А
Б
В
Г
Д
ЕЖ
З
И
К
Л
М
НОП
Р
С
Т
УФХЧШ
ЩЭЮЯ
|
8 известных писателей, чьи имена померкли в тени псевдонимов
Среди самых знаменитых литераторов немало тех, кто прославился под вымышленным именем.
Причины были разные – собственное имя показалось недостаточно звонким, семья была против или положение в обществе не позволяло. О таких гениях и поговорим.
Жорж Санд
Известная французская писательница изначально звалась Аврора Дюпен. Ее детство было невеселым – мать и бабушка по отцу очень не ладили. Когда Аврора, все же получившая хорошее образование, подросла, то обнаружила, что теперь ее будут выдавать замуж, не особо считаясь с ее мнением. А попытается спорить – запрут в монастырь на несколько лет до формального совершеннолетия. В итоге Аврора вышла замуж за Казимира Дюдевана, который впечатлил девушку тем, что сделал предложение ей лично, а не маме.
Семейная жизнь все равно разочаровала Аврору, и она в 1831-м году уехала в Париж, решив стать писательницей. В столице она обнаружила, что вести сколь-нибудь интересную жизнь в женском обличье невозможно. Даже в театр сходить нельзя – на дорогие билеты в ложу у нее не было денег, а в партер дам не пускали.
О том, чтобы путешествовать одной, и речи быть не могло. В результате она купила мужской костюм, отметив, что он заметно дешевле «приличных» женских платьев. И удобнее! Причем, чтобы носить сюртук и панталоны, ей пришлось получить в полиции особое разрешение. Первые книги Аврора написала с соавтором-мужчиной, и подписаны они были только его именем. Семейство Дюдеван не желало видеть свою фамилию на обложках. Тогда писательница взяла мужское имя – Жорж Санд. Под ним она и прославилась на весь мир.
Марк Твен
Автора книг о приключениях Тома Сойера и Гекльберри Финна на самом деле звали Сэмюэл Клеменс. Имя как имя, не особо красивое и не запоминающееся. Обычное!.. Начав писать рассказы, он подумал, что надо бы подписывать их звонче. Вспомнил юные годы, когда плавал по великой реке Миссисипи – лоцманом на пароходе. Потом, став знаменитостью, писатель любил рассуждать, как он был бы счастлив, если бы всю жизнь в этих плаваниях провел. Но в Штатах грянула Гражданская война, и на несколько лет навигация стала совсем не актуальна.
На память о лоцманском счастье мистеру Клеменсу остались только звонкие словечки. В том числе обозначение предельно малой глубины, где пароход еще не сядет на мель, – «отметка два». Вот эти слова – Марк Твен – он и взял в качестве псевдонима.
Евгений Петров
Соавтор Ильи Ильфа, создавший вместе с ним шедевры советской классики – романы «12 стульев» и «Золотой теленок». Его настоящая фамилия была Катаев, и другому известному отечественному писателю, Валентину Катаеву, он приходился младшим братом. Поначалу Евгений о литературном пути не думал. Это были первые бурные годы Советской власти, и он служил в уголовном розыске в Одессе. Ловил жуликов и налетчиков, обезвреживал банды. Ежедневно рисковал жизнью. Однажды случилась настоящая драма – Евгений преследовал преступника и узнал в нем своего лучшего друга детства…
Старший брат, который в это время уже обретал книжную известность, беспокоился о нем и постепенно убедил перейти в журналистику.
Но чтобы не мешать Валентину, младший отказался от фамилии Катаев. Псевдоним «Петров» придумал просто – превратил свое отчество в фамилию.
О. Генри
Один из лучших в мире авторов коротких рассказов с парадоксальными развязками, согласно легенде, сочинил первую новеллу, чтобы заработать на подарок для маленькой дочки. Ситуация была отчаянная – Уильям Сидни Портер не только был без денег, он еще и сидел в тюрьме. Работал в банке и был обвинен в растрате, скорее всего, несправедливо. Уехал за границу, но вернулся, узнав о смертельной болезни любимой жены. Его арестовали у дверей церкви после погребальной службы.
И вот на таком безрадостном фоне он написал рассказ, поставив под ним имя – О. Генри. Откуда взялся псевдоним, толком неизвестно. То ли будущий классик вспомнил своего дядюшку Генри, то ли застряла у него в памяти строчка из популярной песенки с этим именем. Потом он иногда расшифровывал инициал, подписываясь как Оливер Генри.
Демьян Бедный
Знаменитый советский поэт сменил имя Ефим Придворов на псевдоним по идейным соображениям. Ну и ради безопасности. Ведь сочинять стихи революционного толка он начал еще до Октябрьского переворота. И печатались они часто в нелегальных газетах. Демьян Бедный сначала возник у него как персонаж одного из стихотворений. А потом стал именем.
После революции на правильного, «своего» стихотворца от новой власти посыпались всякие блага – квартира в Кремле, отличная дача, высокие гонорары. Даже было приказано выделять ему особый отдельный вагон для поездок по стране. Другие поэты его не любили. Пролетарская правда, это ладно, но вот насмешек над христианством и русским народом ему не простили. А потом Демьян с этим глумлением так перестарался, что рассердил даже Сталина и был выгнан из партии.
Льюис Кэрролл
Создатель очаровательной, любимой всем миром книги «Алиса в стране чудес» по документам был Чарльз Лютвидж Доджсон.
И есть мнение, что из двух своих имен он и соорудил себе псевдоним, поменяв их местами и несколько раз переписав по правилам разных языков. Так и получился Льюис Кэрролл. Подписывать собственным именем юмористические стихи и рассказы ему было никак нельзя. Ведь он был университетский преподаватель математики, причем не просто так, а с духовным саном диакона англиканской церкви. В чопорную викторианскую эпоху столь легкомысленные сочинения для преподобного Доджсона считались неприличными. Но кто теперь вспомнит его серьезные лекции по математической логике?
Игорь Северянин
В Серебряном веке поэты часто очень любили всякие красивости. Поэтому и Игорь Лотарёв, хоть и приходился по матери родней самому Афанасию Фету, придумал себе изысканный псевдоним. Он так хорошо сочетался с его причудливыми и манерными стихами! И с тем, как эмоционально автор их нараспев декламировал со сцены. Иногда он выступал вместе с брутальным Маяковским. Контраст получался весьма забавный.
Кстати, вначале псевдоним выглядел как Игорь-Северянин. А потом превратился в имя и фамилию.
Генри Лайон Олди
Это имя хорошо известно любителям фантастики. Под ним скрываются сразу два современных писателя – Дмитрий Громов и Олег Ладыженский. Начало их творчества как Олди пришлось на время, когда особой любовью читателей пользовалась переводная западная фантастика. А изначально написанная на русском языке не шла, сколь бы ни была хороша. Вот, как они рассказывали, и пришлось придумать Генри Лайона, сочинив ему фамилию из первых слогов Олега и Димы. Вернее, поначалу у него только инициалы Г.Л. были, потом уже возникло имя полностью.
До новых книг!
Ваш book24.ruПисатели 19 века: Белинский В.Г.
Историк литературы.
Попытки к написанию связного очерка истории русской литературы предпринимались в свое время Иваном Борном ( «Краткое руководство к российской словесности», 1808), А. Ф.
Мерзляковым ( «Краткое начертание теории изящной словесности» ч. 1—2, М., 1822), Н. И. Гречем ( «Опыт краткой истории русской литературы», 1822), Н. Полевым ( «Очерки русской литературы», 1839) и другими. Но эти очерки страдали эмпиризмом, описательностью, субъективностью и грубой недооценкой самостоятельности русской словесности. Лишь Белинский, руководствуясь принципом историзма, стремясь к уяснению закономерности в развитии литературы, положил начало подлинно научной истории русской литературы. Уже в «Литературных мечтаниях» он предложил первую попытку изложения отечественной литературы в социальной обусловленности, в развитии ее как сложного процесса. Он пишет: «С Ломоносова начинается наша литература» и делит ее на пять периодов: ломоносовский, карамзинский, пушкинский, прозаическо-народный и смирдинский. Исходя: из того, что в эту пору народность литературы проявлялась по преимуществу в верности изображения картин русской жизни, Белинский относил к прозаическо-народному периоду повести «Нищий» и «Черная немочь» Погодина, «Киргиз-Кайсак» Ушакова, «Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя, романы «Юрий Милославский» Загоскина и «Последний Новик» Лажечникова.
Явно иронизируя над «смирдинским периодом», критик относит к нему всю литературную макулатуру, издаваемую А. Ф. Смирдиным и другими промышленниками, ориентирующимися на социально-консервативного и эстетически невежественного читателя. Он имеет в виду произведения Булгарина, Сенковского, Греча, Масальского и подобных им писателей.
В последующих статьях Белинский исправляет, уточняет, совершенствует свою концепцию. В конце тридцатых и начале сороковых годов им задумывается «Теоретический и критический курс русской литературы». Этот курс ему не удалось осуществить, но для него было приготовлено много статей, в том числе: «Разделение поэзии на роды и виды», «Идея искусства», «Общее значение слова литература», «Общий взгляд на народную поэзию и ее значение». Сюда же в том или ином виде должны были войти экскурсы о Державине, Пушкине, Гоголе, Лермонтове и других писателях.
Наиболее отчетливо концепция развития русской литературы, разрабатываемая Белинским, выявилась в статьях его последнего, революционно-демократического периода, в особенности же в работах: «Сочинения Александра Пушкина» (1843—1846) и «Взгляд на русскую литературу 1847 года» (1848).
Если предшественники критика рассматривали нашу литературу преимущественно как подражательную, то Белинский, не отрицая подражательности ее на первых этапах, стремился выявить и понять свойственные ей национально-самобытные тенденции. В лице Ломоносова наша литература, по его мнению, «обнаружила стремление к идеалу, поняла себя, как оракула жизни высшей, выспренной, как глашатая всего высокого и великого». Это «риторическое» или «идеальное» направление было продолжено Карамзиным, Озеровым, Жуковским и Батюшковым. В лице Кантемира русская поэзия «обнаружила стремление к действительности, к жизни, как она есть, основала свою силу на верности натуре». Это «сатирическое» направление продолжалось в баснях Хемницера и комедиях Фонвизина. Национально-самобытные черты русской литературы особенно четко раскрылись в сатирических произведениях, направленных против врагов петровских реформ, низкопоклонства перед Западом и крепостничества. Оба эти направления вышли, по мнению критика, «не из жизни, а из теории, из книги, из школы».
Но они постепенно сближались с жизнью, преодолевали подражательность, все больше и больше приобретали национальную самобытность и становились «поэзией действительности». Например, в творчестве Державина оба «эти направления часто сливались», а в баснях Крылова «сатира делалась вполне художественною; натурализм (т. е. реализм.—Л. Р.) становился отличительною характеристическою чертою его поэзии. Это был первый великий натуралист (т. е. реалист —Л. Р.) в нашей поэзии».
Заслуга Белинского и в том, что он, вычерчивая путь развития нашей литературы 20—30-х годов, на первый план выдвинул творчество Пушкина, Лермонтова и Гоголя.
В творчестве Пушкина, разъясняет критик, «риторическое» и «сатирическое» направления окончательно «слились в один широкий поток», ставший верным зеркалом подлинной жизни «со всем ее добром и злом». Органическим синтезом «риторического» и «сатирического» направлений явился его «бессмертный» роман «Евгений Онегин». По оценке Белинского, Пушкин— «великий гений», писатель ярчайшей национальной самобытности и всечеловечности, «полный представитель своего народа», «своей эпохи», родоначальник новой русской литературы, непревзойденный мастер и учитель свойственного ему искусства.
В творчестве Лермонтова, поэта могучего дарования, Белинский особенно высоко ценит идеи отрицания и скептицизма, устремленные против самодержавно-крепостнического деспотизма, Постепенное сближение русской литературы с действительностью привело ее к действенному проявлению критического, гоголевского направления, возведшего прозу жизни «в перл создания» и наиболее полно выразившегося в «натуральной школе». Еще при жизни Пушкина, в 1835 году, Белинский отдал первое место в литературе именно Гоголю.
Создавая свою концепцию развития русской литературы, Белинский высказал ряд интереснейших, хотя в некоторых случаях не бесспорных соображений об устном народном творчестве. Деля развитие всякого народа на две эпохи: «естественной непосредственности» и «сознательного существования», критик к первой эпохе относит создание фольклора, а ко второй — печатную литературу. Поэтому, высоко ценя устную поэзию, отмечая ее неповторимость и непреходящее эстетическое достоинство, он считает, что «художественная поэзия всегда выше естественной, или собственно народной».
Говоря о художественной поэзии, Белинский, разумеется, имеет в виду произведения не любого поэта, писателя, а «истинного», прогрессивного, народного. В устной народной поэзии критик видел не только зеркало жизни народа, выражение его чувств, мыслей, чаяний, но и питательную почву, основу, источник печатной поэзии.
Белинский не избежал и просчетов, сказавшихся, например, в недооценке историко-литературного значения Ломоносова и
Фонвизина, в ограничении устной поэзии лишь временем древней Руси, в ее отрицательных оценках. Но исходные положения историко-литературной концепции критика были новаторскими и в основном непогрешимыми. Он верно связал нашу литературу с освободительным движением, правильно охарактеризовал ее развитие от подражательности к оригинальности, от книжности к естественности. Им превосходно поняты и удачно подчеркнуты ее коренные, национально-самобытные тенденции, глубоко показана ее народность, убедительно раскрыто ее идейно-нравственное величие и эстетическая красота, предсказана ее всемирно-историческая роль.
Реклама от Literature-XIX.Ru
Биографии российских писателей 19 века
Короленко Владимир Галактионович (1853—1921), писатель.
Родился 27 июля 1853 г. в Житомире в семье чиновника судебного ведомства.
Детство и юность Короленко прошли в Житомире и Ровно.
Окончив с серебряной медалью реальную гимназию, он в 1871 г. приехал в Петербург и поступил в Технологический институт. Однако вскоре из-за недостатка средств вынужден был оставить учёбу и ради заработка стал раскрашивать ботанические атласы, выполнял чертёжные работы, занимался корректурой.
В январе 1873 г. переехал в Москву и поступил в Петровскую академию на лесное отделение.
В марте 1876 г. за участие в студенческих волнениях был исключён, арестован и выслан из Москвы. С тех пор вплоть до Февральской революции 1917 г. жизнь писателя состояла из череды арестов и ссылок.
Впервые Короленко выступил в печати в 1878 г.
с газетной статьёй об уличном происшествии.
В 1879 г. он пишет свой первый рассказ «Эпизоды из жизни “искателя”».
Литературное наследие Короленко велико и многообразно. Писатель яркого и большого демократического дарования, он вошёл в историю русской литературы как автор многочисленных повестей, рассказов, художественных очерков, а также как критик и публицист.
Пожалуй, самые известные произведения Короленко — повести «В дурном обществе» (1885 г.), «Слепой музыкант» (1886 г.), «Река играет» (1892 г.).
Творчество Короленко отличают страстная защита обездоленных, мотив стремления к лучшей жизни для всех, воспевание душевной стойкости, мужества и упорства, высокий гуманизм.
В 1900 г. Владимир Галактионович стал почётным академиком по разряду изящной словесности, но в 1902 г. он вместе с А. П. Чеховым отказался от этого звания в знак протеста против отмены академией выборов М. Горького.
Писатель был горячим сторонником общественного предназначения литературы.
После Октябрьской революции выступал против произвола и репрессий, творимых большевиками.
Владимир Галактионович Короленко умер от воспаления легких в Полтаве 25 декабря 1921 года во время работы над четвертым томом большого автобиографического произведения «История моего современника».
Кто из писателей 19 века использовал. Великие русские писатели и поэты: фамилии, портреты, творчество
Видит теперь все ясно текущее поколение, дивится заблужденьям, смеется над неразумием своих предков, не зря, что небесным огнем исчерчена сия летопись, что кричит в ней каждая буква, что отовсюду устремлен пронзительный перст на него же, на него, на текущее поколение; но смеется текущее поколение и самонадеянно, гордо начинает ряд новых заблуждений, над которыми также потом посмеются потомки. «Мертвые души»
К чему? Как будто вдохновенье
Полюбит заданный предмет!
Как будто истинный поэт
Продаст свое воображенье!
Я раб, поденщик, я торгаш!
Я должен, грешник, вам за злато,
За сребреник ничтожный ваш
Платить божественною платой!
«Импровизация I»
Литература — язык, выражающий всё, что страна думает, чего желает, что она знает и чего хочет и должна знать.
В сердцах простых чувство красоты и величия природы сильнее, живее во сто крат, чем в нас, восторженных рассказчиках на словах и на бумаге. «Герой нашего времени»
И всюду звук, и всюду свет,
И всем мирам одно начало,
И ничего в природе нет,
Что бы любовью не дышало.
Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!
Стихотворения в прозе, «Русский язык»
Так, заверша беспутный свой побег,
С нагих полей летит колючий снег,
Гонимый ранней, буйною метелью,
И, на лесной остановясь глуши,
Сбирается в серебряной тиши
Глубокой и холодною постелью.
Послушай: стыдно!
Пора вставать! Ты знаешь сам,
Какое время наступило;
В ком чувство долга не остыло,
Кто сердцем неподкупно прям,
В ком дарованье, сила, меткость,
Тому теперь не должно спать.
..«Поэт и гражданин»
Неужели и тут не дадут и не позволят русскому организму развиться национально, своей органической силой, а непременно безлично, лакейски подражая Европе? Да куда же девать тогда русский-то организм? Понимают ли эти господа, что такое организм? Отрыв, «отщепенство» от своей страны приводит к ненависти, эти люди ненавидят Россию, так сказать, натурально, физически: за климат, за поля, за леса, за порядки, за освобождение мужика, за русскую историю, одним словом, за всё, за всё ненавидят.
Весна! выставляется первая рама —
И в комнату шум ворвался,
И благовест ближнего храма,
И говор народа, и стук колеса…
Ну, чего вы боитесь, скажите на милость! Каждая теперь травка, каждый цветок радуется, а мы прячемся, боимся, точно напасти какой! Гроза убьет! Не гроза это, а благодать! Да, благодать! У вас все гроза! Северное сияние загорится, любоваться бы надобно да дивиться премудрости: «с полночных стран встает заря»! А вы ужасаетесь да придумываете: к войне это или к мору.
Комета ли идет, — не отвел бы глаз! Красота! Звезды-то уж пригляделись, все одни и те же, а это обновка; ну, смотрел бы да любовался! А вы боитесь и взглянуть-то на небо, дрожь вас берет! Изо всего-то вы себе пугал наделали. Эх, народ! «Гроза» Нет более просветляющего, очищающего душу чувства, как то, которое ощущает человек при знакомстве с великим художественным произведением.
Мы знаем, что с заряженными ружьями надо обращаться осторожно. А не хотим знать того, что так же надо обращаться и со словом. Слово может и убить, и сделать зло хуже смерти.
Известна проделка американского журналиста, который, для поднятия подписки на свой журнал, стал печатать в других изданиях самые резкие, наглые на себя нападки от вымышленных лиц: одни печатно выставляли его мошенником и клятвопреступником, другие вором и убийцей, третьи развратником в колоссальных размерах. Он не скупился платить за такие дружеские рекламы, пока все не задумались — да видно же любопытный это и недюжинный человек, когда о нем все так кричат! — и стали раскупать его собственную газету.
«Жизнь через сто лет» Николай Семенович Лесков (1831 — 1895)
Я… думаю, что я знаю русского человека в самую его глубь, и не ставлю себе этого ни в какую заслугу. Я не изучал народа по разговорам с петербургскими извозчиками, а я вырос в народе, на гостомельском выгоне, с казанком в руке, я спал с ним на росистой траве ночного, под тёплым овчинным тулупом, да на замашной панинской толчее за кругами пыльных замашек…
Между этими двумя столкнувшимися титанами – наукой и теологией – находится обалдевшая публика, быстро теряющая веру в бессмертие человека и в какое-либо божество, быстро спускающаяся до уровня чисто животного существования. Такова картина часа, освещенного сияющим полуденным солнцем христианской и научной эры!
«Разоблаченная Изида»
Садитесь, я вам рад. Откиньте всякий страх
И можете держать себя свободно,
Я разрешаю вам. Вы знаете, на днях
Я королем был избран всенародно,
Но это всё равно.
Смущают мысль моюВсе эти почести, приветствия, поклоны…
«Сумасшедший»
Глеб Иванович Успенский (1843 — 1902)
— Да что же тебе за границей-то надо? — спросил я его в то время, когда в его номере, при помощи прислуги, шла укладка и упаковка его вещей для отправки на Варшавский вокзал.
— Да просто… очувствоваться! — сказал он растерянно и с каким-то тупым выражением лица.
«Письма с дороги»
Разве в том дело, чтобы пройти в жизни так, чтобы никого не задеть? Не в этом счастье. Задеть, сломать, ломать, чтоб жизнь кипела. Я не боюсь никаких обвинений, но во сто раз больше смерти боюсь бесцветности.
Стих — это та же музыка, только соединенная со словом, и для него нужен тоже природный слух, чутье гармонии и ритма.
Странное чувство испытываешь, когда лёгким нажатием руки заставляешь такую массу подниматься и опускаться по своему желанию. Когда такая масса повинуется тебе, чувствуешь могущество человека…
«Встреча» Василий Васильевич Розанов (1856 — 1919)
Чувство Родины – должно быть строго, сдержанно в словах, не речисто, не болтливо, не «размахивая руками» и не выбегая вперед (чтобы показаться).
Чувство Родины должно быть великим горячим молчанием.«Уединенное»
И в чем тайна красоты, в чем тайна и обаяние искусства: в сознательной ли, вдохновенной победе над мукой или в бессознательной тоске человеческого духа, который не видит выхода из круга пошлости, убожества или недомыслия и трагически осужден казаться самодовольным или безнадежно фальшивым.
«Сентиментальное воспоминание»
С самого рождения я живу в Москве, но ей-богу не знаю, откуда пошла Москва, зачем она, к чему, почему, что ей нужно. В думе, на заседаниях, я вместе с другими толкую о городском хозяйстве, но я не знаю, сколько вёрст в Москве, сколько в ней народу, сколько родится и умирает, сколько мы получаем и тратим, на сколько и с кем торгуем… Какой город богаче: Москва или Лондон? Если Лондон богаче, то почему? А шут его знает! И когда в думе поднимают какой-нибудь вопрос, я вздрагиваю и первый начинаю кричать: «Передать в комиссию! В комиссию!»
Всё новое на старый лад:
У современного поэта
В метафорический наряд
Речь стихотворная одета.
Но мне другие — не пример,
И мой устав — простой и строгий.
Мой стих — мальчишка-пионер,
Легко одетый, голоногий.
1926
Под влиянием Достоевского, а также иностранной литературы, Бодлера и Эдгара По, началось моё увлечение не декадентством, а символизмом (я и тогда уже понимал их различие). Сборник стихотворений, изданный в самом начале 90-х годов, я озаглавил «Символы». Кажется, я раньше всех в русской литературе употребил это слово. Вячеслав Иванович Иванов (1866 — 1949)
Бег изменчивых явлений,
Мимо реющих, ускорь:
Слей в одно закат свершений
С первым блеском нежных зорь.
От низовий жизнь к истокам
В миг единый обозри:
В лик единый умным оком
Двойников своих сбери.
Неизменен и чудесен
Благодатной Музы дар:
В духе форма стройных песен,
В сердце песен жизнь и жар.
«Мысли о поэзии»
У меня много новостей. И все хорошие. Мне «везёт».
Мне пишется. Мне жить, жить, вечно жить хочется. Если бы Вы знали, сколько я написал стихов новых! Больше ста. Это было сумасшествие, сказка, новое. Издаю новую книгу, совсем не похожую на прежние. Она удивит многих. Я изменил своё понимание мира. Как ни смешно прозвучит моя фраза, я скажу: я понял мир. На многие годы, быть может, навсегда.К. Бальмонт — Л. Вилькиной
Человек — вот правда! Всё — в человеке, всё для человека! Существует только человек, всё же остальное — дело его рук и его мозга! Чело-век! Это — великолепно! Это звучит… гордо!
«На дне»
Мне жаль создавать нечто бесполезное и никому не нужное сейчас. Собрание, книга стихов в данное время — самая бесполезная, ненужная вещь… Я не хочу этим сказать, что стихи не нужны. Напротив, я утверждаю, что стихи, нужны, даже необходимы, естественны и вечны. Было время, когда всем казались нужными целые книги стихов, когда они читались сплошь, всеми понимались и принимались.
Время это – прошлое, не наше. Современному читателю не нужен сборник стихов! Язык — это история народа. Язык — это путь цивилизации и культуры. Поэтому-то изучение и сбережение русского языка является не праздным занятием от нечего делать, но насущной необходимостью.
Какими националистами, патриотами становятся эти интернационалисты, когда это им надобно! И с каким высокомерием глумятся они над «испуганными интеллигентами»,- точно решительно нет никаких причин пугаться,- или над «испуганными обывателями», точно у них есть какие-то великие преимущества перед «обывателями». Да и кто, собственно, эти обыватели, «благополучные мещане»? И о ком и о чем заботятся, вообще, революционеры, если они так презирают среднего человека и его благополучие?
«Окаянные дни»
В борьбе за свой идеал, который состоит в „свободе, равенстве и братстве“, граждане должны пользоваться такими средствами, которые не противоречат этому идеалу.
«Губернатор»
«Пусть ваша душа будет цельна или расколота, пусть миропостижение будет мистическим, реалистическим, скептическим, или даже идеалистическим (если вы до того несчастны), пусть приемы творчества будут импрессионистическими, реалистическими, натуралистическими, содержание – лирическим или фабулистическим, пусть будет настроение, впечатление – что хотите, но, умоляю, будьте логичны – да простится мне этот крик сердца! – логичны в замысле, в постройке произведения, в синтаксисе».
Искусство рождается в бездомье. Я писал письма и повести, адресованные к далекому неведомому другу, но когда друг пришел — искусство уступило жизни. Я говорю, конечно, не о домашнем уюте, а о жизни, которая значит больше искусства.
«Мы с тобой. Дневник любви»
Художник не может большего, как открыть другим свою душу. Нельзя предъявлять ему заранее составленные правила. Он — ещё неведомый мир, где всё ново. Надо забыть, что пленяло у других, здесь иное. Иначе будешь слушать и не услышишь, будешь смотреть, не понимая.
Из трактата Валерия Брюсова «О искусстве»
Алексей Михайлович Ремизов (1877 — 1957)
Ну и пусть отдохнет, измаялась — измучили ее, истревожили. А чуть свет подымется лавочница, возьмется добро свое складывать, хватится одеялишка, пойдет, вытащит из-под старухи подстилку эту мягкую: разбудит старуху, подымет на ноги: ни свет ни заря, изволь вставать. Ничего не поделаешь. А пока — бабушка, костромская наша, мать наша, Россия!»
«Взвихренная Русь»
Искусство никогда не обращается к толпе, к массе, оно говорит отдельному человеку, в глубоких и скрытых тайниках его души.
Михаил Андреевич Осоргин (Ильин) (1878 — 1942)
Как странно /…/ Сколько есть веселых и бодрых книг, сколько блестящих и остроумных философских истин,- но нет ничего утешительнее Экклезиаста.
Бабкин смел, — прочёл Сенеку
И, насвистывая туш,
Снес его в библиотеку,
На полях отметив: «Чушь!»
Бабкин, друг, — суровый критик,
Ты подумал ли хоть раз,
Что безногий паралитик
Легкой серне не указ?..
«Читатель»
Слово критика о поэте должно быть объективно-конкретным и творческим; критик, оставаясь ученым, – поэт.
«Поэзия слова»
Только о великом стоит думать, только большие задачи должен ставить себе писатель; ставить смело, не смущаясь своими личными малыми силами.
Борис Константинович Зайцев (1881 — 1972)«Верно, тут есть и лешие, и водяные, – думал я, глядя перед собой, – а может быть, здесь живет и еще какой дух… Могучий, северный дух, который наслаждается этой дикостью; может, и настоящие северные фавны и здоровые, белокурые женщины бродят в этих лесах, жрут морошку и бруснику, хохочут и гоняются друг за дружкой».
«Север»
Нужно уметь закрывать скучную книгу…уходить с плохого фильма…и расставаться с людьми, которые не дорожат тобой!
Из скромности я остерегусь указать на тот факт, что в день моего рождения звонили в колокола и было всеобщее народное ликование. Злые языки связывали это ликование с каким-то большим праздником, совпавшим с днём моего появления на свет, но я до сих пор не понимаю, при чём здесь ещё какой-то праздник?
То было время, когда любовь, чувства добрые и здоровые считались пошлостью и пережитком; никто не любил, но все жаждали и, как отравленные, припадали ко всему острому, раздирающему внутренности.
«Хождение по мукам»
Корней Иванович Чуковский (Николай Васильевич Корнейчуков) (1882 — 1969)
— Ну что плохого, — говорю я себе, — хотя бы в коротеньком слове пока? Ведь точно такая же форма прощания с друзьями есть и в других языках, и там она никого не шокирует.
Великий поэт Уолт Уитмен незадолго до смерти простился с читателями трогательным стихотворением “So long!”, что и значит по-английски — “Пока!”. Французское a bientot имеет то же самое значение. Грубости здесь нет никакой. Напротив, эта форма исполнена самой любезной учтивости, потому что здесь спрессовался такой (приблизительно) смысл: будь благополучен и счастлив, пока мы не увидимся вновь.«Живой как жизнь»
Швейцария? Это горное пастбище туристов. Я сама объездила весь свет, но ненавижу этих жвачных двуногих с Бэдэкером вместо хвоста. Они изжевали глазами все красоты природы.
«Остров погибших кораблей»
Всё, что писал и напишу, я считаю только лишь мысленным сором и ни во что почитаю мои писательские заслуги. И удивляюсь, и недоумеваю, почему по виду умные люди находят в моих стихах какое-то значение и ценность. Тысячи стихов, моих ли или тех поэтов, которых я знаю в России, не стоят одного распевца моей светлой матери.
Я боюсь, что у русской литературы одно только будущее: её прошлое.
Статья «Я боюсь»
Мы долго искали такую, подобную чечевице, задачу, чтобы направленные ею к общей точке соединенные лучи труда художников и труда мыслителей встретились бы в общей работе и смогли бы зажечь обратить в костер даже холодное вещество льда. Теперь такая задача — чечевица, направляющая вместе вашу бурную отвагу и холодный разум мыслителей, — найдена. Эта цель — создать общий письменный язык…
«Художники мира»
Поэзию он обожал, в суждениях старался быть беспристрастным. Он был удивительно молод душой, а может быть и умом. Он всегда мне казался ребёнком. Было что-то ребяческое в его под машинку стриженой голове, в его выправке, скорее гимназической, чем военной. Изображать взрослого ему нравилось, как всем детям. Он любил играть в «мэтра», в литературное начальство своих «гумилят», то есть маленьких поэтов и поэтесс, его окружавших. Поэтическая детвора его очень любила.
Ходасевич, «Некрополь»
Я, я, я.
Что за дикое слово!Неужели вон тот — это я?
Разве мама любила такого,
Желто-серого, полуседого
И всезнающего, как змея?
Ты потерял свою Россию.
Противоставил ли стихию
Добра стихии мрачной зла?
Нет? Так умолкни: увела
Тебя судьба не без причины
В края неласковой чужбины.
Что толку охать и тужить —
Россию нужно заслужить!
«Что нужно знать»
Я не переставала писать стихи. Для меня в них — связь моя с временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных.
Все люди, посланные нам -это наше отражение. И посланы они для того, чтобы мы, смотря на этих людей, исправляли свои ошибки, и когда мы их исправляем, эти люди либо тоже меняются, либо уходят из нашей жизни.
На широком поле словесности российской в СССР я был один-единственный литературный волк.
Мне советовали выкрасить шкуру. Нелепый совет. Крашеный ли волк, стриженый ли волк, он всё равно не похож на пуделя. Со мной и поступили как с волком. И несколько лет гнали меня по правилам литературной садки в огороженном дворе. Злобы я не имею, но я очень устал…Из письма М. А. Булгакова И. В. Сталину, 30 мая 1931 года.
Когда я умру потомки спросят моих современников: «Понимали ли вы стихи Мандельштама?» — «Нет, мы не понимали его стихов». «Кормили ли вы Мандельштама, давали ли ему кров?» — «Да, мы кормили Мандельштама, мы давали ему кров». — «Тогда вы прощены». Илья Григорьевич Эренбург (Элиягу Гершевич) (1891 — 1967)
Может быть, пойти в Дом печати – там по одному бутерброду с кетовой икрой и диспут – «о пролетарском хоровом чтенье», или в Политехнический музей – там бутербродов нет, зато двадцать шесть молодых поэтов читают свои стихи о «паровозной обедне». Нет, буду сидеть на лестнице, дрожать от холода и мечтать о том, что все это не тщетно, что, сидя здесь на ступеньке, я готовлю далекий восход солнца Возрождения.
Мечтал я и просто и в стихах, причем получались скучноватые ямбы.«Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников»
«Поистине, то был Золотой век нашей литературы,
период её невинности и блаженства!..»
М. А. Антонович
М. Антонович в своей статье называл «золотым веком литературы» начало XIX века —период творчества А. С. Пушкина и Н. В. Гоголя. Впоследствии это определение стало характеризовать литературу всего XIX столетия — вплоть до произведений А. П. Чехова и Л. Н. Толстого.
В чем заключаются основные черты русской классической литературы этого периода?
Модный в начале века сентиментализм постепенно уходит на второй план — начинается становление романтизма, а с середины века балом правит уже реализм.
В литературе появляются новые типы героев: «маленький человек», который чаще всего погибает под давлением принятых в обществе устоев и «лишний человек» — это вереница образов, начиная с Онегина и Печорина.
Продолжая традиции сатирического изображения, предложенные еще М. Фонвизиным, в литературе XIX века сатирическое изображение пороков современного общества становится одним из центральных мотивов. Нередко сатира принимает и гротескные формы. Яркие примеры — гоголевский «Нос» или «История одного города» М. Е. Салтыкова-Щедрина.
Еще одна отличительная черта литературы этого периода — острая социальная направленность. Писатели и поэты все чаще обращаются к общественно-политическим темам, нередко погружаясь в область психологии. Этот лейтмотив пронизывает произведения И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого. Появляется новая форма — русский реалистический роман, с его глубоким психологизмом, жесточайшей критикой действительности, непримиримой вражды с существующими устоями и громкими призывами к обновлению.
Ну и главная причина, побудившая многих критиков называть XIX столетие золотым веком русской культуры: литература этого периода, несмотря на ряд неблагоприятных факторов, оказала мощное влияние на развитие мировой культуры в целом.
Впитывая все лучшее, что предлагала мировая литература, русская литература смогла остаться самобытной и уникальной.
Русские писатели XIX века
В.А. Жуковский — наставник Пушкина и его Учитель. Именно Василий Андреевич считается основоположником русского романтизма. Можно сказать, что Жуковский «подготовил» почву для смелых опытов Пушкина, так как он первым стал расширять рамки поэтического слова. После Жуковского и началась эпоха демократизации русского языка, которую так блестяще продолжил Пушкин.
Избранные стихотворения:
А.С. Грибоедов вошел в историю как автор одного произведения. Но какого! Шедеврального! Фразы и цитаты из комедии «Горе от ума» давно стали крылатыми, а само произведение считается первой в истории русской литературы реалистической комедией.
Анализ произведения:
А.С. Пушкин . Его называли по-разному: А. Григорьев утверждал, что «Пушкин — наше всё!», Ф.
Достоевский «великим и непонятным еще Предвозвестителем», а император Николай I признался, что, по его мнению, Пушкин — «самый умный человек в России». Попросту говоря, это Гений.
Величайшая заслуга Пушкина в том, что он кардинально изменил русский литературный язык, избавив его от пафосных сокращений, вроде «млад, брег, сладк», от нелепых «зефиров», «Психей», «Амуров», так почитаемых в высокопарных элегиях, от заимствований, которыми тогда так изобиловала русская поэзия. Пушкин вывел на страницы печатных изданий лексику просторечную, ремесленный сленг, элементы русского фольклора.
А. Н. Островский указал и еще на одно немаловажное достижение этого гениального поэта. До Пушкина русская литература была подражательной, упорно навязывающая чуждые нашему народу традиции и идеалы. Пушкин же «дал смелость русскому писателю быть русским», «раскрыл русскую душу». В его рассказах и романах впервые так ярко поднимается тема нравственности общественных идеалов того времени. А главным персонажем с легкой руки Пушкина теперь становится обычный «маленький человек» — с его мыслями и надеждами, желаниями и характером.
Анализ произведений:
М.Ю. Лермонтов — яркий, загадочный, с налетом мистицизма и неимоверной жаждой воли. Все его творчество — уникальный сплав романтизма и реализма. Причем оба направления вовсе не противостоят, а как бы дополняют друг друга. Этот человек вошел в историю как поэт, писатель, драматург и художник. Его перу принадлежат 5 пьес: самая известная — драма «Маскарад».
А среди прозаических произведений настоящим бриллиантом творчества стал роман «Герой нашего времени» — первый в истории русской литературы реалистический роман в прозе, где впервые писатель пытается проследить «диалектику души» своего героя, нещадно подвергая его психологическому анализу. Этот новаторский творческий метод Лермонтова в дальнейшем будут использовать многие русские и зарубежные писатели.
Избранные произведения:
Н.В. Гоголь известен как писатель и драматург, но не случайно одно из самых известных его произведений — «Мертвые души» считается поэмой.
В мировой литературе нет другого такого Мастера слова. Гоголевский язык певуч, невероятно ярок и образен. Наиболее ярко это проявилось в его сборнике «Вечера на хуторе близ Диканьки».
С другой стороны Н. В. Гоголь считается родоначальником «натуральной школы», с ее сатирой, граничащей с гротеском, обличительными мотивами и высмеиванием людских пороков.
Избранные произведения:
И.С. Тургенев — величайший русский романист, установивший каноны классического романа. Он продолжает традиции, установленные Пушкиным и Гоголем. Он часто обращается к теме «лишнего человека», стремясь через судьбу своего героя передать актуальность и значимость социальных идей.
Заслуга Тургенева еще и в том, что он стал первым пропагандистом русской культуры в Европе. Это прозаик, открывший для зарубежья мир русского крестьянства, интеллигенции и революционеров. А вереница женских образов в его романах стала вершиной мастерства писателя.
Избранные произведения:
А.
Н. Островский — выдающийся русский драматург. Точнее всего заслуги Островского выразил И. Гончаров, признав его создателем русского народного театра. Пьесы этого писателя стали «школой жизни» для драматургов следующего поколения. А Московский Малый театр, где были поставлены большинство пьес этого талантливого писателя, с гордостью величает себя «Домом Островского».
Избранные произведения:
И.А.Гончаров продолжал развивать традиции русского реалистического романа. Автор знаменитой трилогии, сумевший как никто другой описать главнейший порок русского народа — лень. С легкой руки писателя появился и термин «обломовщина».
Избранные произведения:
Л.Н. Толстой — настоящая глыба русской литературы. Его романы признаны вершиной искусства создания романов. Стиль изложения и творческий метод Л. Толстого до сих пор считаются эталоном мастерства писателя. А его идеи гуманизма оказали огромное влияние на развитие гуманистических идей во всем мире.
Избранные произведения:
Н.С. Лесков — талантливый продолжатель традиций Н. Гоголя. Сделал огромный вклад в развитие новых жанровых форм в литературе, таких как картинки с натуры, рапсодии, невероятные события.
Избранные произведения:
Н.Г.Чернышевский — выдающийся писатель и литературный критик, предложивший свою теорию об эстетике отношения искусства к действительности. Эта теория стала эталонной для литературы нескольких следующих поколений.
Избранные произведения:
Ф.М. Достоевский — гениальный писатель, чьи психологические романы известны во всем мире. Достоевского нередко называют предтечей таких направлений в культуре, как экзистенцилизм и сюрреализм.
Избранные произведения:
М.Е. Салтыков-Щедрин — величайший сатирик, доведший искусство обличения, высмеивания и пародии до вершин мастерства.
Избранное произведения:
А.
П. Чехов . Этим именем историки традиционно завершают эпоху золотого века русской литературы. Чехов еще при жизни был признан во всем мире. Его рассказы стали эталоном для писателей-новеллистов. А чеховские пьесы оказали огромное влияние на развитие мировой драматургии.
Избранные произведения:
К концу XIX столетия традиции критического реализма стали постепенно угасать. В обществе, насквозь пронизанном предреволюционными настроениями, в моду вошли настроения мистические, отчасти даже декадантские. Они стали предтечей появления нового литературного направления — символизма и ознаменовали начало нового периода в истории русской литературы — серебряного века поэзии.
В русской литературе XX столетия можно выделить несколько периодов. Первые два десятилетия получили название «серебряного века»: это эпоха бурного развития литературных направлений, появления целой плеяды гениальных Мастеров Слова. Литература этого периода обнажила глубокие противоречия, возникшие в обществе того времени.
Писателей перестали устраивать классические каноны, начался поиск новых форм, новых идей. На передний план выходят общечеловеческие, философские темы о смысле бытия, о нравственности, о духовности. Все больше стало появляться религиозных тем.
Четко обозначились три основных литературных направления: реализм, модернизм и русский авангард. Возрождаются и принципы романтизма, особенно ярко это представлено в творчестве В. Короленко и А. Грина.
В 30-е годы наметился «великий перелом»: тысячи представителей интеллигенции были подвергнуты репрессиям, а существование жесточайшей цензуры замедлило развитие литературных процессов.
С началом Великой Отечественной войны в русской литературе появилось новое направление — военное. Изначально были популярны жанры, близкие к журналистике — очерки, эссе, репортажи. Позднее появятся монументальные полотна, запечатлевшие все ужасы войны и борьбы с фашизмом. Это произведения Л. Андреева, Ф. Абрамова, В. Астафьева, Ю. Бондарева, В. Быкова.
Вторая половина XX столетия характеризуется многоплановостью и противоречивостью. Во многом это обусловлено тем, что развитие литературы во многом определялось правящими структурами. Оттого такая неравномерность: то идеологическое засилие, то полное раскрепощение, то командный окрик цензуры, то послабление.
Русские писатели XX века
М. Горький — один из самых значительных писателей и мыслителей начала столетия. Признан основателем такого литературного направления, как социалистический реализм. Его произведения стали «школой мастерства» для литераторов новой эпохи. А творчество Горького оказало огромное влияние на развитие мировой культуры. Его романы и рассказы переводились на множество языков и стали мостом, соединившим русскую революцию и мировую культуру.
Избранные произведения:
Л.Н.Андреев. Творчество этого писателя — одна из первых «ласточек» эмигрантской русской литературы. Творчество Андреева гармонично укладывается в концепцию критического реализма, обнажавшего трагедию социальной несправедливости.
Но, примкнув к рядам белой эмиграции, Андреев на долгое время был забыт. Хотя значение его творчества оказало большое влияние на развитие концепции реалистического искусства.
Избранное произведение:
А.И. Куприн. Имя этого величайшего писателя незаслуженно ставят рангом ниже, чем имена Л. Толстого или М. Горького. Вместе с тем, творчество Куприна — яркий образчик самобытного искусства, искусства истинно русского, интеллигентного. Главные темы в его произведениях: любовь, особенности русского капитализма, проблемы русской армии. Вслед за Пушкиным и Достоевским А. Куприн огромное внимание уделяет теме «маленького человека». Также писателем написано немало рассказов специально для детей.
Избранные произведения:
К.Г.Паустовский — удивительный писатель, которому удалось остаться самобытным, остаться верным самому себе. В его произведениях нет революционного пафоса, громких лозунгов или социалистических идей.
Главная заслуга Паустовского в том, что все его рассказы и романы представляются эталонами пейзажной, лирической прозы.
Избранные произведения:
М.А. Шолохов — великий русский писатель, чей вклад в развитие мировой литературы трудно переоценить. Шолохов, вслед за Л. Толстым создает удивительные монументальные полотна жизни России в самые переломные моменты истории. Также Шолохов вошел в историю русской литературы как певец родного края — на примере жизни донского края писатель сумел показать всю глубину исторических процессов.
Биография:
Избранные произведения:
А.Т. Твардовский — ярчайший представитель литературы советской эпохи, литературы социалистического реализма. В его творчестве поднимались самые насущные проблемы: коллективизации, репрессий, перегибов идеи социализма. Являясь главным редактором журнала «Новый мир» А. Твардовский открыл миру имена многих «запретных» писателей.
Именно в его легкой руки стали печатать А. Солженицина.
Сам А. Твардовский остался в истории литературы и как автор самой лиричной драмы о войне — поэмы «Василий Тёркин».
Избранное произведение:
Б.Л.Пастернак — один из немногих русских писателей, получивших Нобелевскую премию по литературе за свой роман «Доктор Живаго». Известен также как поэт и переводчик.
Избранное произведение:
М.А. Булгаков … В мировой литературе, пожалуй, нет более обсуждаемого писателя, чем М. А. Булгаков. Блестящий прозаик и драматург оставил немало загадок для будущих поколений. В его творчестве гармонично переплелись идеи гуманизма и религия, безжалостная сатира и сострадание к человеку, трагизм русской интеллигенции и безудержный патриотизм.
Избранные произведения:
В.П. Астафьев — русский писатель в творчестве которого главными были две темы: война и русская деревня.
Причем все его рассказы и романы — это реализм в самом ярком его воплощении.
Избранное произведение:
— одна из самых массивных фигур в русской советской литературе, и, пожалуй, самый известный тюркоязычный писатель. В его произведениях запечатлены самые разные периоды советской истории. Но главная заслуга Айтматова в том, что он, как никто другой, сумел красочно и ярко воплотить на страницах красоту родного края.
Избранное произведение:
С распадом СССР русская литература вышла на абсолютно новый этап своего развития. Канули в прошлое жесткая цензура и идеологическая направленность. Обретенная свобода слова стала отправной точкой для появления целой плеяды писателей нового поколения и новых направлений: постмодернизма, магического реализма, авангардизма и других.
19 век называют «Золотым веком» русской поэзии и веком русской литературы в мировом масштабе. Не стоит забывать, что литературный скачок, осуществившийся в 19 веке, был подготовлен всем ходом литературного процесса 17-18 веков.
19 век – это время формирования русского литературного языка, который оформился во многом благодаря А.С. Пушкину.
А.С. Пушкин и Н.В. Гоголь обозначили основные художественные типы, которые будут разрабатываться писателями на всем протяжении 19 века. Это художественный тип «лишнего человека», образцом которого является Евгений Онегин в романе А.С. Пушкина, и так называемый тип «маленького человека», который показан Н.В. Гоголем в его повести «Шинель», а также А.С. Пушкиным в повести «Станционный смотритель».
Литература унаследовала от 18 века свою публицистичность и сатирический характер. В прозаической поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» писатель в острой сатирической манере показывает мошенника, который скупает мертвые души, различные типы помещиков, которые являются воплощением различных человеческих пороков (сказывается влияние классицизма). В этом же плане выдержана комедия «Ревизор». Полны сатирических образов и произведения А. С. Пушкина. Литература продолжает сатирически изображать российскую действительность.
Тенденция изображения пороков и недостатков российского общества – характерная черта всей русской классической литературы. Она прослеживается в произведениях практически всех писателей 19 века. При этом многие писатели реализуют сатирическую тенденцию в гротескной форме. Примерами гротескной сатиры являются произведения Н. В. Гоголя «Нос», М.Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы», «История одного города».
http://khorikiansorientalrugs.com/map191 С середины 19 века происходит становление русской реалистической литературы, которая создается на фоне напряженной социально-политической обстановки, сложившейся в России во время правления Николая I. Назревает кризис крепостнической системы, сильны противоречия между властью и простым народом. Назрела необходимость создания реалистической литературы, остро реагирующей на общественно-политическую ситуацию в стране. Литературный критик В.Г. Белинский обозначает новое реалистическое направление в литературе. Его позицию развивают Н.А. Добролюбов, Н.
Г. Чернышевский. Возникает спор между западниками и славянофилами о путях исторического развития России.
http://k-zillion.com/map191 Литераторы обращаются к общественно-политическим проблемам российской действительности. Развивается жанр реалистического романа. Свои произведения создают И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, И.А. Гончаров. Преобладает общественно-политическая, философская проблематика. Литературу отличает особый психологизм.
Развитие поэзии несколько затихает. Стоит отметить поэтические произведения Некрасова, который первым внес в поэзию социальную проблематику. Известна его поэма «Кому на Руси жить хорошо? », а также множество стихотворений, где осмысляется тяжелая и беспросветная жизнь народа.
click the following article Литературный процесс конца 19 века открыл имена Н. С. Лескова, А.Н. Островского А.П. Чехова. Последний проявил себя мастером малого литературного жанра – рассказа, а также прекрасным драматургом. Конкурентом А.П. Чехова был Максим Горький.
Завершение 19 века проходило под знаком становления предреволюционных настроений. Реалистическая традиция начинала угасать. Ей на смену пришла так называемая декадентская литература, отличительными чертами которой были мистицизм, религиозность, а также предчувствие перемен в общественно-политической жизни страны. Впоследствии декадентство переросло в символизм. С этого открывается новая страница в истории русской литературы.
Идеи великой русской литературы, ее гуманистический пафос близки и понятны широким читательским массам во всех уголках земного шара.
Осознавая значение поэтической формы, русские писатели XIX в. стремились к усилению художественной выразительности используемых приемов, однако это не стало самоцелью их творчества. Интенсивное совершенствование художественных форм осуществлялось писателями на основе глубокого проникновения в суть общественно-экономических и духовных процессов жизни. В этом источник творческих озарений ведущих писателей русской литературы.
Отсюда ее глубокий историзм, обусловленный в первую очередь правдивым изображением социальных противоречий, широким выявлением роли народных масс в историческом процессе, умением писателей показать взаимосвязь общественных явлений. Благодаря этому в литературе складываются и собственно исторические жанры – роман, драма, повесть,- в которых историческое прошлое получает столь же правдивое отображение, как и современность. Все это стало возможным на основе широкого развития реалистических тенденций, господствующих в русской литературе XIX в.
Реалистическое творчество русских писателей XIX в. получило высокую оценку крупнейших представителей западноевропейской культуры и искусства. Лаконизмом пушкинской прозы восхищался П. Мериме; учеником И. С. Тургенева называл себя Г. Мопассан; романы Л. Н. Толстого произвели сильное впечатление на Г. Флобера, оказали воздействие на творчество Б. Шоу, С. Цвейга, А. Франса, Д. Голсуорси, Т. Драйзера и других писателей Западной Европы. Ф. М. Достоевского называли величайшим анатомом» (С.
Цвейг) человеческой души, уязвленной страданиями; структура многоголосного повествования, характерная для романов Достоевского, использована во многих западноевропейских прозаических и драматических произведениях XX в. Большое распространение за рубежом (в особенности в скандинавских странах и в Японии) получила драматургия А. П. Чехова с ее мягким юмором, тонким лиризмом, психологическим подтекстом.
Постигая закономерности жизненных процессов, передовые русские писатели XIX в. предъявляли большую требовательность к себе. Для них характерны напряженные, порой мучительные раздумья о смысле человеческой деятельности, о взаимосвязи окружающих явлений с духовными порывами личности, о тайнах мироздания, о назначении художника. Творчество писателей XIX в. отличает предельная насыщенность социально-философскими и нравственными проблемами. Писатели стремились ответить на вопросы о том, как жить, что делать для приближения будущего, которое мыслилось как царство добра и справедливости. При этом всех крупных писателей русской литературы, несмотря на индивидуальные различия в политических и эстетических воззрениях, объединяло решительное отрицание, подчас резкая критика собственничества, помещичьего и капиталистического рабства.
Таким образом, произведения русской литературы XIX в., запечатлевшие «великие порывы духа» (М. Горький), и в наши дни помогают формированию идейно стойкого человека, любящего свою Родину, отличающегося благородством нравственных побуждений, отсутствием националистических предрассудков, жаждой истины и добра.
19 авторов о лучших книгах, которые они когда-либо получали
«Это было в 2004 году. Мне был двадцать один год, я изучал сравнительное литературоведение в Калифорнийском университете в Беркли и надеялся однажды стать день, я редко когда-либо получал какие-либо книги. Я никогда не понимал, почему. Возможно, окружающие посчитали, что лучше напомнить мне о других удовольствиях в жизни, чем чтение. Тем не менее, одним дождливым октябрьским вечером я все-таки получил подарок. Это был роман под названием « Молодость: сцены из провинциальной жизни II », написанный южноафриканским писателем, лауреатом Нобелевской премии, о котором я никогда не слышал.Его звали Дж.
М. Кутзи. Я начал читать « Юность », как только вернулся домой, и с тех пор мои отношения со словами приняли совершенно иной оборот. Опубликованный в 2002 году как второй сегмент беллетризованных мемуаров Кутзи, первым из которых является « Сцены из провинциальной жизни: Отрочество, юность, лето, юность », рассказывается о молодом человеке, который бежит от политических беспорядков в Кейптауне в 1960-х годах в поисках убежища в Лондоне. . Однако это не столько история о невзгодах бегства и убежища, сколько о путешествии мечтаний и надежд на самореализацию, которое постепенно превращается в путешествие с отвращением к себе, неудачами и изоляцией.Главный герой приехал в Лондон с мечтой стать великим поэтом. Он также хочет найти любовь всей своей жизни, а до тех пор надеется броситься в легендарный сексуальный мир, о котором он так много размышлял. В Лондоне он хочет стать тем человеком, которым, как ему казалось, он отчасти не мог стать в Кейптауне. Этот полубиографический роман, написанный в настоящем времени и в котором Кутзи называет себя «он», заканчивается тем, что рассказчик выполняет утомительную работу программиста для IBM, участвуя в очень немногих довольно угрюмых, бесстрастных сексуальных действиях.
встреч, а ближе всего он влюбляется в прекрасную итальянскую актрису Монику Витти, которая проплывает перед ним недостижимой и призрачной на экране полупустого кинотеатра.Он никогда не станет великим поэтом. Он почти никогда не пишет. Прочитав Молодость , помню меня как громом поразило. Ничего подобного я раньше не читал. Ясность, честность, нежность. Кутзи разворачивает мучительный распад снов, как мне казалось, с непоколебимой, временами даже грубой, почти математической точностью. Ни одно слово нельзя заменить другим, ни одну фразу нельзя написать иначе. Меня поразило, как можно писать так кратко, сжато — сам роман меньше двухсот страниц — и при этом так глубоко проникать в человеческую душу со всем ее безумным, страшным, запутанным стремлением к освобождению.Ты должен научиться писать, как он, сказал я себе. Держать его коротким. Не отвлекайтесь. Будьте бережливы. Будьте точны. Относитесь к каждому слову, как к последнему живому слову. Прочитав Молодежь , я научилась писать в настоящем времени, когда говорю о своем прошлом, и использовать «она», когда пишу о себе.
Я узнал, что значит выдумывать то, что прожил, и что значит воплотить в реальность то, что помнишь. Прошло около двенадцати лет с тех пор, как я впервые столкнулся с произведениями Кутзи, и его романы по-прежнему лежат у меня на столе, сопровождая меня на каждом этапе написания.Я и близко не приблизился к тому, чего хотел бы достичь, но романы Кутзи всегда со мной, они дают мне руководство, вдохновение и, как мне хотелось бы, дисциплину». —Сахар Делижани, автор Children of the Jacaranda Tree Aged to Perfection 19 Author Anthology — Автор: Yasmine Galenorn
Aged to Perfection Anthology
Дата выхода: 15 февраля 2022
900 Романтическая коллекцияВключает 19 совершенно новых историй о женщинах от сорока и старше, переживающих свой средний возраст.
Это не седые волосы, это блестящие пряди, дающие миру понять, что вы великолепны. Так что поправляйте свою корону и присоединяйтесь к нам, когда мы чествуем потрясающих женщин старше сорока лет, достигших совершенства в этом волшебном сборнике женских романов о паранормальных явлениях.
Включает в себя рассказы некоторых ведущих современных авторов PWF, бестселлеры NY Times и USA TODAY, а также новые голоса в этом жанре.
Предзаказ Antho ЗДЕСЬ
Aged to Perfection 19 Author Anthology – Featured Author: Yasmine Galenorn
Meet Yasmine GalenornNYT, PW и USA Today автор бестселлеров Yasmine GalenornОна живет в районе Сиэтла со своим мужем и кошками.
Книга в антологии «Возраст к совершенству»
Ясмин Галенорн — Паутина Ткача себя в поисках пропавшей сестры своей хозяйки.
Вопросы и ответы с автором
Какое заблуждение о среднем возрасте вы хотели бы прояснить?
Что жизнь идет на спад после 50 лет.Мне шестьдесят, и, хотя тело берет свое, я понимаю свою жизнь лучше, чем когда-либо. Я сильнее как человек, я счастливее и чувствую себя более успешным, чем когда-либо прежде.
Что вам больше всего понравилось в написании романа о паранормальных женщинах?
Пишу о женщинах, которые прошли через трудности и добились успеха.
Расскажите немного о своей истории.
У меня было жестокое детство, жестокий первый брак, поэтому я знаю все о том, как начать сначала.Я многому научился жить без страховки, а также научился брать лимоны и делать из них пирог с лимонным безе. Иногда багаж подталкивает вас к тому, чтобы стать сильнее и увереннее в себе.
Расскажите нам о своем опыте написания книги для Aged to Perfection Antho.
Я знал, что хочу взять за основу историю моей серии «Бухта лунной тени» и подробнее изучить новые отношения Январь (моя главная героиня), даже добавив еще один жуткий опыт в ее жизнь.Я хотела затронуть некоторые проблемы с границами и вопросы личного выбора, которые женщины, пережившие плохие отношения, переносят в следующие.
Расскажите нам об одном из ваших предстоящих проектов.
В настоящее время я работаю над книгами для моего городского фэнтези-сериала «Дикая охота» и его спин-оффов — «Запутанное небо», «Расколотый берег» и «Оборванные шипы» выйдут в этом году вместе с другими.
Я также буду писать больше в своей серии Moonshadow Bay.
Почему вам было важно рассказать эту историю?
Потому что в более ранних книгах этой серии мне не хватило места, чтобы исследовать некоторые вопросы, с которыми Дженьюари и Киллиан столкнулись в этой истории, и это мост к следующей части арки серии.
Есть ли у вас привычка писать?
Пишу почти каждый день. Таким образом, я нахожу, что мир, в котором я пишу, остается более свежим в моей памяти. Я пишу с детства и профессионально пишу с 1996 года, и с каждой книгой во мне возрождается любовь к писательству.Я встаю, иду на работу, и работаю по 60+ часов в неделю, но так как я люблю свою работу, то совершенно не против потраченного времени.
Если бы вы могли прожить жизнь одного персонажа вашей истории, кто бы это был и почему?
Кажется, Роуэн, прабабушка Января. Хотя она не часто появляется в Weaver’s Web (поскольку январь в отпуске), мне нравится ее персонаж.
Она ведьминская кровь, ей более двухсот лет, и сильный, уверенный в себе персонаж, который помогает Дженьюари учиться, когда ее силы расцветают.
Есть ли у вас личная связь с кем-либо из персонажей вашей истории? Один из них резонирует с вами больше, чем другие?
Я пережил кое-что из того, что пережил январь, хотя мой собственный опыт был более тяжелым. Кроме того, поскольку я занимаюсь Ремеслом, я работаю с паранормальными явлениями и в «реальной жизни», как и она.
Что вы надеетесь, что читатели вынесут из вашей истории?
Что отношения не обязательно должны быть клоном чьих-либо отношений, что каждая пара уникальна и что жизнь может быть радостной с семьей, которую вы создаете из друзей.
Как долго вы пишете?
С тех пор, как мне исполнилось три года, с тех пор я рассказываю истории. Пишу рассказы примерно с 8 лет. Я получил свой первый контракт в 1996 году, и с тех пор я профессионально пишу.
Сейчас мне шестьдесят один, и я до сих пор нахожу радость в своей работе.
Какой совет вы бы дали начинающим писателям, которые только начинают работать в жанре женской фантастики о паранормальных явлениях?
Думайте нестандартно. Да, Январь разведен, но у вас также может быть персонаж, который никогда не был женат, который не человек, но все еще находится в «среднем возрасте».
У вас есть или запланированы другие книги, связанные с вашей антологией? Если да, то какие?
Да, в настоящее время доступны пять книг из серии Moonshadow Bay, и серия Moonshadow Bay является частью моего мира Shadow Towns, в который также входит серия Whisper Hollow.
Aged to Perfection продается у всех продавцов всего за 99c долларов США. Оформите предзаказ Antho ЗДЕСЬ
Включает 19 совершенно новых, никогда ранее не публиковавшихся историй от:
Мэнди М.Рот – Бегство с дьяволом
Мишель М. Подушка – Просто смертная
Робин Питерман – Моя большая волосатая свадьба
Кристен Пейнтер – Кодовое имя: Пересмешница
Ясмин Галенорн – Паутина Ткачихи
Милли Тайден – Выживший средний возраст
Рене Джордж – Эпоха Inno-Scents
Дженна Риверс – Заклинание времени
Реджи Дюпри – Столкновение среднего возраста
Шиа МакЛауд – День оборотня-шакала
Кристин Гаэль – Сделка
Чариз М.
Студесвилл – Преимущества быть розой худу
Кристин Зейн Томас – Прикосновение сумерек
Мэйси Диксон – Средний срок годности
Стефани Берчиолли – Поезд должен дойти до сорока
Николь Росас – Вечный
Бобби Ли – S Now Hill: Проклятие на чувстве
Джейд Гринберг – Мэджик захватывает Манхэттен
Аарон М.Кабрера – Изобретение магии
Альманах писателя за воскресенье, 19 декабря 2021 г. – Гаррисон Кейлор
6 марта 2022 г.
Воскресенье
19:30
Театр Вирджинии, Шампейн, Иллинойс
Шампейн, Иллинойс
Keillor & Company с Пруденс Джонсон и Дэном Шуинаром.Исполнение классических песен о любви, поэзия, «Новости с озера Вобегон» и беседа о том, почему вам следует продолжать стареть
4 марта 2022 г.
Пятница
20:00
Кентская сцена, Кент, Огайо,
Кент, Огайо
4 марта в Кенте, Огайо Кейлор и компания с Пруденс Джонсон и Дэном Шуинаром.Исполнение классических песен о любви, поэзия, «Новости с озера Вобегон» и беседа о том, почему вам следует продолжать стареть
6 февраля 2022 г.
Воскресенье
19:00
Театр Авалон
Истон, Мэриленд
Гаррисон Кейлор приходит в Театр Авалон в Истоне, штат Мэриленд, на вечер поэзии, песен и новостей с озера Вобегон.Билеты $60
5 февраля 2022 г.
Суббота
19:00
Театр Уэйна, Уэйнсборо, Вирджиния
Уэйнсборо, Вирджиния
Гаррисон Кейлор и квартет «Надежда евангелия» приходят в Театр Уэйна на вечер поэзии, евангелия, пения и новостей с озера Вобегон.19:00
4 февраля 2022 г.
Пятница
19:30
Театр Хай-Пойнт, Хай-Пойнт, Северная Каролина
Хай-Пойнт, Северная Каролина
Гаррисон Кейлор и квартет «Надежда евангелия» приходят в театр High Point на вечер поэзии, евангелия, пения и новостей с озера Вобегон.19:30
Дрейф зимой
Том Хеннен
Все хотят знать, когда придет весна.
К черту
с капающими сосульками, холодным голубым снегом, глупыми птицами, слишком тупыми, чтобы
лететь на юг, и солнечным светом, сверкающим на твердых снежинках. Меня
тошнит от вдыхания воздуха, острого, как лезвие бритвы. Я устал от ног, так как
тяжело передвигаться, как два здания. Я отказываюсь соблазняться сосной
, преграждающей мне путь.Хотя…только сейчас посмотрите, как
движется, его иголки трутся о небесно-голубой день. Свечение
вокруг всего тела. Как отлично стоит в снежном заносе
. Как обе наши тени пересекают час полуденный сразу,
, как крылья.
Том Хеннен, «По течению зимой» из Тьма липнет ко всему: Сборник и новые стихи . Copyright © 2013 Том Хеннен. Используется с разрешения The Permissions Company, LLC от имени Copper Canyon Press, www.Coppercanyonpress.org (купить сейчас)
Сегодня день рождения из Констанс Гарнетт ( книг этого автора ), родилась в Брайтоне, Англия (1861).
Она дала нам многие из первых английских переводов известных русских романов XIX века. Гарнетт могла переводить 5000 слов в день, рассыпая груды страниц у своих ног, пока писала. Она закончила « Анну Каренину » Толстого за шесть месяцев и перевела в общей сложности 80 томов, включая полное собрание сочинений Достоевского, которое само по себе составляет около двух с половиной миллионов слов.Но у Гарнетт была привычка пропускать фразы, которые она не понимала, ей часто не хватало юмора оригинального русского языка, и она изменяла сексуальность в романах, чтобы отразить ее викторианские идеалы. Критик Корней Чуковский сравнил ее сочинения с «безопасным пустым сценарием: не вулкан… ровный газон, подстриженный на английский манер, — то есть полное искажение оригинала». Переводы Констанс Гарнетт десятилетиями оставались стандартом, но теперь большинство из них заменены более тонкими версиями русских произведений.
Именно в этот день в 1936 Зора Нил Херстон закончила рукопись своего романа Их глаза смотрели на Бога ( книг этого автора) Она написала роман на Гаити, где проводила антропологические исследования для стипендии Гуггенхайма.
Херстон изучала антропологию в Барнард-колледже у Франца Боаса, прежде чем стать писателем, и продолжала работать в обеих областях.Со своей стипендией Гуггенхайма она изучала гаитянское вуду. Она также убегала от интенсивной любовной связи. Херстон было около 40 лет, и она влюбилась в 23-летнего аспиранта. Она писала: «Он был высокого роста, темно-русый, великолепно сложен, но я полюбила его не только за это. У него был прекрасный ум, и это заинтриговало меня. Мне кажется, что Бог, должно быть, потратил дополнительное время на его создание. Он так твердо стоял на собственных ногах, что отшатнулся». Они обожали друг друга и закрутили страстный роман — она считала его любовью всей своей жизни.Но он хотел, чтобы она бросила карьеру, вышла за него замуж и уехала из Нью-Йорка. Она сказала: «Я действительно хотела сделать все, что он хотел, чтобы я сделала, но это единственное, что я не могла сделать». Она подала заявку на получение стипендии Гуггенхайма и сбежала на Карибы. Она сказала: «Это был мой шанс освободить его».
На Гаити она большую часть времени проводила за исследованиями. Она брала интервью у людей, читала научные статьи, свободно говорила на креольском языке и посещала церемонии вуду. Она надеялась, что исследование заставит ее забыть о своей любви, но она все еще чувствовала себя несчастной, поэтому начала писать роман, часто работая по ночам после того, как ее исследование было завершено.Это история женщины по имени Джени Кроуфорд и ее борьбы за то, чтобы создать жизнь, которой она хочет жить; наконец-то она находит полноценные отношения с гораздо более молодым Чайным Тортом. Думая о мужчине, которого она оставила, Херстон писала: «Сюжет был далек от обстоятельств, но я попыталась забальзамировать всю нежность моей страсти к нему в Их глаза смотрели на Бога ». Работала она лихорадочно, и весь роман занял у нее меньше двух месяцев. Она говорила: «Это было во мне запружено, и я написала ее под внутренним давлением за семь недель.Я хотел бы написать это снова».
Именно в этот день в 1843 Чарльз Диккенс опубликовал Рождественскую песнь ( книг этого автора ).
Годом ранее он прочитал тревожную новость о детском труде в Англии и поэтому посетил Корнуолл, чтобы своими глазами увидеть ужасные условия труда детей на тамошних рудниках. Затем он посещал бесплатные школы для бедных детей. К тому времени, когда он закончил, он был так зол, что решил написать книгу, разоблачающую ужасное положение детей в бедности, и опубликовать ее за свой счет.Это было «Рождественская песнь в прозе» , теперь называемая просто «Рождественская песнь «.
Рождественская песнь следует за превращением Эбенезера Скруджа, подлого старого скряги. В начале книги его взгляд на Рождество таков: «Каждого идиота, который ходит с Рождеством на губах, следует сварить с его собственным пудингом и закопать в сердце колом остролиста». И, услышав, что некоторые бедняки скорее умрут, чем отправятся в тюрьмы или работные дома, все, что он может сказать, это: «Если они предпочитают умереть, им лучше это сделать и уменьшить избыточное население.Но в конце концов он взял на себя роль второго отца для искалеченного сына человека, который на него работает.
И восклицает: «Я легок, как перышко, я счастлив, как ангел, я весел, как школьник. У меня кружится голова, как у пьяного. Счастливого Рождества всем!»
В 1840-х годах в Англии вновь наступило возвращение Рождества. Когда-то это было грандиозное торжественное событие. Но в 17 веке пуритане объявили его незаконным. Поскольку фактическая дата рождения Христа не названа в Библии, пуритане с подозрением относились к Рождеству, считая его слишком языческим.Значительно смягченную версию снова начали отмечать в 18 веке. Но только за годы до того, как Диккенс опубликовал « Рождественскую песнь в прозе », праздник стал по-настоящему популярным — отчасти потому, что в 1840 году королева Виктория вышла замуж за немецкого принца Альберта, а немецкое влияние в королевской семье помогло вновь популяризировать традиции, как рождественские елки.
Рождественская песнь показала Рождество как время для семьи, для простых удовольствий, для сбора за столом — то, что мы называем «духом Рождества».
Это было также время вечеринок, танцев, выпивки и игр, что в глазах некоторых было опасно близко к языческим ритуалам. Но видение Рождества Диккенсом захватило воображение читателей в Англии и Америке и помогло создать идеал Рождества, который окружает нас сегодня.
Будьте здоровы, работайте хорошо и оставайтесь на связи. ®
Альманах писателя за вторник, 19 октября 2021 г. — Гарнизон Кейлор
6 марта 2022 г.
Воскресенье
19:30м.
Театр Вирджинии, Шампейн, Иллинойс
Шампейн, Иллинойс
Keillor & Company с Пруденс Джонсон и Дэном Шуинаром. Исполнение классических песен о любви, поэзия, «Новости с озера Вобегон» и беседа о том, почему вам следует продолжать стареть
4 марта 2022 г.
Пятница
20:00м.
Кентская сцена, Кент, Огайо,
Кент, Огайо
4 марта в Кенте, Огайо Кейлор и компания с Пруденс Джонсон и Дэном Шуинаром. Исполнение классических песен о любви, поэзия, «Новости с озера Вобегон» и беседа о том, почему вам следует продолжать стареть
6 февраля 2022 г.
Воскресенье
19:00м.
Театр Авалон
Истон, Мэриленд
Гаррисон Кейлор приходит в Театр Авалон в Истоне, штат Мэриленд, на вечер поэзии, песен и новостей с озера Вобегон. Билеты $60
5 февраля 2022 г.
Суббота
19:00
Театр Уэйна, Уэйнсборо, Вирджиния
Уэйнсборо, Вирджиния
Гаррисон Кейлор и квартет «Надежда евангелия» приходят в Театр Уэйна на вечер поэзии, евангелия, пения и новостей с озера Вобегон.19:00
4 февраля 2022 г.
Пятница
19:30
Театр Хай-Пойнт, Хай-Пойнт, Северная Каролина
Хай-Пойнт, Северная Каролина
Гаррисон Кейлор и квартет «Надежда евангелия» приходят в театр High Point на вечер поэзии, евангелия, пения и новостей с озера Вобегон.19:30
Два лимерика из «Рубайата Карла Бурелла»
Роберта Фроста
Был молодой поэт, который пытался
Делать коробки, когда был занят;
Однажды он сделал один
И когда он закончил,
Он прибил себя изнутри.
Был человек, отправившийся на харму
Тихий, но человечный старый фермер:
Теперь он хотел бы знать
Оставить людей в покое,
Ибо такова доктрина кармы.
Два лимерика из стихотворения Роберта Фроста «Рубайат Карла Бурелла». Общественное достояние (купить сейчас)
День рождения человека, получившего Нобелевскую премию по литературе 1967 года, Мигеля Анхеля Астуриаса ( книг этого автора ), родившегося в городе Гватемала (1899 г.), одного из предшественников латиноамериканского модернизма и стиль магического реализма. Он наиболее известен своими романами « Люди кукурузы » (1949) и « El Señor Presidente» (1946).Он закончил « El Señor Presidente » в 1933 году, когда жил в изгнании в Париже, но книга не публиковалась более десяти лет после ее завершения из-за политики цензуры во времена диктатуры Гватемалы. El Señor Presidente – это вымышленный рассказ о реальном диктаторе: его образцом является Мануэль Эстрада Кабрера, правивший Гватемалой в течение первых двух десятилетий 20 века — во времена детства и юности Астурии.
Мигель Анхель Астуриас провел большую часть своей жизни в изгнании, и большую часть своего изгнания в Париже.Сначала он отправился туда, чтобы стать студентом Сорбонны, и там он писал стихи и рассказы и переводил на испанский язык священный текст народа майя, Popol Vuh . Он собрал коллекцию местных мифов и легенд Гватемалы и основал в Париже журнал под названием Tiempos Nuevos.
Он вернулся в Гватемалу и начал дипломатическую карьеру, во время которой он работал по всей Латинской Америке. Но когда произошла смена правительства, Астуриас был изгнан с родины, а новый диктатор отобрал у него гватемальское гражданство.В 1966 году демократическим путем был избран новый президент. Он приветствовал Астуриаса обратно в Гватемалу, восстановил его гражданство и назначил послом во Франции, где Астуриас провел большую часть своей жизни.
Сегодня день рождения из Трейси Шевалье ( книг этого автора ), родилась в Вашингтоне, округ Колумбия (1962).
После колледжа она переехала в Лондон на шесть месяцев, но влюбилась в британца и никогда не уезжала. Она начала писать исторические романы, а ее вторая книга « Девушка с жемчужной сережкой» (1999) стала огромным бестселлером.На книгу Шевалье вдохновилась однажды, когда она смотрела на плакат, который она купила, когда ей было 19 лет, копия картины Иоганна Вермеера «Девушка с жемчужной сережкой ». Она представила, какой могла бы быть жизнь молодой женщины, ставшей героем этой картины. Она сразу же начала писать книгу, но была беременна и не хотела, чтобы книга затерялась в ее жизни молодой матери, поэтому она провела исследование и написала весь роман всего за восемь месяцев.
Она сказала: «Не пиши о том, что знаешь, пиши о том, что тебе интересно.Не пиши о себе — ты не так интересен, как думаешь».
День рождения из Филипа Пуллмана ( книг этого автора ), родившегося в Норвиче, Англия (1946).
Его отец погиб в военно-воздушных силах, когда Филиппу было семь лет, после его смерти он был награжден медалью, и Филипп вырос, полагая, что его отец был сбит. Много позже он узнал, что его отец погиб в авиакатастрофе и что он сбрасывал бомбы на Мау-Маус в Кении, у которых не было достаточно сложного оружия, чтобы сбить самолет.
В детстве его любимыми историями были передачи о ковбоях и гангстерах по радио, истории о привидениях, а также комиксы, особенно о Супермене и Бэтмене. Он сказал:
«Я был уверен, что когда вырасту, сам буду писать рассказы. Важно сформулировать это так: не «я писатель», а скорее «я пишу рассказы». вещь. Но это не так. История — это то, что имеет значение, а вы всего лишь слуга, и ваша задача — выпустить ее вовремя и в надлежащем порядке.
Он учился в Оксфорде, но получил самую низкую степень. Он сказал: «Я думал, что у меня все хорошо, пока я не получил степень третьей степени, а потом я понял, что это не так — это был год, когда они перестали давать степени четвертой степени, иначе я получил бы одну из них.
” Он получил работу преподавателя английского языка для школьников средних классов и опубликовал роман под названием «: Буря с привидениями», (1972). Обычно он ведет себя так, как будто Призрачная буря не существует, когда обсуждает написанные им книги, хотя книга получила награду для молодых писателей — на момент публикации ему было всего 25 лет.
Пуллман был популярным учителем и начал заниматься детской литературой, сочиняя пьесы для своих учеников средней школы. Из этих пьес вышли книги, которые положили начало его карьере уважаемого и популярного писателя, такие как « Граф Карлштейн» (1982) и « Рубин в дыму» (1986), первая в его серии, в которой главную роль играет энергичная викторианская героиня Салли. Локхарт.
Но книги, которые действительно сделали его знаменитым, — это трилогия под названием Его темные начала , названная в честь отрывка из «Потерянного рая» Мильтона:
«В эту дикую Бездну,
Чрево природы и, может быть, ее Могилу,
Ни Моря, ни Берега, ни Воздуха, ни Огня,
Но все это в своих беременных причинах смешано
Смущенно, и поэтому должно всегда бой,
Если только Всемогущий Творец не предопределит
Свои темные материалы для создания новых Миров.
Первая книга была издана как Northern Lights (1995) в Великобритании, но в США ее назвали The Golden Compass. В книгах рассказывается история двух детей, Лиры и Уилла, которые путешествуют по изменчивым мирам и узнают о загадочной частице по имени Пыль, которая, по мнению Церкви, является физическим воплощением первородного греха. В конце концов они разрушают Царство Небесное. В книгах полно бронированных медведей, ведьм, цыган, людей с животными-компаньонами, представляющими их души, и порталов между параллельными вселенными.Несмотря на это, Пуллман сказал: «Я всегда отказывался называть это фантазией, просто чтобы быть извращенным, и пытался утверждать, что это история абсолютного реализма».
Филип Пуллман сказал: «Я всегда писал то, что хотел написать. Я никогда не думал о публике ни на секунду. Всегда. Не их дело, что я пишу! До публикации я деспот».
Когда он пишет книгу, он записывает сцены на стикерах Post-It, а затем помещает их все на гигантский лист бумаги и переставляет.
Он сказал, что верит в физические упражнения и здоровое питание, но сам не практикует ни того, ни другого, и что самое большое упражнение, которое он обычно делает в течение дня, — это отвинчивание бутылки из-под виски.
Будьте здоровы, работайте хорошо и оставайтесь на связи. ®
Новый сборник рассказов Хильмы Волитцер включает рассказ о Covid-19
На полке
Сегодня женщина сошла с ума в супермаркете
Автор: Hilma Wolitzer
Bloomsbury: 208 страниц, 26 долларов
Если вы покупаете книги, ссылки на которые размещены на нашем сайте, The Times может получить комиссию от Книжного магазина.org, сборы которого поддерживают независимые книжные магазины.
В возрасте 9 лет Хильма Волитцер опубликовала стихотворение в журнале, спонсируемом Департаментом санитарии Нью-Йорка. Затем она взяла 35-летний перерыв, опубликовав свою следующую работу в 44 года.
«Моим псевдонимом было «Великая надежда среднего возраста», — сказала мне недавно 91-летняя Волитцер, такой же ироничной, какой она и ее письмо всегда были. .
Поводом для нашего электронного разговора стал выход ее 14-й книги, сборника рассказов «Сегодня женщина сошла с ума в супермаркете.Многие из этих произведений были впервые опубликованы в журналах в 1960-х и 1970-х годах. Финальная история, написанная незадолго до того, как книга вышла в свет, является мучительным отражением величайшей утраты Волитцера.
В начале пандемии Волитцер и ее 68-летний муж были госпитализированы с COVID-19. Хильма Волитцер выздоровела. Мортон Волитцер этого не сделал. Я осторожно спрашиваю, как она держится. «У меня все хорошо, благодаря чрезвычайной помощи моей семьи и друзей», — говорит она. «Мы с мужем находились в разных больницах, когда он умер…. Когда я пришел домой, в нашу квартиру, она была такой, какой мы ее оставили. Посуда в раковине, открытая книга на столе. Его туфли все еще лежали рядом с кроватью, а на подушке все еще оставался отпечаток его головы.
Казалось, он просто исчез».
Волитцер был изолирован, но не один. У нее две дочери — Нэнси, изобретательный визуальный художник, и Мэг, также автор известных романов (в том числе «Жена» 2003 года о писательнице, похожей на Хильму, которая пробуждается к феминизму в среднем возрасте). Именно Мег предложила маме выпустить новую коллекцию, надеясь, что проект поможет ей выздороветь.
«Мы все делали, что могли, — говорит мне Мэг в электронном письме, — но было невыносимо не иметь возможности быть с ней и помочь ей». Мэг провела недели госпитализации своих родителей, перечитывая рассказы Хильмы, «и снова я подумала, что они потрясающие, и была убеждена, что их следует опубликовать в виде сборника». К счастью, «Блумсбери согласился, так что статьи не нужно было публиковать в Meg Wolitzer Press».
Выросшая в Сайоссете, штат Нью-Йорк, Мэг «не знала в нашем пригороде никого, чья мать была бы писательницей.Я очень гордился ею и ее произведениями, хотя я уверен, что постоянно вмешивался, когда она пыталась работать, и я сожалею об этом».
В возрасте от 44 до 91 года Хильма Волитцер опубликовала девять романов, четыре детские книги, несколько глав антологии и книгу о писательском мастерстве. Она выиграла стипендии Гуггенхайма и NEA, а также награду в области литературы от Американской академии искусств и литературы. Какой бы блестящей ни была ее дочь, если вы еще не читали Хильму, вас ждет запоздалое — и нестареющее — удовольствие.
Как и его автор, истории в «Сегодня женщина сошла с ума» сияют так же ярко, так глубоко и забавно, как если бы они были написаны сегодня. «Все истории происходят в определенное время в истории, — пишет Элизабет Страут в предисловии к сборнику, — и Волитцер запечатлел это время с захватывающей дух точностью. Но это всегда — для Волитцера — персонажи; то, что они жили в это время, говорит о том, кто они, но их особенности делают их необычными».
Умение Волитцера запечатлеть время и характер прекрасно отражено в заглавном рассказе, впервые опубликованном в 1966 году в «Saturday Evening Post».
Безымянный рассказчик, беременная женщина в продуктовом магазине, встречает расстроенную женщину с двумя детьми, блокирующими проход с продуктами. «Этому нет конца», — восклицает женщина. — Как я могу это вынести? В последовавшей за этим ссоре ее коллеги-покупатели смотрят и жужжат, проявляя больше осуждения, чем сострадания. «Сумасшедшая» установлена, позвонил муж. — Ее муж дома! объявляет директор магазина. «Он спал; он даже не знал, что она вышла». «А-а-а», — простонала толпа женщин, как греческий хор.
Приезжает муж. «Своей жене он сказал: «Что с тобой такое?» — и схватил ее за руку. Она пошла с ним, и тогда все было кончено». Наш рассказчик платит за продукты и подталкивает тележку к дверям. «До свидания, некоторые женщины окликнули меня… Когда-нибудь они попросят меня присоединиться к комитетам, протестным группам и родительскому комитету. Я пошел домой.»
Каждая из этих историй похожа на цирковую клоунскую машину, наполненную большим смыслом, чем обманчиво простые предложения Уолитцера могут вместить.
Она практикует искусство социальной сатиры: «Мы с Ховардом ходили в класс, где я училась дышать», — сардонически пишет она в «Фотографиях», о паре, «поженившейся в те темные века, до легализации абортов». Без энтузиазма будущая мать получает «витаминную добавку в розово-голубых капсулах».
Это сочинение самопровозглашенного позднего расцвета, наполненное наблюдениями за полжизни. «Моя мать-домохозяйка воспитала меня, чтобы я стала домохозяйкой», — говорит сейчас Волитцер.«Я согласился с планом. Мое писательство было тайным «хобби», которым я занимался в редкие минуты в одиночестве. Я последовал старомодному совету: «Пиши то, что знаешь». Итак, действие моих ранних произведений происходит в знакомой местности супермаркетов, детских площадок, спален и кухонь».
Хильма Волитцер шутит, что ее называли «Великая надежда средних лет». Ей 91 год, и она все еще пишет.
(Мэг Волитцер)
Обращение Волитцер к феминизму — это история, вырванная из заголовков 1970-х годов.
«Женское движение дало мне первое представление о том, что писательство может быть подходящим занятием для жены и матери, — говорит она, — и что творчество может отвлекать от домашних дел. Я ходил на множество званых ужинов, часто увенчанных замысловатыми формочками для желе, и желе появляется в нескольких моих рассказах. Через некоторое время я понял, что это лучшая метафора — красочная, полупрозрачная, многослойная и дрожащая — чем десерт».
Она прочитала «Загадку женственности», подписалась на Ms.Журнал, присоединился к политическим кампаниям. «Я любил свою семейную жизнь и ценил ее как литературный корм. Но меня позабавило и возмутило, когда заголовок моего самого первого газетного интервью гласил: «Домохозяйка превращается в писателя». На ее странице в Википедии сообщается, что ее первый роман «Концовка, » стал основой для нашумевшего фильма Боба Фосса « Весь этот джаз». » «На самом деле, Фосс выбрал мой роман, но фильм был начат , а не основан на моем романе», — говорит Волитцер.
Я прошу ее объяснить разницу. «Если бы фильм был основан на моей книге , я был бы богат!»
Мег Волитцер было 15 лет, когда Хильма опубликовала свой первый роман. Восемь лет спустя, будучи старшекурсницей, Мэг впервые опубликовала своего . Фильм 2017 года, адаптированный из (а не , начатого ) «Жена», получил крупные награды. Некоторые узы между матерью и дочерью могут разорваться под напряжением параллельной карьеры. Но для этого потребуется конкурентоспособность.
«Мэг — замечательный писатель и замечательная дочь, — говорит Хильма.«Мы читаем незавершенные работы друг друга, говорим о книгах, которые нам нравятся, а потом идут все эти восхитительные сплетни. Я был бы ярым поклонником ее романов, даже если бы никогда не встретил ее. Ее успех является источником большой гордости для меня. Это настоящий комплимент, когда ребенок выбирает ту же карьеру, что и его родитель, даже когда яблоко бросает вызов гравитации и парит над деревом».
Мэг отвечает на комплимент.
«Меня очень трогает то, насколько мы всегда были связаны через писательство», — говорит она.«Эти ранние рассказы не похожи ни на что другое, что я читал; они смешные, печальные и честные, как тайная версия матери, которую я знал, но, может быть, не знал полностью».
В апреле 2020 года, после того как Хильма вернулась из больницы, мать и дочь поняли, что в новой коллекции не хватает одного — новой истории. «Сначала казалось чересчур просить эту женщину, прошедшую через ад, внезапно создать новую историю по команде», — говорит Мэг. «Но это на самом деле то, что она сделала.И она хотела». Результат, по словам Мэг, «столь же силен, как и все ее работы, которые я читала. “
Итак, сборник заканчивается «Большим побегом», жестоким рассказом о COVID-19, который мог быть написан только в отвратительном 2020 году. «Я давно не писал никаких новых художественных произведений», – Волитцер. говорит мне, «но эта история пришла непрошенной и цельной. Написание этого было болезненным, но оказалось, что это путь к скорби и принятию».
«Писать может быть тонизирующим средством», — говорит Мэг. «Иногда все остальное исчезает или становится неактуальным, и ты остаешься в состоянии прекрасного сосредоточения, в котором ты ничего и никого не требуешь, только себя и свои открытия.»
Хильма соглашается: «Издать книгу в 91 год — это приятно. Но писательство — жизнь в параллельном мире и пристальное внимание к характеру и структуре — заставляет меня забыть о себе и о том, сколько мне лет. По крайней мере, пока я не пройду мимо зеркала.
Маран — автор дюжины книг, в том числе «Новый старый я» и «Почему мы пишем».
Мета-исследование: среди первых авторов медицинских статей о COVID-19 меньше женщин, чем ожидалось
[Мы повторяем здесь замечания рецензентов курсивом, а наши ответы приводим по пунктам, а также описание внесенных изменений римским шрифтом.]
Мы хотим поблагодарить редактора и рецензентов за их отличные комментарии и предложения. Мы рассмотрели их все и внесли соответствующие изменения.
Что наиболее важно, некоторые комментарии вызвали обновление набора данных, что изменило некоторые выводы и позволило нам уточнить анализ. Поскольку мы первоначально собирали данные в апреле 2020 года, PubMed изменил свой интерфейс и теперь предоставляет более качественную (и более последовательную) информацию о принадлежности авторов. Это позволяет провести гораздо более точный анализ страны-автора, как того требует один из рецензентов.Раньше это было невозможно.
Мы обращаемся к этому обновлению данных в документе, чтобы сделать процесс максимально прозрачным, но для верности мы хотели бы упомянуть здесь исходную выборку, состоящую из 9050 статей о COVID-19, из которых 1179 были пол для первого и последнего автора, и по крайней мере один автор из США. Сейчас эти цифры составляют 15 839 и 1 893 соответственно. При анализе первых авторов мы ограничиваемся первыми авторами из США и наоборот для последних авторов.
Ниже мы перечисляем комментарии рецензентов и редактора, выделенные курсивом, и наши ответы, выделенные обычным шрифтом.
Основные версии:
1) Полный набор данных, использованных в исследовании (все статьи, имена авторов, гендерные выводы и т. д.), а также код, использованный для анализа данных, должны быть доступны, чтобы другие могли воспроизвести или расширить анализ.
Мы загрузили данные и аналитические сценарии в OSF. Сейчас проект частный, но мы опубликуем его, когда/если наша статья будет опубликована.Предоставляется сценарий R, который позволит провести полный анализ самого необработанного набора данных, который мы можем предоставить (выводится пол, а информация из PubMed извлекается в таблицу).
2) Надежность определения пола автора не ясна, и методы должны быть описаны более подробно. Например, в тексте говорится: «Пол был достоверно оценен для 81,9% всей выборки»: что здесь означает «надежно оценен»? Как устанавливается точность инструмента гендерной оценки? Какова вероятность того, что данный пол был определен правильно? Выборочные проверки случайной выборки авторов могут быть полезными.
Кроме того, было бы полезно добавить дополнительную информацию о конкретных методах, используемых для определения пола по именам авторов.
Кроме того, было бы полезно добавить дополнительную информацию о конкретных методах, используемых для определения пола по именам авторов.Проверка правильности назначения пола, конечно, важна. Наши данные основаны на алгоритме, который мы ранее использовали и проверили на надежность. Мы понимаем, что это не было очевидно из очень короткого комментария в документе, и добавили немного больше подробностей о том, какой алгоритм мы использовали, и о том, что проверки надежности выполнялись ранее.
3) Тот же вопрос может привести к систематической ошибке в анализе: в исследование включены только 81,9% авторов, и эти 81,9% представляют собой необъективную выборку всех авторов — тех, чьи имена более распространены или более узнаваемы по полу. инструмент оценки. Таким образом, в исследовании, вероятно, недостаточно представлены авторы из определенных стран, национальностей и социального происхождения. Есть ли способ оценить влияние этой предвзятости на результаты и анализ? Как минимум, это следует обсудить в качестве предостережения.
Мы скорректировали метод таким образом, что теперь мы сравниваем только первых и последних авторов из США. Мы считаем, что это сильная сторона исследования, поскольку оно позволяет нам изолировать влияние на одну страну и время как болезни, так и социальных ограничений. Для анализа всей группы авторов потенциально может быть систематическая ошибка, которую мы рассматриваем в ограничениях.
4) Меня не убеждают доводы авторов о том, что наблюдаемые различия не связаны с предвзятостью к специальности.Рассматривая только статьи, посвященные COVID-19, они рассматривают гендерное распределение авторов в определенной области и сравнивают их с гендерным распределением авторов в различных других областях, которые публикуются в аналогичных журналах. Вполне возможно, что, например, в исследованиях коронавируса существует гендерная предвзятость — это не будет отражено в журнальной специальности, но будет видно в гендерных пропорциях для статей о COVID-19. Пожалуйста, добавьте дополнительные столбцы в таблицу 1, рассматривая все исследования, опубликованные в этих журналах в 2020 году (не только исследования, связанные с COVID-19), и/или более подробно обсудите возможность предвзятости в ваших результатах.
Хотя это, безусловно, важный момент, мы также вынуждены с ним не согласиться по двум причинам. Конкретные статьи о COVID-19 не относятся к какой-либо конкретной области. Наоборот, подавляющее большинство медицинских специальностей так или иначе подхватили исследования COVID-19. Поиск лекарств или вакцин, вероятно, ограничен, но дискуссии о последствиях для лечения других заболеваний охватывают всю клиническую медицину. Во-вторых, причина, по которой мы использовали исследование COVID-19 в качестве случая «лечения», заключалась не в том, чтобы специально изучить это, а в том, чтобы иметь образец статей, в которых мы знали, что исследование необходимо будет провести в 2020 году.Если бы мы представили новую колонку «других» статей 2020 года из тех же журналов, было бы невозможно узнать, какие из них находились в разработке с 2019 года или ранее, а какие на самом деле основаны на исследованиях 2020 года.
5) Авторы ограничили выборку статьями хотя бы с одним автором из США. Было бы полезно узнать, сколько из 1179 статей в экспериментальной группе было написано более чем одним американским автором? Я обеспокоен тем, что это ограничение может ввести смешанные факторы.Знание того, сколько из этих статей было опубликовано группами ученых, в основном работающих в США, по сравнению с одним ученым, работающим в США с более крупной международной командой, могло бы решить эту проблему и более решительно поддержать точку зрения авторов о том, что неравенство в женском авторстве потенциально может быть связано с социальными ограничениями в США.
Мы надеемся, что изменения в том, как мы анализируем первых и последних авторов (анализ пола первого/последнего автора ограничен первым/последним автором из США), также учитывают этот момент.Что касается доли женщин в общей группе, это остается серьезной проблемой, но мы не можем ее решить в настоящее время. Хотя в настоящее время в PubMed введена аффилиация для каждого автора, использовать ее для статистического анализа нереально. Когда мы заявляем, что рассматриваем только статьи авторов из США, это действительно консервативное утверждение; бумаг с американскими адресами конечно больше, но там, где страна или штат не указаны в принадлежности, либо указаны в нестандартизированных формах. Наша база данных содержит более шестидесяти тысяч «стран» из аффилиаций, так как нет стандартного форматирования аффилиаций PubMed.Мы просмотрели все эти комбинации на предмет комбинаций «США», «Соединенные Штаты», «Америка», названий штатов, названий крупных городов и т. д., чтобы найти наиболее полный набор принадлежностей, связанных с США. Однако мы не можем дать надежную оценку национального распределения аффилиаций всех авторов.
https://doi.org/10.7554/eLife.58807.sa2писателей-фантастов уже публикуют свои рассказы о COVID-19
Хотите еще одну причину, чтобы постоянно чувствовать усталость? Подумайте об этом: в то время как вы и я делали все возможное, чтобы просто вставать с постели каждое утро в течение последних двух лет, Луиза Эрдрич, Джоди Пиколт и Гэри Штейнгарт заканчивали романы о пандемии, а Родди Дойл сочинял достаточно коротких рассказов. вдохновленный предметом, чтобы заполнить книгу.Хильма Волитцер написала получивший широкое признание рассказ, вдохновленный смертью своего мужа от COVID. Хильме Волитцер 91 год.
Утомительно даже созерцать такой расцвет творчества. Но, к счастью, совсем не расслабляющее чтение. Эти книги даже странные поводы для радости. Потому что эти жадные писцы не потрудились только для того, чтобы опозорить нас. Наоборот, они написали книги, которые хоть немного облегчают жизнь.
В качестве своего рода рождественского бонуса, вызванного пандемией, издатели также удостоили нас новым переводом романа Альбера Камю «: Чума » и выпуском мини-сериала «Эмили Сент-Джонс». Станция Одиннадцать Джона Мандела.
Вот подборка наших фаворитов.
Приговор . Луиза Эрдрич. Харпер.
Умирает давний покровитель книжного магазина в Миннеаполисе, и через несколько дней магазин начинает бродить призрак женщины. Используя это жуткое обстоятельство в качестве основы для своего романа, Эрдрич рассказывает историю, охватывающую странный год, который включал не только пандемию, но и убийство Джорджа Флойда, год, когда многие из нас чувствовали себя преследуемыми потерей свободы, потеря близких и во многих случаях потеря надежды.Чудесным образом история Эрдрича о пандемическом призраке успешно, то есть правдоподобно, отталкивает всю эту тьму. А рассказчик Туки, коренная американка средних лет с тюремным досье, которая изменила свою жизнь и теперь работает продавцом в вышеупомянутом книжном магазине, является одним из лучших компаньонов, которых вы можете иметь, чтобы выдержать осаду пандемии. Она великодушна и самосознательна, но не более мудра, чем остальные из нас, когда дело доходит до навигации по миру, с которым никто из нас никогда раньше не сталкивался. Ее спотыкания отражают наши собственные, как и некоторые из ее стратегий выживания.В конце концов, страдание любит компанию, даже выдуманную, и Туки, ущербный, преследуемый, часто забавный и всегда человечный, — лучшая компания.
Друзья нашей страны . Гэри Штейнгарт. Случайный дом.
Чтение Штейнгарта напоминает мне интервью, в котором кто-то спросил Фланнери О’Коннор, почему она пишет. Не теряя ни секунды, она ответила: «Потому что у меня это хорошо получается». Я понятия не имею, излучает ли Штейнгарт такую уверенность в собственных интервью или даже дома, но он определенно пишет именно так.То есть Наши деревенские друзья пыхтят в ровном темпе, плавно манипулируют полудюжиной резко нарисованных персонажей, а затем приглашают, более того, требуют сравнения с Чеховым, чей Дядя Ваня не только упоминается несколько раз на протяжении всей книги. повествование, но исполняется в кульминации рассказа. Штейнгарт делает все это легким.
Что противоположно затруднениям его персонажей. Всем им приходится нелегко — приятно трудно с точки зрения читателя — сводить концы с концами.Сюжет: автор, всегда беспокойный, всегда перенапряженный (финансово, эмоционально, что угодно) Сендеровский пригласил своих самых старых друзей переждать пандемию в своем загородном доме в Гудзон-Вэлли с ним и его женой-психиатром и очень умен, очень невротическая, одержимая корейскими бойз-бэндами 8-летняя дочь (если подумать, все персонажи очень невротичны и очень умны). Также в списке гостей есть Актер, который сотрудничает с Сендеровским в телевизионной обработке одного из его романов (одна из лучших шуток книги состоит в том, что Сендеровский известен серией комических романов, но мы ни разу не слышали, чтобы он сказал или сделать что-нибудь смешное, по крайней мере, не намеренно).Внешность, харизма, репутация, талант и, да, просто его слава Актера достаточно сильны, чтобы вырвать персонажей из их привычных орбит, и они перестают относиться друг к другу, кроме как к нему. Так что почти сразу же, как только он появляется на подъездной дорожке, в раю возникают проблемы.
Так как это комедия нравов, завязываются шутки, пары объединяются в пары, а затем разъединяются или ремонтируются. Настроение в основном реставрационного фарса или комической оперы, хотя по мере развития сюжета все становится темнее — это чеховское влияние, хотя здесь лучше отметить, что Штейнгарт смешнее Чехова, может быть, немного менее сострадательный, а его персонажи немного более манипулируемым и чуть менее полностью воображаемым.
Наши деревенские друзья — одна из тех книг, которая удовлетворяет своим мастерством: истинное удовольствие наблюдать, как кто-то создает хорошо продуманную историю, которая движется, казалось бы, без усилий. И его люди, какими бы диковинными ни были их затруднения, правдоподобны и близки. От чрезмерности, сверхкомпенсации мер безопасности в начале пандемии до полного истощения и фатализма перед лицом смертельной опасности — они смешны, они жалки, они — это мы.
Станция Одиннадцать .Эмили Сент-Джон Мандель. Винтаж.
Как ни странно, Station Eleven почти успокаивает. Да, он описывает мир, настолько опустошенный опасным гриппом, что большинство людей умирает, а немногие выжившие остаются без электросети, без интернета и без цивилизации, которую нельзя было бы создать вручную. Это самодельный ад настолько ужасен, что то, что мы переживаем сейчас, кажется не таким уж плохим — так что, да, почти утешительно.
«Из всей фантастики об эпидемиях роман Камю 1947 года о смертоносном пребывании бубонной чумы в Оране, пожалуй, самый психологически резонансный даже сейчас, спустя семь десятилетий с момента его появления.
Что также утешительно, так это мастерство повествования этого автора, которая ведет нас по чертовски извилистому пути, но, когда она закончила, обеспечивает великолепно удовлетворительный финал. Суммировать замысловатый, запутанный сюжет — глупый выбор, потому что есть целый список довольно крупных персонажей, у каждого из которых есть свои второстепенные сюжетные линии, и эти второстепенные сюжетные линии существуют в разное время. Есть точка, в которой все разваливается, то есть настоящее, а затем время где-то через два десятилетия в будущем.Но есть и воспоминания о важных моментах начала 21 века. И благодаря мастерству Манделя все эти персонажи в эти периоды времени каким-то образом влияют друг на друга и меняют направления различных путешествий каждого.
Есть две основные сюжетные линии, связывающие эти жизни воедино в пространстве и времени. Одним из них является графический роман «Одиннадцатая станция», созданный бывшей женой кинозвезды, которая падает замертво от сердечного приступа во время исполнения главной роли в «Король Лир » на сцене Торонто в начальной сцене книги.Бывший отдал единственные две копии книги актеру, который перед смертью отправляет одну копию своему сыну от третьей жены, а другую передает Кирстен, ребенку, появляющемуся в постановке Lear .
Что касается другого основного устройства, перенеситесь на два десятилетия вперед в дебри вдоль озера Мичиган и на территорию Странствующей симфонии, странствующей труппы музыкантов и актеров, которые путешествуют из города в город, исполняя (только Шекспира) для одиноких маленьких городков. рядом с озером.Кирстен, уже взрослая, одна из актрис. Владея ножом, она также является одним из защитников Симфонии, и когда труппа сталкивается с почти наверняка злонамеренным культом, возглавляемым кем-то, известным только как Пророк, ее защитные навыки подвергаются серьезному испытанию.
Но настоящее действие начинается, когда персонажи и читатель пытаются установить многочисленные связи в паутине, которую Мандель сплел в пространстве и времени: между умирающим актером, его женами и сыном, а также между двумя детьми, унаследовавшими копии. из Station Eleven и как каждый из них интерпретирует историю графического романа и как эта история изгибает их траектории.Немногие книги так полны приключений, тем более так вдумчиво о природе историй, о том, как они рассказываются, воспринимаются и интерпретируются разными людьми. Назовите это мозговитым переворачивателем страниц. И не давать взаймы. Вы не получите его обратно.
Чума . Альбер Камю. Кнопф .
Если бы мне пришлось выбрать одно качество, которое отличало Альбера Камю от других философских романистов середины века, особенно от Сартра, это было бы его чувство юмора. Не то чтобы Камю много шутил.Но время от времени он вставлял одну, обычно что-то немного самонасмешливое. Например, в первых главах романа «Чума », когда чума впервые дает о себе знать в Оране, мы находим такую сцену у табачной лавки: «В середине оживленной беседы она упомянула о недавнем аресте, который вызвал споры в Алжире. Молодой офисный работник убил араба на пляже». Забавно думать, что пока мы читаем о чуме в Оране, параллельно разворачивается сюжет The Stranger .
Из всей беллетристики об эпидемии роман Камю 1947 года о смертоносном пребывании бубонной чумы в Оране, представленный здесь в изящном новом переводе Лауры Маррис, пожалуй, самый психологически резонансный даже сейчас, спустя семь десятилетий с момента его первого появления. Паранойя, вызванная изоляцией и карантином, недоверие к правительству, которое сначала делает недостаточно, а затем чрезмерно компенсирует, иррациональная реакция на ограничения общественного здравоохранения — все это мы знаем из первых рук, живем ли мы в 1940-х годах в Северной Африке. или нет.Конечно, Камю писал не учебник по психологии. Он представлял себе ситуацию, в которой существование сводится к вопросам жизни и смерти каждую минуту бодрствования, и ему было интересно, как люди реагируют в такой ситуации. Это дань его мастерству и силе его воображения, что через каждые несколько страниц вы должны напоминать себе, что он все это выдумал.
Жизнь без детей. Родди Дойл. Викинг . [ Будет опубликовано в марте 2022 г. ]
Восемь из этих десяти историй прямо относятся к COVID, и все они так или иначе борются с чувством отстраненности, дислокации и внутренней психической безвоздушности, вызванной блокировкой. .Если до пандемии жизнь казалась людям в этих сказках бесцельной, то вдруг она катится в никуда еще быстрее. Ранее распавшиеся браки теперь полностью распадаются. Каждый шум громче. Каждый край острее.
«Пандемия преследует эти истории, редко занимая центральное место, но всегда ощущаясь, всегда делая все неустойчивым, нереальным, смещенным, странно знакомым/незнакомым».
Действия происходят в основном в Ирландии, написаны от третьего лица, почти все эти истории происходят в умах мужчин (в «Унесенных» мужчина и жена по очереди меняют точки зрения, а в «Медсестра» -дежурное умственное расслабление женщины-фронтовика).Технически они рассказаны с точки зрения центральных персонажей, но «точка зрения» едва улавливает это. Эти люди заперты в своих головах, и мы заперты там вместе с ними. Это очень клаустрофобные истории. Изготовлен из простых вещей, которые есть во многих домах. Начальная история «Бокс-сеты» вращается вокруг сборников популярных телешоу. «Worms» использует идею музыкальных слуховых червей в качестве стартовой площадки для описания, с правдоподобным отсутствием сентиментальности, мужчины средних лет, вновь влюбившегося в свою жену.В «Жизни без детей» ирландец в командировке в Англию бросает телефон и делает вид, что у него нет семьи. Не для того, чтобы проказничать, просто чтобы почувствовать, каково это, почувствовать что-то другое.
Пандемия преследует эти истории, редко выходя на первый план, но всегда ощущается, всегда делая все неустойчивым, нереальным, смещенным, странно знакомым/незнакомым: «Социальное дистанцирование — фраза, понятная всем. Это как гендерная изменчивость и устойчивое развитие.Они используют слова, как будто они были переведены с ирландского, в воздухе еще до вторжения англичан». Иногда новый жаргон вдохновляет на прыжок, вырванный из стазиса: женщина в «Унесенных» бросает своего мужа под влиянием момента. Ничего не планировалось. — Но когда я услышал слово. Карантин. Я был вне дома. Из той жизни».
Дойл слишком умен, чтобы сделать COVID просто грубой метафорой личных страданий, но он достаточно смел, чтобы использовать его для усиления личных страданий.
Мое единственное предостережение перед лицом их значительного мастерства было бы сказать, что эти истории приходят «слишком рано».«Они настолько близки к сути того, как мы живем сейчас, что я мог бы посоветовать купить книгу и отложить ее на некоторое время.