Содержание

Стихи про лесные и полевые цветы

Цветы

Лариса Соколова

Цветы, которые растут
в густом содружестве с крапивой,
тяжёлый зной и ливень пьют,
и землю делают красивой.

В них горечь с мятой пополам
сильнее винного дурмана.
Таким бесхитростным цветам
природа радуется рьяно,

вознаграждая щедро их
своею силой целебной
под изменяющимся небом…
А кто-то ждёт цветов иных —

оранжерейной красоты,
цветной фальгою обрамлённых,
от негоподы защищённых,
и сорняковой прямоты.

—

Расцвели опять ромашки…

Мила Григ

Расцвели опять ромашки
У реки на берегу:
Медуницы, маки, кашки —
Насмотреться не могу.

Невозможно насладиться
Этой прелестью земной.
И зачем нам заграница,
Если вот он — рай земной!

—

Полевые цветы
Ольга Колова

Есть особая прелесть в цветах полевых —
Васильках, колокольчиках, в той же ромашке…
Вот она словно солнышко в белой рубашке,

Все кивает головкою нам из травы.

Всей бескрайностью манит волнистая рожь.
Меж нее свою синь поразбрызгало небо.
Нежной синей ресничкой мигают из хлеба
Васильки: «Не грусти, когда мимо идешь!»

Над лугами медовый плывет аромат —
Щедро клевер повсюду рассыпало лето.
И мелькают в траве, словно блики рассвета,
Те душистые шарики, радуя взгляд.

Зачаруют тебя полевые цветы.
Пусть на клумбах в садах есть и краше букеты —
Лишь в лугах ты услышишь мелодию лета
Удивительной нежности и чистоты.

Все печали прогнав, расплескаться б душой
В светлом море цветов, безмятежно-бескрайнем,
И хотя бы на миг прикоснуться к большой,
Исцеляющей душу божественной тайне.

—

России лучшие цветы

Ольга Якухина

Их много-ярких, пёстрых на лугах,
Среди полян, опушек и садов.
И яркость солнца в нежных лепестках
И сила ливней в красоте цветов.

Они нас радуют с весны и до зимы
Природа-мать, и без неё нам жизни нет.

И по весне им радуемся мы,
Они весны нам первый шлют привет.

Вот-алый,бежевый,вот-жёлтый,голубой,
Лиловый,синий и оранжевый нам любы.
Они ,Россия, облик яркий твой,
Они-твоё изысканное чудо.

То разноцветнвм стелются ковром,
А то стоит гордыня в одиночку.
Мы собирать их любим вечерком,
Не повредить стараясь оболочку.

России символ — белая берёза,
Ромашка — символ нашего цветка.
Но пично я предпочитаю розы —
Палитра красок лета велика.

—

Полевые цветы

Регина Новикова

В садах у нас растут цветы
Волшебной, нежной красоты.
Как аромат благоухает!
А люди их оберегают,

Сажают, полют, поливают,
Дарить друзьям не забывают…
Но я люблю цветы простые,
Не броские, а полевые.

Ромашки, ландыш, васильки,
Гвоздичек ярких огоньки.
Пусть скромен очень их букет,
А для меня милее — нет.

Они растут среди травы,
И даже часто не видны,

Но, если ближе подойдёшь,
Такое чудо там найдешь!

Над ними пролетают птицы,
И пчёлок рой всегда кружИтся.
В траве кузнечик им стрекочет,
Соловушка поёт им ночью.

Собрать в букет детишки рады.
Да и ухода им не надо.
Им солнце светит, согревает.
А дождик моет, поливает.

Ласкает нежно ветерок.
Цветут они весь летний срок.
И многие из них полезны-
Людей спасают от болезней.

А девушки по ним гадают,
В венки красивые вплетают.
В ночь на Ивана, на Купалу,
(В деревне часто так бывало),

Бросали в речку все венки,
И их ловили женихи.
Потом водили хоровод…
Так веселился наш народ.

—

Соберу цветочки полевые

Романова Нина Ивановна

Соберу цветочки полевые:
колокольчики, ромашки, иван-чай.
Их растёт бесчисленно в России.
Выйдешь в лес и поле — собирай.

Васильки и зонтичные травы.
Красок неземная чистота.
Всё растёт под небушком по праву

вечной жизни. Свет и теплота

обнимают их, ласкает дождик
нежные корзиночки цветов.
И гвоздики розоватый гвоздик
«часиками» стать тебе готов.

Поглядишь — а время — уже полдень.
— Ухожу, пшеничный рай, пока!
И цветок в букете каждый годен.
Он для мамы в дом наш, где река.

—

Вглядитесь в эти нежные цветы

Света Колосова

Вглядитесь в эти нежные цветы,
Ромашки — это ожиданье чуда,
Цикорий — это детские мечты,
А незабудка значит — не забуду!

Герань — воспоминаний сладкий сон,
А колокольчик — радости звучанье
Ну а гвоздики луговой бутон,
В любви должно быть робкое признанье.

В них столько молчаливой красоты,
Что понимаешь, аромат вдыхая,
Покуда распускаются цветы
Есть на Земле для нас частица Рая.

—

Я букет не нарву…

Татьяна Гостюхина

С головой ныряю в тёплый луг,
Разноцветный, пахнущий, живой.
Нет забот, тревог, волнений, мук —
Только лето жаркое со мной.

Окунаюсь в музыку цветов,
Шаловливых листиков-кудрей.
И без всяких громких, пышных слов
Становлюсь спокойней и мудрей.
Понимаю солнце и траву,
Луг, как дом, знакомый и родной.
Я букет сегодня не нарву…
В тёплый луг ныряю с головой.

—

Полевые цветы

Татьяна Лаврова -Волгоград

Полевые цветы… Полевые…
Васильки и ромашки в лугах.
Ярко-синие и голубые
На бескрайних Российских полях.

Сколько нежности, яркости, света
Вы храните в себе летним днём.
Тёплым солнцем весной вы согреты,
И умыты осенним дождём.

Разукрашены радуги краской,
Снежной шубой, укрыты зимой.
Мать-Земля напоила вас лаской,
Наградила небесной красой.

Полевые цветы… Полевые…
Не сравнить вас с садовым цветком.
Вы согрели мне душу, родные!
Поселились вы в сердце моём!

—

Полевые цветы

Татьяна Лаврова

Полевые цветы… Полевые…
Васильки и ромашки в лугах…

Ярко-синие и голубые —
На бескрайних Российских полях.

Сколько нежности, яркости, света
Вы храните в себе летним днем…
Теплым солнцем весной вы согреты,
И умыты осенним дождем…

Разукрашены радуги краской,
Снежной шубой, укрыты зимой.
Мать — Земля напоила вас лаской,
Наградила небесной красой.

Полевые цветы… Полевые…
Не сравнить вас с садовым цветком.
Вы согрели мне душу, родные!
Поселились вы в сердце моем!

—

Луговые цветы

Татьяна Штаб

Собираю цветы луговые —
Красоты первозданной букет.
Колокольчики в нём голубые,
Белоснежных ромашек сонет.

Золотой подмаренник — метёлкой,
Сладкий клевер и с ним зверобой,
И ковыль с серебристою чёлкой
Над букетом трясёт головой .

Хлопья, мягкие , кашки пушистой
И малиновый здесь иван-чай,
С торжеством он в убранстве душистом,
Возвышаясь , букет увенчал.

Синева васильков и гвоздика,

В них , с колючками, чертополох
Сник в объятиях повилики,
Как избранник, застатый врасплох.

Ах , цветы — красота неземная!
Как чудесен ваш запах и цвет!
Вы как музыка отчего края,
Лета жаркого милый привет.

—

Трава благоуханная

Токарева Анна

Мне нравятся названия
Зелёных трав, цветов:
Вечерница, журавельник,
Купырь, черноголов,

Нивянка и овсяница,
Сердечник и жабрей,
Букашник и купальница,
Пустырник и кипрей…

Таинственные, добрые,
Волшебные слова,
Смекалка в них народная,
Находчивость жива.

Трава благоуханная,
Тобой не надышусь —
И я не безымянная:
Анютою зовусь.

Одно нас греет солнышко,
Озябших поутру,
Мы клонимся без колышка
На яростном ветру.

Топчите — нас не вытоптать,
Косите — отрастём,
Пытайте-ка — не выпытать,
Где силу мы берём.

Спроси козлобородника —
Молчание в ответ.
Россия — наша Родина,

И в этом весь секрет!

—

Трав цветущих море

Из Инета

Травы в рОсах,
Травы по колено-
Маков россыпь,
Белой кашки пена.
Будто море,
Рябь вздымая, дышит-
То цикорий
Ветерок колышет.
Ароматы
Радостно-хмельные
Вдаль куда-то
Манят озорные…
Буду часто
Вспоминать зимою
Это счастье-

—

Трав цветущих море.Настроение

Азалия Жуланова Ханина

Я выйду в поле,
Я сброшу ношу,
Раскину руки,
Открою душу…

Я-лёгкий ветер,
Я-трав касанье,
Душистый клевер,
Птиц щебетанье…

Я-лучик солнца,
Лазурь небес я,
Я-жизнь без тучек,
Я-мир чудесный!

—

Полевые цветы

Алексей Жемчужников

Полевые цветы на зеленом лугу…
Безучастно на них я глядеть не могу.
Умилителен вид этой нежной красы
В блеске знойного дня иль сквозь слезы росы;
Без причуд, без нужды, чтоб чья-либо рука
Охраняла ее, как красу цветника;

Этой щедрой красы, что, не зная оград,
Всех приветом дарит, всем струит аромат;
Этой скромной красы, без ревнивых забот:
Полюбуется ль кто или мимо пройдет?..
Ей любуюся я и, мой друг, узнаю
Душу щедрую в ней и простую твою.
Видеть я не могу полевые цветы,
Чтоб не вспомнить тебя, не сказать: это ты!
Тебя нет на земле; миновали те дни,
Когда, жизни полна, ты цвела, как они…
Я увижу опять с ними сходство твое,
Когда срежет в лугу их косы лезвие…

—

Полевые цветы, полевые

Артемов

Полевые цветы,полевые,
Разноцветье средь трав и росы,
Словно точки мои болевые,
Грустью режете чувства мои.

Почему? До конца я не знаю,
Может быть потому что без вас,
Как без солнца почти угасаю,
Не могу я без солнца и час.

Много радостей маленьких в мире,
Незаметных как-будто для глаз,
Как в неброской ,но чувственной лире,
Доходящих не сразу до нас.

Много радостей,жаль что не вечны

В этом мире они да и мы,
Вот поэтому грусть бесконечна,
Когда вижу я в поле цветы.

—

Полевых цветов букет

Валентина Ромашкина-Коршунова

Лета жаркого привет,
Полевых цветов букет.
Он из нежных облаков,
Белых, синих лепестков,
Окруживших солнца круг,
С ним светлее стало вдруг.

Средь ромашек васильки,
Голубые мотыльки.
Синие во ржи огни,
Были рождены они,
Из небесной синевы,
Голубой речной волны.

Синеглазы, хороши,
Радость дарят от души.
Я сплету из них венок,
К лепесточку лепесток,
Подарю его тебе.
Ты один в моей судьбе!

Уведет в раз за собой
Тот букет наш полевой.
И куда ни кинешь взор,
Лишь ромашковый простор!
Аромат родных полей,
В мире нет цветов милей!

—

Я люблю полевые цветы!

Валерий Грищенко

Я люблю полевые цветы!
Их свобода пьянит и мАнит.
Как похожа на них и ты!
Как магнит мою душу тянет.

Напои на рассвете росой,
Дай свободы скорее напиться.
И нетронутой красотой
Лепестков твоих насладиться.

Я в ладонях своих стебелёк,
Приласкаю, отдав всю нежность.
Ты — надежды моей росток,
Моя боль и мечты безбрежность.

Вот и снова бегу к тебе,
Весь отдавшись любви туману,
Милый ангел, цветок в судьбе,
Ты ничей, но срывать не стану.

—

Посчитаем! Полевые цветы

Вера Баранова

Соберу букет для мамы
Из цветочков полевых:
Пять ромашек белых самых,
Шесть гвоздичек луговых,

Незабудки не забуду
И добавлю две в букет,
Иван-чай один добуду,
Как малиновый рассвет.

Василёк и колокольчик
Разыщу я на лугу,
Клевер — розовый помпончик,
Не добавить не могу…

Мамочке готов букет —
Солнца яркого привет!
Посчитай, дружок, и ты
Эти летние цветы!

—

Мне этой поляны решительно мало
Дмитрий Соколов-Асташевский

Мне этой поляны решительно мало,
Исхоженной вдоль, поперёк.
Я видел, как голову сныть поднимала,
Как рядом плясал мотылёк,

Смотрел, как порхала в цветах голубянка,
Как села на старый лопух,
Как тут же на сказочной этой полянке
Небесный фонарик потух.

На светлой поляне, как блюдечко плоской,
Воздушно-легка голова,
Душа, обратившись свободной стрекозкой,
Отдельно от тела была.

Бесстрашно на ближней к тропинке ромашке
Трапезничал сам адмирал.
Над каждым цветком и над каждой букашкой
Я бабочкой тут замирал.

И в шелесте плавного летнего бала
Порхать я как будто бы мог,
Но всё же поляны решительно мало,
Исхоженной вдоль, поперёк.

—

Полевые цветы

Иван Бунин

В блеске огней, за зеркальными стеклами,
Пышно цветут дорогие цветы,
Нежны и сладки их тонкие запахи,
Листья и стебли полны красоты.
Их возрастили в теплицах заботливо,
Их привезли из-зи синих морей;
Их не пугают метели холодные,
Бурные грозы и свежесть ночей…
Есть на полях моей родины скромные
Сестры и братья заморских цветов:
Их возрастила весна благовонная
В зелени майской лесов и лугов.
Видят они не теплицы зеркальные,
А небосклона простор голубой,
Видят они не огни, а таинственный
Вечных созвездий узор золотой.
Веет от них красотою стыдливою,
Сердцу и взору родные они
И говорят про давно позабытые
Светлые дни.

—

Так пахнет лето!

Игорь Морозов

Возьмите спелой земляники,
Малины ароматной горсть,
Семян дубравной вероники
И бузины большую гроздь.
Охапку лугового сена,
Душицы, мяты, чабреца;
Пшеницы сноп благословенный;
Два — три побега гореца…
Теперь, друзья, смешайте это.
Понюхайте — так пахнет лето!

—

Целое поле цветов

Ирина Галкина

Мне б научиться в цветах разбираться,
Знаю, у каждого есть свой язык.
Все перечислить — как будто из сказки
Каждое имя. И каждый — велик.

Определить невозможно кто лучше,
Каждый цветок на земле — красота.
Остановиться представится случай —
Просто послушай, что скажут уста…

Край твой богат, если можешь ты видеть
В каждом отдельном листке красоту.
Целое поле цветов! Ты — не зритель.
Дарят себя — а не просто растут!

Рады простому они обращенью.
Летнего дня — бесконечный призыв.
Мимо пройти — не раскрыть сил душевных,
Целое поле цветов не раскрыв.

стихи полевые цветы | morestihov.ru

На лугу

Бежит тропинка через луг,
Ныряет влево, вправо.
Куда ни глянь, цветы вокруг,
Да по колено травы.
Зеленый луг, как чудный сад,
Пахуч и свеж в часы рассвета.
Красивых, радужных цветов
На них разбросаны букеты.

И.Суриков

***

Цветок

Над уснувшей нивой дышит
Легкий ветерок;
Он ласкает, он колышет
Полевой цветок.
И цветок от ласки нежной
Ветерка дрожит,
И глубокий, безмятежный
Сон его манит.
Отдохнуть цветку отрадно
В тишине ночной:
Днем его палил нещадно
Душный летний зной.
Беспокоили козявки,
Шумно копошась;
А теперь, к душистой травке
Венчиком склонись,
Он заснул. Горит звездами
Синий свод небес,
За уснувшими полями
Тихо дремлет лес;
Спят и травка, и былинка,
И от ветерка,
Чуть блестя, дрожит росинка
В чашечке цветка.

Д.Михаловский

***

Полевые цветы

Полевые цветы на зелёном лугу…
Безучастно на них я глядеть не могу.
Умилителен вид этой нежной красы
В блеске знойного дня иль сквозь слёзы росы;
Без причуд, без нужды, чтоб чья-либо рука
Охраняла её, как красу цветника;
Этой щедрой красы, что, не зная оград,
Всех приветом дарит, всем струит аромат;
Этой скромной красы, без ревнивых забот:
Полюбуется ль кто или мимо пройдёт?..
Ей любуюся я и, мой друг, узнаю
Душу щедрую в ней и простую твою.
Видеть я не могу полевые цветы,
Чтоб не вспомнить тебя, не сказать: это ты!
Тебя нет на земле; миновали те дни,
Когда, жизни полна, ты цвела, как они…
Я увижу опять с ними сходство твоё,
Когда срежет в лугу их косы лезвие…

А.Жемчужников

***

Полевые цветы

Полевые цветы… Полевые…
Васильки и ромашки в лугах…
Ярко-синие и голубые –
На бескрайних российских полях.

Сколько нежности, яркости, света
Вы храните в себе летним днем…
Теплым солнцем весной вы согреты,
И умыты осенним дождем…

Разукрашены радуги краской,
Снежной шубой, укрыты зимой.
Мать–Земля напоила вас лаской,
Наградила небесной красой.

Полевые цветы… Полевые…
Не сравнить вас с садовым цветком.
Вы согрели мне душу, родные!
Поселились вы в сердце моем!

Т.Лаврова

***

Полевые цветы

В блеске огней, за зеркальными стеклами,
Пышно цветут дорогие цветы,
Нежны и сладки их тонкие запахи,
Листья и стебли полны красоты.

Их возрастили в теплицах заботливо,
Их привезли из-за синих морей;
Их не пугают метели холодные,
Бурные грозы и свежесть ночей…

Есть на полях моей родины скромные
Сестры и братья заморских цветов:
Их возрастила весна благовонная
В зелени майской лесов и лугов.

Видят они не теплицы зеркальные,
А небосклона простор голубой,
Видят они не огни, а таинственный
Вечных созвездий узор золотой.

Веет от них красотою стыдливою,
Сердцу и взору родные они
И говорят про давно позабытые
Светлые дни.

И.Бунин

Полевые цветы в фотографиях и стихах

Стихи о цветах напоминают нам о красоте и великолепии этих природных созданий. Кто из нас не восхищался их красотой, ароматом и нежностью. Предлагаем вам «цветочную» подборку русских классиков и современных поэтов.

Я люблю полевые цветы
За их нежную простоту…
Утром рано свои мечты
На поляне в венок вплету…

Это краски лучистого дня,
Василёк, тюльпан, одуванчик…
Упиваются цветом поля,
Где гуляет ветер-обманщик…

В океан цветов упаду
И умоюсь душистой росой…
Там покой для души обрету,
Увезу его в город с собой…

Я люблю полевые цветы
За их нежную простоту…
Утром рано свои мечты
На поляне в венок вплету…

Есаулова Елена

Июнь, резвясь, рисует акварели…
В реальность воплощая свои сны.
Вот небо цвета мятной карамели…
Вот луг и запах скошенной травы…
Горят, алеют шелком нежно маки…
Ромашки шепчут радостно: «Люблю…»
Ультрамариновой на чистый лист бумаги
Я васильковой темы подолью…
Восторг, и нежность, и дыханье лета
В простом этюде полевых цветов…
В них отраженье солнечного света…
И сочетанье музыки и слов!

Алла Чоловенко

В блеске огней, за зеркальными стеклами,
Пышно цветут дорогие цветы,
Нежны и сладки их тонкие запахи,
Листья и стебли полны красоты.

Их возрастили в теплицах заботливо,
Их привезли из-за синих морей;
Их не пугают метели холодные,
Бурные грозы и свежесть ночей…

Есть на полях моей родины скромные
Сестры и братья заморских цветов:
Их возрастила весна благовонная
В зелени майской лесов и лугов.

Видят они не теплицы зеркальные,
А небосклона простор голубой,
Видят они не огни, а таинственный
Вечных созвездий узор золотой.

Веет от них красотою стыдливою,
Сердцу и взору родные они
И говорят про давно позабытые
Светлые дни.

Иван Бунин

Есть особая прелесть в цветах полевых –
Васильках, колокольчиках, в той же ромашке…
Вот она словно солнышко в белой рубашке,
Все кивает головкою нам из травы.

Всей бескрайностью манит волнистая рожь.
Меж нее свою синь поразбрызгало небо.
Нежной синей ресничкой мигают из хлеба
Васильки: «Не грусти, когда мимо идешь!»

Над лугами медовый плывет аромат –
Щедро клевер повсюду рассыпало лето.
И мелькают в траве, словно блики рассвета,
Те душистые шарики, радуя взгляд.

Зачаруют тебя полевые цветы.
Пусть на клумбах в садах есть и краше букеты –
Лишь в лугах ты услышишь мелодию лета
Удивительной нежности и чистоты.

Все печали прогнав, расплескаться б душой
В светлом море цветов, безмятежно-бескрайнем,
И хотя бы на миг прикоснуться к большой,
Исцеляющей душу божественной тайне.

Колова Ольга

Бежит тропинка через луг,
Ныряет влево, вправо.
Куда ни глянь, цветы вокруг,
Да по колено травы.
Зеленый луг, как чудный сад,
Пахуч и свеж в часы рассвета.
Красивых, радужных цветов
На них разбросаны букеты.

И. Суриков

С полей несется голос стада,
В кустах малиновки звенят,
И с побелевших яблонь сада
Струится сладкий аромат.

Цветы глядят с тоской влюбленной,
Безгрешно чисты, как весна,
Роняя с пылью благовонной
Плодов румяных семена.

Сестра цветов, подруга розы,
Очами в очи мне взгляни,
Навей живительные грезы
И в сердце песню зарони.

А. Фет

Сергей Есенин

«Цветы»

***

I

Цветы мне говорят прощай,
Головками кивая низко.
Ты больше не увидишь близко
Родное поле, отчий край.

Любимые! Ну что ж, ну что ж!
Я видел вас и видел землю,
И эту гробовую дрожь
Как ласку новую приемлю.

II

Весенний вечер. Синий час.
Ну как же не любить мне вас,
Как не любить мне вас, цветы?
Я с вами выпил бы на «ты».

Шуми, левкой и резеда.
С моей душой стряслась беда.
С душой моей стряслась беда.
Шуми, левкой и резеда.

III

Ах, колокольчик! твой ли пыл
Мне в душу песней позвонил
И рассказал, что васильки
Очей любимых далеки.

Не пой! Не пой мне! Пощади.
И так огонь горит в груди.
Она пришла, как к рифме «вновь»
Неразлучимая любовь.

Цветы росли в оранжерее.
Их охраняли потолки.
Их корни сытые жирели
и были лепестки тонки.

Им подсыпали горький калий
и множество других солей,
чтоб глаз анютин желто-карий
смотрел круглей и веселей.

Цветы росли в оранжерее.
Им дали света и земли
не потому, что их жалели
или надолго берегли.

Их дарят празднично на память,
но мне – мне страшно их судьбы,
ведь никогда им так не пахнуть,
как это делают сады.

Им на губах не оставаться,
им не раскачивать шмеля,
им никогда не догадаться,
что значит мокрая земля.

Ахмадулина Белла

Над уснувшей нивой дышит
Легкий ветерок;
Он ласкает, он колышет
Полевой цветок.
И цветок от ласки нежной
Ветерка дрожит,
И глубокий, безмятежный
Сон его манит.
Отдохнуть цветку отрадно
В тишине ночной:
Днем его палил нещадно
Душный летний зной.
Беспокоили козявки,
Шумно копошась;
А теперь, к душистой травке
Венчиком склонись,
Он заснул. Горит звездами
Синий свод небес,
За уснувшими полями
Тихо дремлет лес;
Спят и травка, и былинка,
И от ветерка,
Чуть блестя, дрожит росинка
В чашечке цветка.

Д. Михайловский

С тихим ветром в разговоре
Рожь волнуется, как море,
Необъятное кругом.
А на небе голубом
Солнце весело сияет,
Всё живёт и ошивает
Золотым своим огнём.
Словно глазки, из межи
Глазки девочки-малютки —
Кротко смотрят незабудки.
И среди колосьев ржи,
Где кружатся мотыльки
Да кузнечики играют,
Взгляд приветливый бросают
Голубые васильки.

С. Дрожжин

В чисто поле пойду я на зорьке рассветной,
И по шёлку травы не спеша, босиком.
Ветер гонит волну ковылей чуть заметно.
Я ромашек нарву, голубых васильков.

Соберу я букет – знак приветного утра.
Пусть промокла в росе, пусть озябла слегка.
Мир проснулся, и я с ним воскресла как-будто.
По душе, как по небу, плывут облака.

Я вдохну аромат тех цветов неприметных.
Аромат вешних гроз, золотистых медов.
Нет красивей, нежней, нет желанней букета,
Чем букет полевых, милых сердцу цветов.

Обрывать лепестки на ромашке не стану.
Всё, что будет со мной, я узнать не спешу.
На окошко букет в тонкой вазе поставлю,
И стихи о цветах полевых напишу…

Шемякина Валентина

Стихи про цветы. Читать стихотворения про цветы великих русских поэтов классиков на портале «Культура.РФ»

Мы ответили на самые популярные вопросы — проверьте, может быть, ответили и на ваш?

  • Подписался на пуш-уведомления, но предложение появляется каждый день
  • Хочу первым узнавать о новых материалах и проектах портала «Культура.РФ»
  • Мы — учреждение культуры и хотим провести трансляцию на портале «Культура.РФ». Куда нам обратиться?
  • Нашего музея (учреждения) нет на портале. Как его добавить?
  • Как предложить событие в «Афишу» портала?
  • Нашел ошибку в публикации на портале. Как рассказать редакции?

Подписался на пуш-уведомления, но предложение появляется каждый день

Мы используем на портале файлы cookie, чтобы помнить о ваших посещениях. Если файлы cookie удалены, предложение о подписке всплывает повторно. Откройте настройки браузера и убедитесь, что в пункте «Удаление файлов cookie» нет отметки «Удалять при каждом выходе из браузера».

Хочу первым узнавать о новых материалах и проектах портала «Культура.РФ»

Подпишитесь на нашу рассылку и каждую неделю получайте обзор самых интересных материалов, специальные проекты портала, культурную афишу на выходные, ответы на вопросы о культуре и искусстве и многое другое. Пуш-уведомления оперативно оповестят о новых публикациях на портале, чтобы вы могли прочитать их первыми.

Мы — учреждение культуры и хотим провести трансляцию на портале «Культура.РФ». Куда нам обратиться?

Если вы планируете провести прямую трансляцию экскурсии, лекции или мастер-класса, заполните заявку по нашим рекомендациям. Мы включим ваше мероприятие в афишу раздела «Культурный стриминг», оповестим подписчиков и аудиторию в социальных сетях. Для того чтобы организовать качественную трансляцию, ознакомьтесь с нашими методическими рекомендациями. Подробнее о проекте «Культурный стриминг» можно прочитать в специальном разделе.

Электронная почта проекта: [email protected]

Нашего музея (учреждения) нет на портале. Как его добавить?

Вы можете добавить учреждение на портал с помощью системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши места и мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После проверки модератором информация об учреждении появится на портале «Культура.РФ».

Как предложить событие в «Афишу» портала?

В разделе «Афиша» новые события автоматически выгружаются из системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После подтверждения модераторами анонс события появится в разделе «Афиша» на портале «Культура.РФ».

Нашел ошибку в публикации на портале. Как рассказать редакции?

Если вы нашли ошибку в публикации, выделите ее и воспользуйтесь комбинацией клавиш Ctrl+Enter. Также сообщить о неточности можно с помощью формы обратной связи в нижней части каждой страницы. Мы разберемся в ситуации, все исправим и ответим вам письмом.

Если вопросы остались — напишите нам.

Стихи о войне | МУК «Городская Централизованная Библиотека»

Л. Воробьев

Атака

А он на бруствере окопа
Ловил кузнечика в ладонь…
Не представляла вся Европа,
Как мог выдерживать огонь
И выносить снега со стужей
Простой советский паренек?..
Его в окопе танк утюжил,
Он уцелел и… танк поджег!
Казалось — все! Остался пепел…
Жар пепла выдержать нельзя.
Из пепла встал! Врагам ответил,
За ним в атаку шли друзья.
Пощады подлым нет фашистам
За слезы братьев и сестер,
За то, что дом у речки чистой
Был ими превращен в костер.
За то, что нагло, сапогами
Враг землю русскую топтал…
Мстил паренек, а меж боями
Ромашку каской прикрывал.
Тогда вокруг алели маки,
Где он кузнечиков ловил…
……………………………
Возле Днепра, погиб в атаке,
За то, что Родину любил!..
28.04.10г.

 

Ветеран

Летним вечером, в тихой беседе,
Опираясь на старый костыль,
Ветеран о войне, о Победе
Своим внукам рассказывал быль:
«Первый бой…
На всю жизнь мне запомнился…
Бомбы, мины, снаряды как град…
От контузии ротный опомнился:
«Братцы, нет нам дороги назад!»
Отовсюду огонь, тут до страха ли.
В тыл нам бросили немцы десант….
Пушки наши недолго поахали,
Но сдаваться — не наш вариант!
Пепел облаком вверх поднимался,
На зубах пыль скрипела во рту
После боя, кто жив оставался,
В ночь покинули высоту…
Дымом черным окуталось зарево,
За пригорком горело село…
Грязным потом всем лица залило,
Скулы гневом и болью свело.
Молча шли и… пробиться сумели.
Двое суток без капли воды…
Позабыли, когда что поели,
И меняли на ранах бинты.
«Эх! Кусочек бы хлебной корочки,-
На привале вздыхает боец, —
«Да курнуть бы, браточки, махорочки,
Чтоб прибавилось сил, наконец!»

Год за годом бои да пожарища,
Год за годом потеря друзей…
Вера светлая в помощь товарища,
Помогала в бою всех верней.
Выручает она и поныне,
Чтоб святое и честь отстоять…
Помнят нашу Победу в Берлине.
И грешно про нее забывать!
В День Победы бойцам — ветеранам,
Кто не дрогнул в смертельном бою.
За их мужество, стойкость и раны,
Свою голову низко склоню.
2.05. 2008г.

 

Под Курском

Памяти братьев моей матери, погибших в годы
Великой Отечественной войны, посвящается

Не слышно соловьиных трелей,
Лишь листья с ветром говорят…
Шальные пули в ночь летели,
Кому пробьют сукно шинели,
Те с пулей в сердце вечно спят.
От них в звенящем рикошете
Щебенка сыплет со стены…
Бойцам плевать на все на свете,
Спиной к спине они, как дети,
Устало спят под гул войны.

А в небе звезды- часовые,
Сияньем трепетным своим,
Им посылают сны земные,
Пускай усталым, но живым…
Не слышно соловьиной трели,
Там, где развалины дымят.
Стволы орудий в ночь смотрели,
Как будто приказать хотели:
«Молчи, война, СОЛДАТЫ СПЯТ!»
24.04.2010 г

 

Курган Победы

Взвилась с шипением ракета,
Струною лопнул чуткий сон.
Загрохотали пушки где-то,
В огне разрывов крики, стон…
В кровавой жатве смерть косою
Лишает жизни всех подряд.
Там кровь становится землею,
Где грудью к ней припал солдат.
Штыки в атаке — ключ к задаче:
Взять высоту и удержать.
Фашисты думали иначе:
«Кургана русским — не видать!»
Но ворвались бойцы в траншею:
Кто бьет прикладом, кто штыком,
А тот, врага схватив за шею,
В лицо, наотмашь, кулаком…
В ход шла саперная лопата:
Боец фашистов ею бил…
Сержант строчил из автомата,
И, что есть мочи, матом крыл.
Застыло солнце над курганом:
«Что вы творите, мужики?!»
Скорбели тучи в небе рваном
И кровью плакали штыки!
***
Взметнулась к небу на кургане
Трехгранной стелою война…
Чтут свято все однополчане
Друзей погибших имена.
Вновь кружка старого солдата
Передается по рукам…
За тех, кто пал в боях когда-то,
Пьют ветераны по сто грамм.
Склоняя головы седые,
Не прячут слезы старики…
Их внуки, близкие, родные
Кладут к подножию венки.

Спасибо Вам, отцы и деды,
За мир, за жизнь, за День Победы!
12.04.10г.

 

С. Феоктистов

Сын

Есть за Полтавой в чистом поле
Могила павшего бойца. 
Кругом — пшеничное раздолье, 
Душистый запах чебреца.
И каждый вечер на закате 
Сюда, в степную благодать,
В поношенном старинном платье 
Приходит седенькая мать. 
Придёт, украсит васильками 
Могилу ратника она,
И долго над замшелом камнем 
Сидит, в печаль погружена.
И думает прошедший мимо:
Под этой каменной плитой
Лежит сынок её родимый,
Её соколик дорогой,
Которого она, бывало,
Ждала с работы у крыльца…
А мать ни разу не видала
В лицо погибшего бойца.
Он с раскалённым автоматом
Пришёл сюда издалека:
Оттуда, где волной крылатой
Шумит в тайге Амур — река. 
На этом васильковом поле
Настиг он вражескую рать. 
Освободил здесь из неволи 
Вот эту старенькую мать. 
Вернул Ей счастье Украины, 
Зажёг Зарю над нею вновь…
Он стал Ей — наречённым сыном,
Он заслужил её любовь.

1944 г.

 

Бессмертие. Посвящение генералу И. Панфилову

Посмотри и навеки запомни

Этот холм на земле родной:
Здесь погиб наш герой полковник,

Здесь кипел беспощадный бой…

Шло на нас пятьдесят чудовищ,

Извергая свинцовый шквал.
И, нахмурив суровые брови,

Наш полковник тогда сказал: 
 — За спиною Москва, гвардейцы,

Ею дышит, живёт земля.
Все умрём, но не пустим немца

К лучезарным звездам Кремля!
И не дрогнули мы, не сдали,

Ни на шаг не ушли назад.
Крепче всякой немецкой стали

Воля храбрых русских солдат… 

И бойцы — рубаки не верят,

Что погиб командир, замолк…
Он и мёртвый ведёт к Победе

Свой железный гвардейский полк.

(1942. -23 февраля).

 

Стихи  о  матери

Те дни растрепали бури,
Когда в сенокос с гумна
Отец возвратился хмурый
И глухо сказал: — «Война»… 
Ушёл он, забрав с собою
Дырявый армяк и суму.
Мы долго тогда с сестрою 
Смотрели в ночную тьму…
Мать вскрикнула и упала,
Как клён, сраженный грозой… 
Те дни растрепали шквалы,
Унёс ураган с собой

1938 г.

 

Мститель

Мне гнев покоя не даёт:
Я не забыл, пруссак,
Как ты спокойно самолёт
Навёл на мой очаг…
В дыму, у рухнувшей стены
Я постарел с лица,
Когда увидел труп жены
И сына — мертвеца…
Мне сила праведной руки
Отчизною дана:
Я за тебя пойду в штыки, 
Любимая  жена!
Я под землёю разыщу
Убийцу твоего.
Я втрое немцу отомщу 
За сына своего.
Он никуда, кровавый гад,
От смерти не уйдёт…
— В штыки! — кричит лихой комбат. 
И я бегу вперёд…

1941, ноябрь

 

Маленькой  дочери

Когда за окном наступает ночь
И к людям приходят сны
Я вижу тебя, несмышлёнка – дочь
Рождённая в день войны. 
Я даже проститься не мог с тобой
В тот ранний июньский час: 
Война налетела на нас грозой, 
Война разлучила нас…
Ты выросла, сделала первый шаг. –
Он дался тебе с трудом.
Ты скоро поймёшь, что жестокий враг
Тебя разлучил с  отцом…
МЫ выдержим адский буран огня, 
МЫ сломим врага в борьбе. 
И я на заре молодого дня
С Победой вернусь к тебе.
Приду, отряхну с полушубка снег 
И крикну, раскрывши дверь: —
Дочурка, родная! Твой звонкий смех 
Никто не прервёт теперь!

1942 г., апрель

 

Детский  плач

Под гневным напором советских частей
Фашисты в безумстве зверином
Оставили в доме голодных детей,
А стены облили бензином… 
Мордатый фельдфебель — отпетый палач 
Спокойно поджег эту хату…
И вот необычный надрывистый плач
В бою услыхали ребята… 
А вечером двух белокурых мальцов 
Кормили и грели солдаты…
Рискуя собою, боец Воронцов
Их вынес из рухнувшей хаты…

1942 г.

 

Людмила Миланич

* * *

В классе очень холодно,
На перо дышу,
Опускаю голову
И пишу, пишу.

Первое склонение —
Женский род на «а»,
Сразу, без сомнения,
Вывожу — «война».

Что всего существенней
Нынче для страны?
В падеже родительном:
Нет — чего?— «войны».

А за словом воющим —
Мама умерла…
И далекий бой еще,
Чтобы я жила.

Шлю «войне» проклятия,
Помню лишь «войну»…
Может, для примера мне
Выбрать «тишину»?

Но «войною» меряем
Нынче жизнь и смерть,
Получу «отлично» я —
Это тоже месть…

О «войне» тот горестный,
Гордый тот урок,
И его запомнила
Я на вечный срок.

 

* * *

Много разных примет у Победы…
Помню — ветер афиши полощет,
Наши вопли счастливые: «Едут!» —
Цирк вернулся на старую площадь.
«Вот теперь-то уж мы поиграем!» —
Так сказал нам трубач дядя Петя.
И, пустым рукавом вытирая
Слезы, что-то добавил про ветер…

 

Виктор Суходольский

Утро 9-го мая

Встряхнулся сад от нежной дремы,
Медовый осыпая цвет,
И стоголосый птичий гомон
Разлился в праздничный концерт.

Неслись в село — рассвет весенний,
И свист, и щелканье, и трель.
И от шального их веселья
Качалась в небе акварель.

В листве плескался ветер резвый,
Алел над сопками восход.
А в сад входил, скрипя протезом,
Прошедший всю войну пилот.

Отважный ас был сбит над Эльбой,
Но выжил всем смертям назло.
Не оттого ль он смотрит в небо,
Как сокол, зорко и светло?

И верно, видится солдату
Та долгожданная весна,
Когда победно — в сорок пятом —
Мир оглушила тишина.

Вошел в палату Час Победы
Прохладным жемчугом росы,
Цветущей яблоневой веткой
В руках у юной медсестры.

С ним разделила недотрога
И грусть, и радость, и судьбу.
Вот она рядом — у порога
С седою прядкою на лбу!

…А в ночь привычно спать мешала
Кулътяшки затяжная боль,
И яростным рывком штурвала
Вновь «ястребок» бросал он в бой.

Привычно покурить он вышел
В мерцающую полутьму,
И душами друзей погибших
Тянулись яблони к нему.

Встал садовод опять до света —
И за дела! И так теплы
Глаза жены, и утро это,
И яблонь молодых стволы!

Смахнул солдат слезу святую,
И засветился добрый взгляд.
Жизнь утверждая молодую,
Шумит его весенний сад!

 

Простился с домом на рассвете

Простился с домом на рассвете,
Обнял детишек и жену —
И прямо в ад, навстречу смерти,
Ушел на долгую войну.
Не привыкать к работе жаркой
До пота, на пределе сил,
Война была кровавой жатвой,
А он — всю жизнь хлеба растил.
В свинцовой лютой круговерти
Шагал сквозь дымные поля,
Его ни ангелы, ни черти
Оборонить могли от смерти —
Шинель да мать — сыра земля.
А небо «мессершмитты» рвали,
И «тигры» заползали в тыл,
А он, бессмертный, на привале
Курил махорку и шутил.
«Хоть тяжела солдата лямка,
Заговорен я и живуч.
Видать, меня, родивши, мамка
В волшебный окунала ключ.
А в том ключе — такая сила:
В огне горел — и не сгорел,
Шальная пуля — не скосила,
И в рукопашной — уцелел!»
А у горящего Рейхстага,
Смахнув пилоткой пот со лба,
Сказал, пустив по кругу флягу:
— Хана войне! Дошли, братва!
И в том победном мае синем,
С медалькой воротясь домой,
Он гимнастерку отдал сыну,
А флягу — в поле взял с собой!
И о своих друзьях тужил он,
И лиха нахлебался всласть,
Но на плечах его двужильных
До звезд Россия поднялась!

 

У вечного огня

Пришла к заутрене в церквушку,
Поклоны била до земли:
Храни, Господь, безвинных души!
Мои печали утоли.
Земле дай мира,
Людям — счастья.
Глаза на истину открой!
Пять свечек у иконостаса
Зажгла дрожащею рукой.

Храм божий не дал утешенья,
Душа покой не обрела…
Мать в горький день Поминовенья
На площадь Славы побрела.

Воскресный город озабочен:
Одна — в толпе большого дня —
Старуха в беленьком платочке
Стоит у Вечного огня.
Лицо крестьянское в морщинах,
Из-под платочка — снеговей…

Эскортом свадебным машины
Притормозили рядом с ней.
И вспыхнул праздник быстротечный
В улыбках, лентах и цветах!
Невесту в платье подвенечном
Жених выносит на руках…

Прицелился фотограф бравый
Запечатлеть прекрасный миг.
Легла на каменную раму
Охапка пламенных гвоздик.

Верша обряд, не замечали,
Беспечно, шумно суетясь,
Ее лица,
Ее печали,
Ее пронзенных болью глаз.

— Сыны мои!.. мои кровинки!..
За что же — Господи прости! —
Не довелось вам в дом родимый
Невест желанных привести?..

Под старость — некому утешить,
Внучат — не встретить у дверей…
А в синеве очей поблекших
Скорбь всех российских матерей.

…Сама детей благословила,
Осиротев с тех давних пор, —
Во имя матери-России
Взойти на жертвенный костер.

Припав к безвестным их могилкам,
Шумят раскрылия берез…
Она, светлея строгим ликом,
Смахнула бисеринки слез.

Ведь если б снова злая сила
Бедою свет заволокла,
Она бы так же поступила,
Она иначе не могла!
И положив просвиру пресную
На ту гранитную плиту,
Знаменьем осенила крестным
Пятиконечную звезду!

 

Алексей Краснов, комсомольчанин, поэт, писатель, публицист.

Полевая почта

«Дорогая мама!» —
вывел паренёк…
Рядышком с окопом —
полевой цветок,
Белая ромашка
как из мирных дней,
Золотая пчёлка
копошится в ней.
Что нас ожидает?
Что нам суждено?
Завтра бой смертельный,
первый, не в кино.
«За меня не бойся!» —
пишет паренёк…
Полевая почта,
Полевой цветок…

 

Вечер у мемориала

Вечер. Я пришёл к мемориалу.
Три пилона, языки огня,
Пламя и трепещущее, и ало…

Я стою, молчание храня.
Солнце на закате постояло,
К сопке бок палящий прислоняя.

И – как будто Вечных два огня.
Вижу Вечный огонь, пламя плещется ало…
Замедляется шаг, не звучат голоса…

Три пилона – три паруса мемориала,
И над ними ещё облаков паруса.
Слава! Память вам вечная, наши герои!

Город Юности помнит своих сыновей.
Мы, спасённые вами, и любим и строим,
Присягаем на верность Отчизне своей.

 

Юрий Белинский – комсомольчанин, поэт, член Союза писателей России.

Память

Я не горел в огне.
И нет во мне свинца,
но помню о войне
я памятью отца.
Она мне застит свет —
отец меня поймёт.
На нём жестокий след
Оставил огнемёт.
И, не сумев убить,
его пронзил свинец…
Мне то не позабыть,
что помнит мой отец.

Я помню, что везде
Себе он верен был,
И как в своей судьбе
Он Родину любил;  
как целовал он шёлк,
колено преклоняя.
И как вперёд он шёл,
любовь свою храня…

И я пойду вперёд,
за памятью его…
И лютый враг умрёт
От взгляда моего!

 

Алексей Самарин — поэт — комсомольчанин.

Война войне

Мир дрогнул от подлости гнусной,
Враг в ночь вероломно напал,
И мерзости выше подобной
Народ никогда не видал!

Забились сердца в возмущеньи,
Рука за винтовку взялась.
Наполнившись жаждой отмщенья,
Вся родина вмиг поднялась.

За солнце родное, за Сталина,
За родину, труд, коммунизм!
От дальней Камчатки до Таллина
Восстал весь народ на фашизм.

Страна зашумела – громадина,
Могучий удар занесён,
С дороги, фашистская гадина!
Даст бой Тимошенко Семён.

Герои танкисты, пилоты
И конники ринутся в бой,
И танки, суда, самолёты
Они поведут за собой.

Могуче разносится клич
В едином порыве народа:
«Война – войне» — завещал Ильич,
За мир во всём мире, вперёд!

 

Николай Поварёнкин – первый поэт Комсомольска-на-Амуре

Самураи в нашем городе

Их были тысячи в колоннах
От реки
Прошли они медленно и робко,
Косясь на город наш из-под руки,
Шагая по асфальту неторопко.
Они мечтали горд покорить —
Вошли в него пленёнными…
Шагали
Без автоматов, сумок и регалий,
Не смея даже громко говорить.

Кто любит мир, свободу —
Никогда
Не сдаст врагу родные города

 

Пётр Комаров

Бойцам на фронт!

И жизни не щадя, и отдыха не зная,
Идут бойцы в атаку на врага.
Зима их ждёт в окопах фронтовая —
Мороз, и снег, и  ветер, и пурга.

Но  — что зима, когда своей заботой,
Своей любовью, нежностью своей
Семья великая советских патриотов
Родных обогревает сыновей!

Мы им пошлём и валенки и шубы
И шапки и фуфайки отдадим.
Пускай метель во все завоет трубы —
Зима придёт союзницею к ним.

Пускай буран в лесах сосновых злится.
Товарищ твой, уверенный в борьбе,
Наденет шерстяные рукавицы
И на привале вспомнит о тебе.

Нас победить фашисты захотели.
Но будут гибелью суровой для врага
И наши белорусские метели,
И наши ленинградские снега!

 

На сопках Маньчжурии

Снова мы здесь,
На сопках Маньчжурии снова,
И так же вокруг непогода шумит,
Бойцов провожая сурово.

По тем же местам,
Где  шли гренадёры лихие,
Сегодня проходят и наши полки –
Великая слава России.

Один погрустит
Над старой солдатской могилой
И в дальний поход заторопится вновь
С наказом от Родины милой.

Другой на кресте
Забытую надпись читает,
Горячей рукой проведёт по лицу:
Знать, дымом глаза застилает…

А ветер шумит,
Сгибая дубки молодые,
И прежние песни над ними поёт —
Да мы-то уже не такие!

Мы только вчера
Прошли всю Европу с тобою,
На Дальний Восток из Берлина пришли,
Готовясь к последнему бою.

Сегодня жена
Из радиосводки узнает,
Что бой отгремел и московский салют
Победу уже возвещает.

Пусть ветер шумит
И тучи проносятся хмуро, —
Мы славно закончили дальний поход,
Пришли к городам Порт-Артура.

 

Сердцем — к сердцу

Куда сейчас ни загляните
В любую хату, в каждый дом —
Сердец невидимые нити
Единым связаны узлом.

Чью жизнь сегодня ни затроньте
От старика и до юнца —
С красноармейцами на фронте
Все наши мысли и сердца.

И далеко от нас иль рядом
Сейчас клубится дым войны,
Но выстрелы под Ленинградом
Нам и в Хабаровске слышны.

Шахтер идет в земные недра,
Моряк плывет в глухую ночь        
С одним желаньем,
Чтобы щедро

Желанным,
Близким
Стал человеку человек!

И сердце к сердцу стало ближе,
Плечо — к плечу,
Рука — к руке,
И вырастают силы трижды
И в молодом, и в старике.

 

Сергей Орлов

* * *

Когда это будет, не знаю:
В краю белоногих берез
Победу Девятого мая
Отпразднуют люди без слез.

Поднимут старинные марши
Армейские трубы страны,
И выедет к армии маршал,
Не видевший этой войны.

И мне не додуматься даже,
Какой там ударит салют,
Какие там сказки расскажут
И песни какие споют.

Но мы-то доподлинно знаем,
Нам знать довелось на роду, —
Что было Девятого мая
Весной в сорок пятом году.

 

Степан Смоляков

Солдатской матери

В ранний час, когда полны дороги
Чуткой предрассветной тишиной,
Образ твой, задумчивый и строгий,
Неотступно следует за мной.  

Ты меня под сердцем не носила,
Не качала, к зыбке наклонясь.
Но твоя испытанная сила
В кровь мою горячую влилась.

Где теперь ты? Под седым туманом
Черной степью на восток идешь
Или в горы смелым партизанам
Ленты пулеметные несешь?

Ветер мне донес твою молитву.
Ты меня родимым назови
И, как сына верного, на битву,
На кровавый бой благослови.

Я за все врагам твоим отвечу,
И вернется в дом твоя семья.
Сквозь огонь, сквозь яростную сечу,
Сквозь бои — идут к  тебе навстречу
Все твои родные сыновья

 

С. И. Аксенов

* * *

Они вернулись всем смертям назло,
Хотя контужен каждый
                                          был иль ранен.
И лишь совсем немногим повезло,
Как говорится, даже без царапин.
Они пришли с победою назад.
Казалось, есть для отдыха причина.
Но разве может отдохнуть солдат,
Коль полстраны истерзано, в руинах?
Кругом разруха, горе и нужда.
Во всех делах лишь женщины да дети.
И хоть устал от ратных дел солдат,
Он, как в бою, вновь за страну
                                               в ответе.
И шли в поля, к станкам фронтовики,
В науку шли, на фермы,
                                               стройплощадки.
И пусть задачи были нелегки.
Все покорялось их бойцовской хватке.
Страна мужала, празднуя успех,
И, как солдат, залечивала раны.
Как велика заслуга в этом тех,
Кого теперь зовем мы — ветераны!
Они, свой долг исполнив до конца,
Добыв Победу, возродив Отчизну,
Не берегли ни силы, ни сердца.
Им всем бы ставить
                            памятник при жизни!
Они вернулись. Только навсегда
В них острой болью память остается
О тех, кто с ними рядом бил врага
И никогда сюда уж не вернется:
К полям, лугам, знакомым и родне,
Ко всем, ко всем – и близким,
                                               и не близким
Но среди нас они и в Вечном том огне,
И в знаках памятных,
И в скромных обелисках

 

Сергей Тельканов, поэт-дальневосточник, участник Великой Отечественной войны

Июнь

Какое слово страшное — «война»!
Оно пришло оттуда, от границы.
И ты стоишь безмолвно у окна.
Лицо — как мел, опущены ресницы.

И я молчу. Июньский светлый день
Вдруг помрачнел, закрылся дымкой темной,
Как будто в небе самолета тень
Повисла черной свастикой огромной.

Как будто рядом слышен детский крик,
И тут же рядом пламя крыши лижет.
И наш сынишка сжался и притих,
Малыш стремится быть ко мне поближе.

Стою, молчу, не нагляжусь на вас,
И все яснее слышу грохот боя,
И тихий свет родных печальных глаз
Туда, на фронт, я уношу с собою.

…Гармонь грустит о чем-то дорогом.
Дымят бойцы махоркою в вагоне.
А женщина осталась на перроне.
И мальчик с ней.
И ночь лежит кругом.

 

Андрей Пассар — поэт-дальневосточник, участник Великой Отечественной войны

Монолог убитого солдата

Вкус неведом мне поцелуя,
Лишь у жизни всей на краю
Поцелуем смертельным  пуля
«Обласкала» меня в бою.

Но таежным законам верен,
Бил врага я, как белку, в глаз,
И за молодость полной мерой
Отомстил я врагам в свой час.

Вот у ног своей Родины-Матери
Я лежу в окончанье пути…
На гранитной плите
Внимательно
Ты, земляк, мое имя прочти.

Я хотел бы услышать песни
На нанайском родном языке
И с тобой оказаться вместе
На Амуре, в родном далеке.

Но теперь, безвозвратно канувших,
Бережет нас Мамаев курган.
Ты принес мне с Амура камушки
Точно волны плеснули к ногам!

Как нам волны о счастье пели!..
Так чекань же, поэт, строку,
Ту, что Родине мы не успели
Досказать на своем веку.

 

Нина Стручкова

* * *

Нет, мы не пострадали от войны,
Мы родились спустя десятилетье.
Но, без отцов воспитанные дети,
Не ищем в том родительской вины.

А вот солдат, упавший вниз лицом,
Он мог в живых, наверное, остаться,
И матери моей в мужья достаться,
И был бы замечательным отцом.

Душевным ранам долго не зажить,
Болеть неутихающею болью.
Неразделенной, горькою любовью
Вскормленные, мы долго будем жить.

Мы, может быть, и были рождены
Из ненависти к тем, кто убивает.
Война — такое зло, что не бывает
Совсем не пострадавших от войны.

 

Михаил Асламов

* * *

Какие мне, бывало, снились сны    
Военною зимой перед рассветом!
В них таяли на языке конфеты
И мучило предчувствие весны.

Я в них парил над бездной, невесом.
Когда вдруг, сотрясая мироздание
Гудок врывался в мир без опозданья —
И чашкой об пол разбивался сон.

«Вставай, сынок», —
зовет чуть слышно мать.
«Пора, работник!» —
слышу бас отцовский.
И в полусне тяну к себе спецовку
И покидаю теплую кровать.

И, окунаясь в новую беду,
Я правлю фронт на карте из картонки.
Лепешки из мороженой картошки
Сует мне мама в руки на ходу.

Метель метет — ни тропок, ни дорог!
К людской цепочке я бреду
  сквозь темень…
Обрадуюсь, идя в ряду со всеми,
И успокоюсь, запустив станок.

Мы точим мины — фронтовой заказ.
И про себя я начинаю думать:
Прикидываю, сколько может «сдунуть»
Фашистов мой один такой фугас.

Подсчет меня ужасно веселит!
Насвистываю что-то вдохновенно…

Но — как длинна ты, фронтовая смена!
И гнет она, и плакать не велит.

Но плачу я. В том нет моей вины,
Что щи пусты, а сам я — не двужильный!..
Вот так они, мне помнится, и жили,
Твои, Россия, малые сыны.

 

* * *

Он ранен был в трудных боях
За город Великие Луки,
А после в родные края
Вернулся уже одноруким.

И вот умывается он —
И машет, и машет култышкой…
Не веря, что это не сон,
За ним наблюдает мальчишка.

Сказал он:
-Раненько ж ты встал!
Дела-то поди умотали…
-Ах, папа! Ты так воевал!..
Чего ж тебе орден не дали?

И горестно стало ему
В сочувствии детской печали,
И вспомнилось поле в дыму…
— Ну как же! Ну как же! Вручали…

И вспомнил о бывшей руке,
Которой так недоставало…
-Его я держал в кулаке,
А руку-то, вишь, оторвало…

И мальчик взглянул веселей
И тут же сконфузился очень.
-Ты, папа, о нем не жалей!
-А я не жалею, сыночек…

 

Арсений Семенов

* * *

Время года такое: война.
И пейзаж ее сплошь одинаков:
Роща взрывов багрова стоит и черна
В окружении огненных злаков.
Гарь и копоть с рассвета скользят по лицу.
Гарь и копоть весь день до заката.
Горизонт задымлен. Мы решаем: к свинцу,
Как решили б: к дождю или к снегу — когда-то..
Я травинку зеленую встретил в золе,
И мне странное душу свело напряженье.
Я спросил ее: кто ты на этой земле —
Чей-то бред? иль далеких миров отраженье?..

 

Детали

О ночь сорок первого, полною чашей
Тебя зачерпнул я. Ребенком меня
Траншеи кормили крапивною кашей,
«Катюши» баюкали в зыбке огня.

Игрушки мои! Я приклад деревянный
Винтовки немецкой в игрушках держал.
А возле окопа солдат оловянный,
Раскрывши стеклянные очи, лежал.

И все это только детали той дали,
Которая многим уснуть не дает.
Темнело в глазах, когда эти детали
Еще на детали дробил артналет…

 

Сергей Феоктистов

За Родину!

Дни мужества и подвигов настали:
В опасности родные берега…
Всю силу гнева, ярости и стали
Обрушим беспощадно на врага!
За кровь детей враг головой заплатит,
Он от священной кары не уйдёт!
В атаку, воины! Бойцы великой рати!
За Родину! За Сталина! Вперёд!
Мы в бой идём за праведное дело,
Мы будем бить фашистов до конца,
Как лётчик Здоровцев, как капитан Гастелло,
Исполним долг советского бойца.
Наш русский штык и мелкая граната
Наводят страх на озверелый сброд.
В атаку, воины! Бойцы великой рати!
За Родину! За Сталина! Вперёд!
(1941, 17 августа).

Источник: Феоктистов С. За Родину! За Сталина! // Тихоокеанская звезда, — 1941. — 17 августа. //За Родину! Сб. стихов дальневосточных поэтов об Отечественной войне. — Хабаровск, 1941. — С.39 — 40.

 

Отрубим голову змее

В родные светлые края, в наш солнечный простор
Вползла гремучая змея, забрался подлый вор.
Он оставляет на траве след кованых сапог.
Паучий знак на рукаве от свежей крови взмок…
…Средневековый изувер, обезумевший гад
Он тянет щупальцы к Москве, он лезет в Ленинград.
Грозу и тучи над страной мы видели не раз.
Но силы нет ещё такой, чтоб одолела нас…
В броню оденем каждый дом. И в этот грозный час
Костями ляжем под свинцом, а выполним приказ.
Отрубим голову змее! И никогда вовек
Не будет в рабстве и ярме Советский человек!
( 1941. — 23 августа).

Источник: Феоктистов С. Отрубим голову змее (» В родные светлые края…») // Тревога. — 1941. — 23 августа. // Красноармеец. — 1941. — №21. — С.8.

 

Клятва амурцев

Мы тебя отстоим, дорогая Москва!
И разделим заботы и боль, и тревоги!
И фашист не дождётся японской подмоги:
Наш амурский рубеж неприступен, Москва!
От тайги и Амура спешат эшелоны.
И, прощаясь, клянутся войска на перронах:
-Вечны звёзды Кремля, Русь сынами жива,
Мы тебя отстоим, дорогая Москва!
(1941. — 20 октября).

Источник: Феоктистов С. Клятва амурцев // Листовка ДВФронта. -1941. — 20 октября.

 

Мы победим!

… Земля горит, земля взывает к мести!
Народный гнев и страшен, и суров.
Отныне мы считаем честью –
                                   сплошное истребление врагов!
Отныне мы даём святое слово:
Ни жалости, ни милости к врагу!
Сражаться, как защитники Ростова,
Равняться по гвардейскому штыку!
(» Мы победим!» 1941. 05 декабря).

Источник: Феоктистов С. Мы победим! // Тревога. — 1941. — 05 декабря.

 

Город Ленина

Под жестокий грохот канонады,
В зареве огня и кумача
Мы его назвали Ленинградом,
Городом родного Ильича.
Как маяк, он высится над миром
Город — песни, Город — исполин.
В нём работал наш любимый Киров,
Пламенный Трибун и Гражданин.
Не сожгут ни «юнкерсы», ни пушки
Смольный, отвоёванный в борьбе,
Улицы, где жил великий Пушкин,
Где Некрасов пел о голытьбе.
Недоступна русская твердыня!
Питерская гвардия жива!
Разве может сделаться рабыней
Гордая красавица Нева?!
Город Добролюбова и Блока,
Город славы,  чести и дворцов
Разобьют сурово и жестоко
банду обнаглевших подлецов.
На врага встают дома и камни,
Не смолкает грозное «ура»!
В пекло боя скачет Медный Всадник!
И сверкает меч в руках Петра!
И стоят полки надёжней стали,
И гремит призыв с броневика:
На колени Ленинград не станет!
Город нашим будет на века!
(10.Х.1941).

 

Товарищ воин!

Кровавый изверг — под Москвой,
Суров и грозен час!
Товарищ воин!
За тобой весь мир следит сейчас!
Тебе доверила, боец, свою судьбу страна.
Тебя благословил отец,
С победой ждёт жена.
В твоём безжалостном штыке –
Их сила и любовь.
В твоём отточенном клинке –
Их ненависть и кровь.
Они зовут тебя на бой,
Они дают наказ:
Умри в сраженьях, как герой,
Но выполни приказ:
Закрой дорогу на Москву,
Останови врагов,
Как мразь, как сорную траву,
Дави поганых псов…
За чистый воздух над Москвой,
За гордый Ленинград!
Товарищ воин!
За тобой — народы все следят!
(1941. — 10ноября).

Источник: Феоктистов С. Товарищ воин! («Кровавый изверг под Москвой…») // Тревога. — 1941. — 10 ноября.

Стихи про одуванчики

Содержание:

Лишь только солнце пригреет весной землю, среди первой зелени появляются яркие золотисто-жёлтые корзиночки одуванчиков. Они словно многочисленные дети солнца спускаются на землю и покрывают её сияющим ковром. К вечеру желтые огоньки гаснут и закрываются.

Детские стихи про одуванчики


****
Одуванчик придорожный
Был, как солнце золотым,
Но отцвёл и стал похожим
На пушистый белый дым.

Ты лети над тёплым лугом
И над тихою рекой.
Буду я тебе, как другу,
Долго вслед махать рукой.

Ты неси на крыльях ветра
Золотые семена,
Чтобы солнечным рассветом
Возвратилась к нам весна.

В. Степанов
Вернуться к списку >>>

****
Округлился одуванчик,
Одуванчик распушился!
Был зеленый сарафанчик
За ночь в шубку перешился!

Очень жарко летом в шубке,
Ветерок помог цветочку:
Налетел, оставив в юбке –
Будет зябко только ночкой.

А. Вайнер
Вернуться к списку >>>

****
Около канавки,
Во зеленой травке
Одуванчик приуныл,
Белый свет ему не мил.

Удержать не просто
Пышную прическу
Шейке тонкой, нету сил!
Одуванчик загрустил.

Слез наплакал море.
Ветер спас от горя —
Дунул раз и в один миг
Одуванчика постриг!

А. Канин
Вернуться к списку >>>

****
Одуванчик, одуванчик,
На кого же ты похож?
Ты и мягкий и пушистый
И лохматый словно ёж.

А вот если затанцует
Ветер быстрый и лихой,
То причёску твою сдует-
Будешь лысый и смешной.

Одуванчик, одуванчик,
Ты прекрасен, когда тишь,
Ветром сдует твой султанчик,
Ты в смущении стоишь.

И. Эрф
Вернуться к списку >>>

****
Лишь солнышко пригрело,
У тропинки в ряд,
Цветочки приодели
Свой солнечный наряд.

Нежатся на солнышке,
Купаются в росе,
Светятся, как звездочки,
В низенькой траве.

Бежит время и цветок,
Превращался в пузырёк!
Дунул тихо на него —
И в ладони нет его!

Л. Алейникова
Вернуться к списку >>>

****
Одуванчик золотой
Станет серебристым,
Над зеленою листвой-
Белый шар пушистый.

Только тронет ветерок
Легкий пух головки
И отправятся в полет
«Парашюты» ловко.

Разлетятся кто-куда
Как от мамы дети.
И качает стебелек
Без пушинок ветер.

Е. Лешова
Вернуться к списку >>>

****
Знаю я, знаешь ты
На лугу растут цветы.
Но один из них чудак,
Что-то у него не так.

Стильный и кудрявый мальчик.
Кто же это? Одуванчик
Одуванчик, одуванчик
Ты такой один обманщик.

То ты желтый и душистый,
То кудрявый и пушистый.
Знает белка, знает зайчик
Любит ветер одуванчик.

На глазах у всех ребят
Парашютики летят
Он кудрявый, стильный мальчик
Догадались? Одуванчик.

Знаешь ты, знаю я,
Знают все мои друзья
Если дать ему расческу
Может он сменить прическу.

Стильный и кудрявый мальчик
Самый модный одуванчик.

К. Костин
Вернуться к списку >>>

****
Купол, стропы — парашют.
Неизведанный маршрут.
А куда они летят,
Одуванчиков отряд?

Чтобы высадить десант,
Нужен опыт и талант.
Корабли стоят в порту —
Набираем высоту!

Осторожнее — овраг,
Для десанта злейший враг.
Эй, друзья, левей немного,
Здесь железная дорога…

Свежевскопанная грядка!
Всем внимание!
ПОСАДКА!

И. Александрова
Вернуться к списку >>>

****
Как прохладно в чаще еловой!
Я цветы в охапке несу…
Одуванчик белоголовый,
Хорошо ли тебе в лесу?

Ты растёшь на самой опушке,
Ты стоишь на самой жаре.
Над тобой кукуют кукушки,
Соловьи поют на заре.

И гуляет ветер душистый,
И роняет листья в траву…
Одуванчик, цветок пушистый,
Я тебя тихонько сорву.

Я сорву тебя, милый, можно?
И потом отнесу домой.
…Ветер дунул неосторожно —
Облетел одуванчик мой.

Посмотрите, вьюга какая
В середине жаркого дня!
И летят пушинки, сверкая,
На цветы, на траву, на меня…
Вернуться к списку >>>

****
В бесконечности стремленья бесконечность достиженья,
Тот, кто любит утро Мая, должен вечно ждать Весны.
В каждом миге быстролетном светоносность есть внушенья,
Из песчинок создаются золотые сны.

Миг за мигом в Небе вьются звездовидные снежинки,
С ветром падают на Землю, и лежат, как белый слой,
Но снежинки сон лелеют, то — цветочные пушинки,
Нежный, свежий одуванчик с влажною Весной.

К. Бальмонт
Вернуться к списку >>>

Седой одуванчик

Одуванчик, целый мир,
Круглый как земля,
Ты зовешь меня на пир,
Серебря поля.

Ты мне ясно говоришь:
Расцветай с Весной.
Будет нега, будет тишь,
Будь в веселье мной.

Поседеешь, отцветешь,
Разлетишься весь.
Но тоска и страхи — ложь,
Счастье вечно здесь.

Поседеешь, но седой
Помни свой черед.
Будешь снова золотой,
Утром, через год.

К. Бальмонт
Вернуться к списку >>>

Июнь

Рано утром — спозаранку
На зелёную полянку,
Где ручей струится звонкий,
Прибежали три зайчонка,
Рассчитались по порядку
Стали делать физзарядку.
Потянулись, наклонились
И, конечно, удивились…
Что за чудо?! Среди лета
В шубу белую одета
Вся поляна — вот так смех!
Это что же, братцы, — снег?!
Ведь июнь, а он не тает…
Но разгадка тут простая:
На поляне там и тут
Одуванчики цветут.

А. Валевский
Вернуться к списку >>>

Стихи о желтых одуванчиках


****
Ароматный одуванчик —
Золотисто-жёлтый мальчик
На высокой тонкой ножке
Встал у краешка дорожки.

Отражает солнца свет.
Он кивает всем: «Привет!»

И. Тихая
Вернуться к списку >>>

Веснушки

Разбросало по опушке
Солнце рыжие веснушки.

Собирают девочки,
Собирают мальчики
Не малину,
Не грибы –
Одуванчики.

Прибегут домой с цветами —
В золотых веснушках сами.

В. Степанов
Вернуться к списку >>>

****
Вырос он сегодня
Прямо на дорожке-
Желтый одуванчик,
Солнышко на ножке!

Скоро нарядился
В новые одежки:
Белым стал, воздушным-
Облако на ножке!

Ветерок развеял
Все пушинки-крошки.
Облысел он, бедный,
Кнопочка на ножке…

Д. Еловикова
Вернуться к списку >>>

****
Жёлтый одуванчик
Снял свой сарафанчик,
Сменил он платье скучное
На белое воздушное.

Н. Нехаева
Вернуться к списку >>>

****
На лужайке, где кусты,
Ярко-желтые цветы
С солнышком проснулись,
Сладко потянулись.

Удивились комары:
Нет цветов, одни шары,
Нежные, пушистые,
Светло-серебристые.

Мимо ветерок бежал,
Ветер шарики качал,
И летит за рядом ряд
Парашютиков отряд.

Н. Чупрова
Вернуться к списку >>>

****
Нежный желтый одуванчик,
Ты красив и мил, как мальчик!
Но обидишь, вдруг, сорвешь —
Руки враз не ототрешь!

Т.Белозёров
Вернуться к списку >>>

Как появились одуванчики

Шла по городу Весна,
Кошелёк несла она.
Краски яркие и кисти
Нужно было ей купить.
Приоткрыла кошелёк,
А монетки
Скок,
скок,
скок!-

Раскатились, убежали,
Одуванчиками стали.

Е. Приходько
Вернуться к списку >>>

Одуванчиковая весна

Одуванчик, солнечный цветок,
Улыбается медовою улыбкой —
Вновь весна ступила на порог
Разноцветьем, праздничной открыткой.

Разбросала золотом монет
Одуванчиков весёлые мордашки,
В их глазах – струится счастья свет…
Одуванчики – весенние милашки!

Н. Самоний
Вернуться к списку >>>

****
Расцвели веселые,
Желтые болванчики,
И укрыли землю
Нашу одуванчики.

Крутят любопытными,
Милыми мордашками,
И дружить стараются
С разными букашками.

Скоро, очень скоро,
Эти одуванчики
Сменят свои желтые
чудо — сарафанчики.

Золотые солнышки
Станут белоснежными,
Легкими, воздушными
Шариками нежными.

Е. Осипова
Вернуться к списку >>>

****
Сколько одуванчиков
В жёлтых сарафанчиках!
По полянке кружат,
С солнцем очень дружат.

Мы из них сплетём веночки
И для мамы и для дочки.

Н. Голубева
Вернуться к списку >>>

****
С неба солнышко пригрело —
Птичка песенку запела.
И расцвёл от песни той
Одуванчик золотой.

Огляделся, улыбнулся,-
Хорошо-то как вокруг!
И воскликнул: -Я проснулся!
Здравствуй, солнце! Здравствуй, луг!

И. Михайловна
Вернуться к списку >>>

****
Уронило солнце
Лучик золотой.
Вырос одуванчик,
Первый, молодой.

У него чудесный
Золотистый цвет.
Он большого солнца
Маленький портрет.

О. Высоцкая
Вернуться к списку >>>

****
Я – одуванчик,
солнечный мальчик
К солнцу тянусь
золотой головой.

С ветром попутным
на парашюте
Даже могу облететь
шар земной!

Т. Андреева
Вернуться к списку >>>

Короткие стихи про одуванчик


****
У тропинки одуванчик
Сбросил жёлтый сарафанчик.
Стал пушистым, словно пух:
— Братцы! Как же я опух!

Н. Туровая
Вернуться к списку >>>

Одуванчик

Отчего прохладно стало
Одуванчику в бору?
Оттого, что прошлой ночью
Облысел он на ветру!

Т.Белозёров
Вернуться к списку >>>

****
Стоит он у стёжки
На тоненькой ножке,
Гордится обновой —
Шапкой пуховой.

Померить ту шапку
Жуку захотелось,
Едва прикоснулся,
Она разлетелась.

И.Винокуров
Вернуться к списку >>>

****
Был я
Солнышком
Лучистым.
Стал я
Облачком
пушистым.

С.Пшеничных
Вернуться к списку >>>

Парашютисты

Из шариков пушистых
Над пестрым летним лугом
Летят парашютисты
Вдогонку друг за другом.

Едва земли коснутся —
Уснут, как на диванчике.
А по весне проснутся…
и будут — одуванчики!

И.Токмакова
Вернуться к списку >>>

****
Носит одуванчик
жёлтый сарафанчик.
Подрастёт нарядиться
В беленькое платьице.

В. Серова
Вернуться к списку >>>

****
Одуванчик на опушке
Горевал: Какой позор!
Ветер сдул с его макушки
Белый праздничный убор.

— Эй, старик, не падай духом
Тополь зашумел в ответ, —
Я тебе охапку пуха
Дам на новенький берет.

С. Птица
Вернуться к списку >>>

****
Скинул одуванчик
Желтый сарафанчик,
Натянул пуховый
Беленький кафтанчик.

Он в наряде этом
Простоял недолго –
Был развеян ветром
Над крутым пригорком.

О. Ушакова
Вернуться к списку >>>

****
Собирался одуванчик
На весёлый балаганчик.
Взял билет на ветролёт –
И отправился в полёт.

Только молния сверкнула –
И его как ветром сдуло!
Не гуляйте по траве,
Если ветер в голове!

А. Карпенко
Вернуться к списку >>>

****
С неба солнышко пригрело —
Птичка песенку запела.
И расцвёл от песни той
Одуванчик золотой.

Огляделся, улыбнулся,-
Хорошо-то как вокруг!
И воскликнул: -Я проснулся!
Здравствуй, солнце! Здравствуй, луг!

И. Михайловна
Вернуться к списку >>>

****
Одуванчик золотой
Был красивый, молодой,
Не боялся никого,
Даже ветра самого!

Одуванчик золотой
Постарел и стал седой,
А как только поседел,
Вместе с ветром улетел.

З. Александрова
Вернуться к списку >>>

****
Одуванчик серебристый,
Как чудесно создан он:
Круглы-круглый и пушистый,
Солнцем теплым напоен.

На своей высокой ножке
Подымаясь к синеве,
Он растет и на дорожке,
И в ложбинке, и в траве.

Л. Квитко
Вернуться к списку >>>

****
В белоснежный сарафанчик
Нарядился одуванчик.
И стоит, красуется
Возле нашей улицы.

Сарафанчик так непрочен!
Ветра он боится очень.
Дунет ветер, одуванчик
Потеряет сарафанчик.

Н. Самоний
Вернуться к списку >>>

Меняемся

Белый одуванчик,
Приземляйся тут!
Забери мой мячик,
Дай свой парашют!

А. Пысин
Вернуться к списку >>>

Осенние одуванчики

В веночке из листков распластанных,
Полуувядших, тёмно-красных,
Без стебелька, без цветоножки,
Как пуговицы или брошки,
Лежат они, к земле приколоты,
Последнее живое золото.
И словно первые снежинки
Летят последние пушинки.

В. Берестов
Вернуться к списку >>>

Одуванчик одним из первых появляется весной, словно желтое солнышко в молодой зеленой траве. Он так любит солнышко, что не отводит от него взгляда – поворачивает вслед за ним сою головку-цветок. Лучик солнца, золотой цветок — так ласково обращаются поэты к одуванчику в своих стихах. Для малышей, детей 4-5 лет будут весьма полезны и познавательны небольшие стишки, они помогут детям почувствовать, понять всю красоту этого цветка.

Необыкновенные стихи про полевые цветы известных русских поэтов ~ Beesona.Ru

Главная ~ Литература ~ Стихи писателей 18-20 века ~ Стихи про полевые цветы

В этом разделе представлены лучшие стихи про полевые цветы написанные русскими поэтами (классиками) на рубеже 18-20 вв.

Лучшие стихи про полевые цветы

Из-за домов, из-за лесов,
Длинней товарных поездов,
Гуди, помощник и моих трудов,
Садко заводов и садов.

Исполню дымчатый обряд:
В опале предо мной лежат
Морского лета земляники —
Двуискренние сердолики

Не мучнистой бабочкою белой
В землю я заемный прах верну —
Я хочу, чтоб мыслящее тело
Превратилось в улицу, в страну:

Еще мы жизнью полны в высшей мере,
Еще гуляют в городах Союза
Из мотыльковых, лапчатых материй
Китайчатые платьица и блузы.

От сырой простыни говорящая —
Знать, нашелся на рыб звукопас —
Надвигалась картина звучащая
На меня и на всех, и на вас…

За Паганини длиннопалым
Бегут цыганскою гурьбой —
Кто с чохом чех, кто с польским балом,
А кто с венгерской чемчурой.

Я живу на важных огородах.
Ванька-ключник мог бы здесь гулять.
Ветер служит даром на заводах,
И далеко убегает гать.

Переуважена, перечерна, вся в холе,
Вся в холках маленьких, вся воздух и призор,
Вся рассыпаючись, вся образуя хор, —
Комочки влажные моей земли и воли…

Он дирижировал кавказскими горами
И машучи вступал на тесных Альп тропы,
И, озираючись, пугливыми шагами
Шел через разговор бесчисленной толпы.

Ему кавказские кричали горы
И нежных Альп стесненная толпа,
На звуковых громад крутые всхоры
Его вступала зрячая стопа.

Когда душе и торопкой и робкой
Предстанет вдруг событий глубина,
Она бежит виющеюся тропкой,
Но смерти ей тропина не ясна.

Памяти Андрея Белого.
Голубые глаза и горячая лобная кость —
Мировая манила тебя молодящая злость.
И за то, что тебе суждена была чудная……

Квартира тиха как бумага —
Пустая, без всяких затей, —
И слышно, как булькает влага
По трубам внутри батарей.

Во всей Италии приятнейший, умнейший,
Любезный Ариост немножечко охрип.
Он наслаждается перечисленьем рыб
И перчит все моря нелепицею злейшей.

Б. С. Кузину.
Себя губя, себе противореча,
Как моль летит на огонек полночный,
Мне хочется уйти из нашей речи

I
Сядь, Державин, развалися, —
Ты у нас хитрее лиса,
И татарского кумыса

Дайте Тютчеву стрекозу —
Догадайтесь почему!
Веневитинову — розу.
Ну, а перстень — никому.

Художник нам изобразил
Глубокий обморок сирени
И красок звучные ступени
На холст, как струпья, положил.

Вы помните, как бегуны
У Данта Алигьери
Соревновались в честь весны
В своей зеленой вере.

Когда в далекую Корею
Катился русский золотой,
Я убегал в оранжерею,
Держа ириску за щекой.

Был старик, застенчивый как мальчик,
Неуклюжий, робкий патриарх…
Кто за честь природы фехтовальщик?
Ну, конечно, пламенный Ламарк.

О, как мы любим лицемерить
И забываем без труда
О том, что в детстве ближе к смерти,
Чем в наши зрелые года.

Как народная громада,
Прошибая землю в пот,
Многоярусное стадо
Пропыленной армадой

На высоком перевале
В мусульманской стороне
Мы со смертью пировали —
Было страшно, как во сне.

Сегодня можно снять декалькомани,
Мизинец окунув в Москву-реку,
С разбойника Кремля. Какая прелесть
Фисташковые эти голубятни:

Еще далеко мне до патриарха,
Еще на мне полупочтенный возраст,
Еще меня ругают за глаза
На языке трамвайных перебранок,

Полночь в Москве. Роскошно буддийское лето.
С дроботом мелким расходятся улицы в чоботах……
В черной оспе блаженствуют кольца бульваров…
Нет на Москву и ночью угомону,

Я с дымящей лучиной вхожу
К шестипалой неправде в избу:
— Дай-ка я на тебя погляжу,
Ведь лежать мне в сосновом гробу.

Нет, не спрятаться мне от великой муры
За извозчичью спину — Москву,
Я трамвайная вишенка страшной поры
И не знаю, зачем я живу.

Ночь на дворе. Барская лжа:
После меня хоть потоп.
Что же потом? Храп горожан
И толкотня в гардероб.

После полуночи сердце ворует
Прямо из рук запрещенную тишь.
Тихо живет — хорошо озорует,
Любишь — не любишь: ни с чем не сравнишь…

Мы с тобой на кухне посидим,
Сладко пахнет белый керосин;
Острый нож да хлеба каравай…
Хочешь, примус туго накачай,

И по-звериному воет людьё
И по-людски куролесит зверьё.
Чудный чиновник без подорожной,
Командированный к тачке острожной,

Дикая кошка — армянская речь —
Мучит меня и царапает ухо.
Хоть на постели горбатой прилечь:
О, лихорадка, о, злая моруха!

На полицейской бумаге верже
Ночь наглоталась колючих ершей —
Звезды поют, канцелярские птички,
Пишут и пишут свои рапортички.

Колючая речь араратской долины,
Дикая кошка — армянская речь,
Хищный язык городов глинобитных,
Речь голодающих кирпичей.

Не говори никому,
Все, что ты видел, забудь —
Птицу, старуху, тюрьму
Или еще что-нибудь.

Как люб мне натугой живущий,
Столетьем считающий год,
Рожающий, спящий, орущий,
К земле пригвожденный народ.

Заблудился я в небе — что делать?
Тот, кому оно близко, — ответь!
Легче было вам, Дантовых девять
Атлетических дисков, звенеть.

Небо вечери в стену влюбилось, —
Все изранено светом рубцов —
Провалилось в нее, осветилось,
Превратилось в тринадцать голов.

На доске малиновой, червонной,
На кону горы крутопоклонной, —
Втридорога снегом занесенной,
Высоко занесся санный, сонный

Я видел озеро, стоящее отвесно, —
С разрезанною розой в колесе
Играли рыбы, дом построив пресный.
Лиса и лев боролись в челноке.

Я прошу, как жалости и милости,
Франция, твоей земли и жимолости,
Правды горлинок твоих и кривды карликовых
Виноградарей в их разгородках марлевых.

1
Этот воздух пусть будет свидетелем,
Дальнобойное сердце его,
И в землянках всеядный и деятельный

Я в львиный ров и в крепость погружен
И опускаюсь ниже, ниже, ниже
Под этих звуков ливень дрожжевой —
Сильнее льва, мощнее Пятикнижья.

Как дерево и медь — Фаворского полет, —
В дощатом воздухе мы с временем соседи,
И вместе нас ведет слоистый флот
Распиленных дубов и яворовой меди.

Пою, когда гортань сыра, душа — суха,
И в меру влажен взор, и не хитрит сознанье:
Здорово ли вино? Здоровы ли меха?
Здорово ли в крови Колхиды колыханье?

Еще он помнит башмаков износ —
Моих подметок стертое величье,
А я — его: как он разноголос,
Черноволос, с Давид-горой гранича.

Обороняет сон мою донскую сонь,
И разворачиваются черепах маневры —
Их быстроходная, взволнованная бронь
И любопытные ковры людского говора…

Куда мне деться в этом январе?
Открытый город сумасбродно цепок…
От замкнутых я, что ли, пьян дверей? —
И хочется мычать от всех замков и скрепок.

Если б меня наши враги взяли
И перестали со мной говорить люди,
Если б лишили меня всего в мире:
Права дышать и открывать двери

Средь народного шума и спеха
На вокзалах и площадях
Смотрит века могучая веха
И бровей начинается взмах.

Люблю морозное дыханье
И пара зимнего признанье:
Я — это я, явь — это явь…
И мальчик, красный как фонарик,

Слышу, слышу ранний лед,
Шелестящий под мостами,
Вспоминаю, как плывет
Светлый хмель над головами.

Я нынче в паутине световой —
Черноволосой, светло-русой, —
Народу нужен свет и воздух голубой,
И нужен хлеб и снег Эльбруса.

Не сравнивай: живущий несравним.
С каким-то ласковым испугом
Я соглашался с равенством равнин,
И неба круг мне был недугом.

Что делать нам с убитостью равнин,
С протяжным голодом их чуда?
Ведь то, что мы открытостью в них мним,
Мы сами видим, засыпая, зрим,

О, этот медленный, одышливый простор! —
Я им пресыщен до отказа, —
И отдышавшийся распахнут кругозор —
Повязку бы на оба глаза!

В лицо морозу я гляжу один:
Он — никуда, я — ниоткуда,
И все утюжится, плоится без морщин
Равнины дышащее чудо.

Еще не умер я, еще я не один,
Покуда с нищенкой-подругой
Я наслаждаюся величием равнин
И мглой, и холодом, и вьюгой.

Влез бесенок в мокрой шёрстке —
Ну, куда ему, куды? —
В подкопытные наперстки,
В торопливые следы:

Дрожжи мира дорогие —
Звуки, слезы и труды
Словно вмятины, впервые
Певчей полные воды.

Я около Кольцова
Как сокол закольцован,
И нет ко мне гонца,
И дом мой без крыльца.

Клейкой клятвой пахнут почки,
Вот звезда скатилась:
Это мать сказала дочке,
Чтоб не торопилась.

Я к губам подношу эту зелень —
Эту клейкую клятву листов —
Эту клятвопреступную землю:
Мать подснежников, кленов, дубков.

Как по улицам Киева—Вия
Ищет мужа не знаю чья жинка,
И на щеки ее восковые
Ни одна не скатилась слезинка.

Флейты греческой тэта и йота —
Словно ей не хватало молвы —
Неизваянная, без отчета,
Зрела, маялась, шла через рвы.

Гончарами велик остров синий —
Крит веселый, — запекся их дар
В землю звонкую: слышишь дельфиньих
Плавников их подземный удар?

Не чуемый никем,
Лететь вослед лучу,
Где нет меня совсем.
А ты в кругу лучись —

Длинной жажды должник виноватый,
Мудрый сводник вина и воды, —
На боках твоих пляшут козлята
И под музыку зреют плоды.

Чтоб, приятель и ветра и капель,
Сохранил их песчаник внутри,
Нацарапали множество цапель
И бутылок в бутылках зари.

Может быть, это точка безумия,
Может быть, это совесть твоя —
Узел жизни, в котором мы узнаны
И развязаны для бытия.

Улыбнись, ягненок гневный, с рафаэлева……
На холсте уста вселенной, но она уже не та:
В легком воздухе свирели раствори жемчужин……
В синий, синий цвет синели океана въелась……

Твой зрачок в небесной корке,
Обращенной вдаль и ниц,
Защищают оговорки
Слабых, чующих ресниц.

Оттого все неудачи,
Что я вижу пред собой
Ростовщичий глаз кошачий —
Внук он зелени стоячей

Как подарок запоздалый
Ощутима мной зима:
Я люблю ее сначала
Неуверенный размах.

Вехи дальнего обоза
Сквозь стекло особняка.
От тепла и от мороза
Близкой кажется река.

Эта область в темноводье —
Хляби хлеба, гроз ведро —
Не дворянское угодье —
Океанское ядро.

Сосновой рощицы закон:
Виол и арф семейный звон.
Стволы извилисты и голы,
Но все же — арфы и виолы

Пластинкой тоненькой жиллета
Легко щетину спячки снять:
Полуукраинское лето
Давай с тобою вспоминать.

Внутри горы бездействует кумир
В покоях бережных, безбрежных и хранимых,
А с шеи каплет ожерелий жир,
Оберегая сна приливы и отливы.

Когда щегол в воздушной сдобе
Вдруг затрясется, сердцевит, —
Ученый плащик перчит злоба,
А чепчик — черным красовит.

Мой щегол, я голову закину —
Поглядим на мир вдвоем:
Зимний день, колючий, как мякина,
Так ли жестк в зрачке твоем?

Детский рот жует свою мякину,
Улыбается, жуя,
Словно щеголь, голову закину
И щегла увижу я.

С корабля, в бездне прилива
Мой открывает взгляд
Предгорья и всходы нивы,
И позабытый сад.

Уж скоро ночь, падёт роса
Куда мчит конь тебя краса
Скачи за мной, здесь лес кругом
Невестой ты войдешь в мой дом.

Я — огонь костра, что светит
У кольца зелёных скал.
Мой любимый — с моря ветер
Танцевать меня зазвал.

Уста небес украдкой
Коснулись уст земли,
И в поцелуе сладком
Виденья расцвели.

Зачем ночь-ворожея
Своё колдуешь мне!
На страже звёзды алеют
В бездонной тишине.

И вечер вдруг грянет,
И тверди не рад.
В закате в вдруг встанет,
Вспыхнет сказочный град.

TOP-20 лучших стихотворений :

Полевые цветы — это не роскошные розы или тюльпаны, которыми пестрят букеты. Это маленькие, и подчас незаметные, но радующие глаз цветочки, которые так близки каждому любителю природы. Стихи про полевые цветы пронизаны этой любовью к мелочам, и показывают, как важно видеть красоту даже в простых вещах. К вашему вниманию — Анна Ахматова, Константин Бальмонт и другие классики в нашей поэтической подборке о цветах.

Юджин Филд — Стихи известного поэта

Юджин Филд был поэтом, получившим репутацию «Детского поэта», поскольку многие (хотя и далеко не все) его стихи посвящены темам, связанным с миром искусства. дети.

Все началось 2 сентября 1850 года на Южном Бродвее 634 в Сент-Луисе. Вот где и когда родился Юджин Филд. У него был брат по имени Розуэлл, который был на год младше его, и сестра, которая умерла вскоре после ее рождения. Он и его брат были очень близки, но очень разные.Юджин пошел по стопам их матери Фрэнсис, а Розуэлл — по отцу. Юджин боялся темноты, а его брат ничего не боялся. Юджин ненавидел учебу, в то время как Розуэллу это нравилось. Когда мальчикам было шесть и пять лет, умерла их мать. Мистер Филд отправил их жить с кузиной Мэри Френч в Массачусетсе, пока он не сможет о них позаботиться. Живя на ферме двоюродного брата, Евгений написал свое первое стихотворение. Ему тогда было девять, и стихотворение было о собаке их кузена, Фидо.

В возрасте пятнадцати лет Юджин был отправлен в небольшую частную школу в Массачусетсе.В школе было всего пять мальчиков, и Евгений любил вести мальчиков в уловках против учителя школы.

Юджин поступил в колледж Уильяма в Массачусетсе. К сожалению, его отец умер, когда ему было девятнадцать, и он бросил учебу через восемь месяцев. Затем он поступил в Нокс-колледж, но бросил его через год. Затем он отправился в университет штата Миссури, где учился его брат. Там он познакомился с Джулией Комсток, которой было четырнадцать. Когда Юлии исполнилось шестнадцать, они с Евгением поженились.У них было восемь детей. Двое умерли младенцами, еще один умер маленьким мальчиком. Остальные пятеро выросли и прожили долгую жизнь.

В браке Евгений много работал. Он работал во многих газетах, пока Chicago Daily News не предложила ему работу. Он написал юмористическую колонку под названием «Sharps and Flats». В 1895 году Юджин Филд умер.

Некоторые из самых известных детских стихотворений Филда: «Винкен, Блинкен и Нод»; «Дуэль»; и «Голубой мальчик».

Юджин Филд — Стихи Юджина Филда

Маленькая игрушечная собачка покрыта пылью,
Но он стоит крепко и стойко;
И солдатик красный от ржавчины,
И его мушкетные формы в руках.
…

Винкен, Блинкен и Нод однажды ночью
Отплыл в деревянном башмачке, —
Плыл по реке кристального света
В море росы.
…

Отец называет меня Уильямом, сестра зовет меня Уиллом,
Мать зовет меня Вилли, а парни зовут меня Биллом!
Очень рад, что я не девочка, а мальчик,
Без поясов, завитков и других вещей, которые носит Фаунтлерой!
…

4. Дуэль

★ ★

★ ★

★ ★

★ ★

★ ★

Ситцевая собака и ситцевая кошка
Рядом на столе сидели;
‘Это была половина первого, и (как вы думаете!)
Ни тот, ни другой не спали ни мигом!
…

Небо темное, а холмы белые
Когда король штормов мчится с севера в ночь,
И эту песню поет Король Бури,
Как по всему миру накидывает плащ:
…

стихотворений о Первой мировой войне — «На полях Фландрии» Джона МакКрея

Джона МакКрея, май 1915 г.

На полях Фландрии веют маки
Между крестами, ряд за рядом,
Это отметка нашего места; и в небе
Жаворонки, все еще храбро поющие, летают
Из пушек внизу почти не слышно.

Мы мертвые. Несколько дней назад
Мы жили, чувствовали рассвет, видели зарево заката,
Любили и любили, а теперь мы лжем
На полях Фландрии.

Принять нашу ссору с врагом:
Вам из провальных рук бросаем
Факел; будь твоим, чтобы держать его высоко.
Если вы нарушите веру с нами, умирающими
Не будем спать, хоть маки растут
На полях Фландрии.

Вдохновение для «На полях Фландрии»

Лейтенант Алексис Хелмер, 1-я бригада канадской полевой артиллерии. (1)

В первые дни Второй битвы при Ипре молодой канадский артиллерийский офицер лейтенант Алексис Хельмер, погиб 2 мая 1915 года на огневых позициях недалеко от Ипра. Взрывной Рядом с ним упал немецкий артиллерийский снаряд.Он служил в той же канадской артиллерийской части как друг. его, канадский военный врач и командир артиллерии майор Джон МакКрэ.

Как бригадный врач, Джон Маккрэй попросили провести панихиду по Алексис, потому что капеллан был вызван на дежурство куда-то еще. этим вечером. Считается, что позже в тот же вечер, после погребения, Иоанн приступил к написанию своего знаменитого стихотворения. «На полях Фландрии».

Историю, лежащую в основе создания фильма «На полях Фландрии», можно найти на нашей странице по адресу:

Вдохновение для In Flanders Fields

Связанные темы

История мака памяти

Один из первых материальных маков, проданных в помощь Фонду Хейга.

Также известная как «Маковая леди». Узнайте, как это стихотворение вдохновило американского учителя Мойну Белль Майкл на написание стихотворения. Стихотворение в ответ на «На полях Фландрии». Узнайте, как она и француженка мадам Анна Герэн, известная как «Французская маковая леди», призывали людей использовать красный фландерский мак. как способ вспомнить тех, кто пострадал на войне, и как фландрский мак стал символом памяти, который мы так хорошо знаем сегодня:

История мака воспоминаний

Станция усовершенствованной переправки Essex Farm, Ипр

Узнайте больше о месте битвы, где, как полагают, было написано стихотворение. вечер 2 мая 1915 г.

Усовершенствованная перевязочная станция Essex Farm, Ипр-Салиент

Ссылки по теме

На полях Фландрии

по Линда Грэнфилд

История стихотворения Джона МакКрея о Первой мировой войне переплетается со словами поэта с информацией о войне, деталями повседневной жизни в окопах, отчеты об опыте МакКрея в его полевом госпитале и обстоятельствах, которые способствовали созданию стихотворения.

Корона жизни — Мир Джона МакКрея

по Дайан Грейвс

Слова Джона МакКрея, солдата, врача и поэта, вспоминаются каждый год 11 ноября. Именно его стихотворение «На полях Фландрии» послужило вдохновением для создания мака как символа памяти. В этой книге представлена ​​история его жизни.

две женщины, которые были Майклом Филдом

«Пусть никто не думает, что может разорвать то, что соединил Бог».Так написала поэт Кэтрин Брэдли в письме 1886 года. Она объясняла свои отношения со своей племянницей Эдит Купер, используя слова христианской церемонии бракосочетания, чтобы подтвердить их пожизненное партнерство.

В эпоху, когда королева Виктория, по слухам (ошибочно), отвергла лесбиянство как невозможное, эти две женщины объявили себя «более близкими замужем» даже, чем Роберт Браунинг и Элизабет Барретт Браунинг — супружеская пара в высшей литературной сфере — потому что, как объяснил Брэдли : «Эти два поэта, муж и жена, писали одни».Вместо того, чтобы писать по отдельности, Брэдли и Купер решили создавать свои работы как одно целое.

Они изобрели совершенно новую личность, чтобы связать их вместе. Его звали Майкл Филд. Вместе с этим мужским голосом Брэдли и Купер создали романтическое и творческое сотрудничество. Быть Филдом позволило им выразить то, что, по словам Брэдли, «мир не потерпит из уст женщины». Как Филд, они опубликовали сотни стихов, многие из которых поразительно эротичны.Как они вызывающе написали в одном стихотворении:

Моя Любовь и я взялись за руки и поклялись,
Против мира, быть
Поэтами и любовниками во веки веков.

У Брэдли и Купера были основания полагать, что мир против них. Их ранние работы были встречены с энтузиазмом: один рецензент предложил номинировать Филда на звание поэта-лауреата. Но как только стало известно, что этим многообещающим писателем были две женщины, а не один мужчина, их прием принял решительно пренебрежительный характер — именно так, как они и боялись.

Эстеты и влюбленные

Тем не менее, женщины по-прежнему пользовались поддержкой своих друзей, многие из которых были частью эстетического движения конца XIX века. Эстетизм продвигал философию «искусство ради искусства», восхваляя красоту как свободную от моральных или утилитарных соображений. Среди эстетических друзей были Оскар Уайльд, искусствовед Бернард Беренсон, а также художники и дизайнеры Чарльз Рикеттс и Чарльз Шеннон, которые сами были убежденной однополой парой.

Рикеттс и Шеннон создали несколько прекрасных томов для Брэдли и Купера, используя тонкую бумагу и потрясающе замысловатый дизайн обложек.Работы Филда никогда не продавались в больших количествах, но они привлекали элитную группу влиятельных поклонников, а Брэдли и Купер стали второстепенными знаменитостями в литературном мире конца века.

Дизайн обложки книги Майкла Филда « Wild Honey from Different Thyme » (1908) Чарльза Рикетса. [ссылка на сайт

Один из их самых ранних томов, Long Ago (1889), был вдохновлен Сапфо с Лесбоса — самой знаменитой женщиной-поэтом Древней Греции и источником термина «лесбиянка».Стихи Сафо, которые сохранились лишь фрагментами, обращаются к любовным текстам как к любимым мужчинам, так и женщинам. Брэдли и Купер используют эти фрагменты в качестве побудительных мотивов для своих стихов, воспевающих женскую красоту и интимность. Например, фрагмент «В свое время плели гирлянды» становится полноценным видением Сафической общины:

В свое время плели гирлянды;
Они познали радость сладкого расцвета молодости,
Быстрое дыхание и восторг:
Их было блаженство, плетущее фиолетовое,
И их белое, переплетенное лбом, чтобы поцеловать,
Поцеловать и вернуть.

Любовь в холодном климате

Обе женщины глубоко интересовались классической литературой, изучали латынь и греческий язык в Ньюнхемском колледже и Университетском колледже в Бристоле. Греческий мир показал им пример общества, в котором гомоэротическая любовь была принята и почитаема. Но их сексуальность (в том числе инцестуозное измерение их партнерства), казалось, никогда не сильно их беспокоило, поскольку они с гордостью заявляли о своем товариществе на протяжении всей своей жизни и работы.

Брэдли и Купер были настоящими «женщинами эпохи Возрождения». Каждый новый том превращался в новый увлекательный исследовательский проект, в который они с энтузиазмом отдавались. Никакая арена не была закрытой, и их интересы простирались от европейского искусства до парфюмерии, экологии, вегетарианства, теологии и философии. Размах их художественных амбиций отражен в более чем 20 стихотворных драмах, а также в лирике. Они непоколебимо верили в свой гений, несмотря на критическое безразличие и периодические насмешки.

Кэтрин Брэдли с Whym Chow, около 1903 года. Всеобщее достояние

Пожалуй, их самый странный том — Whym Chow: Flame of Love, сборник стихов, посвященный их любимой собаке. Они приобрели эту несколько властную еду в 1897 году, и он быстро стал центром их мира. После его неожиданной ранней смерти в 1906 году женщины были настолько опустошены, что обратились в католицизм в надежде, что они воссоединятся с ним на небесах.

Их последние тома, «Мистические деревья» (1913 г.) и «Поэмы обожания» (1914 г.), содержали католические стихи, в которых их прежняя языческая страсть сочеталась с новой преданностью Деве Марии.Их вера утешила Купер, когда в 1911 году у Купера был диагностирован рак. Она умерла в 1913 году, а Брэдли умер вскоре после этого в 1914 году.

Некорректные иконки

Майкл Филд оставался без внимания на протяжении большей части 20-го века. Но в последние годы интерес к их сотрудничеству вырос. Возникает вопрос: чему нас могут научить Брэдли и Купер сегодня? Их совместные дневники недавно стали доступны в Интернете за 26-летний период с 1888 по 1914 год.

Они предлагают уникальное понимание взлетов и падений однополых партнерств на протяжении всей жизни во всей их сложности.Подобно дневникам Энн Листер, недавно инсценированным как Джентльмен Джек, дневник Брэдли и Купера показывает, что они — потенциальные квир-иконы, какими они и были, — глубоко ошибочны: снобистские, чрезмерно чувствительные, пренебрежительно относящиеся к женщинам и рабочему классу.

Когда мы открываем для себя их увлекательный мир, они напоминают нам, что наши ЛГБТК-исторические фигуры могут быть как странными — так и неисправимыми людьми — поистине неожиданными способами.

Поэма: Бледные цвета в высоком поле

Карл Филлипс превращает синтаксис предложения в нечто вроде аккордов волынки.Для незнакомого эта красота кажется странной. Филлипс превращает потерю в нечто большее, чем просто еще одну грустную песню, в печаль, которая кажется тяжелее и имеет большее значение. Возможно, я ошибаюсь насчет волынки и поэзии Филипса и того, что каждая из них напоминает мне Лютера Вандросса. Но они это делают. И этот напоминает мне, что я тоже «достиг той точки в моей жизни, где я так многого не хочу вспоминать». Прискорбно признавать это. Но немного радости от возможности сказать это вслух. Выбрано Реджинальдом Дуэйном Беттсом

Бледные цвета на высоком поле

Карл Филлипс

Напомните мне показать вам, где лошади наконец освободились
навсегда — не ради свободы или чего-то вроде красоты
, хотя их бег, несомненно, был прекрасен, я,
, больше думаю о том, что есть своего рода насилие в том, чтобы неожиданно повторно войти в
, место, которое мы никогда не собирались покидать, но оторвало
так давно, что это более чем наполовину забыто,
не то, чтобы некоторые вещи, может быть, лучше не забывать, по крайней мере, в определенный момент
, я достиг той точки в моей собственной жизни
, когда есть так много, что я бы не хотел вспоминать, что
, если его попросят сделать это, может казаться жестокостью, почти; достаточно плохо,
в некоторые дни, что память вообще есть, хотя это не совсем
, это больше то, что запоминается, как мы
не можем выбирать.Например, если раньше любовь означала спасение
, теперь она более гладиаторская, хотя, в конце концов,
более чистая: кто это сказал? Не тот, чье лицо я где-то описал как солнце в тот момент, когда
как будто наполовину не желает, но все же вырваться из ночной тенистой рощи потерь
, оно сначала начинает появляться. №
Не тот. И не тот, чьей специализацией был
, заставляющий дурную привычку звучать более простительно, называя это ритуалом
— с каких это пор имена оправдывают? Желать этого
достаточно сложно, всегда можно найти более глубокую форму
печали там, где раньше — так, по крайней мере, вы думали — лежала всего лишь
печаль… Я спорил о разнице между изгнанной душой
и уходящей душой, так что, по-видимому, я все еще верил в душу. Это было так давно.

Иллюстрация Р.О. Блехман

Реджинальд Дуэйн Беттс — поэт и юрист. Он создал проект «Миллион книг» — инициативу по созданию микробиблиотек и их установке в тюрьмах по всей стране. Его последний сборник стихов «Преступник» исследует жизнь после заключения.В 2019 году он получил награду National Magazine Award в области эссе и критики за свою статью в The Times Magazine о своем пути от угонщика автомобилей-подростка до начинающего юриста. Карл Филлипс — автор 15 сборников стихов, в том числе сборник 2020 года «Бледные цвета в высоком поле» Фаррара, Штрауса и Жиру. Он является профессором английского языка в Вашингтонском университете и был судьей Йельского цикла молодых поэтов с 2010 по 2020 год.

#field poems — Hello Poetry

В Parsley, левантийском щедрости срослось в Tabbouleh,
травах, покрывающих сломанную скалу в припарке исцеления.

В секрете лежат огненные излияния окровавленных помидоров,
те твердые чувства, которые хлынули через дно океана

, когда Нептун подавил схватки Гайи, ее воды стремятся прорваться
под морщинистую поверхность соленого моря. Она, изнанка неба,

беременна в переполнении магмы, потеет в огне в своем сердце,
приглушенная, как луна Нептуна, в его ретроградных монологах, но отражающая

ее в ледяном обновлении кожи.Бог Моря кипятит амнион
до тумана, насколько глубоко его трезубец опустится, чтобы выбить троянские корабли

обмана? Тем не менее, Тритон трубит в раковину для Геи, а не для дуэли человека
года и его враждующих племен. Он успокаивает ее лихорадочное скрежетание бедер

трудящихся континентах. Некоторые пожары горят в воде, как бессистемное сердцебиение
, перемещая камни по дну океана, унося

в более незнакомые места, отмечая карты воспоминаний красотой
мертворожденной магмы.Известняк, по их словам, не имеет кровного родства с

инопланетных плодов, с этими океанскими захватчиками, все еще истекающими кровью, разливающими
секретов в красных и пурпурных тонах. Кислотные слезы пролились только на лимоны

,

нейтрализованы по слогам, осаждены на известняковом сообществе,
не имеют архаических остатков, напоминающих мертвые кости,

век славы. Теперь красота заключается в травах над когда-то хриплой магмой
и следами соленого моря, свежестью жизни в ее венах, в аромате петрушки

Это стихотворение было написано таким образом, чтобы связать воедино темы римских мифов, луны Нептуна и предлагаемой НАСА миссии Trident на Тритон, вулканического поля Джонстауна / округа Ливан и левантийского салата.Он специально основан на геологии вулканического поля ара, расположенного в юго-восточной Пенсильвании. Прочтите синтез всего этого на davinasolomon.org/2021/06/21/a-levantine-myth/

9 стихотворений Рэйчел Филд, вновь открытого американского автора

Робин Клиффорд Вуд | На | Комментарии (0)

Рэйчел Филд (1894-1942) была писательницей, удостоенной Национальной книжной премии, и обладательницей медали Ньюбери.Ее пьесы ставились по всей стране, и она была популярным писателем в Голливуде к тому времени, когда ее жизнь резко оборвалась в 1942 году. Но когда интервьюеры спрашивали ее, какие из ее произведений ей нравятся больше всего, она всегда говорила, что это ее стихи. Я должен согласиться, и, возможно, вы тоже согласитесь, попробовав эти стихи Рэйчел Филд.

Именно поэзия Рэйчел Филд впервые заинтересовала меня, когда я переехал в ее старый летний домик на острове в штате Мэн в 1994 году, отчасти потому, что в ее стихах очень много отсылок к внутренним и внешним островным сценам, которые были мне хорошо знакомы.Она жила восемь месяцев в году в Нью-Йорке, и ее городская поэзия искрится таким же неподдельным восторгом, как и ее стихи о море. Рэйчел глубоко почитала красоту.

Она видела красоту и в мшистом лесу, и в мерцающих ночных небоскребах, в крыле белой чайки и в море зонтиков, танцующих, как парад поганок на залитой дождем улице. Будь то эльфы и феи, местные швеи и почтальоны, в ее ранних поэтических сборниках царит воодушевляющий дух: The Pointed People , Taxis and Toadstools и Branches Green .

. . . . . . . . . .


Узнайте больше о жизни Рэйчел Филд
и 21 увлекательный факт о Рэйчел Филд
. . . . . . . . . .

И все же красота Рэйчел Филд переливается особенно своей хрупкостью. Двойственность жизни — противопоставление боли и красоты — часто подпитывала силу поэзии Филда. В поэзии Филда есть вечные стремления, часто противоречащие друг другу — простота против приключений, приспосабливающийся хороший ребенок против дикой плохой ведьмы, тихая церковная скамья против танцев босиком в траве.

Но это не покрывает широты поэтического голоса Рэйчел. Она проявляет глубокую мудрость в простоте повседневной жизни. Паук, плетущий паутину на городских часах, собака, гонящаяся за светлячками, обещание неожиданного звонка в дверь — все это раскрывает некую особую сущность человеческой натуры.

Поздняя поэзия Рэйчел, в частности ее сборник под названием Страх — это шип , опубликованный в 1936 году, раскрывает ее самые глубокие глубины, боль романтического отвержения, бесплодия и душевную боль безжалостного течения времени.

Как биограф Рэйчел Филд, я наслаждался ее стихами, которые часто отражали события и конфликты, выраженные в ее смежных письмах. Ее заархивированные сочинения и стихи, взятые вместе, создали сокровищницу понимания жизни этого милостивого, восхитительного, искреннего писателя и женщины. Мне больно думать о работе, которую она могла бы создать, если бы ей дали больше времени.

. . . . . . . . . .

The Field House — первая полномасштабная биография Рэйчел Филд.
Прочтите это Q&A с Робином Вудом и найдите книгу:
The Field House в книжном магазине.org * и The Field House на Amazon *

. . . . . . . . . .

Если однажды вы спали на острове

Если однажды вы выспались на острове,
Вы никогда не будете прежними;
Вы можете выглядеть так, как выглядели накануне.
И носите то же старое имя,
. Вы можете суетиться на улице и делать покупки;
Ты можешь сидеть дома и шить,
Но ты будешь видеть голубую воду и летающих чаек.
Куда бы твои ноги ни пошли.
Вы можете болтать с соседями того или другого
И рядом с вашей пожарной заставой,
Но вы услышите свист корабля и колокол маяка
И приливы бьют сквозь ваш сон.
О, вы не знаете почему, и вы не можете сказать, как
Такое изменение к вам пришло,
Но — однажды выспавшись на острове
, вы никогда не будете прежним!

Иллюстрация Рэйчел Филд к картине «Если однажды вы спали на острове»
. . . . . . . .. .

Хороший зеленый автобус


Грохочущий и добрый зеленый Автобус
Куда вы собираетесь нас везти?
Вверх по сияющей длине авеню
Где огни составляют компанию два на два;
Где окна блестят от покупок,
И церкви высоко держат свои шпили.
По кругу и мимо парка,
По-прежнему и в тени, тускло и темно,
По асфальту и в сторону проезжей части —
Разве быть живым разве не весело?
Посмотрите налево и там река.
С кораблями, свистом и свежим воздухом;
Справа — больше окон, ряд за рядом,
И все как в картинном шоу,
Или маленькие сцены, где люди играют
Быть собой днем ​​и ночью,
И никогда не догадывайтесь, что у них есть мы
Для хорошей публики зеленый автобус!

.. . . . . . . . .

Мужские бутерброды

Есть что-то в Сэндвич-Менах
От чего мне хочется плакать: —
Не только потому, что они в основном старые
И скучные вокруг глаз,
Или сутулились между этими раскрашенными досками
Их плечи высоко несут,
Это то, что тебе кажется чувствовать
Когда проходят люди-бутерброды.
Всегда знаешь, что они там
Как ни старайся
Повернуть голову в другую сторону;
Это не потому, что вздыхают.
Или просят.У них нет вещей для продажи
А значит, вы не можете купить.
Вы должны смотреть, как они проходят мимо.
На дождливых улицах или в сухих,
И чувствовать то, что вы чувствуете.
Когда проходят Sandwich Men.

Иллюстрация Рэйчел Филд для «Сэндвич-мужчин»
. . . . . . . . . .

Что-то сказанное диким гусям

Что-то подсказало диким гусям
Пора было идти.
Хоть поля и лежали золотые
Что-то прошептало: «Снег.
Листья зеленые и шевелящиеся,
Ягоды блестящие,
Но под теплыми перьями
Что-то предупреждает, — «Мороз».
Все обвисшие сады
Запаренные с янтарем,
Но каждая дикая грудка застыла
На вспомнившемся льду.
Что-то подсказало диким гусям
Пора лететь, —
Летнее солнце было на их крыльях,
Зима в их крике.

. . . . . . . . . .

Собака гонится за светлячками

Почему мы улыбаемся идущему
С нетерпеливыми лапами и указывающим носом;
С закатыванием глаз и неистовой спешкой
На этих загадочных огоньках?
Мы более разумны или мудры?
Потому что мы называем их светлячками?
Потому что с нашей превосходной высоты
Мы наблюдаем, как вы заряжаете каждый фантомный свет,
Невероятный и наполовину испуганный,
Что он может светить, а также гаснуть
Вне вашей досягаемости, чтобы появиться снова
Всегда дальше и никогда не приближаться.
Какой несомненной силой мы ставим
Себя над этой бесполезной погоней,
Кто ищет более мимолетных огней, чем эти
Которые блестят под темнеющими деревьями?

. . . . . . . . . .

Рифма для Гринвич-Виллидж

Я шел по Восьмой улице весной,
Я думал, что мне все равно.
Я купил французскую выпечку у L,
Земляничное дерево на площади.
По Патчин Плэйс Я задержался
Под часами Башни,
Я забыл, как потерянные вещи
Могут теснить городской квартал.
На улицах Кристофера и Гей
Мои колени начали дрожать,
И я дал человеку-органнику десять центов
Ради старины.

. . . . . . . . . .

14 октября

-е

Это было слишком много, чтобы спросить
Теперь я это знаю;
Тот косой свет полудня
На ветке болотного клена;
Этот горбатый, рыжеватый холм
И далеко белый шпиль;
Тот запах яблок в траве
И костер из сухих листьев —
Этого должно было хватить,
Но, о моя дорогая, —
Если бы ты коснулся моей руки или нарисовал
Еще один шаг ближе.

. . . . . . . . . .

Весенняя петиция

Небеса, помоги мне сейчас,
И каждую весну, нести
Эти слишком яркие формы
Которые заполняют землю и воздух, —
Лепесток снега на ветке,
Ранний синий цвет,
Клочья соломы и ветки
Это гнездовые малиновки рассыпают.
Помогите мне пройти мимо бога воловника
Обходить каждый болотистый бассейн,
Мимо чужих детей
По дороге в школу.

.. . . . . . . . .

Не каждый бутон…

Теперь, когда закончился апрель;
Теперь, когда начался май.
Я должен связать свое сердце трезвыми мыслями.
Чтобы не цветущие сливы и груши
И персиковые деревья, окутанные розовым туманом
Должны застать меня врасплох.
Я должен помнить корни в темноте,
И, даже когда я смотрю,
Шепот: «Не каждый бутон, который распускается,
Не каждый бутон может плодоносить».

. . .. . . . . .

ROBIN CLIFFORD WOOD имеет степень бакалавра в Йельском университете, степень магистра английского языка в Университете Рочестера и степень магистра в области творческого письма по программе Stonecoast в Университете Южного Мэна. В течение двадцати пяти лет, как мама, она публиковала репортажи о местных людях в Нью-Гэмпшире, Нью-Йорке и Массачусетсе и семь лет проработала постоянным обозревателем сначала в Массачусетсе, а затем в Maine’s Bangor Daily News .

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *