Пол Кругман Новая экономическая география Калмыкова И О
Пол Кругман: Новая экономическая география Калмыкова И. О. Фоменок Д. А.
Определение: Новая экономическая география (НЭГ) — это вид экономического анализа, целью которого является объяснение пространственной структуры хозяйства путём создания моделей, где в условиях несовершенного рынка имеет место возрастающая отдача. Развитие НЭГ было результатом вспышки интереса экономистов к НЭГ вопросам устройства пространства хозяйствования. Возникновение нового направления в экономической науке принято связывать с публикацией в журнале Journal of Political Economy работы Пола Кругмана «Increasing Returns and Economy Economic Geography»
Источник — http: //ru. wikipedia. org
О новой экономической географии Центр и окраина Модель центра и окраины была предложена Кругманом в 1991 году. Кругманом Она показывает, как взаимодействие возрастающей отдачи на уровне предприятия, транспортных издержек и подвижности факторов производства может вызвать изменение пространственной экономической структуры.
О новой экономической географии • Первоначальные условия: Промышленный сектор — выпускает горизонтально дифференцированый товар Регион № 1 Единственный вводимый ресурс являются рабочие, могущие свободно перемещаться из одного региона в другой. Регион № 2 Сельскохозяйственный сектор — производит постоянный продукт, в условиях постоянной отдачи
О новой экономической географии Модель допускает, что: торговля продуктом сельского хозяйства между двумя регионами не сопряжена с какимилибо затратами торговля промтоварами подразумевает положительные транспортные издержки (описываемые в виде доли товара, которая не доходит из-за ***»таяния»в пути) *** «Таяние» — «Айсберги» касаются модели перевозки, предложенной Полом Самуэльсоном в 1952 году в одной из немногих работ по теории торговли, учитывающих транспортные расходы. Вместо описания индустрии перевозок как отдельной отрасли экономики, Самуэльсон предложил представить, что товары могут быть свободно перевезены, но часть груза по дороге «тает» . Это позволяет упростить описание того, как предприятия-монополисты устанавливают свои цены
О новой экономической географии Так как потребляет оба вида товаров, их неподвижность представляет центробежную силу Центростремительная сила в этой модели связана с круговой причинностью, или положительной обратной связью.
О новой экономической географии Предположим, что Предприятия в N-ом регионе обусловливают большее разнообразие производимых разновидностей товара: • рабочие, также являющиеся потребителями, в этом регионе получают
О новой экономической географии Тогда, наблюдается следующий процесс: Регион 1 Регион 2 Проистекающее увеличение числа рабочих в данном регионе вызывает известный в международной торговле эффект внутреннего рынка. Иными словами, экономия от масштаба побуждает производство всякой разновидности горизонтально дифференцированного товара к сосредоточению в одном регионе.
О новой экономической географии Структуру хозяйства, в которой хозяйственная деятельность предельно сосредоточена в одном регионе, и называют структурой центра и окраины. График иллюстрирует модель центра и окраины Пола Кругмана. Непрерывной линией на графике обозначено устойчивое равновесие, а пунктирной — неустойчивое. К — критическая точка (точка бифуркации).
О новой экономической географии Пол Кругман утверждает, что вероятность образования такой структуры велика, если выполняется хотя бы одно из следующих условий: условий • издержки на перевозку промышленной продукции достаточно малы; • разновидности этой продукции достаточно дифференцированы; • расходы на приобретение промышленных товаров достаточно велики.
Интересно знать! • Кроме работ по новой экономической географии Кругман построил модель валютного кризиса, которая предсказала нынешний финансовый кризис за несколько лет до его начала, модель международной торговли начала одинаковыми товарами, которая помогает разработать стратегическую торговую политику.
Спасибо!
present5.com
Пол Кругман П Кругман — известный специалист
Пол Кругман
П. Кругман — известный специалист по вопросам мировой экономической политики. Его научные исследования освещают разные аспекты международной финансово-хозяйственной деятельности. В отличие от таких выдающихся нобелиантов, как Б. Улин и Дж. Мид, которые являются основателями неоклассической доктрины международной торговли, П. Кругман изучает особенности современного этапа в развитии мирового хозяйства.
Существуют два направления новаторских разработок, фигурирующих под названием «новая международная экономика». Во-первых, это позитивные теории международной торговли, принимающие во внимание внутреннюю экономию от масштаба и фактор монополистической конкуренции, интегрируя их в структуру моделей общего равновесия. Хотя вряд ли можно утверждать, что рассмотрение экономии от масштаба является чем-то новым в теории международной торговли: действительная его новизна заключается в одновременном учете экономии от масштаба и монополистической конкуренции в формальных рамках анализа общего равновесия. Это обстоятельство привело к интеграции между теорией международной торговли и теорией отраслевых рынков. Результаты такой интеграции обобщены П. Кругманом и Э. Хелпманом в совместной монографии «Рыночная структура и международная торговля» (1985). Во-вторых, есть теории, в которых делается акцент на олигополистической структуре рынков и стратегических взаимодействиях между фирмами. Согласно этим теориям, государственная политика, связанная, например, с использованием экспортных субсидий и тарифов, может обеспечивать перераспределение прибыли от иностранных фирм к их конкурентам внутри страны, тем самым гарантируя государству чистый выигрыш. По этой проблематике выделяются две всеохватывающие книги П. Кругмана — «Стратегическая торговая политика и новая международная экономическая теория» (1986) и «Торговая политика и структура рынка» (1989, совместно с Э. Хелпманом).
Отечественная фирма Иностранная фирма Рынок третьей стороны Модель формулируется таким образом, что единственным фактором, имеющим значение для национального благосостояния обеих стран, является прибыль обеих фирм, за минусом субсидий или налогов. В обоих государствах заработная плата и (на первой стадии анализа) прибыль до налогообложения являются фиксированными. Цель национальной политики заключается в том, чтобы перераспределить прибыль от иностранной фирмы к отечественной, хотя при этом может параллельно происходить перераспределение дохода от налогоплательщиков данной страны к собственникам отечественных фирм. Объем рынка комбинированного производства является фиксированным; потребители конкурируют между собой. Правительство «третьей» страны удерживается от вмешательства. Чем больше производство одной фирмы, тем меньше прибыль другой.
Известно, что налог на торговлю не эффективен по Парето с общемировой (но не с национальной) точки зрения при условии наличия совершенной конкуренции и при отсутствии внутренних искажений, не скомпенсированных соответствующими субсидиями или налогами. Если количество отечественных фирм превышает 1, то аргументы в пользу налога на экспорт вновь набирают силу. Отечественные фирмы конкурируют друг с другом и порождают друг для друга отрицательную внешнюю экономию, снижая цену, по которой каждая из них торгует на рынке «третьей» страны. Как следствие, становится целесообразным до известной степени ограничить их деятельность в сфере экспорта. Это с точностью отвечает традиционному аргументу в пользу протекционизма, построенному на концепции условий торговли. Чем больше количество отечественных фирм, тем ближе модель отвечает условию совершенной конкуренции и стандартной формуле оптимального тарифа или налога на экспорт. Как отмечают авторы, в модели с несколькими отечественными и иностранными фирмами, каждая из которых играет «по Курно», можно сформулировать вывод в пользу налога на экспорт или экспортной субсидии.
В 1987 г. П. Кругман писал, что новые разработки в определенном смысле заменяют существующую теорию международной торговли или в меньшей степени требуют радикального пересмотра ее выводов. Подобные высказывания предполагают, что традиционная теория опирается на посылку о совершенной конкуренции и приводит к заключению, согласно которому — при незначительных предостережениях — свободная торговля является оптимальным вариантом торговой политики. Новый же подход, по мнению П. Кругмана, изменяет структуру теории торговли настолько фундаментально, что теоретические доказательства в пользу свободной торговли отпадают. С такой точки зрения, идея свободной торговли еще не канула в прошлое, главным образом, по причине политикоэкономического характера.
П. Кругман специализируется на изучении международной торговой политики и, в частности, стремится объяснить, почему одни страны получают преимущества в торговле с другими. Теории Кругмана объясняет также причины урбанизации мировой экономики. Масштабное производство, с одной стороны, и борьба за снижение транспортных издержек, с другой, приводят к тому, что все большая часть населения тяготеет к мегаполисам. Растущее население городов, в свою очередь, стимулирует развитие экономики и рост производства, которые, замыкая круг, приводят к дальнейшему увеличению численности жителей. В итоге постепенно проявляется деление регионов на высокотехнологичные «основные зоны» и менее развитую «периферию».
Ученый является выдающимся теоретиком международной торговли. Он — автор нескольких десятков книг и свыше 300 экономических трудов. Основными среди его монографий, кроме уже упомянутых, считаются: «Пространственная экономика: города, регионы и международная торговля» (1999, совместно с М. Фуджита и Э. Венейблсоном), «Возвращение депрессии» (1999), «Валютный кризис» (2000), «Большая ложь» (в 2004 г. опубликована на русском языке).
За масштабные новаторские исследования П. Кругман в 1995 г. удостоен премии Адама Смита, в 2000 г. — награжден медалью имени Ректенвальда (экономической наградой, присуждаемой с 1995 г. Нюрнбергским университетом за совокупность научных заслуг), а в 2004 г. — премией принца Астурийского, которая является самой престижной наградой Испании (ее часто называют «испанской нобелевской премией»). Награжден медалью Дж. Б. Кларка (1991). С 2000 г. Является известным колумнистом: ведет аналитическую колонку в газете «Нью. Йорк таймс» . Почётный член мюнхенского Центра экономических исследований (1997). Член «Группы тридцати» . В 2008 году получил Нобелевскую премию в области экономики за его анализ моделей торговли и проблем экономической географии.
Спасибо за внимание
present5.com
Пол Кругман Премия Банка Швеции памяти
Пол Кругман.
Премия Банка Швеции памяти Альфреда Нобеля уехала в этом году к уроженцу и жителю города Нью-Йорка, принстонскому профессору, а с 2000 года также колумнисту газеты The New York Times и активному блогеру Полу Кругману. Премия присуждена «за анализ структуры международной торговли и размещения хозяйственной деятельности» .
С чего все начиналось? • • • Кругман начинал с увлечения историей и лишь к последнему курсу Йельского университета стал специализироваться на экономике. Как пишет в автобиографии сам Кругман, на выбор профессии повлияло детское увлечение научной фантастикой, в частности чтение трилогии Айзека Азимова Foundation — одного из немногих фантастических романов, где ученые-гуманитарии (психоисторики, как они названы в книге) спасают вселенскую цивилизацию от краха. Однако история, отвечавшая на вопросы «что? » и «когда? » , но не на вопрос «почему? » , постепенно перестала удовлетворять интеллектуальные запросы молодого человека. Выбор именно экономики среди всех прочих общественных наук, в которых будущего нобелевского лауреата, по его признанию, занимал предмет, но не возбуждали методы, в конечном счете предопределила притягательность ее моделей, часто демонстрирующих, как правдоподобные предположения ведут к довольно неожиданным результатам. В конце своей автобиографии он обосновывает свой давний выбор и мотивы, двигавшие им все эти годы как ученым, еще проще — экономика прикольна.
• • Уже выпускная студенческая работа Кругмана содержала некоторые отличительные черты стилистики его последующих исследований — она опиралась на анализ фактических данных, а результат шел вразрез с общепринятыми представлениями. Рассматривалась зависимость спроса на бензин от цен, в то время в США этот спрос считался неэластичным, однако привлечение перекрестных межстрановых данных показало, что на долгосрочных периодах это не так (интерес к теме, очевидно, подогревался тем, что дело шло к первому энергетическому шоку 1973 года).
• • Занимаясь затем в аспирантуре Массачусетского технологического института (MTI), Кругман усваивает основные традиции этой тогда находившейся в зените своей славы и влияния научной школы. От лидеров этой школы Роберта Солоу и Пола Самуэльсона (кстати, оба впоследствии будут удостоены Нобелевской медали) Кругман перенял вкус к простым прозрачным моделям, соединявшим реальные данные с необходимым минимумом математики и позволявшим ухватить суть изучаемого вопроса, отбрасывая все второстепенное. Здесь шаг за шагом формируется фирменный стиль ученого — радикальное упрощение как стратегия моделирования. Разительный, кстати, контраст с современным экономическим мейнстримом, в котором изощренной математики, как правило, на порядок больше, чем собственно анализа процессов и явлений реальной хозяйственной жизни.
• • Огромное влияние на Кругмана, по его признанию, оказала личность приглашенного в то время в MTI Рудигера Дорнбуша, отличавшегося редкостной ясностью изложения по тогда еще совсем слабо разработанной теме плавающих валютных курсов, и уже тогда имевшего репутацию гуру экономической политики, советы которого были востребованы банками и правительствами по всему миру. Последующая академическая карьера Кругмана внешне достаточно типична: ряд престижных американских университетов, а также Лондонская школа экономики, с 2000 года — профессура на факультете экономики Принстонского университета и в Школе международных отношений им. Вудро Вильсона там же.
• • • Еще будучи аспирантом MTI, будущий лауреат приобрел первый опыт, как сказали бы теперь, политконсалтинга. Летом 1976 года Кругман был привлечен к работе группы консультантов центробанка Португалии, денежное обращение которой было разрушено в результате произошедшей там «революции гвоздик» 1974 года. С тех пор «ушибленность» нынешнего лауреата животрепещущими вопросами экономической политики так или иначе ощущается во всей его деятельности.
• • • В 1982– 1983 годах Кругман работал в Белом доме как член группы экономических советников при президенте Рональде Рейгане. Сам ученый, впрочем, впоследствии находил свою работу в администрации Рейгана странной, поскольку придерживался достаточно левых взглядов (он был адептом концепции государства всеобщего благосостояния), противоположных воззрениям идеологов рейганомики. Однако творцы этой политики в то время пребывали в состоянии, близком к панике: в стране третий год шла мощнейшая рецессия, до показательных успехов в виде падения Берлинской стены было еще очень далеко, и на политические взгляды нанимаемых консультантов им было попросту плевать — лишь бы помогли выкарабкаться.
• • • Как бы то ни было, снова интегрироваться в университетскую жизнь после этого «хождения во власть» оказалось для Кругмана нелегкой задачей. В дальнейшем от подобных соблазнов он воздерживался. По слухам, Билл Клинтон рассматривал в свое время Кругмана в качестве претендента на ответственный пост (вроде бы руководителя группы экономических советников), но тот якобы отказался, сославшись, что для такой работы он слишком темпераментен и невоздержан на язык и предпочитает «административному восторгу» журналистику. Во всяком случае, как пишет сам Кругман, ему приятно думать, что он хороший аналитик, хотя и скверный придворный, а именно последним обычно и удается влиять на политиков: люди охотнее следуют советам тех, кто дает им возможность ощущать себя комфортно, чем тех, кто загружает их изнурительной умственной работой.
• В рэнкинге наиболее влиятельных экономистов планеты IDEAS/Re. PEc по состоянию на сентябрь текущего года Кругман занимал достаточно высокое 46−е место, лишь немного пропустив вперед другого принстонского профессора, правда, теперь уже бывшего профессора, а ныне главу ФРС США Бена Бернанке (31−е место).
Раздвигая границы анализа. • • Хоть новый лауреат по нобелевским меркам и юн (ему 55 лет; правда, стоит оговориться, что двое из троих экономических лауреатов прошлого года были лишь чуть старше), работа, за которую он формально удостоен приза, датируется аж 1979 годом и, стало быть, относится к аспирантскому или около того периоду его жизни. Эта десятистраничная статья в Journal of International Economics, так же как и другие наиболее популярные в научных кругах работы Кругмана, связана с объяснением специализации различных стран в международной торговле в условиях неполной конкуренции и, что, пожалуй, наиболее существенно, — с учетом эффекта экономии от масштаба производства.
• • Данной проблематикой научные интересы Кругмана далеко не исчерпываются. Так получилось, что первая написанная им научная работа как раз была по теме, которой в дальнейшем предстояло принести известность автору как публицисту. Она называлась «Модель кризиса платежного баланса» (1976). Поводом послужили услышанные им рассказы о спекулятивных атаках на товарные запасы. Работа оказалась слабенькой и нечетко изложенной. Дорнбуш, ставший к тому времени научным руководителем аспиранта, не принял его точку зрения и посоветовал переработать статью. Но вместо этого Кругман просто похоронил работу и занялся на следующие пятнадцать лет другой темой — как выяснилось, довольно удачно, поскольку ею как раз и стала принесшая ему в итоге Нобелевский приз проблематика международной торговли. Впоследствии ученый считал свой несостоявшийся дебют в сфере изучения спекулятивных валютных атак удачей, поскольку при ином повороте событий он на многие годы просто затерялся бы в многочисленных рядах исследователей международных финансов и обменных курсов на основе рациональных ожиданий.
• • С годами подход к выбору тем для исследований менялся. В 80−е годы отправной точкой становятся наиболее жгучие проблемы экономической политики – сокращение внешнего долга стран третьего мира, проблемы европейской валютной системы EMS – предшественницы евро, усиливающееся обособление частей мировой экономики в рамках торговых блоков и др. Каждый раз Кругман видит свою задачу в том, чтобы разработать небольшую изящную модель, которая должна обеспечить язык для обсуждения проблемы. Хотя большинство этих проблем постепенно уходило в забвение, придуманные модели обычно оставались жить, находя себе применение в изучении пограничных и не только вопросов.
• • • Еще одна научная тема, прозвучавшая в формулировке Нобелевского комитета, — размещение, как сказали бы в то время у нас, производительных сил (или экономическая география) — была разработана в период, когда автор, по его словам, ощущал определенную усталость от увлечения вопросами текущей экономической политики, и она была инициирована совсем иными стимулами. Майкл Портер, известный специалист по бизнесстратегиям, прислал Кругману рукопись своей книги «Конкурентные преимущества стран» . Весь манускрипт в силу его объема и своей занятости Кругман не осилил, однако увлекся идеей о ключевой роли местных промышленных групп в международной конкуренции. Это навело его на мысль разработать модели экономической географии, объясняющие, в частности, концентрацию населения в крупных городах и миграцию, в которой, так же как и в модели торговли, учитывались бы несовершенная конкуренция и зависимость производительности от масштабов. Он начал с довольно сложных конструкций, постепенно упрощая их. К 1990 году результаты размышлений сложились в курс лекций по географии и торговле, и в целом, по оценке автора, в научном плане эта тема оказалась гораздо продуктивнее всего того, чем он занимался раньше.
Публицист – оракул. • • Обладая наряду с научным, еще и ярким литературным даром, Кругман в последние годы снискал известность скорее как блестящий публицист, чем как академический ученый. Своей популярностью на этой стезе он во многом обязан тому, что ему удавалось прогнозировать или, на худой конец, что тоже немаловажно, объяснять наиболее громкие кризисы последнего десятилетия.
• • Так, Кругман критиковал «новую экономику» конца 90−х, обернувшуюся фондовым пузырем, был последовательным противником фиксированных обменных курсов, чреватых валютными кризисами. Выступал с предупреждениями о замедлении роста и грядущих валютных кризисах 1997 года в Юго. Восточной Азии, а также с рядом публикаций по поводу возможности сокрушительного кризиса системы currency board в Аргентине в 2001 году, предсказал знаменитый в свое время крах хедж-фонда LTCM (по произведенному на финансовых рынках эффекту не так уж сильно отличавшийся от недавнего коллапса инвестбанков), стратегия которого базировалась на предположениях о фиксированных валютных курсах, как раз накануне российского дефолта 1998 года.
• • • Нынешним летом, когда казалось, что финансовый кризис отступил, а главной проблемой мировой экономики становится рост сырьевых цен (в частности, вздорожание нефти), Кругман предложил достаточно оригинальное и убедительное, идущее вразрез со стереотипами толкование роли в этом финансовых спекуляций. Весьма активно он участвует и в нынешних дискуссиях вокруг антикризисных мер в финансовой политике США. Его точка зрения сводится к тому, что помощь банкам через временную частичную национализацию гораздо эффективнее и точнее соответствует природе нынешнего кризиса, чем программа выкупа «токсичных» активов, продавленная Полсоном и Бернанке.
Новая теория торговли • • • Наконец, несколько слов собственно о развитой Кругманом почти тридцать лет назад теории международной торговли, вклад которой в экономическую науку теперь удостоен Нобелевской премии. Как таковая эта теория восходит еще к началу XIX столетия и знаменитому английскому экономисту Дэвиду Рикардо, который предложил концепцию сравнительных преимуществ для объяснения структуры международной торговли исходя из различий в комбинациях труда и капитала, а также в технологиях производства в разных странах. В результате некоторые страны должны специализироваться в производстве и экспорте промышленных товаров и импортировать сельскохозяйственные продукты, а другие нет.
• • В 20– 30−х годах прошлого века эта идея получила развитие в работах шведских экономистов Хекшера и Олина, сформулировавших так называемый закон Хекшера– Олина, который гласил: в условиях свободной торговли достигается равновесие цен факторов производства в различных странах и, следовательно, общее экономическое равновесие. За «первопроходческий вклад в теорию международной торговли и международного движения капитала» Бертиль Олин был отмечен Нобелевским призом 1977 года.
• • • Существенной чертой подобных исследований до Кругмана было то, что все они опирались на предположения о постоянстве удельных издержек при изменении масштабов производства. К этому типу моделей относятся, в частности, такие популярные конструкции, как метод «затраты–выпуск» Леонтьева или производственная функция Кобба–Дугласа. Вклад Кругмана состоял в том, что он ввел в эту модель зависимость эффективности производства от масштабов, благодаря которой выпуск большей массы товара снижает стоимость на единицу произведенной продукции. Это достаточно очевидная идея, но лишь нынешнему лауреату удалось первому проделать путь от предположения к построению строгой теории.
• • Дополнительно к предположению об экономии от масштаба производства новая теория Кругмана исходила из предпосылки, что ценность потребления растет не только и не столько с его количеством, сколько с разнообразием. В то время это было довольно ново в теории потребительского предпочтения (хотя первые модели с потребительскими предпочтениями, учитывающими разнообразие продукции, уже были описаны двумя годами ранее), но в то же время, очевидно, более адекватно отражало действительность.
• • • Одним из результатов такой модели, отличающим ее от классического подхода Рикардо, становится то, что внешняя торговля может возникать не только между странами, различающимися трудо — и капиталообеспеченностью, но и идентичными с точки зрения доступных технологий производства. Еще одно важное отличие — принципиальная множественность состояний равновесия. Это выступает существенной стороной реальной жизни, в которой, скажем, местоположение европейского финансового центра не является жестко предопределенным технологическими условиями и потребительскими предпочтениями, а зависит скорее от исторических обстоятельств. Это означает, что экономический анализ, учитывающий эффект масштаба, должен опираться на динамические модели, в которых выбор равновесия также отражает историю. Тогда как рикардианский подход принципиально статичен, равновесие в нем определяется только технологиями, размещениями факторов производства и предпочтениями потребителей.
• • Наконец, модель Кругмана демонстрирует, что рост специализации и расширение международного обмена ведут к гораздо большим преимуществам для потребителей во всех странах, нежели изоляционизм и протекционизм. Новая теория международной торговли дала жизнь огромному пласту последующих исследований. А это обычно надежное свидетельство высокого теоретического качества первопроходческой работы.
Классик «голландской болезни» • • Стоит отметить, что одна из наиболее актуальных по сей день именно для России работ Кругмана выполнена на стыке обоих его увлечений аспирантского периода — теорий обменных курсов и международной торговли. Это статья The Narrow Moving Band, the Dutch Disease and The Competitive Consequences of Mrs. Thatcher on Trade in the Presence of Dynamic Scale Economies, написанная еще в 1987 году. Тогда, конечно, еще никто не мог бы вообразить, что через полтора десятка лет анализируемая в работе «голландская болезнь» станет общим местом во всех комментариях к состоянию нашей экономики, хотя, в сущности, и плановое хозяйство СССР, уже плотно сидевшее к тому времени на нефтяной игле, тоже было ей поражено.
• • Развиваемый в работе подход проливает свет на три аспекта внешней торговли, которые не принимаются во внимание в более стандартных моделях. Во-первых, что временная защита выбранных секторов может навсегда изменить характер сравнительных преимуществ для применяющей протекционистские меры страны. Во-вторых, что внешне благоприятные события, как, например, открытие экспортопригодных полезных ископаемых, может вести к постоянным потерям для других секторов и в конечном счете — к уменьшению благосостояния. В-третьих, что временная переоценка валюты с целью денежных ограничений и сдерживания инфляции может привести к постоянной утрате конкурентоспособности в некоторых секторах.
present5.com
Доклад — Американский экономист Пол Робин Кругман
Содержание
Введение
ПОЛ РОБИН КРУГМАН
Выводы
Литература
Введение
В работе изложен подход американского экономиста Лауреата Нобелевской премии в области экономики 2008 г. награжденного Американской экономической ассоциацией медалью Дж. Б. Кларка, Почетного члена Мюнхенского центра экономических исследований Пола Робина Кругмана к решениюактуальних вопросов международной торговли и его новаторские разработки, которые фигурируют в науке под названием «новая международная экономика». Именно за анализторговых моделей и определение места экономической активности ему присужденаНобелевская премия в отрасли экономики 2008 г.
Пол Робин Кругман
П. Кругман родился 28 февраля 1953 г. в Нью-Йорке (США). Учился в Йельском университете, в котором в 1970 г. получил диплом бакалавра. В 1977 г, в Массачусетском технологическом институте защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора философии. В этом же институте начал преподавательскую деятельность, которую затем продолжил в Йельском, Калифорнийском и Станфордском университетах, а также в Лондонской школе экономики. С 2000 г. он работает профессором Принстонского университета.
П. Кругман — известный специалист по вопросам мировой экономической политики. Его научные исследования освещают разные аспекты международной финансово-хозяйственной деятельности. В отличие от таких выдающихся нобелиантов, как Б. Улин и Дж. Мид, которые являются основателями неоклассической доктрины международной торговли, П. Кругман изучает особенности современного этапа в развитии мирового хозяйства. Ведь при формировании адекватной международной торгово-экономической политики необходимо учитывать и использовать объективные закономерности изменений (в том числе институциональных, связанных с глобализацией). Его анализ этих закономерностей и выяснение глубинных причин парадоксов глобализации основываются на четких научных позициях.
Трансформации в характере и движущих силах мирового экономического процесса непосредственно сказались на торговле — одном из важных занятий, улучшающем нашу жизнь. П. Кругман заметил: «Вы могли бы сказать, а я именно так и говорю, что глобализация, движимая не благостью человеческой природы, а мотивом получения прибыли, принесла людям гораздо больше, чем вся помощь другим государствам и все предоставленные на мягких условиях кредиты, которые когда-либо были сделаны правительствами и международными организациями, действующими из самых лучших побуждений». И с тоской добавляет: «Но по опыту знаю, что, сказав это, я наверняка получу вал посланий, исполненных ненависти». Такова природа глобализации. Этот термин стал означать рост международного потока товаров и услуг. Мир в экономическом смысле становится все более взаимозависимым. Свидетельством этому является то, что доля мирового экспорта в мировом ВВП выросла с 8% в 1950 г. до 26% в 1999 г. В то же время удельный вес экспорта в ВВП США вырос с 5% до 10%.
П. Кругман — прекрасный публицист (с 2000 г. ведет аналитическую колонку в газете «NewYorkTimes»), поэтому тревоги по поводу глобализации он элегантно обобщил, использовав старую французскую поговорку: «Всякий, кто до 30 лет не был социалистом, бессердечен; каждый, кто остается социалистом после того, как ему исполнилось 30, неразумен». Ученый пишет: «Если вы покупаете товар, произведенный в какой-то из стран „третьего“ мира, то помните: этот товар произведен рабочими, которым платят невероятно мало по западным меркам и которые, вероятно, работают в ужасных условиях. Любой человек, которого эти обстоятельства не волнуют (хотя бы изредка), бессердечен. Но из этого не вытекает, что демонстранты правы. Наоборот, любой человек, который думает, что ответом на глобальную нищету является простая злоба против мировой торговли, не имеет головы или желает не пользоваться ею. Движение противников глобализации уже имеет примечательную историю нанесения убытков тем же людям и идеям, на защиту которых оно претендует». Профессор П. Кругман заявляет, что объемы торговли с государствами с низким уровнем доходов на душу населения уже не настолько незначительны, чтобы не влиять на неравенство.
Современный мировой рынок вполне допускает возникновение обстоятельств, при которых крупные государства с низким доходом имеют более широкие возможности получить выгоды от торговли, чем малые страны с низким доходом. Если, например, расширяется торговля товарами, производство которых привлекает обратные потоки, возрастающие от масштаба, то крупные страны должны иметь преимущество, поскольку их емкие внутренние рынки облегчают реализацию экономии от масштаба производства. На увеличение возвратов на основе эффекта масштаба как источника сравнительного преимущества молодой ученый обратил внимание еще в 1980 г. и продолжил развитие этой тематики в своем исследовании в 1995 г.
П. Кругману принадлежат некоторые недавние разработки в области теории внешнеторговой политики, связанные с учетом факторов несовершенной конкуренции, стратегических взаимодействий, обусловленных олигополистической структурой рынков, а также экономии от масштаба. Все эти разработки получили общее название «новая международная экономика». По мнению специалистов, они представляют собой качественный прорыв в изучении внешнеторговой проблематики. В какой мере эти наработки действительно новые, и как они соотносятся с традиционной теорией?
Существуют два направления новаторских разработок, фигурирующих под названием «новая международная экономика». Во-первых, это позитивные теории международной торговли, принимающие во внимание внутреннюю экономию от масштаба и фактор монополистической конкуренции, интегрируя их в структуру моделей общего равновесия. Хотя вряд ли можно утверждать, что рассмотрение экономии от масштаба является чем-то новым в теории международной торговли: действительная его новизна заключается в одновременном учете экономии от масштаба и монополистической конкуренции в формальных рамках анализа общего равновесия. Это обстоятельство привело к интеграции между теорией международной торговли и теорией отраслевых рынков. Результаты такой интеграции обобщены П. Кругманом и Э. Хелпманом в совместной монографии «Рыночная структура и международная торговля» (1985). Во-вторых, есть теории, в которых делается акцент на олигополистической структуре рынков и стратегических взаимодействиях между фирмами. Согласно этим теориям, государственная политика, связанная, например, с использованием экспортных субсидий и тарифов, может обеспечивать перераспределение прибыли от иностранных фирм к их конкурентам внутри страны, тем самым гарантируя государству чистый выигрыш. По этой проблематике выделяются две всеохватывающие книги П. Кругмана — «Стратегическая торговая политика и новая международная экономическая теория» (1986) и «Торговая политика и структура рынка» (1989, совместно с Э. Хелпманом).
Действительно новым вкладом в теорию торговой политики является учет олигополии и стратегических взаимодействий между частными фирмами, а не между правительствами. В таком контексте ключевая модель впервые была предложена Дж. Брэндером и Б. Спенсером в 1985 г. Эта модель и обсуждение ее ограничений представлены в кругмановской книге «Торговая политика и структура рынка». Коротко суть этой модели такова: две фирмы — отечественная и иностранная — конкурируют на рынке «третьей» страны, сбывая товар, который не продается на собственных рынках их государств. Модель можно расширить путем учета потребления на внутреннем рынке, что и было сделано в ряде трудов, однако это только усложняет анализ, не изменяя главных выводов. Количество фирм фиксированно, то есть новые фирмы не могут входить на рынок, будучи привлеченными высокими прибылями. Модель формулируется таким образом, что единственным фактором, имеющим значение для национального благосостояния обеих стран, является прибыль обеих фирм, за минусом субсидий или налогов. В обоих государствах заработная плата и (на первой стадии анализа) прибыль до налогообложения являются фиксированными. Цель национальной политики заключается в том, чтобы перераспределить прибыль от иностранной фирмы к отечественной, хотя при этом может параллельно происходить перераспределение дохода от налогоплательщиков данной страны к собственникам отечественных фирм. Объем рынка комбинированного производства является фиксированным; потребители конкурируют между собой. Правительство «третьей» страны удерживается от вмешательства. Чем больше производство одной фирмы, тем меньше прибыль другой.
Ключевая предпосылка для простейшей версии модели заключается в том, что две фирмы играют «по Курно» (суть модели Курно заключается в том, что каждая фирма расценивает объем производства своего конкурента как постоянный, а затем принимает собственное решение об объеме производства). На основе математических уравнений и соответствующего графического изображения учеными была смоделирована взаимозависимость изменения общего спроса на товар на рынке «третьей» страны, предельной выручки и прибыли каждой фирмы, а также выдвинут тезис, согласно которому предоставление экспортной субсидии отечественной фирме приведет к установлению оптимального отечественного производства. Ученые выяснили значимость модели в рамках традиционной теории торговли. Они рассмотрели традиционный аргумент в пользу протекционизма, который построен на концепции условий торговли и который можно интерпретировать как доказательство в поддержку введения налога на экспорт.
Известно, что налог на торговлю не эффективен по Парето с общемировой (но не с национальной) точки зрения при условии наличия совершенной конкуренции и при отсутствии внутренних искажений, не скомпенсированных соответствующими субсидиями или налогами. Рассматривая случай, в котором иностранное правительство не осуществляет вмешательства, следует обратить внимание на одно обстоятельство, выдвинутое на первый план в книге П. Кругмана и Э. Хелпмана «Торговая политика и структура рынка». Если количество отечественных фирм превышает 1, то аргументы в пользу налога на экспорт вновь набирают силу. Отечественные фирмы конкурируют друг с другом и порождают друг для друга отрицательную внешнюю экономию, снижая цену, по которой каждая из них торгует на рынке «третьей» страны. Как следствие, становится целесообразным до известной степени ограничить их деятельность в сфере экспорта. Это с точностью отвечает традиционному аргументу в пользу протекционизма, построенному на концепции условий торговли. Чем больше количество отечественных фирм, тем ближе модель отвечает условию совершенной конкуренции и стандартной формуле оптимального тарифа или налога на экспорт. Как отмечают авторы, в модели с несколькими отечественными и иностранными фирмами, каждая из которых играет «по Курно», можно сформулировать вывод в пользу налога на экспорт или экспортной субсидии.
Неординарными можно назвать также исследования П. Кругмана в отношении тарифов, направленных на содействие развитию экспорта. Здесь нам стоит сослаться на его очень часто цитируемую статью «Защита импорта как стимулирование экспорта: международная конкуренция при наличии олигополии и экономии от масштаба»6. Ее аргументация тоже может быть истолкована в пользу использования тарифа в модели олигополии, но одновременно эта статья содержит дополнительное соображение относительно того, что введение тарифа может привести не только к замещению импорта отечественным производством, но и к стимулированию экспорта.
Две фирмы конкурируют на разных рынках (и в том числе — на отечественном), играя «по Курно» и сталкиваясь с экономией от масштаба. Национальное правительство защищает фирму своего государства на отечественном рынке. Такую защиту можно трактовать как разновидность субсидирования. Естественно, это перераспределяет прибыль от иностранной фирмы к отечественной. Предельные издержки отечественной фирмы снижаются, тогда как иностранная фирма сокращает производство, а ее предельные издержки возрастают. Как результат, отечественная фирма расширяет экспорт. Таким образом, П. Кругман показывает, что защита от импорта действует как инструмент содействия развитию экспорта.
Здесь возникает вопрос о том, в какой степени этот вывод зависит от наличия олигополии «по Курно». П. Кругман пишет: «Тезис, согласно которому защищенный внутренний рынок обеспечивает фирме основу для успешного развития экспорта, относится к числу тех неортодоксальным идей, представляющих собой общее место в дискуссиях по международной торговле, которые не совместимы со стандартными моделями, но, тем не менее, выглядят убедительными для практиков». В книге «Торговая политика и структура рынка» П. Кругманом и Э. Хелпманом было продемонстрировано, что в случае наличия олигополии «по Курно» (хотя в таких обстоятельствах некоторые ученые считают подобное предположение несколько недальновидным) введение тарифа может быть оптимальной политикой с точки зрения страны при условии отсутствия ответных мер со стороны иностранного правительства.
Важной тенденцией в рамках чистой теории торговли является анализ торговли в условиях возрастающей отдачи от масштаба, которая рассматривается как важнейшая независимая причина торговли. Однако мир, отличающийся возрастающей отдачей от масштаба, характеризуется также несовершенной конкуренцией, В силу этого разработка моделей олигополистической торговли и внешнеторговой политики продолжается, смещая акцент на исследование динамичных аспектов проблемы. Между тем уже с 80-х годов проводятся эмпирические исследования, в рамках которых наработки представителей «новой международной экономики» используются для анализа соперничества между американскими и японскими фирмами на автомобильном рынке в условиях применения как тарифов, так и производственных субсидий.
В 1987 г. П. Кругман писал, что новые разработки в определенном смысле заменяют существующую теорию международной торговли или в меньшей степени требуют радикального пересмотра ее выводов. Подобные высказывания предполагают, что традиционная теория опирается на посылку о совершенной конкуренции и приводит к заключению, согласно которому — при незначительных предостережениях — свободная торговля является оптимальным вариантом торговой политики. Новый же подход, по мнению П. Кругмана, изменяет структуру теории торговли настолько фундаментально, что теоретические доказательства в пользу свободной торговли отпадают. С такой точки зрения, идея свободной торговли еще не канула в прошлое, главным образом, по причине политико-экономического характера.
П. Кругман специализируется на изучении международной торговой политики и, в частности, стремится объяснить, почему одни страны получают преимущества в торговле с другими. По результатам его исследований, в условиях крупномасштабного производства расширяется торговля не только между странами, специализирующимися на определенных видах товаров (как считается согласно традиционной экономической теории). Постепенно доминирующими на рынке становятся не только те государства, которые находятся на одном уровне развития экономики, но и те, которые специализируются на экспорте и импорте какого-либо товара. В свою очередь, это, в результате конкуренции экономик на мировом рынке, влечет за собой снижение цен на продукцию.
Теория Кругмана объясняет также причины урбанизации мировой экономики. Масштабное производство, с одной стороны, и борьба за снижение транспортных издержек, с другой, приводят к тому, что все большая часть населения тяготеет к мегаполисам. Растущее население городов, в свою очередь, стимулирует развитие экономики и рост производства, которые, замыкая круг, приводят к дальнейшему увеличению численности жителей. В итоге постепенно проявляется деление регионов на высокотехнологичные «основные зоны» и менее развитую «периферию».
В 1991 г. в работе «Возрастающая отдача и экономическая география» П. Кругман предложил математически строгий подход, позволяющий одновременно моделировать и товарные потоки, и размещение производств и потребителей в пространстве. Сформулированная им в этой статье модель получила название «центр — периферия». Результаты исследований ученого дают возможность быстро и эффективно выявлять перспективные для определенной территории направления развития, формировать соответствующие региональные сети, выделять направления внутринациональной и международной специализации. Его новаторские выводы важны в контексте динамичного развития административных и функциональных регионов в Европе, которое обусловило формирование нового пространственного строения этой высокоинтегрированной глобальной экономической системы. Отдельные исследования возможных эффектов развития интеграции и расширения ЕС рассматривают вариант метрополизации, которая сопровождается углублением региональной специализации и различий регионов в пределах стран. При таком сценарии Евросоюз пытается компенсировать эти расхождения, перераспределяя отрицательные эффекты непосредственных кумулятивных эффектов.
Международная торговля становится важным фактором, ведь все, что расширяет рынок, может способствовать увеличению объема производства и повышению темпов его роста. Соответственно, аллокация сравнительных преимуществ может определяться или исторической случайностью («кто пришел первым»), или через чистую отдачу от масштаба, или через обучение на опыте. Нобелевский лауреат Р. Лукас увидел отмеченную связь и создал специальную модель, иллюстрирующую эндогенную эволюцию сравнительных преимуществ. Он сосредоточил свое внимание на случае обучения на опыте: товары отличаются друг от друга тем, в какой степени опыт, накопленный в их производстве, ведет к снижению затрат. Р. Лукас назвал товары, являющиеся капиталоинтенсивными по затратам человеческого капитала, «высокотехнологичными». Впрочем, слабым местом этой научной идеи является то, что кривые обучения могут быть сначала крутыми, а затем пологими, что отражает переход от высокотехнологичного товара к обычному.
В 1990 г. важное дополнение к этим модельным конструкциям эндогенных инноваций сделал П. Кругман. Он сформулировал трехпериодную модель. В первом периоде предприниматели «инвестируют» ценные ресурсы в инновации, снижающие издержки. Те, кто в этом добился успеха, получают временную монополию на свою новую технологию во втором периоде; они имеют ренту за счет преимущества в затратах над производителем, который до сих пор пользуется старой технологией. В третьем периоде эта инновация становится всеобщим достоянием, и источник рентных доходов исчезает. Такие последовательности, не совпадающие по фазе, можно «свести вместе», что, в свою очередь, дает картину непрерывного процесса.
Эта простая конструкция дает несколько прекрасных результатов. Во-первых, это возможность многих равновесий. Чем выше инновационная активность сегодня, тем выше будет реальный доход в следующем периоде. Предприниматели, достигшие успеха в инновациях, смогут получить более высокий рентный доход. Поэтому можно говорить об особой силе, которая делает прибыльными инвестиции в инновации в тех случаях, когда имеет место больший объем таких инвестиций (очевидно, что влияние может оказывать и сила, противодействующая конкуренции). В экономике есть достаточно сырья для существования как равновесий, в которых никто не осуществляет инноваций из-за того, что никто этим не занимается, так и равновесий, в которых имеет место множественность инноваций. Второй результат является четкой демонстрацией шумпетеровской идеи о том, что монополия, обеспеченная успешными инновациями, хотя и порождает убытки с точки зрения статической эффективности, все же с избытком компенсирует этот ущерб, осуществляя инвестиции в инновации. Третий результат имеет значение в контексте международной торговли. Придумать технологию, снижающую издержки, стоит приблизительно одинаково как в крупной, так и в малой экономиках (вот почему международные сопоставления издержек на научные исследования в расчете на единицу ВНП всегда представляются не совсем уместными). Однако каждая конкретная инновация имеет более высокую ценность в крупной экономике, чем в малой, поскольку в первом случае существует значительный потенциал для получения ренты. Вот почему международная интеграция может подстегнуть инновации и ускорить рост производства, что, в свою очередь, даст более мощный положительный эффект по сравнению с любым возможным выигрышем от статической эффективности.
С каждым десятилетием мир становится все более сложным и взаимозависимым, и наши институции должны соответствовать этим изменениям. П. Кругман полагает, что в последние годы на замедление темпов развития мировой экономики все чаще влияют причины институционального характера.
Ученый является выдающимся теоретиком международной торговли. Он — автор нескольких десятков книг и свыше 300 экономических трудов. Основными среди его монографий, кроме уже упомянутых, считаются: «Пространственная экономика: города, регионы и международная торговля» (1999, совместно с М. Фуджита и Э. Венейблсоном), «Возвращение депрессии» (1999), «Валютный кризис» (2000), «Большая ложь» (в 2004 г. опубликована на русском языке).
Профессор П. Кругман является активным участником дискуссий по актуальным вопросам экономической политики. Так, реформа международной валютной системы и до настоящего времени служит предметом горячих споров среди экономистов и политических деятелей. Ведь, если в 1950-1973 гг. встра-нах Запада наблюдался небывалый всплеск деловой активности и феноменальных экономических результатов, порожденный макроэкономическим регулированием и привязкой национальных валют к доллару, то в середине 70-х годов назрел кризис подобной модели развития. Правительства, связанные жесткими валютными обязательствами, не смогли противостоять инфляции, которая резко ускорилась вследствие нефтяных шоков и быстрого увеличения безработицы, вызванных снижением темпов экономического роста. Этот период развития западной экономики, известный как стагфляция, ознаменовался переходом от кейнсианских методов регулирования экономики к более либеральной модели государственной политики. Радикальная смена целей и методов антициклического регулирования не могла не вызвать в политических и общественных кругах Запада обеспокоенности проблемой экономической стабильности.
Новая страница в истории международной координации была открыта после объявления в 1975 г. в Рамбуйе о переходе к системе «свободного плавания валют». Свои основательные соображения по поводу таких изменений П. Кругман изложил в учебнике «Международная экономика: теория и политика» (1988, совместно с М. Обстфельдом), который стал довольно популярным в мире, выдержал 7 переизданий и с 1998 г. уже дважды издавался на русском языке. По мнению обоих ученых, по существу, была санкционирована «схема децентрализованного формирования политики, где каждая страна делает то, что считает отвечающим собственным интересам».
Ранее большинство финансистов выступали за установление плавающих обменных курсов, однако в последние годы значительная часть специалистов стали считать целесообразным возвращение к фиксированным курсам. Поддержание стабильного обменного курса представляет собой только одну из многих задач, стоящих перед центральным банком.
За масштабные новаторские исследования П. Кругман в 1995 г. удостоен премии Адама Смита, в 2000 г. — награжден медалью имени Ректенвальда (экономической наградой, присуждаемой с 1995 г. Нюрнбергским университетом за совокупность научных заслуг), а в 2004 г. — премией принца Астурийского, которая является самой престижной наградой Испании (ее часто называют «испанской нобелевской премией»).
Выводы
П. Кругман стал известен, прежде всего, своими исследованиями в области международной торговли. По мнению специалистов, он уже на протяжении нескольких лет считался одним из основных претендентов на Нобелевскую премию. И только в 2008 г. за анализ торговых моделей и определение мест экономической активности его отметили этой самой авторитетной наградой. Кроме золотой медали и диплома, П. Кругман получил и денежный чек, номинал которого с 2000 г. остается неизменным — 10 млн. шведских крон (1,42 млн. дол., или 1,02 млн. евро).
Литература
1. The Battle in Seattle. «The Economist», 1999, November 27.
2. К r u g m a n P. Hearts and Heads. «New York Times», 2001, April 22.
3. Krugman P. Scale Economies, Product Differentiation and the Pattern of Trade. «American Economic Review» Vol. 70, № 1, 1980, p. 950-959; Krugman P. Increasing Returns, Imperfect Competition and the Positive Theory of International Trade. «Handbook of International Economics» Vol. 3, 1995, Amsterdam, Elsevier Science.
4. Корден УМ. Стратегическая внешнеторговая политика. В кн.: Панорама экономической мысли конца XX столетия. В 2 т. СПб., «Экономическая школа», 2002, т. 1, с. 331-348.
5. Krugman P. Import protection as export promotion: international competition in the presence of oligopoly and economies of scale. In: К і e r z k о w s k і H. Monopolistic Competition and International Trade. Oxford, Oxford University Press, 1984.
6. Krugman P. Is free trade passe? «Economic Perspectives» \bl. 1,1987, p. 131-144.
7. Krugman P. Increasing Returns and Economic Geography. «Journal of Political Economy» Vol. 99, № 3, 1991, p. 483-499.
8. Krugman P. The Narrow Moving Band, the Dutch Disease and the Competitive Consequences of Mis. Thatcher. «Journal of Development Economics» «Vol. 27, № 1-2,1987, p. 41-55.
9. Кругман П., Обстфельд M. Международная экономика. Теория и политика. М, 1998, с. 575.
www.ronl.ru