О платонов: Автор: Платонов Олег Анатольевич | новинки 2021

Олег Платонов – биография, книги, отзывы, цитаты

Без книг, изданных до 1995 года, а также выпущенных на иностранных языках и «пиратских» изданий (по книге «Институт русской цивилизации имени митрополита Иоанна (Снычева). Итоги научной деятельности и Каталог изданий 1993—2013 гг.», 2013.)

Серия «Терновый венец России»:

1.1. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731—1995 (М.: Родник, 1995).
1.2. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731—1996 (Изд. 2-е, исправл. и дополн. – М.: Родник, 1996).
1.3. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731—2000 (Изд. 3-е, исправл. и дополн. — М.: Русский вестник, 2000).
2. Терновый венец России. Заговор цареубийц (М.: Родник, 1996).
3. Терновый венец России. Николай II в секретной переписке (М.: Родник, 1996).
4. Терновый венец России. История Русского народа в ХХ веке. В 2-х томах (М.: Родник, 1997).
5. Терновый венец России. Тайна беззакония: иудаизм и масонство против Христианской цивилизации (М.: Родник, 1998).

Терновый венец России. Загадка Сионских протоколов (М.: Родник, 1999).
Терновый венец России. Тайная история масонства. Документы и материалы. В 2-х томах .
8. Терновый венец России. Святая Русь. Открытие русской цивилизации (М.: Энциклопедия русской цивилизации, 2001).
Терновый венец России. Пролог цареубийства. Жизнь и смерть Григория Распутина (М.: Энциклопедия русской цивилизации, 2001).
Терновый венец России. История цареубийства (М.: Энциклопедия русской цивилизации, 2001).

Серия «Заговор против России»:

Покушение на русское царство (М.: Алгоритм, 2004).
Бич Божий. Величие и трагедия Сталина (М.: Алгоритм, 2004).
Загадка сионских протоколов (М.: Алгоритм, 2004. Переиздана в 2004, 2005, 2006 гг.).
Государственная измена (М.: Алгоритм, 2004. Переиздана в 2004, 2005, 2006 гг.).
Под властью зверя (М.: Алгоритм, 2005. Переиздана в 2006 г.).
Тайна беззакония. Иудаизм и масонство против Христианской цивилизации (М.: Алгоритм, 2005. Переиздана в 2006 г.).

Николай Второй в секретной переписке (М.: Алгоритм, 2005).
Криминальная история масонства 1731—2004 гг. (М.: Эксмо, Алгоритм, 2005. Переиздана в 2006 г.).
Заговор цареубийц (М.: Алгоритм, 2005. Переиздана в 2006 г.).
Распутин и дети дьявола (М.: Алгоритм, 2005. Переиздана в 2006 г.).
Святая Русь и окаянная нерусь. Русская цивилизация против мирового зла (М.: Алгоритм, 2005).
Последний государь: жизнь и смерть (М.: Алгоритм, 2005).
Война с внутренним врагом. История и идеология русского патриотизма (М.: Алгоритм, 2006).
Тайное мировое правительство. Война против России (М.: Алгоритм, 2006).

Серия «Платонов О. А. Собрание трудов в 6 томах»:

Русская цивилизация. История и идеология русского народа (М.: Алгоритм, 2010).
Разрушение русского царства (М.: Алгоритм, 2012).
Судьба царя — судьба России.
Масонский заговор в России (М.: Алгоритм, 2011).
Россия и мировое зло (М.: Алгоритм, 2011).

Война с внутренним врагом (М.: Алгоритм, 2012).

Серия «Русская правда»:

Эпоха Сталина (М.: Родная страна, 2013).
Под властью зверя (М.: Родная страна, 2013).
Разрушение русского царства (М.: Родная страна, 2013).
Революция против России (М.: Родная страна, 2013).
Еврейский вопрос в Русском государстве (М.: Родная страна, 2013).
Государственная измена (М.: Родная страна, 2013).
Почему погибнет Америка (М.: Родная страна, 2013).
Покушение на русское царство (М.: Родная страна, 2013).
Будем жить при коммунизме (М.: Родная страна, 2013).

Книги, вышедшие вне серий:

Русская цивилизация. Учебное пособие для формирования русского национального сознания (М.: Роман-газета, 1995).
Экономика русской цивилизации (М.: Родник, 1995).
Жизнь за Царя. Правда о Григории Распутине (СПб.: Воскресение, 1996).
Исторический словарь российских масонов XVIII—XX веков (М.: Арина, 1996).
Эпоха Сталина (М.: Москвитянин, 1996).

Россия под властью кри­ми­наль­но-кос­мо­по­ли­ти­чес­ко­го режима (М.: Русский вестник, 1998).
Почему погибнет Америка. Тайное мировое правительство (М.: Русский вестник, 1999).
Николай Второй. Жизнь и царствование (М.: Общество святителя Василия Великого, 1999).
Почему погибнет Америка (М., Волгоград: Русский вестник, Волгоградский русский народный собор, 1999).
Жизнь за Царя. Правда о Григории Распутине (М.: Лествица, 1999).
Россия под властью масонов (М.: Русский вестник, 2000).
Почему погибнет Америка. Тайное мировое правительство (Краснодар: Советская Кубань, 2001).
Олег Платонов, Герхох Райзеггер. Почему погибнет Америка: взгляд с Востока и Запада (М.: Эксмо, Алгоритм, 2005).
Еврейский вопрос в России (М.: Яуза, Пресском, 2005).
Мифы и правда о погромах (М.: Яуза, Пресском, 2005).
Русская экономика без глобализма (М.: Алгоритм, 2006).
Русское сопротивление. Борьба с антихристом (М.: Алгоритм, 2006).
Почему погибнет Америка: взгляд с Востока и Запада (М.: Столица-Принт, 2008).
Загадка Сионских протоколов (М.: Алгоритм, 2008).
История русского народа в ХХ веке (М.: Алгоритм, 2009).
Олег Платонов, Герхох Райзеггер. Конец Америки. Истоки мирового кризиса (М.: Алгоритм, 2009).
Битва за Россию (М.: Алгоритм, 2010).
Правда и ложь о Григории Распутине (М.: Эксмо, Алгоритм, 2011).
Олег Платонов, Герхох Райзеггер. Мировая гегемония Америки. Летопись кровавых преступлений (М.: Алгоритм, 2012).

Суд в Москве приговорил писателей Платонова и Ерчака к условным срокам за возбуждение ненависти — Агентство городских новостей «Москва»

Суд в Москве приговорил писателей Платонова и Ерчака к условным срокам за возбуждение ненависти

23.12.2020 16:50

Теги: Экстремизм , Национализм , Суды , Приговоры

Пресненский районный суд столицы приговорил Олега Платонова и Валерия Ерчака к условным срокам по делу о возбуждении ненависти. Об этом Агентству городских новостей «Москва» сообщила пресс-секретарь суда Лела Кокая.

«Ерчак Валерий Михайлович признан виновным по п. «в» ч. 2 ст. 282 УК РФ (в редакции федерального закона №5-ФЗ от 3 февраля 2014 года). Ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на три года. На основании ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком в три года. Платонов Олег Анатольевич признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «б, в» ч. 2 ст. 282 УК РФ (в редакции федерального закона №5-ФЗ от 3 февраля 2014 года), п. «б» ч. 2 ст. 282 УК РФ (в редакции федерального закона №5-ФЗ от 3 февраля 2014 года). На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно определено Платонову наказание в виде лишения свободы сроком на четыре года. На основании ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком в три года», — рассказала собеседница агентства.

По словам самого Платонова, поводом для возбуждения дела стало то, что он издал антисемитскую книгу Ерчака «Слово и дело Ивана Грозного» (п. 1381 Федерального списка экстремистских материалов).

Олег Платонов является известным в ультраправой среде писателем, автором запрещенных книг «Загадка сионских протоколов» и «Сионские протоколы в мировой политике» (пп. 1346 и 4413 Федерального списка экстремистских материалов). Многие его работы носят неприкрыто антисемитский и конспирологический характер.

Валерий Ерчак является автором ряда антисемитских сочинений, часть из которых вышла в «Институте русской цивилизации» под научным руководством Платонова. Он также является сопредседателем Союза русского народа (СРН) и белорусского отделения Союза православных братств (СПБ).

Рубрика: Происшествия

Ссылка на материал: https://www.mskagency.ru/materials/3073347

В Моcкве осуждены Олег Платонов и Валерий Ерчак

В Москве осуждены авторы антисемитских сочинений Олег Платонов и Валерий Ерчак.

23 декабря 2020 года Пресненский районный суд Москвы вынес приговор по делу Олега Платонова и Валерия Ерчака.

Ерчак признан виновным по п. «в» ч. 2 ст. 282 УК (возбуждение ненависти, совершенное в составе организованной группы) и приговорен к трем годам лишения свободы условно c таким же испытательным сроком. Платонов получил четыре года условно с испытательным сроком в три года по пп. «б», «в» ч. 2 ст. 282 УК (возбуждение ненависти, совершенное в составе организованной группы с использованием служебного положения).

По словам Платонова, поводом для возбуждения дела стало то, что он издал антисемитскую книгу Ерчака «Слово и дело Ивана Грозного» (п. 1381 Федерального списка экстремистских материалов).

Олег Платонов — известный в ультраправой среде писатель, автор запрещённых книг «Загадка сионских протоколов» и «Сионские протоколы в мировой политике» (пп. 1346 и 4413 Федерального списка экстремистских материалов). Платонов также является директором издательства «Институт русской цивилизации», председателем президиума карликовой организации «Всеславянский союз» и постоянным членом Изборского клуба. «Институт русской цивилизации» занимался продажей и переизданием различных националистических сочинений разной степени радикальности, в частности, произведений черносотенцев начала ХХ века, а «Всеславянский союз» называет своей целью объединение всех «славянских народов».

Валерий Ерчак — автор нескольких антисемитских сочинений, часть из которых вышла в «Институте русской цивилизации» под научным руководством Платонова. Он также является сопредседателем Союза русского народа (СРН) и белорусского отделения Союза православных братств (СПБ). СПБ — это неполитическое православное объединение, а СРН — межрегиональная организация, выступающая за претворение в жизнь уваровской триады «православие, самодержавие, народность».

Платонов, Олег Анатольевич — это… Что такое Платонов, Олег Анатольевич?

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Платонов.

Оле́г Анато́льевич Плато́нов

(11 января 1950, Свердловск, РСФСР, СССР) — российский историк^[1][2] и экономист,^[3][4] русский писатель, националистический публицист и общественный деятель^[5][6][7][8]. Директор общественной организации «Институт русской цивилизации».^[9]

Биография

В 1972 году окончил экономический факультет Московского кооперативного института.^[10] Доктор экономических наук.^[10][3] Тема кандидатской диссертации — трудовые ресурсы Америки, тема докторской диссертации — социология труда в США.^[10]

После окончания института работал старшим научным сотрудником в отделе капиталистических стран Центрального статистического управления при Совете министров СССР. С 1977 по 1990 год работал старшим, а затем ведущим научным сотрудником в Институте труда Госкомтруда СССР.

В 1995 году организовал научно-издательский центр «Русская цивилизация». С 1998 году — главный редактор издательства «Энциклопедия русской цивилизации». С осени 1998 года Платонов приступил к осуществлению издания энциклопедии «Святая Русь. Большая энциклопедия Русского Народа», в которой предполагается выпустить более 20 томов (выпущены 4 тома), каждый из которых посвящен изучению определённой отрасли жизни русского народа. Одновременно был выпущен «Энциклопедический словарь русской цивилизации».

Член Союза писателей России.^[11]

В 2002 году вместе с Юргеном Графом организовал в Москве^[12]Международную конференцию по глобальным проблемам всемирной истории.

Олег Анатольевич Платонов был близко знаком с митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Иоанном (Снычёвым) (1927—1995)^[13].

Публикации

Публикации Платонова, кроме перечисленных выше, включают:

Работа О. А. Платонова «История русского народа в XX веке» включена издательством «Алгоритм» и в книжную серию «Классика русской мысли».^[14]

Научная деятельность

Проверить нейтральность. На странице обсуждения должны быть подробности.

О. А. Платонов является автором исследований на экономические, философские, исторические и другие темы.

Экономика

В работах Платонова исследовались проблемы качества трудовой жизни в России. Им был проанализирован американский опыт повышения качества трудовой жизни.^[15] Экономист О. В. Николаев писал, что Платонов входит в число исследователей, которые внесли «большой вклад в разработку социально-трудовых проблем развития кадрового потенциала». По мнению Николаева, «их работы позволили по-новому взглянуть на проблемы эффективного использования кадрового ресурса в современных условиях, высветили многие вопросы, которые представляют значительный интерес для разработки методологии формирования кадрового потенциала России».^[4]

Платонов изучал связь культуры и экономики,^[16] исследовал православную трудовую этику,^[17] изучал влияние российского менталитета на развитие экономики.^[16] Исследователь Б. М. Машевский писал, что сборник статей «Экономика русской цивилизации», составителем которого был Платонов, является «заметным явлением в осмыслении специфики российской экономики и социальности, их способности к диалогу с инокультурным опытом». По словам Машевского, «центральная, интегративная идея авторов многочисленных статей сборника сводится к следующему: успешно развивающаяся, эффективная экономика не может не быть национально окрашенной, не может не опираться на народные традиции, особенности менталитета, ибо экономика одна из многих сфер человеческой деятельности, и она должна быть подчинена тем духовным ценностям, которыми человек определяет смысл своей жизни».^[18] По словам Л. Б. Четыровой, Платонов входит в число исследователей, которые «ставят вопрос о возможности устроения экономики на православных началах и говорят о важности идейно-религиозных установок и ценностей трудовой этики в России для её возрождения».^[17]

Социолог А. Ю. Кривенков относит Платонова к числу учёных, работы которых имели большое значение «для ретроспективного анализа опыта управления традиционными хозяйственными формами в России».^[16] Экономист Т. Н. Юдина писала, что «в исследованиях О. А. Платонова рассмотрены особенности экономики русской цивилизации, сделана попытка периодизации домостроительных идей и учений, разработана „хрестоматия“ по домостроительству».^[19]

Платонов исследовал тему постиндустриального развития и глобализма. Он считает глобализацию формой войны, которую ведут США по установлению господства в мире,^[20] и видит в глобализме в основном негативные последствия. По мнению Платонова, в гонке глобализма капиталистический мир непременно постигнет всеобщий экономический кризис, который обеспечит условия для перехода к социально-ориентированному обществу.^[21]

Также Платоновым исследовались проблемы акционерного предпринимательства,^[22] проблемы экономической безопасности^[23] и велись разработки методов измерения социальной защищённости.^[24]

Философия

Платонов изучал вопросы взаимодействия экономики, политики и культуры,^[25] проблемы российской философии и культурологии хозяйства,^[26] проблемы российской цивилизации и «народного» своеобразия России,^[27] проблему кооперативности и кооперации в контексте цивилизационных подходов.^[28]

Платонов является представителем религиозно-православного направления в исследовании патриотизма.^[29]

Другие сферы

В своих исследованиях Платонов изучал, в частности, тенденции в развитии мировой геополитической ситуации,^[30] проблему реставрации российского самодержавия,^[31] историко-культурное наследие казачества,^[32] влияние общинного образа жизнедеятельности на формирование менталитета мордовского этноса.^[33]

Платонов — приверженец воззрений русского философа И. А. Ильина. Платонов выступает за реализацию разработанной Ильиным концепции государственности, основанной на православии.^[34]

Один из тезисов произведений Платонова — вера в существование «жидомасонского заговора» против России.^[35] Автор конспирологических и антисемитских публикаций, посвящённых т. н. «жидомасонскому заговору».^{[7][6][36][8][37]} Является активным отрицателем Холокоста.^[38][39] Ряд наблюдателей считают, что некоторые публикации Платонова являются шовинистическими,^[40] националистическими,^[8] имеющими расистскую направленность.^[41] Правозащитники Московского бюро по правам человека утверждали, что Александр Копцев, напавший с ножом на прихожан синагоги в Москве 11 января 2006 года, действовал в том числе под влиянием книг Платонова.^[42]

Магистр политологии и кандидат исторических наук Андреас Умланд полагал, что некоторые из книг Платонова — это «политический пасквиль», для которых характерны «патологический антиамериканизм, бредовая конспирология, апокалипсические картины будущего мира и фантастические утверждения о грядущем новом рождении русской нации». Как полагает Умланд, Платонов занимается «реанимацией классического русского антизападничества»^[6]. Литовский историк, доцент Клайпедского университета Вигантас Варейкис оценил информацию о странах Балтии в издании «Великая энциклопедия русского народа» под редакцией Платонова как историческую фальшивку, в которой нет ни одного слова, соответствующего действительности, а самого Платонова назвал «психическим больным». По мнению Варейкиса, «Большая энциклопедия русского народа» — примитивное пропагандистское явление^[43].

А. Платонов утверждает^[12], что хасидские организации, вместе с «Объединением в защиту евреев» организовали против него кампанию клеветы не только в России, но и в США и других странах мира. Он писал, что «выводы его исторических исследований, основанных на фактических материалах и архивных документах, не устраивали создателей исторических мифов, с помощью которых велось оболванивания сотен миллионов людей»^[12].

Примечания

1. ↑ Кривенков Александр Юрьевич. Формальные и неформальные взаимодействия субъектов управления малыми производственными предприятиями : диссертация… кандидата социологических наук : 22.00.08 Тюмень, 2007. — 173 с.
2. ↑ Харитонова Галина Борисовна. Политическая и государственная деятельность М. М. Сперанского, 1797-1838 гг. (Исторический аспект исследования) : Дис. … канд. ист. наук : 07.00.02 : Москва, 2003. — 193 c.
3. ↑ ^{1 2} Олег Платонов: Русская экономика должна быть основана на духовно-нравственных идеалах Православия // Русская линия
4. ↑ ^{1 2} Николаев Олег Викторович. Развитие кадрового потенциала оборонно-промышленного комплекса России: методология и практика : методология и практика : Дис. … д-ра экон. наук : 08.00.05 Москва, 2005. — 324 с.
5. ↑ Анна Нежинская. «Нерусь»: имя врагов народа найдено!
6. ↑ ^{1 2 3} Андреас Умланд «Неоевразийство», вопрос о русском фашизме и российский политический дискурс // «Континент». — 2007. — №133
7. ↑ ^{1 2} Russian Federation 2005 // Antisemitism Worldwide — 2005 (2007, 252 pp)
8. ↑ ^{1 2 3} Antisemitic activity
9. ↑ Об институте
10. ↑ ^{1 2 3} Владимиром Бондаренко Олег Платонов: __ «Русское мужество — вот что нам нужно!» // Завтра, № 43(570)
11. ↑ Русский образ жизни // Русская линия
12. ↑ ^{1 2 3} Русское сопротивление на войне с антихристом // Русская линия
13. ↑ Идеалы цивилизации: конструктивные основы настоящего и будущего // Новости KM.RU, 15.02.2007.
14. ↑ Платонов О. А. История русского народа в XX веке
15. ↑ Цыганкова И. В. Качество трудовой жизни молодежи России — концептуальные основы формирования : диссертация … доктора экономических наук : 08.00.05 / Цыганкова Инга Владимировна; [Место защиты: Науч.-исслед. ин-т труда и соц. страхования]. — Москва, 2009. — 396 с.
16. ↑ ^{1 2 3} Солодова Галина Сергеевна. детерминированность социально-экономических представлений современной российской молодежи : диссертация… д-ра социол. наук : 22.00.04 Новосибирск, 2006. — 331 с.
17. ↑ ^{1 2} Четырова Любовь Борисовна. Конструирование труда в европейской культуре : Дис. … д-ра филос. наук : 09.00.11 : Самара, 2004. — 338 c.
18. ↑ Машевский Борис Михайлович. Парадигмы общественной трансформации и формирование модели рынка (Социально-философский анализ) : Дис. … канд. филос. наук : 09.00.11 : Владивосток, 2004. — 170 c.
19. ↑ Юдина Т. Н. Юдина Татьяна Николаевна. Миграционные процессы: теория, методология и практика социологического исследования : Дис. … д-ра социол. наук : 22.00.01 : Москва, 2004. — 347 c.
20. ↑ Афанасьев Александр Владимирович. Российская государственность в пространстве проектов глобализации (Социально-философский анализ) : Дис. … канд. филос. наук : 09.00.11 Москва, 2005 197 с.
21. ↑ Гарифуллин Ильдар Венерович. Постиндустриальное развитие и социализация рыночной экономики : дис. … канд. экон. наук : 08.00.01 Уфа, 2006. — 158 с.
22. ↑ Лукин Сергей Владимирович. Акционерное предпринимательство в экономике России: исторические формы и теоретические концепции : Дис. … д-ра экон. наук : 08.00.01 : Санкт-Петербург, 2002 223 c.
23. ↑ Козлова А. В. Политические механизмы обеспечения безопасности государства в экономической сфере : диссертация … доктора политических наук : 23.00.02 / Козлова Анна Валерьевна; [Место защиты: ГОУВПО «Российский государственный социальный университет»]. — Москва, 2009. — 357 с.
24. ↑ Морозова Елена Алексеевна. Социальная защита населения: системный подход к анализу и управлению : дис. … д-ра экон. наук : 08.00.05 Кемерово, 2006. — 464 с.
25. ↑ Зинков Евгений Геннадьевич. Культурное пространство российской духовности : диссертация … доктора философских наук : 24.00.01, 09.00.11 / Рост. гос. ун-т. — Ростов-на-Дону, 2006. — 291 с.: ил.
26. ↑ Осипов Дмитрий Игоревич. Феномен хозяйства в русской философии культуры начала XX в : Дис. … канд. филос. наук : 09.00.13 — СПб., 2005. — 164 с.
27. ↑ Петрова Оксана Александровна. Народ как социально-философская категория : Дис. … канд. филос. наук : 09.00.11 : Красноярск, 2004. — 154 c.
28. ↑ Прищеп, Елена Николаевна. Кооперативность как принцип самоорганизации социальных систем: ноосферные аспекты : диссертация … кандидата философских наук : 09.00.11. — Иваново, 2006. — 183 с.
29. ↑ Мозговая Елена Ивановна. Культурные парадигмы и идеологемы русского патриотизма : диссертация … кандидата философских наук : 24.00.01 Белгород, 2007. — 144 с.
30. ↑ Семин А. В. Диссертация
31. ↑ Серегин Андрей Викторович. Теоретические проблемы монархической формы правления : Дис. … канд. юрид. наук : 12.00.01 Ростов н/Д, 2003. — 195 с.
32. ↑ Бахвалова Валентина Александровна. Традиционная культура донского казачества : по материалам фольклора : диссертация … кандидата исторических наук : 24.00.01 / Бахвалова Валентина Александровна; [Место защиты: Волгогр. гос. мед. ун-т]. — Волгоград, 2009. — 260 с.
33. ↑ Волгаева, Татьяна Александровна Менталитет мордовского этноса: истоки и сущность : диссертация … кандидата исторических наук : 24.00.01 Саранск, 2007. — 249 с.
34. ↑ Барковская Татьяна Васильевна. И. А. Ильин о роли культуры и религии в национальном возрождении России : Дис. … канд. филос. наук : 09.00.13 Москва, 2005. — 137 с.
35. ↑ Олег Платонов. Масонский заговор в России (1731—1995 гг.). — «Наш современник», 1995, № 2, 3, 4
36. ↑ Антисемитская литература на международной книжной ярмарке
37. ↑
38. ↑ Holocaust ‘Revisionism’  (англ.). Southern Poverty Law Center. Архивировано из первоисточника 18 октября 2012. Проверено 6 октября 2012.
39. ↑ «A Major Revisionist Breakthrough in Russia», Journal of Historical Review
40. ↑
41. ↑ Список без Гитлера
42. ↑ Эксперты: Копцев вдохновлялся книгой экс-министра печати
43. ↑ В русской энциклопедии — вздор о балтийских странах. Vakaru ekspresas. Архивировано из первоисточника 18 октября 2012. Проверено 15 сентября 2012.

Ссылки

Котлован

В повести все действительно разговаривают похоже, причём реплики персонажей не отличаются от авторской речи. Герои «Котлована» делают общее дело и погружены в общую стихию речи, но их характеры и функции различаются: суровый рабочий Чиклин, меланхоличный архитектор Прушевский, надрывно-едкий инвалид Жачев (по словам Платонова, его ноги остались в капитализме, а тело перешло в социализм) — каждый несчастлив по-своему. Сходство их речи напоминает о строителях Вавилонской башни, и точно так же крушение революционной утопии повлечёт за собой распад «авторитарного дискурса» и возникновение разнородных социальных диалектов.

Маложелательные явления перегибщины, забеговшества, переусердщины и всякого сползания по правому и левому откосу с отточенной остроты чёткой линии

Андрей Платонов

Особое место среди героев — у печального рабочего Вощева, живущего так, «будто вдалеке есть что-то особенное или роскошный несбыточный предмет»: в черновиках повести он носит фамилию Климентов — настоящую фамилию писателя Андрея Платонова. Это один из типичных для Платонова сомневающихся, выпадающих из общего народного тела героев, близкий Саше Дванову из «Чевенгура» или Фоме Пухову из повести «Сокровенный человек». Вощев видит глубже окружающих: его не захватывает всеобщий энтузиазм, он говорит рабочим, что «мне без истины стыдно жить», и ждёт, когда на небе «будет вынесена резолюция о прекращении вечности времени, об искуплении томительности жизни». «Вощеву остаётся «неясно на свете», он «живёт заочно», как бы со стороны наблюдая свою жизнь, и гуляет «мимо» людей, не становясь одним из . В нём сильнее всего воплощена платоновская экзистенциальная тоска, сама фамилия Вощев напоминает о слове «вотще». Он чувствует во всём «веществе существования» особую хрупкость и переживает жизнь как истощающее силы терпеливое томление. Вощев хранит в своём дорожном мешке «нищие, отвергнутые предметы» вроде опавших листьев — собирая «для памяти и отмщения всякую безвестность». Философ Леонид Карасёв находит в этой черте Вощева одно из проявлений «детского мира» Платонова: его герои часто плачут, забываются счастливым сном, задают наивные вопросы об очевидных вещах, собирают, как в случае Вощева, бесполезные лоскутки и палочки, словом, ведут себя как свойственно детям: «Платоновские странные люди сумели, хотя бы отчасти, вернуться в этот [детский] мир, где, засмотревшись на «отвергнутые предметы», они придали им свой взрослый смысл, но вместе с тем потеряли возможность сделаться настоящими .

Платонов — Платоновский фестиваль искусств

Андрей Платонович Платонов (1899–1951), самый таинственный и неправильный русский писатель ХХ столетия, прошел почти незамеченным мимо блестящих литературных зеркал эпохи, однако ни в одной писательской судьбе национальная жизнь России не проявилась так остро и ни в чьем другом творчестве трагедия осиротевшего в революцию народа не высказала себя столь глубоко и полно.

Среди тех, кто оставил на Воронежской земле свой значимый след, особое место занимает Андрей Платонов. Творчество этого гениального мастера широко известно и принадлежит всему человечеству. Именно его именем назван фестиваль.

Родившийся в семье слесаря воронежских  железнодорожных мастерских   в последний год последнего века русского царства Платонов был не только  писателем,  драматургом, литературным критиком, философом,  публицистом,  поэтом, сценаристом, а также  электротехником, мелиоратором, инженером, изобретателем, прорабом,  он  — явление сродни циклону, атмосферному фронту,  возникающему  на стыке холода и тепла, света и тьмы, сухости и влаги,  ответ  на  вызовы  революции и пути русского большевистского пешеходства.

Та чудовищная энергия, которая скопилась в России на рубеже веков и  искала,  в ком воплотиться, нашла в Платонове  выход,  неслучайно, само понятие энергии так много значило в его художественном мире и было предметом напряженных  размышлений о возможности осуществления заявленного революцией. Через Платонова изломанным, надорванным, вырывавшимся из горла языком заговорило самое страшное время русской истории.  Не отторгая,  не брезгуя, не пряча  глаз, но  мучительно  пытаясь понять, что происходит со страной и человеком, Платонов опустился на адово дно русского коммунизма,  стал  фигурой  рубежа, подойдя к самой  линии разрыва между жизнью и смертью, между Богом и человеком, человеком и машиной, человеком и природой. Он эти разрывы и соблазны кровавых  утопий века пропустил  через сердце, пытаясь соединить несоединимое, и  быть может в этом пограничье и таится ключ  к его творчеству и горькой, беспощадной судьбе.

ИЗДАНИЯ ПЛАТОНОВА

О Платонове невозможно сказать, был ли он за или против Советской власти, насколько поддерживал или осуждал ее деяния, был разочарован в социализме или нет, хотя именно эти публицистические смыслы в нем  пытались и пытаются по сей день отыскать и в России и на Западе. Однако Платонов выламывается из жестких  рамок и простых определений  и несет в себе высшую правду о божественной сути человека в обезбоженном мире. «Страна темна, а человек в ней светится». Краткая фраза из его записных книжек может служить своеобразной художественной формулой ХХ века, верной и по отношению  к ГУЛАГу и к Великой победе. Она не примиряет, не снимает противоречий прошлого, но пеленгует далекую точку их пересечения и содержит тот глубокий смысл, который присущ всем его сочинениям от первых фантастических рассказов воронежского журналиста до волшебных сказок, написанных смертельно больным писателем, по легенде подметавшим двор Литературного института в Москве.

При жизни имя Андрея Платонова было не слишком известно читателю, а если и известно, то по большей части как повод к самой уничижительной и несправедливой критике, проходившей волнами через все его творчество от сталинской ругани на полях хроники «Впрок» до погромной статьи критика Ермилова в связи с рассказом «Семья Иванова».

Главные произведения писателя: повести «Котлован» и «Ювенильное море», романы «Чевенгур» и «Счастливая Москва»,  платоновские пьесы «Дураки на периферии», «Шарманка», «14 красных избушек»  и неоконченный «Ноев ковчег» были опубликованы лишь много лет спустя после его смерти. Не принятый, не понятый, гонимый современниками,  он прожил свою жизнь так, что десятилетия спустя  мы  судим о высотах и провалах русского века, о красном  взрыве, обескровившем Россию, по Андрею Платонову. Не только по нему, но по нему – прежде и глубже всего. И через Андрея Платонова пытаемся понять, кто и что мы есть сегодня.

Алексей Варламов

Платонов, Андрей Платонович — ПЕРСОНА ТАСС

Родился 28 августа 1899 г. в Воронеже. Его отец — Платон Фирсович Климентов (1870-1952) — работал слесарем в железнодорожных мастерских. Мать — Мария Васильевна Лобочихина (1875-1929) — вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием детей.

В детстве будущий писатель учился в церковно-приходской школе. В 1914 г. окончил в Воронеже мужское четырехклассное училище.

В 1914-1917 гг. сменил несколько профессий. Работал конторщиком в губернском отделении страхового общества «Россия» и в управлении службы пути в Обществе Юго-Восточных железных дорог, в воронежских железнодорожных мастерских, был литейщиком на заводе.
С 1918 г. начал работать в воронежских газетах: публиковал свои первые сочинения, писал очерки, статьи, в том числе под псевдонимами Елп. Баклажанов, А. Фирсов и др.
В 1918-1919 гг. учился на историко-филологическом факультете Воронежского университета (не окончил). Осенью 1919 г., когда город находился под контролем войск главнокомандующего Вооруженными силами Юга России Антона Деникина, работал корреспондентом газеты «Известия совета обороны Воронежского укрепленного района».
В 1919 г. вступил в Воронежский коммунистический союз журналистов. Сотрудничал с газетами «Воронежская коммуна» и «Красная деревня»: публиковал в них рассказы, стихотворения, статьи. В 1920 г. был избран депутатом на Всероссийский писательский съезд в Москву. В том же году стал кандидатом в члены РКП(б), но спустя год отказался от членства в партии.
В начале 1920-х гг. сменил фамилию на Платонов (образована от имени отца). В 1920 г. от Воронежского союза пролетарских писателей принял участие в работе первого Всероссийского съезда пролетарских писателей, который состоялся в Москве. Спустя год окончил электротехническое отделение Воронежского железнодорожного политехникума. В том же году выпустил первую публицистическую брошюру «Электрификация», а спустя год — поэтический сборник «Голубая глубина», который был положительно оценен Валерием Брюсовым.
В 1922-1926 гг. Андрей Платонов работал инженером в Чрезвычайной комиссии по борьбе с голодом в Воронежской губернии, затем — в Воронежском губернском земельном управлении. Возглавлял отдел гидрофикации губернского управления, руководил работами по электрификации сельского хозяйства. Одновременно выступал в печати со статьями о мелиорации и электрификации, которые расценивал как «бескровную революцию», способную изменить в лучшую сторону жизнь простого народа. Заведовал отделом в ежедневной воронежской «Нашей газете», вел постоянную рубрику «На бой с засухой».
В феврале 1926 г. на I Всероссийском съезде мелиораторов выступил с докладом о положении дел в Центрально-Черноземном районе страны и был избран в ЦК профсоюза «Всеработземлес», где занял должность заместителя ответственного секретаря Центрального бюро землеустроителей. Вместе с семьей переехал в Москву. Однако спустя месяц был снят с должности. Затем был принят инженером-гидротехником в отдел мелиорации и водного хозяйства Народного комиссариата земледелия. Осенью 1926 г. назначен заведующим отделом мелиорации Тамбовской губернии. Перед отъездом в Тамбов Платонов заключил договор с издательством «Молодая гвардия» на книгу избранных произведений.
Широкую известность Андрею Платонову принес сборник повестей и рассказов «Епифанские шлюзы», вышедший в 1927 г. Спустя год был выпущен второй сборник прозы — «Сокровенный человек», в 1929 г. — сборник «Происхождение мастера».
В 1928 г. писатель завершил работу над социально-философским романом «Чевенгур», в котором показал абсурдность идеи коммунистического переустройства жизни. Роман получил отрицательную оценку Максима Горького и был запрещен к печати. Впервые произведение было опубликовано во Франции в 1972 г., в СССР оно вышло в свет в 1988 г.
В 1930 г. Андрей Платонов написал повесть «Котлован», центральной темой которой вновь стала несостоятельность коммунистической утопии. Впервые «Котлован» был напечатан за рубежом в 1969 г., в СССР он вышел в журнале «Новый мир» в 1987 г.
В 1931-1935 гг. работал старшим инженером-инструктором в Республиканском тресте по производству весоизмерительных приборов при Наркомате тяжелой промышленности.
В 1931 г. в журнале «Красная новь» была опубликована повесть писателя «Впрок», в которой коллективизация сельского хозяйства была показана как трагедия. Произведение получило резко отрицательную оценку главы советского государства Иосифа Сталина (Джугашвили). В своей записке в редакцию Сталин назвал повесть «рассказом агента наших врагов, написанным с целью развенчания колхозного движения». Разгромную рецензию произведению Платонова дал и писатель Александр Фадеев. Андрей Платонов был вынужден направить в редакции центральных газет письмо, в котором признал свои ошибки, однако оно не было опубликовано. После этого на его произведения был наложен негласный запрет. Писатель покинул Москву и отправился в командировку в сельские районы Поволжья и Северного Кавказа. Оттуда Платонов привез материал для повести «Ювенильное море» — о построении социализма в отдельно взятом совхозе. Произведение, созданное в 1934 г., было опубликовано лишь в 1986 г.
В марте 1934 г. в составе группы писателей уехал в Туркмению. Цель поездки заключалась в том, чтобы дать «первые опыты художественного изображения истории социалистического строительства республики». На основе полученных в Средней Азии впечатлений он написал рассказ «Такыр» и повесть «Джан» (не публиковалась при жизни автора).
После возвращения из Туркмении в 1934 г. Андрей Платонов был принят в Союз писателей СССР. Но критика и неприятие его произведений продолжались.
Во второй половине 1930-х гг. он сотрудничал с журналом «Литературный критик».
В 1937 г. в издательстве «Советский писатель» вышла книга рассказов «Река Потудань» — первая опубликованная книга Платонова после 1929 г.
В 1938 г. был арестован сын писателя — 15-летний Платон. По обвинению в измене Родине и контрреволюционной деятельности он был приговорен к десяти годам исправительно-трудовых лагерей. На протяжении двух лет Андрей Платонов добивался освобождения сына. В конце 1940 г. Платон был отпущен.
В 1938-1941 гг. Андрей Платонов в основном писал рассказы («Июльская гроза», «На заре туманной юности», «По небу полуночи», «В прекрасном и яростном мире», «Жена машиниста», «Свет жизни», «Корова» и др.). Сотрудничал с Издательством детской литературы, писал пьесы для Центрального детского театра (не поставлены). Работал над книгой статей «Размышления читателя», однако в 1939 г. она была запрещена к печати.
В июле — августе 1941 г. по приказу политического управления Наркомата путей сообщения Андрей Платонов находился в командировке на Ленинградском фронте. С октября 1941 г. по май 1942 г. был в эвакуации в Уфе. С осени 1942 г. по осень 1944 г. работал военным корреспондентом газеты «Красная звезда» в действующей армии. В апреле 1943 г. получил звание капитана административной службы, в июле 1944 г. — майора административной службы.
К военной прозе Андрея Платонова относятся сборники: «Под небесами Родины» и «Одухотворенные люди» (оба — 1942), «Рассказы о Родине» и «Броня» (оба — 1943), «В сторону заката солнца» (1945). В феврале 1946 г. он был демобилизован из армии.
В конце 1946 г. был напечатан рассказ «Возвращение» (авторское название — «Семья Иванова») о трудностях возвращения к мирной жизни тех, кто прошел войну. Однако он был раскритикован главным редактором «Литературной газеты» Владимиром Ермиловым и председателем правления Союза писателей СССР Александром Фадеевым как «клеветнический», после чего автор был лишен возможности публиковать собственные произведения.
В 1947-1950 гг. Андрей Платонов занимался литературной обработкой русских народных сказок. В 1947 г. при поддержке Михаила Шолохова он издал сборник «Башкирские народные сказки», сказку «Финист — Ясный сокол», а в 1950 г. — сборник «Волшебное кольцо». В последние годы своей жизни писатель работал над пьесой-мистерией «Ноев ковчег» (не окончена).
Андрей Платонов скончался 5 января 1951 г. в Москве на 52-м году жизни. Причиной смерти стал туберкулез. Был похоронен на Армянском кладбище в Москве рядом с сыном.

Супруга писателя — Мария Александровна Кашинцева (1903-1983), педагог. Дети — Платон (1923-1943) и Мария (1944-2005; работала в Институте мировой литературы им. А. М. Горького РАН).

Андрай Платонов, SOUL :: Мусульманин в России :: Swarthmore College

Информация и вопросы для чтения

Андрей Платонов (1899-1951) — чрезвычайно интересный русский писатель, которого в советское время не уделяли должного внимания из-за его неортодоксальных идей и решительного НЕСоциалистического реализма. Роберт Чендлер, который много переводил Платонова, дает чудесно подробное введение в этот том — все, что вы когда-либо хотели знать о Платонове! — так что я предполагаю, что вы спросите меня, есть ли у вас какие-либо вопросы.Я бы просто обратил ваше внимание на социальный класс Платонова (он был рабочий — привилегированный класс или якобы привилегированный класс в советский период), техническое образование и отсутствие прежних знакомств со Средней Азией. Как показывает введение Чендлера, в ранний советский период существовало довольно много стереотипов о Средней Азии — помните, что это не Кавказ, а регионы к востоку от него. С другой стороны, Платонов дважды побывал в Средней Азии, хотя его видение этого места показывает нам, что он смотрел через свои собственные линзы.

Я уже упоминал, что слово «Джан», что означает «душа», было знакомо многим россиянам эпохи Платонова по его использованию в массовой культуре в дореволюционный период (а не конкретным «самоориентилизирующимся» вещам, которые я дали почитать, но похожие).

Вопросы для чтения души Платонова:

1. Платонов и Тынянов — русские, не имеющие семейных традиций ислама или живущие рядом с мусульманами. Чем их изображения мусульман отличаются от изображений Лермонтова и Бестужева-Марлинского, побывавших на Кавказе (а возможно, ставших там кунаков и жителей)?

2.И как можно сравнить большинство мусульманских регионов Персии (Ирана) и Средней Азии с Кавказом в этих изображениях?

3. Насколько мусульманами являются платоновские джаны? Как их религиозное поведение или наблюдение соотносится с тем, что мы видим в книге Толстого Хаджи-Мурата ?

4. Как вы относитесь к роли секса в повествовании? (Может быть, Платонов навязывает свои заботы о местной культуре?)

5. У нашего героя Чагатаева оказывается русский отец.Что это говорит об отношениях России и Центральной Азии?

6. … И все же «Чагатаев» звучит не как русское имя, а как русифицированное татарское имя.

7. Какова роль окружающей среды в «Душе» и как персонажи взаимодействуют с ней, когда они сдаются в отчаянии и когда они продвигаются к лучшему будущему?

О компании — Платоновский фестиваль

Ежегодно в июне в Воронеже проводится Международный Платоновский фестиваль искусств.

В его программе — театральное, музыкальное, выставочное и литературное направления, в которых представлены самые яркие события и имена российской и мировой культуры.

Фестиваль назван в честь выдающегося прозаика ХХ века Андрея Платонова и проводится на его родине с 2011 года. В специальной платоновской программе есть проекты, основанные на произведениях писателя или созвучные его духу и времени.

Учредитель и художественный руководитель Платоновского фестиваля — Михаил Бычков.Он — театральный режиссер, создатель и художественный руководитель Воронежского камерного театра. Фестиваль основан при поддержке Губернатора Воронежской области Алексея Гордеева.

Платоновский фестиваль с самого начала следует своей главной цели — открыть Воронежу и Воронежу миру великий Мир искусства. За восемь лет выступления Роберта Уилсона и Майкла Тальхеймера, Филиппа Жанти и Даниэле Финци Паска, Деклана Доннеллана и Эймунтаса Некросиуса, Пиппо Дельбоно и Корнела Мундручо, Анджелина Прельжокажа и Уэйна МакГрегора, Анатолия Васильева и Римаса Турамина Думинэса Андрей Могучий и Юрий Бутусов были показаны в провинциальном городке на юге России.Воронеж посетили ансамбль немецкого театра «Берлинер», парижский театр «Буфф дю Нор», театр «Голландский данс», британский театр Сэдлерс Уэллс и многие другие.

Платоновский фестиваль выступил сопродюсером спектакля Rimini Protokoll «100% Воронеж» и первым в России реализовал масштабный документальный проект с участием ста горожан.

Квартет Кронос и камера Королевского оркестра Консертгебау, Российский национальный оркестр, Симфонический оркестр Чайковского, пианисты Лукас Дебарг и Давид Фрей, такие виолончелисты, как Давид Герингас, Марио Брунелло, Миша Майский, скрипачи Гидон Кремер, Вадим Репин другие музыканты выступали в концертных залах Воронежа.

Были выставки произведений из собраний ГМИИ им. А.С. Пушкина, Третьяковской галереи, Русского музея, Московского музея современного искусства, Мультимедиа арт-музея, Москва, других музеев и галерей. Дмитрий Быков, Леонид Юзефович, Гузель Яхина и другие литераторы встретили воронежскую публику.

Есть также некоторые мероприятия для широкой публики: многочисленные концерты под открытым небом в живописных местах (например, в карьере Белого колодца и во дворце принцессы Ольденбургской), театральные парады и выступления уличных театров, книжная ярмарка, лекции и мастер-классы.

За десять лет Фестиваль стал одним из самых масштабных и разносторонних фестивалей искусства в России. Только в 2018 году его мероприятия посетили более 100 000 зрителей из разных городов. А количество посетителей за все годы достигает отметки в полмиллиона человек.

Результаты исследования IPO «Квалитас» показывают, что 63% воронежцев считают Платоновский фестиваль гордостью Воронежской области. Фестиваль занимает лидирующие позиции в туристических рейтингах.Федеральная пресса все чаще и чаще называет Платоновский фестиваль одним из главных культурных форумов страны, а июньский Воронеж — культурной столицей России.

«Платоновский фестиваль искусств стал уникальным явлением не только в российском, но и в мировом культурном контексте».
Ассоциация театральных критиков России

«Восьмое чудо света. В Воронеже победно завершился Восьмой Платоновский фестиваль.»
« Российская газета »

«Программа полностью состоит из спектаклей мировых театральных звезд первой величины».
«Ведомости»

«По масштабу, уровню подготовки и программе Фестиваль можно сравнить с крупнейшими европейскими выставками».
Сноб

«За« Платоновфестом »закреплена репутация одного из лучших, прежде всего театральных, форумов не только в России, но и далеко за ее пределами.»
« Петербургский театральный журнал »

«Эта витрина не только может конкурировать с главными фестивалями двух столиц, но иногда и превосходит их по универсальности».
«Известия»

«В 2018 году программа выглядела как парад ведущих европейских режиссеров».
Медуза

«Платоновский фестиваль под руководством Михаила Бычкова — полная аномалия. Авиньон может позавидовать программе.”
Афиша Daily

«На одной из главных региональных выставок проходят мероприятия по всем направлениям искусства».
«Коммерсантъ»

«Платоновский фестиваль — это синтез сверхтонкого и современного искусства».
ВГТРК «Культура»

«Платоновский фестиваль-2017 показал: город Воронеж лежит в Европе».
Новая газета

«Воронеж продолжает поддерживать высокий уровень культурной столицы России в июне.»
ВГТРК« Россия 24 »

«Выступления со всего мира, музыканты первого уровня, грамотно подобранные выставки и книги, дружеские пленэры, толпы солнечных волонтеров, четкая организация. Годами люди возвращаются с Платоновского фестиваля в Воронеже с вытаращенными глазами ».
Colta.ru

«Количество спектаклей, о которых мечтает даже опытный столичный театрал, просто нереально.”
Seasons Project

«Платоновский фестиваль — самый значительный фестиваль искусств за пределами столицы, собирающий лучшие образцы театрального искусства со всего мира».
Ваш Досуг

«Благодаря неутомимому труду Михаила Бычкова за эти годы Фестиваль получил высокую оценку. Он стал одним из самых заметных форумов в стране и оказал значительное влияние на город и жителей.»
Независимая газета

«Очевидно, пора ехать на родину Платонова. С каждым годом пропускать фестиваль, названный в его честь, становится все более серьезной ошибкой ».
Бюро 24/7

«Масштабное 12-дневное культурное мероприятие по-новому определяет город как один из самых инновационных художественных центров России. Платоновский фестиваль стал важным событием в культурном календаре России ».
The Moscow Times

Открывая Платонова — Журнал «Проспект»

В 1920 году Андрей Платонов посетил Первый Всероссийский съезд пролетарских писателей.В ответ на вопрос анкеты — «К какому литературному движению вы принадлежите или симпатизируете?» — Платонов, которому тогда был 21 год, написал: «Нет, у меня есть свое». Я взял эту историю из предисловия Роберта Чендлера к «Возвращению». Любой, кто (как и я) ничего не знает о Платонове, будет очень благодарен Чендлеру.

Жизнь Платонова была одной из многих тысяч трагедий упорной честности. Он родился в 1899 году, старший из 11 детей слесаря. Он бросил школу в 15 лет, получил образование помощника машиниста и электрика, всегда хотел писать и бросил это только один раз, а затем временно, чтобы работать над мелиорацией земель.В политическом плане он был предан душой и сердцем: блаженство на заре, который стремился служить революции, но не мог простить ей то, чем она стала, и тем, чем не было. Дата первого рассказа в сборнике «Родина электричества» не определена, но определенно соответствует духу первой пятилетки, когда сам Платонов, молодой электрик, отправился гулять на три дня вниз. подъездные пути к Вершовке, куда сельсовет обратился с просьбой о срочном ремонте.Он берет с собой только несколько картошек, которые сварила ему мать, немного хлеба и немного соли. В Верчевке он находит ветхую аварийную электростанцию, на которой английский двухцилиндровый мотоцикл управляет небольшой динамо-машиной. Работает на зерновом спирте. Блаженно пьяный старик пробует спирт из жестяной кружки, чтобы убедиться, что он достаточно силен. Старая женщина, участвовавшая в процессии, с готовностью соглашается с тем, что Бога не существует. «Я поднял старуху, как девочку восьми лет, и понес ее на руках в сторону деревни… и решил посвятить ей свою жизнь, потому что в юности всегда кажется, что жизни много и что там его хватит, чтобы помочь каждой старушке.Молодой электрик превращает генератор в насос и снова отправляется домой. Трудно передать манящую невинность, почти веселость этой истории, но нетрудно понять, почему Платонов оказался в опале.

Его первые тома вышли в 1927 году и были хорошо приняты. Затем он поссорился со Сталиным и столкнулся с жестокой критикой. Это была критика, которую Платонов, казалось, едва мог понять. Он опасался утраты того сострадания, которое прощает людям и принимает их такими, какие они есть.Это включает в себя прощение самих себя, что труднее, чем кажется.

Рассказ «Мусорный ветер» номинально посвящен нацистской Германии. Он посвящен товарищу Захову, свидетелю на лейпцигском процессе, и начинается в июле 1933 года, через шесть месяцев после пожара Рейхстага. Его главный герой Альберт Лихтенберг в одиночку пытается разрушить памятник Гитлеру. Зрители нападают на него, отрывают ему уши и член и бросают в мусорную яму. Крыса грызет ему руку. В свою очередь, он ест крысу, «желая получить от нее мясо и кровь, которые он накопил за 30 лет в условиях скудной бедности.«Он убегает; а точнее забредает в полупустую деревню, где женщина пытается ухаживать за двумя детьми. Они уже мертвы. Чтобы накормить ее, он отрезает себе ногу и готовит ее.

Хотя Чендлер указывает на элементы народной сказки в этой истории, она звучит очень высоко, и хотя действие происходит в гитлеровском рейхе, она была написана в конце 1934 года, в начале сталинских чисток. Горький, до сих пор поддерживавший Платонова, считал, что «Мусорный ветер» нельзя публиковать.По его словам, это граничит с «черным бредом». Но Платонов все еще стремился к тому, чтобы его приняли советское писательское сообщество, и, кажется, делал все возможное, чтобы писать более приемлемым образом. В этом он не преуспел. Его следующий сборник «Река Потудань» был опубликован в 1937 году. Власти были возмущены, и 15-летний сын Платонова был арестован и отправлен в концлагерь.

И все же Платонов, писавший теперь проще и яснее, продолжал рассказывать своим читателям то, что он хотел, чтобы они приняли близко к сердцу.В «Корове» Вася — проницательный, знающий мальчик, но у него нет защиты от потери семейной коровы. Теленок коровы у нее отняли и продали, а она потеряла рассудок, свернула на железнодорожные пути и была убита. Вася чувствует бездумную скорбь коровы. «Она не понимала, что можно забыть одно счастье, найти другое, а потом снова жить, не страдая». Вася пытается выразить это в своем ответе на школьное сочинение: «Как я буду жить и работать, чтобы служить Родине.”

Это также одна из истин, которую следует усвоить из великолепного заглавного рассказа Платонова в этой книге «Возвращение». В истинно русском жонглировании трагедией и комедией все начинается и заканчивается неудачей. Иванов демобилизован из армии, друзья проводят его «с музыкой и вином», но его поезд задерживается, и он возвращается в казармы на ночь. На следующий день будет еще одна, не такая уж и пышная вечеринка, а на вокзал поезд все еще не прибыл. Поэтому вместо того, чтобы встретиться со своими товарищами в третий раз, он проводит ночь на платформе.Так он встречает Машу, в которую влюбляется хоть немного.

Но на самом деле Иванов едет домой к жене Любе и их двум детям. Люба взяла отпуск на кирпичном заводе, чтобы тепло приветствовать его, но Иванов смущен. Его сын Петя стал хозяином дома, нервно всем руководя, стоя у плиты с вилкой в ​​руке, отдавая приказы матери и сестре. Что касается Любы, то она с готовностью признает, что утешила себя одним, а может быть, двумя мужчинами.Любу, конечно, можно было простить, а Петя урезал до размеров, не оскорбляя своего достоинства, но Иванов не пытается сделать ни того, ни другого. Он пакует сумку и успевает на поезд к Маше. Затем, когда поезд уезжает из города, он видит двух детей, борющихся на песчаной дорожке. Это Петя и его сестра, пытающиеся привлечь его внимание, но уже далеко позади.

«Возвращение», написанное в 1945 году, не является политической историей, но Чендлер напоминает нам, что в этот момент, в период величайшего триумфа Сталина, «единственным приемлемым способом рассмотрения такой темы был оптимизм и героизм.«Казалось бы, было что-то героическое в решении Иванова выбросить сумку из окна, выйти сам и пойти обратно к своим детям. Но когда эта история была опубликована в 1946 году, это, похоже, привело к окончательному опозориванию Платонова. Ему пришлось провести последние пять лет своей жизни без публикации.

Его сын был освобожден из лагеря в 1941 году, но умер от перенесенного там туберкулеза. Платонов, который ухаживал за ним, в свою очередь, заболел и умер в 1951 году.Его работы переиздавались с 1960-х годов и зачастую впервые становились доступными для российских читателей. У англоговорящих уже есть хороший перевод его романа The Foundation Pit. Теперь у нас есть истории, и это еще не все.
Возвращение

Платонов Андрей

Harvill 1999, 9,99 фунтов стерлингов

Плачущая корова Платонова

Фото автора © Мария Андреевна Платонова

№

СОВЕТСКИЙ ПИСАТЕЛЬ Андрей Платонов — яркий пример автора, которому удается заставить свои предложения работать дважды.Действие его происходит в мрачной советской России после Гражданской войны, и его работы не являются сюрреалистами в здравом смысле. Да, в его рассказы иногда трудно поверить, и они волшебны; политическая промывка мозгов и идеологически оправданное насилие кажутся слишком ужасными, чтобы быть реальными. Но сильная шутка «сюрреализма» Платонова в том, что то, что он описывает, действительно происходит. Людей фактически спустили с плотов и «ликвидировали». Целые деревни действительно умирали от голода.

Платонов, инженер, имел непосредственный опыт работы в российской деревне, и писал с ужасающей, почти самоубийственной смелостью о насильственной реквизиции урожая, во время которой крестьяне фактически забивали свой скот, а не передавали его государству.Он воочию увидел, до чего деградирует жизнь, когда смерть и самоубийства становятся обычным явлением. Он не столько писатель-фантаст, сколько журналист — журналист наблюдает за миром глазами оригинала и пишет свой Завет. Что отличает сюрреалистическое письмо, так это не странные и случайные события, а движущая, неумолимая, оригинальная логика, которая расходится с привычным взглядом на мир и потому шокирует, поражает. Новые и старые читатели часто говорят, что язык Платонова неправильный, странный и противоречивый.Они говорят, что это звучит так, будто это было написано инопланетянином или кем-то, кто постоянно лингвистически дрейфовал, иностранец даже на своем родном языке. Но это так потому, что Платонов деформирует язык, чтобы соответствовать искажению своей эмоциональной потребности; он сжимает и отчуждает свои фразы, потому что форма внутри его эмоционального воображения находится в четырех измерениях.

В этом смысле в Платонове работает чужой демон ; он говорит на языке, на котором можно говорить только тогда, когда он чувствует себя новым, в то время как вливание свежего электричества делает говорящего повторно чувствительным к клише нашего языкового мира.Платонов писал под давлением цензуры и террора — Сталин отправил своего сына в ГУЛАГ — но на его языке он был свободен (постольку, поскольку кто-то с мертвым сыном может быть свободным). Здесь Платонов оплакивает своего сына через корову: «[Он] долго гладил и ласкал корову, но она оставалась неподвижной и равнодушной; [корове] нужно было только одно — , ее сын, теленок — и ничто не могло заменить его: ни человек, ни трава, ни солнце ».

Сталин украл своего Исаака, его теленка, сына, а Платонов использует сюрреалистический, антропоморфизирующий язык, чтобы не говорить: «Мой сын ушел.Вместо этого он говорит через корову: «ее сын, теленок». Он отдаляется от своих чувств. Он делает это, потому что ему грустно, и он не может фетишизировать эту печаль, быть деспотичным; легкомыслие поднимает руку, и эта легкость, эта легкая философская улыбка позволяет отчаянию подняться со страницы и стать сладкой атмосферой. Он не может позволить собственной травме сокрушить его воображение и превратить его в мелодраму; и вот как он находит способ горевать. Он назвал своего сына Платоном; уменьшительное слово, которое он использовал, было Тоша.В записной книжке Платонов написал: «Тоша, умирая, сказал:« Что важно, что важно, что самое главное… »- и умер, не сказав, что самое главное. Так что самое главное уносится в могилу ».

В могилу уносят самое главное — что еще это может быть, кроме души? «И люди были наполнены той избыточной теплотой жизни, которую назвали душой». Душа, которой, согласно марксистскому материализму, не существует, называется просто «избытком».Но в этой манере речи есть особая прелесть: « избыток жизненного тепла ». Послушайте, как он использует марксистский материализм в своих комических духовных целях: «Была ли душа внутри человека неизбежным побочным продуктом производства жизненно важного материала?» Многие из фраз Платонова представляют собой сжатые, хитрые философские утверждения: является ли душа мерцающей, лишь рудиментарной случайностью эволюции?

Когда пародия оказывается слишком успешной и становится садом сама по себе, человек забывает, изо рта какого трупа она выросла.Платонов проводит большую часть своего романа 1930 года « Яма в фундаменте» , имитируя утилитарный советский язык, в котором все имеет цель. Телос материи должен дать материал для социализма; выкопан котлован для Вавилонской башни, которая устоит. Даже ветер дует, чтобы социалисты не задохнулись. Между тем душа — всего лишь продукт прежних суеверий: вера в Бога и загробная жизнь — это отвлекающие факторы, легкомысленные опиаты, ослабляющие людей в марксистском «здесь и сейчас».Это излишек — ненужный, незначительный, частный, как капиталистическая собственность, который нельзя увидеть или почувствовать только для удовольствия печального человечества. Здесь и во многих своих самых блестящих репликах Платонов приседает в позе советского языка. На их языке он отрицает существование души. Но он отрицает это с улыбкой, с извращенной остроумием художника: он наконец нашел оригинальный способ говорить о душе. Каким бы он ни был, он писатель, и писатель должен отличаться от своих соперников, чтобы жить вечно и заводить остроумных друзей в вечности.Итак, он ударил по этой выгодной технологии инвертирования, когда его враги говорят то, что он хочет сказать, используя свои собственные слова, чтобы победить их и оглушить их уши своим собственным синим духом и убеждением.

Поль Целан и Ямайка Кинкейд писали, что их заставляли писать на языке своего угнетателя. Для еврейского Целана это немецкий язык. Для Антигуа Кинкейда это британский колониальный язык английского языка. Точно так же Платонов, вынужденный, как и его современники, восхвалять социализм на советском языке, ухватился за щедрость сталинского идеалистического, клишированного языка похвалы и оптимизма, с радостью крадет его, чтобы украсить свой собственный стиль сияющими жемчужинами красоты и пафоса, при этом отвлекая сверхсентиментальность.

¤

Чем объясняется чувство Platonovian , безошибочное удушающее настроение, которое сохраняется, как облако, пока с помощью одной очищающей фразы оно не рассеивается, а его зло карается ливнем слез?

Романисты — застенчивые, застенчивые лошади — они склонны делать осторожные шаги к счастью или грусти; они боятся впасть в безумие, и такой писатель, как Набоков, например, сделает все возможное, чтобы предотвратить клише «ей было грустно.Но герои Платонова всегда чувствуют печаль или счастье в поразительно простых словах. «Нет, внутри нас ничего нет — только слабость. Десять лет мы рожаем ребенка, но внутри я всегда пуст, как будто я мертв ».

Платонов рискует психологической нереальностью. Его персонажи могут показаться пустыми и бессмысленными. Кто, в конце концов, так выражает себя? Люди не говорят в точности, что они чувствуют, вплоть до неироничного: «Я всегда пуст внутри, как будто я мертв.Его персонажи эмоционально плоские, они не шутят и не остроумны; они также не склонны к сарказму. Сарказм Платонова состоит как раз в том, что его персонажи монотонно реагируют на ужасные события, настолько омертвевшие изнутри привыканием к жестокости, что они уже не знают, как реагировать. Его сюрреализм также заключен в этой надгробной плите эмоций, в плоском аффекте его персонажей. Иногда это не удается, например:

«Внутри живота?» — сказал Назар.«Почему ты не оставил меня там? Тогда я был бы мертв. Меня бы вообще не было, но вы могли бы есть, жить и притворяться, что я жив ».

Гюльчатай посмотрела на сына. Счастье и жалость отразились на ее лице.

Это отчуждение от эмоций в стиле Платонова происходит от того, что Гюльчатай не испытывает ни счастья, ни жалости. Эмоции проходят по ее лицу, они сами по себе являются персонажами — в том смысле, что они действуют на нее, а не возникают из нее. Эмоции просто случаются с его персонажами, и это очень странно.Для характерного романиста отрывок мог бы выглядеть так: «Гюльчатай посмотрела на своего сына; она сразу обрадовалась, что он желал жизни, и пожалела о безжалостности его речи ». Конечно, это бессмысленно; записать то, что сжал Платонов, значит разделить ядро ​​его мысли, так что то, что разделяют на части, больше не является исходным элементом, вспышкой платоновских эмоций. Можно ли одновременно иметь счастье и жалость? Попробуйте поставить себя на место Гюльчатай, и попытка посочувствовать ей, почувствовать то, что она чувствует, откроет некую чудовищную бездну.Ее чувство неправдоподобно. В этом нет смысла. Можно долго смотреть на эту фразу — «счастье и жалость прошли по ее лицу» — и не войти в нее. В конечном счете, это не психологическая деталь, а визуальная деталь: мы должны видеть эмоций, проходящих по ее лицу. Выражение ее лица блаженное, глаза светятся любовью и смыслом. Она сумасшедшая.

Платоновская любовь безусловна. На самом деле это часто бессмысленно. Молодой человек, Назар Чагатаев, влюбляется в женщину с лицом лошади, уродливой и нежеланной, потому что он видит, как она поднимает цветы, которые другие сбросили, и кладет их себе в волосы; в ее одиночестве он видит, как она притворяется, будто у нее есть любовник.Ее зовут Вера. И хотя она любит его, она отказывает ему в постели. В последний день, когда он должен уйти навсегда, она рассказывает, что у нее было трое мужей, и знакомит его со своей дочерью Ксенией, которой 13 лет.

«Нет, честно говоря: ты ведь полюбил Ксению? Я могу сказать.»

«Да, — сказал Чагатаев. «Я ничего не мог с собой поделать».

Они молча вернулись в комнату Веры.

[…]

«Что же мне теперь делать?» — спросила Вера, громко говоря сама с собой.

Чагатаев понял Веру. Он обнял ее и надолго прижал к своей груди […].

Вера стала отходить от горя.

«Ксения тоже тебя полюбит. Я воспитываю ее, чтобы она вспоминала о тебе, я превращаю тебя в героя. Не теряй надежды, [Чагатаев] — годы пройдут быстро, и я привыкну к разлуке ».

Эта быстрота влюбленности, устранение всего, что между ними (весь сюжет романа Остин), действует с удивительной силой.Его логика почти не выдерживает. Самоотверженность Веры переносить очень тяжело. Излагать это простым языком — значит рисковать бессмысленностью. Он хочет сказать что-то вроде: «Чагатаев полюбил ее дочь, и, хотя Вера почувствовала сильную боль, в следующий момент, пожелав им всем удачи, она поклялась не чувствовать ее боли и вырастить дочь, чтобы она была хорошая жена для человека, которого любила «. Но платоновская любовь может существовать только в отсутствии сомнения. Этот — сюрреалистическая природа его воображения; не, например, рабочий медведь в The Foundation Pit или стадо лошадей, которое делит и поровну свою пищу.Его концепция любви — безусловной, бесполезной, бескорыстной, пронизанной болью — переживается и передается другим персонажами, у которых нет эго. У них нет бессознательного.

И все же у Платонова такая непосредственность чувств. Он подобен человеку, который может ходить по воздуху, пока не поймет, что он идет по воздуху. Другими словами, платоновские эмоции правдоподобны до тех пор, пока их не пытаются понять. Взаимодействие с его персонажами имеет смысл, но только в платоновской среде обитания.Пытаться жить как платоновский персонаж — например, отдать мужа собственной дочери и смириться с этим — вероятно, невозможно. Между тем вера Платонова в человеческую душу заключается как раз в вере в то, что такое возможно. Его персонажи не модели для подражания. Скорее, они являются выражением веры в человечество и стремления к нему. Его персонажи суть предложения сами по себе. Рассмотрим достоинства , которые его проза наделяет своими персонажами. О Вере, в которую влюбляется Чагатаев: «Лицо ее было похоже на голову кобылы и было покрыто большими нарывами, которые она припудрила; казалось, что не вся сила ее молодости могла вместиться в ее сердце, а некоторые нашли выход.

Ее прыщи объясняют силой ее сердца, просачивающейся через ее поры. Проза Платонова воздает честь его героям. Он находит способ полюбить то, что есть под рукой, ищет какой-то смысл в том, что уродливо, чтобы претендовать на это как на победу человечества. В некоторые моменты, подобные этому, это может показаться натянутым и нереальным. Но Чагатаев по-настоящему влюбился в нее, и эта любовь платоновская:

Чагатаев то и дело смотрел на нее и удивлялся, почему никто не находил ее привлекательной, когда даже ее скромное молчание напоминало тишину травы, верность знакомый друг. Только издалека можно было ненавидеть ее, отрицать или вообще быть равнодушным к человеку.

Ненавидеть людей можно только на расстоянии. При этом Платонов, несомненно, имеет в виду Достоевского, который, напротив, говорит, что можно любить ближнего только на расстоянии, то есть до тех пор, пока его не почувствуешь вблизи: «Чтобы любить человека, он должен быть скрытым, потому что, как только он покажет свое лицо, любовь исчезнет «.

Сравните это с тем, как уродство описывается в современной американской литературе, в прекрасном рассказе Кристен Рупениан «Человек-кошка»: «Когда Роберт был обнаженным, наматывая презерватив на член, который был только наполовину виден под волосатой полкой его живота, она почувствовала волна отвращения, которая, как она думала, могла действительно прорваться через ее чувство скованного застоя.

Для некоторых писателей, чем ближе человек становится к человеку, тем больше отвращения он испытывает. Уродство в греческом эпосе совпадает со злом. Мрачные актеры отличаются своей внешностью. Противоположное верно для Платонова, который разыгрывает христианскую инверсию, согласно которой первое — последнее, а последнее — первое; Чагатаев влюбляется в Веру, потому что жалеет ее. Он видит, что только она не носит на голове цветов. Ироник отметил бы это как своего рода идеализацию: может быть, Чагатаев не любит саму Веру, но любит идею о ней, любит чувство сладкой, превосходной жалости, которая пронизывает его сердце, когда он смотрит на нее; и, может быть, ее тошнит оттого, что ее любят не восхищением, а жалостью.Но нет, не думайте об этом: одна лишняя мысль, и платоновская любовь лишена смысла.

Все упирается в то, что дано в полной простоте. Все говорят именно то, что чувствуют. Когда им больно, подойдет простое объятие. И когда они умирают от голода, они умирают. Когда жена мужчины изменяет ему и у него появляется сын, она говорит ему, и он идет «куда-то далеко, и там, в одиночестве, у него перехватило дыхание после этой печали». И в этой простоте зло не может восторжествовать.Голодающую мать Чагатаева кормит русский солдат, который начинает «мало-помалу» прикасаться к ней: «Она думала, как отблагодарить русского, а у нее было только то, что ей дала природа. И вот, в обмен на немного еды в горшке, [он] получил целую молчаливую женщину ».

Здесь происходит манипулирование сексом, возможно, изнасилование. Но солдат не испытывает, как мог бы написать Платонов, «особого удовлетворения души своей при соприкосновении с другим». Он также не понимает того, что мог бы сделать в рупийском повествовании: «Ему удалось наконец-то трахнуть кого-то, и еда, которую он дал ей, определенно того стоила.Вместо этого есть безмолвное оплакивание бессмысленности всего обмена. Первое прилагательное, «целая», превращает женщину в объект, как если бы солдат купил не только ногу, но и все тело. Второй, «тихий», описывает сексуальный контакт, его тупость. Слово «весь» — положительное; разочарование происходит в «тишине». Платонов не пишет о солдате как о зле. Каким-то образом ему посылается большое количество жалости — не понимания или прощения, а печали по поводу его бесчеловечности.Его преступление в том, что он вел себя бесчеловечно, продавая еду женщине. Но его награждают бесчеловечностью, отсутствием человеческого комфорта и тепла. Никто не побеждает, и Платонов почему-то заставил нас пожалеть всех участников.

В этой своеобразной логике чувств и отличает оригинальность Платонова. Люди ужасны и жестоки, но, в конце концов, они не знают, что делают. Достоевский пишет в « Дом мертвых », как милостыни в тюрьме крестьяне всегда называли заключенных «несчастными», не злом, а переживающими тяжелые времена.Насколько далеко заходит Платонов, это трудно переварить. Мужчина по имени Нур-Мохаммед насилует маленькую девочку.

«Уходи! Я предпочитаю побыть одна », — сказала Айдым Мохаммеду, потому что она не открыла в любви никакой новой жизни.

Но Мохаммед не оставил ее, пока его чувства не получили своего удовольствия; без удовольствия он не мог существовать.

Платоновский взгляд на людей состоит в том, что все можно объяснить и довести до отчаяния.Скажем прямо: Мохаммед не бросает девушку, пока не кончит. Что написано как «до тех пор, пока его чувства не получат удовольствие». Опять же, его чувства антропоморфизированы так, что «на ее лице промелькнули жалость и жалость». У платоновских персонажей нет эмоций; эмоции случаются с ними, захватите их. Мохаммед не получает удовольствия; его чувства делают. В этом смысле Мохаммед отчужден от сексуального удовольствия. Но в последний момент он также объясняет бесчеловечность Мухаммеда: он сделал это для того, чтобы продолжать существовать.

Персонажи Платонова никогда не уверены, что хотят существовать. Повторяющаяся тема The Foundation Pit заключается в том, что каждый ищет причину жить, поскольку жизнь при социализме должна быть стоящей. Тем не менее, люди продолжают отказываться от жизни и умирать. Они умирают, потому что забывают жить; их сердца забывают биться, потому что они больше не хотят продолжать. Чтобы убить себя в мире Платонова, достаточно просто сесть и умереть с голоду. Для героев Платонова отказаться от надежды, перестать видеть смысл жизни — значит умереть.Духовное самоубийство — это физическое самоубийство. Итак, если герои Платонова всегда говорят о надежде, то это потому, что они питаются надеждой, как если бы она была хлебом и для души, и для тела. В тот момент, когда они теряют надежду, они физически умирают. Всякий, кто должен снова и снова повторять, что «счастье, наконец, будет найдено на земле», может только глубоко опечалиться.

Именно эта грусть движет предложениями Платонова. Другими словами, чувство жизненной цели буйно в его прозе, играя в прятки и разыгрывая себя, при этом упиваясь величием смысла жизни.«Порыв ветра дул из неизвестного места, чтобы люди не задохнулись». Такого рода рефлекс советской речи свойственен Платонову повсюду; даже у ветра есть цель, есть причина для жизни, он каким-то образом помогает социализму. Однако обещание социализма дать людям цель перевернуто с ног на голову. Социализм рассматривается как превращающий людей в бесчеловечные инструменты, которые действуют с определенной целью. Но и Платонов ко всему применяет этот целенаправленный приказ. Здесь записана вера во всеобщее прощение и объяснение, и это именно то, что Иван Карамазов отказывается принимать — универсальная супраевклидова гармония, за которую приходится платить страданиями одного ребенка.Сами предложения Платонова верят в смысл жизни. Потому что все в его предложениях происходит по какой-то причине, происходит с какой-то целью. Его стилистический тик — «чтобы» или «потому что»: «Наверное, они обнимались, — для того, чтобы держали в руках свое единственное счастье». Животные тоже делают что-то с определенной целью: «[B] иды жалобно пели в освещенном воздухе, не для торжества и праздника, а в поисках пищи в космосе ».

«Питание в космосе» — это способ сказать «смысл и существование в пустоте», поэтому эта фраза сама по себе является философским утверждением.Птицы Платонова, как и его люди, ищут смысл в запустении; не еда или насекомые, а особенность « питания », слова, связанного с духом в той же мере, если не больше, чем с телом. Единственный другой писатель, который так часто использует этот вид телеологического предложения, — это Бруно Шульц, и неудивительно, что, как и Платонов, Шульц любит животных и неодушевленную материю. Шульц, сам платоновский персонаж, в детстве скармливал комнатным мухам крупинки сахара, чтобы у них были силы «пережить зиму».

Этот вид оживляющих предложений одушевляет мир, придает мертвой материи аниму духа, рад видеть, как животные в эмоциях становятся похожими на людей. Одна из моих любимых строк из всего Платонова описывает Чагатаева, сидящего рядом с верблюдом, наблюдающего за животным и «понимающего». Глагол «понимание» не имеет косвенного объекта. Собственно говоря, это неграмотно — это предложение, которое редактор посоветовал бы вам вычеркнуть. Но, опять же, он деформирован, чтобы полностью соответствовать эмоциональному видению Платонова.Он и Шульц — из тех людей, которые смотрят на животное и выходят наружу: сидят и «понимают». Понять, что? (Моя мама иногда подходит ко мне, когда я сижу на улице, и спрашивает, что я делаю, почему зря трачу время. Мне всегда просто хотелось ответить: «Я понимаю».)

Это комический и до смешного скромный способ описать чувство единства со вселенной. Это счастливый, божественный близнец угрюмого «я бы предпочел не делать» Бартлби, этого общего отрицания, равного в молчании, но положительного по отношению ко всем атомам мира.Чагатаев смотрит на верблюда и «понимает». Само целенаправленное антропоморфизирующее предложение верит в пантеизм. Это тоже очень «анимированный» способ письма, и, возможно, он привлекает прозаиков вроде Платонова, потому что он соответствует их пафосу.

Его целенаправленный приговор применим ко всему, ко всему, что находится под солнцем, пантеизм птиц, верблюдов, социалистов и кулаков. Платонов, вероятно, был очень грустным человеком, но, вероятно, не ожесточенным, так как он постоянно испытывал глубокую симпатию ко всему сущему.Но подумайте о Мухаммеде, который насилует девушку, «чтобы существовать». Разве не виноваты и те, кто, как Платонов, способны на всеобщую любовь? То есть действительно ли Платонов верит, что может простить Мухаммеда, который действует от отчаяния? Причуды авторского стиля раскрывают или, возможно, определяют законы его творческой вселенной. Неужели стиль Платонова оправдывает себя слишком без разбора?

Платонов не занимается осуждением других, как Остен или Францен; благоразумное суждение о характере — отличительная черта характерного романиста.Почему-то в рассказах Платонова все настолько ужасно, что суждения забываются, на других больше не задирают нос, а все разделяют их страдания. Людей объединил не социализм и не социализм , но не его обещание светлого будущего; скорее, социализм настолько подорвал основные потребности людей, что у них больше нет никаких претензий, амбиций, эго — ни одной из кислых звезд Достоевского сознания. В пустынном пейзаже остались любовь, печаль и общие чувства.Невозмутимость Платонова нигилистична в самом сильном смысле этого слова. Поскольку его предложения структурно приписывают жизни смысл, они прощают все, так что ничто не осуждается; когда любовь универсальна, моральное суждение улетучивается. Дух Платонова, его вера в человечество аморальна. И все же за кулисами прозы слышится моральный двигатель. Что ненавидит Платонов? Он ненавидит отчаяние. Скорее, он ненавидит обстоятельства, которые породили отчаяние — фон страдания, раскрывающий жалкую бессмертную красоту человечества.Он не может сказать этого прямо. Яма для фундамента , очевидно, представляющая собой изобличающую политическую сатиру, избегает любых прямых нападок на государство. Если бы кто-то захотел преследовать автора, указав на строчку, приговор был бы настолько гротескно искаженным и бессмысленным, что политический грех не мог быть определен — тем не менее, ощущение греха безошибочно.

В очень узком смысле писатель сильнее подвергается цензуре. Давление вынуждает писателей скрываться, удваивать свой язык, проявлять оптимизм и политическую честность, скрывая при этом свое истинное лицо.Эти уклонения углубляют их искусство в трех измерениях, требуя и вознаграждая внимательного чтения, группируя читателей с государственной цензурой, заставляя их сканировать страницы в поисках намерений автора.

Произведения Платонова усыпаны восхвалением Сталина. Каково было писать эти строки? Сын Платонова был отправлен в ГУЛАГ и умер от туберкулеза, которым он там заразился, и все же Платонов должен спеть человека, ответственного за это: «Если бы Чагатаев не представлял себе Сталина, если бы он не чувствовал его как отца, как добрую силу, защищающую и защищающую и просветил его жизнь, он не смог бы понять смысл своего существования […] он бы лежал лицом вниз на земле и умер бы.

Платонов может верить в одно, а его персонаж — в другое. Верно сюжету рассказа, правдиво правдиво, что кто-то вроде Чагатаева все еще верит в Сталина, в воображаемого Сталина , потому что, как и все персонажи Платонова, он должен верить в то, «что было важнее всего остального». . » Для Платонова написать подобное предложение — упражнение в мазохизме и политическая необходимость. Но он действительно выражает истинное платоновское чувство, чистое преклонение перед любой верой.Каким бы Сталин ни был на самом деле, воображаемый Сталин необходим. Разоблачить Сталина и его зло — значит разрушить веру таких русских людей, как Чагатаев, а разрушить веру — значит убить физически, заставить кого-то лечь «лицом вниз» и умереть. Платонов понимает, что какое-либо убеждение, каким бы ложным оно ни было, лучше, чем полное отсутствие веры.

Чем больше платоновские герои клянутся жить и быть счастливыми, тем печальнее чувствует себя наблюдатель. В фильме « Фундамент » персонажи буквально роют себе могилу, якобы строя котлован под строительство советского дома. Яма фундамента похожа на запечатанную подводную лодку, в которой персонажи постепенно расходуют весь кислород; читатель переворачивает запыхавшиеся страницы; книга закрывает свою жизнь, как могила, не из земли и воды, а из мучительного небытия. Стихотворение Платонова — это стихотворение об удушье. Его предложения имитируют счастье, потому что он действительно верит в его возможность; эта вера делает его предложения блестящими , наполняет их образами и странными эмоциями, но насколько она сильна? Мы помним, что корове «нужно было только одно — ее сын, теленок»: «Корова не понимала, что можно забыть одно счастье, найти другое и снова жить, не страдая больше.В ее смутном уме не было сил помочь ей обмануть себя ».

Человек вроде Платонова может обмануть себя и пойти дальше — найти другое счастье, счастье после Тоши, и какое-то время грешно не умереть. Но корова не может обмануть себя.

¤

Иосиф Бродский по праву поставил Платонова в компанию Пруста, Мусиля и Джойса. Переводчик Платонова Роберт Чендлер и Пенелопа Фицджеральд назвали рассказ Платонова «Возвращение» своим шедевром.«Возвращение» — действительно невероятная история. Однако там Платонов возвращается к реалистическому стилю, отказываясь от своего сюрреалистического двоякого высказывания. То, что Платонов обнаруживает в книгах The Foundation Pit и Soul , что волнует меня как писателя-фантаст, — это поэтический язык, полный тоски по будущему, в котором все будет иметь свое применение, утопию сознания; Подобно Мессии, эта воображаемая судьба выжимает из отчаяния счастье. Люди могут продолжать надеяться на Мессию, потому что он никогда не придет.Его визитная карточка, его ниша, его бизнес-стратегия — просто не прийти — оставаться пустым узлом, в который вкладывают надежду, просто чтобы было на что надеяться.

Некоторые старые истории говорят, что в прошлом, когда страдания мира были слишком сильными и он больше не мог их выносить, Мессия вернулся, только никто не заметил его — и улицы скрывали его, как нищего, который ничего не знал о смысл жизни — немного раздосадованный, отпустил себя. Платонова мало читали до 1990 года, много лет спустя после того, как он умер от туберкулеза, которым заразился его сын.Что меня больше всего восхищает в Платонове, так это то, как, прочитав его, я выхожу из своей комнаты и более внимательно смотрю на свою семью, надеясь быть счастливым с ними, пока они живы, а не только в воспоминаниях. Хорошо, что мы не голодаем. Платонов питает наше желание прощать, быть прощенным и иметь мир между тем на земле. Надеюсь, все больше и больше людей заметят, что он действительно прибыл.

¤

Сэмюэл Лю — писатель, живущий в Кембридже, штат Массачусетс. Его личный веб-сайт за ночь разрастается миллионами.сеть .

Андрей Платонов: величайший российский стилист-прозаик ХХ века? | Художественная литература

Сталин назвал его подонком. Шолохов, Горький, Пастернак и Булгаков — все считали его пчелиным коленом. Но когда Андрей Платонов умер в нищете, нищете и безвестности в 1951 году, никто не мог предположить, что через полвека он станет претендентом на звание величайшего стилиста прозы России 20-го века. Действительно, его английский переводчик Роберт Чендлер считает роман Платонова «Котлован» настолько поразительно хорош, что перевел его дважды.The Foundation Pit, действие которого разворачивается на фоне индустриализации и коллективизации, является фантастическим, но реалистичным, забавным, но трагичным, глубоко трогательным и в то же время тревожным. Дэниел Калдер встретился с Чендлером, чтобы поговорить о том, почему больше людей должны читать Платонова.

Почему Вы дважды переводили «Котлован Платонова»?

Никакое другое литературное произведение не значит для меня так много. Я перевел его вместе с Джеффри Смитом в 1994 году для Harvill Press, а в 2009 году — вместе с моей женой Элизабет и американским ученым Ольгой Меерсон для NYRB Classics.Для его повторного перевода было две причины. Во-первых, оригинальный текст никогда не публиковался при жизни Платонова, а первые посмертные публикации, на которых был основан наш перевод в Гарвилле, были сильно испорчены. Например, полностью отсутствует один важный трехстраничный отрывок.

Во-вторых, Платонова сложно перевести: в начале 90-х мы работали в темноте. Однако в течение последних 15 лет я регулярно посещал Платоновские семинары и конференции в Москве и Петербурге.Одним из свидетельств того, насколько глубоко им восхищаются многие русские писатели и критики, является степень их щедрости по отношению к его переводчикам; Теперь у меня есть длинный список людей, к которым я могу обратиться за помощью. Прежде всего, мне посчастливилось иметь в числе ближайших соратников мою жену, разделяющую мою любовь к Платонову, и блестящего американского ученого Ольгу Меерсон. Ольга выросла в Советском Союзе; у нее прекрасный слух, она много знает о русском православии и написала прекрасную книгу о Платонове. Она углубила мое понимание почти каждого предложения.

Вы утверждали, что русские со временем признают Платонова своим величайшим прозаиком. Учитывая, что он противостоит таким титанам, как Гоголь, Толстой и Чехов, это серьезное заявление.

Что ж, для русских это, наверное, звучит менее поразительно, чем для англичан и американцев. Я встречал огромное количество русских писателей и критиков, которые смотрят на Платонова как на своего величайшего прозаика прошлого века. По моему личному мнению, это подтвердилось для меня на последних этапах моей работы над русскими рассказами от Пушкина до Буйды, антологией рассказов, которую я составил для Penguin Classics.Я работал над этим несколько лет, большую часть переводов делал сам и много раз редактировал. Я с удовольствием перечитывал корректуру — я все еще был доволен своим выбором, — но было только двух писателей, которых я все еще мог читать с настоящим удивлением: Пушкин и Платонов. Даже на этом позднем этапе мне все еще удавалось находить новые и удивительные восприятия в «Пиковой даме» Пушкина и «Возвращении» Платонова. С другими писателями этого не происходило.

Читатели, впервые встречающие Платонова, часто поражаются его сюрреалистичностью: в Котловине, например, медведь, шатаясь, пробирается через деревню, осуждая кулаков [предположительно богатых крестьян].Но вы сказали, что почти все, что он пишет, взято из реальности.

Рассказы Платонова работают на многих уровнях. Когда я впервые прочитал его рассказ о кулаков , отправленных вниз по реке на плоту, я подумал об этом просто как о странном. Потом я понял, что это один из многих примеров способа Платонова буквально реализовать метафору или политическое клише; официальная директива — «ликвидировать» крестьян — и это незнакомое слово интерпретируется как означающее, что от них нужно избавляться с помощью воды.

Много лет спустя я обнаружил, что эта сцена тоже вполне реалистична. Сибиряк Виктор Астафьев писал в своих мемуарах: «Весной 1932 года все раскулаченные кулаков были собраны вместе, помещены на плоты и отплыли в Красноярск, а оттуда в Игарку. Когда начали погрузку плотов, все село собралось вместе. Все плакали, уходили их родные и близкие: один нес варежки, другой — булочку, третий — кусок сахара.«Любой образованный россиянин, читающий сегодня эти строки, сразу же вообразил бы, что они написаны Платоновым.

Что касается медведя, он заимствован из многих источников. Он в целом полезный, но в некоторой степени опасный медведь русских народных сказок; он представитель пролетариата — сильный, но нечленораздельный. Как молот в кузнице, он связан как со Сталиным, чье имя означает «стальной человек», так и с Молотовым, чье имя означает «молоток». деревенский колдун.Медведь Платонова «разоблачает» кулаков , останавливаясь у избы и ревя; в конце 1920-х годов этнограф, работавший в Калужской губернии, зафиксировал поверье, что «чистый дом, за пределами которого медведь останавливается сам, не входя, а отказываясь сдвинуться с места, — этот дом несчастный дом». А один из братьев Платонова написал, что действительно был ручной медведь, который работал у местной кузницы.

Платонов начинал как убежденный коммунист, но был потрясен коллективизацией и крайностями сталинизма.Уникально — в отличие от других, которые занимали оппозиционную позицию или писали критические замечания по поводу ящика стола — он пытался найти в советской культуре пространство, в котором он мог бы честно писать о происходящем. Справедливо ли сказать, что он потерпел неудачу?

Не думаю. Некоторые из рассказов, которые ему удалось опубликовать, — «Река Потудань», «Третий сын» и «Возвращение» — в их более компактной и классической форме столь же велики, как и романы, которые он не смог опубликовать. «Возвращение» подверглось жесткой критике, но оно было опубликовано в журнале с огромным тиражом и, возможно, его прочитали сотни тысяч людей.И неизвестно, насколько важен был пример Платонова для молодых писателей. Василий Гроссман, например, был близким другом. Они часто встречались в последние годы Платонова и читали друг другу свои работы вслух. Гроссман произнес главную речь на похоронах Платонова. Его последние рассказы очень платоновские. А самое последнее произведение Платонова — трогательные, остроумные версии русских народных сказок, которые он сочинил после войны, — безоговорочно вошло в миллионы школьных учебников. Платонов не был широко известен, но его читали.Здесь он снова находится в том же положении, что и Гроссман, слова которого высечены из гранита огромными буквами на мемориале Сталинградской войны без признания его авторства.

Язык Платонова часто бывает чрезвычайно интимным, но в то же время странным: отчужденным и отчуждающим. Его исключительно сложно перевести? А в оригинале он звучит более «нормально», чем в переводе?

Его конечно сложно перевести. С другой стороны, я иногда удивлялся тому, сколько из него явно сохранилось даже в плохом переводе.Я встречал людей, которые были глубоко тронуты после первой встречи с ним в действительно очень плохом переводе. Что касается вашего второго вопроса, вам нужно спросить кого-то, кто полностью двуязычный и не участвует в работе. Все, что я могу сказать сам, — это то, что во всех языках есть нормы, которые могут быть нарушены, и что мы делаем все возможное, чтобы нарушать английские нормы так же, как Платонов нарушает русские нормы. Вам и другим читателям судить, насколько нам удалось!

Иногда мне кажется, что у вас есть секретный план, чтобы увести читателей от знакомых авторов, таких как Чехов, к более угловатым и сложным произведениям, таким как Платонов, таким образом изменив восприятие русской литературы 20-го века.

Ну я бы сказал хотя бы немного иначе! Я, как никто другой, люблю рассказы Чехова, и особенно хотел бы перевести «Степь» и «Скучный рассказ». Но и Чехов не так уж прост и гладок, хотя многие его сложности и противоречия сглаживаются в переводе. Что действительно верно, так это то, что я считаю, что у нас искаженный взгляд на советскую литературу. В течение многих десятилетий советский писатель не мог добиться известности на Западе иначе как через крупный международный скандал.Так случилось и с Пастернаком, и с Солженицыным. Оба являются важными писателями, но они не более великие писатели, чем Гроссман, Платонов и Шаламов.

Однако все меняется. Сейчас Гроссман гораздо лучше известен на Западе, чем 10 лет назад. Платонова по крайней мере начинают замечать — Пенелопа Фицджеральд и Джон Бергер — двое из английских писателей, которые быстрее всех осознали его гений. И есть шанс, что издательство Йельского университета вскоре закажет заказ на полный перевод «Колымских сказок» Шаламова.Еще один момент: нам на Западе стало легче научиться ценить писателей ХХ века, писавших не из советского опыта. Булгаков достиг совершеннолетия задолго до революции. Он никогда этим не увлекался; он свысока смотрит на все советское. Однако Гроссман, Платонов и Шаламов принадлежат к поколению на 10–20 лет моложе. Все они хоть какое-то время и в какой-то степени разделяли надежды революции. Пишут изнутри советского опыта. Возможно, это придает им большую глубину и сложность; в их работе нет готовых ответов.

Новый совместный перевод Роберта Чендлера (в сотрудничестве с его женой и Ольгой Меерсон) The Foundation Pit будет опубликован в Великобритании издательством Vintage Classics в конце этого года.

Андрей Платонов: Забытая мечта революции

Лейн (Södertörn Univ., Швеция) заслуживает похвалы за то, что взялся за столь сложный предмет, как Андрей Платонов (1899–1951), чьи идеи, язык и взгляды на историю — взятые отдельно или вместе — бросали вызов читателям на протяжении десятилетий.Лейн изучает работы Платонова, чтобы увидеть, как он примиряет катастрофические последствия русской революции с ее утопическими обещаниями. . . Соответственно, это долгожданное толкование произведений Платонова понравится тем, кто хорошо знаком с Платоновым и такими философами, как Хайдеггер, Бланшо и Батай, а также менее искушенным изучающим русскую литературу. Ее переводы хороши, как и ее заметки, которые появляются в конце каждой главы. Обширный список литературы приведет всех, кто интересуется Платоновым, к благодатной почве для дальнейшего изучения.Исследование Лейна будет бесценным для русистов, историков русской революции и всех, кто интересуется утопическими идеалами и их скрытой способностью к тирании. Подведение итогов: рекомендуется. Амбициозные студенты старших курсов, аспиранты, исследователи и преподаватели.
— Выбор

Более широкое стремление Лейна видеть Платонова через отчетливую философскую призму является продуктивным и проницательным и может послужить стимулом для дальнейших дискуссий.
— Slavic Review

Идея Лейна о том, что отличительной чертой Платонова отличает его поиск революционного сознания в литературе как таковой — как способ иронической дистанцированности, отчуждения или фрустрированной альтернативы самой жизни — интересна и в целом. созвучно взглядам, преобладающим в других исследованиях Платонова.Предлагаемые ею чтения также красноречиво чувствительны к экзистенциальным темам Платонова. . . . То, что Лейн читает Платонова в более широком плане мысли двадцатого века, приветствуется — и заслуживает того, чтобы его расширить.
— The Russian Review

Tora Lane многое делает, чтобы выявить сложность, тонкость и обнадеживаемость произведений Платонова, помогая читателю понять, почему так много русских писателей и критиков считают Платонова величайшей русской прозой. писатель прошлого века.
— Роберт Чендлер, английский переводчик произведений Андрея Платонова «Яма в фундаменте» и «Душа и другие истории» и «Жизнь и судьба и Сталинград» Василия Гроссмана

Андрей Платонов, пожалуй, один из величайших, эстетически наиболее самобытные и политически наиболее интересные писатели мировой литературы ХХ века. Стереоскопически исследуя эстетику Платонова, а также советскую идею коммунизма, Tora Lane с блеском, точностью и эрудицией раскрывает оригинальность стиля Платонова и его социального видения.Это важная книга не только из-за анализа Платонова, но и из-за глубокого понимания русской революции, экзистенциальной и политической энергии, высвобожденной ранним советским коммунизмом.
— Стефан Йонссон, Университет Линчёпинга, автор книги «Толпы и демократия»

Роберт Чендлер об Андрее Платоновиче

«Я смотрю на наш век и вижу шесть писателей, которые, я думаю, запомнятся им. Это Марсель. Пруст, Франц Кафка, Роберт Мусиль, Уильям Фолкнер, Андрей Платонов и Сэмюэл Беккет.. . Это вершины литературного пейзажа нашего века. . . Более того, они ни на дюйм не теряют своего статуса по сравнению с гигантами художественной литературы прошлого века ».

— Иосиф Бродский

Андрей Платонов родился на рубеже веков — 1 сентября 1899 года, между городом и деревней, на окраине центрального российского города Воронежа, сына железнодорожника, который также позолочил купола местных церквей. Это кажется подходящим; в своей зрелой работе Платонов, кажется, с удовольствием стирает все мыслимые границы — между животным и человеком, между одушевленным и неодушевленным, между душами и машинами, между жизнью и смертью.Он почти наверняка был атеистом, но его работы полны религиозного символизма и проникнуты глубоким религиозным чувством. Он был горячим сторонником революции 1917 года и по-прежнему симпатизировал той мечте, которая ее породила, однако мало кто писал более резко о ее катастрофических последствиях.

Отношения Платонова с официальным советским литературным миром были не менее сложными. Некоторые из его работ были опубликованы и сразу подверглись жесткой критике; другие были приняты к публикации, но опубликованы только через тридцать или сорок лет после его смерти.Сам Платонов никогда не был арестован, но в 1938 году его пятнадцатилетнего сына Платона отправили в ГУЛАГ — вероятно, чтобы оказать давление на самого Платонова; Платон был освобожден в конце 1940 года, но через три года умер от туберкулеза, который он подхватил в лагерях. Во время Второй мировой войны Платонов работал корреспондентом Red Star (газета Красной Армии) и смог опубликовать несколько томов рассказов, но в 1946 году он снова подвергся жесткой критике.После этого он больше не мог публиковать собственные работы.

В целом работа Платонова отличается поразительной связностью. Одни и те же образы и темы появляются снова и снова, но всегда в разных контекстах и ​​с разной эмоциональной окраской. Общий тон Chevengur (1927-28) и The Foundation Pit (1929-30) вызывает отчаяние. В конце Chevengur герой, Саша Дванов, тонет, почти буквально следуя по стопам своего отца, который утонул в том же озере.Дальнейшее творчество Платонова можно рассматривать в основном как терпеливый, решительный поиск выхода из этого замкнутого круга. По крайней мере, с середины 1930-х годов почти каждая написанная им история вселяет надежду.

Один из самых характерных образов Платонова, всегда так или иначе связанный с темой революции и утопии, — это поезд или локомотив. В 1922 году в письме к жене Платонов описал случай времен Гражданской войны: «Хотя я еще не окончил техникум, меня поспешно посадили на локомотив, чтобы помочь машинисту.Замечание о том, что революция является локомотивом истории, трансформировалось во мне в чувство странное и хорошее: вспоминая эту фразу, я очень старательно работал над локомотивом. . . «Фраза, которую вспоминает молодой Платонов, принадлежит Карлу Марксу:« Революции — это локомотивы истории ». К 1927 году Платонов, однако, разочаровался — разочарование, символизируемое в Chevengur катастрофическим столкновением двух поездов, занимает большую часть главы, опубликованной в этом выпуске Asymptote .Тематическая согласованность работ Платонова наиболее ярко проявляется в параллелях между этой главой и заключением последнего опубликованного рассказа Платонова «Возвращение» (1946). Как и Саша Дванов, хотя и в совсем других обстоятельствах, герой рассказа, капитан Иванов, выходит из движущегося поезда — поезда, который, как он надеялся, перенесет его из его родного города в новую, лучшую жизнь с молодой женщиной, которую он едва знает, но с с которым у него был короткий роман. Поезд только что ушел со станции и все еще идет медленно.Вдалеке видя двух детей, падающих, когда они бегут к железнодорожной линии (это его собственные дети, но они где-то далеко, и он не спешит их узнавать), он решает вернуться к своей любящей, но склонной к ошибкам жене ( ее имя Люба означает « любовь ») вместо того, чтобы бросить ее и своих детей ради романтических иллюзий:

Иванов закрыл глаза, не желая видеть и чувствовать боль измученных детей, которые то лежали на земле, то чувствовали своего рода жар в его груди, как если бы сердце, заключенное в тюрьму и тоскующее внутри него, билось долго и напрасно всю его жизнь и только теперь пробило себе путь к свободе, наполнив все его существо теплом и трепетом.Он внезапно узнал все, что знал раньше, но гораздо точнее и правдивее. Раньше он ощущал жизнь других сквозь преграду гордости и корысти, но теперь, внезапно, своим обнаженным сердцем коснулся другой жизни.
Это желание открыть себя «другой жизни» — и здесь мы воспроизвели явно преднамеренную двусмысленность оригинала — является центральным в творчестве Платонова. Chevengur одно время был озаглавлен «Путешествие с открытым сердцем», и именно эта открытость — необычайная свежесть восприятия Платонова — делает роман таким увлекательным для чтения, несмотря на все отчаяние, воплощенное в сюжетной линии.

За пятьдесят два года своей жизни Платонов пережил две мировые войны: Гражданскую войну в России, ужасы коллективизации и голодомора, а также Великие чистки. Его упорство и отвага были замечательны. Маловероятно, что он имел это в виду, но следующий абзац о чинаре, написанный в 1934 году, теперь кажется описанием самого Платонова: «Заррин-Тадж сидел на одном из корней чинара. . . и заметил, что камни росли высоко на стволе.Во время весенних паводков река, должно быть, швыряла горные камни в самое сердце плоскости, но дерево поглотило эти огромные камни в свое тело, окружило их терпеливой корой, сделало их чем-то, с чем можно было жить, выдержало их в своей собственной «Я» и продолжал расти дальше, покорно поднимаясь по мере того, как становился выше, что должно было его уничтожить ».