времени.Человеческая рабочая сила отреагировала на эти сдвиги, постепенно приспосабливаясь, принимая новые рабочие места, созданные благодаря этим достижениям, и поэтому капитализм продолжал функционировать, всегда в зависимости как от человеческого труда, так и от технологий. Однако нынешние кризисы, вызванные автоматизацией, не могут быть разрешены так же легко, как прошлые. Ситуация «совсем другая», говорит Несбитт, и требует достаточно сложного анализа природы капитализма. «Это то, что делает Das Kapital теоретическим и критическим произведением, не ограниченным XIX веком», — добавляет он.В конце концов, капиталистическая система — это «мир, в котором мы продолжаем жить сегодня».

16.1C: Марксистская критика капитализма

  1. Последнее обновление
  2. Сохранить как PDF
  1. Ключевые моменты
  2. Ключевые термины

Карл Маркс рассматривал капитализм как прогрессивный исторический этап, за которым в конечном итоге последует социализм.

Цели обучения

  • Изучить взгляд Карла Маркса на капитализм и критику капиталистической системы

Ключевые моменты

  • Карл Маркс видел в капитализме прогрессивную историческую стадию, которая в конечном итоге застаивается из-за внутренних противоречий и сменяется социализмом.
  • Марксисты определяют капитал как «социальные, экономические отношения» между людьми (а не между людьми и вещами). В этом смысле они стремятся отменить капитал.
  • Революционные социалисты верят, что капитализм можно победить только через революцию.
  • Социал-демократы считают, что структурные изменения могут происходить медленно, если политические реформы приведут к капитализму.
  • Марксисты определяют капитал как «социальные, экономические отношения» между людьми (а не между людьми и вещами).
  • Нормативный марксизм выступает за революционное свержение капитализма, которое приведет к социализму, прежде чем в конечном итоге превратиться в коммунизм после классового антагонизма и прекращения существования государства.

Ключевые термины

  • революция : политический переворот в правительстве или национальном государстве, характеризующийся большими переменами.
  • социализм : Любая из различных экономических и политических философий, которые поддерживают социальное равенство, коллективное принятие решений, распределение доходов на основе вклада и общественной собственности на производительный капитал и природные ресурсы, как отстаивают социалисты.
  • прогрессивный : одобрение или продвижение прогресса; передовой.

Капитализм на протяжении своей истории подвергался критике со многих точек зрения. Критика варьируется от людей, которые не согласны с принципами капитализма в целом, до тех, кто не согласен с конкретными результатами капитализма. Среди тех, кто желает заменить капитализм другим методом производства и социальной организации, можно провести различие между теми, кто считает, что капитализм может быть преодолен только революцией (например, революционный социализм), и теми, кто считает, что структурные изменения могут происходить медленно через политические реформы. к капитализму (эл.г., классическая социал-демократия).

Карл Маркс видел в капитализме прогрессивную историческую стадию, которая в конечном итоге застаивается из-за внутренних противоречий и сменяется социализмом. Марксисты определяют капитал как «социальные, экономические отношения» между людьми (а не между людьми и вещами). В этом смысле они стремятся отменить капитал. Они считают, что частная собственность на средства производства обогащает капиталистов (владельцев капитала) за счет рабочих. Короче говоря, они утверждают, что владельцы средств производства эксплуатируют рабочую силу.

По мнению Карла Маркса, динамика капитала в конечном итоге приведет к обеднению рабочего класса и тем самым создаст социальные условия для революции. Частная собственность на средства производства и распределения рассматривается как создание зависимости классов, не владеющих ими, от правящего класса и, в конечном счете, как источник ограничения свободы человека.

Марксисты предлагали различные связанные аргументы, утверждая, что капитализм — это система, полная противоречий, для которой характерны повторяющиеся кризисы, которые имеют тенденцию к нарастанию серьезности.Они утверждали, что эта тенденция системы к распаду в сочетании с процессом социализации, который связывает рабочих на мировом рынке, создают объективные условия для революционных изменений. Капитализм рассматривается как один из этапов эволюции экономической системы.

Нормативный марксизм выступает за революционное свержение капитализма, которое приведет к социализму, прежде чем в конечном итоге превратится в коммунизм после того, как классовый антагонизм и государство прекратят свое существование. Марксизм оказал влияние на социал-демократические и рабочие партии, а также на некоторых умеренных демократических социалистов, которые стремятся к переменам через существующие демократические каналы вместо революции и считают, что капитализм следует регулировать, а не отменять.

.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *